Текст книги "Красный Кристалл"

Автор книги: Марина Казанцева

сообщить о нарушении

Текущая страница: 10 (всего у книги 29 страниц)

Лавар полулежал на подушке, с гроздью винограда в руке, забывая есть, и слушал, как очарованный.

Это был чудесный вечер – судьба начинает возвращать Лёну его друзей. Теперь он верил, что его нынешний поход непременно закончится удачей – он найдёт Пафа и освободит его от чар. Гранитэль ему обещала, а Перстень не ошибается.

Под конец, когда он замолк, мечтательно глядя на малиновую полосу заката, Пипиха наклонилась к нему и нежно положила пальцы на его руку, накрыв и Перстень.

– Всё будет так, как предрешено, – сказала она так тихо, что он едва расслышал.

Глава 10

Она попала в эту местность не случайно – Пипиха искала сестру по племени, такую же, как она, эльфийку. Ей стало известно, что в городе Дюренвале видели эльфийскую девушку. Говорили, что она, кажется, пыталась проникнуть во дворец самого короля и попалась страже. Пипиха думала найти сестру и позволила себя схватить – она надеялась отыскать соплеменницу в темнице.

Эльфы действительно покинули Селембрис по причине, которая никому не известна, но их немного всё же есть. Они скрывают своё присутствие, маскируясь под обыкновенных людей и отводя им глаза своей магией. Но Пипиха нарочно позволила себя узнать: она открыла свои волосы. Серебряное сияние волос и ярко-зелёные глаза – признаки чистокровного эльфа. Пипиха пошла на риск и проиграла: сестры в темнице не было. Вот почему толпа так дико завыла, когда с ведьмы содрали рогожу: её волосы были для этих людей самым верным признаком вины, потому что здесь преследуют любых волшебников, магов, колдунов и прочих обладателей магии. Здесь магия запретна.

Оба молодых человека слушали с большими глазами и вытянутыми лицами – только по чистой случайности Лён не наследил, привычно прибегая к магии, а Лавар точно наследил – его трюк с монетами оказался раскрыт прежде времени. Да, этот хитрец-иллюзионист разбрасывал не настоящие монеты, а магические подделки. Ему достаточно было только получить в руки одну монету из рук Лёна, как он тут же начал их размножать. Этот мастер иллюзий обманул не только официанта в ресторане, но и также нагрел портного. Теперь в город не явись!

Странности этой местности Пипиха заметила сразу, да и кто бы не заметил. Как она выяснила в своих странствиях по этой земле, всё живое тут с давнего времени несёт проклятие непонятных мутаций: скот рождается с каждым годом всё уродливее, плоды земли нередко содержат яд, люди болеют от какой-то неведомой напасти. Это действительно похоже на порчу, но чтобы навести её на всю землю – это должно быть очень сильное колдовство. Часто из лесов выходят чудовища, отчего охота стала смертельно опасным занятием. В горах ютится какая-то нечисть, но хуже всего то, что происходит с людьми. Король был вынужден издать указ, согласно которого младенцев, уродство которых очевидно, просто убивают сразу, чтобы по возможности сохранить людей как вид. Это так, но во дворце скрывается какая-то тайна, в которую и пыталась проникнуть Пипиха. Она полагала, что сестра-эльф пыталась сделать то же, только и следов пропавшей девушки не нашла.

Новости были удивительны, но они объясняли то, что видели два путника в дороге – странный лес, преждевременно скошенные поля, уродливых лесных животных. Болезнь действительно коснулась этой земли, но природа была ещё сильна и своим жизнеобилием глушила проявления странных мутаций. Страна походила на смертельно больного человека, который пышностью нарядов и густыми румянами скрывает свой недуг. Это объясняет причину той неестественной жажды роскоши и развлечений, которая владела городом – люди прятали страх и безнадёжность за истерическим весельем и жестокими развлечениями. Охота на ведьм в такой ситуации понятна – ведь кто-то должен отвечать за порчу!

* * *

Далёкие голоса и конское ржание пробудили всех троих от сна. Было ранее утро, и неровный туман стлался по поляне, где стоял навес, огибая шесты, которые держали парчовую ткань и не проникая внутрь. Лён сонно поднял голову от подушки и встретил взгляд Пипихи.

– Они нас ищут, – тихо сказала она, указывая глазами в сторону.

Он сразу догадался: вчерашнее представление на площади не прошло бесследно. Крылатый конь и его странный всадник, непонятным образом похитивший ведьму прямо из оков – это заставило людей идти на поиски новых колдунов.

Глухие звуки от ударов конских копыт в лесную почву, шуршание травы – это говорило о том, что преследователи близко. Лавар тоже проснулся и прислушивался к погоне. Он встревожено посмотрел в сторону – там паслась одиноко крапчатая кобыла, крылатого же коня не было. Ещё немного, и их увидят.

– Я наведу завесу незаметности, – сказал Лён, поднимаясь с места.

– Не стоит, – покачал головой Ксиндара. – Мы на открытом месте. Даже если они нас не увидят, то всё равно наткнутся на нас, вздумай они пересекать поляну. Я сделаю кое-что получше простой завесы незаметности.

Лавар встал и сделал несколько быстрых жестов, при этом что-то шепча. Воздух вокруг навесных стоек заколебался, потемнел и стал непрозрачным, а затем оказалось, что навес вместе с тремя людьми окружён густыми зелёными зарослями, которые скрывали его от внешних глаз. Голоса преследователей прозвучали совсем близко – те прошли, едва касаясь иллюзорных веток. Да, Лён явно видел, что густые заросли сирени, в которых они укрылись, лишь иллюзия, но воинам они казались самой настоящей реальностью. Они прошли, миновали это место, так и не найдя тех, кого искали.

– Я думаю, что стоит все же поискать твою сестру, – сказал Лён, провожая взглядом уходящих всадников – те не заметили пасущуюся лошадь, потому что он всё же прибег к своим пассам. – Я намерен пробраться во дворец.

– Не нужно делать это, – ответила Пипиха, – Я ошиблась: её там нет.

– И всё же мне интересно, – настаивал Лён, – Риска никакого. Что там за тайна – я хочу знать.

– Я бы предпочла знать о том, что происходит с этим краем, – покачала головой эльфийка.

– Возможно, что ответы именно там, – он указал рукой на невидимый отсюда город.

Не дожидаясь ответа, Лён обернулся быстрым соколом и упорхнул из-под навеса.

– Одно слово: дивоярец, – неодобрительно заметил мастер иллюзий, глядя вслед уносящейся птице.

– Да, это так, – неопределённо ответила эльфийка. Она вышла из-под прикрытия навеса, в эту минуту лёгкие утренние облака расступились, и на поляне загорелись крохотными огоньками капли росы. Пипиха попала под яркий солнечный свет. Волосы её тут же вспыхнули серебряным светом, словно были сделаны из тончайшей металлической проволоки. Зрелище было неописуемо эффектно: надо сказать, что эльфы очень красивая раса. Изумрудное платье плотно облегало тонкую фигуру девушки, а открытые плечи имели молочно-белый цвет. Она поворачивалась вокруг себя, словно ловила кожей солнечный свет. Взволнованный Ксиндара подошёл к ней и очарованно посмотрел ей в глаза.

– Каково твоё настоящее имя? – спросил он.

– Не надо тебе этого знать, – сказала девушка, разделяя ладонями пряди волос, отчего быстрые цветные искры стайками взлетали из-под её пальцев и окружили её стройную невысокую фигуру тонко звенящим облачком.

– Вы были с ним знакомы, – произнёс Ксиндара. – Мне кажется, он к тебе неравнодушен.

– Ты ошибся, – кратко ответила Пипиха, опустив руки, отчего облачко искр медленно рассеялось.

– Он говорил про некий таинственный кристалл, спрятанный на вершине окаменевших великанов – это правда, что такой кристалл может исполнить любое желание?

– О чём мечтаешь ты? – спросила девушка, пристально взглянув на Ксиндару.

– О, я о многом мечтаю, – признался он, – В конце концов, блуждание по белу свету не есть самоцель. Я хотел бы иметь более прочное положение. Магические фокусы при всей их занятности не дают много прибыли…

– Ты хочешь быть богатым?

– Не только. Я хочу быть влиятельным, я просто чувствую, что способен к власти. Мало ли, как складываются обстоятельства – всякое бывает. Однажды мне почти повезло, и я едва не женился на принцессе. Только всё сорвалось – некто, сильнее меня, помешал моей женитьбе. Скажи, Пипиха, ведь говорят: вы, эльфы, способны предсказывать будущее…

– Нет, это не так, – сказала девушка, – тебя определённо обманули. Если бы я могла предсказывать будущее, то сама не оказалась бы на костре.

– Ах, да! – согласился Ксиндара, опустив голову.

– Ты думаешь, не попытать ли счастья ещё раз? – догадалась эльфийка.

– Не скрою, была идея, – признался он, – Только едва ли Лён поможет мне в этом – дивоярцы не столь легко уступают просьбам обыкновенных смертных.

– Откуда у него такое имя?

– Это просто сокращение от его прежнего имени. Раньше он жил в другом мире, пока не перебрался окончательно в Селембрис. Здесь ему самое место – здесь Дивояр. Долго же ему придётся ждать возвращения небесного города, ведь, кажется, он исчез совсем недавно?

– Нет, он скоро встретит летающую крепость. У него есть дар, о котором он пока не знает.

– Какой же? – затаил дыхание Ксиндара.

Эльфийка не ответила. Она отошла от молодого человека, развела руки в стороны и стала медленно кружиться. Её ноги едва касались травы, а от рук заструился серебряный туман.

– Послушай меня, Ксиндара, – раздался из этого полупрозрачного облака хрустальный голос. – Не оставайся с ним, уходи от дивоярца. Быть другом сильного волшебника опасно – ты вовлекаешься в его судьбу. Чем сильнее маг, тем тяжелее его ноша. Дар силы имеет оборотную сторону: отдача от него разрушает человеческие судьбы. Мы, эльфы, знаем об этом страшном свойстве магического дара и потому избегаем пользоваться силой. Нельзя любить дивоярца, нельзя к нему привязываться, нельзя с ним связывать свою судьбу. Я сделала это однажды, и я была наказана.

Ошеломлённый Ксиндара подбежал к ней, пытаясь среди серебряных волн разглядеть эльфийку, в самозабвении кружащуюся в воздухе и не касающуюся земли ногами.

– Не потому ли я пострадал однажды, что имел другом дивоярца?! – крикнул он.

– Будь уверен, – певучим голосом ответила эльфийка.

– Ты хочешь сказать, он сделал это не нарочно?!

– Вполне возможно – дивоярцам чуждо нарочное злодейство.

– Вот как… – пробормотал Ксиндара. – Мне в голову такое не приходило. Да, он действительно мог не иметь коварного намерения – я просто попал под отдачу Силы!

– Мне очень жаль тебя, мастер иллюзий, – пропела в явном трансе Пипиха. – Я вижу, что твой дальнейший путь несёт последствия твоей встречи с дивоярцем.

– Когда же я избавлюсь от него?! – в отчаянии крикнул Лавар Ксиндара. – Когда проклятый Румистэль отстанет от меня?!

Серебряное облако внезапно закипело и с шипением испарилось, а эльфийка так внезапно упала наземь, что ноги её подломились, и она оказалась сидящей на траве.

– Кто? – внезапно охрипшим голосом спросила она. – С кем ты встретился?

– Его звали Румистэль, – с любопытством глядя на неё, повторил Ксиндара.

– Тогда забудь всё, что я тебе сказала, – ответила Пипиха. – Я ошиблась.

– Ты его знала?!

– Я и сейчас его знаю. Мы, эльфы, живём долго. Ксиндара, не рассказывай своему товарищу о том, что я тебе наговорила. Я уйду до его возвращения.

– И как я это объясню?

– Никак. Скажи, мол, просто испарилась с места. И передай ему: то, что он ищет, находится за морем.

С этими словами Пипиха действительно исчезла.

* * *

Вернувшись, Лён не застал эльфийку – Лавар Ксиндара задумчиво мерил шагами поляну. При виде Лёна он поднял голову и посмотрел на товарища долгим взглядом.

Услышав о внезапном уходе Пипихи, Лён был ошеломлён. Сначала он заподозрил, что Ксиндара надумал приставать к девушке, ведь по каким-то непонятным причинам эльфийка не могла защитить себя.

– По-моему, ты к ней неравнодушен, – сказал Ксиндара, внимательно посмотрев на сердитого товарища.

– Я… – тот задумался, – Нет, просто она была мне товарищем. Мы прошли вместе не слишком долгий путь, но среди тех людей, к которым её забросила судьба, я был единственным, кто понимал её. Прочим она казалась едва ли не дурочкой. Ох, чёрт! Я опять забыл спросить её настоящее имя, ведь Пипиха – это просто дурацкое прозвище, которое её дали мутузники. Они нашли её умирающей на дороге, когда она даже говорить не могла, а только едва слышно просила пить.

– Вот как? – удивился Ксиндара. – А я-то думал, слушая, как ты рассказываешь о прошлых днях, что ваша встреча была прекрасной. Вы путешествовали в очаровательной компании воров-артистов к древнему артефакту эльфов – всё было таинственно и чудесно.

– Я просто не хотел, чтобы она вспоминала, что с ней тогда случилось, ведь я не ожидал её более увидеть, – вздохнул Лён, понимая, что напрасно заподозрил товарища в дурных намерениях.

Он рассказал о том, что видел в городе. Быстрый сокол сумел проникнуть и подземные темницы в попытках отыскать ещё одну эльфийку. Пипиха сказала правду – там нет никакой другой девушки-эльфа.

– Так что она зря подвергла себя смертельной опасности – её поиски были напрасны.

– Ну что, в дорогу? – спросил Ксиндара, обернувшись к навесу и увидев, что тот исчез бесследно.

– Я отправлюсь один, – ответил Лён, – А тебе, мой друг, придётся пересидеть в укрытии – ты ведь здорово засветил себя в этом городе. Теперь о тебе каждая собака сплетничает.

– Всё не столь ужасно! – засмеялся товарищ. – Ты забыл, что имеешь дело с мастером иллюзий.

Ксиндара немного отступил, театрально поднял руки, немного подумал и начал творить. Под его пальцами задрожал воздух, и вся фигура иллюзиониста словно поплыла – в этом прозрачном мареве цвета его одежды изменялись, преображение коснулось и лица – теперь это был молодой человек, примерно одного с Лёном возраста, безусый, безбородый, и только волосы оставили прежний цвет, видимо Лавар предпочитал оставаться брюнетом. Вместо чёрного костюма с серебром теперь на нём была одежда, достойная богатого человека, находящегося в дороге. Вместо широкополой шляпы со страусиным пером появился берет с узким, длинным пером фазана.

Потом подошла очередь кобылы – несколькими пассами животное приняло вид статного гнедого скакуна.

– Здорово! – восхитился Лён, действительно потрясённый простотой воплощения иллюзии. – Где ты этому учился?

– Талант, – самодовольно отвечал Ксиндара, но тут же признался: – У меня был учитель, он раскрыл во мне этот дар и отшлифовал его.

– И как его зовут? – полюбопытствовал Лён.

– Вот этого тебе я не скажу! – расхохотался товарищ. – Потому что я отплатил ему тем, что украл его книгу.

– Сдаётся мне, Лавар Ксиндара, что ты отменный мошенник! – засмеялся Лён, забавляясь той простотой, с которой его новый попутчик признается в воровстве.

– Ты разве отправляешься один? – спросил он у Лавара. – Не мог бы ты то же самое сделать и для меня – помочь мне с перевоплощением?

– Ты знаешь, есть проблема, – ответил тот, указывая на белого коня, который бродил по поляне, явно скучая. – Твой конь, твой лунный жеребец – он не поддастся на мои пассы. Я могу помочь тебе с одеждой и лицом – всё можно преобразовать, но конь тебя сдаст первой же страже, даже если утерпит и не выпустит крыльев.

– Откуда ты знаешь? – удивился Лён.

– Не веришь? И напрасно, – усмехнулся попутчик, – Я же говорил тебе, что имел дело с дивоярцами и знаю характер их коней.

– Таких, как Сияр, много?! – изумился Лён.

– Такое впечатление, что я сам есть наставник из небесного города и объясняю магу-первогодку истинное положение вещей! – снова засмеялся Лавар, которого явно забавляла странность ситуации. – Конечно! У многих дивоярцев такие кони! Они проходят обучение у тех учителей, к которым их занесло по жизни. Если наличие магических данных подтверждается, то волшебники оставляют ребёнка у себя и продолжают обучение. А если нет, наскоро обучают необходимым навыкам и сдают в аренду, продают, просто дарят другим волшебникам. Но тех, кто проявляет явные способности, они ведут до самого Дивояра, при этом дарят им лунных коней, чтобы молодой маг перемещался по Селембрис, испытывая свои дары и возрастая в силе. Лунных коней дарят только настоящим магам, будущим дивоярцам. Разве ты этого не знал?

О, нет! Он этого не знал! Ему и в голову не приходило раздумывать над этим, обобщать факты и делать выводы! Он думал, что дарить волшебных жеребцов в обычае волшебников! И вспомнил, как уводила их Фифендра из своей лесной школы, запрятанной в зачарованной глуши, на ярмарку магов – в Кудовай. На глазах Лёна уходили многие, как ушёл однажды Долбер, Василёк и многие другие. Дети приходили к лесной колдунье, проводили у неё долгое время, чему-то обучались, попадали от неё к другим волшебникам, но только Лён и Паф получили лунных жеребцов, причём уже у Гонды! Теперь, после слов Лавара, ему стало ясно, что вся учёба в лесном замке, перевод к другим волшебникам были ни чем иным, как тщательным отбором. Вот почему Фифендра так настаивала, чтобы Магирус Гонда взял двоих ребят, а не одного – она желала проследить их путь! Да, многоликая лесная волшебница явно выполняла какую-то задачу, как и Магирус Гонда! Они готовили молодых магов в преддверии прилёта Дивояра!

– У кого ты обучался? – спросил Лён у Лавара.

– Да был один волшебник, – нехотя ответил тот. – Я своих родителей не помню – от меня рано избавились в семье и подбросили в заколдованные кущи. Я очень старался понравиться старику, но всё напрасно – он меня не любил и в конце концов решил избавиться. Я отомстил ему тем, что стащил у него волшебную книгу.

– Как это? – не поверил Лён. – Волшебную книгу так просто не стащить – наша лесная учительница нас предупреждала, что можно рук лишиться запросто, а то и жизни.

– А вот и нет, – хитро улыбнулся Ксиндара. – У меня же получилось! Из этой книги я многое узнал, но освоил только некоторые фокусы. Не зря, видно, мой учитель говорил, что я действительно не маг. Но иллюзии – мой конёк. Так что давай, дивоярец, придумаем что-нибудь для тебя. Всё же вдвоём куда веселее, чем одному.

Лён согласился с мудрым решением, поскольку и сам хотел проникнуть в королевский замок и что-нибудь узнать о тайне этой местности.

Мастер иллюзий обошёл вокруг товарища, критически его осматривая и что-то хмыкая про себя. Потом поднял руки и сосредоточенно начал творить пассы. Лён не видел, что с ним происходит, и ничего не ощущал, он даже думал, что мастер иллюзий просто дурачит его, но спустя минут пять Ксиндара напряжённо произнёс:

– Кажется, получилось. Посмотри-ка на себя.

И достал из сумки зеркало, подаренное Гранитэлью.

Из овального экрана на Лёна смотрело незнакомое лицо – как будто он, и в то же время не он. Его волосы цвета красной глины теперь стали тёмно-русыми, отчего глаза приобрели оттенок бирюзы. Изменилась также и одежда: бирюзовый бархат, расшитый золотом, какой добыл ему у местного портного попутчик, превратился в тонко выделанную светло-серую замшу, щедро обшитую серебряным галуном. Таким же был и пышный короткий плащ на шёлковой подкладке – Лён походил на богатого кавалера, путешествующего с плотно набитой сумой.

– Что же ты к портному отправился, – пробормотал Лён, разглядывая в зеркало этого незнакомого молодого человека. – когда сам такое можешь творить?

– При всей красоте иллюзий такая одежда не заменит настоящей. – пояснил Ксиндара. – К тому же мне требовалось видеть, во что одеты местные аристократы.

– Теперь мы походим на странствующих принцев!

– Вот это и есть моя задумка: кто же будет искать в богатых людях похитителей колдуньи!

– Ты думаешь жениться на принцессе! – вдруг прозрел Лён.

– Ну, не сразу, – потупил мошеннические очи Лавар Ксиндара. – Для начала надо знать, есть ли там принцесса.

– О да! – с иронией ответил дивоярец. – Я разве не сказал тебе: принцесса есть!

– Нет, не сказал, – серьёзно отвечал Ксиндара. – Но мне приятно слышать. Я думаю, давно пора завязывать с блужданиями и пора остепениться.

– Сейчас, они все обрадуются: приехал жених! С чего ты взял, что на девушку уже не просватали?

– Вот я и думаю, что нет! – с жаром зашептал Ксиндара. – Я тут подслушал, пока был в толпе на площади, когда назревала казнь твоей прекрасной эльфийки, – люди говорили о порче, наведённой на принцессу. А я, ты знаешь, кое-что смыслю в лекарском ремесле.

– Ну да?! – изумился Лён, – Наверное, такая же иллюзия, как эти отборные жемчужины на твоей одежде?!

– Э, у вас, у дивоярцев, недоверие в крови! – с досадой отмахнулся товарищ. – Ну хорошо, хочешь, не я, а ты будешь принцем. Женись на девушке, если так уж хочешь, а мне достанется какая-нибудь премилая кузина молодой принцессы. Ведь эти короли плодят детей, как кролики. Одному дорога во власть, а остальных не знают, как пристроить, чтобы не зарились на трон. Клянусь, я буду тебе верным вассалом!

– Ну ладно, – чуть подумав, решил Лён. – Договорились. Только смотри, не зарься на трон и скипетр, а то посеку тебя моим дивоярским мечом!

Так смех смехом, а план созрел. Для лунного коня нашёлся способ отвести людям глаза от его необыкновенной масти – ведь даже храп у Сияра был ослепительно белым, чего не бывает ни у одной лошади самой белейшей масти! Своего коня Лён просто прикрыл лёгкой завесой незаметности – то есть, коня люди могли видеть, а вот насчёт масти – кому как видно.

Теперь можно было отправляться. Как бы в одобрение задуманного, облака снова расступились, пролив на землю солнечные лучи, а вместе с этим заиграл лёгкий летний дождик – смесь света и воды!

Два всадника, смеясь, летели под дождём наискось, через заросшие высокой травой луг, через весёлые рощицы берёзок – к дороге, ведущей в Дюренваль.