Текст книги "Сквозь Свет...(СИ)"

Автор книги: Мария Рид

сообщить о нарушении

Текущая страница: 8 (всего у книги 9 страниц)

– Это все из-за тебя, Сулейман! Все из-за тебя, ты написал письмо той наложнице, забыв про меня. Будто это та наложница родила тебе пятерых детей, будто это она была с тобой в трудные минуты, будто она любила тебя без памяти и готова была отдать тебе свое сердце и душу!

– Хюррем…

– Не хочу ничего слышать, – зло сказала султанша и заплакала, – уходи! Прочь отсюда, я не хочу тебя видеть, иди к той наложнице! Эта была последняя капля, Сулейман, не из-за меня и даже не из-за той наложницы, наш ребенок, который даже не успел родиться, умер, а только из-за тебя. Если ты не умеешь ценить мою любовь, то и мне твоя не нужна. Уходи!

– Хюррем…

– Уходи! – Хюррем выдернула свою руку отвернула голову, ей бы хотелось отвернуться полностью, но было больно шевелиться.

Сулейман тяжело вздохнул, теперь на душе было совсем тяжело, он знал, что именно он во всем виноват, но не знал, как теперь исправить ситуацию. Он чувствовал, что почти потерял свою любимую и самую драгоценную Хасеки, свою несравненную женщину. Нет, он вернет ее, обязательно вернет… В этот момент Сулейман сам себе дал слово, что вернет.

***

Нур стояла на краю большой, бездонной пропасти. Внизу была только чернота, неизвестность… Страх поглотил девушку, однако она знала, что надо просто сделать шаг вперед.… Так просто надо и ничего тут не поделаешь, иначе, куда же еще податься. Да и к тому же Нур почему-то точно знала, что за этим шагом последует безмятежность.

– Нет, стой! – раздался рядом голос.

Нур обернулась и увидела родителей.

– Мама, папа…

Девушка кинулась к ним. Как же она была рада увидеть родную мамочку и любимого папочку, как же она скучала, все эти годы скучала по ним.

– Вера, еще рано, ты не должна этого делать, – проговорила мама, заботливо глядя на дочь.

– Но мама, я хочу шагнуть туда, не хочу открывать глаза, там так все сложно… – вздохнула Нур.

– Ты должна быть сильной, – сказал отец, – ради себя, ради Александры.

– Не могу, – чуть ли не плача сказала Нур, – не хочу.

– Так нужно, Вера, – шепнула ее мама и приблизившись к девушке, поцеловала ее в лоб.

Нур ослепил яркий свет, она замотала головой, но тут же почувствовала, как ее кто-то удерживает, чтобы она не дергалась.

– Тише, тише, – раздался шепот.

– Я не хочу, – пробормотала Нур и открыла глаза.

Вначале, девушка подумала, что все еще не проснулась, потому что ее снова ослепил яркий свет. Нур зажмурилась и распахнула веки, глазам было очень больно, но она упорно смотрела прямо, чтобы нормализовать зрение.

– Госпожа.

Нур повернула голову на голос и увидела Латифу, что сидела на краю кровати и протирала лоб девушки.

– Долго я была без сознания? – прохрипела Нур, в горле пересохло безумно хотелось пить.

– Больше суток, – ответила Латифа и снова протерла лоб госпожи, – мы очень перепугались, вы были вся в крови, когда вас нашли, мы даже уже думали, что вы…

– Не продолжай, – пробормотала Нур и махнула рукой. Девушка хотела сесть, но не тут-то было, головная боль тут же дала о себе знать и гулом отдалась в ушах.

– Черт, – простонала султанша и легла обратно, ее сильно замутило.

– Пока нельзя вставать, – робко сказала Латифа.

– Нельзя так нельзя, – с раздражением проговорила Нур и потерла лоб, – я хочу пить, дай мне воды, пожалуйста.

Латифа тут же вскочила с места и налила госпоже воду. Нур с жадностью выпила все до последней капли. Вода была прохладной, сладкой, а самое главное, от этой прохлады разум прояснился и неприятная ломота в теле почти пропала.

– Как там Хюррем Султан? – спросила султанша.

– Она очнулась и даже ела один раз, все ждет не дождется, когда вы к ней придете.

Нур тут же запаниковала, она не хотела, чтобы Хюррем узнала о том, что произошло. Султанша понимала, что вставать с постели нельзя, да ей в принципе и не хотелось этого, но ради того, чтобы Хюррем не нервничала, она готова была пойти на все…

– Приготовь мне мое зеленой платье с золотым шитьем! И пусть хамам приготовят, – сказала Нур.

– Но госпожа, вам нельзя…

– Живо! – без лишних слов приказала девушка и попыталась сесть. Голова очень сильно болела и Нур с трудом представляла, как дойдет до лазарета и как сможет показывать, что все якобы хорошо.

***

Прошло немного времени. Нур сходила в хамам, правда пробыла она там недолго, так как боялась что на рану попадет вода, и сейчас она сидела на тахте и расчесывала влажные волосы.

Внезапно дверь распахнулась и зашел султан. Нур хотела было вскочить, но сильная слабость и ломота в теле не позволили ей этого сделать, она итак с трудом передвигалась даже по покоям, только с помощью Латифы, которая придерживала госпожу за талию и следила за тем, чтобы Нур не упала.

– Почему ты встала с постели? – строго спросил Повелитель.

Нур тяжело вздохнула, рану неприятно защипало, и только сейчас девушка поняла, что именно из-за этой раны ей трудно дышать, хотя до этого она почему-то упорно этого не осознавала.

– Мне надо к Хюррем, она не должна узнать о том, что случилось, по крайней мере, пока ей не станет лучше. Она итак сильно пострадала, еще мне не хватало чтобы она переживала за меня, – ответила Нур и прикрыла глаза.

Головная боль, что упорно преследовала еще с того момента, как девушка очнулась, только усилилась. Нур замечала, что каждое слово ей дается с трудом, она чувствовала себя словно тряпичная кукла: слабая, тело не подчиняется и кажется, словно с тобой играет маленький ребенок, который давит маленькими ручками то на голову, то до боли сжимает руки и ноги.

– Да ты права, – наконец, сказал падишах, – но ты слаба, даже до лазарета не сможешь дойти.

– Дойду! – твердо произнесла Нур. – Главное, дотащите меня потом обратно.

***

Хюррем лежала на кровати с задумчивым видом и смотрела на расписной потолок лазарета. Женщина настолько погрузилась в свои мысли, что не услышала легких шагов. Султанша очнулась лишь тогда, когда ощутила мягкое, нежное прикосновение к руке.

– Хюррем…

Женщина взглянула в сторону, откуда доносился знакомый голос, и на лице ее появилась слабая улыбка.

– Нур, бедная ты моя девочка, ты выглядишь такой уставшей, из-за меня ты, наверное, совсем не отдыхаешь! – произнесла Хюррем и взяла младшую сестру за руку.

– Не беспокойся обо мне, я совершенно здорова, а вот тебе еще предстоит долгое выздоровление, – сказала Нур и попыталась изобразить улыбку. Девушка то и дело поправляла волосы, которые специально зачесала на левую сторону, чтобы скрыть порез на шее.

– Я не хочу, чтобы к моему выздоровлению ты слегла, – немного недовольно буркнула Хасеки.

– Не слягу, поверь, видя, что ты уже идешь на поправку, мне самой становится легче! – Нур погладила сестру по руке. – Я слышала, ты прогнала султана, когда он был у тебя.

– Ему нет прощения, Нур, – лицо Хюррем резко стало недовольным, – хватит с меня, я не могу больше терпеть его измены! Потеря ребенка стала для меня последней каплей! Пусть идет к своей наложнице.

У Нур немного перехватило дыхание, когда она вспомнила о Фирузе. Сразу же в голове всплыли неприятные воспоминания, которые останутся в памяти навсегда.

– Этой наложницы больше нет, – выдавила из себя Нур.

– А что с ней? – удивилась Хюррем.

– Нету ее и все, я ее устранила, при этом еще и Хатидже Султан теперь у Повелителя в немилости, – проговорила Нур, отводя взгляд в сторону.

– Как ты этого добилась и кто была эта наложница?

– Фирузе-хатун, именно та девушка, к которой ты больше всего относилась с доверием.

Хюррем резко выдохнула и взъерошила волосы, вид у нее был немного подавленный и растерянный.

– Пригрела змею на груди, – прошептала она.

– Да, – утвердительно кивнула Нур, – но мы вовремя от нее избавились. Теперь этой змеи нет.

Видя расстройство сестры, Нур забеспокоилась. Девушку саму снова начало тошнить и голова сильно закружилась, Нур поняла, что сейчас лучше уйти, чтобы Хюррем ничего не заподозрила.

– Милая моя, – проворковала султанша и сильнее сжала руку старшей сестры, – это все пустое, не трать нервы и эмоции на тех, кто не достоин этого. И прошу тебя, помирись с Сулейманом, это сейчас главнее. Может, я и рядом, но мне кажется, что только благодаря любви султана ты сможешь быстрее выздороветь.

Хюррем ничего не сказала, лишь кивнула и повернула голову в другую сторону, но Нур заметила, как блеснули слезы у нее в глазах. Девушка чуть улыбнулась и поднялась на ноги.

– А сейчас поспи, – прошептала Нур и вышла из лазарета.

Девушка вышла в коридор, надеясь, что снаружи есть хоть кто-то, кто поможет ей дойти до покоев. Держась руками за стену, султанша не торопясь пошла вперед, аккуратно ступая, боясь упасть. Нур стало резко плохо, она понимала, что еще чуть-чуть, и она потеряет сознание.

Внезапно раздались шаги, из-за поворота быстро вышел Бали-бей, Нур вздохнула с облегчением, теперь даже если она грохнется в обморок, то будет кому донести ее до покоев.

– Госпожа! – испуганно воскликнул воин.

– Я падаю, – предупредила Нур и скатилась вниз по стене.

Малкочоглу подбежал к султанше и подхватил ее на руки, аккуратно, бережно, словно она была хрустальная. Девушка показалась воину очень легкой, можно даже сказать невесомой, она была вся бледная, замученная и с какого же черта она встала с постели! Бали-бей почувствовал сильное беспокойство за эту девушку, только сейчас он понял, как на самом деле она ему дорога. Наверное, это даже… любовь.

Нур выдохнула воздух, рана неприятно болела. Она вцепилась в кафтан Малкочоглу и прижалась к нему. Его руки были такие сильные и в то же время ласковые, не хотелось, чтобы эти руки вообще когда-либо отпускали, ведь чувствуешь себя так спокойно в этих объятьях, в безопасности.

– Тише, тише, – прошептал Бали-бей и легко коснувшись губами, лба госпожи, пошел к ее покоям. Нур казалась ему очень холодной, что вызвало еще большую панику.

Почти дойдя до покоев, он встретил султана и шехзаде Мустафу.

– Что случилось!? – с паникой спросил Сулейман и двинулся навстречу воину.

– Нур Султан стало плохо, нужен лекарь, немедленно! – ответил Малкочоглу и двинулся в покои к Нур. Он бережно положил девушку на кровать. Султанша уже была без сознания, и только сейчас воин заметил, как по бледной шее стекает алая кровь.

– Рана раскрылась! – рявкнул Бали-бей. – Где лекарь!?

Уже через пару минут в покои вошла лекарша. Мустафа и султан тоже остались в покоях. Пока лекарша молча обрабатывала рану и осматривала госпожу, все замерли в ожидании.

– О Аллах, – пробормотала лекарша.

– Что такое? – обеспокоенно спросил падишах.

Женщина поднялась на ноги и сказала:

– Султанша ведь потеряла очень много крови, достаточно для того, чтобы умереть. Если Аллаху и угодно забрать чью-то душу, то это будет душа Нур Султан. Такие раны очень опасны, в любой момент может начаться кровотечение, также как и сейчас.

– И что ты ничего не можешь сделать? – рявкнул Мустафа.

– Надо следить за султаншей день и ночь, чтобы рана снова не раскрылась. За Хюррем Султан тоже глаз, да глаз нужен, другим лекаршам я ее не доверю, они все бестолковые. Мне надо постоянно разрываться между госпожами. Пусть рядом с Нур Султан дежурят служанки и если что, тут же зовут меня, – ответила лекарша.

– Ты отвечаешь головой за жизнь султанши! – строго сказал Повелитель.

Лекарша кивнула и вышла из покоев.

– Латифа-хатун, Сюмбюль-ага! – крикнул Сулейман.

Испуганные служанка и евнух тут же забежали в покои и испуганно посмотрели на султана.

– Чтобы глаз с Нур Султан не спускали! Если с ней что-нибудь случится, казню не раздумывая!

Падишах посмотрел на сестру своей любимой Хасеки, что сейчас лежала на кровати бледная как смерть. Она слабо дышала и иногда что-то беспокойно бормотала.

– Повелитель, – сказал Малкочоглу, – можно я пока побуду с Нур Султан, прошу.

Султан не долго раздумывал по этому поводу и почти сразу же кивнул. Бали-бей всегда исполнял все его приказы и Сулейман полностью ему доверял, пока он будет рядом с Нур, ему самому будет на душе спокойнее.

Мустафа скривился при этих словах, он немного разозлился на отца за то, что тот позволил Бали-бею остаться с Нур. Но шехзаде постарался сохранить равнодушный вид и вышел вместе с падишахом из покоев девушки.

***

Нур очнулась лишь под вечер. Девушка открыла глаза, снова чувствовалась слабость во всем теле, ей казалось, что она и не приходила в сознание до этого, не ходила в лазарет к сестре, потому что состояние также как и в первый раз оставляло желать лучшего.

Однако, полежав пару минут, девушка поняла, что все-таки чувствует себя немного получше. Может слабость и присутствовала, зато головная боль и тошнота прошли.

Только сейчас Нур почувствовала, что ее держат за руку. Султанша повернула голову и увидела Бали-бея. Он сидел на краю кровати, глаза были закрыты.

Внезапно душу заполнила… нежность, нежность по отношению к этому доброму, сильному мужчине, который снова спас ей жизнь. Неужели он все это время просидел тут, держа ее за руку и переживая за нее, почему? Неужели он любит ее!?

На смену нежности пришло какое-то юношеское волнение, словно перед первым поцелуем. Только сейчас Нур поняла, что никогда не задумывалась над чувствами Малкочоглу к ней. Она пыталась много раз разобраться в себе, понять, что именно хочет душа, кого требует сердце, но вот даже попытаться понять любит ее Бали-бей или нет, она никогда не хотела, точнее, просто не задумывалась над этим.

Наверное… любит, иначе, если ответ в данном случае отрицательный, что же тогда двигает им?

Нур помотала головой, но почувствовав режущую боль, тут же прекратила это занятие. Все сейчас было как в тумане, трудно определиться и что-либо понять…

– Госпожа.

Нур улыбнулась уголками губ. Сколько же уже можно мусолить это надоедливое «госпожа»!

– Малкочоглу, – шепнула девушка и повернула голову в его сторону, – не стоило переживать за меня и дежурить возле кровати.

– После всего пережитого, я считаю, что стоит. В который раз вы на волосок от смерти? – немного сурово произнес Бали-бей.

– Достаточно, чтобы сбиться со счета, – сказала Нур.

Султанша провела пальцами по ладони воина. Которая была очень теплой, шершавой, словно проводишь рукой по камню нагретому солнцем.

– И все-таки почему вы тут? – Нур внимательно посмотрела на Малкочоглу, тот немного смутился.

– Если хотите, я могу уйти.

– Я не хочу этого, неужели вы не понимаете? – с удивлением проговорила госпожа.

– А почему вы не хотите этого? – спросил Бали-бей, словно не обратил внимания на вопрос.

Воцарилось напряженное молчание, сопровождаемое тишиной. Вечер был не поздний, однако, на удивление в Топкапы царила именно тишина, покой, которые были так редки.

Нур и Малкочоглу посмотрели друг другу в глаза. И внезапно все стало понятно без слов, пожалуй, в такие моменты слова и вовсе не нужны.

– Кажется… я вас люблю, – нарушил тишину воин.

– Кажется? – Нур приподняла брови, а затем аккуратно села. – Почему же вы не можете быть в этом уверенны?

– Потому что в этом не можете быть уверенны вы, – сказал Бали-бей.

Девушка чуть поддалась вперед и дотронулась до лица мужчины. Малкочоглу, видя ее трепетание, страх, словно она была пугливым, диким зверьком, которого никто не приручил, заинтриговался. Нур казалась ему необычной девушкой, которая всегда следует только зову своего сердца и именно это и делало ее непредсказуемой для него.

– С чего вы взяли, что не могу быть уверенной? – спросила султанша и еще больше приблизилась. Малкочоглу тоже приблизился к госпоже.

– Вы знаете, – ответил он.

– Это все уже не имеет никакого смысла. Все это осталось в прошлом…

Бали-бей аккуратно взял девушку за запястья и притянул к себе.

– Нур, – шепнул он, глядя ей прямо в глаза, – если ты готова снова открыться… прошу, стань моим настоящим и будущим.

Комментарий к Глава 18. Настоящее и Будущее.

Да, я – ленивая скотина, просто небольшой творческий кризис, который лечила печеньками, конфетами, вредной едой и хорошим кино… Ни одному автору не пожелаю такого! Честно!)))

Комментируем, исправляем ошибки, все как всегда:* (Текст не проверяла, тоже как всегда:)))))

========== Глава 19. Падение. ==========

– С каких пор ты стала бояться летать?

– Я не боюсь летать, я просто обожаю летать. Я не люблю падать! Просто ненавижу.©

Прошло чуть больше недели. Девять дней, за которые жизнь в Топкапы снова начала потихоньку налаживаться. Сейчас все не казалось таким трагичным, непонятным, серым, унылым и нагоняющим зеленую тоску. Постепенно начала возвращаться гаремная суета, все снова стали улыбаться и смеяться. Казалось, что дворец – это засохшая пустыня, которая постепенно начинает превращаться в оазис. Не было не плохо, но и не хорошо – обычно, сказал бы любой человек, но даже это «обычно» очень сильно облегчало жизнь жителей Топкапы…

Нур похорошела. Снова вернулся румянец, волосы перестали выпадать и снова стали шелковистые, мягкие, она немного поправилась. Из-за большой потери крови так и тянуло на сладкое, в котором девушка просто не могла себе отказать.

Сейчас девушка вместе с Михримах гуляла по саду. Нур все еще испытывала головокружение, когда слишком долго была на ногах или на свежем воздухе, но она старалась не обращать на это внимания. Даже легкое недомогание позволяло ей выглядеть хорошо, как и сегодня. Подол платья насыщенного, фиолетового цвета приятно шуршал при каждом шаге, осенний ветерок, который не пробирал до костей, а напротив, скорее просто освежал при каждом дуновении, подхватывал рыжие пряди распущенных волос.

Султанша с наслаждением вдохнула воздух и прислушалась к шелесту крон деревьев, скоро листья опадут, не будет слышно этого чудесного звука…

– Наверное, отец скоро решит выдать меня замуж, – сказала Михримах задумчиво.

– Ты еще молода, – проговорила Нур и посмотрела на цветочные клумбы.

– Может, я сама замуж хочу, – запротестовала султанская дочь, ей не нравилось, когда ей напоминали о том, что она молода и ничего еще не смыслит в этой жизни.

Нур посмотрела на племянницу. Почему-то резко охватила грусть, ей стало жаль, что она пропустила те моменты, когда Михримах была маленькой девочкой, она еще даже не успела узнать ее, именно ее детскую сторону, ту частичку детства, которая находится в душе каждого человека до самой смерти. А тут, замуж…

– За кого это еще ты собралась? – строго спросила Нур, для большей правдоподобности еще не хватало позы «руки в боки».

– Малкочоглу, например, – невинно сказала Михримах.

Рыжеволосая султанша посмотрела на племянницу гневно-ревностным взглядом.

– Бали-бей слишком взрослый для тебя, – недовольно буркнула Нур.

Естественно, ей было очень неприятно слышать всяческие комплименты Малкочоглу от других женщин, даже наложницы в гареме тайно восхищались воином, что девушку до жути раздражало. Она считала Бали-бея своим мужчиной, он принадлежит ей, она – ему и тут никаких разговоров.

Внезапно на глаза попались шехзаде Мехмет и Яхья-бей. Ташлыджалы был молодым воином, который находился в Топкапы впервые, он приехал в столицу вместе с Повелителем. Нур видела его до этого всего один раз, однако про себя отметила, что мужчина красив. Глаза его излучали спокойствие, а само лицо было мудрым, благородным, просто идеальная партия для юркой Михримах, которая вечно смеется и ведет себя как ребенок!

– А вот Яхья-бей… – протянула султанша и посмотрела на юную госпожу, которая тоже обратила свой взгляд на мужчину.

От Нур не укрылось то, как покраснела Михримах и опустила голову.

– Мехмет, племянник мой дорогой! – радостно протянула девушка и двинулась к шехзаде. Михримах что-то недовольно шикнула Нур, но та не слышала и поспешно направилась прямо по аллее. Султанская дочь возвела глаза к небу, а затем двинулась за неугомонной тетушкой.

– Нур Султан, – улыбнулся Мехмет и чуть приобнял госпожу, – надеюсь, вы не слишком долго гуляете, еще не хватало, чтобы снова слегли в постель!

– Не переживай за меня, – Нур, не удержавшись, потрепала племянника по голове, несмотря на то, что он уже был довольно-таки высокий и приходилось вытягивать руку и чуть ли не на носочки становиться. – Я чувствую себя просто прекрасно!

Госпожа посмотрела на Ташлыджалы и приветливо ему улыбнулась:

– Яхья-бей, как вам столица, вам нравится в Топкапы?

– Столица, как и дворец, поражают и восхищают своим величием, госпожа, – ответил мужчина.

Нур посмотрела на Михримах, девушка явно смущалась и старалась отвести взгляд в сторону, состроив лицо с безразличным выражением.

– Михримах хотела покататься на лошадях…

– Я? – Девушка посмотрела на тетю удивленным взглядом.

– Ташлыджалы, если вы сейчас свободны, не могли бы вы сопроводить Михримах Султан, – продолжила говорить Нур, не обращая внимания на племянницу.

– Конечно, Нур Султан, – тут же согласился Яхья.

– Просто нам с Мехметом нужно к Хюррем Султан, – соврала Нур.

Девушка тут же взяла шехзаде за руку, и задорно подмигнув Михримах, двинулась к дворцу. Мехмету оставалось только семенить вслед за тетей и удивляться.

– Моя милая тетушка, – с неким сарказмом в голосе проговорил Мехмет, когда они зашли во дворец, – что это было?

– Ты желаешь, счастья Михримах? – вопросом на вопрос ответила Нур.

– Конечно!

– Тогда давай не задавай лишних вопросов и пошли, проведаем твою матушку, а то она, наверное, уже скоро взвоет от скуки.

***

Хюррем уже лежала не в лазарете, а в своих покоях, что хоть немного порадовало госпожу. Женщина очень обрадовалась, увидев сестру и старшего сына.

– Мехмет, сыночек мой! – проворковала Хюррем. Шехзаде поцеловал руку матери и улыбнулся.

– Матушка, я надеюсь, вы чувствуете себя лучше.

– Вот увидела тебя, и сразу же полегчало, – сказала Хюррем.

Нур остановилась посреди покоев, с улыбкой наблюдая за сестрой и племянником. Однако девушку все равно беспокоил тот факт, что Хюррем так и не поговорила с Сулейманом. Султан очень страдал и переживал по этому поводу, также как и старшая сестра. Нур пыталась облагоразумить Хюррем, но та только отмахивалась. В итоге, девушка оставила всякие попытки.

С одной стороны она понимала всю обиду сестры. Ведь тут пострадала не только она сама, а еще и ее ребенок. Но с другой…

Нур вздохнула, вспоминая, как сама часто спорила с Мустафой…

Мужчины – такие мужчины, особенно если в их руках власть! Сразу же просыпается гордыня, самолюбие, прав только он и никто больше. Наверное, именно из-за этого, султан Сулейман и поплатился жизнью своего еще не родившегося ребенка, не Хюррем – именно Повелитель. Потому что даже если ты падишах и у тебя гарем, даже если ты и имеешь право принимать у себя наложниц, все равно, всегда надо думать о последствиях. Повелитель это уже понял, причем очень хорошо, Нур это видела по одному только грустному взгляду султана.

– Нур, что ты там замерла, как у тебя дела? – спросила Хюррем, чем вывела младшую сестру из раздумий.

Девушка подняла голову и лишь улыбнулась. Не хотелось ничего говорить, хотелось лишь улыбкой показать, что все пока в норме… пока.

Мехмет пообщавшись с матерью еще немного, покинул покои. Нур присела на краешек кровати и взяла Хюррем за руку.

– Я вчера поговорила с лекаршей, она сказала, что через пару дней можно будет попробовать встать и походить. Надо вывести тебя хотя бы на балкон, свежий воздух пойдет тебе на пользу.

Хасеки улыбнулась и отвела взгляд в сторону окна.

– Да уж, мне так хочется выйти в сад и прогуляться! Почувствовать свежее дуновение ветерка, услышать, как поют птицы и шелестят листья на деревьях! – проговорила она.

Нур порадовали эти слова. Сразу было видно, что Хюррем приходит в себя. Девушка мысленно понадеялась, что слова, сказанные Афифе-хатун достаточно давно, сбудутся, и смех ее старшей сестры послышится в стенах Топкапы.

***

Нур громко засмеялась, откинув голову назад, из-за чего ее волосы казались нереально длинными, чуть ли не до колен! Девушка, держась за плечо Малкочоглу, отодрала от подола платья колючку, смех ее все также раздавался в саду.

Бали-бей очень любил такие моменты. Какая же Нур была красивая, когда смеялась! Она была похожа на лучик солнца, что спустился на землю, чтобы освещать всем людям дорогу нежно-золотистым светом. И для него она стала светом, самым настоящим, спасительным, приносящим покой, счастье.

Удивительная девушка, необычная, настоящая, искренняя, одним словом – разная. Нур всегда интриговала Малкочоглу. Наверное, она была первой в его жизни женщиной, при виде которой сердце замирало, а в душе загорались миллионы солнц! Наверное, это и правда была судьба – она всегда, даже до их самой первой встречи, всем сердцем принадлежала ему, а он, всем сердцем принадлежал ей. Это была не только любовь, это был какой-то дурман, он стал зависимым от Нур, она стала его источником жизни. Если умрет она – умрет и он. Теперь их души единое целое…

– Не заставляй меня больше бегать по кустам за пугливыми жеребятам! – Нур выпрямилась и теперь уже не смеялась, но шутливые задорные нотки в ее голосе отчетливо слышались.

Девушка обняла воина за шею и всем телом прильнула к нему.

– Ты замерзла? – заботливо спросил Малкочоглу.

– Сложно замерзнуть, когда рядом человек, благодаря которому душа поет и, кажется, словно сквозь тебя проникли теплые лучи света, принося счастье и успокоение, – нежно сказала Нур.

Бали-бей обнял султаншу за талию и зарылся лицом в ее волосы. Они оба сейчас нуждались в этом: в этих объятиях, в этой нежности, в этом тепле, что дают друг другу.

Нур несмело прикоснулась своими губами к щеке мужчины, оставляя легкий поцелуй. Малкочоглу бросило в жар, от одного лишь легкого невесомого поцелуя, не сдержавшись, он поцеловал девушку в губы.

Это был их самый первый поцелуй. Нежный. Чувственный. Желанный. Желанный для обоих. Сложно было описать свое внутреннее состояние, это было что-то похожее на эйфорию, приступ счастья, какого-то беззаботного безумства. Были просто счастливы. Очень сильно, словно дети.

– Хорошо, никаких больше кустов, – сказал Малкочоглу, оторвавшись от Нур. Девушка снова засмеялась.

***

Нур шла в свои покои с приподнятым настроением. Да, как же и правду жизнь может до неузнаваемости измениться за считанные моменты! Если несколько недель назад она страдала, мучилась душевными терзаниями, то сейчас ей просто хочется закричать на весь мир о том, что она счастлива, закричать о своей любви! Потому что, кажется, что душа поднимается высоко, высоко в небо и растворяется светлой дымкой в облаках, даря безмятежность и вечную эйфорию. Да, любовь может заставить до дикости страдать, однако, она может и залечить душевные раны и заставить взглянуть на мир по-новому, увидеть только хорошее.

Однако почему-то Нур внезапно показалось, что с неба душа упала на острые скалы. Даже почувствовалась тупая боль в груди, и дыхание перехватило, как это обычно бывает при падениях или сильных ударах. А заставил ее все это пережить в один миг – Мустафа, который шел ей навстречу.

– Нур султан.

– Шехзаде.

Привычного холода не было. Не было ничего. Нур посмотрела на Мустафу внимательным взглядом. Подумать только когда-то она хотела умереть за него, броситься и в огонь и в воду, а что теперь… Теперь лишь шрамы, неприятные воспоминания о измене, боли и смешанных непонятных чувствах. Да, именно такими словами и можно было назвать пару последних месяцев жизни Нур.

Зачем был ей послан этот человек? Очередное испытание, только теперь уже не смерть близких, а испытание любовью, или она как-то заслужила это?

Нур вздохнула, ответов на эти вопросы она не знала.

– Выглядите счастливой, – внезапно сказал Мустафа.

– У меня есть повод, – беззаботно проговорила Нур.

Внезапно девушка про себя решила. Хватит всяких обид, хватит ссор, хватит! В ее жизни было итак много испытаний, много таких моментов, из-за которых хотелось умереть, которые причиняли неимоверную боль. Она отпускает все это. Раз и навсегда! Она не желает зла Мустафе, Махидевран Султан и даже Хатидже! Она просто это отпустит, потом судьба сама предоставит случай, когда они поймут и осознают все ошибки, которые допустили. Такое когда-нибудь всегда и обязательно настигает всех людей. И ее саму настигнет, обязательно. А сейчас она хочет быть счастливой.

– Какой?

– Да так… – Нур замялась. – Просто поняла, что счастлива.

Мустафа улыбнулся.

– Я рад за тебя.

– Ты рад, но я вижу, что тебе все равно грустно.

– Ты знаешь, почему мне грустно, Нур.

Наступило минутное молчание.

– Да, – раздалось внезапно, – да, знаю. Но я ничего не могу с этим сделать.

– Думаю, я заслужил этого.

– Мустафа, – девушка подошла к шехзаде и взяла его за руку, – меньше всего, чего бы мне хотелось, так это видеть, что ты страдаешь из-за меня.

– Что? – удивился шехзаде. – Ты мне говоришь это после того, что я…

– Я отпустила все это.

– Когда?

Нур улыбнулась.

– Вот сейчас, стоя и глядя на тебя. Я не хочу, чтобы ты страдал, правда. Ты хороший человек, я желаю тебе только добра и счастья.

Поддавшись порыву нежности, Мустафа прижал Нур к себе.

– Я поражаюсь твоей человечности и силе духа, умению прощать. Всегда поражался, и буду поражаться, – шепнул шехзаде, – помнишь, ты сказала, что, так как ты любила меня, ни одна женщина никогда меня не полюбит…

– Мустафа… – Нур подняла голову.

– Нет, послушай. Ты была права, потому что, таких как ты нет. Ты всему отдаешься полностью, и с нашей любовью было точно также. Ты готова была оберегать и защищать, любить и только любить, не прося ничего взамен. Мне жаль, что я потерял тебя, Нур. Но ты навсегда останешься в моем сердце, будешь моим личным светом, который освещает мне дорогу. Мне жаль, что когда ты пострадала, я не был рядом, просто я боялся, что ты умрешь на моих глазах, а затем, я боялся, что ты просто не хочешь меня видеть. Я просто боялся… Мне кажется, что мою душу отняли, наверное, это потому, что ты – моя душа.

Мустафа поцеловал Нур в лоб и, шепнув короткое: «прощай», отпустил девушку и ушел. Нур посмотрела ему вслед. Слезы неожиданно стали душить, падение с небес на землю удалось на славу…

– Прощай.

Комментарий к Глава 19. Падение.

Поздравляю всех с прошедшим праздником… Не знаю у кого какие часовые пояса, но у меня уже третий час ночи, так что у меня прошедший:)

Прошу извинить за ошибки)))

========== Глава 20. Отпуская прошлое. ==========

Жизнь состоит из ветров. Они налетают и уносятся, налетают и уносятся, но жить не означает ждать, когда буря стихнет. Танцевать под дождём, когда у тебя болят ступни… То есть жизнь – это серьёзное событие. Всё дурное в жизни когда-то проходит, после самой долгой и мучительной ночи наступает утро. Выхода нет. Ты будешь трудиться, выполняя свой долг, но в душе твоей будет жить надежда. И ты победишь, потому что солнце всходит только для тех, кто умеет надеяться. Ты не вправе отчаиваться. Надежда… есть. ©