Текст книги "Сердце не обмануть"

Автор книги: Мария Шарикова

сообщить о нарушении

Текущая страница: 9 (всего у книги 20 страниц)

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍Глава 12

Татьяна проснулась когда на дворе уже стоял полдень.

Марфа заметила, что барышня спит дольше обычного, но боялась её потревожить.

Но Таня уже бодрствовала, сладко потягиваясь в кровати. Ночные события отозвались внутри саднящей болью, но Таня будто не замечала того. Легко вскочив с кровати, она покрутилась по комнате, с нежностью вспоминая каждое мгновение.

Марфа с удивлением глянула на барышню, видя её чудачества. Но тут её взгляд упал на белоснежную простынь, на которой виднелось алое пятно, и она понимающе кивнула.

«Ох, барышня барышня», – в сердцах посетовала горничная. Татьяна Владимировна всегда сначала делала, а потом думала. Как бы чего дурного не вышло. Конечно не её дело влезать в барские дела, но и свою хозяйку она в обиду не даст.

– Помоги мне одеться! – попросила Татьяна улыбаясь своему отражению.

У неё были планы на этот день, поэтому она не желала медлить и секунды.

Марфа вынесла из гардероба кремовое платье, с розовыми рукавами. Тата попросила горничную закрепить застёжку золотой цепочки, которую ей подарил Алексей.

Волосы Марфа уложила в элегантную причёску, используя ленты кремового цвета.

Не заостряя внимание на своей внешности, Тата спустилась в гостиную.

Галина Николаевна поприветствовала девушку, отметя её радостное настроение.

– Моя дорогая, вы сегодня припозднились, – ласково заметила пожилая женщина.

Лицо Татьяны покрыл густой румянец, но Галина Николаевна не придала этому особого значения. И так понятно, что девушка наконец помирилась с её внуком, который отправился на службу в приподнятом настроение.

– Непривычно ложиться за полночь, – смущенно произнесла Татьяна, опасаясь смотреть Галине Николаевне в глаза.

– Ну, это не беда, милочка, – сердечно пожав её руку, заметила madame Езерская, – Какие у вас планы на день? Стоит нанести визиты? Алексей на службе, поэтому до вечера у нас много свободного времени.

Татьяна считала, что слишком долго ждать до вечера, дабы вновь увидеть Алексея. Он покинул её, едва миновал рассвет, а теперь уже полдень. Но ничего не поделаешь, придётся ждать и считать минуты до встречи.

– Я хотела попросить Владимира сопроводить меня на променад, – сказала Таня. Она имела определённые планы, исполнить которые ей должен помочь Владимир.

Будто услышав её, брат появился на пороге гостиной.

– Я услышал, кто-то упоминал обо мне? – подмигнув сестре, спросил Захаров.

– Володя, это я тебя вспоминала– весело сказала Тата, улыбнувшись брату.

– Я к твоим услугам, ma chere, – так же весело ответил Владимир, глядя на радостную сестру. Татьяна светилась счастьем, и Владимир пытался угадать причину столь приятной перемены.

– Отвези меня на прогулку! – попросила Татьяна, не скрывая своё нетерпение.

– Хорошо, – согласился Владимир. Один вопрос вертелся у него на языке, но он не решался задать его.

Сестра упростила его задачу сказав:

– Можем заехать к Борисовым и пригласить Полин, – лукаво улыбнувшись, Татьяна вышла из гостиной.

Быстро собравшись в своих покоях, Тата нашла брата в холле. Нынче погода не располагала для приятного времяпровождения, но Таня была твёрдо намерена выполнить задуманное.

Забрав Полину, молодые люди отправились на набережную. Немного пройдясь, Татьяна решилась наконец рассказать истинную цель их променада.

– Володя, мне нужна твоя помощь, – заговорила Тата, чувствуя как горят её щеки. Она много узнала о своём женихе за прошедшую ночь и ещё больше полюбила его. Она не могла не думать о нём, даже когда его не было рядом.

Ей хотелось сделать что-нибудь лично для него. Алексей засыпал её подарками, а она не сделала ему ни одного. У неё появилась задумка, но для того чтобы её исполнить, ей нужна помощь брата.

– Я слушаю тебя, дорогая, я ведь сразу понял, что прогулку ты устроила неспроста, – подмигнув сестре, он обратился к Полине, – я всегда догадываюсь о том, что она что-то затевает.

– Как жаль, что у меня нет не брата, ни сестры, – с сожалением заметила Полин.

– Скоро у вас будет своя семья, Полина Игнатьевна, и тогда вы поймёте, что это не настолько весело, – Владимир улыбнулся своей спутнице.

Таня игриво ударила брата кулачком.

На миг глаза Владимира и Полины встретились, и они забыли обо всём на свете.

Татьяна тактично молчала, понимая их состояние. Она сама знала, каким важным может быть один взгляд, наполненный теплом и любовью.

Владимир быстро пришёл в себя, обращаясь к сестре, он уже вернул себе былое спокойствие.

– Что же ты задумала, ma chere?

– Я хочу сделать подарок Алексею, но боюсь без тебя я не справлюсь.

Владимир удивленно взглянул на Татьяну. Она хочет купить подарок жениху? Но она же терпеть не может Езерского, или он ошибался?

Хотя теперь это не имело значения. Он рад, что Татьяна наконец то остепенилась. Он, по правде говоря, уже боялся, как бы его взбалмошная сестрица не сбежала.

– Я весь в твоём распоряжении, – сказал Владимир, готовый выслушать сестру.

– Я хочу чтобы ты отвёз меня в ювелирную лавку, – просто ответила Тата, ёжась от холода. Она бы и сама справилась с подобной задачей, но в подобных местах девицы редко появлялись одни.

– Хорошо, милые дамы, мы едем к Моисею Абрамычу. Этот старый еврей держит замечательную ювелирную лавку.

Девушки обрадовались, захлопав в ладоши.

– Спасибо Володя! – радостно воскликнула Тата.

Вся компания отправилась в лавку, наслаждаясь обществом друг друга.

Зайдя в лавку, Татьяна раскрыла маленький ридикюль и достала из него медальон.

Маменька настояла на том, чтобы в день своего шестнадцатилетия, Тата долго позировала художнику, взявшемуся написать её миниатюру.

Она долго раскрашивала маменьку, дабы узнать, для чего это нужно, но теперь, видимо, Таня нашла этому медальону хорошее применение.

Татьяна робко посмотрела на пожилого человека, прежде чем сказать свою просьбу.

На что старый еврей удивленно ответил:

– Сегодня удивительный день, – заметил Моисей Абрамыч, – нынче утром заходил молодой человек, и попросил сделать тоже самое, только вот слова были другими.

Татьяна не придала словам пожилого человека особого значения. Она лишь прокручивала в голове слова просились быть выгравированными на медальоне.

«Любить – это находить в счастье другого свое собственное счастье»

Видимо, Лейбниц был прав.

Найдя своё счастье, Тата поняла свои прошлые ошибки и промахи. Она даже не могла винить Игнатьева, ведь именно он преподал ей такой важный урок в её жизни.

И всё же, счастье, это когда счастлив человек, которого ты любишь. Когда ты видишь его улыбку, слышишь как бьется его сердце. Тогда ты понимаешь, что и ты стал от этого счастливым.

Моисей Абрамыч пообещал, что всё будет готово к вечеру.

Выйдя из лавки, Татьяна вдохнула полной грудью, чувствуя покой в своей неугомонной душе.

Но она ещё не знала, что тёмные тучи сгущаются над её головой.

* * *

Тата пыталась сосредоточиться на вышивании, но это ей с трудом удавалось Все её мысли были заняты Алексеем. Он устала считать минуты, стараясь скоротать время за любимым занятием.

Дамы Езерские отправились отдыхать перед ужином, но Татьяна посчитала это излишеством, учитывая то, что она поздно проснулась.

Неожиданно двери гостиной открылись, и девушка почувствовала, как сердце замерло в радостном ожидании.

Алексей вступил на порог, и их глаза встретились. Тата встала ему навстречу.

– Я скучала, – просто сказала Таня, смело принимая его объятья. Она более не боялась того, чего так долго страшилась.

– Я тоже, moja droga, – ласково сказал Алексей, нежно обнимая Татьяну. Он боялся увидеть в её глазах сожаление, но они светились радостью и теплом, оттого он вздохнул спокойно.

Татьяна сама нашла его губы и смущенно начала целовать. Он понимал, что такой поступок даётся ей нелегко, ибо пережив то, что пришлось пережить Татьяне, не каждый решиться вновь полюбить и довериться кому-то.

Но она оказалась смелой, вот только теперь Алексей был намерен подождать до свадьбы, дабы вновь быть со своей возлюбленной.

Он не хотел подвергать репутацию Татьяны новым испытанием.

Но Тата, осознав силу своих женских чар, решила заставить его потерять рассудок.

Слегка отстранившись, Алексей посмотрел на свою невесту.

– Что случилось, я сделала что-то не так? – спросила она, широко раскрыв глаза.

– Нет, мой ангел, просто ты сводишь меня с ума, а теперь не самое лучшее время, – произнёс Алексей глядя как белые щёки Таты становятся алыми.

Татьяна смущенно улыбнулась, глядя на красавца жениха.

Алексею очень шёл темно-синий мундир, подчёркивающий его широкие плечи. Темно-русые волосы были слегка взъерошены, а тёмные очи лучились теплом.

– Закрой глаза, – тихо попросил Езерский, вставая позади Татьяны.

Таня покорно исполнила просьбу, чувствуя, как что-то холодное коснулось её обнаженной кожи.

– Открывай, – услышала она столь милый душе баритон.

Раскрыв глаза, Тата тихонько ахнула.

У неё на груди покоился медальон так похожий на тот, что она собралась подарить Алексею.

– Алёша, – с нежностью в голосе проговорила Татьяна. Слова застряли в горле, и ей было тяжело говорить. Она не могла понять, как она была так слепа, что не смогла отличить настоящее чувство, от иллюзии?

– Ты опять плачешь, любовь моя? – спросил Алексей, заметив одинокую слезинку на лице девушки.

– Это от счастья, – сквозь слезы ответила Таня, беря его руку в свою, – у меня тоже что-то есть для тебя, я собиралась отдать тебе это позже, но теперь…Я думаю как раз самое время. Я ненадолго покину тебя.

Поднявшись в свои покои, Таня нашла в шкатулке медальон, который привёз Владимир от старого ювелира.

Вот та малость, которую она может сделать для Алексея, хотя это всего лишь крупица того, что она хотела бы сделать.

Спустившись в гостиную, она подошла к Езерскому.

– Вот, – тихо сказала Татьяна, протягивая ему медальон. Она понимала, что сей подарок очень скромен по сравнению с тем, чем он владеет.

Алексей с удивлением взглянул на медальон, затем на невесту. Татьяна удивляла его все больше, и он понимал, что те чувства, которые она без особых стараний разбудила в нём, лишь прелюдия к той глубокой любви, ожидавшей их впереди.

Раскрыв медальон, он увидел портрет Татьяны, только более юной. Она была столь юна и лишь голубые глаза и золотистые волосы вызывали сходство между нынешней Татьяной.

– Спасибо, – сказал Алексей, нежно целуя девушку в лоб. Он никогда бы не подумал, что ему хватило бы такой обычной ласки, от которой на сердце становится спокойно и тепло.

Они несколько минут простояли просто молча, смотря друг на друга. Им не нужны были слова, ибо и так всё было понятно.

Время пролетело незаметно, и уже закончился ужин, когда все домочадцы собрались в гостиной.

Каролина держалась не так отстранённо, как прежде, не желая вызывать недовольство брата. Она исполнила несколько польских песен, аккомпанируя себе на пианино.

Владимир развлекал Галину Николаевну, рассказывая истории из их с Татьяной детства.

Тата с Алексеем уединились на диване, тихо разговаривая.

Такую приятную картину нарушил внезапный приход лакея. Он принёс письмо на серебряном подносе и почтительно остановился возле Татьяны.

Таня нерешительно раскрыла послание, чувствуя как её настроение меняется по мере прочтения.

– Что такое, дорогая, дурные вести? – спросила Галина Николаевна, с тревогой смотря на Татьяну.

Тата побледнела, отдавая Алексею письмо.

Тот быстро пробежал его глазами, глядя на бледную невесту.

– Ты должна быть с ней, милая, – спокойно сказал Алексей, хотя чувствовал себя ужасно от одной мысли, что придется расстаться с невестой. Но он прекрасно понимал, как много значит для Татьяны её бабушка. А то, что с ней случилась такая беда, сильно расстроило её.

– Я слышала, что Борисовы едут в своё имение уже завтра. Они могли бы сопроводить Татьяну, ведь у Владимира Владимировича, как я поняла, дела в городе, – тихо произнесла Галина Николаевна, хотя не и была уверена, что её кто-то услышал.

– Я поговорю с Игнатием Петровичем, – сказал Алексей, понимая, что ныне важно, чтобы Татьяна была рядом с бабушкой.

Тата поднялась с дивана, чувствуя себя опустошённой.

– Я пойду к себе, у меня разболелась голова, – едва слышно сказала она, подбирая длинные юбки.

Оказавшись в своих покоях, Таня тяжело вздохнула. Кто бы подумал, что её доныне здоровая бабушка может так быстро слечь. Она всегда отличалась здоровьем, а теперь прикована к постели с сердечным ударом.

Марфа увидела, что барышня чем-то расстроена, но решила помалкивать. Не холопское это дело вмешиваться в дела господ.

– Собери вещи, завтра мы едем в деревню – попросила Татьяна, чувствуя усталость, которая так неожиданно напала на неё.

– Как скажете, барышня, – покорно промолвила горничная.

Марфа подготовила её ко сну, но Татьяна сомневалась, сможет ли она спокойно уснуть.

Ещё она гадала, придёт ли Алексей. Из его слов, она поняла, что он не намерен повторять события прошлой ночи до свадьбы, с которой он решил не тянуть. Но ей было так страшно и одиноко, поэтому когда стрелки на часах показали полночь, она неуверенно отправилась на поиски своего жениха.

Взяв с полки канделябр в котором горели свечи, она шла по длинному коридору.

Найдя комнату Алексея, в которой до сих пор горел свет, она неловко толкнула дверь. Алексей сидел на кресле, читая какую-то книгу.

– Таня? – удивленно произнёс он, поднимая глаза, – что-то случилось?

– Я не могла уснуть, – промолвила Тата, опуская глаза. На Алексее была батистовая рубашка раскрытая у ворота, она открывала взору золотой крестик.

Отложив книгу, он подошёл к девушке, ласково обнимая её хрупкие плечи.

– Милая, я понимаю тебя, ты очень переживаешь за свою бабушку, но скоро ты будешь рядом и сможешь скрасить её дни своей заботой.

– Я буду скучать по тебе, – сказала Таня, понимая как ей будет не хватать его, когда она уедет. Не долго думая, она обвила руками его шею, вынуждая отказаться от прежних слов.

Но Алексей не желал неожиданных последствий и сплетен.

И хотя он был предельно осторожным прошлой ночью, Езерский не хотел чтобы их с Татьяной ребёнок родился раньше срока.

Тата тем временем не отпускала его, и он начал чувствовать, как его решимость тает с каждой секундой.

– Таня, мы не должны…,-

начал молодой человек, но тут же осекся, когда она неловко провела рукой по его лицу.

– Ты маленькая ведьмочка, – с улыбкой произнёс Алексей уступая её немой просьбе.

Он неспешно стянул с неё сорочку, и уже через минуту Татьяна предстала перед ним совершенно обнаженной.

Девушка стыдливо прикрылась, и не видя смысла смущать её и дальше, Езерский погасил почти все свечи, и уложив девушку на постель, стал медленно избавляться от одежды.

И хотя в комнате стоял полумрак, Таня смущенно сомкнула глаза, натянув до подбородка огромное пуховое одеяло.

Как же ему было приятно наблюдать за её робостью!

На этот раз он был ещё более нежен и ласков, стараясь в очередной раз показать Татьяне, что он никогда не причинит ей вреда.

Уже позже, когда они лежали опьяненные страстью, Алексей тихо сказал:

– Я не знаю, как скоро смогу получить отставку, но как только смогу, сразу вернусь к тебе, – нежно прошептал он целуя золотистые локоны. Татьяна лишь вздохнула, не зная как долго она сможет быть вдали от него.

Уже рассветало, когда девушка тихонько вернулась в свою комнату, понимая, что даже чудесная ночь с Алексеем не смогла заставить её избавится от дум о болезни бабушки.

Полина явилась в полдень, сообщив что папенька не против того, чтобы Татьяна путешествовала с ними.

Карета Борисовых была очень комфортной, оснащенной печкой, дабы в пути путники не замёрзли. Таня взяла в дорогу пару книг, но так как Полина всё время была рядом, в них не было нужды.

Девушки хорошо узнали друг друга за долгую дорогу, и у них обнаружилось много общего.

После недели пути, ибо их развезло, от недавнего дождя, наконец показалось поместье Захаровых.

Видя, как волнуется Таня, Полина спросила:

– Может, ты желаешь, чтобы я осталась с тобой? Уверена, отец не будет против, – добавила Полина, сердечно пожимая Татьяне руку.

Тата с благодарностью согласилась. Ведь ей как никогда нужна была поддержка человека, которому она могла довериться.

Игнатий Петрович не был против, и поэтому навестив соседку и узнав о её самочувствие, он оставил Полин в поместье Захаровых, ведь все приличия были соблюдены.

Таня на секунду заглянула в свои покои, чтобы сменить красивое дорожное платье, на простое домашнее. Затем она отправилась к бабушке, желая скорее увидеть её.

Юлия Николаевна лежала на огромной постели, и едва она заметила внучку, она слабо улыбнулась.

– Танечка, – тихо сказала она, протягивая ей руку.

Таня, не мешкая, опустилась возле неё, крепко сжимая холодные пальцы.

– Grand-mere, Вы меня напугали, – с чувством сказала девушка, едва сдерживая слезы.

– Мне уже лучше, ma bonne, – заверила внучку Юлия Николаевна, – Я сильно волновалась за тебя. Такие ужасные слухи ходят по уезду! Ведь это не так, моя хорошая? – пытливо спросила пожилая женщина, глядя на внучку.

– Не совсем, – начала Татьяна, рассказывая бабушке только то, что не должно было навредить её здоровью.

Юлия Николаевна слушала, не перебивая, понимая, что Татьяне нужно было излить свою душу.

– Моя дорогая, запомни в жизни бывает так, что приходится выбирать, как поступить. И не всегда это решение простое. Но чтобы ты ни делала, никогда не мсти. Это губит душу и медленно убивает человека. Прости Ангелину, а Господь сам решит, как ему быть.

– Я так и сделала, – воскликнула Татьяна, – но почему душа так болит? Ведь она была моей лучшей подругой!

– Когда между подругами встаёт молодой человек, дружба всегда уходит на второй план. Я думаю, Ангелина завидует, а это тоже её не красит.

Татьяна ещё немного посидела с бабушкой, а затем спустилась в столовую.

Полина уже ожидала её, переодевшись в простое домашнее платье, как и Татьяна.

– Как себя чувствует Юлия Николаевна? – с тревогой спросила Полин, глядя на Татьяну.

– Она выглядит лучше, чем я думала, но мне всё равно страшно, – стараясь сохранить бодрость духа, ответила Таня.

Велев подать ужин в малой столовой, предназначенной для членов семьи, Татьяна почувствовала сильную усталость. Непривычно пребывать целый день на ногах, а за последнюю неделю она толком не отдыхала на постоялых дворах.

Рано разойдясь по своим покоям, девушки задумались каждая о своём. Татьяна взяла альбом, который она начала по приезду в столицу. Неспешно разглядывая несколько набросков, она улыбнулась.

Там была Петропавловская крепость, с её величественным шпилем, собор, в который несколько раз ходила Тата. И наконец самый дорогой, самый любимый рисунок Татьяны. Портрет Алексея, который она нарисовала, трясясь по неудобным дорогам Подмосковья.

Несколько минут разглядывая портрет, она поняла, что ей сильно не хватает Алексея.

Но она надеялась в скором будущем вновь увидеть любимые глаза, коснуться пальцами мягких русых прядей.

Засыпая, Татьяна помолила Господа о том, чтобы он защищал её родных и близких от бед, даровал им счастье.

Полине тоже не спалось. Она вспоминала Владимира, казалось душа парит, от одного взгляда брошенного в её сторону.

Полин не знала о планах Захарова, но она была уверена, что если бы он просил её руки у отца, тот с радостью согласился бы. Он никогда не перечит её желаниям. Но ныне это было не сиюминутное желание капризной барышни, а искреннее чувство которое она смогла отличить. Девушка была намерена ждать, пока судьба сама не расставит все по своим местам.

Глава 13

Прошло три недели. Татьяна подолгу сидела с бабушкой, и Полина нередко составляла им компанию.

Тата скучала, но душу согревали долгие и нежные письма Алексея.

Заметив, что внучка нынче слишком бледна, Юлия Николаевна посоветовала Тане прогуляться, пока Полин почитает ей книгу.

Татьяна согласилась, потому что действительно чувствовала себя неважно.

Найдя Звёздочку в стойле, она велела оседлать её. Верховая езда была её слабостью, поэтому она не смогла отказаться, хотя и чувствовала, что может не удержаться в седле в своём нынешнем состоянии.

Выехав за пределы усадьбы, Тата уже не думала о том, куда ей стоит отправится. Она избегала даже близко приближатся к поместью Игнатьевых.

Девушка направилась к ручью, протекающему на границе поместья Борисовых. Вокруг было так спокойно! Птицы притихли, хотя в это время года большинство из них улетают в тёплые края. Таня долго стояла у реки, глядя на плавающие листья в воде.

Услышав позади шаги, она оглянулась. Прямо перед ней стоял Игнатьев, пристально наблюдавший за ней.

– Что вы тут делаете? – громко спросила Татьяна, не скрывая своего возмущения.

– Хочу поговорить с вами, – спокойно ответил Игнатьев, одарив её внимательным взглядом. Только на этот раз этот взгляд был не дерзким и наглым, а тёплым и каким-то глубоким.

– Мне кажется, я вам уже всё сказала, Александр Васильевич. Это по вашей милости с моей бабушкой случился удар. Я вас ненавижу, вы слышите! – воскликнула девушка, чувствуя как гнев закипает в груди.

– Я люблю вас, я жить не могу без вас! – промолвил Александр, опускаясь перед ней на колени, – я виноват, я знаю, я слишком виноват перед вами, но ничего не могу с собой поделать.

Он взял её за руку, пытаясь поцеловать, но Тата порывисто отдёрнула её, тем самым лишая его всякой надежды.

– А я не люблю вас и прошу оставить меня в покое, – упрямо твердила Татьяна, желая поскорее убежать отсюда.

– Видимо, вы всё решили для себя. И Езерский, живой или мертвый всегда будет для вас важнее, – Александр встал на ноги, на ходу отряхивая брюки.

– О чем вы говорите? Алексей, он… – начала Тата, но Игнатьев жестом остановил её.

– Не тревожьтесь, с вашим драгоценным Алексеем ничего не случилось. Я просто констатировал факт. В любом случае, у меня нет шансов, – произнёс Игнатьев, поклонившись. – Счастливо оставаться, сударыня.

Тут он заметил, как девушка пошатнулась, едва не лишаясь чувств.

Он ловко поддержал её, и она тут же пришла в себя.

– Не смейте прикасаться ко мне! – раздраженно крикнула девушка.

– Более и не подумаю, просто мне показалось, что вам нужна помощь, – мягко заметил Александр, глядя на её метающие молнии глаза.

– Я не нуждаюсь в вашей помощи! – вновь воскликнула Татьяна, отходя на расстояние от Игнатьева.

Александр ничего не ответил, лишь, отвязав своего коня, отправился прочь, оставляя Татьяну одну.

Таня с облегчением вздохнула. Но тут же почувствовала дурноту, подступающую к горлу. Отойдя за дерево, она опустилась на колени. Её желудок не желал хранить остатки завтрака и её вновь стошнило.

Тата не понимала причины сей дурноты, но как только ей стало немного лучше, она отправилась домой, желая поскорее оказаться в тёплой постели.

Полина, вышедшая на порог дома, заметила, как во двор въехала бледная Татьяна. Дождавшись, пока та спешиться, она спросила:

– Таня, что с тобой? На тебе лица нет!

Татьяна с трудом сдержала дурноту, рвавшуюся наружу, ответила:

– Пустое, видимо съела что-то плохое за завтраком, – она действительно не понимала причины.

А вот Полина оказалась умнее, но оставила свои мысли при себе. Она не желала вмешиваться в дела Татьяны.

Таня благополучно добралась до уборной. Лишь по прошествию часа ей стало лучше.

Когда она спустилась в столовую к ужину, её ожидал сюрприз.

– Володя! Ты как здесь? – удивленно воскликнула Татьяна.

– Я закончил все дела в Петербурге и решил составить тебе компанию, но вижу, ты и так не скучаешь, – улыбнулся Захаров, глядя на смущённую Полин.

– Я так рада видеть тебя! – с облегчением вздохнула Татьяна.

– Я кое-что привёз для тебя, – с улыбкой произнёс Владимир, не спуская глаз сестры.

Глаза Таты радостно заблестели.

– И что же? – не скрывая нетерпения, спросила девушка. Она вновь была в приподнятом расположении духа. Лишь бледность лица свидетельствовала о её былом недомогании.

– Тата, Тата, – поцокав языком, заметил Владимир, – ты не меняешься! Я думал, что нынче став невестой, ты наконец угомонишься, но ты всё такая же егоза.

– Володя, ты заставляешь меня краснеть перед подругой. Полин подумает, что я совсем не научена хорошим манерам, – ответила Таня, изображая на лице раскаяние.

– Вот держи, не могу же я так долго томить даму, – шутливо произнёс Захаров, протягивая сестре небольшой свёрток.

Таня взяла его, крепко прижимая к груди.

– А где же спасибо? – вновь подтрунил сестру Владимир.

– Спасибо, братец, – опомнившись, Таня с опозданием произнесла слова благодарности.

– Не за что, родная, – уже более ласковей произнёс Захаров. Он не узнавал сестру. Бледная, с тёмными кругами под глазами, она ныне светилась радостью, получив подарок от Езерского.

Он не мог ничего понять, но может это и не его дело. Главное, что Татьяна смирилась, и теперь всё поправимо.

Отойдя в уголок, Татьяна порывисто вскрыла свёрток.

Она заметила конверт со знакомым почерком и несколько книг, на которые она сперва даже не взглянула.

Её внимание привлёк конверт.

Вскрыв его, она начала читать каждую строчку, не желая пропустить ни слова.

«Мой ангел, сегодня я заглянул в книжную лавку, вспоминая тебя. Мне попался роман господина Лермонтова, и я подумал, что тебе он понравится. И томик стихов тоже. Я скучаю по тебе, мысли мои только о тебе. Мой начальник пообещал похлопотать о моей отставке. Надеюсь, вскоре смогу быть с тобой. Я так скучаю по тебе, моя любимая.» Дальше следовали дорогие сердцу Татьяны воспоминания, при упоминании которых она покраснела.

И хотя она стала женщиной в библейском смысле этого слова, в душе она так и осталась девушкой, витавшей в облаках, не задумываясь о будущем. Она жила настоящим моментом и его ощущениями.

Раскрыв обложку романа, она прочла:

«Герои нашего времени» – сею книгу ей ещё не приходилось читать.

Затем листая томик стихов, она наткнулась на строки которые привлекли её внимание.

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍К чему мятежное роптанье,

Укор владеющей судьбе?

Она была добра к тебе,

Ты создал сам свое страданье.

Бессмысленный, ты обладал

Душою чистой, откровенной,

Всеобщим злом не зараженной,

И этот клад ты потерял.

Огонь любви первоначальной

Ты в ней решился зародить

И далее не мог любить,

Достигнув цели сей печальной.

Ты презрел все; между людей

Стоишь, как дуб в стране пустынной,

И тихий плач любви невинной

Не мог потрясть души твоей.

Не дважды бог дает нам радость,

Взаимной страстью веселя;

Без утешения, томя,

Пройдет и жизнь твоя, как младость.

Ее лобзанье встретишь ты

В устах обманщицы прекрасной;

И будут пред тобой всечасно

Предмета первого черты.

О, вымоли ее прощенье,

Пади, пади к ее ногам,

Не то ты приготовишь сам

Свой ад, отвергнув примиренье,

Хоть будешь ты еще любить,

Но прежним чувствам нет возврату,

Ты вечно первую утрату

Не будешь в силах заменить.

Отчего-то прочтя эти строки, Татьяна почувствовала, как к ней вновь вернулось скверное настроение, а книга выпала из рук. «У тебя в последнее время разыгралось воображение, милочка»– сказала она сама себе, пытаясь не обращать внимания на слова, так сильно взволновавшее её.

Ужин начался спокойно, вот только увидев любимый суп из креветок, Тата почувствовала, как у горлу вновь подступила дурнота. Отодвинув тарелку, она отвернулась, понимая, что не сможет съесть ни ложки.

– С твоим супом что-то не так, ma chere? – с тревогой спросил Владимир. Он заметил, что сестра даже не притронулась к любимому блюду.

– Нет, нет, – попыталась успокоить брата Татьяна, – у меня просто нет аппетита. Наверное, все недавние события до сих пор не дают мне покоя. Я пойду спать.

Едва за ней закрылись двери, Владимир обратился к Полин:

– Я её не узнаю. Она сама не своя! Вы не знаете, что с ней? – спросил Захаров глядя на Полину своими голубыми, как у сестры, глазами.

Полин немного смутилась, но лишь на мгновение. Она была умной девушкой, потому решила, что не её дело встревать в отношения брата и сестры, хотя и она сама заметила, что с Татьяной что-то неладно. Не раз ей приходилось видеть, как маменька шепчется с отцом об очередной девке, которую поспешно выдали замуж, после того как она…Но о таких подробностях Полин не смела и думать, маменька хотела вырастить из неё достойную барышню.

– Наверное, ваша сестра просто устала. Уверена, что вскоре всё образуется, – после долгой паузы с улыбкой ответила Полина.

Владимир больше ничего не ответил, лишь продолжал наблюдать за девушкой. Он не замечал ранее, как она красива, стоило ей улыбнуться.

Полин смущенно отвела взор, и ужин продолжался в полном молчании.

Полина не отправилась сразу в свои покои, а решила зайти к Татьяне. Тревога за подругу не давала покоя. Тихонько постучав, она вступила на порог.

– Таня, с тобой точно всё хорошо? – спросила Полина, глянув на лежавшую на постели и сжавшуюся в клубок Татьяну.

– Полиночка, я не знаю, – чуть ли не плача, произнесла Татьяна, с трудом поднимая голову от подушки.

– А мне кажется, я знаю, – неуверенно начала Полина, присаживаясь на краешек кровати.

– Ты знаешь? – с надеждой спросила Тата.

– Я догадываюсь, – краснея, сказала Полина.

– И что же со мной? – вновь спросила Татьяна, желая наконец узнать причину своих мучений.

– Ты в тягости, – затем Полина поспешно добавила, – прости меня, если я ошибаюсь, просто твои недомогания стали очень частыми в последнее время, а то, что ты не можешь терпеть вид какой-то еды… Поэтому я подумала…

Татьяна встряхнула головой, вновь чувствуя головокружение. Она и не думала, что те две ночи, проведенные в объятиях Алексея, могут привести к таким последствиям. Она очень любила детей и даже очень хотела их, но новость была так неожиданна! Видимо им с Алексеем придётся поторопиться со свадьбой.

– Я думаю, ты права, – произнесла Татьяна, наконец понимая причину своих страданий.

– И что ты будешь делать? – робко спросила Полин, непрерывно глядя на подругу.

– Придётся назначить свадьбу на более ранний строк, – произнесла Тата, понимая, что такую новость она должна сразу же сообщить жениху.

Но она отчего-то испугалась. А вдруг Алексей решит, что ещё рано иметь детей? Таня уже не была уверена, что он вообще хотел начинать их отношения до брака. Она сама настояла на том, буквально повиснув у него на шее.

– Ты сообщишь Алексею? – спросила Полин, вторгаясь в невесёлые мысли подруги.

– Позже, – отмахнувшись, Татьяна лишь больше натянула одеяло, стараясь спрятаться от самой себя.

– Я оставлю тебя, ma bonne, – поспешно сказала Полин, видя, как отстранилась подруга, – отдыхай.

Когда дверь за Полиной закрылась, Татьяна продолжала смотреть в даль, впервые задумываясь о будущем.