Текст книги "Бог из машины (СИ)"

Автор книги: Мария Мясникова

сообщить о нарушении

Текущая страница: 8 (всего у книги 9 страниц)

Глава 11, в которой профессор страдает от лап «кровавой гебни», а героиня… тоже страдает

– Боюсь, вам придется последовать с нами, – с деланным сочувствием говорит эфэсбешник профу. Зря, колдунов злить нельзя. Получай чекист гранату… тьфу ты, двух упырей, вылезающих из кладовки на зов создателя.

Перекосившаяся морда лица безопасника выглядит почти забавно, вытащенный пистолет уже нет, но проредить и без того редкие ряды профовских экспериментов бедолага не успевает.

Проф вежливо поднимает седую бровь, и из стены высовываются-вылезают руки, хватая незваного гостя. Не знала, что наш доморощенный колдун так умеет, надо же.

– На вашем месте, я бы не принимал поспешных решений, – лейтенант со странной фамилией не теряет присутствие духа, хотя двигаться, сжатый созданными профом призрачными руками, уже не способен.

Макс ежится, как от холода, но молчит. Трус несчастный.

– Максим, будьте добры, вскипятите чайник, – командует проф, – Мира, дорогая…

Что именно хотел поручить мне профессор так и остается тайной – на лестничной клетке раздается чей-то топот и нашу дверь кто-то бодро пытается выломать. Доблестный лейтенант пришел не один, но с группой поддержки. А еще нас, очевидно, прослушивают… очень уж быстро прореагировали неизвестные противники. Видимо, профа засекли. Осталось узнать, на кой черт им проф и в чем нас вообще обвиняют.

Дверь, конечно, стальная и заговоренная вдобавок, но долго ли умеючи.

– Че за фигня, – возмущенно бормочет Макс. Он искренне не понимает, зачем кому-то вламываться к нам в дом, причем таким невежливым способом.

– И что же это значит, молодой человек? – подчеркнуто спокойно уточняет проф у плененного лейтенанта. – Вы ведь понимаете, что в случае, скажем так, эксцессов, нам гораздо проще от вас избавиться, так сказать.

– Мне-то терять нечего, колдун, зато проверим, умеете ли вы телепортироваться, – несколько злорадно слышится в ответ.

– И зачем бы мне это понадобилось? – подозрительно уточняет старик.

Лейтенант скалится и, не скрывая злорадства, утверждает, что в случае чего в наше здание полетит парочка бомб. В этом свете высказывание про «нечего терять» принимает и вовсе зловещий оттенок.

Приходится дать мертвякам отбой – телепортироваться проф не умеет. Старик недовольно хмурится – угроза лейтенанта его обеспокоила, зато Макс выдает такие загибы – аж заслушаешься.

Я осторожно выглядываю из окна, аккуратно отодвигая шторку – мало ли, мне не очень-то хочется быть застреленной каким-нибудь снайпером в самом расцвете сил.

Пока мы маялись не пойми чем, нашу любимую пятиэтажку окружили. Некто уж очень хочет поговорить и даже договориться с профом, отметила я, замечая парочку пятнистых вертолетов. На счет бомб лейтенант мог и не соврать.

Поделиться новость не успеваю – на улице откуда-то раскопали громкоговоритель.

– Пожалуйста, не покидайте своих квартир, – распоряжается мужчина в противогазе и с автоматом в руках. Противогаз наводит на нехорошие мысли – нас что. Газом собираются выкуривать?! Очень весело, нечего сказать.

– И что же вы хотите?

Пленник хотел, чтобы проф поехал с ними – какая-то шишка очень жаждала пообщаться с настоящим колдуном.

– А не проще ли мне от вас всех избавиться, молодой человек? – проф злится – это видно по сжимающимся суховатым кулачкам, нахмуренным бровям и покрывающей стены плесени.

– Вы ведь понимаете, что нам в случае вашего отказа, проще скинуть пару бомб на здание? – вежливо-отстраненно уточняет лейтенант.

Я всеми руками за то, чтобы профессор выполнил их требования – ладно, я и Макс, но у меня тут мама и даже новообретенный брат.

– Допустим, – старик даже как-то сдувается, – только допустим, я соглашусь с вашими требованиями, но мне нужны гарантии, что никто не пострадает.

Призванные руки исчезают в стене, благоразумно забрав у Василюка – неужели это реальная фамилия?! – пистолет. Забавно, у нас теперь в коридоре замурован пистолет – а вдруг кто-то из будущих жильцов соберется делать ремонт, вот ему сюрприз достанется.

Лейтенант, неприязненно косясь на некромантское хобби профа, бодро заявляет, что, мол, мы с Максом им и даром не нужны.

– Что ж, молодой человек, вынужден подчиниться грубому давлению, – мрачно резюмирует проф.

По-видимому, нашу лавочку прикрыли, и придется искать новое занятие. Жаль, и профа особенно. Хорошо еще, что нас с Максом не тронули – видимо, кому-то действительно нужно «сотрудничество» с профом. Колдунов им, что ли, не хватает – сейчас чуть ли не каждый двадцатый, если не ведьма и экстрасенс, то псионик точно. Но, нет, проф им понадобился.

Вечер мы с Максом проводим в раздумьях о нашем и упыревском будущем – проф от щедрот душевных оставил нам своих зомбей, с которыми непонятно что делать. Макс предлагает податься в охотники за приведениями. Я предлагаю ему пойти постучаться головой об стену – авось, мозги на место и встанут.

И что теперь делать, непонятно – без профа как-то скучно, а от Макса толку нет.

Но, как бы то ни было, долго нам с Максом скучать не пришлось – за нами приходят на следующий день, вернее, утро. Мрачные типы в камуфляже вытаскивают меня из кровати, хоть одеться дают и то счастье. Хорошо еще, что Макс настоял, и я осталась ночевать в профовской квартире, а то бы пришлось еще мамину истерику выслушивать.

С Максом мы встречаемся в милицейском уазике. У бедолаги живописный фингал и шатающийся зуб – а нечего было пытаться сопротивляться. Отсюда мораль – не умеешь драться, не берись. Вот, наших упырей вообще сожгли напалмом – хорошо хоть всех нас не расстреляли за компанию.

– Что будем делать? – смешно шепелявит Макс, пытаясь почесать нос.

– Подождем, – рассматривая наручники, в который раз жалею, что отказалась от Анькиного предложения. Эх, была бы я вампиром…

– Чего? – возмущенным шепотом вопиет парень.

Пожимаю плечами. По-крайней мере, пока нас никто убивать не собирается, а там – поживем – увидим.

Как оказалось в дальнейшем, увидеть нам пришлось профовского и нашего будущего нанимателя.

Крупный, с квадратной челюстью капитан, представившийся Степаном Борисовичем, восседая во внушительном кресле, задает неудобные вопросы. Вопросы про монетку с изображением внезапно богини удачи Лике и моим заодно. Честное слово, откуда взялся новый культ, сама бы с удовольствием послушала.

И что он вцепился в этот культ?! Да культы сейчас растут как грибы после дождя! Пытаюсь донести данную стопроцентную инфу до капитана, но тот отчего-то впечатленным не выглядит.

Капитан так не считает – про культы он и не спорит, но другие секты все же не посвящены выдуманной богине. Странная секта без жрецов и ересиархов, с богиней, как две капли воды похожей на школьницу aka помощницу колдуна. Причем, богиней, в самом деле, дарящей удачу своим верующим.

По мнению капитана, это было весьма подозрительно. По-моему, как-то тоже.

Добрый капитан показывает книгу по мифологии древней Греции – там пара предложений про Тихе, зато в учебниках аж целый параграф посвящен культу Лике. И судя по учебнику аж 1999 года, богиня была главной в греческом пантеоне. Хотя чуточку удачи сейчас никому не повредит, все равно это странно.

Капитан утверждает, что большинство (тех, разумеется, кто вообще знает греческую мифологию в размере чуть большем, чем обычный пятиклассник) все еще знает настоящие имя греческой богини. Кроме истово верующих, конечно. Зато учебники, что характерно, утверждают обратное.

Как и проф, впрочем. Отчего-то мне чудится, что он знает и почему Тихе вдруг чудесным образом превратилась в Лике и почему она так на меня похожа. Или у меня просто паранойя.

Капитану интересно, что я думаю по данному поводу. Мне интересно, кто заменил многотысячные тиражи учебников, как у него это вышло и каким же психом для этого надо быть.

Капитан интересуется, не происходило со мной чего-нибудь еще более странного, чем обычно – подозреваю, его волнует, не мутировала ли я в паранормальную хрень. Будто если бы так и было, я бы сейчас здесь сидела!

От шока ничтоже сумящеся соглашаюсь наняться на госслужбу. Вместе с Максом, как оказывается в дальнейшем.

Капитан – скотина, кто ему сказал, что профу так уж необходимы помощники, непонятно. Какой-то внутренний голос подсказывает, что мы нужны ему скорее как заложники, на случай, если проф взбрыкнет. А в моем случае, его интересует еще и курьез с то ли богиней, то ли нет.

На улице снова холод, и снова снег – это вчера было плюс двадцать по Цельсию, зато сегодня чуть ли не минус сорок. За колючей оградой, где-то в промзоне, куда не доходит свет с караульных вышек, доносится волчий вой. Негромко переругиваются постовые, сжимая в руках автоматы. Боятся, и правильно делают – вчера одного навестила зубная фея, потом кому-то пришлось весь день комнату от кишок на потолке отмывать. Мне сего зрелища увидеть не довелось, слава кому-то, это капитан с доброй и ласковой улыбкой рассказал, когда мы с Максом подписывались под инструкцией по технике безопасности. Если бы не благоприобретенный опыт, не поверила бы, хотя…

Хотя сейчас может случиться все, что угодно. Вплоть до пробуждения Ктулху, который уже, и прилета злобных инопланетян с Марса, которые пока не торопятся почтить нас своим присутствием. И ведь это чья-то сбывшаяся мечта о магии и гламурных вампирах! Да, правильно говорят, «газпром – мечты сбываются»!

Нам выделили с Максом одну комнату на двоих – всегда знала, что госслужба – не мое, и отпустили до завтра. Капитан – оптимист, он искренне думает, что завтра все же наступит. Мы с Максом немного сомневаемся, но его от дурных мыслей отвлекают любимые полуголые эльфийки, а меня «Интерпретация культур» Гирца. Правда, Гирц – лекарство слабодействующее, да и сладострастно вздыхающий Макс раздражает до колик, приходится идти проветриваться.

На улице холодно настолько, что нос замерзает мгновенно, несмотря на шерстяной шарф и толстый капюшон. Засовываю руки в рукава, так становится теплее, но ненамного.

– Посмотри на небо, моя дорогая, – скрипит незаметно подкравшийся проф, – кажется, оно тоже сходит с ума.

– А что не так с небом? – луна не в счет.

– Звезды не такие, – вяло и равнодушно поясняет проф. Лучше бы объяснил кое-что другое. Например, что именно так хотел допрашивающий меня капитан.

– Все не такое, проф, – нашариваю в кармане врученную капитаном монетку, сжимаю – не смотря на окружающий холод, она почти обжигает.

– Капитан сказал, что мы снова под вашим началом, – и стоило суетиться, – правда, так четко и не сказал, чем мы будем заниматься.

Зато несколько часов с упорством носорога пытался выяснить про дурацкую монетку с моим-немоим изображением. Откуда мне знать, почему мы с то ли богиней, то ли нет, так похожи?!

Проф молча протирает запотевающие на морозе песне пожульканной тряпочкой.

– Ах, да, еще у меня выспрашивали про массовый глюк с греческой богиней. И причем здесь я, знать – не знаю, по какому поводу инет сошел с ума, а часть школьных учебников начала выдавать всякую ересь, – сплевываю на снег, – придурки.

– Я знаю, – спокойно говорит проф, на куцей дубленке застывает иней, снег падает крупными хлопьями.

– Знаете? – за последние месяцы уже почти привыкла ничему не удивляться, особенно профу, но сегодня он превзошел самого себя. Проф всеведущий, надо же.

– Почему вместо Тихе появился культ Лике, – поясняет проф, – это я попросил нашего друга…

– Какого друга? – бредит проф, что ли?

– Друга из сети, – оказывается, проф за нашей спиной пытается общаться с самозародившимся киберразумом.

– Понятно, продолжайте.

– Я попросил его несколько поменять кое-какую информацию в сети. Все равно никто сейчас не читает старые энциклопедии, достаточно Википедии.

– А учебники? – как профу удалось изменить учебники?!

– Они сами, потом, – хмыкает проф, – когда выдуманная мной богиня уже заменила настоящую.

«Настоящая» в данном контексте звучит странновато.

– И чего вы хотели этим добиться?

– Предположим, в тебя бы поверили – и, скажем так, после определенного порога ты была бы уже не ты…

Неужели странноватые монетки наудачу дело магии профа? Что-то сомневаюсь, учитывая, что сама магия профа дело рук непонятного кого или чего.

– То есть, вы думаете, что именно наша вера создала, – подчеркнуто обвожу руками окружающую картину, акцентируя внимание на улыбающейся в прямом смысле луне, – все это?

– Не наша, – хмыкает проф, доставая из кармана дубленки папиросы и прикуривая от собственного пальца – очередные фокусы-покусы, – не вера. Скорее наш бог из машины просто делает реальными наши же представления о потустороннем мире, и как только там появляется новый персонаж, то он тотчас же материализуется.

Хорошая версия, безусловно, но где тогда черепашки-ниндзя и Бэтмен, вот вопрос на миллион уже не долларов, но каких-нибудь консервов.

– Проф?

– Да, моя дорогая, хочешь спросить еще что-то?

– Вы когда начали курить?

Проф пожимает плечами, продолжая курить дорогущие папиросы, которые, сто пудов, закатывали на крутых бедрах темнокожие, загорелый и грудастые кубинки… В темноте светятся огоньки – то ли чьи-то глаза, то ли, действительно, блуждающие огни, вроде огней святого Эльма.

– А божественных сверхсил что-то не ощущается, – тоже что ли начать курить, пока еще есть такая возможность – скоро за пачку сигарет начнут убивать.

– Я несколько ошибся с выводами, – признается проф, стряхивая пепел на черный снег, – зато у нас есть похожая на тебя как две капли воды псевдо-греческая богиня.

Я в восторге. Спасибо профу за наше счастливое детство, так сказать.

Падающий снег чернеет и растекается по земле мазутными пятнами, дубеющими пальцами подбрасываю и ловлю монетку с собственным портретом, врученную мне на память капитаном. Реверс-аверс, удача-неудача…

– Это был эксперимент, – продолжает проф, – если что-то действительно превращает наших воображаемых тварей в реальность…

– А с самого начала, вы не могли догадаться, что в любом случае… просто появится похожая на меня потусторонняя пакость, – мне трудно дышать от злости, хочется орать и топать ногами. Черт его побери, если не похлеще, но что если бы эксперимент удался полностью? Что если бы я превратилась в какую-то тварь?

– Именно это и стоило проверить – опыт многое дает нам в любом случае, даже провал гипотезы тоже результат, – с энтузиазмом кивает проф, – подумай, моя дорогая, если вы остаетесь разными сущностями с одним изображением… внешностью, я имею в виду, одно это уже означает, что твари не пришли из нашего прошлого, а, действительно, были созданы извне.

Проф размахивает руками как ветряная мельница.

– А если бы ничего не вышло? – а ведь нам еще вместе работать.

– Мы бы предположили, что период «воплощения» закончился, – проф выпускает сигаретный дым изо рта и довольно щурится. Старое пенсне покрылось инеем и непонятно, как проф хоть что-то видит через расписанные морозными узорами стекляшки.

Интересно, старик понимает, что в таком случае, мы уже все покойники – даже при самом нереальном варианте, что мы каким-то чудом перебьем всех потусторонних тварей, нечто-некто понаделает их еще.

Значит, надо искать хозяина, бога-божка-из-машины… капитан в курсе, вот вопрос. И что Степан наш Борисович вообще хочет получить в, назовем это, среднесрочной перспективе?

– Что хочет от нас наш дорогой капитан?

– Ничего, что не было бы в наших силах, девочка моя, – проф роняет сигару в мазутный снег и чернота пожирает ее, осторожно дотягиваясь до наших ботинок. Мне кажется, что оно голодно.

– А конкретнее, проф? – дорогого наставника давно хочется придушить или зарезать, как Раскольников старушку, но жить хочется больше.

– Наш капитан хочет остановить бурю, – хмыкает старик, – мне же хочется понять, что происходит, так что наши цели пока совпадают.

Навалившееся равнодушие. Мне все равно, смерть меня пугает, но не так, как когда-то. Холодно. Холодно. Холодно…

Зима не закончится никогда.

– Проф, – окликаю уже собравшегося уходить в тепло старика, – почему именно я?

– В тебе я, по крайней мере, был уверен, – усмехается он, – ты бы уж точно не стала бы слишком злоупотреблять полученной силой.

Наивно и не слишком откровенно, но переживу, что уж там.

Колючие и острые звезды окружают зеленоватую бледную луну – пять минут назад бесстыдница еще скалилась щербатой красной улыбкой. Проф ушел и молчание прерывается лишь переругиванием караульных. Удача-неудача, реверс-аверс – монета падает в снег, и черноватая жижа жадно пожирает металл.

Конечно, Макс все еще в компании своих ушастых блондинок, весь красный и довольный – даже предполагать не хочется, чем он без меня занимался. От скрипа двери испуганно вздрагивает, но тут же успокаивается.

– А, это ты, – на мгновение поднимает глаза от очередного порно-мультика и снова утыкается в экран.

– Я, а кого еще ты ожидал увидеть? Анимешную деву в бикини? Или зубную фею? – сажусь на вторую кровать, оглядывая кирпичные стены, заклеенные плакатами с боксерами и грудастыми актрисками. Кто бы тут не жил до нас, он мне уже не нравится. И вообще, капитан тоже хорош, мог бы отдельную комнату выделить, я все же девушка. Ну, или с профом поселить, что ли.

Хотя, какая разница, Макс – это Макс. Он, мне кажется, даже не парень, а какой-то отаку – только и может, что пускать слюни на нарисованных девиц.

– Уж точно не ведьму с ПМС, – смущенно бурчит оный Макс.

– Уже закончил? Дай мне ноутбук, – пытаюсь забрать ноут.

– А тебе зачем?

– Уж точно не в симсов играть.

И не смотреть анимешки, сто процентов.

– Эй, я в них не играю, – искренне возмущается парень, даже не обращая внимания на то, что его ноут незаметно перекочевал ко мне.

– Угу, горжусь тобой, можешь взять пирожок на полке, – хорошо, что капитан от щедрот душевных дал нам ноутбук – правда всего один и только для работы. Интересно, он на самом деле думал, что ноут Максу нужен исключительно для работы?

В Контакте тишина, твиттер заглох, зато Youtube кишит веселенькими роликами. Это вроде гигантская рыба мутант поживает корейскую школьницу, а вот тут толстая химера давится итальянцем на фоне Пизанской башни.

– Приветики. Как делишки? – удивительно, но это Анька. Что, вампирам уже нечего делать по ночам, кроме как зависать в соцсетях?

– Дела идут, контора пишет. А у тебя как? – по крайней мере, подружку еще не навещают увешанные чесноком коммандос с кольями наперевес.

– Ты не можешь уехать из города? – сразу берет быка за рога подружка.

– Зачем? – было бы еще куда ехать. Найденный Пикник орет что-то свое про трехрукого шамана. Я бы лучше послушала про косорукого колдуна, все же правда жизни.

– Кто тебе пишет? – Макс бесцеремонно заглядывает через плечо, близоруко щурится.

– Подружка, – раздраженно захлопываю комп – еще не хватало, чтобы кто-то читал мою переписку.

– И почему же эта подружка хочет, чтобы ты уехала?

Что там, у Аньки в голове, понять было всегда трудно, даже пока она не превратилась в упыря, но Макса это не касается.

– Давай уже спать, – чтоб тебе, дорогой Макс, зубная фея приснилась.

Стягиваю кофту – в нагретом помещении становится жарко – и удивленно замираю – в кармане что-то звенит. Вытаскиваю, верчу в руках, ощущая тихое раздражение. Неразменная монета, чтоб ее.

– Прикольная монетка, – хмыкает Макс.

Очень. Правда, я ее выкинула, но какие, право, пустяки.

– Дарю, – протягиваю ее Максу, вдруг не вернется.

Макс подбрасывает подарок, щурится, глядя на единственную мигающую лампу. Аверс – реверс, удача-неудача…

Глава 12, в которой будут вампиры, оборотни и котики. P.S. Хотя нет, котиков не будет

Сегодня утром я поняла, что не помню, как меня точно зовут. Это знание свалилось на мою неокрепшую детскую психику внезапно, как ЕГЭ на нерадивого выпускника. Для профа я всегда была Мирой, зато маман, истерично рыдающая в трубку – а как же, дочь почти пропала и вообще, непонятно, как она там – гордо величала мну Ярославой. Мне кажется, что у меня что-то не так с памятью. Вроде психически вменяемый индивид в своих именах не путается… Схороненный под подушкой паспорт – уже несколько месяцев как не такая уж нужная в хозяйстве вещь – издевательски показывал, что принадлежит некой левой Всеславе. Чудненько.

Закрыла подлый документ, сходила умылась ледяной водой – надо пользоваться всеми благами цивилизации, пока они еще доступны – пришла, села на кровать и снова открыла паспорт. Тут же захотелось проморгаться – они точно издеваются. Уже «Ярослава»…

– Что делаешь? – сонный и растрепанный Макс, в порванной майке и трениках выглядел уже привычно по-домашнему. В первые дни совместного проживания еще как-то пыталась намекнуть сему юзверю, что так ходить в присутствии девушки немного неприлично, но потом махнула рукой.

– Любуюсь на паспорт, – пожимаю плечами. – Максушка, меня как зовут?

– А ты что, не помнишь? – неуверенно хохотнул он.

– Нет.

– Аааа… – Макс немного растерялся, – Ярослава… Вроде… Честно, Слав, вот ничего не могу гарантировать. Извини.

– Ничего. Кто сейчас может дать какие-то гарантии? – фыркаю я. Гарантии теперь не дает даже тетушка Смерть. Вот у нас недавно одного из ребят капитана принесли – кишки наружу, одного глаза нет, все лицо в кровище. Так неделю не помирал, даже вставал, ходил себе спокойненько, покойничек, чтоб его. В карты играл, шутил. Вот потом за ним смерть и пришла. Обычная такая, в плаще и с косой.

Конечно, автоматная очередь даже плащик не подпортила. Смерть поманила беднягу, он встал и пошел… а за ним кишки из недавно зашитого живота волочились, словно так и надо. Капитан тогда выругался сквозь зубы, махнул рукой и они ушли.

– Ну, я могу гарантировать, что горячей воды нам в ближайшее время не видать, – усмехается Макс, гордо щеголяя уже далеко не трехдневной щетиной. На щеке у него засохла зубная паста.

– Фиг бы с ней, – холодная вода – пустяки, главное не кровь и не грязь льется, значит – все нормально.

– На завтрак идешь? – уже одевшийся Макс мнется у двери.

– Опять давиться тушенкой? – тушенку я не люблю, а так можно остаться наедине с ноутом, бывшим для нас с парнем главным яблоком раздора. Снова пересмотреть «Я плюю на ваши могилы», что ли? Вон, вчера под ностальгию и ягу (где я достала ягу – отдельная история) скачала «Техасскую резню», так прямо душой отдохнула. Всем понятные маньяки, что может быть приятней? Макс от меня сбежал – он ужастик смотреть не захотел. И почему бы это?

– Как знаешь, – пожимая плечами, уходит.

Вконтакте никаких новых сообщений, зато по скайпу со мной хочет говорить Анька – в последние несколько недель моя бравая вампирша пытается убедить меня то ли перейти на сторону Тьмы, к плюшкам и печенькам, то ли свалить из города, куда глаза глядят. К приятелям-выживальщикам, что ли?

Вот и на этот раз она начинает с предложения проводить до любого другого ближайшего города.

Я смотрю на отображающуюся на экране бледную мордочку – вампиры по скайпу еще как видны, надо сказать – и чувствую, что у меня истерика. Моя подруга пьет кровь, я месяц не стояла под горячим душем и не ела ничего нормального, я не помню, черт побери, даже как именно меня зовут. И даже отмененные экзамены не доставляют былой радости. Сейчас думаю, что не так уж и плохо было бы окончить скучный универ, стать унылым офисным планктоном, народить детишек и ездить по выходным на дачу на старой отечественной колымаге.

– Ань, – у моей подруги уже вряд ли когда-нибудь появятся дети, если не считать за таковых вампирьих птенцов, – а о каком будущем ты мечтала?

– Тачки, шмотки, Ибица, клубы, – мрачно хмыкает вампирша, – что ты вечно на всякие пустяки отвлекаешься, Ратульская? Лучше бы, правда, послушала совета…

Какого из, Ань? Мне, в последнее время, дают много советов.

– Если ты мне скажешь, что должно случиться.

– Ничего, – недовольно морщит нос подруга, – что может случиться?

Действительно, что?

Отчего-то кажется, что Аннет недоговаривает.

– Анька, как меня зовут?

С завтрака Макс приходит еще более недовольным и взъерошенным, с зеленовато-желтым лицом. Ничего не говоря, он валится на кровать прямо в обуви и смотрит остекленевшими глазами на потолок. На потолке плесень. У нас теперь повсюду плесень, от которой невозможно избавиться. Плесень и запах склепа.

– Кто умер?

– Никто, – цедит Макс, – хотя лучше бы и в самом деле, кто-то сдох, чем…

После расспросов, оказывается, что отказавшись от завтрака, я счастливо избежала пополнения рядов каннибалов. В открытой тушенке н-ного года обнаружились человеческие пальцы.

– Пальцы-то хоть с рук? – сочувственно спрашиваю страдальца.

Макс зеленеет еще больше – хотя казалось, куда еще-то – и бежит блевать. Вот слабые нервы у чела.

Кстати, наверное, все-таки надо сходить позавтракать.

– Отодвинули пальцы, да и продолжили бы, – кричу Максу, пока он демонстративно открывает воду посильнее и захлопывает дверь ванной.

Человечину я есть, безусловно, не собираюсь, но и биться в конвульсиях, как Макс, повода не вижу. Ну, пальцы, ну в тушенке – что за трагедь-то? К чему эти истерики?

– Ты больная, – говорит Макс, выползая из ванной.

– Ты все как-то близко к сердцу воспринимаешь, – говорю в ответ. Как-то поздно пить боржоми, когда почти отказали.

– Не ссорьтесь, детишки, – светится экран ноутбука. Это наш ИИ решил присоединиться к беседе. Вот что за привычка у существа выпрыгивать чертиком из табакерки?

– Не твое дело, – грубит Макс, снова бросаясь на кровать.

Мы на базе уже несколько дней, проф занят чем-то своим, делать нечего. Завести днявку, что ли?

Проф решает реабилитироваться и берет нас на охоту на оборотней. Собственно, охотиться будут капитан со своими ребятами, проф – типа, магической поддержки на всякий случай, а мы – просто за компанию. На расстрел серебряными пулями я взглянуть не прочь, так что соглашаюсь.

Конечно, все идет не по плану.

Группа капитана – все сплошь брутальные парни с квадратными подбородками и автоматами. Проф, сразу с несколькими гулями-телохранителями – все-таки в экспериментальных трупах у нас нужды нет. И мы – я и Макс.

– В первый раз на охоте? – спрашивает один из мужиков.

Нет, чел, мы этим всю жизнь занимаемся. Я же Дин Винчестер, неужели по мне не видно?! А этот тощий доходяга сзади меня – пусть будет Сэмми.

– Стоит ли их брать, профессор? – недовольно и уже не в первый раз спрашивает капитан.

– Они не будут мешаться, – чуть усмехается проф, – просто постоят в сторонке.

– Как знаете, – сухо доносится в ответ, – но если что, мои парни вмешиваться не станут.

Судя по всему, Макс уже не так уж и хочет участвовать.

Оружие нам, конечно, не дают. Впрочем, стрелять я все равно не умею. Надо бы научиться.

В плеере гремит Rage – Kill your Gods – мне в песне чудятся около-фрейдовские мотивы, но зато в тему. Если закрыть глаза, то нас останется трое – я, музыка и мое безумие.

На улице жарко и влажно, с неба капает мелкий дождь. И мы идем по колено в грязи – снег не успевает окончательно растаять и высохнуть, как падает снова – поэтому у нас теперь всегда грязь и слякоть. Зато в Норильске температура 50 по Цельсию. Плюс, конечно.

Где-то в северном районе завелась стая оборотней, сожрала с сотню человек, вот капитан и решил навести хоть какой-то порядок. Тем более точное место расположение стаи тайной не было, пули из серебра на вервольфов вполне себе действовали, так что ничего страшного. В общем, по сему поводу мы и чавкаем по лужам, надо сказать.

Проф пытается давать последние указания – стоять в сторонке, ни во что не вмешиваться и те де, и тэ пэ. Интересно, зачем мы с Максом так ему нужны. Не помогать же, в самом деле?

– Сняла бы ты наушники, – советует зануда Макс.

– Зачем?

– Ну, вдруг не услышишь, как кто-то подкрадывается? – доносит великую тайну он. Будто я не в курсе, что в наушниках по нашим временам ходят только самоубийцы.

Конечно, я их не снимаю. Нет, не из упрямства, просто – что я сделаю, в любом случае?

Идем, конечно, пешком. После того, как часть машин обрела разум – привет тебе, кинговская Кристина – все стараются придерживаться здорового образа жизни и ходить пешком. Да и бензин ныне дорогой.

Микрорайон, где поселились оборотни тихий, вымерший. Тишина давит на меня, выворачивает на изнанку, и я включаю музыку погромче, игнорируя запрет капитана и осуждение трусишки Макса.

Люди нервно оглядываются по сторонам, ожидая нападения. Будто это не мы пришли убивать.

Как там, в этих старых заветах неизвестно кого – око за око? Почему-то в последнее время более одобряю гуманизм и права человека.

Они возникают серыми тенями, словно сотканные из тумана, выплывают клубками шерсти из стены дождя.

Дождь льет все сильнее. Зачем именно сегодня? Нельзя было отложить на более сухую погоду, которая будет… когда-нибудь. Наверное. Не уверена.

Раздаются автоматные очереди, где-то вдалеке женский визг, прорывающийся даже сквозь музыку. Громче. Еще громче.

Люди пока наступают, но каждый шаг дается тяжело. Трупы оборотней и людей в черной грязи. Громче уже некуда.

Мне кажется, меня кто-то зовет.

Кто-то важный.

И я иду.

Какого черта я делаю? Зачем надо было лезть в самую гущу свалки и почему меня никто не остановил?!

Наушники слетают в грязь и больше нет музыки, одни крики. И я кричу в ответ.

Оборотень прыгает прямо на меня, пытаясь вцепиться в горло. Выставляю вперед руку, все же отгрызенная рука не так фатально. Не везет мне на оборотней.

Я смотрю в почти человеческие глаза на лице твари. На что-то надеяться – смешно. Что до того, что это когда-то было одного вида со мной, если оно жаждет крови и мяса? Кого-то когда-то останавливало от убийства такая эфемерная вещь, как то, что тот, мешающий другой, такой же, как и ты?

У твари человеческие глаза и совсем не волчьи лапы – скорее, обезьяньи. Тварь вцепляется мне в руку, чудом не отрывая ее от предплечья, и можно унюхать запах гниющего мяса из ее пасти, которая уже совсем близко.

Автоматная очередь прошивает тело твари насквозь, и мне остается возблагодарить кого-то за то, что серебряные пули их, в самом деле, убивают. Я смотрю в серое стальное небо, с которого мелко и неуверенно падают капли дождя. Как будто кто-то там, наверху, плачет. Небесная панихида, что б ее.

Тело оборотня прямо на мне, и сдвинуть его, чтобы вылезти из-под мертвой туши не получается. Слишком уж тяжелая эта тварь.

Я вся в крови, куртка промокла насквозь, на моем лице кровавые разводы и капли слюны, стекающие из пасти агонизирующего оборотня. В человека он, увы, не превращается. А жаль, так у меня был бы шанс столкнуть с себя эту тушу.

Рука словно отнимается, немеет. Наверное, ее придется отрезать.

Немного обидно – в первый раз на охоте, и так получилось.

Как меня зовут?

Меня как-то зовут?