Текст книги "Попаданка в Сильфиду на боях орков (СИ)"

Автор книги: Мария Максонова

сообщить о нарушении

Текущая страница: 21 (всего у книги 25 страниц)

Глава 41

– Что творит, шельмец, что творит! – причитает ЗалиКруна, да и остальные зрители шумят. Все шаманы и вожди собрались на совещание, пытаясь в споре выяснить, что делать с этим уникумом. Я поморщилась раздраженно – он сделал то, чего я хотела, но в большем масштабе, и получил неприятности. Вместо того, чтобы, подчиняясь простой логике, признать, что маг-человек сильнее и более умел в выполнении любых их заданий, орки возмущенно роптали, желая обнулить его результаты, хоть он и не нарушил их правил.

«Это психология, они и не могли признать его превосходство», – поняла я, но именно психологией коллективов я никогда не интересовалась в своей прошлой жизни, теперь знаний отчаянно не хватало. Как много знаний современный человек подхватывает случайно, просто по ходу жизни, потому что технологические возможности постоянно нас окружают – я бы даже удивилась этому, если бы заклинание не гасило эмоции. Но сейчас я просто отметила этот факт. Про психологию людей тоже не говорит только ленивый, хотя сейчас мне эти воспоминания казались очень несистемными и запутанными, даже противоречивыми. Разные психологические школы и направления, их трактовки, в разные моменты жизни долетавшие до меня какими-то обрывками, не складывались в понимание логического и стройного знания. Казалось, что человек или орк – это сложная система с запрограммированными желаниями и алгоритмами действий, которую можно разгадать и просчитать, но мне не хватало для этого знаний. А уж если собрать еще и много таких систем в единые племена, в которых они будут влиять друг на друга, и попытаться вычислить, что они сделают в следующий момент… слишком много факторов, слишком много неизвестных…

ЗалиКруна потрясла меня за плечо, и пришлось вынырнуть из своих мыслей и сосредоточиться за ней.

– Остальные соревнования перенесли на завтра. Идем в шатер, нужно приодеться к вечеру.

– Зачем? – не поняла я.

– Как зачем? Будет праздник, танцы, – она эмоционально жестикулировала, а потом вдруг вгляделась мне в лицо. – Ты странно выглядишь, что с тобой?

«Она поняла. Для окружающих мое безэмоциональное состояние выглядит слишком странным». Но снимать заклятье мне не хотелось, без лишних эмоций было намного удобнее и проще, ничто не отвлекало от изучения всего вокруг. Мне хотелось оказаться в одиночестве и тишине, чтобы погрузиться в хитросплетения того огромного магического механизма, что связывал всех орков воедино. Впрочем, и понаблюдать за орками в естественной среде я бы не отказалась, не имея доступа к земным книгам о социологии и антропологии, можно было хотя бы попытаться самостоятельно понять схемы взаимодействий. Да, без эмоций это будет делать легче, чтобы не погружаться в эти взаимодействия лично.

Чтобы не вызывать подозрения, я растянула губы в улыбке, будто у меня есть эмоции.

– Да что с тобой такое! Что за странные гримасы? – еще больше обеспокоилась в ответ на это ЗалиКруна.

Я поспешила стереть улыбку со своего лица и придумала самую простую отговорку:

– Я устала.

– Вы, человечки, такие слабые, – тяжело вздохнула знахарка, впрочем, ее эта версия успокоила, и она бодро потащила меня обратно в лагерь.

По дороге я аккуратно расспросила ЗалиКруну о предстоящем мероприятии, и поняла, что предстоит социальное взаимодействие с разными орками. И по воспоминаниям было понятно, что торчать с нейтральным лицом неподвижно в этой ситуации будет слишком подозрительно. Снимать заклинание безэмоциональности не хотелось, но портить себе репутацию не хотелось еще больше, ЗалиКруна твердила, что танцы – это очень важно. По мне куда важнее были знания и умения, но спорить было глупо, и я молчала, пытаясь сообразить, когда снять заклинание. Помня отходняк после предыдущего раза, можно было предположить, что что-то подобное повторится, а значит следовало оставить себе максимум времени, чтобы прийти в более-менее стабильное состояние. Но с другой стороны возвращать эмоции совсем не хотелось, хотелось отложить это мероприятие на более длительный срок, хоть это и было нелогично – задержка могла привести к неприятностям.

Логика в конце концов победила, и я попросила ЗалиКруну дать мне возможность отдохнуть. Правда, сперва он заставила меня пообедать, и только потом отпустила в мою «комнату». Это было самое логичное и разумное время, чтобы снять заклятье, но вместо этого я еще раз прошлась по комнате, размышляя. Сообразила, что теперь я могу создать вокруг своей комнаты полог тишины по тому же алгоритму, что делала сегодня на Арене – нужно лишь затушить звуковые волны, которые расходятся по воздуху. Но пока этого делать не стала, чтобы не вызывать подозрений.

В конце концов, мне пришлось потратить где-то полчаса, чтобы собраться с мыслями и не отвлекаться, чтобы все же решиться разорвать заклинание. Это было странно, ведь я должна быть лишена всяких эмоций, в том числе и страхов перед этими самыми чувствами, не должно быть никаких нелогичных порывов и отвлечений, но они были, я прокрастинировала до последнего, пока, наконец, не заставила себя разорвать магическую сеть.

Едва заклинание рассыпалось обрывками светящихся золотых нитей, как я согнулась в три погибели и, схватив подушку, что есть силы вжала ее в себя, пытаясь удержать внутри крик. Мне было больно, легкие будто горели пламенем, сердце билось, будто сумасшедшее. Я заново, но в один единый миг проживала все произошедшее: страх, волнение, сочувствие, слезы, боль, чувство вины, радость победы… слишком много, слишком запутанно.

В голове всплыли воспоминания, как я буквально выкручивала Лису руки ради своей надуманной цели поставить рекорд в этих скачках! Я закусила угол подушки, с трудом сдерживая стон. Это было безумие какое-то! Зачем я это делала? Как я могла⁈ Мне было просто… все равно, что он чувствует, никакой эмпатии, только собственные выдуманные цели. Цели, которые в тот момент мне казались настолько важными, что я готова была ради них пойти на что угодно.

– Никогда, – хрипло прошептала я, беря себя в руки. – Никогда больше нельзя применять это заклятье. Это безумие какое-то, оно просто опасно… я становлюсь опасна под его действием. Не знаю, зачем этому учат подростков-сильфов, но я больше этого не должна повторять, пока подробно все не изучу.

***

Не знаю, сколько я валялась, приходя в себя, но в конце концов не выдержала пульсирующей боли в порезанной руке, которая появилась, когда я сняла заклинание. Сперва эмоциональный раздрай отвлекала меня, боль физическая даже помогала как-то сосредоточиться на моменте «здесь и сейчас», но потом эмоции немного утихли, а вот физическая боль стала мучительна.

Подумав, я аккуратно пробралась в соединенный с моим тряпичным коридором шатер, где ЗалиКруна хранила свои запасы, и принялась искать что-нибудь, что могло бы мне помочь. Разговаривать сейчас со знахаркой я не решилась бы – эмоции были слишком на взводе, и мысль о встрече с орчанкой вызывала неконтролируемый ужас. Поэтому, сжав в окровавленной ладони случайный платок, я принялась обыскивать пучки трав и горшки в поисках чего-то знакомого.

– Я могу помочь вам, госпожа? – тихий голос АнлиФаркуды заставил запаниковать.

Резко развернувшись, я сжала невредимую руку в кулак, и девушка судорожно ухватилась за горло, пытаясь вздохнуть. Сам воздух встал у нее поперек горла, лицо побледнело. Я застыла, пытаясь разобраться, что делать, но разрозненные эмоции мешали принять решение. В конце концов, встряхнув головой, я сняла заклятье и велела ей:

– Тихо. Идем ко мне.

Девушка не посмела ослушаться, хоть и косилась в сторону выхода из кладовой, но я знала, что успею остановить ее, и она, вероятно, тоже это понимала. Когда мы оказались внутри выделенного мне шатра, я, вспомнив нужную схему, поставила щит от прослушивания, чтобы нас никто не беспокоил.

– Ты умеешь лечить, Аня? – спросила, исковеркав ее имя.

– Я бездарна, госпожа, – она не поднимала взгляда от ковра, лежащего на земле.

– Неправда, ты видела, что я делала сегодня.

Она нервно облизнула губы и бросила на меня очень быстрый взгляд, и вновь уставилась на ковер:

– Я не знаю, что видела. Я лишь бесполезная рабыня, неспособная понять помыслы ученицы знахарки.

Я смотрела на нее, и внутри зрело осознание, что из этой ситуации я могу извлечь выгоду. Я придвинулась ближе и коснулась руки девушки:

– А ты хочешь быть «бесполезной рабыней»? Хочешь всю жизнь быть «АнлиФаркудой»? – что переводилось как «нежеланная обуза».

– Меня никто не возьмет женой в свой дом, – голос ее стал хриплым, и я была почти уверена, что в глазах ее появились слезы, которым она пока не позволяет пролиться.

– Слушай меня, девочка. Аня. Можно я буду звать тебя «Аня»? На языке эльфов это имя значит «милость» и «красота».

– Вы хотите одарить меня «милостью»? Но я ничего не могу сделать для вас, хозяин в любой деть может забрать меня.

– Об этом мы поговорим позже. А пока я действительно хочу оказать тебе милость, Аня. Ты назвала себя «бесполезной», но такой ты будешь только пока не умеешь ничего ценного. Подумай. Я смогу научить тебя тому, что сделает тебя ценной и нужной. Ты хочешь этого?

– Конечно! – наконец, она посмотрела мне прямо в глаза, и взгляд ее был полон отчаянной надежды. – Я не знаю, что вы делаете и делали во время соревнований… и мне все равно! Мне все равно, даже если вы подделали результаты. Прошу, научите меня хоть чему-нибудь!

Я внутренне усмехнулась от той отчаянной надежды, что звучала в ее голосе и размотала тряпку на пораненной руке:

– Ты умеешь лечить?

Девушка отрицательно помотала головой.

– Ничего страшного. Нам нужна только схема заклинания, – я прикрыла глаза, пытаясь вспомнить, но видеть магию я научилась не так давно, и после этого не видела исцеления. Нахмурилась. – Ты видела когда-нибудь, как кого-нибудь исцеляли?

– Да, но… у меня никогда не получалось! У меня есть сес… кхм… у моего хозяина есть дочь, которую ее матушка учила лечить. Я видела, как при этом появлялось зеленое свечение и странные линии, но госпожа сказала, что это просто мои выдумки, что такого не бывает. Она пробовала научить меня, но у меня ничего не получалось. Я только видела свечение и ничего больше. Я бездарна, госпожа.

– Ты помнишь тот рисунок, который видела, когда кого-то лечили? – спросила я, но девушка отрицательно помотала головой. – Ничего, он есть в твоей памяти, нужно только найти.

Я одной рукой зарылась в свои вещи и вытащила мешочек с желтыми камнями, передала его Ане:

– Вытащи один камень и положи его сюда, – показала на место рядом с собой на матрасе. – Садись рядом, в ногах правды нет. – Она, правда, не посмела опуститься на матрас, а села на колени на толстый ковер, что покрывал землю. – Теперь постарайся вспомнить тот день, когда видела лечение, то свечение, что ты видела. Сосредоточься на нем, закрой глаза, – велела я, взяла ее за руку и прижала ее к камню.

Глава 42

Я еще успела увидеть, как вспыхнул золотом магический кристалл, и его свет пронзил руку АнлиФаркуды насквозь, заодно проникая и в мою ладонь и впиваясь в меня, будто пиявка, а потом картинка перед глазами резко изменилась.

Чужой незнакомый шатер, тот, чьими глазами я смотрела вокруг, сидит на ковре, опершись спиной о какой-то мешок. Ноги вытянуты вперед и прикрыты простой холщевой юбкой, на которой расплывается темно-бордовое пятно. Глаза застилают слезы.

– Вот ведь дура безголовая, нужно ж было к псу сунуться, когда он ест, – дородная орчанка смотрит на ту, чьими глазами я смотрю, с презрением, поджимая губы. – Ну, ничего, может, хоть какая польза от тебя будет. Фарди! ФрадиЛика, иди скорее!

На ее зов прибегает орчанка-подросток, вздрагивает, смотрит на ту, чьими глазами я смотрю, с сочувствием.

– Давай, поучу тебя лечить, – улыбается взрослая орчанка, похлопывая, очевидно, дочь по плечу.

– Но… может, ты сама? Ей же больно! – бормочет та испуганно.

– Ничего, потерпит! Ей отец еще всыплет за то, что одежду попортила. Давай уже, протяни руки…

– Но…

– Если тебе ее жалко, то учись быстрее. Мое слово – кроме тебя, ее никто лечить не будет! – злится орчанка, и девочке приходится выполнять инструкции матери.

Я смотрю на это отстраненно и пытаюсь понять принцип обучения, но не могу. Девочка истекает кровью, но ей даже перевязку сделать не сподобились, орчанка только твердит дочери: «Лечи. Нет, не так, сильнее, захоти этого». АнлиФаркуда смотрит на сводную, как я понимаю, сестру с надеждой, но у той совсем ничего не получается. Сквозь пелену боли ей удается начать видеть зеленоватые всполохи магических потоков, что окружают руки сестры.

– У меня не получается, – ревет та. – Помоги ей, мама!

– Я уже сказала, никто не будет лечить эту дуру, если не ты! – холодно отвечает орчанка. – Заживет, как на собаке, всю жизнь хромать будет, если ты не сможешь. Не было такого, чтоб у нас в роду были бездарности, не способные даже рану закрыть! Не разочаровывай меня, ФрадиЛика, – голос ее холодеет на несколько градусов.

– Я просто не могу, – ноет та, а мать ее сердито поджимает губы.

– У тебя получится, – голос АнлиФаркуды звучит слабо. – Я… я вижу свет твоей силы, у тебя почти получилось!

– Какой свет, что за ерунду ты выдумываешь! – возмущается взрослая орчанка.

– Но я вижу…

– Глупости какие! Будешь врать еще – выпорю!

Но АнлиФаркуда все же касается ладонью колена сестры ободряюще:

– Я верю, ты сможешь.

Всполохи неровных зеленых магических нитей вдруг сплетаются под руками ФрадиЛики в изящный рисунок, напоминающий переплетение прожилок листа, сеть аккуратно ложится на ногу АнлиФаркуды, зеленая вспышка, и рана начинает затягиваться, образуя неровный шрам.

– Не забудь прибрать за собой, – бурчит взрослая орчанка, – пойдем, ФрадиЛика, нам нужно еще заняться делами.

Я чувствую, как золотистая сила камня пытается удержать меня, чтобы я продолжала смотреть воспоминания АнлиФаркуды, но я усилием воли отдергиваю руку, разрывая контакт. Открываю глаза и оглядываюсь по сторонам, пытаясь осознать, где я нахожусь и кто вообще такая. Вроде бы я и осознавала, что это не мое воспоминание, но все же в голове после возвращения легкий сумбур. Даже стыдно смотреть в глаза АнлиФаркуды, стыдно, что она пережила такое, а я ничем не могу ей помочь, но это ощущение иррационально. Вероятно, таких эпизодов было куда больше, настолько, что она считает их совершенно нормальными и даже не сказала мне, что тот случай, когда она видела лечебную магию – это день, когда она сама и пострадала. Наверное, жена ее отца ненавидела девочку за то, что та являлась дочерью человеческой наложницы мужа. Впрочем, и к родной дочери она явно относилась без особой любви.

Придя в себя, я прикрыла глаза. Мой резерв опустошен наполовину из-за взаимодействия с камнем, но в этот раз мне удалось все же разорвать связь раньше, чем случится истощение. Это хорошо, значит, постепенно я смогу научиться управлять взаимодействием с камнями.

Сосредотачиваюсь, воспроизводя в своей памяти чужие воспоминания. АнлиФаркуда видела не весь рисунок заклинания, часть его прикрывали руки ее сводной сестры, к тому же, смотрела она сбоку и под углом. В моей голове чужие воспоминания раскладывались будто на отдельные кадры-картинки, складывая рисунок по частям, а потом я будто три-дэ модель повернула ее к себе, чтобы лучше разглядеть. В голове сами собой завертелись формулы и расчеты, на пустотах рисунка зазмеились линии, которые могут их восполнить по видимой части рисунка. Первая работа девочки, конечно, не могла быть идеальна, постепенно отпадали лишние линии, выравнивалась структура, становясь аккуратной, выверенной, но асиметричной: на две прожилки листа справа приходилось три слева. Мой расчет показывал, что именно эта структура для магии Земли будет более удачной.

Наконец, оставшись довольной результатом, я раскрыла глаза и взмахом руки воссоздала заклятье из воздушных магических нитей. Те сопротивлялись, пытаясь вырваться из чуждой им структуры, но я держала крепко:

– Посмотри, тебе нужно повторить эту схему.

– Но у меня прежде никогда ничего не получалось, – пробормотала АнлиФаркуда.

– Ты не орчанка и не можешь учиться как они – интуитивно. Ты наполовину человек, но дар у тебя есть. Ты видишь магию, это уже большой шаг вперед. Просто создай магическую нить.

Пришлось потратить минут пятнадцать, прежде чем у Ани получилось создать хотя бы маленькую ниточку, похожую на зеленого червячка. Но удлиняться и правильно выстраиваться по схеме она совсем не хотела. Это раздражало безумно, но я понимала, что кричать и сердиться на Аню совершенно неразумно – она только замкнется и вообще ничего не сможет, поэтому я терпеливо снова и снова повторяла одно и то же. Хотелось схватить магическую нить и сделать все самой, но это было невозможно, силы Земли и Воздуха не могли взаимодействовать, я не могла помочь ей.

В очередной раз ее зеленая ниточка пропала, даже не дойдя до половины рисунка, девушка скуксилась.

– Попробуй еще разок. Спокойно, вздохни, успокойся и, когда будешь готова, постарайся создать чуть более толстую нить…

Она послушно прикрыла глаза, а, открыв, удивленно ахнула:

– Ой, я не хотела!

– Стой, не развеивай! – поспешила остановить ее я, внимательно разглядывая то, что у нее получилось. Вместо одинарной зеленой нити она создала двойную из желтой и зеленой составляющей, будто скрученных между собой.

Кажется, магические нити разных стихий, созданные одним магом, все же могли взаимодействовать друг с другом. Это было и логично, я ведь видела, что Кирим иногда использует заклятья нескольких стихий одновременно, это только у меня других стихий нет.

Подумав, я создала свою золотую нитку и аккуратно петлей подцепила скрученное творение АнлиФаркуды. Моя энергия проходила сквозь зеленую часть, но зацепилась за желтую, сдвигая обе с места. Я усмехнулась:

– Что ж, займемся вышиванием!

Петли моей магии принялись «приметывать» крученую нить АнлиФаркуды к схеме, девушке оставалось только вить дальше материал, зато учиться выстраивать нужную фигуру заклинания пока не нужно было.

– Теперь активируй заклятье, – велела я, когда схема была опущена на мою пораненную ладонь. – Но! Не забывай, только энергией Земли, Воздушную часть активировать не нужно, она просто держит схему.

– Ага, – понятливо кивнула АнлиФаркуда.

Яркая вспышка боли пронзила мою руку вместе с активацией заклятья, а потом сильный порыв ветра отбросил меня назад, роняя на матрас, на котором я сидела. Я чертыхнулась. В шатре вился ветер, пытаясь продраться через матерчатые стенки, разбрасывая вещи.

– Я не хотела! – АнлиФаркуда в панике кинулась на колени и уткнулась головой в ковер, не пытаясь как-то исправить ситуацию.

Я переключила зрение на магическое, чтобы увидеть, как обрывки активированных случайно заклятий вьются на ветру. Узлы держали нити, но те рвались в разные стороны, не желая находиться в чуждой им структуре заклятья стихии Земли. Я поспешно начала ловить их и развеивать, останавливая ветер.

– Что у вас тут творится⁈ – ЗалиКруна влетела в комнату, когда почти весь ветер уже был утихомирен. Аня еще больше скуксилась, скрутившись в комок на полу. – ОксТарна, что ты творишь⁈ – не обратив внимания на служанку, определила немедленно виновную знахарка.

– Это была случайность, – выдавила из себя улыбку я, отлавливая остатки магических плетений.

– АнлиФаркуда, а ты почему тут? Я звала тебя, ты почему не пришла⁈ – наконец, обратила внимание знахарка на служанку. Я запоздало сообразила, что на шатре было наложено заклятье, не пропускающее звуки ни изнутри, ни снаружи, вот мы и не слышали этого зова. Развеяла его на всякий случай.

– Простите, – пробормотала Аня куда-то в ковер.

– Это я ее задержала, – поспешила выгородить девушку.

– Ладно. Иди скорее, коров доить пора и про коз не забудь. Ну, чего сидишь? Иди быстро!

Наконец, очухавшись, Аня подняла на меня испуганный взгляд. Я кивнула, и только тогда она подхватилась с пола и побежала вон из моей комнаты-шатра.

Проводив служанку взглядом, ЗалиКруна смерила меня прохладным взглядом:

– Ты вроде бы отдохнуть хотела, – прозвучало язвительно.

Я опустила взгляд на свою ладонь, о которой забыла за это время. Кожа была под слоем засохшей крови, так что ничего не разглядишь, но сжав пальцы в кулак, я боли не ощутила, значит у нас с Аней все получилось.

– Я хотела поговорить с тобой об АнлиФаркуде.

– А что о ней говорить? – удивилась ЗалиКруна.

– Я бы хотела, чтобы она осталась у нас.

– В смысле? Она же чужая наложница.

– А можно было бы сделать, чтобы ее нам отдали? Выкупить, например?

– Да зачем она нужна-то, кормить ее еще потом всю жизнь, – всплеснула руками ЗалиКруна. – Она же бездарная, да еще и туповата, ее и свои-то еле терпят.

– Еле терпят, значит и отдадут подешевке, – хмыкнула я. – А про бездарность ее тебе ее мачеха сказала? То, что она АнлиФаркуду не смогла ничему научить, это ничего не говорит.

– Если девка ничему не смогла научиться, значит глупая, время на нее еще тратить, – фыркнула ЗалиКруна. – И сколько она в моем шатре прислуживает – ничего толкового не сделала, только на побегушках бегает.

– У нее есть сила, она исцелила меня, – я протянула ЗалиКруне свою ладонь. – Тут был порез… я порезалась случайно.

– Почему меня не позвала⁈ – возмутилась ЗалиКруна.

– Я хотела посмотреть, сумеет ли АнлиФаркуда мне помочь. Она смогла. У нее есть дар, не такой, как у других орков, она может управлять не только землей, но и другими стихиями, как человек.

– Люди слабы, – фыркнула ЗалиКруна.

– Люди слабее, чем орки, – кивнула я. – Они не могут овладеть своей магией без должного обучения, – ЗалиКруна фыркнула презрительно. – Но, если их обучить, они могут куда больше, чем орки. Разве выигрыш Кирима в соревнованиях кузнецов и в других конкурсах тебе этого не доказал? Передавая знания друг другу, люди добиваются мастерства, которого орки не видывали, лучшие вещи на ярмарке сегодня были выменяны или украдены у людей.

– Люди слабы и не могут выжить в степи! – возмутилась орчанка.

– Но они на многое способны, глупо не учиться у них этому. Подумай. К тому же, у меня нет силы стихии земли, хоть я и твоя ученица, я не смогу закрывать раны или ставить на место кости. А АлниФаркуда, если ее подучить, сможет.

– Она же глупая, – поморщилась ЗалиКруна, – может выполнять только простые приказы.

Ну, да, подумалось мне, если человека в вечном страхе держать он и не так отупеет.

– Думать за нее буду я. Я выучусь, а она будет мне помогать. Она… она будет моим инструментом, с помощью которого я смогу работать лучше.

ЗалиКруна поджала губы, внимательно меня разглядывая с минуту. Я замолчала, давая ей возможность подумать. А потом она все же кивнула:

– Хорошо, пусть будет так. Я спрошу у ее хозяйки, что она хочет за наложницу, может, и отдаст. – Я обрадованно заулыбалась. – Но смотри, если дороже козы запросит, я не заплачу, так и знай! Еще мне не хватало корову за дуру какую-то отдавать, лучше другую ученицу в помощницы возьму.

– Конечно-конечно, ты права. Да и с чего бы им дорого просить, им же Аня как обуза одна, кормить ее еще. С радостью за так отдадут!

ЗалиКруна посмотрела на меня с подозрением, но я ответила совершенно чистым и честным взглядом.

– Ладно, – наконец, подвела итог она, – одевайся понаряднее, скоро на танцы идти пора будет.