Текст книги "Сладкий обман"

Автор книги: Мария Барская

сообщить о нарушении

Текущая страница: 4 (всего у книги 6 страниц)

– Нужен не нужен, сразу не прогоняй. Лучше хоть какой-нибудь мужик под рукой, чем вообще никакого. Пусть даже он тебя для любви не интересует, по хозяйству используешь. Ты даже не представляешь, сколько нужного и полезного можно извлечь из влюбленного мужика! Особенно когда сама в него не влюблена.

– Дуська, я так не могу.

– Научишься, раз жизнь приперла. Тоже невредный опыт. Опять-таки, сходишь с ним куда-нибудь. Насколько я помню, Сергей мужик фактурный, не в моем вкусе, правда, но для ресторана, театра или какой тусовки вполне годится. И Мишке своему нос утрешь. Ему вдвойне неприятно будет, что, не успел он уйти, ты роман с его лучшим другом закрутила, которого раньше терпеть не могла. Даже если он совсем тебя разлюбил, все равно его заест.

– А я именно поэтому и не хочу. Решит еще, что я с Сергеем закрутила ему назло.

– А ты лучше по-другому прикинь, – заспорила Дуська. – Если сразу с Сергеем станешь ходить, Мишка наверняка решит, что у вас еще до ухода началось. И почувствует себя полным идиотом с ветвистыми, оленьими рогами. Мол, он мучился, изобретал, как получше удрать, а преподнес тебе в результате полную свободу на блюдечке с голубой каемочкой.

Мысль показалась мне соблазнительной. Останавливал лишь Сергей.

– Ну не могу я крутить цинично людьми. Совесть не позволяет!

Дуська в ответ только рассмеялась:

– Да в чем цинизм-то! Он в тебя влюблен. Ты с ним ходишь. Доставляешь ему мгновения счастья и надежды...

– Но я же эту надежду потом отниму.

– Считаешь, он меньше станет страдать, если ты его сразу пошлешь?

– Сложный вопрос, – согласилась я.

– Вот именно. А потом, походите, познакомитесь с разных сторон, лучше узнаешь его, вдруг и понравится.

– Дуська, он мне никогда не нравился.

– Мало ли что тебе раньше нравилось или не нравилось. Ты вот была еще недавно уверена, что тоже Сергею не нравишься, а оказалось ровно наоборот. Словом, не зарекайся. Может, не только в нем, но и в себе не разобралась. А пошлешь его в результате, тоже не страшно. Будем считать, отомстишь за всех баб, которых Серега динамил.

– Ладно, Дуська, подумаю. Мне бы сперва с Мишкой разобраться. Пока он от меня прячется.

– Не бери в голову. Деньги у тебя есть?

– С этим пока нормально.

– Вот и ладушки. А с остальным справишься. Объявится Мишка. Никуда не денется. Ему же теперь наверняка официальный развод от тебя нужен.

Она снова закашляла и засипела.

– Ну вот. А собиралась молчать и меня слушать.

– С тобой помолчишь. То восемь лет без изменений, а то каждый день сюрпризы. Ладно, пойду горячего молока выпью. И бандиту моему надо дать на ночь лекарство.

VIII

К концу недели я чувствовала себя совершенно измученной и разбитой. Столько откровений и столько потрясений. Трудно сразу их все переварить. Да и быт, налаженный под двоих, свалился теперь на меня одну. В общем, лишь в пятницу вечером, когда я снова пристроила Тошку на выходные к маме, наконец смогла перевести дух. Обожаю своего сына, не люблю расставаться с ним, однако в эти выходные мне непременно требовалось передохнуть. А ведь Тошка, если дома, от него не отвлечешься. И дела накопились. А бабушке от него сплошная радость.

Мама, конечно, не преминула про Михаила спросить. И Тошка еще подбавил, радостно ей сообщив, что папа в такую долгую командировку уехал, что даже тапочки свои увез. У мамы глаза на лоб вылезли, и она очень выразительно на меня посмотрела. Тошка унесся в комнату, а она осведомилась:

– Это как понимать в смысле тапочек?

Я, к счастью, моментально нашлась:

– Да выкинула я их просто, пока Миши нет. Они старые были, а он не решался с ними расстаться. Завтра новые, кстати, куплю.

– А я уж подумала нехорошее.

Надо, наверное, было ей сразу сказать, но я пока еще не готова. Измучает ведь. Обсуждать примется, разбирать нашу жизнь по косточкам, так что отложим это удовольствие на потом. Мне сперва надо нервы привести в порядок.

Тошка уже увлеченно возился с игрушками, по которым успел за неделю соскучиться. Мне в ответ на «до свидания» лишь рукой махнул, и я ушла.

Доехала до супермаркета, купила для поднятия тонуса кое-что вкусное на ужин. Поразмыслив, добавила в корзинку красивое дорогое пирожное и бутылку красного вина. Имею право себя побаловать.

Вышла. И, в кои-то веки не торопясь, направилась к дому. Откуда-то сбоку раздался резкий автомобильный гудок. От неожиданности вздрогнула и шарахнулась.

– Катя! – радостно крикнули мне из джипа.

Юра!

– Вы меня напугали, – недовольно сказала я, подойдя к машине.

Он смутился:

– Извините. Не хотел. Просто увидел вас и решил подвезти.

– Я вообще-то пройтись хотела. Такая неделя выдалась напряженная...

– Тем более садитесь. Что с сумками-то гулять.

Сумки у меня были совсем легкие, однако я забралась в салон.

– У вас-то как дела, Юра?

Он вздохнул:

– Ничего хорошего. Я в тот же день зашел в квартиру и сразу вышел. Как в поддых дали. Знаете, казалось, все в душе перегорело. А переступил порог и понял: все это время ждал, что Наташа вернется. Ужас. Там все так, будто она только вышла. Не смог находиться долго. Вот сегодня предпринимаю новую попытку. Хочешь не хочешь, надо разбираться. Можно, конечно, нанять кого-то и выкинуть все подряд, но ведь как... Там ведь и книги ее любимые, и фотографий много... Ниночке на память о маме надо оставить.

Я смотрела на него, и сердце сжималось от жалости. У него, Юрия, сейчас снова было такое же лицо, как тогда, когда он катал по двору коляску. Ну как ему хоть немного помочь в его горе?

– А ваши родственники... Может, они? Кажется, теща у вас была.

– Она очень болела последний год и недавно скончалась. Тесть в ужасном состоянии. Держится из последних сил, но таким испытаниям я его подвергать не могу. Нет уж, это моя обязанность.

Он произнес последние слова так, будто ему предстояло взойти на Голгофу. И я вдруг, совершенно неожиданно для самой себя, вызвалась:

– А хотите, я с вами поеду и вам помогу?

Он изумленно вскинул на меня глаза.

– Вы? Да неловко мне как-то. Вас, вероятно, семья ждет, муж, сын.

Я снова, совершенно неожиданно для себя, ответила:

– Тошка на два дня у мамы. А муж от меня ушел. Совсем ушел. В прошлую субботу. К другой женщине.

Он опешил:

– Извините, не знал.

Тут меня буквально прорвало:

– Я и сама не знала! Он мне ничего не сказал. Вроде просто ушел. Мол, плохо ему со мной жить. А потом мне знакомые сказали, что у него другая женщина, и она ждет ребенка.

– Ситуа-ация, – протянул Юрий. – Весьма для вас гнусная.

– Куда уж гнуснее, – согласилась я. – Теперь понимаете, домой совсем даже не хочется.

– Я-то как раз понимаю, – кивнул он. – Ну раз так сложилось, поехали.

Юрин дом стоял через двор напротив моего, и квартира у него была, как у нас, только словно в зеркальном отражении.

К тому моменту, как мы поднялись на лифте, прошли по общему коридору и, отомкнув входную дверь, ступили в прихожую, лицо у Юрия окончательно побелело и окаменело.

За все это время он не вымолвил ни слова, видимо, готовился к новой встрече со своим прошлым, которое не отпускало его.

Он застыл в прихожей, и я застыла рядом. Не бежать же впереди него! Глянув ему в лицо, я поняла: ему сейчас станет плохо. Вон даже губы побелели, и крылья носа затрепетали от того, что он судорожно втягивал воздух. Так же выглядел мой покойный отец перед очередным сердечным приступом.

Повинуясь мгновенному импульсу, я крепко схватила его за руку:

– Юра, Юра, держитесь. Сейчас все пройдет.

Он словно очнулся и ответил мне растерянной и неуверенной улыбкой:

– Ничего, ничего. – Я потащила его за собой на кухню. – Водички попьете.

Он покорно, на каких-то негнущихся ногах, будто робот, поплелся за мной.

Я силой усадила его на стул и кинулась к шкафчику под мойкой. Там, действительно, в сушилке стояли чашки. Схватила одну из них, хорошенько слила воду из крана, наполнила и поставила на стол перед Юрием:

– Пейте.

Он было потянулся к чашке, однако, глянув на нее, отдернул руку, словно его ударило током.

– Наташина любимая чашка.

Он уронил голову на руки и горько разрыдался.

– Уйдите, не смотрите, простите меня, – сквозь рыдания говорил он.

Однако я не ушла, а, стоя с ним рядом, легонько гладила его содрогающийся затылок.

– Поплачьте, поплачьте, вам легче станет. И не стесняйтесь. Стесняться вам нечего. Что же стыдного, что вы до сих пор любите свою жену. Это нормально. Любая женщина о таком может только мечтать. Я бы таким мужем только гордилась. И ваша Наташа вами наверняка гордится.

Я говорила и говорила. Всхлипывания его становились все реже и реже. Наконец, продолжая прятать от меня лицо, он нашарил в кармане куртки платок, вытер лицо, шумно высморкался и, по-прежнему отворачиваясь от меня, тихо сказал:

– Извините, ужасно глупо вышло.

Я положила ему руку на плечо.

– Юра, это нормальная человеческая реакция. Вы же не робот.

– Когда Наташа умерла, не плакал. И когда Ниночку из роддома брал – тоже. И после слез не было. А сейчас вот... Как накатило.

– Верно, те самые слезы, которые вы тогда сдерживали, накопились за столько лет. Вот вашу плотину и пробило. Вероятно, пора.

– Знаете, Катя, а вы ведь правы. И впрямь немного полегче стало, когда ее наконец оплакал.

– Юра, у меня с собой есть вино, – вдруг вспомнила я.

– Наташу помянем? – как бы ни к кому не обращаясь, задумчиво произнес он.

– Да, если хотите. Ой, у меня и еда есть.

Он поднял на меня покрасневшие глаза и улыбнулся:

– О женщины. На все случаи жизни у вас выход найдется. Но я-то хорош: мало того, что время у вас отнимаю, так еще и ужина лишу.

– Я с запасом купила, на двоих хватит. Заодно и мое прошлое проводим, оно ведь тоже навечно ушло, вместе со всеми моими иллюзиями. – Почему-то с ним мне было говорить об этом совершенно нетрудно.

– Забыл, что у вас тоже беда. – Он вдруг взглянул на меня с укором. – Вы что, одна собирались пить? Вот это не дело.

– Успокойтесь, я не алкоголик. Просто больше было не с кем. А горе утопить так хотелось.

Он резко поднялся со стула, порывшись в ящике, достал штопор и откупорил бутылку. Я в это время распаковала контейнеры с салатами, копченой осетриной и семгой. Юрий, похлопав дверцами шкафчиков, нашел два больших бокала. Затем, чуть подумав, поставил третий.

– Для Наташи.

Я кивнула и нарезала хлеб.

Мы сидели, пили, ели, и вскоре Юрино лицо обрело цвет. И говорил он теперь совершенно нормально. Кажется, тяжесть, давившая ему душу, и впрямь ушла вместе со слезами.

Он взахлеб рассказывал про свою Ниночку.

– Знаете, когда она родилась, я думал, она подрастет и превратится во вторую Наташу. А на самом деле ничего подобного. Ни в нее, ни в меня пошла. Скорее похожа на мою бабушку. И внешне, и характером. Она вечно была такая веселая, оптимистичная, общительная. И рыженькая. – Он внимательно посмотрел на меня. – Как вы. Разве только чуть посветлее. Они бы с вашим Артамоном смотрелись как близнецы. Я еще прошлый раз обратил внимание. – Он осекся и, смешавшись, добавил: – Но я вас совсем, кажется, заболтал. А дело не ждет, да и вы устали. Пойдемте посмотрим. Может, подскажете, что со всем этим делать.

В двух комнатах была только мебель – шкафы и стенка. Пустые. Все вещи оказались сложены в третьей, самой маленькой комнате.

– Тут жили Наташины дальние родственники, – объяснил Юрий. – Видимо, они и перенесли все наше сюда.

Я огляделась. В углу – пыльные стопки книг. А посредине комнаты громоздились коробки – поменьше и побольше. Юрий заглянул в одну из них.

– Фотографии, – произнес он, однако рассматривать их не стал. Просто, закрыв коробку, добавил: – Это я с собой увезу.

Глянул в коробку побольше.

– Ее вещи. Одежда. С ней-то что делать? Выкинуть?

Он жалобно глядел на меня. Кажется, я поняла, что можно сделать.

– Знаете, Юра, в конце нашей улицы есть часовня?

Он кивнул.

– Ну так вот. Неподалеку от нее есть сооружение вроде ларька. Там каждую субботу и воскресенье одежду принимает какая-то благотворительная организация, а потом раздает ее бедным и бездомным. Надо только аккуратно в мешки все сложить, и завтра же отвезти можно. – Я тоже заглянула в коробку. – Тем более все тут чистое, целое.

Юрий задумался.

– Да, пожалуй, это самый разумный выход. На помойку нести не могу, а так хоть людям польза.

– Может, давайте переберем, вы что-нибудь на память оставите?

На лице у Юрия вновь воцарился страх.

– Наверное, и впрямь какие-то вещи стоит оставить, но... может, завтра? У вас будет время мне помочь?

В его просьбе крылось столько мольбы и надежды, что отказать ему я не смогла:

– Конечно, Юра, смогу.

Я понимала: он еще не готов сегодня к столь тяжелой для него миссии. Он, кажется, догадался, о чем я подумала, и скороговоркой сказал:

– Просто поздновато уже сегодня. Да и мешки надо купить.

– Да, да, мешки обязательно, – поддержала я.

Мы обследовали еще несколько коробок. Какие-то сувениры, Наташина любимая ваза (Юрий бережно вернул ее в коробку и поставил к фотографиям), Наташин чемоданчик – набор для вязания и вышивания.

– Пока Ниночку носила, пристрастилась, – объяснил Юрий. – Целыми днями вязала. У нее, знаете, как хорошо получалось! Ниночку на год вперед разными шапочками, кофточками и пинетками обеспечила. Она так мечтала о девочке. Все повторяла: «Буду одевать ее, как принцессу».

Чемоданчик он бережно поставил на коробку с вазой.

– Вдруг Ниночке пригодится.

Затем он долго перебирал книги. Сложил большую стопку и, указав на оставшиеся, сказал:

– Остальные можно отдать. Может, тоже в ларьке благотворители возьмут?

– Спросим, – ответила я. – А если им не надо, есть районная библиотека. Кстати, у вас там на кухне полно кастрюлек, сковородок. Это благотворители точно берут.

– Отдайте, – махнул рукой он. – Только чашку Наташину заберу.

– Давайте я тогда заверну ее и к вазе пристрою, с собой и увезете. – Тут я спохватилась. – Нет, вам сегодня нельзя ехать, вы выпили.

Он поразмышлял немного и ответил:

– Пожалуй, вы правы, не стоит рисковать. Оставлю машину во дворе, а сам что-нибудь поймаю.

– Если хотите, можете у меня до завтра остаться, – нерешительно проговорила я.

– Да что вы! – воскликнул он. – Вы и так неизвестно зачем со мной возитесь. И потом, Ниночка рассердится. Мы с ней утром обязательно вместе завтракаем.

Меня охватило одновременно и облегчение, что он отказался, и сожаление. С одной стороны, я уже очень устала, и хотелось побыть в одиночестве. Но с другой... Очень сложное чувство! Даже и словами не выразишь. Женщина приглашает его к себе, а он, не раздумывая, отказывается! Обида? Досада? Нет, наверное, слишком сильно сказано, но нечто в этом роде. Хотя мое приглашение было совершенно невинным. А все же... Хотя почему меня это так задело, ума не приложу.

Мы договорились, что завтра я подойду сюда часикам к десяти утра. Обменялись номерами телефонов, убрали остатки нашего пиршества, и Юра собрался проводить меня до подъезда.

– Знаете, только сперва такси вызовите, – посоветовала я. – А то вы в нашей глухомани долго можете ловить.

– Идея! Вот, видите, привык сам на колесах.

Он заказал такси к моему подъезду, а потом меня до него довел. Вернее, даже до двери моей квартиры.

– Может, зайдете? – вновь пригласила я.

– Зайду обязательно, но не сегодня. Спасибо вам, Катя, спокойной ночи, и отдыхайте как следует. Вы даже не представляете, насколько сегодня мне помогли.

И с этими словами он осторожно поцеловал меня в щеку.

– И вы мне тоже помогли, – откликнулась я. – Благодаря вам целый вечер о себе не думала.

– Вот и продолжайте не думать. – Он улыбнулся. – А утром, обещаю, так вас загружу, что вы о своих проблемах долго еще не вспомните. – Он поднес мою руку к губам и поцеловал. – Хороших снов, Катя. – Он вошел в лифт. – Давайте-ка открывайте дверь, чтобы я был спокоен: доставлена домой в целости и сохранности. Открывайте и за собой запирайте. Иначе я не уеду.

Я помахала ему на прощание и вошла в квартиру. Внутри надрывался телефон. Пока успела до него добежать, звонки прекратились, но секунду спустя начались опять. Первая бредовая мысль: это Миша. Вспомнила, что мы с ним условились о встрече на субботу или воскресенье. Тогда придется Юре отказывать. Нет, не могу я ему отказать! Значит, скажу Михаилу, что могу только в воскресенье.

Схватила трубку. Оттуда сперва послышался жуткий кашель, сменившийся Дуськиным воплем:

– Ты куда пропала? С ума уже схожу! Дома нету! Мобильник не отвечает...

Правильно. Не отвечает. Я звонок отключила во время совещания на работе, а после, конечно, забыла включить.

– Даже маме твоей звонила! – продолжала вопить Дуська.

Вот молодец! И маму на уши поставила. Придется теперь со всеми объясняться!

– Надеюсь, ты ей про Михаила не ляпнула?

– За кого ты меня принимаешь! Но ты-то где была?

– Да так, Юрию помогала...

– Юрию? Его же вроде Сергей зовут.

– Это Мишиного друга зовут Сергей, а человека, которому я помогала, зовут Юрий.

– С работы какой-нибудь?

– Нет, с детской площадки.

– Это теперь, значит, так называется?

– Да нет, в прямом смысле. Мы с Тошкой недавно с ним познакомились.

– Совсем с ума сошла баба! – взревела Дуська. – С Тошкой на детской площадке! Наверняка маньяк.

– Евдокия, спокойно. Никакой он не маньяк. Нормальный мужик. Он пять лет жил в доме напротив нас. У него дочка ровесница Тошки.

– Так и сказала бы, что раньше с ним познакомилась! Только с толку сбиваешь.

– Нет, Дуська, познакомились мы с ним только вчера, а раньше просто видела. Про него тут многие знали. У него несчастье случилось, жена при родах умерла. Естественно, кумушки обсуждали.

– Жена? При родах? – Дуська явно была заинтригована. – А теперь он по-новой женат?

– Нет. Понимаешь, он до сих пор покойную жену любит.

– Вот, блин, чудеса! – задохнулась Дуська. – Разве такие мужики еще водятся?

– Как видишь, да. Только ничего хорошего в этом нет. Для чего эта мука?

– Представляю. Ее-то не вернуть. А чем ты ему помогала-то?

– Вещи в квартире разбирать, где они с женой жили. Он, наконец, на ее продажу решился.

– Мать моя женщина! – воскликнула Евдокия. – Это ты с ним ухитрилась так хорошо познакомиться, что он тебя допустил до столь интимного дела?

– Совершенно случайное стечение обстоятельств. Я ему посочувствовала, предложила помощь, а он согласился.

– Та-ак, – протянула она. – А мужик-то стоящий?

– В каком смысле?

– Мне еще тебе смысл объяснять? Ну стоит на него время тратить, или это чистая благотворительность?

– Понимаешь, я пока о нем, как о мужчине, не думала. Не до того было. Но вообще интересный. Приятный и внешне довольно хорош.

– Подробней! – потребовала подруга. – Блондин? Брюнет?

– Ближе к блондину.

– Ямочка на подбородке есть? – с придыханием поинтересовалась она.

– Нет, – расхохоталась я. – Обычный хороший мужской подбородок. Глаза голубые. Он на полголовы выше меня. Ездит на «Тойоте-Лендкрузер». Чем занимается, не знаю, но, по мне, вполне обеспеченный.

– Ясный перец, если квартиру пять лет без употребления держал, – подхватила Дуська.

– Ну, я удовлетворила твое любопытство?

– Можешь дальше ему помогать! – впала в полное воодушевление она. – Эх, везет же некоторым! Не успел один уйти, двое других пороги обивают.

– Дуська, оставь напрасные надежды! – я сочла необходимым охладить ее пыл. – Сергей мне вообще не нравится, а Юре я по-дружески помогаю.

– Но ты не сказала, что он тебе не нравится! – с торжеством воскликнула Дуська.

IX

В десять утра я уже звонила в квартиру Юрия. Едва он мне открыл, я немедленно убедилась: наваждение, терзавшее его столько лет, прошло. То ли он покойную жену отпустил, те ли она его... Выглядел он свежо, бодро и весело, больше не испытывая боли оттого, что находился в этой квартире.

– Катя, я уже кое-что разобрал. По дороге мешки купил и, вас ожидая, один наполнил. Из всей коробки оставил лишь свадебное платье. В нем Наташа выходила за меня замуж.

По лицу его пробежала грусть, однако он, будто смахнув ее, деловито продолжал:

– Обувь тоже будем брать?

– И обувь, и посуду, – подхватила я. – Сейчас запакую в освободившиеся коробки.

Работа закипела. Два часа спустя мы загрузили джип под завязку и поехали к часовне.

Благотворители очень нам обрадовались. Забрали все скопом, не разглядывая.

– У нас еще книги есть, – сообщил Юрий. – Возьмете?

Мария Степановна, ведавшая приемом, озабоченно отозвалась:

– А списка у вас случайно нет? Книги, прежде чем принимать, смотреть надо. Не каждую наш контингент возьмет, – извиняющимся тоном добавила она. – А у нас помещение не резиновое, хранить долго негде.

– Список – это невозможно, – покачал головой Юра. – Может, вы завтра с утра смогли бы ко мне подойти? Посмотрели бы, отобрали, а я потом вам их сюда довез.

– Договорились, – обрадовалась Мария Степановна и быстренько записала адрес. – Я вот что еще хотела попросить. – Теперь она взирала на Юру с мольбой. – Никакой лишней мебели нет? Ну, скажем, диванчик, столик. Тут несколько многодетных семей очень нуждаются. Только вы не подумайте, не алкоголики, хорошие люди, не пропьют. Просто обстоятельства у них тяжело сложились. Вот, например, в одной семеро детей, а отец инвалидом стал. Квартиру им от района дали, а обставлять не на что. Одна надежда на добрых людей. И детки такие славные, стараются, учатся, не хулиганы.

– Очень удачно. Есть, – прервал ее Юрий. – И стенка, и мягкая мебель, и кухня. Все в приличном состоянии.

Лицо у Марии Степановны засветилось, однако почти сразу и потухло.

– Только с перевозкой в нашей организации беда.

– Не беспокойтесь, оплату перевозки беру на себя, – заверил Юрий. – Зайдете завтра, посмотрите мебель, подходит ли, и скажете адрес, куда везти.

– Подходит, подходит. Дай Бог вам здоровья!

Когда мы сели в опустевший джип, Юрий устало выдохнул:

– Ну вот практически и все. Дело сделано. Благодаря вам. – Он внимательно и долго на меня смотрел. Затем, вдруг широко улыбнувшись, воскликнул: – А теперь, по-моему, необходимо как следует подкрепиться. Вчера вы меня кормили, сегодня моя очередь. Катя, приглашаю вас на обед.

– С удовольствием. Только я такая жутко пыльная и грязная.

– Да и мне тоже не мешает умыться.

И я предложила:

– Давайте заедем ко мне, приведем себя в порядок, а после можете приглашать. – Мне совсем не хотелось расставаться с Юрой.

– Идет, – обрадовался он.

Зайдя в квартиру, он ахнул:

– У вас точно такая же! Даже шкафчики на кухне похожи.

– Так в одно время, наверное, заселялись и обставлялись, – ответила я. – И дома у нас одинаковые.

– Ну да, конечно, – засмеялся он. – Замечательно. Ванную легко найду.

– Хотите, можете и душ принять. Сейчас принесу вам полотенце.

– Полотенце давайте, но в душ не полезу, просто умоюсь, не настолько запачкался.

После того как Юрий привел себя в порядок, в ванной заперлась я и, в отличие от него, душем пренебрегать не стала. Хотелось стать чистой и свежей.

Я уже завершала макияж, когда Юрий постучал в запертую дверь.

– Катя, у вас телефон звонит. Подойдете?

– Да нет. Сами возьмите трубку, узнайте кто, – автоматически бросила я в ответ, так как не успела дорисовать один глаз.

– Есть! – крикнул он и удалился.

Только тут я спохватилась и осознала свою оплошность. Что я наделала? Нарвется на маму, после вопросов не оберешься.

Я пулей вылетела из ванной, но опоздала. Юрий уже кому-то вежливо объяснял, что в данный момент Катя находится в ванной, подойти никак не может и просила узнать, кто звонит.

– Уже могу! – крикнула я, выхватывая у него трубку.

Вот это потрясение! В полном согласии с законом подлости звонил... Миша.

– Ты?

– Разумеется, я. Сама ведь просила в субботу или воскресенье. Вот и выкроил окно. Удалось.

Любопытно, из чего же окно для меня выкраивалось? Из занятий любовью с тлей? Или у нее из-за беременности токсикоз, и окно образовалось естественным путем? У меня лично от его голоса токсикоз уже начался. С удовольствием бросила бы трубку! Однако от разговора никуда не денешься. Лучше сразу выяснить все проблемы, чем после получать очередные сюрпризы. Надо выяснить, но только не сегодня. Не побегу по первому требованию! И с Юрой мне хочется спокойно провести вечер, не глядя на часы. Да и морально к разговору с бывшим надо как следует подготовиться!

– Миша, давай завтра.

– А я собирался сегодня.

– Собирался, так предупредил бы вчера. У меня сегодняшний день уже занят.

– Этим, который подошел? – свирепо осведомился он.

– В частности, – холодно бросила я. – И тебя, кстати, это ни в коей мере не касается.

– Завтра так завтра, – неожиданно смирился он, хотя и не с очень большой охотой. – Тогда часиков в двенадцать заеду.

– Договорились.

Я растерянно стояла посреди кухни, меня начало познабливать.

Юра, тактично ретировавшийся в комнату, пока длился мой разговор, возвратившись, виновато произнес:

– Не надо, наверное, мне было трубку брать, да? Только неприятности вам доставил.

Я улыбнулась:

– Никаких неприятностей! Наоборот, только повысили мой престиж. Бывший муж очень остался недоволен вашим присутствием. Не волнуйтесь, Юра, хуже, чем есть, уже некуда. Это ведь он провинился по полной программе.

– Но если вам требуется с ним поговорить, может, отменим наш обед?

– Еще чего! Чтобы он меня и этого удовольствия лишил! Завтра поговорю.

Юра заметно повеселел.

– Тогда едем кутить!

– Едем! Обязательно едем!

И я решительно выбросила из головы Михаила.

Мы очень славно пообедали. Много и весело болтали. Вновь в основном про детей, будто заключив негласный уговор бывших мужей и жен не упоминать. Вообще, мне было легко с Юрием, а ему, кажется, со мной.

Сидели мы в ресторане долго, а потом он предложил мне покататься по Москве. Даже на Воробьевы горы съездили, где ни я, ни он тысячу лет не были. Стояли молча рядом на смотровой площадке и глядели на панораму города, раскинувшегося под нами.

Вернулись назад, лишь когда стало совсем смеркаться. Юра вышел меня проводить.

– Надеюсь, завтра без меня справитесь? – уже возле подъезда спросила я.

– Надеюсь, – кивнул он. – И еще, надеюсь, завтрашний разговор у вас нормально пройдет. А если какие проблемы возникнут, обязательно позвоните мне. Если смогу, помогу.

– Спасибо, Юра.

Настал момент расставания, но как же мне не хотелось отпускать от себя Юрия!

– Катя, – вдруг окликнул меня он.

Я обернулась.

– Катя, как вот вы, например, смотрите на то, чтобы на следующей неделе нам опять встретиться? Не по делу, просто так, – скороговоркой добавил он. – Сходим куда-нибудь. Или... возьмете Тошку и приедете к нам с Ниночкой в гости. Мы сейчас за городом живем. Дети у нас одного возраста. Им, наверное, интересно будет вместе. А вы посмотрите, как мы живем. Заеду за вами утром в субботу, и махнем на целый день, а то и на два. Дом у меня большой, места всем хватит. Бассейн есть. Речка рядом. Что хотите, на выбор.

Он так частил и так волновался! Выпалил и замолк, напряженно наблюдая за моей реакцией.

Предложение, от которого невозможно отказаться!

– Юра, вы коварный обольститель! Так соблазнительно все расписали! Разве я могу сказать «нет». И Тошка будет в восторге.

– Верно! Что ребенку летом в городе сидеть, – снова зачастил он. – Пусть дышит воздухом, купается. У нас, знаете, какой воздух!

– Вообще-то уже почти осень, – осторожно заметила я.

– А жара-то какая. Будто середина июля. Я, знаете, так воспринимаю: пока жара, значит, лето.

– Да поедем мы! Поедем! С удовольствием!

– Тогда до встречи!

И он вновь осторожно поцеловал меня в щеку. Я вдохнула его запах. Разгоряченное мужское тело и, совсем едва уловимо, хорошая туалетная вода.

– Спокойной ночи, Юра, и спасибо за прекрасный вечер.

Я вернулась домой в самом радужном настроении – лучшем за последнюю неделю. Сама себе изумлялась. Ведь вроде беда у меня, муж бросил, а готова летать, как на крыльях. Неужели это из-за Юры? А почему нет? Он замечательный! С ним так хорошо! Понимает все с полуслова. Ничего объяснять не приходится... Или снова придумываю себе человека и приписываю ему не существующие в действительности свойства?

Настроение мое чуть ухудшилось. Не хочу больше ошибаться и обманываться! Да нет, он и впрямь замечательный. И очень верный. Как жену любил! Сколько лет с ее смерти прошло, до сих пор переживает! И это не я придумала, а совершенно объективно. И про дочку свою как говорит. Видно невооруженным глазом, что обожает! Нет, он хороший, очень хороший!

И нас с Тошкой в гости позвал тоже ведь не из вежливости. Он хочет со мной видеться. До чего смешно волновался, что я откажусь! И Тошка к нему сразу проникся, а он отнюдь не любому на шею кидается. Обязательно на следующей неделе поедем к Юрию!

Вперед заглядывать не стану, планов строить не буду, пусть идет как идет! Он мне нравится, и я ему симпатична, а остальное покажет время. Одно хорошо: в трудный момент со мной рядом оказался надежный мужчина. И собой хорош, и приятный... Стоп, Катя, стоп! Решила же не загадывать на будущее! И вообще, тебя предал муж, и должно быть противно смотреть на всех других мужчин без исключения! Но мне не противно смотреть на Юрия!

Парадокс! Когда Миша был, меня посторонние мужчины вообще не волновали. А теперь вот наоборот!

Зазвонил телефон. Я решила, что Дуська, ее время. Но, оказалось, Сергей. Какой назойливый тип! Однако изобразила вежливую радость:

– Добрый вечер, Сережа!

– Знаешь, вообще-то, он не очень добрый.

– У тебя что-то стряслось?

– Нет, у тебя. В курсе ты или нет, что твой бывший нанял адвоката. Имущество собирается делить.

– Пока ничего не знаю. Мы с ним завтра собираемся встретиться и поговорить. Спасибо, что предупредил, хотя вряд ли мне твоя информация поможет.

– Конечно, поможет! – пылко заверил он. – Предупрежден, значит, вооружен. Теперь ты в курсе, что у него серьезные намерения. Тебе тоже непременно нужно нанять адвоката.

– Сергей, ты смеешься? Плохой адвокат не поможет, а хороший – это наверняка бешеные деньги, которых у меня нет. Да пусть подавится своей квартирой, на улице не останусь. Перееду к маме.

– Через мой труп ты переедешь к маме! – возопил Сережа. – Он, значит, делает что угодно, а ты за это расплачиваешься. Не выйдет! Будем бороться! Я уже нашел тебе хорошего адвоката. Все дела выигрывает, и бесплатно.

– Сергей, ты забыл, где бесплатный сыр бывает? Смешно тебя слушать.

– Смейся сколько угодно, но я серьезно. Он дела, которые его интересуют, бесплатно ведет. Богатый, и может себе позволить.

– Что в моем деле для него такого уж интересного? Банальный развод с дележкой крохотного имущества.

– Ну-у, ему любопытны кое-какие нюансы. И вообще, он мой хороший знакомый. Я попросил, он согласился.

– Сережа, тогда мне перед тобой неудобно.

– Вот это уж совсем лишнее. Моя задача, чтобы Миша поступил с тобой по справедливости, и я добьюсь, раз он сам совесть потерял!