Текст книги "Тайна украденной пальмы"

Автор книги: Марина Елькина

сообщить о нарушении

Текущая страница: 1 (всего у книги 7 страниц)

ГЛАВА I ТРОЕ

Самолет пошел на посадку. Витьку замутило. Он зажмурился, ткнулся головой в пушистую мамину кофту и замер. Теперь надо сделать так, чтобы твое дыхание совпало с дыханием самолета. Самолет вниз – глубокий вдох, самолет вверх – выдох. Только самолет дышит слишком неровно. Вверх – и Витьку изо всех сил вжимает в кресло. Вниз – и мутит от легкости, с которой кресло отталкивает его. Все в жизни можно выдержать, кроме этих минут посадки.

– Тебе леденец дать? – спрашивает мама, и сил нет ответить. Нет сил даже помотать головой.

Ну, когда же наконец этот самолет сядет?

– Шасси выпустили! – восторженно сообщает девчонка, которая сидит у окна.

Как она может смотреть на покачивающееся крыло самолета, на подкрадывающуюся вату облаков?! Есть же люди, для которых путешествие в воздухе как увеселительная прогулка! У них хороший вестибулярный аппарат. И у мамы хороший, и у этой девчонки у окна, и у всех остальных пассажиров. Один Витька мается!

Толчки вверх-вниз стали быстрее. Самолет задышал чаще, Витька снова сбился с ритма, тошнота обрадовалась и покрепче прижала к себе плохой вестибулярный аппарат.

Но тут самолет сжалился над Витькой и радостно стукнулся колесами об асфальт аэродрома. Все! Прилетели!

– Наш самолет совершил посадку в аэропорту города Иркутска, – сообщила в микрофон стюардесса.

Витька все еще боялся оторвать голову от пушистой кофты и открыть глаза. Самолет мчался по полосе, подпрыгивал, будто напевал какую-то веселую песенку, чтобы подбодрить Витьку.

– Просьба всем оставаться на своих местах до полной остановки самолета, – продолжала бубнить стюардесса. – Командир корабля и экипаж прощаются с вами и желают вам всего самого доброго.

На улице шел дождик. Мелкий, редкий, неуверенный. Мама, ворча, доставала зонт, а Витька торопился уйти подальше от трапа и с удовольствием подставлял лицо под капли дождя, словно смывал с себя запах самолета и чувство тошноты.

Сейчас, когда воспоминания о посадке были еще слишком свежи, он удивлялся своему желанию поехать на каникулы к бабушке. Что здесь интересного?

Лето прохладное, сибирское. Ни купания, ни загара. У мамы отпуск длинный – больше месяца.

Что здесь делать больше месяца? Витька напрочь позабыл о том, что мечтал об Иркутске весь год, с того самого дня, как вернулся домой из прошлой поездки к бабушке.

Впрочем, чему тут удивляться? В прошлом году и сам Витька был еще маленьким, одиннадцатилетним. А теперь ему двенадцать.

В прошлом году он весь месяц провел в играх с двоюродными братом и сестрой. Владик на год младше, Ирка – на год старше. Но теперь все они повзрослели на целый год. Ирке вот-вот тринадцать стукнет. Вряд ли она захочет играть с братьями.

Летом вся большая семья собиралась в Иркутске. Витька, Владик и Ира жили в разных городах, но приезжать к бабушке на летние каникулы было традицией.

Не сказать, что ребята дружили. Больше ссорились.

Так уж выходило, что дружить втроем не было никакой возможности. Кто-то из троих обязательно оказывался лишним. То Владик с Иркой дружат, а Витька ходит и дуется на них, то Витька с Владиком во что-то играют, а Ирке в этой игре никак места не находится, то Ирка и Витька придумают что-нибудь интересное и ни в какую не соглашаются поведать об этом Владику. И так все лето.

Ну, теперь-то будет иначе. Теперь они все стали старше, и глупые детские игры не для них. Теперь они будут вести себя по-взрослому, и каждому найдется место и роль в каком-нибудь важном и серьезном деле.

Но все осталось по-старому. Не успел Витька войти в двери бабушкиной квартиры, как на него с двух сторон налетели Ирка и Владик и чуть не передрались из-за того, кто первый расскажет ему все новости.

– Да дайте вы человеку отдохнуть с дороги! – прервала их перепалку бабушка. – Витя очень плохо переносит самолет. А вы тут тараторите, как две сороки. Завтра все расскажете.

– Завтра?! – в один голос возмутились Ирка и Владик.

– Бабушка, у нас очень срочное дело!

– Бабушка, я совсем не устал, – заверил Витька.

Так оно и было. О самолете Витька почти позабыл и сейчас нисколько не жалел о том, что приехал, о том, что выдержал такие неприятные минуты посадки.

– Я черепаху на улице нашла! – возвестила Ира. – Она теперь в ящике на балконе живет! Пойдем, покажу!

Черепаха произвела на Витьку впечатление: таких больших он еще не видел.

– Старая, наверное, – восхищенно сказал он. – Ей лет сто. Или двести. Сколько там черепахи живут? Откуда такая на улице взялась?

– У кого-то потерялась, а Ирка схватила и домой приволокла, – усмехнулся Владик. – Кто-то расстраивается, ищет свою черепаху, не знает, что она в ящике на балконе томится.

– Никто ее не ищет! – вспыхнула Ирка. – Я целый день ее хозяев искала, у всех ребят спрашивала!

– Ну да! С неба черепаха свалилась. Специально для того, чтобы у тебя пожить!

– Ты же сам говорил, что черепахи бегают очень быстро. Юркнула в траву и убежала. Может, даже с другого конца города. Говорил?

– Витька, да что ты ее слушаешь? Она тебя всякими глупостями заболтает! Пойдем, я покажу тебе свою лабораторию.

И Владик утащил Витьку с балкона.

– Гляди! – Владик с гордостью указал на две трехлитровые банки на подоконнике.

– Что это?

– Моя лаборатория. Я испытываю на мухах различные лекарства.

– Издевается над бедными насекомыми, – прокомментировала Ира. – Закрыл мух в банках и сует туда всякие снадобья. Чокнутый! Как будто мухи едят таблетки!

– Ты ничего не понимаешь в исследованиях! – вскипел Владик.

– Да уж побольше тебя понимаю!

– Дура!

– Сам дурак!

Ну, начинается! Витька совсем не хотел ссориться в первый же день, поэтому миролюбиво предложил:

– Успокойтесь! Все интересно. И за мухами наблюдать, и за черепахами. Пойдемте лучше, я покажу вам подарки. А еще у меня есть такая интересная книжка! Можем все вместе почитать.

Витька никогда не разделял их страсти к биологии. И Владик, и Ирка вечно возились с какими-то котятами и щенками, устраивали лаборатории, любили бродить по лесу, ловили бабочек, составляли гербарии и коллекции насекомых.

Через пару дней его начнут раздражать и черепаха, и лабораторные банки с мухами. Но пока что все это так здорово, так интересно! Только бы как-нибудь обойтись без ссор. Хоть в самый первый день!

Пока ссор удавалось избежать. Даже на следующий день между Владиком и Иркой все еще сохранялось перемирие, правда, довольно хрупкое. Они то и дело перекидывались едкими словечками, но в открытую войну не вступали. Наверное, из-за того, что оба хотели быть с Витькой.

Витька радовался. Втроем лучше. Неужели обязательно делиться, ссориться, ругаться?

Взрослые уехали встречать дядю Веню. Он должен был приехать из таежной экспедиции. Ребята остались с бабушкой.

Бабушка к приезду дяди Вени готовила на кухне праздничный обед. Ребята покрутились возле нее. Владик даже хотел показать свои кулинарные способности и напросился мешать поджарку. Он уверил бабушку, что мама всегда поручает ему это ответственное дело. А однажды он будто бы сам испек блины.

Про блины бабушка вряд ли поверила, но помешать поджарку разрешила. Ирка и Витька в это время отрывали кусочки сладкого теста, приготовленного для печенья. Владик обрадовался, что можно вырезать из раскатанного теста самые причудливые кусочки, вооружился формочками и совсем забыл о поджарке.

Поджарка благополучно сгорела. Бабушка ругать Владика не стала. Она вообще никогда внуков не ругала. Только вежливо попросила всех троих покинуть кухню.

– У меня еще очень много дел, – сказала она. – Кухня маленькая, все друг другу мешают. Идите пока в комнату.

Ребята вернулись в комнату и заскучали.

– Может, приготовим к приезду дяди Вени какой-нибудь сюрприз? – предложил Витька.

– Давайте устроим концерт! – тут же откликнулась Ирка.

– Какой еще концерт? – поморщился Владик. – Стихи учить? Песни петь? Я не буду.

Ирка обиделась и сказала Владику, что она так и знала, что Владик лентяй и вообще противный человек. Владик приготовился высказать что-то в ответ, но Витька поспешил предложить другое:

– Давайте придумаем какие-нибудь костюмы!

– Костюмы? – переспросил Владик. – Устроим среди лета новогодний карнавал? Чур, я буду Дедом Морозом!

– Ты не понял! Мы устроим для взрослых показ мод!

– А Ирка будет манекенщицей! – радостно подхватил Владик.

– А что? И буду! Только мне тогда макияж нужен подходящий!

– Между прочим, я – мастер по макияжу! – сообщил Владик.

– Мастер по макияжу называется визажист, – скептически усмехнулась Ирка.

– Вот-вот! Я он и есть! Однажды я сделал маме такой макияж…

– Мы уже видели, как ты готовил поджарку, – напомнил Витька.

– Это была глупая неудача, – совершенно серьезно откликнулся Владик. – Я не виноват, что мне поручили два дела сразу.

– Никто тебе два дела не поручал.

– Ну, это неважно! За макияж для Ирки я отвечаю головой! Так разрисую, что не узнаете!

– Хорошо, – согласился Витька. – Ты делаешь макияж, а я придумываю наряд. Сейчас поищу в гардеробе что-нибудь интересненькое.

Пока Витька исследовал гардероб, Владик принялся за дело. Визажист из него получился лучше, чем повар. Он довольно ловко орудовал кисточками, а уж над прической просто старался изо всех сил.

Строго-настрого он запретил Ирке смотреться в зеркало.

– Мне не нужны твои советы и восторги, – сурово заявил он. – Когда закончу работу, тогда и посмотришь.

– А вдруг ты все испортишь?

– Испорчу? Я?! Да ни у кого никогда не было такого макияжа и такой прически, какие я сделаю тебе!

Ирка все-таки беспокойно порывалась глянуть в зеркало.

– Не вертись! – ругался Владик. – Ты испортишь всю мою работу!

Витька нашел в гардеробе старое бабушкино платье с рюшечками. Нарядное, но уж совсем допотопное.

– Такое не модно! – заявила Ирка.

– Очень даже модно! – возразил Витька. – Это называется стиль ретро.

– Не спорь с модельером, – посоветовал Владик, втыкая в Иркину прическу последнюю шпильку. – Ну, как?

Он подал Ирке зеркало и надулся от гордости в ожидании похвалы. Похвалы не последовало. Ирка молчала, разглядывая свое, вернее, какое-то чужое лицо в зеркале. Искусно выведенные тонкими кисточками штрихи создавали странное впечатление. Витька прыснул:

– Ты похожа на индейца, выходящего на тропу войны!

Причудливая фантазия Владика почему-то разделила лицо. Одна половина была разукрашена в светлых тонах, другая – в темных. Кричащая яркость Иркиной физиономии смутила бы даже самого крутого художника-авангардиста.

Витька думал, что Ирка разразится сейчас воплями и ревом, что она побежит смывать этот дикий макияж, но ошибся. Ирка улыбнулась своему отражению и сказала:

– Мне нравится.

– Погоди, еще добавим блестки, – обрадовался Владик.

– Хороший макияж, – кивнул Витька. – Для карнавала.

– А для показа мод?

– Ну-у… Платье это к такому макияжу не подходит.

– Да, – согласилась Ирка. – Нужно мини-юбку и какой-нибудь кожаный пиджачок. Сейчас!

Ирка заперлась в комнате, вывернула все чемоданы, нашла то, что было нужно, и вышла к мальчишкам уже в полном прикиде.

– Класс! – воскликнул Владик.

Витька рассмеялся:

– Такой прикид только для подиума. На улицу так не выйдешь.

– Почему это?

– Потому что люди в психушку сдадут эту манекенщицу.

– Вот еще! – фыркнула Ирка. – Пусть только попробуют! В чем хочу, в том и хожу!

– А спорим, на улицу ты в таком виде не выйдешь!

– Не выйду? Спорим! Дойду до магазина, который за бабушкиным домом!

– И в магазин войдешь?

– А что? Думаешь, не войду? – и Ирка решительно отправилась на кухню к бабушке. – Бабушка! Нам купить что-нибудь нужно?

Бабушка чистила картошку и пока что не оборачивалась в сторону Ирки.

– Нужно, – ответила она. – Две булки хлеба. И возьми еще килограмм огурцов.

– Тогда давай деньги и сумку.

Бабушка вытерла руки, обернулась, молча рассмотрела Иркин прикид и, ничуть не изменив выражения лица и тона разговора, сказала:

– Ничего не надо. Я сама в магазин схожу.

Мальчишки расхохотались:

– Смывай грим, Ирка!

Бабушка вздохнула:

– Не знаете, чем от скуки заняться? Что же вы все лето делать будете? На голове ходить?

– Это мы для дяди Вени, – объяснил Витька. – Показ мод придумали.

– Он такое не оценит. Он вообще никаких мод не признает. Дикий, таежный человек.

Ребята расстроились. Показ мод отменяется. Зачем же дикому таежному человеку макияж, прическа, ретростиль, кожаный пиджачок?

Ирка пошла смывать краску и расчесывать волосы. Витька и Владик наводили порядок.

– Наверное, скучный человек этот дядя Веня, – сказал Витька. – Я его не помню. Вечно он в каких-то экспедициях, на каких-то станциях.

– Я маленький был, когда он к нам приезжал, – ответил Владик. – Не помню толком, но тогда он был веселый. Играл со мной.

– Ладно, приедет – поглядим. Наверное, он похож на медведя.

– Или на тюленя.

ГЛАВА II ДЯДЯ ВЕНЯ

Дядя Веня был биологом и охотоведом. Он годами пропадал в тайге, в тундре, исследовал леса.

Ни на тюленя, ни на медведя он похож не был. Невысокий, щупленький, бородатый, больше напоминающий озорного мальчишку, чем солидного ученого. Он громко разговаривал и громко смеялся. Он заполнил собой всю квартиру, даже бабушка заметила:

– Совсем одичал со своими соболями да медведями. Привык там орать, всех уже оглушил.

Дядя Веня не обиделся, только рассмеялся еще громче:

– Я к вам ненадолго, оглохнуть не успеете. Дня на два-три.

Бабушка всплеснула руками:

– Всего на три дня? Не был год, и появляется на два-три дня. Ну, куда это годится?

– Ничего не поделаешь! Мне нужно провести интереснейшую работу на Байкале. Можно сказать, что я буду начальником научно-исследовательской станции, – дядя Веня снова заразительно расхохотался. – Правда, в подчинении у меня будет всего-навсего один человек. И тот не в подчинении, а на равных правах. Но работа прекрасная! Всю жизнь о такой мечтал! Только я, Байкал и тайга!

– Ты – совершенно дикий человек! – рассмеялись взрослые.

А воображение ребят было растревожено словами дяди Вени: «Я, Байкал и тайга!» Наверное, это так здорово! Вот бы им на эту научно-исследовательскую станцию! На настоящую научно-исследовательскую станцию! Куда там Владику с его лабораторией на подоконнике или Ирке с ее черепахой на балконе!

Само собой разумеется, что ребята стали ловить каждое слово дяди Вени, но он о своей работе больше не рассказывал. Вся семья села за большой длинный стол, начался праздничный обед, а уж какие за обедом разговоры о работе?

Ну, а после обеда ребятам совсем не до разговоров стало. Мамы обнаружили их попытки показать свое мастерство в мире моды. Перевернутые чемоданы совсем не понравились Иркиной маме, а мама Владика подняла крик по поводу использованных и испорченных красок.

За ребят заступилась бабушка:

– Они Вене хотели сюрприз сделать.

– Какой сюрприз? – заинтересовался дядя Веня.

– Моды тебе показать хотели, да я все их планы расстроила. Сказала, что ты моду не любишь.

– Почему же не люблю? Очень даже люблю. Только не люблю меховые коллекции. Сразу вспоминаю своих соболей и медвежат. Не для того они на свет приходят, чтобы человек их шкуры в угоду моде носил.

Витька удивился:

– Вы же охотник!

– Не охотник, а охотовед. Я изучаю промысловых животных, а не истребляю их. Конечно, у меня есть ружье, но оно, по сути, антиквариат, подарок. Инкрустированное, середина девятнадцатого века. У этого ружья своя история.

Мамы оставили ребят в покое. Наверное, им неудобно было устраивать скандал из-за сюрприза для дяди Вени.

А ребята, обрадованные, уже не отходили от дяди Вени весь вечер. Он тоже был доволен их обществом, и рассказы о тайге и о Байкале сыпались один за другим.

– Расскажите про ружье, – попросил Витька. – Кто вам его подарил?

– Ружье подарил мне профессор-палеонтолог. Он преподавал в нашем университете, потом руководил моей первой научной работой. Однажды он отдал мне это старинное ружье и сказал: «Тебе, как лучшему ученику». Я, честно говоря, растерялся. Вещь-то антикварная, подарок слишком дорогой. Но он настоял. Сказал, что это ружье переходит от ученого, к ученому. Такая традиция. И рассказал мне одну историю. Когда он был совсем молодым, восемнадцатилетним студентом, довелось ему участвовать в известной археологической экспедиции. Было это в 1928 году. Два крестьянина в прибайкальском поселке Мальта рыли новый погреб и нашли стоянку древнего человека. По их вызову и приехали археологи. Да стоянка оказалась не простой, ее отнесли к эпохе верхнего палеолита, впрочем, вам это ничего не говорит. Скажу иначе – стоянке было пятнадцать тысяч лет.

Владик присвистнул.

– Да-да, пятнадцать тысяч лет, – подтвердил дядя Веня. – Жилище было необычное и с архитектурной точки зрения. Оно было сложено из костей мамонта и носорога, а крыша сплетена из рогов северного оленя. Посреди жилища хорошо сохранился даже пепел в очаге. В общем, экспедиция была очень успешной. На основании мальтийских находок были пересмотрены многие выводы ученых. Долгое время считалось, что это самое древнее поселение человека в Сибири. Только в конце двадцатого века в Южной Сибири, на реке Улалинке, нашли стоянку самых древних людей, архантропов. Этой стоянке не пятнадцать, а все сто или даже двести тысяч лет.

– Вот это да! – воскликнул Витька. – Двести тысяч лет… Даже представить невозможно!

Дядя Веня улыбнулся:

– В науке очень многое поначалу невозможно представить.

– А каким он был, этот архантроп? – спросил Владик. – Он был похож на нас?

– Вряд ли. Может быть, он даже был мохнатым с ног до головы. У него был низкий череп, он плохо разговаривал и ходил, почти касаясь руками земли. Но что-то мы с вами совсем отвлеклись от истории ружья. Однажды молодого парнишку-студента подозвал к себе дряхлый старик. Говорили, что старику уже сто лет стукнуло. Правда это или нет, никто толком не знал. Этот старик каждый день сидел поблизости и молча наблюдал за раскопками. Видно, тогда и пригляделся он к молоденькому археологу. «Пойдем-ка ко мне в избу, – сказал он. – Хочу тебе одну вещь подарить». Студент подумал, что старик хочет отдать археологам еще один бивень мамонта или что-нибудь в этом роде. Но в темной избушке с низким потолком старик достал из сундука не бивень, а старое ружье с инкрустацией: «Бери, – сказал он. – Мне это ружье полвека назад один человек дал. Его Иваном звали. Он тоже был ученым. Глубину Байкала-батюшки мерил, речку изучал, травы собирал, камни, раковины. А я тогда был беглым каторжником. Помог он мне шибко и подарил это ружье на прощанье. Сказал, что в тайге без ружья никак нельзя. Оно конечно! Сколько раз меня это ружье выручало! Голым-босым ходил, в разные передряги попадал, а ружьишко никому не отдал. Всю жизнь оно со мной промыкалось. Теперь вот тебе хочу отдать, мне оно ни к чему боле, а тебе в твоих странствиях, глядишь, и пригодится. Иван рад был бы, узнай, что его ружье к ученому попало».

– А кто был этот Иван? – спросила Ирка.

Дядя Веня пожал плечами:

– Этого я не знаю. И учитель мой не знал. Он тогда старика не расспросил толком и жалел об этом потом всю оставшуюся жизнь. Впрочем, вряд ли старик рассказал бы что-то подробнее. Иван да Иван. Наверное, фамилию ученого старик не знал.

– А правда, что старик был беглым каторжником?

– Думаю, что правда. Сибирь в девятнадцатом веке была краем каторжным. Сюда ссылали и уголовных преступников, и политических. Между прочим, и Байкал тогда изучали ссыльные поселенцы.

– Ссыльные?

– Ну да, ссыльные поляки-повстанцы – Дыбовский, Годлевский, Чекановский, Черский. Их стараниями были составлены карты Восточной Сибири, изучены реки и горы, классифицированы рыбы и животные. Они сделали величайшие открытия, на их работу опираются сейчас все ученые, занимающиеся Байкалом и Прибайкальем. Это теперь каждый ученый имеет довольно узкую специальность. Либо геолог, либо палеонтолог, либо биолог. А те ученые успевали в каждой области. Они были и геологами, и биологами, и палеонтологами. И везде что-то открывали, придумывали какие-то методы, какие-то приборы, писали серьезные работы, собирали бесценные коллекции, вели путевые дневники, составляли карты, проходили сотни километров пешком и на лодках. Вы и представить себе не можете, сколько гипотез они подтвердили, сколько легенд опровергли! Конечно, и в их работах были ошибки.

– Ошибки? У ученых? – удивился Владик.

– Ошибки бывают у всех, а у ученых даже очень часто. Например, Черский ошибочно полагал, что ледниковый период не задел район Байкала. Дело в том, что он нашел окаменелости, доказывающие, что в ледниковый период в байкальских водах была жизнь. Черский сделал вывод, что Байкал не был покрыт ледниками. Многие десятилетия это убеждение казалось непоколебимым, но последующие изыскания показали, что ледники на Байкале все-таки были. Хотя и не такие мощные, как в других районах. Здесь не было вечной зимы, которая губила все живое. Здесь наступали весна, лето, осень, зеленела тундровая растительность, могли существовать животные.

– Динозавры?

– И динозавры тоже. Археологи нашли остатки их скелетов. Между прочим, здесь жили самые крупные динозавры. Только представьте себе такую махину метров в двадцать пять длиной и тонн в пятьдесят весом.

– Ого!

– Вот именно.

– Веня! Ну, что ты все с ребятишками болтаешь! – окликнула дядю бабушка. – Нашел благодарных слушателей! Завтра все им расскажешь. Вас все за столом ждут, чай остывает.

Дядя Веня виновато развел руками, подмигнул ребятам и шепнул:

– Люблю бабушкин пирог. Пойдемте полакомимся. А о динозаврах потом.

Но потом взрослые совсем заговорили дядю Вето. Они расспрашивали его не о динозаврах, а о каком-то снабжении, о повышении зарплаты и о других скучных вещах.

Дядя Веня отвечал вяло, односложно, без того жара, с которым только что беседовал с ребятами. Неужели никто не понимает, как это неинтересно!

Ребята вылезли из-за стола, вышли на балкон и стали кормить черепаху. Черепаха лениво жевала листья одуванчиков. Владик удрученно вздохнул:

– Черепаха – это, конечно, не динозавр.

Ирка обиделась:

– Я читала, что черепахи тоже живут на Земле давным-давно. Когда-то были гигантские черепахи.

– Но она же не весила пятьдесят тонн, – возразил Владик.

Витька сказал:

– Хорошая у дяди Вени работа. Интересная.

– Я вот вырасту и тоже стану охотоведом и биологом, – тут же откликнулся Владик. – Буду защищать животных.

– Ты мух мучаешь, тебя в охотоведы не возьмут, – заявила Ирка.

– Да не мучаю я никого! Я эксперименты провожу. Хочешь, прямо сейчас всех выпущу?

Владик притащил свои банки из лаборатории на подоконнике и выпустил всех подопытных мух. Ирка удовлетворенно кивнула:

– Давно бы так.

– Между прочим, я их целых три дня ловил! – пробурчал Владик.

– А что, если поехать с дядей Веней на Байкал? – предложил Витька.

Ирка и Владик посмотрели на него, как на сумасшедшего. Владик даже выразительно покрутил пальцем у виска и скорчил рожу.

– Кто нас туда возьмет? И кто нас туда отпустит?

– Ну, мы же не одни поедем! Мы же с дядей Веней!

– А моя мама говорит, что ни за что бы не взяла на себя ответственность за троих оболтусов, – сказала Ирка. – Она с нами даже в парк сходить не отважится. Испугается, что мы разбежимся в разные стороны или упадем с какой-нибудь карусели.

Витька пожал плечами:

– Мы уже взрослые. Все это понимают. Только твоя мама не понимает.

– А твоя как будто понимает! Все время какие-то наставления дает!

– Ничего из этой затеи не выйдет, – поддержал Ирку Владик. – И мечтать не стоит.

– Ну, можем же мы поговорить с дядей Веней! Вдруг он согласится? Вы что, не хотите на Байкал?

– Мы-то хотим.

Витька чувствовал, что Владик уже рисует в своем воображении эту поездку. Ирка никак не проявляла своих эмоций, и по ее виду трудно было сказать, хочет она ехать или нет.

– Может быть, мы бы сами нашли кости динозавров! – продолжал напирать Витька. – Или доказали бы, что на Байкале жили гигантские черепахи. А, Ирка?

Ирка улыбнулась:

– Да что я, против, что ли? Я бы поехала.

Витька решительно вскочил:

– Тогда дело за малым! Нужно уговорить дядю Веню, а он уговорит бабушку и наших родителей.

Но вытащить дядю Веню из-за стола не было никакой возможности. Взрослым все-таки удалось вовлечь его в свои скучные разговоры, и он горячо спорил с папой Владика о политике и телевидении.

– Телевидение – вредно! – кричал дядя Веня. – Оно отвлекает человека от дел!

– Современный человек уже привык к телевизору и без него не может жить, – говорил папа Владика. – Скучно без телевизора.

– Вот у нас не было телевизоров в палатках, и мы совсем не скучали!

– Ты призываешь вернуться к первобытному обществу?

– Да ни к чему я не призываю!

– А техника, между прочим, шагает вперед, не спрашивая тебя! Уже и компьютер становится вещью первой необходимости!

– Для меня не становится. Мои лисы и медведи о компьютерах не слыхали.

– Но ты же не лиса и не медведь! Ты же современный ученый!

Глупый спор. Зачем так горячиться? Никто ведь ничего не докажет. Дядя Веня считает так, а папа Владика иначе. И не в их власти отменить компьютеры и телевизоры или изобрести новую технику.

Витька очень хотел прервать их дискуссию и уже открыл было рот, но Ирка шепнула:

– Не лезь под горячую руку. Все испортишь.

– Да, – согласился Владик. – Лучше оставить до завтра. Я своего папу знаю. Он сейчас ничего не разрешит, только наорет на нас. Скажет, что мы тоже хотим превратиться в лис и медведей.

Ребята не спали допоздна. Сидели на балконе и соображали, как завтра лучше всего повести разговор. Дело сложное, потому что взрослых много, и все они будут возражать, в этом нет сомнения.

Можно себе представить, что они начнут говорить: там нет телефона! Мы с ума сойдем от беспокойства! Дядя Веня едет работать, и не надо ему мешать! Ему некогда присматривать за вами! Кто вам будет готовить завтраки, обеды и ужины? А вдруг вы заболеете? В тайге так легко заблудиться! Научная станция – это не дом отдыха!

Они вряд ли захотят понять, что дети уже выросли.

Мальчишки на каждую предполагаемую реплику родителей придумывали десятки ответов. Ирка была настроена скептически и, по большей части, молчала. Она лучше пацанов понимала, что родители не сдадутся ни при каких условиях, не согласятся ни на какие уговоры.

– Я хочу спать, – наконец сказала она.

Мальчишки обиделись:

– Мы еще ничего не обсудили!

Но Ирка только пожала плечами:

– Бесполезно обсуждать. На Байкал мы не поедем.

– Это ты не поедешь! – вспылил Владик. – А мы с Витькой поедем! Даже если придется объявлять голодовку или удирать из дому! Да, Витька?

Витька кивнул, а Ирка усмехнулась и независимо заявила:

– А еще говорите, что вы уже выросли!

После ее слов Витька как-то сразу сник. Ему тоже показалась нереальной вся эта затея с Байкалом. Ирка ушла, Владик еще что-то придумывал, но Витька уже почти не слушал.

– Пойдем спать, – хмуро решил он. – Завтра поговорим.

Разумеется, так все и вышло – просьба ребят вызвала целую бурю. Родители отказали наотрез.

– Это невозможно! – говорили они и выдвигали те самые возражения, которые вчера обсуждали ребята.

Ирка, Витька и Владик оборонялись как могли. Они наперебой пытались объяснить родителям, что в поездке на научную станцию нет ничего ужасного. Но родители и слушать не хотели их объяснений.

Все бы закончилось очередной победой взрослых, если бы не дядя Веня. Он решительно принял сторону ребят:

– На станции работа всем найдется. Будут мне помогать. Чего им в городе сидеть?

– Нет, Веня, ты мне объясни, – просила Витькина мама. – Тебе-то эта морока зачем? Брать ответственность за троих шалопаев?

– Почему ты уверена, что они шалопаи? Дети как дети. К тому же мои племянники.

– Своих детей у тебя нет, ты не знаешь, как это сложно!

– Но ведь они уже большие, – дядя Веня подмигнул ребятам. – Они ни на шаг не будут от меня отходить. Правда, орлы?

– Правда! – хором ответили все трое.

Иркина мама махнула рукой:

– Им верить нельзя. Они сейчас тебе все, что угодно, пообещают, только бы на Байкал выбраться.

– Витька, например, не умеет плавать, – поддержала ее Витькина мама.

– А в Байкале никто купаться не будет. Там вода для купания холодная. Странные вы какие-то! Неужели вы сами в детстве не мечтали о такой поездке?

– Мало ли кто о чем мечтает в детстве!

– Но у вас ведь не было дяди-охотоведа, а у них есть. Почему же не воспользоваться такой удачей.

– Ты считаешь это удачей? – с сомнением спросила мама Владика.

– Считайте, что ваши дети на две недели поедут на курорт. Научная станция ничем не хуже любого дома отдыха. Она маленькая, но очень комфортабельная. Там даже небольшой зимний сад с пальмами имеется. И телевизор есть, – это дядя Веня сказал специально для папы Владика.

Все решила бабушка. Она молча слушала всю перепалку, а потом сказала:

– Помнишь, Веня, в детстве ты хотел пойти в какой-то поход на несколько дней, а я тебя не пустила, потому что боялась, что тебе будет тяжело?

– Помню, – кивнул дядя Веня.

– Я потом об этом всегда жалела.

– Почему?

– Может быть, ты бы сходил тогда в поход, хлебнул бы всех прелестей туристской жизни и не мыкался бы сейчас по палаткам да по научным станциям.

Дядя Веня рассмеялся:

– Не думаю. Поход не отбил бы у меня страсти к путешествиям. Такой уж я неугомонный.

– В общем, пусть ребята едут с тобой. Не понравится – вернутся. До города не так далеко, привезешь их обратно.

* * *

Колонна арестантов двигалась по пыльному тракту.

– Сибирь – это край света, – сказал кто-то рядом с Черским.

– Дальше солнца не ушлют, – ответил другой арестант.

– Сибирь – вовсе не край света, – откликнулся третий. – Я – ученый, биолог, и могу вам сказать с совершенной уверенностью, что Сибирь – интереснейшая земля, малоизученная, таинственная.

– Нам бы твою уверенность, барин, – вздохнул первый арестант.

А второй ухмыльнулся:

– Ты, барин, будто не в ссылку, а на именины идешь.

Черский с интересом посмотрел на биолога и произнес:

– Позвольте представиться – студент Виленского университета Ян Черский.

– Душевно рад знакомству, – лучисто и тепло улыбнулся ученый. – Александр Чекановский, ссыльный повстанец, как и вы.

Впервые за долгие дни этапа Черский улыбнулся. От Чекановского шли спокойствие и уверенность. Казалось, что он действительно всего-навсего совершает увеселительную прогулку, а не отправляется в суровый край на вечное поселение.

– О, прошу прощения, мой друг! Поглядите! Это сибирская разновидность клена.

Чекановский покинул колонну и сорвал несколько листьев.

– Куда! – тут же раздался окрик конвоира. – А ну, вернись на место!

Чекановский вернулся и протянул Яну листочек:

– На все надо смотреть с надеждой и радостью, мой друг. Сибирь – еще не край света, а ссылка – еще не конец жизни. Да и потом, если бы не приговор, когда бы я увидел своими глазами Сибирь? Скорее всего, никогда. Надо благодарить судьбу за то, что она поспособствовала этому путешествию.