Текст книги "Рыцарь королевы (СИ)"

Автор книги: Мария Сакрытина

сообщить о нарушении

Текущая страница: 2 (всего у книги 6 страниц)

– Туда же, куда следует смотреть и вам – на других девушек, – отозвалась я, демонстративно присасываясь к трубочке “Лагуны”. В ушах приятно зашумело, в груди растеклось волшебное тепло.

– Ну уж нет, грозная, но очаровательная леди, – улыбнулся юноша. – Нас свела сама судьба, вам не кажется?

Начинается…

Понимая, что так просто он не отстанет, я повернулась и сунула ему руку с обручальным кольцом.

– Desolee, mais je crois que votre destin vous attende dans l’autre place (Сожалею, но думаю, что ваша судьба ждёт вас в другом месте).

– Vraiment (неужели)? – усмехнулся юноша. – Может, вы хотя бы разрешите пригласить вас на танец? Честное слово, я не кусаюсь.

Я глянула на него снова, и снова же поразилась сходством с Эдвардом.

И молча подала руку.

Перед глазами стояла полуголая девица, которая приставала к Эду. А в голове билась мысль: “Пусть тоже мучается”. Так что даже музыка танго, заигравшая именно в этот момент, меня не остановила. Да я её и не узнала: слишком много выпила.

Мда, до этой минуты я и не подозревала, что умею танцевать танго.

Юноша-незнакомец танцевал ровно так, как должен был в моём представлении танцевать Эд (если бы решился на такой разврат). Он вёл уверенно, властно и в то же время нежно. Мне оставалось только идти и делать то, что он от меня хотел. Странное ощущение, но оно мне неожиданно понравилось.

– Ваш муж – счастливейший человек, – вздохнул юноша, отведя меня обратно к столику и целуя на прощание руку. – Странно, что он сейчас не с вами.

Я упала в кресло и жадно потянулась к недопитому коктейлю, глядя вслед красавцу-брюнету.

Странно, но что-то в нём настораживало. И чего он ко мне пристал? Большинство “золотых” мальчиков, с которыми я раньше случайно встречалась в дорогих ресторанах или барах, видя кольцо, глядели, как на чокнутую, и сбегали. А этому танец понадобился.

И странно-настойчивый какой…

Но он был меньшей из проблем за сегодняшний вечер, так что очень быстро я выкинула и его, и танец из головы.

Мне предстояло объясняться с Эдвардом. И слушать сплетни, которые пойдут по Азвонии – по моей вине.

Да, да, я дура. Надо придумать извинение. Надо… надо будет уговорить Эда плюнуть на Джоан и поехать куда-нибудь отдохнуть.

Я знала, что это невозможно, но мне очень хотелось хотя бы помечтать.

***

Королева оказалась ровно такой, какой Эмиль её и представлял. Некрасивая – дядя был прав – простушка дрыхла, развалившись на кровати в гостевой комнате девичей башни. Бесстыдно сдёрнув покрывало и выставив напоказ обнажённую ногу (на которую Эмиль старался не смотреть), девчонка сопела в подушку, ничуть не реагируя на рассматривающего её графа и просыпаться не желала.

Эмиль прикусил губу.

– Леди…

Девчонка не пошевелилась.

– Леди Катрин!

Девица дрыгнула той самой обнажённой ножкой и повернулась на спину, обняв подушку. Ей было хорошо, и ничего менять она не хотела.

Эмиль задохнулся от ярости.

– Ты, чернь безродная, а ну немедленно проснулась и исполнила мои приказы!

Посапывание стихло.

Королева передвинула подушку к груди, открыла один глаз и поинтересовалась:

– Чё?

Эмиль впервые за долгое время не нашёлся, что сказать, а взгляд предательски переместился на глубокое – непозволительно глубокое для леди – декольте девицы.

Катрин тем временем открыла второй глаз и уставилась на потолок. Долго. Вдумчиво.

– Хм. Это не похоже на мой дом.

Эмиль изумлённо моргнул. Дядя и здесь не ошибся: королева и впрямь была глупа. Что и требовалось от крестьянской девки.

– Конечно, потому что вы находитесь не во дворце…

– Да, на дворец это тоже не похоже, – перебила девчонка. Посмотрела на покрасневшего от ярости Эмиля и, нахмурившись, поинтересовалась. – А ты кто?

Эмиль задохнулся.

– Извольте обращаться ко мне на “вы”!

– А ты уже дорос до “вы”? – подняла брови девица. – Ладно-ладно, не бузи. Так где я, говоришь?

Эмиль решил не уподобляться крестьянской простушке и оставаться собранным и бесстрастным.

– Позвольте вам сообщить, что вы похищены…

– Похищена? – воодушевилась Катрин. – О! Как это… волнительно! И что, мой муж, который ваш король, уже знает?

– Он узнает в ближайшее время, – с достоинством отозвался Эмиль, думая, что уж сейчас-то девчонка поймёт, насколько всё серьёзно.

– Ага, – задумалась Катрин. – Тогда сходи, достань мне воды – жуть как пить хочется после вчерашнего.

Эмиль опешил.

– Да как ты смеешь, шлюха безродная!

– Не кипятись, малыш, пар из ушей пойдёт, – фыркнула девица. – Воды принеси королеве. Ну? Бегом!

Тут Эмиль её ударил. Влепил пощёчину – грязно, некрасиво, девиц нельзя бить, даже шлюх, это низко и бесчестно.

Но тогда Эмиль об этом не думал. А думал, что, наконец-то, увидит её слёзы.

А услышал только хриплое:

– Ну, мальчик, ты даже не представляешь, насколько ты попал…

Услышать такое он не ожидал. Получить в ответ подушкой не ожидал тоже, потому и опешил сначала, дав девчонке повалить себя на кровать, а опомнился, когда она принялась довольно качественно его этой подушкой душить. Попытался сбросить с себя пыхтящую шлюху, но замер, увидев свой же кинжал в непосредственной близости от своего глаза.

– Значит так, мальчик, слушай сюда, – зашипела Катрин, наклоняясь. – Не знаю, что ты там себе придумал, но у меня приём и обязательная молитва у епископа сегодня в полдень. Так что потрудись, пожалуйста, вернуть меня обратно во дворец.

– Боюсь, что это невозможно, – раздался голос метаморфа, и девчонка резко замолчала. – Пожалуйста, леди, отпустите графа де Лири. От него зависит, в каких условия вас будут содержать, поэтому в ваших интересах быть с ним вежливой.

Катрин сжала кинжал, но выпустила Эмиля. Медленно повернулась к колдуну.

– Та-а-ак… Ты, значит.

– Миледи, – поклонился Сильвен, протягивая королеве кубок с водой. – Это большая честь…

– Мерзавец! – с чувством прошипела Катрин.

***

Говорила мне мама: не танцуй с незнакомыми парнями. Пусть сначала хотя бы представятся. А я, взрослая в доску, мало того что напилась, так ещё и танго с этим… отплясывала. Интересно, когда он мне снотворное подсыпал – до танца или после? Хотя какая уже разница, раз дура-я его выпила.

Ох, Катюш, что-то ты расслабилась в последнее время…

Я стиснула кинжал, пытаясь прожечь вчерашнего “танцора” взглядом. Вот тварь… Вот я дура…

– Метаморф?

– Леди очень догадлива. Меня зовут Сильвен, – склонил голову юноша, по-прежнему протягивая мне кубок.

Там была вода. Вода, за глоток которой я отдала бы сейчас очень и очень многое… Если бы её мне не подал колдун-метаморф.

Юноша улыбнулся, демонстративно прижал кубок к губам, глотнул.

Угу. Это я вчера была дурой, а сейчас у меня похмелье и я умная. Эдвард мне как-то рассказывал, как сам свои же приворотные зелья пил, когда особо нервная клиентка попадалась. К своим зельям Эд был привычен и на него он не действовали. В отличие от клиенток.

Юноша с вычурно-придворным поклоном снова протянул мне кубок. Я снова его проигнорировала – как и того невежливого мальчишку, чей кинжал сейчас сжимала.

– Что с моим мужем?

Метаморф выпрямился и растянул губы в любезной улыбке.

– Леди, прошу вас, подумайте о своём положении. Вы находитесь…

– Что. С моим. Мужем?! – кинжал всё ещё не летел в этого мерзавца лишь по двум причинам: во-первых, он колдун, и точно отобьётся – Ален мне как-то рассказывал про какие-то там колдовские шиты. Ну и во-вторых, я не умею метать кинжалы.

– Всё в порядке, Ваше Величество. Пока. А дальнейшее зависит от вас, – серьёзно отозвался метаморф, настойчиво вручая мне чёртов кубок.

***

Шея побаливала. Эмиль машинально потирал её, удивлённо переводя взгляд с девчонки-королевы на колдуна. Встрёпанная, в сползшей с одного плеча сорочки, Катрин вырвала у метаморфа кубок, чуть не расплескав воду, но пить не спешила.

– Что вы имеете в виду? – её голос как-то неуловимо изменился, став ниже, серьёзнее и… испуганней?

Эмиль мог понять, почему она боится метаморфа, но почему не воспринимает в серьёз… Этого он спустить не мог.

– Пейте, королева, – улыбнулся метаморф.

Девица нахмурилась, поднесла кубок к губам… и с размаху швырнула им в колдуна.

– Да пошёл ты!.. – дальше шёл незнакомый язык, но содержание было понятно.

Сильвен невозмутимо вытер капли со щеки, стряхнул с кота и, подобрав кубок, спокойно поинтересовался:

– Королева, вы хотите увидеть ваши родителей? Живыми.

Эмиль удивлённо глянул на девчонку. У этой шлюхи без рода без племени есть родители?!

Катрин отозвалась снова на незнакомом языке. Колдун ей ответил. Обменявшись двумя-тремя репликами – последняя, колдуна, была довольно длинной – Катрин побледнела и, когда метаморф снова протянул ей полный кубок, залпом выпила.

***

“Всё просто, королева: вы пьёте, и ваши родители живы, но ваш муж, скорее всего, умрёт. Или наоборот, Вы прекрасно знаете, что наша магия действует и в вашем мире. Но можно обойтись и без магии. Случайный выстрел, случайно попавшийся по дороге маньяк, скользкая дрога и залетевшая в кювет, перевернувшаяся машина… А можно выбрать что-нибудь поинтереснее. Придумаете, Ваше Величество? Вам некуда будет возвращаться. А ваш муж здесь… вы его, конечно, любите, но вам же здесь не нравится. Вот ваша маленькая проблема и решится, не так ли, Ваше Величество?”

Больше всего на свете мне хотелось воткнуть ему кинжал в глотку, но я не настолько сбрендила, чтобы угрожать простым кинжалом глядящему на меня в упор метаморфу.

– Пейте, Ваше Величество.

– И что со мной будет?

Колдун с улыбкой покачал головой.

– С вами – ничего. Это лишь маленькое ментальное заклинание, позволяющее мне, когда я приму ваш облик, вести себя ровно как вели бы вы. У короля Эдварда ведь не должно возникнуть подозрений, не так ли?

Он будет выглядеть, как я, он будет вести себя, как я. И в одну прекрасную минуту вручит Эду яд. Или перережет горло во сне. Или вонзит кинжал в спину.

Больше не задумываясь, я выпила. В конце концов, что мешало бы ему меня заставить…

Хотя нет. До этого попробовала вернуться в Москву. Но моя прекрасная, такая полезная татуировка Грааля не работала.

– Не пытайтесь, Ваше Величество, – усмехнулся колдун. – Магия Грааля действенна лишь тогда, когда желание не угрожает невинным. Если вы исчезнете, ваши родители и ваш муж будут в опасности. Именно поэтому Грааль откажет вам в исполнении желания.

Браво. Он ещё и знает, как эта штука работает.

Ну конечно он знает, как эта штука работает – он же метаморф!

Так что выхода не было, и я выпила.

Ты плохо знаешь Эдварда, колдун. Он меня ни с кем не спутает. Он даже когда забыл меня, всё равно узнал – в другом облике, с другим поведением.

Магия не панацея, кому, как не мне это знать.

Но будь ты проклят за то, то заставляешь меня волноваться за моего мужа. Я лично выцарапаю тебе глаза и проткну шею, когда ты, наконец, от меня отвернёшься!

***

Метаморф взял девчонку за руку. Подержал, закрыв глаза. Отпустил. И, отвернувшись, шагнул к двери.

– Зачем ты это делаешь?

Сильвен остановился.

– Зачем ты это делаешь? – повторила королева.

Колдун усмехнулся.

– Вы не представляете, каково в этом мире жить метаморфу, Да и не должны. Поспите, ваше Величество. В вашем состоянии…

– Если бы ты пришёл к нам, Эдвард бы тебя принял. Ты бы мог свободно жить и колдовать – в колдовской гильдии, – перебила Катрин. – Зачем? Это стоит того? Ты был бы свободен. Обещаю…

– Маленькая королева, сомневаюсь, что вы можете мне что-то обещать, – улыбка у колдуна на этот раз получилась натянутая. – Ни один король…

– Мой друг – метаморф, – выдохнула королева. – И мой муж сам сделал его главой колдовской гильдии.

Сильвен резко обернулся.

– Друг? Метаморф, – хохотнул он, – вам друг?

Катрин смотрела на него, не отводя взгляд.

– Он вам служит, маленькая королева, – покачал головой колдун. – Ваш муж провёл его через обряд подчинения, заставив угождать вам. Ручаюсь, про обряд подчинения вы никогда и не слышали, верно? – его улыбка сочилась ядом, но королева и бровью не повела.

– Я знаю, что это такое. Я видела, что стало с Аленом после него.

– Выходит, вы ещё и знали, – Сильвен снова отвернулся.

– Я расколдовала его. Загадала желание. Граалю, – опустив голову, тихо произнесла королева, и колдун замер.

– Это невозможно…

– На свете возможно всё, – отозвалась королева. – Тебе ли этого не знать. Метаморф. И маленькая королева предъявит тебе счёт, если ты посмеешь причинить вред моему мужу. И Алену. Тронь его и обряд подчинения покажется тебе счастьем.

Странно, но её слова – действительно маленькой, хрупкой девчонки, сидящей на кровати в одной сорочки – прозвучали на удивление серьёзно. И убедительно.

Колдун ответил ей точно в тон.

– Я буду ждать, Ваше Величество.

***

– Я еду с Сильвеном в столицу, – сказал дядя Аристид на прощание. – Присматривай за девчонкой. Если что-то пойдёт не так, эта безродная девка будет дорого стоить. Нашему королю, – с усмешкой добавил он.

Эмиль молча кивнул. Синяки на шее не пройдёт ещё неделю. И эта шлюха за них ответит.

– Граф де Лири? – прежде, чем вскочить в седло, тихо позвал его колдун. – Прошу вас, обращайтесь с ней мягче. Ведь рыцарь никогда не обидит невинных.

– Невинных? – фыркнул Эмиль, потерев шею.

Колдун смотрел на него – как дьявол на пресловутой картине.

– Она беременна. Ребёнок в её животе невинен, – тихо произнёс он. – Вы же не обидите беременную женщину, рыцарь?

Эмиль вздрогнул. Беременна. Шлюха или нет, но она будущая мать наследного принца. Или принцессы.

Отвернувшись, Сильвен вскочил в седло.

– Удачи, граф.

– Да пребудет с тобой благословение Господа нашего и Защитника, – вторил ему традиционной фразой прощания дядя.

Странно, но почему-то Эмилю подумалось, что колдун был более искренен.

Но он быстро выкинул эти мысли из головы – негоже думать плохо о родственнике, тем более приютившем его мать и сестру.

Ворота закрылись, и Эмиль повернулся к Девичей башне, где спала королева Катрин.

Он бы с удовольствием устроил простушку в тюрьме, но придётся распорядиться о покоях рядом с теми, что занимает мать. Там теплее и не так дует. И стены там не сырые.

И надо послать за лекарем. На всякий случай.

***

Королева Катрин плакала, сидя в одной сорочке у окна. Бесшумно, не так, как время от времени рыдала мать Эмиля, вспоминая мужа. Катрин лишь время от времени вытирала слёзы тыльной стороной ладони и смотрела вдаль, за стену. Наверное, на скачущий в столицу отряд.

– Вам стоит одеться, – не глядя на королеву, пробормотал Эмиль. При виде женских слёз ему всегда становилось плохо. – И вам не стоит…

– Уйди, – не оборачиваясь, произнесла королева.

Эмиль открыл было рот – напомнить девчонке, кто тут хозяин, когда Катрин обернулась.

– Убирайся!

Эмиль уставился в её заплаканные глаза и зачем-то пробормотал:

– Молитва лучше помогает…

В ответ ему раздался смех – истеричный, громкий смех.

И Эмиль всё-таки сбежал. Подальше от убитой горем женщины, которая в будущем останется вдовой, чей ребёнок родится без отца.

Её смех преследовал его ещё долго после того, как он покинул Девичью башню.

***

Нежно, шепчуще играла лютня, выводя изящный мотив.

– Alas, my love, you do me wrong, to cast me off discourteously … (Увы, любовь моя, чем заслужил я, чтоб меня отвергла ты. Здесь и дальше перевод автора. Не стихотворный. Поэтичный и более качественный перевод можно прочитать у Маршака, например, здесь http://s-marshak.ru/works/trans/trans021.htm К сожалению, к оригиналу он имеет весьма далёкое отношение, поэтому приводить его построчно не получается)

Королева Катрин, лёжа на кровати, открыла глаза. Приподнялась на локтях и, улыбаясь, поймала взгляд сидящего в кресле короля.

– I have been ready at your hand to grant whatever you would crave (Всегда был я готов исполнить прихоти твои)…

Катрин улеглась поудобнее, не сводя с Эдварда взгляда. Подпёрла кулачком щёку.

– …Well, I will pray to God on high, that thou my constancy mayst see (И буду Господа молить, чтобы мою любовь признала ты)…

Катрин усмехнулась, перекатилась по кровати так, чтобы оказаться рядом с поющим юношей. Заглянула ему в глаза.

–… For I am still thy lover true, сome once again and love me (Ведь как прежде я тебя люблю. Вернись же и свою любовь мне подари).

Королева приподнялась, подалась вперёд и чмокнула короля в щёку.

Зелёные глаза печально глянули на нее, а губы потянулись к её губам, но девушка покачала головой. Эдвард грустно вздохнул.

– Не знала, что умеешь играть на лютне.

– Принцев учат играть на музыкальных инструментах, – отозвался король, влюблённо глядя на жену. – Принцесс тоже.

Катрин толкнула его кулачком в плечо.

– Что, раз я играть не умею, то всё – в королевы не гожусь? Хотя и так знаю, что не гожусь…

– Котёнок, – порывисто схватил её руку король. – Ты моя королева, моя прекрасная, лучшая, любимая королева, – продолжал говорить он, целуя её пальцы.

Катрин отняла руку. Но тут же улыбнулась.

– Ты неплохо поёшь по-английски.

– Сумасшедший язык, – отозвался Эдвард, подаваясь к ней, шепча на ухо. – Но я выучил для тебя…

– У тебя под подушкой сборник английских любовных песен? – дёрнув плечиком, фыркнула девушка. – Эдвард, не сегодня. Не хочу.

Король тяжело вздохнул.

– Катрин, с тобой всё в порядке?

– Да, – отмахнулась девушка. – Я просто устала.

– Но ты придёшь на приём к епископу? Дурным тоном будет его отменить, – снова заглядывая ей в глаза, спросил юноша. – Может, прислать тебе лекаря?

– Не надо!

– Ты не любишь наших лекарей, я помню, – улыбнулся король. – В полдень, Катрин. Твои фрейлины тебе помогут. И, – он задорно подмигнул, – я прислал тебе по случаю приёма новое платье.

Девушка упала на кровать и театрально застонала.

– Опять?

– У меня самая красивая королева, – рассмеялся Эдвард, ловя её руку и целуя запястье. – Я буду тебя ждать.

Катрин послала ему вслед воздушный поцелуй, но стоило двери закрыться, торопливо стянула перчатку и закатала рукав.

Татуировки не было.

Побледнев, девушка быстро натянула рукав обратно и закусила губу.

– Миледи? – раздался испуганный женский голос от двери.

– Воды, – буркнула в ответ Катрин, рассматривая потолок. – Ванну наберите. Что, первый раз, что ли? Вперёд!

Фрейлина повернулась к двери.

– И сегодня я моюсь сама, – остановил её голос госпожи.

– Но, миледи…

– Это был приказ, – прошипела королева.

– Да, миледи.

Королева провела рукой по лбу, но, спохватившись, натянула на неё перчатку.

И тихо выругалась на незнакомом языке мужским голосом.

***

– И поговаривают о свадьбе короля Генриха Ауквейского с юной леди Мирцелисс Латарской…

– Юной? – наклонившись к королю Эдварду, шепнула Катрин. – Ей же три года!

– Милая, – не прекращая улыбаться, шепнул Эдвард, – у нас это нормально. Никто не потащит её в постель до совершеннолетия в четырнадцать.

– Зашибись…

– Ваше Величество? – поднял брови епископ.

– Прошу прощения, – тут же отозвался король. – Моя королева…

–…неважно себя чувствует, – выдохнула Катрин, обмякая в кресле.

– Возможно, Господь Отец наш благословит вас наследником, – улыбнулся епископ, а в его глазах блеснула хитрая искорка. Святой отец быстро просчитывал, какие последствия это будет иметь для Святого Престола.

– Отдохните, миледи, – поцеловал руку жены Эдвард, взглядом спрашивая, всё ли в порядке.

Королева кивнула и, церемониально поклонившись, произнеся положенную этикетом фразу, удалилась.

– Какая жалость, я так хотел вновь увидеть прекрасный Святой Грааль, – глядя ей вслед, вздохнул епископ Азонский.

– Уверяю вас, он не изменился, – улыбнулся король. – Я лично утром проверял.

Епископ растянул в улыбке узкие губы, подхватывая шутку, и потянулся к стоящему рядом с ним кубку.

– Что ж, раз мы одни, Ваше Величество, позвольте мне передать вам заверения Патрона моего…

Начинался мужской разговор, на который женщин не пускали. Прислонившаяся к закрытым дверям залы Катрин это отлично знала и вздохнула с облегчением.

Слуги и рыцари не обращали на неё внимание – всё было как обычно.

Только руки королевы чуть заметно подрагивали, и на этот раз были облачены в перчатки, которые Катрин ненавидела.

Но никто этого не заметил.

***

– Милая, сегодня день Святого Ерониима, пить вино… неприлично.

– Но вы же пили. С епископом, – отозвалась королева, одним глотком осушив кубок.

– Но это же приём, – поморщился Эдвард. – А ладно, дай и мне.

Катрин с готовностью протянула ему второй кубок. И жадно следила, как король подносит его к губам… но, хмурясь, отпускает.

– Забыл сказать: Святой Престол подписал с нами очередной вечный мир. Ехать тебе этим летом туда не придётся.

– Какое счастье! – фыркнула Катрин, пряча разочарование, когда король поставил кубок обратно на стол.

– Счастье – ты останешься со мной.

– Ага, а ты снова ускачешь на охоту, а вернёшься с очередной фрейлиной в объятьях.

– Милая, я же говорил: я бы их всех заменил, но…

– Относиться лучше ко мне всё равно не станут. И глазки строить тебе – не перестанут, – закончила королева. – Я знаю. Да ну их, этих куриц!.. И прости меня. Мне не стоило… при других… да и вообще не стоило.

– Поцелуй для закрепления союза? – подмигнул король.

Катрин задумчиво надула губки.

– Ты не целовала меня сегодня, – притворно вздохнул Эдвард. – О, не покидай меня моя, любовь!

– Артист, – фыркнула Катрин, приникая к его губам, но быстро отстраняясь. – Что у нас сегодня ещё?

– У тебя – ничего, – задумчиво проведя пальцем по губам, покачал головой король. – Отдохни, моя леди. У меня же сейчас, к сожалению, тренировка на плацу.

– А, ну да, ну да, мужские игры, – фыркнула королева. – Иди, мой рыцарь. Срази их всех.

Король Эдвард отсалютовал ей и, чмокнув ещё разок в щёку, скрылся за дверью.

Королева схватила нетронутый кубок и вылила его в камин.

Зашипев, огонь на мгновение загорелся зелёным – и любой колдун определил бы, что это не яд, а зелье подчинения. Но колдуна рядом не было, и огонь горел на мгновение, и пришедшие убрать залу слуги ничего странного не заметили.

***

– Господин, Мастер Ален сейчас в отъезде, чем я могу вам помочь?

Закутанный в чёрный плащ с надвинутым на голову капюшоном мужчина молча протянул тоненький свиток.

Молодой колдун глянул на печать – ворон на чёрном фоне – и удивлённо вскинул брови.

– Хорошо, милорд. Я передам, как только мастер Ален вернётся.

Мужчина кивнул и быстро вышел из комнаты.

Колдун, нахмурившись, покрутил свиток и положил его на стол. Ни печать, ни тем более мужчина не были ему знакомы.

Зато оказались знакомы мастеру Алену, который, спустя полдня, вернулся.

Его коня ещё не успели расседлать, когда необычайно взволнованный мастер гильдии волшебников Азвонии выскочил во двор, выхватил у конюхов поводья и ускакал невесть куда в ночь.

***

– Ваше Величество, – задыхаясь от быстрой скачки и не менее быстрого бега, пробормотал Ален, склоняясь в поклоне.

Мерящий шагами комнату мужчина в плаще обернулся.

Ален поднял голову.

– Ваше Величество, – чтобы хоть как-то заполнить звенящую тишину, выдохнул он. – Я пришёл, как только смог, простите меня за задержку, но вы приказывали…

И захрипел, когда Эдвард, толкнув его к стене, схватил за шею.

– Где. Моя. Жена?!

Ален открыл рот, но из него вырвался лишь полузадушенный сип.

Эдвард отшвырнул его от себя и снова шагнул к окну.

– Где Катрин?

– Ваше Величество, – откашлявшись, прошептал юный волшебник. – Королева Катрин… во дворце. Вы же сами вдвоём сегодня принимали епископа Святого Престола. Мне донесли…

Эдвард обернулся, бросив на метаморфа дикий взгляд.

– Это не Катрин.

Ален удивлённо моргнул, не спеша подниматься.

– А кто же?

Король сжал кулаки, и взгляд волшебника прикипел к его рукам. В чёрных глазах метаморфа мелькнула тень испуга.

– Откуда мне знать?! – прошипел Эдвард. – Кто из нас колдун? Найди мою жену! Немедленно! Скажи, куда мне ехать, куда мне послать Проклятых. Я убью всех, каждого, если с ней что-то…

– Я понял, Ваше Величество, – закрыв глаза, выдохнул. Ален. – Прошу, подождите немного. Я… сейчас, – он покачнулся, голос стал тише, – дам… вам… ответ…

***

Я изучила комнату вдоль, поперёк и по диагонали, но больше она не стала, а дверь не открывалась, сколько бы я ни дёргала. С той стороны явно поскрипывал засов. А если стучать, словно из-под земли появлялась служанка, приседала в поклоне: “Миледи?”

Миледи посылала её к дьяволу и снова принималась мерить комнату шагами.

Мальчишка тоже – тот, светловолосый конопатый подросток, как там его… А, он ещё и не представился! Тоже мне, а ещё строил… Только появись, я знаю на ком злость сорвать…

Не на служанке же.

– Госпожа, – в очередной раз возникла она – на этот раз с подносом. – Я принесла вам освежающие напитки. Не соблаговолите ли…

Я уже расспрашивала её, где нахожусь, но курица молчала и на подачки вроде “хочешь вон ту красивую золотую брошку?” (душка-метаморф, похоже, перетащил сюда половину моего гардероба) служанка не покупалась.

Ладно же…

– Миледи, если вы желаете…

Достала!

Рывком схватив у неё кубок – пить хотелось безумно – я прижала его к губам… И разглядела вместо моего отражения в воде испуганную мордашку Алена.

Ага.

– Иди, милая, – держа кубок – вроде будто бы задумавшись, протянула я. – Ты мне больше не нужна. Когда понадобишься, позову.

Девчонка снова присела в поклоне и, явно облегчённо вздохнув, исчезла за дверью.

Стукнул засов.

– Ален? – справившись с голосом, шепнула я.

Лицо мальчишки выразило откроенное облегчение.

– Катька, где тебя носит? Ты снова загадала Граалю не то желание? Твой муж с меня сейчас шкуру спустит!

– Эдвард! – пискнула я и тут же испуганно прикрыла рот ладошкой. – Что с ним? Он в порядке?

– Да, но он уже грозится отправить меня в Девятое Пекло. Я не хочу ни в Девятое, ни в Седьмое, ни в какое другое, у меня там слишком много знакомых. Так что рассказывай, что случилось.

***

– Она в безопасности, сир, – выдохнул Ален, открывая глаза. – Она в Грозовом Перевале.

Эдвард, прищурившись, смотрел на него.

– Замок герцога Аристида де Ларсия. Пять сотен Проклятых с лёгкостью его захватят…

– Подождите, Ваше Величество. Катя… Катрин говорит, что у герцога метаморф. Он сейчас изображает вашу… королеву.

– До этого я и сам додумался! – бросил Эдвард, шагнув к двери.

– Если вы сейчас вернёте леди Катрин, метаморф сбежит. Но будет по-прежнему угрожать вам. Как вы его тогда поймаете?

Эдвард обернулся.

– Продолжай.

– Мы… Катрин предлагает, вы должны оставить всё, как есть, подготовить метаморфу ловушку, Ему и герцогу. И только когда будете уверены, что они не сбегут, захватить Грозовой Перевал.

Король молча шагнул к колдуну.

– Оставить?

– Да, Ваше Величество, это было бы разумно…

– А что, – присев рядом с колдуном и заглядывая ему в глаза, поинтересовался король, – что если ты заодно с этим колдуном, а, Ален? Вы, волшебники, поддерживаете друг друга, не так ли? И ты предлагаешь мне вести себя как обычно…

– Я клялся в верности вашей жене, – перебил Ален. – Вы знаете, что это значит для таких, как я. Катрин может не понимать, но вы знаете, что даже если небо упадёт на землю, и воздух станет горячим, как огонь, а солнце встанет на юге вместо севера, я буду ей верен. Пока Катрин ваша королева, я верен и вам.

Эдвард опустил голову. Потёр глаза.

– Я знаю, – тихо произнёс он. – Скажи, ты видел её? С Катрин действительно всё хорошо?

– Да, Ваше Величество. Она рычала на служанку, когда я её увидел.

Эдвард криво улыбнулся и кивнул.

– Хорошо. Ален, насчёт ловушки. Вставай. Думаю, нам надо её как следует обсудить.

Глава 2

В окно заглядывало тусклое утреннее солнце. Узкие лучи по-зимнему ложились на заледеневший подоконник, заставляя поверить, что лето ещё не скоро. Абсолютная ложь – лето в Азвонии вступает в права неожиданно и совершенно без боя. Ещё от силы пара недель, и небо расчистится, вечная пелена облаков уйдёт (судя по тому, что я видела – во Фрэсну). Обледеневшая сейчас земля покроется сначала мелкими бело-сиреневыми цветами, потом – ярко-фиолетовыми, похожими на наши фиалки. И, наконец – ярко голубыми колокольчиками. И мы все станем прятаться в замках, полутёмных башнях, где хоть чуточку прохладно.

По крайней мере, именно первым азвонским летом я оценила узкие длинные окна башен. Эдвард говорил, они для защиты, рассказывал что-то про устройство этих самых башен, чего-то там камни в три ряда на каком-то странном растворе. Я не воин, никогда им не стану, поэтому ни про раствор, ни про камни не поняла. Но раз уж здесь нет кондиционеров, а жара есть, узкие стрельчатые окна – благо жизни.

А пока все мы жмёмся к каминам – от господ до служанок, от королей до крестьян.

Герцог, которому принадлежит этот замок, живёт явно не особенно богато. По крайней мере, на дрова деньги он экономит – камин дымит по-чёрному, так что я даже рада окнам, не закрытым витражами. Холодно, но проветривает.

Но я скоро с головы до ног прокурюсь дымом.

Служанка ушла – странная она, взгляд цепкий, бегает. Ловкая, но разговаривать с ней не о чем, и я уже в который раз ловлю себя на мысли, что побаиваюсь её. Воду, вино и еду пробовать каждый раз страшно – такая, пока от кухни нести будет, невесть чего по дороге подсыплет. Но пока обходится.

А ещё очень скучно. Я отвыкла скучать, отвыкла день-деньской валяться на кровати, глядеть в окно или рассматривать потолок. Эдвард постоянно таскает меня на приёмы, прогулки верхом. (За два года я кое-как научилась держаться на лошади, но не настолько хорошо, как местные леди. Эдвард говорит, чем больше буду ездить, тем лучше станет. Наверное, он прав, но коней я боюсь до сих пор). Ещё есть странные местные игры – что-то вроде крокета или – последняя мода – бадминтона. И, конечно, наряды, куда ж без этого. И старательно запертые в сундуки учебники по фонетике, грамматике, политологии и международному праву – домашнее задание никто не отменял. Обычно я делаю его в Москве, но если хоть чуть-чуть не подготовишься и не потренируешься – прощай хороший результат.

А здесь мне даже книгу никто не дал! Я пробовала для начала повторять испанскую грамматику, даты по истории и прочую зубрительную фигню. Но, честно говоря, засыпать под неё хорошо, а глядеть в окно – не очень.

Так что я практически обрадовалась, когда, спустя три дня сидения взаперти, дверь распахнулась – без стука, значит, не служанка.

А когда раздалось: “Леди Катрин” – ломающимся мальчишеским голосом, я и вовсе воспарила духом.

Мой тюремщик собственной персоной! Мальчишка-подросток с раздутым самомнением, которое так приятно, хм, сдувать.

А вообще, поласковей с ним, что ли? Когда ещё Эдвард того метаморфа “замаринует” да в тюрьму упечёт. А так, хоть книжку какую выпрошу.

Но мальчишка же, а! Как он славно краснеет, моё ты солнышко веснушчатое.

Ну, и что мне скажешь?

***

Девчонка присмирела и вела себя удивительно тихо. Эмиль расспрашивал приставленную к ней служанку, и та докладывала, что госпожа весь день сидит у окна или лежит на кровати. Принесённые ей предметы для вышивания леди проигнорировала. Эмиль махнул рукой – ладно, пусть сидит, лишь бы не мешалась. Приказал только топить комнату королевы получше, да следить, чтобы Катрин не простыла. Судя по тому, что врача не звали, со здоровьем пленницы всё было в порядке. И она по-прежнему вела себя незаметно и тихо.