Текст книги "Мафия"

Автор книги: Марио Фратти

сообщить о нарушении

Текущая страница: 2 (всего у книги 5 страниц)

Затемнение, звуки шарманки Баббио. Освещается левая сторона сцены. Апартаменты Дона Розарио. Видно, что богатство хозяина – наследственное. В нише – большая статуя Мадонны. Дон Розарио – крепкий мужчина лет пятидесяти, серьезный, беспощадный, бесстрастный. Напоминает феодала из прошлого. Сидит в позолоченном кресле и слушает доклад Малакарне. Дон Розарио не снисходит до того, чтобы самому допрашивать Малакарне. Это делает Кармело.

Кармело (к Малакарне). Он упоминал реку Сканцано?

Малакарне (подобострастно, в направлении Дона Розарио). Нет, ваше превосходительство.

Кармело. Он упоминал строительство на реке Джато?

Малакарне. Нет, ваше превосходительство.

Кармело. И ты решил, что он приехал расследовать дело с акведуком и дамбой.

Малакарне. Так сказал инспектор!

Кармело. А приезжий? Он что сказал?

Малакарне. Он очень мало говорил. Не хотел, чтобы его называли «Ваше высокопревосходительство».

Кармело. Они вообще о чем–нибудь спрашивали?

Малакарне (отвечает, как и раньше, Дону Розарио). Нет, ваше превосходительство. (Пауза. Оба смотрят с почтением на Дона Розарио. Ждут его реакции.)

Дон Розарио (медленно). Подумай хорошенько. Напрягись. (Малакарне напуган, пытается припомнить что–нибудь, но ничего не получается.) Может, какие–то слова, слишком трудные для тебя…

Малакарне. Да, ваше превосходительство, трудные…

Дон Розарио (осторожно). Что–нибудь вроде «спекуляций на строительных контрактах»?…

Малакарне (после некоторого размышления). Нет, ваше превосходительство.

Дон Розарио. А «незаконное задержание» или «похищение с целью выкупа»?

Малакарне (внезапно припоминает). Ах, да! Вот что… Он знал о пастухе Марко.

Кармело (заинтересован). Что он сказал?

Малакарне. Ничего особенного… Его высокопревосходительство господин адвокат из Рима хотел знать, зачем мы вставили ему в рот палку.

Кармело (улыбается на такой наивный вопрос, потом показывает на телефон). Ну, эти римляне! Вечно спят!

Дон Розарио (показывает на телефон). Наши друзья не спят. Они скоро позвонят. (Жестом приказывает Кармело продолжить допрос Малакарне.)

Кармело (Малакарне). Еще что?

Малакарне. Я вам все рассказал.

Кармело (с укором). Но ты забыл святую душу Марко. (Малакарне чувствует свою вину и покорно склоняет голову.)

Дон Розарио. Говорилось что–нибудь о наших делах в угольном или фруктовом бизнесе?

Малакарне (снова внезапно вспоминает). Да, что–то об апельсинах… Ваше превосходительство, простите, но я… Я не сказал об одном… Но это невозможно…

Кармело (с угрозой). Что? Говори!

Малакарне. Инспектор сказал, что… кто–то донес. Кто–то, кто платит рэкетирам. Шестьдесят тысяч лир. Странно. Кто это посмел донести?

Дон Розарио (Кармело). Посмотри, кто платит шестьдесят тысяч.

Кармело берет папку, смотрит и достает три карточки, которые вручает Дону Розарио. Тот внимательно читает.

Кармело. Это три дрожащих твари. Трусы. Они бы никогда не посмели…

Дон Розарио. Сделай, как положено. (Отдает три карточки Кармело, который кладет их в карман.) Никогда не помешает преподать урок…

Звонит телефон. Это долгожданный звонок из Рима. Дон Розарио сохраняет свою невозмутимость, но чувствуется, что тот, кто звонит, равен ему по положению.

Дон Розарио (в трубку). Да, слушаю… Сначала сообщите, что известно об этом приезжем… Вы уверены?… Так он не из комиссии по расследованию?.. И вообще не имеет отношения к властям… Так вы уверены?… Хорошо! (Входит Донна Рафаэлла, старая преданная служанка. Она принесла на подносе кубики льда и аперитив для Дона Розарио.) Никаких проблем, нет… Вообще никаких… Земля для строительства уже наша… И с этим все в порядке… Да, забастовка закончилась… Все под контролем… Спасибо… Ваша доля уже в Риме… В том же банке… Можете использовать все… Как обычно… Конечно… Я все вам возмещу… Если будет что–то новое, звоните. В любое время. (Дон Розарио вешает трубку и делает Донне Рафаэлле знак поставить поднос и выйти. Она выходит.)

Дон Розарио (сделав глоток). Его никто из Рима не посылал.

Кармело гневно смотрит на Малакарне, тот напуган.

Малакарне (оправдываясь). Я не виноват! Это он так сказал!

Дон Розарио (в раздумье). Это не правительственное расследование. И он вовсе не большая шишка, за которую хочет себя выдать.

Кармело (с готовностью). Может, его предупредить? Пусть почувствует… (Сжимает свой револьвер.)

Малакарне (сжимает свой стилет). Можете считать, что он уже мертв. И похоронен!

Кармело. Он мой. Я его сделаю. От меня не уйдешь. Я…

Дон Розарио. Никакой стрельбы.

Кармело (разочарован). Может так, попугать…

Дон Розарио. Пока не надо… Пошлем ему письмо.

Малакарне. Здорово. Сразу на коленях приползет!

Дон Розарио (не обращая на Малакарне внимания, показывает Кармело на пишущую машинку). Письмо. (Малакарне.) Магнитофон.

Малакарне (идет за магнитофоном). У нас теперь, как у наших американских братьев, столько техники! (Показывает на магнитофон.)

Кармело (доволен, садится и вставляет бумагу в машинку). Мы его научим… Он поймет… «Дай собаке по носу, и она уползет…»

Малакарне (ставит магнитофон около машинки, как обычно). Да, уползет… (Наивно.) Откуда уползет?

Кармело (с улыбкой). Из полицейского участка.

Малакарне смеется в надежде, что и Дон Розарио как–то отреагирует. Но лицо хозяина невозмутимо. Кармело ждет, когда Дон Розарио начнет диктовать.

Дон Розарио (проверив магнитофон). Пиши своими словами.

Кармело. «Его высокопревосходительству»? С ошибками будет!

Дон Розарио (не терпит возражений). А на пленке – копия. (Включает магнитофон.)

Кармело (медленно подбирает слова, говорит громко, печатает двумя пальцами). «Информируем Ваше высокопревосходительство, (свет начинает медленно гаснуть) что в нашей деревне царит закон и порядок и мы все очень довольны. Если хотите сохранить свою жизнь, не будите спящую собаку. Не надо. Никто не нуждается ни в чьей помощи. Если сообщите полиции об этом письме, то пеняйте на себя. Получите от нас в подарок деревянный макинтош…»

Затемнение

Играет шарманка. Когда свет вновь загорается, мы видим Нести, беседующего с Отцом Пьерино, добрым старым деревенским священником.

Нести. Думаю, вы должны быть довольны тем, что у вас столько прихожан. На Севере у нас священники жалуются – все меньше и меньше людей посещают службы в церкви.

Отец Пьерино. Благодарение Богу, у нас все так же, как и до войны. Ведь именно после войны в душах людей воцарились неверие и скепсис…

Нести. А что насчет причастий? Столько же прихожан причащаются, как и до войны?

Отец Пьерино. Практически столько же.

Нести. А исповедуются?

Отец Пьерино. У нас много. В эту субботу мне надо посетить два дома, принять две исповеди. А потом еще и в церкви…

Нести (с некоторым смущением). Простите, если… Трудно задавать такие вопросы священнослужителю… Чувствую, что покажусь неделикатным, что вторгаюсь в закрытую область… Мне представлялось, что священник, как правило, дает отпущение грехов после того, как сделает небольшое внушение и наложит епитимью. Это так?

Отец Пьерино. Как правило, да.

Нести (пристально глядя на собеседника). Предположим, отец, что я пришел и покаялся в соучастии в убийстве – когда человека забили камнями. То есть я убил человека. Вы дали бы отпущение такого греха?

Отец Пьерино. Что за вопрос! Конечно, нет!

Нести (получив ответ, которого он и ждал). Хорошо, отец, таким образом, перед нами следующая альтернатива: либо никто в этой деревне не может получить отпущения грехов, либо то, что Франческо был забит камнями до смерти, это неправда.

Отец Пьерино (медленно). Есть еще одна альтернатива… А если эти люди не считают грехом такое… «осуществление правосудия». (Молчание. Нести потрясен тем, что услышал.) Да, это примитивная ментальность, и я не преуспел в ее искоренении… Действительно, никто мне об этом убийстве не говорил. Никто не включил его в список своих грехов.

Нести (пытаясь получить подтверждение). Но ведь известно, что многие жители этой деревни участвовали в этом.

Отец Пьерино. Да, многие.

Нести. Вы уверены в этом?

Отец Пьерино (с иронией). А что? Вы сомневаетесь?

Нести (с мукой). Я уверен! Уверен! Но чтобы до конца поверить в то, во что поверить невозможно, нужно получить какое–то подтверждение… (Повторяет слова священника.) «Осуществление правосудия своими собственными руками не является грехом»… Как же они могут так думать? Неужели им непонятно, что мы живем в определенным образом организованном обществе? Неужели им не понятно, что правосудие приходит извне, при соблюдении законов, и осуществляется государством?

Отец Пьерино. Они не верят в государство. По их мнению, оно только берет, и ничего не дает. Для них это непреложный факт.

Нести. А школы, больницы, дороги?

Отец Пьерино. Этого они не замечают, им нужны более осязаемые доказательства и преимущества существования государства. Так что в этом и причина того, что они предпочитают… (Замолкает.)

Нести (хочет, чтобы священник договорил). Что предпочитают?…

Отец Пьерино. Местное правосудие.

Нести. Что это значит?

Отец Пьерино (без особой убежденности). Предпочитают суд своей собственной «совести»…

Нести. Без… подсказок или указаний кого бы то ни было?

Отец Пьерино. Совесть или… как они сами говорят, мудрый совет уважаемого ими человека.

Нести. Вы подтверждаете, что здесь происходят такие печальные вещи… «Мудрый совет уважаемого человека»… Вы имеете в виду и эту деревню, конечно?

Отец Пьерино. Конечно.

Нести. Но с какой стати, на каком основании они настолько уважают и так подчиняются этому человеку? За какие заслуги? Чем он таким обладает, что заставляет жителей ему всецело подчиняться?

Отец Пьерино. Властью. Она и позволяет ему разрешать любые проблемы решительно и без промедления.

Нести. Приведите какой–нибудь пример.

Отец Пьерино (пытаясь припомнить). Ну, предположим, возник спор по поводу незаконного переноса изгороди, разделяющей два участка земли. Разбирательство в суде заняло бы годы. А благодаря ему это решается в течение нескольких часов.

Нести. Но по каким критериям? На каком основании? На каких законах он основывает свои решения?

Отец Пьерино. На здравом смысле.

Нести. Но ведь мы знаем, что любой человек часто ошибается. А человек, обладающий властью – просто потому, что обладает властью и окружил себя стаей услужливых льстецов – ошибается и коррумпирован безо всяких сомнений!

Отец Пьерино. Для этого практически мыслящего народа важно только то, что он решает любые проблемы. Они хотят немедленного разрешения всех их проблем. Этот пример с земельным спором – он решил его молниеносно. И дискуссия закончилась.

Нести. А жертва? Тот, кто проиграл?

Отец Пьерино. Человек всегда делает то, что в его интересах. В данном случает он принимает это решение и замолкает.

Нести. Вовсе не потому, что это в их интересах, Отец. А потому, что они боятся.

Отец Пьерино. Да, и потому тоже, что боятся.

Нести. Кого? Разве они не под защитой закона? Где же карабинеры?

Отец Пьерино. Местные киллеры расторопней карабинеров. К тому же они везде. Такая всепроникающая юстиция.

Нести. Ходят слухи, что Малакарне и Кармело – это киллеры Дона Розарио. Вы, должно быть, тоже это слышали. Как вам кажется, это похоже на правду?

Отец Пьерино. Да, они наняты Доном Розарио. Они у него служат.

Нести. И, как следствие, всегда выполняют все его приказы. Всегда действуют по его поручению. Не так ли?

Отец Пьерино. Возможно.

Нести. Предположим, что они на кого–то напали. Можно ли это считать исполнением некоего приговора, вынесенного Доном Розарио?

Отец Пьерино (неохотно). Не исключено.

Нести. Тогда сделаем вывод. Если – я подчеркиваю – если я бы доказал, что Кармело и Малакарне были среди тех, кто забил камнями Франческо, вы бы согласились, что это было исполнением «приговора», вынесенного Доном Розарио?

Отец Пьерино (встает из–за стола и готовится уходить). Мой сын, вы слишком упрямы. Простите, что я так говорю, но я уже вам объяснил – и это было самое первое, что я вам объяснил – Дон Розарио отношения к этому убийству не имеет. Раз это говорю вам я, то это правда. Вы должны мне верить. Настоящий христианин не лжет…

Нести (перебивает). А кто в данном случае настоящий христианин?

Отец Пьерино (жестко). Я имею в виду себя. Надеюсь, я истинный христианин.

Нести (с сожалением). Простите.

Отец Пьерино. Дон Розарио не имеет отношения к этому убийству. И раз я так сказал, вы должны мне верить.

Нести (пытается получить подтверждение)….Я должен вам верить потому, что каждую субботу вы выслушиваете его исповедь, и поэтому знаете, что он не…

Отец Пьерино (перебивает). Мой сын, вы хотите от меня слишком многого. Не будьте столь любопытны. Что я знаю и откуда – это мое дело. Запомните простую вещь, о которой я уже сказал. Дон Розарио не имеет отношения к этому убийству. Он в этом преступлении не замешан. Он не отдавал приказа убивать.

Нести (с иронией). Возможно, он вам в этом не исповедовался. Возможно, он не включил это в список своих грехов просто потому, что рассматривает это, как нормальное отправление «правосудия».

Отец Пьерино (затыкает уши и направляется к выходу). Не богохульствуй, мой сын, не богохульствуй! И послушай старого человека, у которого за плечами столько лет, и который много повидал, слишком много. Ты встал на неверный путь, совершенно неверный… (Выходит.)

Короткое затемнение, вновь звучит шарманка. На авансцене – Малакарне, который демонстрирует «анонимное письмо».

Малакарне (говорит в зрительный зал, в то время, как Пеппуццо вертит ручку шарманки). Все в этом мире меняется… Мой отец, добрая душа (крестится), который принял почетную смерть на службе у Дона Розарио, не носил никому напечатанных на машинке и записанных на магнитофон писем… Цивилизация… Эта добрая душа… (Крестится.) Он угрожал своими собственными словами, с глазу на глаз… Предупреждал лично… А сегодня… Это письмо… Амон… анонимное… «Тот, кто умеет читать, может выжить, а кто не умеет – погибает…» (Пеппуццо, который немедленно прекращает играть.) Эй, ты!

Баббио вскакивает в страхе, поскольку те же самые слова были адресованы ему в ночь, когда был убит Франческо. Молчание. Смотрят друг на друга.

Малакарне. Это письмо для приезжего!

Пеппуццо не выражает готовности взять письмо. Малакарне вынужден положить его на шарманку.

Малакарне. Должно быть вручено ему лично… И если он спросит, кто его тебе дал, запомни, что его тебе никто не давал… Ты его нашел… Притворись немым, как твой папаша… (Смотрит на Баббио, громко смеется и выходит.)

Медленное затемнение, Баббио вновь начинает крутить ручку шарманки, звучит музыка, по щекам Баббио текут слезы. Когда опять загорается свет, мы видим Донну Чинцию, которая смотрит на окно Дона Розарио, и Орнеллу, с нежностью глядящую на Пеппуццо. Она пытается привлечь его внимание и заговорить с ним. Кармело стоит за своим столиком. Кланяется Донне Чинции с вожделением во взгляде. Нести наблюдает за этой сценой с интересом и любопытством. Площадь внезапно освещается, действующие лица похожи на пять восковых фигур. Эта немая сцена нагнетает атмосферу вокруг тайны Донны Чинции и ее дочери. Молчание и неподвижность в течении нескольких секунд. Когда Баббио снова начинает играть, Орнелла направляется к Пеппуццо, который демонстративно поворачивается к ней спиной.

Пеппуццо (показывая на открытый рот своего отца). Десять лир, если хотите посмотреть… Десять лир… Всего десять лир…

Орнелла. Пеппуццо…

В это время, Донна Чинция, разгневанная похотливыми взглядами Кармело и застигнутая на том, как она смотрит на окно Дона Розарио, нервно подталкивает Орнеллу.

Донна Чинция. Пора! Пошли! (Берет ее за руку. Обе выходят.)

Нести подходит к Пеппуццо и некоторое время смотрит на него.

Нести. Эта девушка хотела поговорить с тобой… Ты ее знаешь? У меня сложилось впечатление, что она к тебе хорошо относится, а ты… Почему ты никак не отвечаешь, когда кто–то с тобой хочет поговорить? Ведь человек этим показывает свое доброе расположение. Она определенно хотела побеседовать с тобой. Ты с ней знаком?

Пеппуццо (пытается избежать разговора на эту тему и показывает на письмо, лежащее на шарманке). Письмо вашему превосходительству…

Нести крайне удивлен, берет его, вскрывает конверт и начинает читать, в то время как Баббио продолжает играть.

Нести (закончив чтение). Кто тебе его дал?

Молчание. Баббио прекращает игру и показывает на свой рот.

Нести (с интересом). Тот же человек, который лишил тебя языка?

Пеппуццо (вмешивается, в его голосе – гордость). Он хочет сказать всего лишь, что мы не доносчики.

Короткое затемнение. Слышна только печальная мелодия шарманки. Освещается правая часть сцены – полицейский участок. Инспектор читает письмо, которое принес ему Нести.

Нести. Что значит «деревянный макинтош»?

Инспектор. Гроб. (Короткая пауза.) Кто это тебе дал?

Нести. Когда я задал тот же вопрос, то в ответ получил: «Мы не доносчики».

Инспектор. Так обычно говорил Баббио. А теперь говорит его сын. Я поговорю с ним.

Нести. Погодите… Я полагаю, что ему не нужно знать, что я показал это письмо вам. Я чувствую его хорошее ко мне отношение. А если он узнает, что я «доносчик», то потеряет ко мне уважение и доверие.

Инспектор. Поздравляю! Ты начинаешь разбираться в образе мышления этих людей.

Нести. Я слишком мало знаю, чтобы действительно понимать, что здесь происходит. Эта вдова в белом, например. Почему она все время прогуливается под окном Дона Розарио?

Инспектор (с иронией). Неужели?

Нести. У них что–то есть?

Инспектор (после паузы, не очень охотно). Она была его любовницей. Много лет назад.

Нести. А… Франческо, ее муж, об этом знал?

Инспектор. Это было до ее замужества. Франческо был на службе у Дона Розарио. Когда он на ней женился, то все знал. Тут все об этом знали.

Нести. А не могло такого быть, что она была уже беременна от Дона Розарио?

Инспектор. Она не была беременна.

Нести. Вы в этой деревне только двенадцать лет. Ее дочери четырнадцать.

Инспектор. Ты думаешь, я так прост? Я знаю свою работу. Ты не догадываешься, что у меня тоже были такие мелодраматические предположения? Орнелла родилась через шестнадцать месяцев после свадьбы.

Нести. Не был ли этот брак только прикрытием? Чтобы облегчить их отношения? Она могла бы остаться любовницей Дона Розарио, даже будучи замужем за Франческо.

Инспектор. Здесь так не поступают. Жених иногда еще может простить «прошлые грехи» – особенно если в деле замешаны деньги или работа, но муж такого никогда не прощает.

Нести. Мне кажется, что это все очень индивидуально – у кого как. Как вы можете быть уверены, что они больше не встречались – с согласия Франческо?

Инспектор. Да у меня тут сотня свидетелей, которые присягнут, что это именно так.

Нести (иронично). Вы же мне говорили, что в этой деревне никто ничего никому никогда не скажет!

Инспектор (теряя терпение). Слушай. Ты ничего не понял до сих пор! У вас, интеллектуалов, слишком развито воображение! И лучше бы тебе не посылать в твою газету никаких статеек, пока не разберешься, что же здесь на самом деле происходит!

Нести (удивлен). А, так вы знаете, что я репортер!

Инспектор. Да, я в курсе, что ты проводишь расследование для одной газеты. Не забывай, это моя профессия – знать! (Возвращается к прерванному объяснению.) Здесь царит закон стада. И тот, кто доносит какому–нибудь чужаку – мне или тебе, – тот предатель. Считается, что он тем самым отрекается от своей большой семьи – от стада. Измена чьей–то жены – это серьезное дело. Оно марает грязью и покрывает позором всю семью – стадо. В подобных случаях позволительно говорить. Если ты их спросишь о чем–нибудь подобном, они все расскажут. Донна Чинция и Дон Розарио никогда после ее замужества не встречались. Отец Орнеллы – Франческо.

Нести. И сейчас, когда она вдова?

Инспектор. Я ведь уже все объяснил! У тебя слишком богатое воображение. Дону Розарио не было необходимости убивать Франческо, чтобы возобновить старую связь. Если бы он захотел, чтобы она вернулась, ему достаточно было бы пальцем пошевелить!

Нести. Если для этого достаточно пошевелить пальцем, это значит, что Донна Чинция все еще его любит, что она находится под его влиянием.

Инспектор. Дело не во влиянии, дело во власти.

Нести (перебивает). Мафия.

Инспектор (не обращая внимания). Я уже говорил… У этого преступления единственный мотив. Франческо был убит, потому что его преступление в глазах всей деревни было ужасающим. За инцест здесь расплачиваются жизнью. За это побивают камнями.

Нести. Когда вы говорите «люди, деревня», вы имеете в виду всех людей здесь?

Инспектор. Большинство. В этом и состоит закон стада.

Нести. А в прошлом случались подобные случаи – когда кого–то забивали камнями?

Инспектор. Дважды за всю историю этой деревни. В 1926 и… (Пытается припомнить.) В 1870 году.

Нести. А тогда это закончилось законным образом?

Инспектор. Как можно догадаться, никто арестован не был.

Нести. Здесь все еще продолжается прошлое столетие…

Инспектор. Может быть. Но я думаю, что тот человек, который сидел за этим столом до меня, чувствовал то же самое. Вы не можете арестовать всю деревню.

Нести. Вы знаете кого–нибудь из убийц?

Инспектор. Я допросил двести человек. Первое, что они говорят, это то, что он заслужил смерть. И я читал в их глазах, что каждый из них принимал в этом участие – хотя бы только в душе…

Нести. А какие–то прямые обвинения были?

Инспектор. Насчет чего?

Нести. Насчет этого инцеста отца с дочерью. Кто–нибудь их видел вместе? Может быть, их застала Донна Чинция?

Инспектор. Никаких обвинений, только слухи ходили. И все.

Нести. Должно же было что–то случиться. Кто первый об этом заговорил?

Инспектор (неуверенно). Может быть, Пеппуццо… Поскольку от приятель Орнеллы…

Нести (весьма удивлен). Приятель Орнеллы? Как это может быть, когда несколько минут назад он?…

Инспектор (с любопытством). Что случилось несколько минут назад?

Нести. Орнелла пыталась заговорить с ним. Он ее проигнорировал.

Инспектор. Здесь превыше всего ценится невинность. Превыше всего. Чтобы жениться на девушке, замешанной в таком скандале, требуется изрядное мужество… Пеппуццо не настолько смелый жених. Он не может ей простить.

Нести. Но Франческо…

Инспектор. Это был брак по расчету. Ради денег и работы.

Нести. И без любви, таким образом.

Инспектор. Без любви.

Нести. В то время, как Пеппуццо и Орнелла…

Инспектор. Да, я думаю, они любили друг друга. Пеппуццо почти что лишился рассудка, когда узнал об этом. А потом сбежал.

Нести. Куда?

Инспектор. В Турин. Я дал ему телеграмму, чтобы он возвращался, когда… после того, как с его отцом это сделали.

Нести. Почему бы вам не позвать его сюда?

Инспектор (с иронией). Ты больше не опасаешься потерять их доверие, став «информатором»?

Нести. У меня идея! Давайте положим это письмо в новый конверт. (Кладет письмо в конверт и прячет его в карман.) Сделаю вид, что это ответ.

Инспектор (в окно). Пеппуццо! Иди сюда! (Нести.) Увидишь, как он на тебя посмотрит. Как на паршивую собаку. (Пеппуццо тихо спрашивает разрешения у своего отца. Затем обреченно идет к полицейскому участку. Входит.) Садись. (Как инспектор и предсказывал, Пеппуццо с ненавистью смотрит на Нести, а затем, игнорируя его присутствие, ожидает вопросов инспектора.)

Инспектор (чтобы преодолеть отчуждение). Его высокопревосходительство не знал, что ты работал в Турине… Он хочет узнать у тебя кое–что.

Нести. Почему ты вернулся?

Пеппуццо смотрит на него с иронией и не отвечает.

Инспектор. Я уже объяснил, что вызвал тебя телеграммой после несчастья с твоим отцом. Его высокопревосходительство просто хочет узнать, как тебе понравилась тамошняя жизнь, и не хотел ли бы ты туда вернуться. (Молчание.) Не исключено, что тебе представится возможность вернуться на Север… Он хотел бы помочь… У него там много влиятельных друзей…

Нести. Сколько месяцев ты там провел? (Молчание. Пеппуццо не хочет отвечать.) Ты меня в чем–то подозреваешь, и я понимаю, в чем. Но не собираюсь тебя ничем шантажировать! Я пришел сюда только за тем, чтобы узнать, если среди вас те, кто был на Севере. Только за этим! Ты меня понимаешь? Можешь мне верить. Я не доносчик.

Пеппуццо смотрит на него, теперь он ему почти поверил.

Инспектор (подыгрывает). Почему доносчик? В чем дело? Что Пеппуццо от меня скрывает? Могу я узнать, ваше высокопревосходительство?

Нести. Это наши проблемы, инспектор. Личные дела. Маленькие секреты среди своих. (Пеппуццо.) Кто тебе посоветовал ехать в Турин? (Молчание.)

Инспектор. Почему ты ничего не отвечаешь? Его высокопревосходительство относится к тебе очень хорошо. Не будь таким упрямым.

Пеппуццо (почувствовав наконец доверие к Нести). Когда мой отец получил первое свое пособие по безработице, он настоял, чтобы я немедленно уехал, покинул это место навсегда.

Инспектор. А как это он получил пособие? Кто ему помог?

Пеппуццо. Дон Розарио.

Нести. Благодетель. (Пауза.) Правда? Что ты о нем думаешь?

Пеппуццо. Шестьдесят тысяч лир Отец говорил, что сам как–нибудь управился бы, но насчет меня сказал, что у меня тут будущего нет, что я тут ничего не достигну и должен бежать отсюда.

Нести. Я спросил всего лишь, считаешь ли ты Дона Розарио благодетелем… Твое мнение?

Пеппуццо (после паузы, безучастно). Он хороший человек…

Нести. Ходит слух, что Орнелла – его дочь.

Пеппуццо (вскакивает, удивлен, разгневан). Кто это сказал?

Инспектор. Сядь! Успокойся! Не волнуйся так! (Кивает Нести, приглашая его продолжать.)

Нести. Какой–то мафиози распускает эти слухи. Грязный убийца. Я этому не верю. Он даже сказал, что ты ухаживаешь за Орнеллой только затем, чтобы унаследовать после Дона Розарио его две тысячи акров земли.

Пеппуццо. Кто эта скотина? Кто он?

Нести. Тот, кто написал письмо.

Молчание. Пеппуццо замолкает. Не позволяет поймать себя в ловушку.

Инспектор (пытаясь помочь Нести). Какое письмо?

Нести (принимает его помощь). Кто–то подбросил мне письмо. В котором и было все это рассказано.

Инспектор. Где оно?

Нести. Я его сжег. (Молчание. К Пеппуццо.) Мы хотим одного – узнать, есть ли хоть доля правды в этих россказнях. (Молчание.) Должно быть, это правда. Даже инспектор мне говорил. Все это знают. Разве это не правда?

Пеппуццо. Если все знают – зачем меня спрашивать?

Нести. Почему ты ее бросил?

Пеппуццо с неприязнью смотрит на него.

Инспектор. После того, как она была изнасилована этим… После такого несчастья даже я посоветовал ему оставить ее.

Нести (медленно). Так это ты распространял эти слухи… О том, что она уже не девушка?

Пеппуццо (вскакивает, с чувством собственного достоинства). Конечно, нет! (Молчание.)

Нести. Теперь я тебе верю. Если ты больше не нужен инспектору…

Инспектор. Не нужен.

Нести….Можешь идти.

Пеппуццо выходит. Оба мужчины разочарованно разводят руками. Затемнение. Звучит шарманка. Опять зажигается свет. Справа на сцене, у рампы, Нести. Он говорит, обращаясь к зрителям.

Нести. У меня был готов «ответ» для того, чтобы передать его Пеппуццо. Это было моей инициативой… (Показывает конверт, который достает из кармана.) Но я решил, что это было бы нехорошо. Я бы его потерял… Мне удалось завоевать его доверие, когда он понял, что я не предам его, несмотря на то, что ему придется доставлять мне еще письма с теми же угрозами… Много писем… И мне уже не обязательно их читать…

Он идет на левую половину сцены, где Пеппуццо заканчивает рассказывать все ту же историю про бедного пастушка.

Пеппуццо. И не мог больше остановиться, не мог скрыть своих слез, и ходил по деревням… Люди спрашивали его: «Что случилось? Кто обидел тебя? Почему ты плачешь?» (С грустью в голосе.) И однажды его схватили, положили в больницу, а потом всем рассказали, что он покончил с собой… Мораль сей истории такова: «Тот, кто молчит – выживает, а кто плачет – погибает.»

Пеппуццо поводит вокруг шапкой, прося денег. Нести опускает монетку. Пеппуццо улыбается ему и показывает на шарманку, где опять лежит письмо. Нести тоже улыбается, берет письмо и, не вскрывая его, кладет в карман.

Пеппуццо. Вы не собираетесь его прочесть?

Нести (с легкой улыбкой). Зачем?… Я заранее знаю, что в нем.

Пеппуццо улыбается, не придавая никакого значения этому заявлению.

Нести. Те же самые угрозы.

Пеппуццо. Вас они не пугают? Почему вы не рассказали инспектору?

Нести (с юмором). Это не в моих интересах. Он собирается через несколько месяцев на пенсию… (С пониманием смеются.) А ты? Почему ты не рассказал инспектору? Почему ты не жалуешься и не протестуешь?

Пеппуццо (повторяет слова Нести, с его же интонацией). «Это не в моих интересах». Я получу стилет в бок, если буду протестовать…

Нести. Ну, по крайней мере, ты бы узнал, кто за этим стоит. Посмотрел бы ему в глаза…

Пеппуццо. Это было бы лишь мгновение… Как в той истории о народном заступнике, которую я рассказываю. Они не дают возможности вам рассказать, что вы увидели. Так что не стоит…

Нести. Никогда?

Пеппуццо. Никогда.

Нести. Даже в случае с той свиньей, которая мучила твоего отца? (Кивает на Баббио.)

Пеппуццо. Защиты закона недостаточно. Инспектор уходит на пенсию. А мы остаемся здесь жить.

Нести. Ты ходил в школу?

Пеппуццо. В начальную. Но я уже забыл, чему я там научился. Я должен работать, чтобы помогать отцу. Так что я ходил в школу только раз в десять дней.

Нести. Ты очень любишь своего отца, правда?

Пеппуццо (смотрит на отца с любовью). Когда мне сообщили, что с ним случилось, я все бросил и вернулся. Чтобы быть с ним.

Нести (тронут). Когда он еще мог говорить, о чем он рассказывал? О чем он тебе рассказывал?

Пеппуццо. Он часто меня ругал. Говорил, что дисциплина поможет мне в будущем. Поэтому я и вернулся. Потому что он любит меня. (Гладит отца.)

Нести (хочет воспользоваться моментом). Отдай это письмо «отправителю». Ты его хорошо знаешь. Это мой ответ. (Молчание. Пеппуццо медленно оборачивается. Они пристально смотрят друг на друга.) Я подозреваю, что этот «отправитель» – тот же человек, что мучил твоего отца… (Смотрит на Баббио, который бесстрастен, и как будто отсутствует.) Человек, который его изувечил… (Медленно, пытаясь подействовать и убедить его.) Когда он будет проходить мимо, нечаянно урони это письмо к его ногам… Или просто подай мне какой–нибудь знак, чтобы я понял… (Обращаясь и к Баббио.) Любой… Можешь поменять слова в твоей истории… Или изменить темп игры… (Пеппуццо.) Можешь громче запеть… Любой знак. Я буду ждать… Когда он будет проходить мимо…

Свет медленно гаснет, пока Нести опять обращается к зрителям.

Нести. Больше всего я подозревал Дона Розарио. Он прошел. Пеппуццо не подал сигнала. Прошли Кармело, Малакарне, Донна Рафаэлла, Дона Чинция, Орнелла… Пеппуццо не подал сигнала. Так я провел много времени, сидя в кафе под окном Дона Розарио, рядом с Кармело…