Текст книги "Самая рыжая в Академии драконов (СИ)"
Автор книги: Марина Ефиминюк
сообщить о нарушении
Текущая страница: 6 (всего у книги 15 страниц) [доступный отрывок для чтения: 6 страниц]
– Кофе, – ответила я.
– И все? – разочаровано протянула она.
– Согласна, предсказуемое желание. Можно было предположить и идти к нему через столовую.
Между тем профессор Рофигр скомандовал всем собраться в центре арены. В первой части зачета проходил командный поединок, а во второй нам предстояло демонстрировать умение владеть собой и магией один на один с преподавателем.
Начинался жребий. Студенты вытаскивали из мешка разноцветные шарики. Капитанами команд всегда назначали студентов из первых четырех строчек рейтинга. В нашем случае получилось из трех. Жребий выпал так, что мы с Блайком попали в разные команды, но Оливии повезло оказаться под его руководством.
Пожелав подруге удачи, я отошла к своей группе.
Под нервное подтрунивание мы с ребятами вернулись на трибуну. На поле первые две команды уже начали расстановки. Блайк справился быстрее противника. Над ареной пробежала огненная волна и пространство накрыло плотным защитным куполом. С грохотом в воздух вылетел магический сигнал из красных искр, и поединок начался.
Я внимательно следила за тем, как действовали однокурсники, старалась не пропускать ни одного заклинания. Больше всего баллов в испытании давали именно за совместные формулы. Приходилось отслеживать, какую магию использовали сокурсники. Не хотелось повторяться, но под конец одна из команд создала тайфун, выросший буквально из лужи и доставший практически до защитного купола, и стало по-хорошему завидно. Блестящая точка перед финальным залпом!
Синие искры с басовитым, громоподобным перекатом брызнули в воздух. Поединок закончился. Купол сняли под восторженные вопли трибун. Команды пожали друг другу руки. Пришла наша очередь сражаться.
Я расставила ребят так, чтобы в итоге собирались самые результативные формулы. Очевидно, огневика и водника ставить вместе бессмысленно – они друг другу только помешают. Зато вместе с магом воздушной стихии пламя заиграет и принесет нам пару дополнительных баллов.
– Готовы? – спросила я у товарищей по команде.
– Дадим жару, Воттер! – широко улыбнулся крепкий огневик, подпрыгивая на месте и разминая плечи.
– Или затопим всех к хверсовой матери, – с нервным смехом поддержали остальные.
Я подала знак судьям, что команда готова к поединку. Противники на другом конце поля тоже закончили расстановку. Над нами с тихим шелестом раскрылся купол, внутри меня пружиной свернулось напряжение. Стараясь сосредоточиться, нервными пальцами я сжала кулон с капелькой воды, висящий на шее.
Пять лет назад я поступала в Королевскую Академию. И меня не взяли. Девочка из провинциальной семьи, в которой отец работал простым бытовиком-ремонтником, а мама преподавала в младшей школе, не могла тягаться с наследниками древних родов.
Академия Великого и Всесильного Элиоса Драка давно растеряла величие, но я приехала на парящий архипелаг и много училась, чтобы стать лучшей. Зубрила формулы, спускалась в Разлом, участвовала в олимпиадах, затыкая за пояс тех самых наследников из Королевской Академии. Сейчас на Арене Четырех Элементов управляла командой без пяти минут дипломированных магов и чувствовала себя на своем месте.
В воздухе вспыхнули алые искры магического сигнала. Ровно одну секунду ничего происходило, а потом пространство взорвалось. Мы нападали и прикрывались мощными щитами, стараясь погасить атаки противников. Я связывала формулы стихий. Под заклятьем стремительного роста из почвы вылезли кусты, и подхваченные шквальным ветром острые листья ринулись на соперников темной разящей тучей. На секунду команду противников накрыло темным облаком.
В ответ полетели молнии. От мощного удара меня отбросило на два шага, но только для того, чтобы я подхватила тонкую ленту водной стихии и подкинула в воздух.
– Резкое остужение! – крикнула девушке-воздушнице.
Мгновением позже снежный буран превратил невидимые стены на другой стороне арены в ледяные хрупкие перегородки. Они растаяли под жаром магического огня, на секунду оставив противников без защиты.
Следующая атака сорвалась. Воздух потемнел, и на нас обрушился оглушительный ливень, с яростным грохотом забарабанивший по куполу, раскрытому на секунду позже, чем стоило. Моя оплошность. Под ногами образовалось глинистое месиво, а заклятие огненных фениксов потухло в центре арены. Огромные птицы осыпались пеплом. Хотелось сорваться, с азартом напасть, но в схватке всегда следовало сохранять холодную голову.
Я испытала истинное удовольствие, когда удалось связать сразу три формулы: воды, огня и воздуха. Противоположная сторона арены утонула в тумане. В густых клубах взрывались алые вспышки, а потом внезапно вспыхнули синие искры. Финал!
Поединок закончился. Он длился не больше четверти часа, а складывалось впечатление, что половину светового дня. Туман стремительно всосался в почву, воздух очистился. Сверху хлынуло оглушительное солнце, и время снова вернуло привычный ход. Защитный контур сняли. Мы чувствовали себя оглушенными. Как и положено, пожали руки таким же вымазанным в грязи, тяжело дышавшим сокурсникам.
Трибуны примолкли. В центр арены направился судья, чтобы огласить результаты. Внезапно в торжественной тишине, когда нервная система у всех была на пределе, раздался восторженный женский вопль:
– Вперед, водники! Ник лучший!
Мы с изумлением повернулись к орущей девушке. Тайлер Лачи вскочила со своего места и, размахивая руками, как болельщица во время спортивных матчей, начала читать идиотскую речовку:
– Водный маг утопит всех, Ника Блайка ждет успех! Неутомим, силен и ласков, мой гордый кит, ты просто сказка!
На Блайка было больно смотреть. Кажется, у него не только лицо вытянулось – он весь как будто чуток вытянулся. Но надо отдать должное судье, тот даже бровью не повел и, усилив магией голос, объявил результаты. Наши с Ником команды получили одинаковое количество баллов. Проклятье какое-то, честное слово! Меня как будто приговорили до самого диплома делить первые места с Блайком.
Между тем Лачи продолжала буйствовать на трибуне. Правда, ее вопли теперь терялись в общих восторженных криках. Очевидно, пока шел зачет, ей стало хуже, и сознание окончательно смешалось.
Я подошла к Нику и, положив руку ему на плечо, заставила обернуться.
– Что тебе, Воттер? – резким тоном спросил он.
– Не хочу вмешиваться не в свое дело, Николас, но твоей девушке определенно не очень.
– Знаю, что она ведет себя странно… – надменно ответил он.
– Ты кретин? – перебила я, и у Блайка на скулах вспыхнули гневные пятна. – Глаза открой пошире! Она сюда пришла в полуобморочном состоянии. Наверняка из Разлома к тебе рванула. Ты почему ее сразу не отправил в лазарет?
Одновременно мы обернулись к Лачи. Даже издалека можно было разглядеть, насколько девушка бледная. Черные волосы, собранные в косу, растрепались. Она замерла, устремив в нас ответный тяжелый взгляд.
– Твоя Лачи, конечно, суровый некромант и все такое прочее, но к любимой девушке нужно относиться бережнее. – Неодобрительно покачав головой, я отошла от Ника.
Началась вторая часть зачета. Первая десятка вышла в центр развороченной арены. Профессор никого не щадил, осыпал такими заклятьями, что я внутренне содрогалась. С другой стороны, нечисти в Разломе наплевать студент перед ней, дипломированный маг или корм. Попытается сожрать всех.
Николас с треском провалился! В тот момент, когда его атаковали, Тайлер на всю арену проорала, что ночью они занимались тем, чем Рэдвин хотел заняться сегодня утром. И Блайк был гигантом! Потеряв концентрацию, тот пропустил заклятье. Мощным ударом его проволокло по грязи. Это было сокрушительное поражение.
Зато я сдала с легкостью, хотя пара моментов заставила всерьез понервничать. Особенно в тот момент, когда от силы нападения ноги поехали по глинистой скользкой жиже и использованная профессором формула мгновенного тлена едва не проела дыру в выстроенном щите.
Зачет подошел к концу. Судьи поздравили меня с хорошим результатом, и даже профессор Рофигр одобрительно похлопал по плечу. Я отошла в сторонку и, дожидаясь Оливию, попыталась привести себя в порядок. Грязь, казалось, въелась в спортивную форму намертво.
– Эй, староста! – позвал меня Даррел.
Я с удивлением обернулась. Честно говоря, совершенно забыла о нем.
– Беру свои слова обратно, – проговорил он.
– О чем? – не поняла я.
– Ты была… впечатляющей, – ответил Рэдвин.
– Спасибо? – протянула я вопросительно.
– Почему ты удивлена?
– Потому что ты на самом деле считал, что мне оценки ставят за красивые глаза, – пояснила я. – Думала, просто подкалываешь.
– Но у тебя правда красивые глаза.
С ухмылкой подмигнув, Даррел оставил меня переваривать неожиданный комплимент, нагнал приятелей и уверенно-ленивой походкой направился к мосту. Пока я провожала его внимательным взглядом, подошла Оливия. Надо сказать, одежда на ней была практически чистая. Первый поток начинал зачет на сухой арене.
Она взяла меня под руку и мечтательно промурлыкала, глядя вслед Даррелу:
– Если подумать, подруга, я сама не откажусь выполнить пару его желаний.
Накаркала, честное слово! До следующего утра я не планировала встречаться с Даррелом ни под каким предлогом. Закрывшись в комнате, сидела на кровати и пыталась отыскать ошибку в проекте по теории боевой магии. Конструкция из разных формул не складывалась: разящие заклятья не собирались в шар и распадались.
Погасив магическую проекцию, я раздраженно поправила под спиной подушку, пристроила на коленях блокнот с расчетами и постучала кончиком карандаша по странице. Нервно поерзала. Стоило отправиться в зал для самостоятельных занятий, но там был полный аншлаг. Оставалось копаться в формулах и заедать досаду шоколадкой…
– Катти! – Оливия потрепала меня по коленке.
Я резко дернулась и, плохо соображая, посмотрела на подругу. Она успела вернуться из бассейна. В комнате царил полумрак, а за окном почти погас день. Учебник валялся на полу, конспекты съехали с колен на кровать.
– Сколько времени? – удивилась я.
– Почти девять, – пояснила Оливия. – Ты заснула.
– Мне надо доделать проект, иначе завтра не сдам… – вздохнула я, потерев ноющую от неудобной позы шею, и резко выпрямилась от прошившей насквозь мысли.
Магическое желание от повелителя-дракона Рэдвина Даррела! Чтоб он сейчас икнул, подавился и споткнулся. Желательно все одновременно. Мне от этого станет легче.
Ругаясь сквозь зубы, я вырыла из-под записей связеон и соскочила с кровати.
– Ты чего всполошилась? – не поняла подруга.
– Магия не будет слушаться без хверсова желания!
– Ой! – охнула она, округлив глаза. – Но ты уверена? Может, утренний кофе для Даррела еще считается? Попробуй.
Стараясь не паниковать, я осторожно сжала кулон на шее и мысленно прикоснулась к капле внутри него. Жидкость ожидаемо начала биться в серебряные стенки, а из графина на подоконнике веселым фонтаном брызнула вода. Мы с соседкой в унынии проследили, как струйки потекли по стеклянным стенкам и начали собираться в поднос.
– Не считается, – вздохнула я и принялась в зеркальце артефакта пролистывать длинный список номеров однокурсников.
Бесконечный перечень был давно не актуален. Большинство однокурсников из него отчислили, но никак не доходили руки почистить контакты. Даррел, как назло, находился в самом конце, под именем «Хверсов хаос».
– Ну, может, просто возьмешь учебники и доделаешь проект рядом с ним, – предположила Оливия, пока я ждала ответа и слушала скребущие звуки, доносящиеся из артефакта.
В этот момент Рэдвин лениво протянул:
– Неожиданно, староста. Что-то важное или просто захотела поболтать?
На заднем фоне звучали чужие голоса. Он явно был не один.
– Доброе утро, Даррел, – отозвалась я.
– Сейчас вечер, Катарина, – с ехидной интонацией напомнил он.
– У тебя, может, вечер, а у меня утро. Я заснула.
– Поздравляю. Хорошо отдохнула? – хмыкнул Рэдвин.
– Отлично просто! Можно всю ночь не спать и доделывать проект, но с магией у меня сейчас чуточку проблематично.
– Кхм… – донеслось глубокомысленное.
– Просто скажи, что ты сидишь над учебниками, и я тоже могу посидеть рядом с тобой, – искренне попросила я.
– У меня плохая новость, староста…
– Ясно, ты не сидишь над учебниками, – вздохнула я. – Давай сделаем так: ты мне говоришь, что хочешь, а я приду со всем готовым. Кофе, поесть, девушку? Может, ты уже с девушкой и вам надо красный носок на дверную ручку повесить, чтобы никто не вломился? Только скажи! У меня есть красные носки. Даже в сердечко! Может, ты просто хочешь, чтобы я от тебя отстала, и на этом разойдемся? Озвучь, пожалуйста.
Оливия изумленно округлила рот от моих рациональных предложений. Видимо, начала понимать, что про кофе ей с утра чуток соврали.
– У меня еще одна плохая новость… – проговорил в связеоне Даррел.
– Мне страшно уточнять, – призналась я.
– Я хочу искупаться.
На тыльной стороне ладони, как в насмешку вспыхнул алый знак, намекающий, что Рэдвин говорит совершенно искренне. И в этой искренности он собирается, кондраг его раздери, плескаться в водичке.
– Но ты не в купальне у себя в общаге и не в термах у водников, – заключила я.
– Нет, – согласился он. – На Вевузии.
Название «Весайд» переводилось с радынского языка, как «теплый пруд». Находился он практически на краю западного острова, поделенного между зоомагами и артефакторами, по всей видимости, был рукотворным и до большого взрыва составлял часть дворцового парка. Купаться в этой теплой луже с неизвестной глубиной решился бы только отчаянный любитель острых ощущений. Никогда не знаешь, что именно укусит за ногу и заползет в купальный костюм.
– Даррел, все знают, что там запрещено купаться! – воскликнула я.
– Ну… запрещающих табличек здесь не видно, – невозмутимо ответил он. – Ты придешь прочитать лекцию о правилах безопасности или сделаешь вид, что ничего не слышала, и попрощаемся до утра?
– Сейчас буду, – проскрипела я сквозь зубы.
– Носки в сердечко тоже возьми.
– Зачем? – прорычала я.
– Любопытно посмотреть, – хохотнул Рэдвин и оборвал соединение.
Глядя на просветлевшее зеркало, я выругалась. Нецензурно. Оливия от удивления округлила глаза.
– Что случилось?
– Рэдвин Даррел в моей жизни случился! – процедила я, вытаскивая из шкафа куртку. – А у него сейчас случилось купание в теплом пруду на острове зоомагов.
– Там же нельзя купаться, – удивилась она.
– Всем нормальным людям нельзя, но лично у меня к нормальности Даррела большие вопросы.
– Он просто живет прекрасную жизнь, Катти, – хмыкнула соседка.
– А по ходу делает невыносимой мою, – буркнула я.
Глава 5.
Самая рыжая в академии драконов
Никогда прежде я осознанно не совершала поступков, которые приводят к неприятностям. Да в принципе всегда считала, что неприятности происходят исключительно из-за глупости в них попадающих. Но перебарывая смесь тревоги и раздражения, неслась на полных парусах к проблемам. Дорога к ним вела через каменный мост, соединяющий самый западный остров с остальным архипелагом.
С одной стороны студентов встречал дракон с неведомой зверушкой, сидящей на голове, с другой – изваяние с долотом и молотком в руках. Молоток был настоящий, целая кувалда, и металлический боек блестел как новенький. Видимо, его частенько терли на удачу.
Левая сторона острова, принадлежащая зоомагам, напоминала городок в сельской глуши. Тем нелепее среди пейзажа смотрелся учебный корпус, построенный по чертежам старого дворца. Высокое строение с длинными вытянутыми башнями и сложной архитектурой, словно храм драконьим богам, окружали простые деревянные и каменные постройки с двускатными черепичными крышами.
Колорит здесь был особенный. И дело не в пасущихся в загоне травоядных весбурлах, чем-то напоминающих мохнатых кучерявых баранов в черно-белую полоску, а в огромном количестве студентов, вечером выгуливающих на поводках нечисть. В академии разрешали заводить домашних питомцев и даже приветствовали, если кто-то хотел выдрессировать зверушку из Разлома. Главное, ее зарегистрировать и доказать, что зубастая тварь не сожрет соседа. Однако такого количества прирученной нечисти на других островах архипелага не встретить.
Я остановилась возле столба с указателями, проверяя, в какой стороне находится пруд. Внезапно под ноги с жутковатым булькающим звуком из кустов вылетел детеныш шестипалого темно-синего терипописа. Внешне он походил на собаку с длинным тощим телом и выпирающими ребрами.
Правила поведения с нечистью всевозможных классов в нас вдалбливали с первого дня учебы. С терипописами, как с вивернами, следовало застыть и ждать, когда нечисть потеряет интерес. Рефлекторно я замерла, изобразив фонарный столб.
– Сидеть! – рявкнул амбал, вылезший из этих же кустов.
Тварь плюхнулась на две задние лапы, остальными гордо уперлась в каменные плитки и замолкла. Да я сама чуть не присела на дорожку вместе с нею в позе послушной собаки.
– Он не кусается, просто очень общительный, – уверил здоровяк, подхватывая нечисть четвертого класса под мышку, как безобидную зайку, и почесал ее между встопорщенных ушей.
– Симпатичное создание, – поддакнула я, выдохнув. – Выглядит дружелюбным.
Вспомнилось, как в начале года стая терипописов напала в Разломе на острохвостую виверну. Мы с группой лекарей-второкурсников стояли неподвижными болванчиками, не смея пошевелиться, и ждали хоть какого-то исхода. Потом у одного из будущих эскулапов сдали нервы, и пришлось отбиваться с помощью магии. От стаи жутковато булькающих собак, само собой, а не от студента. Правда, тот так истерил, что от него в какой-то момент тоже захотелось отбиться. Хитрая виверна сбежала.
– Погладишь? – вдруг предложил зоомаг, сунув детеныша в мою сторону. – Его зовут Хрум.
Надеюсь, не в честь того, как он задорно хрумкает пальцы, к нему протянутые.
– Руки забыла помыть, – отшатнулась я.
– Да я его тоже неделю не купал, – уверил он.
Еле отбилась!
На улице постепенно смеркалось. Ночное светило обретало четкость, появлялись звезды. По краю дорожки в колпаках из закаленного стекла затлели фонарики. В одичалом парке, окружающем Весайд, темнота стала гуще, и тусклые огни ее почти не распугивали. За деревьями слышались голоса и смех.
Компания на деревянных мостках, уходящих в черный, как смола, пруд, оказалась разношерстной: драконы с боевого, парни со стихийного факультета, несколько девчонок и даже один смутно знакомый некромант с красными волосами и в ярком костюмчике в цвет шевелюры. Две соседки по этажу, поборницы тишины, живущие от нас с Оливией через стенку, сидели на краю настила, опустив ноги в воду.
Рэдвин с приятелями купался. Собственно, я поняла, что он уже вовсю плещется, еще по дороге, когда символ на руке перестал ярко светиться и побледнел. Однокурсники меня признали и заметно напряглись, видимо, решив, что их стихийное веселье сейчас разгонят.
– Воттер, ты что здесь делаешь? – воскликнул Исайя Голлейн, поспешно затыкая пробкой маленький темный бутылек с подозрительным зельем. – Тебя тоже позвали?
– Вроде того, – сухо отозвалась я, чувствуя себя поистине незваной гостьей на чужом празднике с самопальными пьянящими зельями.
Студенты с лекарского часто варили подозрительные снадобья на травах, собранных в Разломе, и тишком продавали за небольшие деньги. При желании можно было легко купить энергетики, противоядия и любовные зелья. Пьянящие элексиры тоже были в ходу.
– Она пришла к Даррелу, – с ехидцей поглядывая в мою сторону, пояснили соседки по этажу.
Народ расслабился. Я приблизилась к краю мостков и, сложив руки на груди, начала дожидаться, когда Рэдвин заметит мое появление. Не орать же на весь остров, чтобы привлечь внимание этого… водоплавающего дракона. И без того появление получилось довольно неловким.
– Значит, Катарина Воттер не гнушается развлечений простых смертных, – раздался насмешливый голос, заставивший меня удивленно оглянуться.
Рядышком присоседился тот самый высокий некромант с красной шевелюрой. Учитывая, что он был чистокровным драконом, наверняка принадлежал к какому-нибудь древнему, как наша академия, роду. Не удивлюсь, если его кричащий костюм стоил в половину всего моего гардероба.
– Мы знакомы? – удивилась я, пытаясь вспомнить, где видела этого некроманта, и щелкнула пальцами. – Поняла! Ты друг Тайлер Лачи!
Он кривовато усмехнулся и представился:
– Я Макс.
Между нами повисло молчание. Макс с любопытством разглядывал меня.
– Ты что-то хотел, Макс? – не выдержала я, чувствуя себя ужасно неуютно.
– Да просто поболтать, – пожал он плечами. – Хотел познакомиться…
– Уже познакомились, Тирош, – раздался из воды голос Даррела, незаметно к нам подплывшего.
Тирош? Как я и подозревала: драконья династия, богатые родители и все такое прекрасное. Удивительно, как ему позволили выучиться на некроманта. Обычно драконы выбирали своим отпрыскам стихийный факультет или, на худой конец, боевой. Некромантию у них благородным занятием не считали.
Макс немедленно ретировался:
– Ладно, поговорим еще, Катарина.
Рэдвин, одетый в одни плавательные шорты, с легкостью выбрался на мостки, подтянувшись на руках. С него на деревянный настил потоком текла вода. Он потряс мокрой головой, разбрызгивая воду, и растер лицо ладонями. Крепкий торс от прохладного воздуха покрылся мурашками.
Я отвела взгляд.
– Скажи, Даррел, есть хоть какой-то шанс, что ты захочешь просто посидеть с учебниками?
Он упер руки в поджарые бока и широко улыбнулся:
– Не умеешь развлекаться?
– Твоих развлечений я не понимаю, – ответила я.
– А ты попробуй, – предложил он. – Искупайся, староста.
– Не в этом пруду. Не залезаю в воду там, где что-то зубастое может заползти в штаны.
Я указала пальцем в район его бедер. Рэдвин опустил голову и тоже посмотрел на плавательные шорты. Рыжие брови вопросительно изогнулись.
– Можешь одеться, а потом мы говорим? – смутилась я и спрятала руку за спину.
– Я хочу, чтобы мы искупались вместе, – совершенно серьезно проговорил Рэдвин, и на моей руке ярко вспыхнул символ.
Он, как всегда, точно знал, чего хочет, и опять мне его желания совершенно не нравились.
– Нет, – отказалась я. – Тебе придется перехотеть, Даррел, и попросить что-то человеческое…
Секундой позже он схватил меня в охапку, и мы вместе рухнули в пруд. Теплая как парное молоко вода окружила со всех сторон, попала в нос. Одежда отяжелела, ботинки пропитались водой. Однако пруд оказался мелким: ноги моментально нащупали склизкое дно. Я выскочила на поверхность и, убирая с лица волосы, прорычала:
– Ты утопил мой связеон! Ты труп, Винни!
Внезапно он обхватил меня сзади, прижав к груди, закрыл рот ладонью, и угроза, каким именно способом он станет трупом, превратилась в неразборчивое чмоканье.
– Не кричи, Кат-Кат, – прошептал он мне на ухо. – Иначе нас поймают.
На берегу действительно происходило движение. Маленький праздник накрыли дежурные. С прибытием в академию ревизора в принципе стало строго: патрулировали каждый день. Обычно проверяли после полуночи, но на купальщиков, видимо, кто-то пожаловался.
Рэдвин утянул нас под мостки, а его приятели, нырявшие в центре пруда, поплыли к другому берегу. Понятия не имею, как они потом будут прорываться через непроходимый лесной бурелом, отделяющий водоем от края острова.
Ногами я нащупала дно и, невольно цепляясь за плечи Даррела, встала на цыпочки. Когда над нашими головами по деревянному настилу раздались тяжелые шаги и прогнулись доски, мы снова нырнули под воду. Через некоторое время все стихло. Появилась возможность выглянуть на поверхность и глотнуть воздуха. Голоса уже звучали с берега.
– Поверить не могу, что прячусь от патруля в пруду! – прошипела я, желая одного: огреть смеющегося Даррела чем-нибудь тяжелым. – Смешно тебе?
– Ты очень шумная, староста, – прошептал он. – Ты нас выдашь.
В идиотской ситуации радовало только одно: пруд действительно был теплым. По крайней мере, не окоченеем.
Невольно я прислушивалась к воде, как делала это всегда, оказавшись в открытом водоеме. Она с плеском ударялась о деревянные столбы мостков, приносила звуки отчаянной возни парней, пытавшихся выбраться в темноте на противоположный берег.
По дну что-то скреблось, в глубине плавали рыбы. Наверняка их притащили зоомаги из Разлома. Скоро нечисть поймет, что в воде болтается корм, и попытается нас сожрать. Все создания из Разлома постоянно кого-нибудь жрут!
– Сейчас уместно говорить, что ты меня бесишь? – через паузу пробормотала я.
– Ты в восторге от меня, – парировал Рэдвин.
– Ненавижу, – отозвалась я. – Почему магия не связала меня с кем-нибудь поприличнее?
– Зато мне ты нравишься, – тихо проговорил он. – Ты такая непосредственная в своем желании все делать правильно, Кат-Кат.
– Прекрати меня называть кормом для кошек! – прошипела я и пихнула его в плечо.
– Тебе идет, – с трудом сдерживая смех, заключил Даррел.
– А тебе пойдет костюм утопленника, Винни!
Руки Даррела, нахально забравшись под куртку, крепко сжимали мою талию, и я остро ощущала горячее касание его пальцев. Внезапно пришло осознание, как близко мы находимся друг от друга: нас разделяла всего лишь узкая, почти неощутимая полоска воды. Казалось, она постепенно нагревалась.
Внезапно он стер это ничтожное расстояние, прижавшись ко мне всем крепким телом, и шепнул на ухо:
– Не смотри так, я решу, что тоже тебе нравлюсь, староста.
– Даррел, я даже достойной брани для тебя не нахожу! – От возмущения я действительно забыла ругательства.
– Давай выбираться, – невозмутимо скомандовал он. – Похоже, все уже ушли.
Сначала мы аккуратно выглянули из-под мостка, убедились, что берег действительно опустел, а потом вылезли на настил. Рэдвин забрался сам и протянул руку, чтобы помочь мне.
Я вылезла из пруда и, не обращая внимания, что с одежды стекает вода, сразу полезла в карман за связеоном. Артефакт захлебнулся в пруду и не выжил. Зеркальце потемнело, камушки для набора номеров не светились. Даррела от расправы спасло только то, что он с растерянным видом пытался найти на абсолютно пустом настиле свои вещи. Одежда и обувь исчезли.
– Посмотрю на берегу, – пробормотал он и с самым дурацким видом пошлепал обыскивать берег.
Со вздохом я засунула связеон обратно в карман, скинула мокрую куртку и стянула ботинки. Просушиться по-человечески времени не оставалось. В одиннадцать общежития запирали с помощью чар, и опоздавшие ночевали, где придется. Раньше я оставалась в кабинете «Умниц» и спала на скрипучей старой раскладушке, для таких случаев припрятанной в чулане, но клуба у меня больше не было. Наверное, и раскладушку выбросили. Никому не придет в голову ночевать в административном здании – по ночам там сквозит, как в гроттовой дыре.
Пришлось просто вылить из обуви воду, кое-как обсушиться с помощью магии и двинуться к Рэдвину. Тому нечеловечески повезло найти ботинки, но поиски одежды успехом не увенчались.
– Спасибо, что не голый, – прокомментировала я.
– Сколько оставили. – Он развел руками и посмотрел на обувь: – Ботинки чужие. Дашь свою куртку?
– Тебе мало чужих ботинок? Ты еще чужую куртку хочешь? Не влезешь, – отказалась я делиться.
– Она мешковатая, – заметил он.
– Нормальная, – проворчала я.
Вообще-то, фасон был в этом году крайне модным! Без разницы, что покупалась эта куртка еще на третьем курсе.
– Тебя не смутит идти с раздетым парнем? – спросил Рэдвин.
– Не смутит – сейчас темно, – заявила я. – Но ты всегда можешь принять вторую ипостась и добраться по воздуху. Нарушать правила, так полностью!
– Шорты плавательные, а не оборотоупорные, – намекнул он, что долететь-то можно, но как потом добежать до общаги? Не прикрываться же мужское достоинство ладошками или веточкой.
– Печально, – вздохнула я и все-таки протянула куртку: – Ладно… Не хочу, чтобы тебя приняли за маньяка.
– Почему она мокрая? – удивился он.
– Не мокрая, а влажная, – проворчала я, скрещивая руки на груди, а то начала замерзать. – Не нравится – сама надену.
Рэдвин моментально начал втискиваться в явно маловатую куртку. Высокому дракону та едва достала до пояса и разъехалась на груди, ничего толком не прикрыв. Теперь он еще больше стал смахивать на маньяка.
– Ты была права, – признал он и повел туго обтянутыми тканью плечами. – Узковато чуток.
– Снимай сейчас же! – скомандовала я. – Ты ее, как платье, разберешь на запчасти!
Рэдвин покачал головой:
– Я в ней застрял.
Мы шли по пустому парку нога в ногу и поглядывали по сторонам, чтобы не нарваться на дежурных. Назвать себя влюбленной парочкой, если накроют, у нас вряд ли получится. Мы действительно напоминали серийного убийцу и будущую жертву, добровольно идущую посидеть в заброшенном подвале.
И маньяком в нашем тандеме была именно я! Меня выдавала свирепая мина. Плохо просушенная одежда неприятно льнула к спине, и хотелось хорошенько огреть Даррела, втянувшего меня в дурацкое приключение. Да побольнее!
Внезапно огни в фонарях три раза мигнули, давая всех гуляющим и опаздывающим сигнал, что через пятнадцать минут общежития задраят с помощью чар.
– Да хверс вам всем под хвост! – простонала я, прибавляя ходу. – Даррел, если я из-за тебя опоздаю…
– То что? – спросил он.
– Еще не придумала, – призналась я.
– Мой труп будут откапывать на учебном кладбище некромантов? – развеселился Рэдвин и мягко меня повернул в сторону утопающего в темноте пастбища.
– Отличная идея! Спасибо, что подсказал, – выдохнула я. – Зачем мы идем к загону?
– Срежем путь, – пояснил он. – Не хочу оказаться прикопанным.
– Там же весбурлы, – припомнила я кучерявых баранов в черно-белую полоску, пасшихся в загоне. – Они разве не нападают, если ночью залезть на их территорию?
– Их загоняют в хлев, – уверенно ответил Рэдвин, словно лично видел, как зоомаги перегоняют стадо.
Понятия не имею, почему я ему поверила…
Фонари остались за спиной. Во мраке мы перебрались через жердевую изгородь. Когда Рэдвин перескакивал в загон, показалось, что на моей куртке хрустнули швы.
– На тебе куртка, что ли, разваливается? – проворчала я. – Рукава еще на месте?
– Оба в целости и сохранности, – уверил он.
– Руки не поднимай! – буркнула я, когда Даррел попытаться продемонстрировать целостность вещи. – Порвешь!
В темноте мы начали энергично пересекать поле. В голове крутилась идиотская мысль, что в это время на острове лекарей поливают грядки. Из-под земли начинают бить в разные стороны фонтанчики. Из-за близости к Разлому формулы для самостоятельного полива часто разрушались, и поправлять магию приходилось студентам. В прошлом году я сама участвовала в восстановительных работах. В общем, хорошо, что мы были не у лекарей, опять бы промокли до нитки.
Внезапно Рэдвин схватил меня за руку и заставил остановиться. Перед нами вырос темный силуэт крупного весбурла. В темноте горели алые глаза, светились белые полоски шерсти. Зверь тихо, но угрожающе фыркнул. Из черных ноздрей вырвался пар. Хотя, возможно, это этот пар дорисовало воображение, и ничего полосатый кровожадный баран не выпускал. Кроме едва слышно рычания. Оно точно было!
