Текст книги "Перстень эльфийского воеводы"

Автор книги: Мария Кукольник

Соавторы: Анастасия Калько
сообщить о нарушении

Текущая страница: 7 (всего у книги 7 страниц)

– Спасибо, я сама оплачиваю свой десерт, – Марджи села напротив нее. – Ну здравствуй. Рада тебя видеть.

– Я проведу на Земле рождественские каникулы, – пояснила Элион. – И я искала вас, чтобы все объяснить. Вы, наверное, подумали, что Фобос выкрал Миру и Кристель? Но вы просто неправильно нас поняли, – затараторила девочка, боясь, что ее перебьют, – мы вовсе не хотели причинять зла. Я скучала на Меридиане и очень хотела увидеться со школьными подругами...

– Но когда тебя хватают на улице и забрасывают в портал против твоей воли, это мало напоминает обычное приглашение в гости, – ответила Марджи. – Элион, я все прекрасно понимаю. Но даже от тоски и одиночества нельзя обращаться с людьми, как с игрушками: захотела – схватила, притащила, наигралась; надоело – отбросила...

– Я не знала, как Седрик это сделал, – покраснела Элион. – Я просто попросила брата пригласить Миру в гости. Извините, мисс Беркли! Мне очень неловко. Особенно перед Кристель, – она абсолютно искренне прижала руки к груди.

– А ты знаешь, – продолжала Марджи, помешивая ложечкой эспрессо, – что Фобос намеревался ограничить общение Кристель с Мирой десятью минутами в неделю под присмотром Миранды, в обмен на то, что в течение часа Кристель будет поддерживать светскую беседу с ним? Это уже чересчур. Я тоже хочу тебе объяснить, почему отреагировала так, хм, эмоционально. Когда людей хватают среди бела дня, тащат неизвестно куда, собираются удерживать против воли и ограничивать общение с близкими – это вызывает только одну ассоциацию...

Элион округлила глаза:

– Нет, что вы! Я ведь приготовила для Миры такую чудесную комнату рядом со своей! Это вовсе не похоже на тюрьму!

– Когда двери заперты снаружи, – горько сказала Марджи, – а свидания с родственниками – только по часам и под надзором, это все равно тюрьма. Более комфортабельная, но тюрьма.

– Я не думала об этом в таком контексте, – смутилась Элион. – Но вы же не запретите мне видеться с Мирой? – с надеждой посмотрела на нее юная принцесса. – У меня ведь больше не осталось друзей...

– Я бы не спешила с такими выводами, – ответила Марджи. – У тебя могут еще и наладиться отношения с другими подругами. Никогда не говори, что все безнадежно.

– А вы бы смогли дружить с человеком, который вас обманул? – в голосе Элион зазвенела обида на Корнелию и ее подруг-стражниц. – Или утаил от вас что-то важное? Ведь они давно знали, что я – принцесса Меридиана, и у меня есть старший брат, принц! Но ничего мне не сказали! А ведь это напрямую касалось меня. Разве друзья так поступают?

– Я бы постаралась разобраться, почему он солгал или промолчал, – подумав, сказала Марджи. – И, если у него есть на то веская причина; если ему запрещали рассказывать об этом, или он почему-то боялся развязывать язык, если бы информацию надо было придержать до поры в интересах дела или безопасности... То я бы по крайней мере попыталась бы его понять. А если бы у него такой причины не было... То, конечно, я не смогла бы продолжать с ним отношения.

Элион слушала ее, подпершись кулачком.

– И вы думаете, что у девочек была такая причина? – спросила она.

– Скорее всего да. Может им просто запретили пока рассказывать тебе о Меридиане и Фобосе, а Седрик подсуетился первым и представил все так, будто тебя все обманывали.

– Почему вы о нем так думаете? – девочка доела пирожное и вертела в руках бумажный зонтик из креманки.

– Есть причина. А на твой вопрос о Мире я отвечу... Конечно, никто не будет ограничивать ваше общение или устанавливать временные рамки. И уж конечно никакого надзора, – улыбнулась Марджи. – Но только без похищений или удерживания против воли. Если Мира сама захочет провести у тебя в гостях несколько дней – пожалуйста. Или ты у нее. Я говорила с Кристель об этом. Она понимает свою сестру и не собирается лишать ее общества подруг. Но только...

– Поняла, – обрадованно кивнула Элион. – Уверяю вас, такого больше не повторится. Фобос очень рассердился на Седрика и так на него кричал! А меня он просил передать Кристель извинения за то, что хотел разрешить ей встречи с Мирой только по часам. Это была его хитрость, – девочка понизила голос. – Мне кажется, мисс Беркли, Кристель ему понравилась, и он хотел найти предлог для встреч с ней. Думал, что сможет постепенно охмурить ее. Но когда она ему объяснила про жениха, которого любит, он все правильно понял и не будет принуждать ее. Кстати, – с любопытством потянулась через стол девочка, – а вы знаете этого жениха? Неужели они действительно женятся? Мира говорила, что до сих пор ее сестре одни уроды и дебилы попадаются...

– Да, знаю, – Марджи хмуро посмотрела в окно, – познакомилась на дне рождения. По-моему, этот – не дебил и не урод...

– Классно.

– Возможно, он еще хуже, – мрачно заключила Марджи. – Миру он с первой встречи настораживает. Да и меня тоже. Она подловила его на вранье в разговоре о его бизнесе, а я... Военная интуиция. Он похож на человека, способного на ВСЕ.

– Ой, – прошептала Элион. – Вы думаете, что он преступник?

– Я бы не удивилась.

– Жесть...

– Ага, если не хуже. Из кофейни Элион отправилась по магазинам. Увидев, как она заворачивает в бутик "Сен-Лоран", Марджи улыбнулась. Да, у принцессы материальные возможности лучше, чем у школьницы из семьи офисного клерка и домашней хозяйки. И Элион наверстывает упущенное.

Сама Марджи к одежде с громкими именами на ярлычках была равнодушна. Главным критерием при отборе вещей были практичность, добротность и многофункциональность.

Однако сейчас, посмотрев вслед Элион, Беркли зашла в магазин "Шанель" и добавила к своим покупкам "маленькое черное платье", оставив в кассе сумму, которую обычно тратила только за неделю.

*

Мира сидела на пеньке заднего крыльца школы. Обхватив голову, слушала, смотря сквозь пальцы на Корнелию, которая заливалась речами:

–Я поверить не могу! Я все еще не могу поверить...Еще буквально неделю назад мы были все втроем подругами, а теперь...

–НУ ТАК ВОЗЬМИ И ПОВЕРЬ– процедила Мира.

–А?...-Корнелия не ожидала такой реакции от Миры,– в смысле?

–Васаби скисли,-огрызнулась Холивел,– Чего ты причитаешь и истеришь? На то она и реальная жизнь, а не учебник по справедливости, в котором расписано о правильных уважительных и героических поступках тех, кто сильнее и могущественней большинства серой массы!

–Но не для тех, кого я знаю и считаю близким человеком,– пафосно выдала Корнелия и встала, намереваясь героически уйти. Резкие слова вызвали у блондинки обиду, не смотря на то, что в них не было ни капли вранья.

–Куда пошла? -Оглянулась Мира,-Обиду и слезы в углу глотать или за знаниями?

–Я бы предпочла компанию кого-то более дружелюбного. Вместо поддержки я получаю грубость. Все-таки она была моей лучшей подругой, а не ты, уж извини, Мира, но ты сама это знаешь.

–Хм...Вот сейчас, будь я на твоем месте, я бы тоже предпочла обидеться, -более спокойным тоном продолжила Мира,– Это не приятно, когда тебя ставят на ступеньку ниже, а другого, с такими же способностями и талантами практически, таким же набором способностей по какой-то непонятной, размытой причине возвышают на фоне тебя. Ты знаешь об этом Корнелия?

–Просто Элион я знаю дольше, и она...

–Это не приятно, ты это понимаешь? -повторила Мира,– или тебя никогда не лишали статуса лучшей подруги?

–Я...

–Однако...Я договорю,-продолжила Мира,– Я не завожу себе лучших или худших подруг. А раз я так не делаю я не требую этого от других. И приобретения такого статуса. Мне все равно, по большему счету. И да, вы друг друга знаете, все такое. Но будь на моем месте, Ирма, скажем, она бы уже психовала похлеще тебя и меня в целом. В конце концов, ты говоришь вещи так, ка кони есть. Я не даю верх своим эмоциям. Но ты, в отличии от меня уже готова надуть щеки и демонстративно обидеться за то, что я тоже позволила сказать себе голую неприятную правду. Корнелия, я такого от тебя не ожидала.

–Пф...Ладно,– Корнелия поморщила глаза,– Возможно, ты в чем-то права...,И я действительно отношусь эксцентрично, но это потому что она моя самая близкая подруга, понимаешь?!

–Но это тоже и не дает тебе права истерить. И пользоваться мною в качестве платочка для утирания или подушки психологического битья,– Мира сползла с пенька и закинула ноги,– Прости. Может это тебе не очень приятно слушать, но не психолог и вряд ли смогу тебя утешить. К сожалению, я такова, и может действительно тебе стоит обратиться в этом плане к девочкам.

–Н-да...Но ведь ты тоже пострадала в этой ситуации...

–Корнелия вернулась к ней,– тебя же похитили.

–Ай, да йо* вашу м**ь!– лязгнула что ест силы по ноге Мира,– Похитили?!Я побила в какой-то прозрачной штуке от силы минут 15, меня привели на аудиенцию к их королю, а потом оставили в комнате ожиданий! И это на фоне того, что меня туда кинули потому что Элион хотела со мной погулять! А она там, на минуточку принцесса! Ты хоть понимаешь, что такое "принцесса"? В средневековье?!Мы тут ходим в гребанную школу, а она там сидит на шелковых подушках, есть самое свежее и вкусное, и никто, никто ей больше на мозги капать не будет, ни один Урия ее там пальцем не тронет. А если вдруг задумает она или ее братец могут с легкостью его чикнуть во мгновения щелчка пальцев!

–Но ты же не знаешь, что ее брат-тиран. И она нему на самом деле не нужна, ему нужна ее сила.

–Ну и что?!

–Как "ну и что?"?!!!Она в опасности, ее жизнь в опасности!

–Дурости, кто будет отбирать силы сразу, при чем что по ходу поведения все ее желания исполняться, например, скиднепить меня посреди бела дня, а?!Перед ней все на задних лапках бегают и будут бегать, пока она, видимо будет нужна.

–Как ты так можешь говорить...? ...

–Как, естественно? Это же очевидно, раскинь вы все мозгами! -Мира постукала пальцем по лбу.

–Чего ты злишься-то?!Что жалеешь, что тебя спасли?!

–Да,– резко ответила Мира и успокоилась.

–Если бы...Если бы вы, гребанные герои-спасатели не влезли так открыто и рано, бездумно и нелепо, я бы...Могла из них верёвки вить...

–Что?!...

–Ой, да, Корнелия, кончай уже тут из себя невинность строить,– Мира вскочила на ноги,– давай, только не будем сейчас отрицать, что любой бы в этой школе хотел и отдал бы все, что бы вместо всей этой скучной, устаревшей и неактуальной галиматьи, называемой обучение на уроках" хотел стать принцессой, принцем, правителем? А тем более там, где находиться параллельная вселенная! Средневековая, полная магии, приключений и пакетом "все включено". А всем Вам выпал такой шанс! Элион– судьба принцессы, тебе-какой-то стражницы-охранницы, а мне?! Мне ничего, кроме судьбы "гостьи" пусть и так бесцеремонно приглашенной. И я могла им воспользоваться! Сполна! Но я его упустила! Профукала! У меня могло бы быть уже сегодня все, о чем я мечтала, а что у меня есть? Школа, с одноклассниками-придурками, Урия, который мешает меня с говном "просто потому что" и бухающая сестра, заливающая свои приступы истерии по ночам?! Агр! – Мира пнула пенек.

Корнелия удивленно слушала, желая понять логику и причину злобы Миры.

–Ну, уж извини, я бы не подумала, что ты так не рада освобождению...

–Да тут по большей части не ты, в смысле не Вы, а... Другая "спасательница" мне малину попортила. Дури-то в башке много, потому что мужика, который бы хорошенечко трахал нету, вот наша детина и бегает, спасает, галопом...

–Это ты про Мисс Беркли или Кристель?

–Да, они не далеко друг от друга уши. Два сапога пара. Я понять не могу, почему я постоянно в их руках как марионетка какая-то?! Почему за меня вечно кто-то решает, и даже не пытается понять, прикинуть, как бы и чего мне хотелось, а не как бы хотелось им или "как правильно"?!Б*ть, да на*уй так жить?! Сначала мамка, потом Кристель и теперь еще эта, Мардж. Корнелия, а может это потому что я в морду чуть что не бегу бить?!Или потому что мое хобби не бицуху накачивать, а кодинг, не важно, короче потому что я 20 раз отжаться не могу?!Нам, бл*ть школа в голову укладывает философию "главное знания, главное продуктивная робота, умственные достижения, но судя по моим опекуншам, если бицухи нет, то я знаю лучше!!!

–Мир, успокойся. Вот сейчас ты на истеричку похожа...

–Да, похожа,– согласилась Мира,– бесит все...Прости, что тебе приходиться наблюдать, ты не обязана.

–Да, ладно уже...Ты меня весь день слушала.

Днем по окончанию учебного дня Мира уже тащилась домой одна.

Порой она пела, у девушки был от природы хороший голос.

"В ладонях прах и пепел прошлых дней,

сжимать до боли,

продолжаю,

Но все, о чем молил, чего хотел,

Сквозь пальцы,

безвозвратно,

утекает,

Умею только убивать,

мне счастья не дано сыскать,

Смогу ли я, начать сначала?

В чем ценность наших жизней,

Какой же в этом смысл?

Для нас двоих дороги все закрыты...

(припев)

Судьбы цепями связанны невидимыми,

нам не сбежать,

как бы ненавидели,

Рок жестокий, что играет чувствами, и нас бросает в лабиринты тьмы,

Мы жалкие, безликие, но я смерюсь, день новый встречу гордо.

И громко рассмеюсь.

Давно утрачен моей жизни цвет, тогда скажи, зачем борюсь?

Ответа усталых легких лишь системы прах, нам на руинах не построить храм...

Стаа-анцем же последней вальс и все решим сейчас!

–Вот это песня. Красивый голос, я ранее такой не слышал. Кто поет?

–Бл*, Мартин, я, конечно не Мардж, но в…ть сапожком по самое не хочу могу со спины,– выпалила Мира, рефлекторно замахиваясь на Мартина, но вовремя остановилась. Потому что медленная.

–Мир, я тут подумал...В общем я бы хотел тебя пригласить сегодня к себе...Поверь, я долго не могу забыть ту ночь...Родителей не будет вечером дома с 4 вечера. И я хотел сказать, ты такая красивая, ты мне нравишься...Я люблю тебя.

Мира, без намека на улыбку посмотрела на Мартина, который напряженно дышал, однако не краснел ни капельки.

–Хах, не любишь ты меня,-наконец еле усмехнулась Мира.

–Нет, люблю!

–Тебе 15 лет, какое такое "люблю",– поморщилась Мира,– Ну может я тебе и симпатична, немного, но я ж прекрасно понимаю, почему ты ко мне липнешь. Ну покувыркались мы с тобой в парке, но это же не любовь,-вздохнула Холивел.

–Ну скажи, а что тебе бы не хотелось повторить? -взглянул в глаза Мартин,– Где-то ты может права. теоретически в наших отношениях прошло мало времени...

–Хи, в наших отношения...

–Да, но ведь все может перерасти в любовь! -продолжал стоять на своем Мартин,-После этого мы уже ведь не чужие.

–Да, а какие? Родные,-удавливая желание надсмехаться парировала Мира,– Секс без обязательств ни к чему не обязывает. Ну ладно-ладно, я понимаю, что тебе еще хочется. Но тебе не стоит из-за этого врать себе и мне что ты меня любишь или обязан любить. Обоим потом будет больно это признавать.

–Правда? Но тогда как-то некрасиво получается...Я себя подонком чувствую.

–И зря. Бывают такие девушки как я. Которым не обязательно предлагать отношения насильно или всякие перспективы...Мне достаточно лишь уважения и согласия,-Мира положила руку на плечо Мартину.

Мартин усмехнулся, и легкий стыд и неловкость начинали улаживаться.

–Ладно, Мартин. Прости, но я откажусь. А ты не переживай встретишь еще девушку, в которую влюбишься. И все у тебя будет классно.

–Мир...А почему ты. Такая? Почему тебя, ну устраивает такое отношение, точнее такие отношения? Я думал все девочки хотят любви, романтики, что бы у нее был парень, хвастаться перед подружками.

–А я не хочу, я вообще трендеть о своей личной жизни в открытую не люблю.

–И то есть никто не знает? Ни Ирма, ни Корнелия?!

–Даже моя сестра не в курсе.

–А как это?

–Ну медсестре говорю, что сильные женские дни. А она верит. Хотя она пару раз Элион и других ошибочно определяла. А они-то точно не гуляют. Ну и не болтаю, естественно.

–А ты давно?...

–Н-да, первый раз меня изнасиловали, но не в принужденной форме в детдоме-приюте в Нью-Йорке– вздохнула Мира,– но ты знаешь, первый мой опыт оказался достаточно приятным, поэтому я не испытываю ни страха, ни отвержения. И дальше себе не отказываю.

–Ммм, ладно, ну тогда до вечера.

–Ну пока.

–Застыл бессильно черно-белый мир,

Мертвы цветы под сапогами.

Исход один: убил или убит.

В любом итоге дождь

прольётся алый,

Умею только убивать,

мне счастье не дано сыскать

Не знаю я, как жить иначе!

Кровавое сегодня,

Бессмысленное "завтра",

Ты не поймешь,

оставь меня в покое!

Бессильные сны остались в прошлом, идеалы прежние отброшены,

Я вновь наедине с отчаяньем, как потерянный, во тьме брожу

Разрушу все, забуду все. искореню, пусть станет серым пеплом.

И громко рассмеюсь!

Не хватит крови, пущенной из ран, что бы сердце вновь заставить биться нам,

В усталых легких -лишь системы прах, вдох сожаленья тает на губах

Своим секретам будь верна и отведи глаза...

Умею только убивать,

мне счастья не дано сыскать,

Готов принять свою судьбу я!

И чей-то нежный голос, и теплые ладони...

От глупых снов пора нам отказаться!

Бессмысленные сны остались в прошлом,

сердце и душа давно изношены в прошлом,

Я вновь наедине с отчаяньем, как потерянный во тьме брожу

Мы жалкие, безликие, и чувств своих сдержать уже не в силах

Я громко разревусь

Давно утраченный жизни цвет, тогда за что борюсь так много лет?!

В усталых легких лишь системы прах, нам на руинах не построить храм...

Настало время для финала.

Судьбы цепями связанны невидимыми,

нам не сбежать,

как бы ненавидели

Разрываясь чувствами забытыми, я в отчаянии хватаю меч:

Убить тебя? Спасти тебя, простить тебя-чего же хочет мое сердце?

Все так запутанно!

Кого должны мы убивать?

Кого должны мы защищать?

Глаза мне застит алый цвет, но я ясно вижу в нем один ответ:

С ладоней наших кровь стереть поможет только смерть...

Аааа, к черту этот мир!

–Так-с, а я вот меч брать не буду, я буду идти домой,– решила Мира– Ех, а вот мне ничьи теплые ладони не светят. Кристель все под одну гребенку жалеет и сокрушается, дурочка сопливая, как ее Мардж, а у мамы с папой я вообще случайно получилась. папа умер, а мама меня в детстве и так чуть не убила. Нахера я живу...Этот вопрос мучает многих ученых поколениями.

Вернулась домой. Там ее ждала "нянька" Мардж.

Мира решила принять ванну.

А затем уже из ванной ее вытащили врачи и полицейские.

–Смерть наступила от большой потери крови,-констатировал следователь,– Перерезала сонную артерию лезвием ли маленьким походным ножом.

–А предпосылки этому были?

–Нет.

*

Срочно вызванная с аэродрома Кристель, услышав страшную новость, застыла, как пораженная молнией. А потом покачнулась и рухнула на пол, сильно ударившись затылком. Ее увезли в больницу с сотрясением мозга. Очнувшись, Кристель не отвечала ни на один вопрос и ни на что не реагировала, глядя в одну точку остановившимися глазами, и ее сразу же перевели в клинику с реабилитационным центром для ветеранов.

– Ничего обнадеживающего не могу сказать, – ответил доктор на вопрос Марджи. – Мы постараемся вывести ее из шока, но когда это получится, и каково будет ее состояние – не знаю.

Марджи не спала две ночи, забыв о еде, но непрестанно курила, осунулась и побледнела. Все попытки матери и сестры успокоить или поддержать ее девушка спокойно, но жестко пресекала. "Спасибо. Мне не нужно. Я справлюсь".

Ночи напролет она слонялась по городу. Кольцо жгло руку все сильнее, ярость распирала изнутри до физической боли, требуя выхода. И девушка снова стала выходить за город, ища, на чем или на ком излить бессильный гнев, крик боли.

Разнеся в крошево несколько заброшенных заводов и выселенных домов на окраине и спалив пару автостоянок, Марджи поняла, что это невыход. Ярость на какое-то время ослабевала, но боль, чувство вины и недоумение никуда не делись. "Почему? Как мы упустили? Ничего же не предвещало... Или предвещало?".

На третий день ноги сами привели ее к школе. На заднем дворе девушка увидела Корнелию и Мартина, пропускающих уроки. Мальчик и девочка сидели на скамейке под деревом и негромко разговаривали. При виде Марджи они настороженно примолкли.

– Мне нужно с вами поговорить, – сказала Марджи, останавливаясь напротив них. В порванной, прожженной и испачканной копотью одежде, с застывшим лицом и жесткими, потемневшими глазами, Беркли выглядела пугающе.

Мартин отодвинулся на край скамейки и уставился на носы ботинок. Он не знал всего, что произошло на квартире у Кристель, но слышал только, что именно эта женщина была тогда дома с Мирой...

– Я говорила с ней утром в школе, – еле слышно сказала Корнелия. У нее слегка распух нос и покраснели глаза от недавних слёз. – Она... В общем, мы говорили...

Девочка еще раз покосилась на Мартина и вполголоса пересказала Марджи свой последний разговор с Мирой.

– Она говорила: кто из девчонок откажется тоже стать принцессой, жить во дворце и не ходить в школу, – шмыгнула носом Корнелия. – И досадовала на вас, что вы кинулись спасать ее, не спросив, надо ли. Мира была уверена, что, если бы осталась во дворце, то быстро взяла бы ситуацию под свой контроль, "всеми бы вертела", так она сказала. Я пыталась ей объяснить, что на самом деле все не так безоблачно, и Фобос забрал Элион на Меридиан, чтобы заманить в ловушку, а она... Мира считала, что лучше быть принцессой, не знать проблем в школе и получать все желаемое, чем жить тут. Даже если это плохо закончится, все равно хорошо, когда ты принцесса и так далее. Она злилась на вас, зачем вы ее забрали с Меридиана.

– Но почему она не сказала, что хочет остаться?! – потрясенно спросила Марджи.

– А вы бы послушали? – спросил в ответ Мартин. – Вы же уверены, что всегда правы и всё лучше знаете.

Он поднялся и ушел, не оглядываясь.

– Я же всегда была на ее стороне, – девушка закусила губу. – И Мира это знала. Неужели тогда я показалась ей таким чудовищем, которое не услышит, не поймет и наплюет на ее право выбора?

– Я не ожидала, – Корнелия достала платочек. – Мира была такой, как обычно. Только досадовала, что ей не дали пожить во дворце. Я пыталась ей объяснить, как обстоят дела на самом деле, но Мира... Мы только поругались. Если бы я знала!

– Никто не знал, – тусклым голосом сказала Марджи. – Это я виновата. Не спросила, чего она хочет; не попыталась доверительно поговорить с ней после возвращения. Была уверена, что теперь-то все в порядке, и я смогу защитить своих друзей. И ни х... не видела у себя под носом! – она со злостью хватила кулаком по скамейке.

– Гораздо больше виноват Фобос! – Корнелия покраснела от гнева. – Для него люди все равно что грязь. Элион было скучно, и Фобос решил украсть для нее подругу. Как будто Мира не человек, а кукла из магазина! Куклу ведь не спрашивают, хочет ли она, чтобы ее купили! И Седрик тоже... Гад ползучий!

– А Мире показалось невыносимо в родном городе после блеска дворцовых залов, – с ненавистью сказала Марджи. Она так ненавидела Фобоса, Седрика, роскошный замок и сам Меридиан, что в глазах темнело. Ярость распирала ее.

"Ты знаешь, что делать, – услышала она все тот же бесплотный голос. – Сила Кольца откроется тебе в полной мере и даст себя контролировать при одном условии... Избавься от того, что тебя сковывает! Давно пора!".

– Мирина мать приехала, – сказала Марджи. – И ее хватил обширный инфаркт. Сейчас в кардиологии... Она никогда не была хорошей матерью, но это не значит, что ей было совсем наплевать на дочь.

Корнелия хлюпнула носом:

– А Кристель?

– Плохо. Никого не узнает и не разговаривает.

– Ненавижу Фобоса! – прогундосила Корнелия. – Неужели им это сойдет с рук?!

– А кто тебе это сказал? – жестко отрубила Марджи. И поднялась со скамейки.

Она знала, что сделает.

*

Телмар Гарнет лениво листал книгу об истребителях, когда дверь комнаты открылась. "Эй, ты, дверью ошибся?!" – хотел уже рыкнуть лейтенант. Но когда увидел, кто вошел, вскочил по стойке "смирно". Книга со стуком упала на пол.

– Кэп Беркли?!

– Говорят, ты любую женщину можешь осчастливить? – Марджи деловито прошла в комнату, захлопнув за собой дверь. – И к тебе бабцы в очереди стоят? Ну что, примешь командира вне очереди?

Телмара настораживало ее напряженное бледное лицо с ярко-алыми губами и блестящие, как в лихорадке, глаза. Кэп Беркли выглядела, как человек, которого дожали до предела, и он в любой момент может рвануть, как та пружина. И в то же время излучала такой чувственный магнетизм, что устоять перед ней было бы невозможно даже дряхлому старику. А Телмар таковым отнюдь не был.

У Марджи оказалось такое упругое и горячее тело, что Гарнета обжигали ее ласки. Ощущения были головокружительными, не одна из его прежних "телок" и в подметки не годилась кэпу.

Но когда все закончилось, Марджи поднялась с кровати, молниеносно оделась и снова замкнулась в себе.

– Спасибо, – кивнула она. – Теперь у меня развязаны руки.

Застегнув пальто, она вышла.

Приводя в порядок постель, Телмар увидел, что простыни в крови. Собирая их, он ломал голову: "И зачем ей это было надо? … твою мать, какая женщина! И я у нее первый… Но почему-то мне кажется, что лучше закатать губу и не напоминать ей!.."

*

Марджи снова шла по замку, и черные молнии, вылетающие из ее кольца, жгли и крушили обстановку и разбрасывали всех, кто не успевал убежать с дороги. Девушка вымещала всю свою боль и ненависть к этим людям, которые вот так походя, от скуки, играючи погубили семью ее подруги; поманили Миру своим мишурным блеском и вбили клин между ней и близкими людьми; можно сказать, вложили ей в руки лезвие...

– Марджи! – Седрик бросился ей наперерез, когда она шла к тронному залу. – Что ты де...

С треском пролетела черная молния.

– Прости, Седрик. Ты мог бы мне понравиться. Мне правда очень жаль, – прошептала девушка. И сердце на мгновение сжалось от воспоминания о танце под старинным фонарем… «У нас ведь все могло бы быть… Все было возможно. Если бы…»

Миранда, на лету превращаясь в паука, прыгнула на Марджи. Беркли увернулась и снова вскинула руку. Снова треск, снова разряд.

– Прости, Миранда, – пробормотала она. – Ты меньше других виновата. Но тоже виновата.

Дверь тронного зала вспыхнула и мгновенно сгорела дотла.

Фобос успел вскочить с трона и метнуть пару молний, которые Марджи легко отбила.

– Простите, ваше высочество, – сказала она. – Думаю, вы понимаете: после того, что случилось, об альянсе можно забыть!

Сверкнула еще одна молния.

Элион с визгом забилась в угол, увидев, как Марджи снова заносит руку.

– Прости, Элион, – произнесла Беркли. – Но губить людей не стоит даже от скуки.

– Я не хотела! – зарыдала Элион. – Я этого не хотела!

Марджи посмотрела на нее еще раз. И уже готовая сорваться молния так и осталась на кончике кольца. Девушка не могла ударить Элион, девочку, которую знала всю жизнь.

"Дурацкие сантименты! Тогда можешь сделать вот что..."

Марджи выслушала совет Гвалиора, который уже не в первый раз заговаривал с ней телепатически.

– Я тебе верю, – она опустила руку, но Элион все еще ежилась от испуга, закрывая голову руками в ожидании последнего удара. – И ты будешь жить и взойдешь на трон. Но всегда помни, кто сделал тебя королевой. Я не люблю неблагодарность. И знай, что я спасла тебя от большой п...! Твой брат расставил тебе ловушку, чтобы завладеть всей магией Меридиана. И ласков с тобой он был, как с гусем, которого откармливают к Рождеству.

Элион опустила руки. Почему-то она сразу поверила ровному спокойному тону Марджи.

– Но все же ты была первопричиной всех бед в семье Кристель и Миры, – продолжала Марджи. – Ты пожелала себе живую игрушку, и это привело к трагедии. И ты останешься в живых и будешь долго править и пользоваться любовью подданных. Но ты всегда будешь одинока. Прими это наказание, как заслуженное.

– А вы ни в чем не виноваты? – вскинула голову Элион. Но тут же снова опасливо сжалась под тяжелым взглядом Марджи.

– А кто тебе сказал, что я не расплачиваюсь за свою вину? – вопросом на вопрос ответила Марджи. – Может быть, моя расплата еще тяжелее твоей... Ну все! Готовь самое лучшее платье для коронации. Приказывай украшать замок и готовить пир! Пусть народ ликует и веселится, приветствуя свою законную правительницу. Сегодня на Меридиане будет большой праздник.

– А вы не останетесь? – пискнула Элион.

– Извини. Не то настроение, чтобы веселиться.

*

По дороге из Меридиана она вспоминала любимую песню "Арии":

"Ты устала быть покорной, ты устала быть рабой.

Жить надеждой иллюзорной, отвечать на жест любой.

Барабанит по стеклам дождь, как будто живой.

Ты сейчас одинока, открой, открой, открой...

Жизнь идет где-то за стеною, а ты в плену пустоты.

О, как жаль, но всему виною мечты, мечты, мечты.

Ты пыталась стать жестокой, стать прозрачной словно лед,

Недоступной и далекой, и живущей без забот.

Барабанит по стеклам дождь, как будто живой.

Ты сейчас одинока, открой, открой, открой...

Жизнь идет где-то за стеною, а ты в плену пустоты.

О, как жаль, но всему виною мечты, мечты, мечты.

Барабанит по стеклам дождь, как будто живой.

Ты сейчас одинока, открой, открой, открой...

Жизнь идет где-то за стеною, а ты в плену пустоты.

О, как жаль, но всему виною мечты, мечты, мечты.

Жизнь идет где-то за стеною, а ты в плену пустоты.

О, как жаль, но всему виною мечты, мечты, мечты.

Жизнь идет где-то за стеною, а ты в плену пустоты.

О, как жаль, но всему виною мечты, мечты, мечты.

Жизнь идет где-то за стеною, а ты в плену пустоты.

О, как жаль, но всему виною мечты, мечты, мечты..."

Марджи сидела на скамейке в городском парке. Кольцо уже не жгло руку, а мягко теплилось, согревая. Она отомстила тем, кто был виноват в трагедии. Но торжества победы не было. Миру она этим не вернет. Не поможет Кристель обрести рассудок. Не поднимет с больничной койки мать Миры.

У нее в руках самая большая сила во Вселенной, ей принадлежит весь мир. Но одного она не может.

Марджи поглаживала сумочку хэнд-мейд, подарок Миры на день рождения.

"Я не знаю, может ли мое кольцо переносить во времени. А то вернулась бы в тот день, когда их похитили. И увидев Миру во дворце, спросила бы, хочет ли она вернуться домой, или остаться во дворце. Надо будет узнать, есть ли такая функция у перстня... И Кристель бы со мной согласилась, если бы я ей объяснила, чего мы можем избежать, разрешив Мире остаться у Элион... Она всегда со мной соглашается!".

Марджи встала со скамейки, отряхнула пальто от снега и пошла к выходу из парка. Она понимала, что по-прежнему уже не будет, начинается новый этап ее жизни. Легким он быть не обещает. Похоже, еще ничто не кончено...

"Все только начинается!" – подтвердил Голос Кольца.