Текст книги "Тайна украденной пальмы"

Автор книги: Марина Елькина

сообщить о нарушении

Текущая страница: 4 (всего у книги 7 страниц)

– Что с ним?

– Он болен, мой мальчик, – ответил профессор Дыбовский. – У него душевное расстройство. Нам очень долго казалось, что он – несгибаемый, самый сильный, самый большой оптимист. Но ссылка подточила и его, уже тогда, когда позади оказались и тюрьма, и острог. Он занят наукой и будет заниматься ею до последнего вздоха, постарайтесь не обращать внимания на его болезнь. Он не любит, когда ему сочувствуют.

И Черский не обращал внимания. Он стал для Чекановского самым близким другом и самым любимым учеником.

Только теперь Черский становился настоящим ученым. Только теперь он учился делать выводы, классифицировать коллекции, ставить опыты.

Он никогда не хотел быть кабинетным ученым, поэтому радовался любой возможности поучаствовать в экспедициях своих друзей-исследователей. Восточные Саяны, сибирские реки, измерение вершин, составление геологических карт – все это увлекало Черского.

Письмо от академика Миддендорфа все-таки пришло. Академик писал, что коллекция Черского подтвердила его догадку и наделала шуму в ученом мире. И Черский снова вернулся к любимой палеонтологии. Это он в одном из путешествий открыл Нижнеудинскую пещеру – большое кладбище древних животных.

Он полюбил Иркутск за это счастье быть самим собой, быть нужным науке. Он писал статью за статьей, он работал по шестнадцать часов в сутки.

В его комнате ночами не гасли свечи. Глаза уставали, уставала спина, а надо было сделать то, написать это, отметить третье, не забыть четвертое.

Черский снимал комнату у бедной прачки. Домик маленький, и комнатка крохотная, а в соседней комнате – хозяйка с двумя дочерьми. Девушки с любопытством заглядывали в комнату постояльца: уж очень много у него камней, костей, каких-то приборов, книг.

А потом Черский узнал, что сестры никогда не обучались грамоте.

– Денег не хватает, чтобы в школу их отдать, – пожаловалась прачка.

– Я буду учить их бесплатно, – решил Черский и взвалил на себя еще и эту нагрузку.

Но девушки оказались способными, особенно младшая – Мавруша. Черский диву давался, как легко она схватывает самые сложные объяснения, с каким интересом вникает в научные вопросы, как быстро умнеет и взрослеет.

– Давайте помогу, Иван Дементьевич, – говорила она и часами переписывала рукописи Черского, без единой ошибки.

Она читала те книги, которые находила у учителя на столе, и Черский узнавал в ее пытливом уме самого себя. Он точно так же жадно впитывал в себя все новое и неизвестное.

Как хотелось ей побывать хоть в одной таинственной далекой экспедиции, куда уезжал на целые месяцы и годы ее учитель! Она говорила ему об этом, и он соглашался:

– Вот еще чуть-чуть подучишься, подрастешь, и я возьму тебя с собой. Ты будешь первой женщиной-исследователем.

За стеклами очков поблескивали улыбающиеся глаза, и Мавра не знала, серьезно он говорит или шутит.

ГЛАВА VI ВЛАДИК И СНЕЖНЫЙ ЧЕЛОВЕК

Ирка начала свое дежурство с генеральной уборки. Сразу после завтрака она распорядилась:

– Дядя Веня, идите в кабинет, а вы, мальчишки, в свою комнату. Не мешайте мне мыть полы.

– Начинается! – протянул Владик. – У бабушки покоя не давала со своей уборкой, теперь за станцию взялась. Не зря раньше женщин в экспедиции не брали.

Дядя Веня забеспокоился:

– Ира, может быть, обойдемся без уборки? У меня в кабинете очень много точных приборов, и их нельзя трогать.

– Нет, не обойдемся, – твердо заявила Ирка. – Полы немытые, пыль слоями, пальмы полить надо. Я же не прошу вашей помощи. Занимайтесь своими делами, я сама все уберу. А насчет кабинета не волнуйтесь – без вашего разрешения я ничего трогать и передвигать не буду.

– И пожалуйста, не касайся аквариума, – попросил дядя Веня.

– Это еще почему? Он же пустой. И к тому же очень грязный.

– Он не пустой! – вмешался Витька. – Там есть рыба, но она совсем прозрачная.

– Рыба-невидимка, что ли? – засмеялся Владик.

– Это голомянка, – сказал дядя Веня.

– Голомянка? Никогда о такой не слышала.

– Это уникальная байкальская рыба. Она водится только в нашем озере.

Ребята с любопытством окружили аквариум. Прозрачная рыба вяло шевелила большими плавниками.

– Правда, почти совсем прозрачная! – восхитился Владик.

– Через ее тело можно читать газету, – кивнул дядя Веня. – Если не мелкий текст, то хотя бы заголовки.

– Давайте попробуем!

– Э, нет! В аквариуме рыба содержится для эксперимента, и доставать ее оттуда нельзя.

– Доставать нельзя, – согласилась Ирка. – А почему аквариум нельзя вымыть?

– Это малая голомянка. По-научному ее называют голомянкой Дыбовского. Она водится на больших глубинах, там всегда очень холодно. Она не переносит более высокой температуры. Здесь, в аквариуме, поддерживается та температура, которая близка к ее нормальной среде обитания. Задень любой проводок – вода перестанет охлаждаться, и голомянка погибнет.

– Сказано тебе – нельзя! – поддержал дядю Веню Владик.

– Ладно. Аквариум чистить не буду. Но пальмы-то полить можно?

– Даже нужно, – улыбнулся дядя Веня. – Сева будет тебе очень благодарен за заботу.

– Ну, все! Теперь расходитесь и не мешайте.

Дядя Веня ушел в кабинет, мальчишки – в комнату. Витька в обществе Владика чувствовал себя очень неуютно. Перемирия между братьями еще не объявлялось, а сидеть в одной комнате с неприятелем – уж лучше самому мыть полы.

– Мир? – вдруг коротко предложил Владик.

Витька радостно улыбнулся и кивнул. Совсем другое дело! Теперь можно хоть весь день в этой комнате вдвоем просидеть!

Но Владик не намерен был сидеть весь день в комнате. Он деловито сказал:

– Дело одно есть. Пойдешь со мной?

– Куда?

– К берлоге.

– А зачем?

– Проверить, не приходил ли снежный человек.

Витька чуть не расхохотался. Все-таки чувствуется, что Владику всего только одиннадцать. До сих пор всерьез верит во всякие сказки. Но смех пришлось удержать – только помирились, и снова ссориться? И главное из-за чего? Из-за того, что Витька ну ни капельки не верит в снежного человека.

– Зачем же он придет в берлогу? – как можно серьезнее спросил Витька у Владика.

– Я там приманку оставил, – ответил тот.

– Какую?

– Свой карманный фонарик.

Вот чудак!

– Приманка должна вкусно пахнуть, а твой фонарик ничем не пахнет.

– Но он же не зверь, а человек, – резонно заметил Владик. – Он придет в пещеру, найдет фонарик и возьмет его с собой.

Как бы это так повежливее намекнуть ему, что не стоит заниматься глупостями?

– Послушай, а почему ты вообще решил, что в берлоге побывал снежный человек?

– А кто же еще мог спрятать там миску и бритву?

– Ну, например, обычный человек.

– Сам подумай, какой странный набор – миска и бритва. Зачем обыкновенному человеку хватать чужую бритву? Электричества-то в тайге нет.

– Ну, а зверь или птица? Вот сорока же любит таскать всякие вещи.

– Сорока ни миску, ни бритву не поднимет и в нору их не спрячет.

Трудно спорить с такой железной логикой!

– Пусть не сорока, кто-нибудь другой.

– Это уже сказка, – усмехнулся Владик. – Кто, по-твоему? Три медведя?

Витька сдался. Не зверь, не человек, значит, какое-то загадочное существо.

– Ну что, пойдем вместе? – снова спросил Владик.

– Опять заблудиться хочешь?

– Нет. До берлоги я дорогу хорошо запомнил, не заблудимся.

– Ирке будем говорить?

– Не надо. Пусть занимается уборкой.

– А дяде Вене?

– Зачем человека от работы отвлекать?

Дверь распахнулась. Сначала в комнату были с грохотом водружены ведро и швабра, а потом на пороге показалась Ирка.

– Марш отсюда!

– Раскомандовалась! – огрызнулся Владик и хитро кивнул Витьке. – Куда нам идти?

– Куда хотите! Лучше на улицу, потому что на кухне еще полы не высохли.

– Тогда мы будем у берлоги, – невинно сообщил Владик.

– Я же сказала – где хотите, только убирайтесь отсюда побыстрее.

– Пошли!

И мальчишек как ветром сдуло.

До берлоги Витька и Владик добрались без всяких приключений. Владик не соврал: дорогу он запомнил отменно, они нигде не плутали.

Недалеко от берлоги Владик замедлил шаг и шепнул Витьке:

– Постой здесь, я подкрадусь потихоньку.

Витька послушно остановился. Пусть человек играет, жалко, что ли?

Владик на цыпочках подобрался к берлоге и прислушался. Тишина. Берлога пуста. Он махнул Витьке рукой и смело нырнул вниз.

– Ура! – через мгновение закричал он. – Фонарика нет! Снежный человек приходил!

Витька не знал, как реагировать. Исчезновение фонарика разбивало все его неопровержимые доводы о том, что снежного человека нет и быть не может.

– Посмотри хорошенько, – посоветовал он Владику. – Может, фонарик куда-нибудь закатился?

– Его нет! Я так и знал! Я же говорил! А ты мне не верил! Ага!

Владик вылез наружу и отплясывал рядом с берлогой какой-то первобытный танец.

– У тебя нет доказательств, что это был снежный человек, – сказал Витька.

– Нет доказательств? Будут! Теперь мы должны его выследить.

– Это как же?

– Положить в берлогу еще какую-нибудь приманку и ждать, когда он за ней явится.

– Может, принести ему что-нибудь вкусненькое?

– Давай!

Мальчишки вернулись на станцию. Никто их не хватился. Дядя Веня все еще работал. Ирка уже закончила уборку и жарила на обед картошку.

– Дядя Веня с кем-то разговаривал по рации, – сообщила Ирка. – А потом сказал, что сегодня слишком загружен работой, чтобы сами погуляли по берегу, но далеко от станции не уходили.

Мальчишкам такое известие было только на руку.

– Ир! А картошка уже готова?

– Нет, еще не дожарилась.

– Есть очень хочется.

– Потерпите пять минут.

Владик шепнул Витьке:

– Отвлеки ее ненадолго, я соберу продукты.

– Как я ее отвлеку?

– Ну, придумай что-нибудь!

Витька подошел к Ирке и спросил:

– Ты полила пальмы?

– Полила.

– Покажи. А то, может, неправильно полила.

– А тебе откуда знать, правильно или неправильно?

– Я знаю, как надо за пальмами ухаживать.

– Ну и поливай сам! – Ирка не собиралась отходить от стола и от плиты.

Витька замялся. Чем же ее отвлечь?

Владик глазами показывал на аквариум. Витька понял. Он подошел к аквариуму и заохал:

– Что же ты натворила, Ирка? Теперь голомянка сдохнет!

Ирка испуганно подпрыгнула и поспешила к аквариуму. Это и нужно! Как бы теперь ее задержать подольше?

– Ты отсоединила проводок!

– Я?! Да я даже близко к аквариуму не подходила!

– И пыль не вытирала?

– Ничего не трогала!

– Но проводок-то висит!

– Где?

– Да вот же!

– Где?

– Вот!

– Дурак, что ли? Ничего он не висит. Как был присоединен, так и есть. Не морочь мне голову!

Витька глянул на Владика. Тот кивнул.

– Извини, я ошибся, – покладисто согласился Витька. – Показалось. Мы попозже пообедаем.

– Вы же есть хотели.

– Уже расхотели. Пойдем еще погуляем.

– На побережье?

– Угу.

Витька увидел, что Владик с припасами уже скрылся за дверью, и тоже поспешил ретироваться. Он спускался с крыльца, когда услышал Иркин крик:

– Зачем картошку взяли? Она же недожаренная!

– Зачем ты у нее картошку взял? – засмеялся Витька.

– Не себе же, а снежному человеку.

– Сырую картошку?

– Почему сырую? Она уже вполне съедобна. Хочешь попробовать?

– Не хочу. А еще что взял?

– Хлеб, конфеты и огурец. Как думаешь, хватит? Он ведь очень большой.

– На первый раз хватит.

Владик шагал к берлоге в глубокой задумчивости. Наконец он вздохнул, покачал головой и поделился своими мыслями с Витькой:

– Если мы сейчас увидим снежного человека, нам никто не поверит.

– Почему? Нас же двое.

– Ну и что? Все равно скажут, что мы выдумываем. Надо было прихватить с собой фотоаппарат.

– Не переживай. Если снежный человек придет сегодня, то мы сможем его и завтра подкараулить и сфотографировать.

– А вдруг он испугается вспышки и бросится на нас?

– Давай возьмем с собой ружье. То, старинное, которое в кабинете висит.

– Ты что? А вдруг мы его застрелим?

– Мы будем стрелять в воздух, чтобы напугать, и только в том случае, если он бросится на нас.

– Хорошо, что нас двое, – улыбнулся Владик. – Одному было бы совсем страшно.

У берлоги Владик вытащил из пакета тарелку с картошкой, положил на нее хлеб, огурец и конфеты, аккуратно опустил тарелку вниз и сказал:

– Теперь надо затаиться и ждать. Молча. Даже шевелиться нельзя, а то спугнем его.

Ребята выбрали наблюдательный пункт и затаились. Оказалось, что ждать в засаде – дело сложное и муторное. Поболтать нельзя, отойти нельзя, пошевелиться нельзя.

Витьке жутко хотелось есть. Он очень жалел о том, что не догадался оставить для себя хотя бы огурец и кусок хлеба. С каждой минутой все меньше и меньше верилось в то, что кто-то появится, привлеченный в берлогу приманкой. Клонило в сон, и Витька, кажется, все-таки уснул, потому что не заметил, как солнце начало садиться.

– Вечер уже, – сказал он. – Пора возвращаться, а то опять паника поднимется.

Владик кивнул. Он и сам уже страшно устал от сидения в засаде.

– Так и не появился твой снежный человек, – улыбнулся Витька.

– Он, наверное, нас заметил. Или только ночью появляется.

– Ну, ночью мы его караулить не сможем.

– А я ничего и не говорю. Ладно, пошли. Оставим ему еду, а утром проверим.

Погода заметно портилась, и темнело очень быстро. Витька забеспокоился:

– Как бы нам не заблудиться в темноте.

– Не заблудимся. Вон уже Байкал видно. Сейчас выйдем на побережье, а там по прямой до станций.

– Хоть бы нас искать не пошли.

Ребята почти бежали. Вот и побережье. Витьке показалось, что справа, в противоположной стороне от станции, мелькнул свет.

– Нас ищут?

– Нет там никого, – ответил Владик. – Поторопись, а то наделаем переполоху, и дядя Веня отправит нас в город.

Но тут справа снова мелькнул свет. Он появлялся и исчезал.

– Фонарик? – спросил Владик. – Мой фонарик? Значит, снежный человек там?!

– Только давай это проверим завтра.

– Завтра его там не будет!

– Пошли, Владик! Пошли! А то завтра нас отправят в Иркутск, и мы уже никого не сможем выследить.

– Эх! Надоели эти взрослые! Шагу без них не сделаешь!

Витька схватил Владика за рукав и утянул за собой.

На крыльце станции сидели Ирка и дядя Веня. Дядя Веня чистил ружья. Одно – старинное, другое – современное охотничье.

– Нагулялись наконец-то? – сварливо спросила Ирка. – Мы уже вас искать хотели.

– Чего нас искать? – как можно беспечнее отозвался Витька. – Мы на побережье были.

– Голодные?

– Еще бы!

– Мойте руки, я вас покормлю.

– Дядя Веня, а вы что, на охоту собрались? Вы же не охотитесь.

– Не охочусь. Просто ружья чищу. Ружья должны храниться в образцовом порядке.

– Зачем?

– Так, на всякий случай.

Ирка позвала ребят ужинать.

– Что-нибудь случилось, пока нас не было? – поинтересовался у нее Витька. – Дядя Веня какой-то хмурый. На нас сердится?

– Да нет. Ничего не случилось, просто в кабинете кто-то настежь распахнул окно, когда мы с дядей Веней обедали.

– Кто распахнул? – удивился Владик.

– Не знаю. Мы услышали стук, а когда вбежали в комнату, никого не было, только окно открытое.

– И на улице никого?

– Никого. Дядя Веня сразу посмотрел.

– Странное дело. Может быть, ветер распахнул?

– Может быть. Только дядя Веня сразу почему-то насторожился, забеспокоился, а потом стал чистить ружья. – Ирка пристально посмотрела на мальчишек: – А это случайно не ваши проделки?

– Что? Окно?

– Делать нам больше нечего! – возмутился Владик.

Дядя Веня занес ружья в дом и спросил:

– Вы когда гуляли, никого постороннего на побережье не видели?

Мальчишки быстро переглянулись. Говорить или нет про свет фонарика?

– Нет, – торопливо ответил Владик. – Никого не видели. А что?

– Ничего. Так. Вы пока что от станции далеко не отходите. Мне по рации про браконьеров сообщили. Они где-то здесь, неподалеку, надо быть поосторожнее.

– Шишкари?

– Нет. Охотники. С ружьями. Можно ненароком под шальную пулю попасть. И не вздумайте в лес без меня заходить!

– Не волнуйтесь, дядя Веня, мы от станции никуда, мы тут, рядом.

ГЛАВА VII СЛЕДЫ

Всю ночь шел дождь. И утром небо было затянуто низкими темными тучами. На улицу выходить не хотелось. Хотелось сидеть в теплой комнате с книжкой в руках, но как только дядя Веня ушел в кабинет составлять отчет, Владик дернул Витьку:

– Пошли в берлогу!

– Куда это вы собрались? – влезла Ирка.

– Куда надо! – грубовато ответил Владик. – Не твое дело.

– Не мое? Тогда я сейчас все расскажу дяде Вене! – и Ирка уперла руки в боки.

Витька беспомощно переводил взгляд с брата на сестру. Владик насупился. Выбора не было. Хочешь не хочешь, а приходилось брать в союзницы Ирку.

– Ну, будете рассказывать свои секреты? – нетерпеливо вопросила Ирка.

– Будем.

– Тогда я вас внимательно слушаю.

Владик аж зубами заскрежетал от ярости, но начал рассказывать про снежного человека и про приманку в берлоге.

– Вы – чокнутые! – объявила в конце концов Ирка. – Но так и быть – показывайте вашего снежного человека, а то весь день сидеть на станции скучно.

– Ты бы осталась, – посоветовал Владик. – Отвлекла бы дядю Веню.

– Ну уж дудки! Сам отвлекай!

– Да не спорьте вы, – попросил Витька. – Пойдемте лучше побыстрее. Главное, до обеда вернуться.

Несмотря на ночной дождь, слякоти на улице не было. На побережье блестели мокрые камни, а в лесу только чуть повлажнел ковер из сухих иголок. Пахло свежестью, смолой и вымытой хвоей.

Возле берлоги валялась разбитая на мелкие осколочки тарелка.

– Ура! – завопил Владик.

– Чему ты радуешься? – пожала плечами Ирка. – Тому, что кто-то разбил нашу тарелку? Странный твой снежный человек! Ну, съел ужин, и хорошо, зачем же тарелку разбивать?

– Может быть, он так выражает радость, – вступился за снежного человека Витька.

Владик, не обращая внимания на едкие Иркины замечания, с восторгом рассматривал разбитую тарелку.

– Как жаль, что наш дядя Веня охотовед, а не следователь! – сказал он Витьке. – Если бы он был следователем, то мы смогли бы разобрать на этих обломках отпечатки пальцев снежного человека.

– Вы бы лучше следы своего снежного человека поискали, – посоветовала Ирка. – Или он у вас по воздуху летает?

Мальчишки переглянулись. Как это они сами о такой простой вещи не догадались?

– Здесь хвоя, и следов не видно, – чтобы как-то оправдаться, возразил Витька.

– Правда? – усмехнулась Ирка. – А вот здесь, у самой берлоги, глина. Размокшая после дождя. И на ней след.

– Где?! Где?!

– Да вот же.

На желтой глине четко отпечатался след ботинка – рифленая подошва и надпись «SPORT». Мальчишки разочарованно отступили.

Ирка продолжала издеваться:

– Если, конечно, ваш снежный человек не носит кроссовки, то это не его след. Это след обыкновенного человека. Как вы думаете, что этот обыкновенный человек делал возле берлоги? Уж не ел ли вашу приманку?

Владик сразу сник. Витька выразительно посмотрел на Ирку.

Неужели не видно, что Владик чуть не плачет? Зачем же добивать человека своими издевками?

– Мало ли какие следы есть в лесу, – сердито ответил он. – Ничего невероятного нет в том, что мимо берлоги проходил человек в кроссовках.

– Не проходил, а заглядывал в берлогу, – уточнила Ирка, проигнорировав все выразительные взгляды.

– Любопытный человек попался, – отпарировал и этот выпад Витька. – Владик, ты не расстраивайся. Пойдем лучше по побережью. Помнишь, вчера мы видели там свет фонарика. Может, там следы остались. Даже обязательно остались.

– Ну, да, – кивнула Ирка. – Конечно. Кто-нибудь обязательно для вас нарисовал эти следы. А теперь сидит и посмеивается над двумя простачками.

– Не обращай ты на нее внимания! – вспылил Витька. – Пойдем!

Владик в сердцах швырнул на землю осколки тарелки.

– И нечего мусорить в тайге, – заметила Ирка. – Сами принесли сюда тарелку, сами и осколки убирайте. Давайте-давайте, убирайте. Чем вы хуже первобытных?

– Может быть, ты пойдешь на станцию?

– Нет, не пойду. Мне очень интересно искать следы снежного человека на побережье.

Ребята собрали осколки и побрели к озеру, в ту сторону, где вчера мелькал свет фонарика.

Никаких следов на побережье не было. А чуть подальше, на краю леса, стояла палатка.

– О! – воскликнула Ирка. – Вот и палатка снежного человека. Здесь вы вчера видели свет фонарика?

– Примерно здесь, – признался Витька.

Владик в отчаянии махнул рукой:

– Значит, это туристы светили! Снежного человека здесь не было.

– Ну, наконец-то! Дошло! – засмеялась Ирка. – Придумали целую сказку.

– Смотрите! – перебил ее Витька. – Там Славик!

– Какой Славик?

– Ну, тот шишкарь с молотом, помните? Он-то что здесь делает?

– Опять пришел шишки колотить! – Владик тут же позабыл о своей неудаче с поимкой снежного человека. – Давайте выследим его и скажем дяде Вене. Пусть он по рации милицию вызовет. Прячемся за тот валун! Не надо, чтобы они нас видели.

Не снежного человека, так хотя бы браконьера поймать!

Пригнувшись, ребята пробежали до валуна и притаились. Славик стоял у палатки и разговаривал с двумя парнями в темных очках.

– Эти, наверное, тоже шишкари, – решил Владик.

– Не похоже, – возразила Ирка.

– Тогда главари банды браконьеров. Видите, как Славик перед ними лебезит?

Это уже Владик преувеличил. Лебезит Славик перед парнями в темных очках или нет, было непонятно. Валун был не так далеко от палатки, но ветер уносил слова разговора в другую сторону, да еще и волны шумели.

Один из парней достал из кармана несколько купюр и протянул их Славику. Славик кивнул, пожал обоим парням руки и скрылся в лесу. Парни вернулись в палатку.

– Точно, главари! – сделал заключение Владик. – Будем следить за ними или пойдем за Славиком?

– Ну, чего за этими следить? Эти, может, весь день в палатке просидят. Пошли за Славиком.

– Мы же договаривались – до обеда, – напомнила Ирка. – Дядя Веня нас хватится.

– Не беда, – отмахнулся Владик. – Если мы ему поймаем браконьеров, то он не будет ругаться.

– Ты думаешь?

– Быстрее! Мы его упустим!

Но Славик как сквозь землю провалился. В лесу царила тишина. Ни шороха, ни звука шагов.

– Удрал!

– Куда он мог удрать за несколько секунд?

– Кто его знает? Он-то в лесу получше нас ориентируется.

– Ну, все, хватит на сегодня погонь и расследований, – сказала Ирка. – Пойдемте на станцию.

Она решительно повернулась и сделала всего один шаг.

– Стой! – вдруг крикнул Витька. – Не двигайся!

Ирка так и замерла.

– Ты чуть не затоптала след, – уже спокойнее пояснил он.

– Опять ваши дурацкие шуточки! – рассердилась Ирка. – Какой еще… – и осеклась: прямо перед ней на песке виднелся четкий след – рифленая подошва и поперек слово «SPORT».

– Это след Славика, – уверенно сказал Владик.

– Значит, это Славик играл с вами в снежного человека?

– Похоже на то. Ну, теперь-то я его точно выслежу! Будет знать, как голову мне морочить!

Но, кроме одного следа, ребята ничего не нашли. Одно ясно – Славик прошел до развилки. А от развилки мог уйти по любой из трех тропинок. Тропинки утоптанные и каменистые – следов на них не различишь.

Пришлось ни с чем возвращаться на станцию.

– Будем что-нибудь говорить дяде Вене? – спросила у мальчишек Ирка.

– Пока нет. Понаблюдаем, – ответил Витька.

– А может, все-таки сказать? Он лучше нас этого Славика знает. И с теми в темных очках поговорить может.

– Что с браконьерами разговаривать? Нужно хватать их на месте преступления, – Владик был настроен очень решительно. – Зря дядя Веня их тогда в лесу пожалел.

– Ну, наконец-то я закончил свой отчет! – радостной улыбкой встретил ребят дядя Веня. – Не люблю бумажной работы, но что поделаешь. Как провели сегодняшнее утро?

– Отлично, – ответила за всех Ирка. – По побережью гуляли. Палатку видели.

Витька испуганно ткнул ее кулаком в спину.

– Палатку? – нахмурился дядя Веня. – Чью палатку?

– Туристы на побережье расположились, – поспешил ответить Владик.

У Ирки хватило ума ничего не говорить дяде Вене про Славика.

– Предлагаю после обеда сходить на экскурсию, – сказал дядя Веня. – Я покажу вам кое-что необычное.

Заинтригованные ребята наспех пообедали и заторопились на обещанную экскурсию.

Дядя Веня привел ребят на невысокий утес к необычным деревьям. Они стояли на корнях, как на ходулях. Голые, гладкие корни причудливо извивались. Под ними, как под аркой ворот, запросто мог пройти даже двухметровый великан.

– Что это?

– Ходульные деревья, – ответил дядя Веня.

– Но это же сосна! – воскликнула Ирка.

– Верно. Сосна.

– Что же произошло с ее корнями?

– За долгие годы, даже века, ветер выдул весь песок из-под корней.

– А это не страшно для дерева? – забеспокоился Витька. – Оно не упадет?

Дядя Веня улыбнулся:

– Ну, если лет за триста не упало, то уж и ближайшее столетие простоит… – Вдруг дядя Веня нахмурился: – Осторожнее! В траве капкан.

Ребята, как ни силились, капкана в траве разглядеть не могли. Чтобы его заметить, нужен был наметанный глаз таежного жителя.

Дядя Веня поднял с земли большую палку, ткнул ею в траву, и ребята услышали, как с коротким лязгом захлопнулись зубья капкана.

– Это браконьеры? – спросил Владик.

– Конечно. Хотели поймать зайца, лису или соболя. Ну-ка, не бегайте пока, здесь может быть еще пара таких.

И тут Витька увидел знакомый след.

– Узнаешь? – шепнул он Владику.

– Опять Славик! – так же шепотом ответил тот. – Это он поставил капкан.

Дядя Веня, как сапер, прощупал палкой все вокруг. Больше капканов не было.

Витька подошел к Ирке:

– Видела след?

– Тише ты! Конечно, видела, не слепая. Потом поговорим.

– Узнать бы, кто это тут капканы расставляет! – сказал дядя Веня.

– А если бы узнали? – спросил Витька.

– Если бы узнал, не поздоровилось бы этому субчику. Вызвал бы егеря или охотнадзор.

– А если бы мы этого браконьера нашли? – поинтересовался Владик.

– А вот это ни к чему, – отрезал дядя Веня. – Избавьте меня от вашего геройства. Браконьеры – люди серьезные, шутить не будут, а мне надо вас к родителям живыми и невредимыми доставить. Поэтому сделайте одолжение, не начинайте поиски капканов и браконьеров. Я как-нибудь сам разберусь, найдите себе занятие поспокойнее.

Владик надулся. Их считают малыми детьми? Ну, что ж! Прекрасно! Только пока что они, а не дядя Веня, знают, чьи следы возле капкана. И это они, а не дядя Веня, все-таки поймают браконьера на месте преступления, с капканом или с ружьем в руках.

Сильный порыв ветра рванул на Витьке куртку.

– Ого! – воскликнула Ирка. – Меня чуть не унесло.

– Экскурсия окончена, – объявил дядя Веня. – Горная поднимается.

– Что? – не понял Владик.

– Горная. Так называется самый сильный байкальский ветер, северо-западный. Он может принести с собой ураган.

– Настоящий ураган?

– Самый настоящий. Во время байкальского урагана лучше сидеть в крепком доме за закрытыми дверями. – Дяде Вене уже приходилось перекрикивать ветер. – Видите, горная усиливается с каждой минутой.

Ураган разыгрался к вечеру. Ребята хотели пойти на побережье, чтобы поближе рассмотреть стихию, но дядя Веня не разрешил. Сказал, что это очень опасно.

– Лучше давайте затопим печку и поболтаем о чем-нибудь. Именно так издревле поступали сибиряки-кочевники. Иногда ураган бушевал несколько дней. И эти несколько дней рассказчики сменяли друг друга возле огня, и сказкам конца не было. Вы когда-нибудь слышали бурятские сказки? Нет? Ну, я рассказывать сказки не мастак. Лучше потом дам вам почитать книжку. А расскажу, пожалуй, какую-нибудь быль. Про что рассказать?

– Про браконьеров, – попросил Владик.

Он хотел бы услышать, как задерживали браконьеров, но дядя Веня начал уж слишком издалека:

– Для браконьеров Сибирь всегда была раздольем. Край богатый. Когда-то здесь даже был своеобразный Клондайк. Один из промышленников в девятнадцатом веке нашел в Сибири золото. И потянулись сюда золотоискатели со всей России. Надо сказать, что потянулись не зря. Золото здесь было. Ловцы удачи промывали деревянными лотками речной песок, ворочали камни, долбили землю кайлом, копали лопатами.

– И все-все находили?

– Ну, конечно, не все. Но везло многим. На мелкие слитки даже внимания не обращали. Искали большие месторождения, которые в один миг могли обогатить всю артель. А потом золотой бум поутих. Большие месторождения начали разрабатывать богатые промышленники, на долю одиночек и бродяг доставалось все меньше и меньше находок. И тогда одиночки переключили свое внимание на другие сибирские богатства – на промысловых животных и рыб.

– Ну, разве животными и рыбой можно заработать большие деньги? – протянул Витька.

– Теперь нельзя, а тогда пушного зверя в тайге было множество. Только представьте себе, что в середине девятнадцатого века ежегодно истребляли больше сорока тысяч соболей, больше пятидесяти тысяч горностаев, а счет добытых белок шел на миллионы. Впечатляют такие цифры? И рыбы в Байкале хватало на всех браконьеров. Причем большую часть рыбы приходилось выбрасывать: она портилась из-за того, что у промысловиков не хватало обыкновенной соли на такой богатый улов.

– Но ведь так можно было истребить всех соболей, рыб, белок! – воскликнула Ирка.

– С соболями именно так и случилось, – кивнул дядя Веня. – Истребляли их, как могли. Стреляли из луков и ружей, ставили капканы и обметы вокруг нор, выкуривали едким дымом, гоняли натасканными лайками. После двух-трех веков такой безжалостной охоты маленькому хищнику с прекрасным мехом грозило полное исчезновение. Но к середине двадцатого века люди наконец-то опомнились. Первыми забили тревогу охотоведы. Увеличить поголовье зверьков нужно было немедленно. Соболь еще сохранился в Северной Азии. Оттуда и стали переселять его в пустующую тайгу. Сотни охотоведов отлавливали лучших соболей и доставляли их на новое место жительства. Это был научный эксперимент. Никто не мог с уверенностью сказать, что переселенные зверьки не покинут незнакомых районов. Здесь, в прибайкальской тайге, выпустили больше трех тысяч соболей. И произошло чудо – соболь остался и быстро начал размножаться. Вот и получается, что охотоведы спасают пушных зверьков, а браконьеры губят их.

– А в кино показывали, что браконьеры опасны, – вернул разговор в нужное русло Владик.

– И я вам про это каждый день говорю. Браконьеры – те же бандиты. И исследователи гибли от их пули, и милиционеры, и охотоведы. Так уж устроены некоторые люди – самое главное для них нажива.

– А почему же вы не задержали тогда шишкарей?

– Честно говоря, за вас испугался. Видали, как тот парень молотом крутил? Молот-то не меньше сорока килограммов весит. Такие упражнения не всякому натренированному спортсмену по силам. Вот и выходит, что борьба бы слишком неравная получилась, а у меня за вас ответственность. Ну, да ничего, я теперь этих шишкарей на заметку взял, еще раз проштрафятся – другой разговор с ними будет.

Ребята быстро переглянулись и с молчаливого согласия друг друга решили дяде Вене все рассказать. Пусть знает, кто по тайге капканы расставляет.

Но рассказать они ничего не успели. Вслед за очередным сильнейшим порывом ветра в дверь посыпались громкие удары:

– Хозяева! Откройте! Откройте! Слышите?!

* * *

– Пора всерьез исследовать Байкал, – объявил профессор Дыбовский. – Летом планируется научная экспедиция с целью всестороннего исследования озера. Продлится она два года. В экспедицию поеду я и Ян Черский.