Текст книги "Станция (СИ)"

Автор книги: Мария Ермакова

сообщить о нарушении

Текущая страница: 1 (всего у книги 8 страниц)

Мария Ермакова
Лазарет на перекрестке миров-4
Станция

Пролог

Слабая дрожь универсума под пальцами указывала на работающие в полную мощность двигатели МОД. Татьяна наслаждалась управлением кораблем, совершенно не слушая болтающего без умолку Ту-Ропа. Она вновь и вновь анализировала собственные ощущения. Печали, острой, как наконечник иглы, кольнувшей в сердце, когда Лазарет скрылся из виду; собственной беспомощности в пустоте космоса, несмотря на защиту МОД и кораблей сопровождения Ассоциации; волнения и тепла – при мысли о встрече с Ларрилом, и внутреннего пророческого какого-то беспокойства, испытываемого теми, кто однажды ступает с проторенного пути на узкую лесную тропинку.

Однако, несмотря на все перечисленное – Татьяна Викторовна не чувствовала себя одинокой. Пластинка СЭТ на лбу была неощутима, как и Э, притихший в сознании, но Татьяна знала, что Управляющий Разум Лазарета с ней, здесь. Знала это так же точно, как и то, что у неё в груди есть сердце, и оно бьётся. Подобное чувство со-причастности было ей знакомо. Как-то, ещё при жизни Лу-Тана, она поймала себя на нём, погружаясь в искрящуюся воду бассейна. Будто сама становилась её частью, идеально встраивалась в структуру, ощущая себя на своём месте. Однажды она сказала об это Учителю и тот, помолчав немного, завёл странные речи, до сих пор вызывающие у Татьяны спектр чувств от изумления до недоумения.

«Существа, появившиеся в процессе эволюции, несут знание о создании Вселенной, Танни! – сказал он, медленно плывя рядом с ней. – Живые клетки обладают остаточной памятью, которые Стражи Порога называют ДМИТ-поле – След Большого Взрыва, но информация записана не на их клеточном, молекулярном или даже атомарном уровне. Она представляет собой излучение, которое у каждого живого существа уникально. При этом подобные волновые поля обладают общей характеристикой – Дач-агентом, осуществляющим привязку ДМИТ-поля к нервной системе субъекта. Физиологической составляющей, без которой существование живого организма невозможно. Физическая форма, химический состав тканей, условия обитания существа роли для агента не играют. Однако у созданий, обладающих разумом, Дач-агент проявляется сильнее, чем у остальных.

Вода – идеальная структура для хранения информации, хотя это покажется вам, жительнице суши, странным. Вода не крошится, как камень, и не гаснет, как огонь. Вода не устаревает, её невозможно сломать. Структура воды – физическое воплощение ДМИТ-поля. И если вы научитесь слушать воду – вы научитесь слушать Вселенную...».

Как всегда, Учитель был прав. После его смерти Татьяна всё больше времени проводила в воде и училась слушать окружающее пространство. Слушать и слышать.

ЧАСТЬ ПЕРВАЯ

Ларрил встретил их у выхода из доков, коротко кивнул Татьяне и, не успела она опомниться, прикрепил к основанию её шеи сбоку прозрачную пластину, подобную СЭТ.

– Не пугайся, Танни, – улыбнулся он, но глаза были серьёзны. – Это грешер. Такие носит весь персонал станции и посетители, которые прибывают на М-63 больше, чем на один цикл. Ту-Роп будет проводником по станции – он официально приставлен к тебе ради обеспечения твоей безопасности. Сейчас он отведёт тебя в жилой сектор, оставишь там Бима и вещи и отправишься в медицинский сектор. Ту-Ганн с нетерпением ждёт тебя. Он мне уже все перья повыдергал, интересуясь, когда ты прибудешь!

Ларрил позволил себе улыбнуться чуть шире, приласкал взглядом ошарашенную официальным приёмом Татьяну Викторовну и, развернувшись, пошёл прочь по коридору, что-то говоря в чёрную пластинку туммера.

– Нормальный рабочий режим, – смеясь, пояснил ту, разглядывая выражение Татьяниного лица. Наклонился, подхватил с пола пса, который и повизгивал возбужденно, с шумом втягивая кожаным носом незнакомые запахи, и жался к ногам хозяйки, понимая, что этот дом гораздо больше их собственной конуры в секторе Див, и отчаянно мотал толстеньким хвостом, радуясь новым впечатлениям.

– По метрике М-63 – вечер, – пояснил Ту-Роп, жестом приглашая Татьяну следовать за собой. – Народу в коридорах много, ещё отдавят лапу вашему хищнику.

Шуня тоже нервничал – обвивался вокруг её шеи так плотно, что приходилось оттягивать гуттаперчевое мохнатое тельце, чтобы совсем не задохнуться.

Жилые покои Татьяне Викторовне выделили в красном – кислорододышащем – секторе. Помещение состояло из двух почти пустых комнат и душевой кабины, было оборудовано портативным синтезаком с простейшим набором пищевых матриц и маленьким мусороуловителем.

– Для персонала станции во всех заведениях существуют приличные скидки, – пояснил Ту-Роп. – И ассортимент еды там намного больше, чем в штатном синтезаке. Скидок нет только на продукты от оранжевого до красного спектра. Ваш грешер является частью Надзирающей системы, которую мы называем Нюх. Кроме всего прочего он позволит любому анализатору в любом заведении М-63 определить безопасные для вас продукты. Мы с Ларрилом обедаем в уже знакомом вам Потоке, а ужинаем в Секторе Дыма – там обычно собирается руководство подразделениями, и можно решить служебные вопросы. Иногда бываем в Звёздном Ветре, где предпочитают ужинать капитаны прибывших кораблей и местные жители.

Слушая ту, Татьяна раскладывала вещи, успокаивала и располагала Бима на новом месте. Тот обнюхал комнатные углы, посетил отведённый ему биолоток в душевой, вернулся к хозяйке и, поскуливая, улёгся на свой коврик, привезённый Татьяной ещё с Земли. Она присела перед ним на корточки, погладила холодный нос, попросила:

– Не обижайся! Я сначала сама освоюсь, а потом возьму тебя погулять. Идёт?

Пёс лизнул её ладонь и шевельнул хвостом – согласился, скрепя сердце.

На станции царила настоящая суматоха. Складывалось впечатление, что все обитатели вышли из своих секторов в коридоры, которые здесь называли юмбайским словечком «шасс», переводимым в зависимости от контекста, как «сосуд» или «канал».

– Это всегда так? – запыхавшись, крикнула Татьяна в спину Ту-Ропу, который шёл впереди, мощными плечами раздвигая толпу, как ледокол – айбсерги и торосы.

Тот остановился, подождал, когда она догонит, пристроился рядом.

– Не совсем. Через два станционных цикла прибывает ганноган Второго координатора Армады гоков – Сан-Зар. Будут запущены Большие врата. В связи с визитом приказано срочно освободить пространство вокруг станции, поэтому доки работают в авральном режиме. Тракары перегружаются и проверяются вне графика, ведь завтра все врата для них закроют, и им придётся несколько дней ждать близь Юмбы или в Потоке, пока ганноганн и сопровождающая его часть флота гоков не отбудет в сектор Дох.

– Зачем прибывает Гру-Хак? – поинтересовалась Татьяна.

Ту покосился на неё.

– Знаете его? Один из идейных вдохновителей нынешнего этапа войны. Неприятный тип.

– Неприятный, – легко согласилась она. – Так зачем он прилетает?

– Научная межзвёздная платформа или, как говорят гоки – ганноган, перебазируется в сектор Дох. Кораблей такого уровня оснащения всего восемь в Армаде. Философия избранности гоков во Вселенной вовсе не мешает им пользовать технологии цивилизаций захваченных или находящихся под их протекторатом! – Ту-Роп усмехнулся. – Гру-Хак прославился маниакальными изысканиями необычайных артефактов, философий и идей. Именно под его руководством идут сверхсекретные исследования, некоторыми результатами которых гоки неожиданно решили поделиться с нами в рамках проверки Ассоциацией исполнения требований раздела 536-дрей к «Конвенции ведения войны». У меня подобный энтузиазм вызывает сомнения в их искренности! Так же, как и заявленное ими стремление прекратить эту войну.

Татьяна покачала головой.

– Тсалит как-то сказал мне, что война прекратиться, как только гоки будут уничтожены.

– Мак рек! – Ту-Роп вскинул длинные лапы, едва не задев потолок шасса. – Хорошо, что вы понимаете. Вы включены в состав делегации с М-63, которую гоки проведут на борт ганногана.

– Вы не делаете из этого тайны? – удивилась Татьяна.

Ту пожал плечами.

– Все знают. Прислушайтесь, станция гудит, как все желудки голодного дворха разом!

– Сколько? – уточнила Татьяна Викторовна.

Ту даже остановился от удивления.

– Чего?

– Желудков у дворха?

– Шесть. У него очень нежное пищеварение.

– Боже мой, – пробормотала Татьяна.

Ту подвел её к непрозрачной перегородке, полностью перекрывающей шасс.

– Медицинский сектор М-63, – с гордостью сказал Ту-Роп, и Татьяна подумала, что он любит станцию и хвастается ей, как собственным домом. – Прошу, доктор!

Переборка с шипением поехала в сторону. Открывшееся за ней пространство вначале показалось Татьяне Викторовне гигантской комнатой с кривыми зеркалами. Бесчисленные плоскости отражались друг от друга, преломляли рассеянные световые лучи, которые мягкими пригоршнями разбрасывал светящийся потолок. И только потом она поняла, что помещение не так велико, как кажется сначала, и разделено прозрачными перегородками, за некоторыми из которых клубились газообразные среды, явно отличные от кислородных. По пандусу, уходящему вверх, в широкий проём, огороженный мягким на вид парапетом, к ним спускался здоровенный ту, скаля огромные клыки. Татьяна невольно сделала шаг назад и спряталась за Ту-Ропа. Тот гулко стукнул себя кулаками по груди, отвечая на приветствие бежевого незнакомца. Впрочем, Татьяна Викторовна догадывалась, что это и есть тот самый Ту-Ганн, главный врач М-63, с которым она мечтала познакомиться. Следом за ним шли быстро и даже, кажется, в ногу, две высокие и худые анги. Ранее Татьяна видела подобных только в обучающей программе, и теперь была поражена экзотической красотой гладких белокожих лиц. Ярко-красный цвет волос, туго стянутых в высокие пучки на макушках обеих анг, сразу бросался в глаза и даже, кажется фосфорицировал. Рудименты крыльев за спиной были не заметны. Татьяна знала, что крылья дочерей Райи начинают атрофироваться в отрочестве, к возрасту деторождения превращаясь в кожистые отростки без перьев.

Она вышла вперёд, совершенно не представляя, как здороваться с ангами, раз у них практически нет крыльев – не назовёшь же их «дочерями ветра»?

Подошедший ту с почтением склонился перед Татьяной.

– Доктор Лазарета сектора Див, Страж порога, Лу-Танни – Ту-Ганн рад видеть вас в своём лазарете!

Ей показалось, или глубокий голос ту неуловимо выделил слово «своём»?

– Давно мечтала здесь побывать! – Татьяна улыбнулась.

Ту неожиданно протянул руку, стянул с её шеи отчаянно заверещавшего тампа и принялся вертеть, разглядывая.

– О! У вас есть псевдотамп! Очень хорошая имитация, просто отличная!

Она решительно вытащила выдирающийся из рук Ту-Ганна розовый комок и сунула в карман своего комбинезона – чтобы успокоился.

– Что вы покажете мне в начале? – спросила нейтрально, хотя поступок Ту-Ганна возмутил её.

Ту заглянул ей в глаза.

– Псевдотампы генерируют некоторые эмоции, но это лишь видимость. Не стоит принимать их близко к сердцу. Откуда он у вас?

– Она купила его у Ту-Гака, – подал голос Ту-Роп. – Я помогал выбирать.

– Это хорошо! – покивал Ту-Ганн. – Майрами ма крек! Что же мы стоим? Пойдёмте наверх – операционные там, а здесь обычные карантинные сектора для временного пребывания пациентов. Это, – он повёл рукой в сторону своих спутниц, и те одновременно склонили красные головки, – мои ассистенты Асъель и Ранъель. Они телепаты, как и все анги, однако ваши мысли будут для них доступны только, если вы сами этого захотите. Я впервые вижу жителя Землие в вашем лице, Лу-Танни. У вас есть телепаты?

Татьяна вежливо кивнула обеим ангам. Одна улыбнулась в ответ, а другая нахмурилась. Только вот кто из них – Асъель или Ранъель – Татьяна Викторовна затруднилась бы сказать.

Ту-Ганн повёл их вверх по пандусу, и Татьяна увидела уже знакомые оранжевые сферы Икринок. Заметив её изумление, доктор М-63 заулыбался с таким видом, словно ему только что подарили огромную шоколадку.

– Вы думаете, только Лазареты оснащены виферами? – спросил он. – Нет! Арланы предоставляют своё оборудование медицинским подразделениям Ассоциации по всей галактике, хотя, вынужден признать, ассортимент предлагаемого для Лазаретов оборудования больше, чем тот, по которому снабжаемся мы. До сих пор этого не понимаю, ведь через наши шлюзы проходит гораздо больше пациентов, чем через шлюзы скромных космических клиник на перекрёстках миров!

Татьяна замешкалась с ответом.

– Ты видел арланов, брат? – пришёл ей на помощь Ту-Роп. – Неужели?

Ту-Ганн укоризненно посмотрел на него, только что лапой у виска не покрутил.

– Я не видел арланов, брат! – прогудел он. – И не знаю кого-либо, кто видел. О возникшей неисправности или необходимости замены оборудования я сообщаю руководству станции, и через какое-то время требуемое доставляется и монтируется штатными механиками.

– Такаями? – уточнила Татьяна, а потом вспомнила – Уиффуи говорил о том, что такаи не служат Ассоциации.

– Такаи на станции редкие гости! – усмехнулся Ту-Роп. – Чрезвычайно редкие!

– Я лечил их пару раз, – уточнил Ту-Ганн. – Несчастные случаи при ремонте транспортников – оба раза такаи были их механиками. Мне искренне жаль, что на М-63 нет механиков-такаев. Они творят чудеса даже с самыми старыми модификациями кораблей. У них есть нюх на поломки, интуиция – даже не знаю, как это назвать! Во всяком случае, такаи никогда не пользуются анализаторами погрешностей. Кстати, у них весьма простое внутреннее строение, в основном мышечная масса, сильно развиты нервная и выделительные системы, большой объём мозга. Однако никаких хитростей природы, вроде гравинейров у проангелов или блуждающей репродукции у юмбаи, вы у них не найдёте!

Слушая ту, Татьяна Викторовна никак не могла отделаться от ощущения, что он говорит не о живых такаях или проангелах, а о примерах из обучающих программ. А когда Ту-Ганн упомянул «хитрости природы» она чуть было не ляпнула про кристалиновые стержни в основе костей самих ту, но вовремя опомнилась.

Продолжая разглагольствовать о различии в физиологиях рас с таким видом, словно обсуждался набор продуктов на завтрак, штатный врач станции провёл её по операционным, большинство из которых пустовали. Лишь в двух Икринках спали лечебным сном пациенты, подключённые к ним.

– Конечно, случаи бывают всякие, – рассказывал бежевый ту. – Случайности, нелепости. Кто-то кого-то не понял, кто-то шёл и споткнулся, кто-то выскочил в запретный сектор без ти-рейтера или наелся пищи нехарактерного для него цветового спектра. Бывают случаи болезней, завезённых издалека – для таких пациентов есть нижний уровень, который я покажу вам, когда вы освоитесь здесь. Проходная способность нашей клиники – до пятидесяти существ в день. Но редко когда бывает больше двадцати. Однако если, скажем, на станции случится пандемия, нам придётся туго, и Майрами не поможет!

Ту-Ганн неожиданно замолчал и искоса посмотрел на Татьяну.

– На вашей планете случались повальные эпидемии? – спросил он.

– Да, – ответила она. – И до сих пор случаются. Правда, они скорее неприятны, чем смертельны. И наносят больший вред экономике, нежели всему остальному. Есть и опасные заболевания, существующие и до сих пор не в научных лабораториях, а в отдалённых уголках цивилизации.

– Чего только не встретишь в этих отдалённых уголках, – буркнул Ту-Роп у них за спиной.

Ту-Ганн согласно покачал головой и вновь посмотрел на Татьяну Викторовну:

– Желаете поработать со мной в паре? Один из моих пациентов, юмбаи, направлялся в свой сектор через неосвещённую часть шасса и упал в технологический люк. Сложносочетанные переломы пяти щупалец из десяти. Кости мы собрали, но потребуется две-три процедуры нейротерапии, чтобы боли и ограничение движения не беспокоили его в будущем.

– Когда? – коротко спросила Татьяна.

За собственный опыт она не волновалась. Анатомию и физиологию юмбаи ей довелось изучать на практике, да и с переломами щупалец она уже имела дело. А нейротерапия, хотя и была скрупулезной процедурой, требующей от врача полного сосредоточения, удавалась Татьяне хорошо.

– Приходите завтра, как проснётесь. Если не будет ничего срочного – как появитесь, так и проведем процедуру. Я бы предложил вам заняться этим сегодня, – Ту-Ганн усмехнулся, – но командор Ларрил настоятельно просил меня не нагружать вас сегодня. Так же я знаю, что он пытался освободить вечер... Но удалось ли ему это, для меня неведомо!

Татьяна Викторовна почувствовала, что краснеет. Вместе с жаром вспыхнувших щек пришло негодование – на себя и этого бежевого наглеца, который вроде бы ничего такого не сказал. Вот уж не думала, что придётся столкнуться с подобными пересудами! Конечно, она – свободный человек, может делать, что хочет, и никому не обязана давать отчёт о своих действиях, а Ларрил...

Следуя за продолжившим экскурсию Ту-Ганном, Татьяна всерьёз задумалась о проангеле. Что она знала о нём? О его семье? О жизни на Райе, которую он покинул, едва достигнув совершеннолетия? Он много рассказывал ей о родном мире и его обычаях – и ничего о доме. Была ли у него близкая анга? И... насколько близкая? Что вообще такое пресловутое Притяжение, которым он называл свои чувства к Татьяне? Возникает ли оно только с одной возлюбленной и навсегда, или с разными и от случая к случаю?

Пылающие щёки становились для Татьяны физически невыносимым ощущением. Она схватила бежевого ту за шерсть, свисающую с локтя, и остановив, выпалила:

– Я готова провести нейротерапию сейчас же, Ту-Ганн!

Уголок рта ту пополз в ухмылке, обнажая клыки.

– Вы уверены? – уточнил он.

Татьяна кивнула по-военному чётко. Про себя она уже начала повторять особенности юмбайской анатомии, представляя пресловутые щупальца в разрезе – на проводимых ей многочисленных виртуальных операциях. Усиленная дрессура мозга привела к тому, что щёки, наконец, перестали гореть.

Ту-Ганн кивком отпустил ассистенток и проводил Татьяну в одну из операционных, приказав Ту-Ропу остаться за дверью. Тот потоптался расстроено, сообщил что-то в туммер и завалился прямо на ограждение пандуса. Недаром материал показался Татьяне мягким – бортик тут же трансформировался в удобный «диван», на котором патрульный ту раскинулся со всеми возможными удобствами.

– Дайте мне немного времени, чтобы изучить историю травмы, – попросила Татьяна. – Я должна для этого подключиться к Управляющему Разуму клиники?

Ту-Ганн кивнул.

– Я дам команду, и О сам подключится к вам. Присядьте здесь. Сообщите мне, когда будете готовы.

Татьяна опустилась в удобное кресло рядом с Икринкой, откинулась на спинку и закрыла глаза. Шевельнулся в сознании разум Э, и она ответила ему волной эмоционального тепла и тоски. Хотя и покинула Лазарет совсем недавно, а уже тянуло обратно. Домой тянуло.

Как вдруг всё поплыло перед глазами – это смена каналов Управляющих Разумов кратковременно сбила электро-магнитное поле головного мозга. Возникшее в её голове чужое сознание было отстранённым, холодным. Блестели операционной сталью чёткость формулировок и абсолютное равнодушие. Опыт Татьяниного ментального общения был невелик, но даже он позволил уловить разницу в восприятии разума Э и этой идеальной, высокоинтеллектуальной машины сопровождения клиники. Если бы Татьяне пришло в голову озвучить свои ощущения одним словом, она сказала бы «Робот».

Она открыла глаза и кивнула Ту-Ганну, показывая, что готова. Одну за другой они провели подготовительные процедуры и начали нейротерапию.

Татьяна ощущала, что ту исподволь следит за ней. А затем полностью сосредоточилась, забыв про посторонние раздражители.

Пациент упал в темноте, с высокой лестницы, пытался цепляться щупальцами за перекладины, чтобы замедлить падение. Однако, несмотря на врожденную хватательную способность жителей Юмбы, переломы были обширны и тяжелы.

– Как его зовут? – автоматически поинтересовалась Татьяна у доктора.

Интерес к несчастному случаю вполне попадал под категорию профессионального. Но скребло что-то ещё, что она не смогла бы озвучить. Интуиция? Или обычная недостаточность сведений для столь любимого ею анализа ситуации? Как бы то ни было, Татьяна намеревалась выведать у Ту-Ганна всю имеющуюся информацию.

– Ритор Гиша.

– Кто его обнаружил?

– Идущие следом докеры. Им показалось странным, что люк, ведущий на технологический уровень, не закрыт. Они связались с кордисом, и тот активировал освещение лестницы. Гиша лежал у её основания без сознания.

– Как долго?

– Около пятнадцати минут по метрике М-63.

– То есть докеры шли за ним не по пятам?

Ту-Ганн отвлёкся от терапии и посмотрел на Татьяну Викторовну.

– Откуда пристальный интерес, доктор? Станция – высокотехнологический объект повышенной опасности. Здесь постоянно кто-то падает, расшибается, теряется на служебных уровнях или травится экзотической для его расы пищей. Обычное дело...

– Обычное дело, конечно, – задумчиво повторила она и вновь сосредоточилась на процедуре.

Нейросигналы проходили с трудом – это было не удивительно, поскольку дело касалось травмированных конечностей. Неожиданно Татьяне стало интересно. С переломами у юмбаи ей приходилось сталкиваться, но она ещё ни разу не делала им нейротерапию. Мелькнула шальная мысль, коли появилась возможность – сравнить скорость прохождения сигнала у представителей разных рас на травмированных и здоровых участках конечностей и в оргсистемах. Когда Татьяна лечила Тсалита – параллельно проверяла данные обучающей программы. Теперь представился случай сделать то же с пациентом-юмбаи. Она переключилась на здоровое щупальце, одновременно запросила данные по проводимости нервной ткани юмбаи у Управляющего Разума клиники и принялась сверять. Одно щупальце... второе... третье... Последовательно и методично, как аппарат, Татьяна Викторовна проверила все здоровые щупальца и перешла на оргсистемы юмбаи. После проверки в некотором недоумении вернулась к самой процедуре. Сигналы проходили с задержкой и в здоровых органах и системах, и она затруднялась определить, чем это могло быть вызвано. Поражением телесного мозга? Общим нарушением нейропроводимости? Пожалуй, стоило взглянуть на этого юмбаи ещё раз, после того, как он немного оправится от операции. Раз О не нашёл тяжёлых повреждений во время первичного сканирования – значит, жизни Гиши ничего не угрожает. Но что-то тут не так!

– Скажите мне, Ту-Ганн, – спросила она, когда первый этап нейротерапии был окончен. Теперь следовало подождать результатов и повторить процедуру. – Чем мне предстоит заниматься на время присутствия здесь? Командор Ларрил встретил меня, но очень торопился и не сказал по этому поводу ни слова. Может быть, вы знаете?

– Наверное, он сказал бы вам об этом вечером, – во все зубы ухмыльнулся ту, и Татьяна вновь почувствовала, что краснеет. – А что вас беспокоит? Боитесь потерять навык?

Ту-Ганн, которому явно нравилось подшучивать над вновь прибывшей, сам того не ведая, помог ей.

– Вот именно! – заявила Татьяна Викторовна, одновременно сердясь на его намёки и радуясь неожиданной лазейке. – Насколько я понимаю ситуацию – моё присутствие здесь может затянуться. Не мне говорить вам, что такое скучать по работе, не так ли?

Ту согласно покачал головой.

– Пожалуй! Майрами не любит лодырей!

– Тем более. Могу я помогать вам на правах ассистента? Посещать клинику без вашего специального разрешения? Работать напрямую с её Управляющим Разумом?

Ту-Ганн на мгновение задумался.

– Преемник доктора Сектора Див, Стража порога Лу-Тана не может быть моим ассистентом, – наконец, сказал он. – Как бы мне не хотелось оставаться в клинике единственной величиной – это будет несправедливо по отношению к его памяти. Я дам указание О воспринимать вас, Лу-Танни, как второго доктора клиники. Но прошу не забывать, кто здесь первый!

Татьяна не знала – возмущаться ей или радоваться? Противоречивость Ту-Ганна раздражала, но ему нельзя было отказать в искренности, правдолюбии и определённой справедливости. Очень своеобразной справедливости! Как там говорил Ларрил? «Ту-Ганн – ортодокс, который свято придерживается Закона ту, правда, только в отношении своих соотечественников...».

– Хорошо, – улыбнулась она, – если от руководства станции не поступит других указаний на мой счёт, считайте меня вашим временным помощником.

– Как ваш временный руководитель, – чуть теплее улыбнулся Ту-Ганн, – я отправляю вас отдыхать. Замечу, что вы хорошо провели процедуру! Мой брат Ту-Роп успел выспаться, пока мы работали, но вы совсем скоро почувствуете себя плохо – такие нагрузки для организма, как пребывание в Потоке и нейротерапия, плохо им воспринимаются! Поэтому – спать!

– А сколько времени? – удивилась Татьяна.

– Уже ночь, Лу-Танни, глубокая ночь по метрике станции. Идите!

И ту гулко стукнул себя кулаками по груди – одновременно выражая гостье своё почтение и призывая сладко потягивающегося Ту-Ропа оставить мягкий пандус.

Татьяна кивнула доктору станционной клиники и покинула её, ощущая, как разум освобождается от связи с чужим и холодным Управляющим Разумом.

Ту-Роп довёл её до жилых покоев, дождался, пока она откроет дверь, и собрался было уйти, когда Татьяна остановила его, присев на пороге и лаская соскучившегося, повизгивающего пса.

– Вы в курсе всех происшествий на станции, Ту-Роп! Скажите мне, в каком месте был найден юмбаи, которого мы лечили сегодня с доктором Ту-Ганном?

– Нижний уровень диспетчерского сектора шестого дока, узел Би-2, – удивлённо ответил ту. – А зачем вам?

– Хочу взглянуть, как он падал, каким образом получил травмы – это поможет правильно настроить вифер для второй нейротерапии, – покривила душой Татьяна.

– А!

Ту-Роп стукнул себя кулаками в грудь и откланялся.

Двери закрылись с тихим шипением, Татьяна нащупала панель управления жилым сектором, чтобы активировать вечернее освещение. Голова гудела, как после попойки, во рту было сухо, а в глаза словно песка насыпали. Прав был Ту-Ганн...

За мгновение до того, как мягкий, неяркий свет потолка залил комнату, раздался знакомый голос:

– А теперь скажи мне правду, Лу-Танни! Зачем ты собираешься посетить узел Би-2?

* * *

Прошелестело – то ли воздух, то ли перья, и вот Ларрил уже стоит рядом, и пространство отгорожено бело-чёрным шатром его крыльев. Татьяна даже не успела испугаться, как нечеловеческие горячие губы прижались к её коже. Она запрокинула к нему лицо:

– Командор, вы когда-нибудь спите? Или проангелам это не свойственно?

– Не больше, чем докторам! – рассмеялся Ларрил и поднял её на руки. – Я пришёл почти перед тобой и тоже не успел поужинать. Могу накормить тебя. Хочешь?

Татьяна Викторовна вдруг вспомнила улыбку и слова Ту-Ганна, покраснела, уткнулась лицом в грудь проангела и прошептала:

– Потом.

Уже под утро не спавшие ни часа этой ночи, Ларрил и Татьяна вышли в пустой коридор и проангел повёл спутницу то ли ужинать, то ли завтракать. В уже знакомом ей Потоке юноша-юмбаи с грустными глазами сенбернара принял заказ. Кажется, он тоже не спал по ночам.

Ларрил выбрал место у дальней стены. По его указанию Управляющий Разум накрыл стол и сидящих защитной сферой – матовой снаружи и прозрачной изнутри.

– Зачем прятаться? – удивилась Татьяна. – Здесь и так никого нет.

– Я не прячусь, – покачал головой проангел, – просто хочу быть ближе, не отдавать пространству ни одной части тебя. Хотя бы то недолгое время, что нам дано.

Его слова отозвались в сердце болью. Татьяна поняла, что он имеет в виду, но последняя фраза показалась вовсе не относящейся к дремотному утру М-63.

Она потёрлась щекой о жёсткий наплечный щиток его защитного скафандра.

– Не хочу тебя терять, Танни, – пояснил Ларрил. – Я понял это, когда ты лежала у моих ног, тогда, после нападения бегунка на Лазарет. И я не знаю, что с этим делать. Мне... это непривычно.

Она взглянула на него снизу вверх.

– Мне тоже... Я тоже...

Проангел запустил пальцы в её локоны, наслаждаясь их мягкостью и живым теплом – волосы анг были жёсткими на ощупь.

– Ты понимаешь, что когда-нибудь нам придётся выбирать? – грустно улыбнулся он. – И это будет не просто!

Обслуживающие щупы спустили заказ. Не найдя, что ответить Ларрилу и отведя глаза, Татьяна впервые обратила внимание, как в потолке раскрывается раструб, из которого щупы выхватывают блюда. Видимо, подобные «окна выдачи» располагались над каждым столом в зале.

– Что ты думаешь о Ту-Ганне? – без перехода спросил проангел, и она поняла, что свою планку откровенности проангел преодолел.

Оба синхронно потянулись к тарелкам и улыбнулись друг другу, осознав это.

Татьяна Викторовна пожала плечами.

– На Земле говорят «Первое впечатление – самое верное!», – она виновато улыбнулась. – Моё впечатление – не очень.

Ларрил выжидающе смотрел на неё.

– Ну... – смутилась Татьяна, – ...не знаю, как сформулировать. Я мало знакома с Ту-Ганном и не разбираюсь в ситуации на М-63, чтобы делать какие-то выводы. Врач он хороший. Профессионал. Если хочешь, довольно жёсткий руководитель. Но, наверное, по-другому здесь быть не может.

– Если всё логично, что тебя смутило? – спросил проангел. Он не удивлялся, не шутил и не возмущался – просто пытался понять.

Татьяна сжала тонкими пальцами виски. Заказанное доми (теперь она стала называть питательную плазму правильно) мерно вливало силы, но всё же бессонная ночь путала мысли.

– Совместно проведённая нейротерапия – наш с ним способ узнать друг друга поближе, – наконец, заговорила она. – Доктор Ту-Ганн проводит манипуляции чётко, не задумываясь – это говорит о высоком профессиональном уровне, навыках, доведённых до автоматизма. Он всячески подчёркивает своё главенство в клинике – что указывает на некоторую авторитарность мышления и, возможно, фанатическую преданность работе. Кстати, насколько я успела заметить – клиника находится в прекрасном состоянии, оборудование отлажено, все указания выполняются незамедлительно. Но – возможно, мне показалось – к пациентам он относится, как к... дровам.

Ларрил склонил голову к плечу – словно Бим, ждущий печенья.

– Неживым объектам, – невольно улыбнулась Татьяна. – Вещам... механизмам. Понимаешь?

– Понимаю, – кивнул проангел. – Но это, действительно так. Религия ту прямо указывает на создание живых существ высшим разумом Майрами с целью развлечь себя. Такой взгляд не подразумевает сострадания к «игровым фишкам» бога, в том числе, к себе самому. Ту-Ганн предан клинике, и не раз доказывал это. Лучшего врача на станции ещё не было. И думаю, когда он вернётся на Майрами, там не будет лучшего Трактователя Священных текстов Туманного Айсберга.

– Тогда я не понимаю, что он делает здесь? – пожала плечами Татьяна. – Он мог бы совмещать эти функции в родном мире, не покидая его.