Текст книги "Красный Кристалл"

Автор книги: Марина Казанцева

сообщить о нарушении

Текущая страница: 23 (всего у книги 29 страниц)

Сохраняя спокойствие, Лён пошёл сквозь камень и приблизился к непрозрачному объекту. Он почувствовал ненормальное уплотнение камня вблизи от него. И вот диковинное зрелище предстало перед ним. Искажённое, раздавленное существо с вытаращенными глазами и раскрытым в крике ртом – это был человек, впаянный в камень, как муха в янтарь, если это сравнение тут уместно. Лёну стало всё предельно ясно: это был маг, возможно, дивоярец. Он прошёл все испытания, весь тоннель, но не мог одолеть последнего, которое было под силу лишь настоящим обладателям дара Говорящего-С-Камнем. Он совершил пространственный скачок вперёд, наудачу, надеясь преодолеть эту стену – ведь должна же она где-то кончиться! Магические способности не спасли его, потому что у тоннеля не было выхода – его обманули. Все усилия, весь героизм были напрасны.

Лён ощутил гнев, он глухо закричал, и этот крик моментально разнёсся по толще камня, заставляя дрожать его и усиленно вторить этому крику ярости. Гулкая волна пошла распространяться во все стороны, ушла вглубь, вширь, к горам, которые возмущённо затряслись, звук ударил в край высокой стены, на краю которой стоял город, и вырвался наружу. Он вознёсся вверх и поколебал те странные надстройки, которые там смутно виднелись – как будто пустоты в камне.

Да, наверху что-то было, и Лён напряг глаза, которые теперь были таким же камнем, как и природный базальт. Он был человеком-камнем и видел очень своеобразно. И мысли его были тягучи, медленны и просты. Сейчас он гневался и желал немедленной расправы. Дайте ему врага, и он обрушит на него все камни мира. Он погребёт обманщика под горами, он сплющит его жалкое предательское сердце!

С низким рёвом он двинулся наверх, плывя в среде камня, как рыба в воде. Сейчас ему больше не мешали эти отвратительные слои раствора – путь был свободен, он миновал сеть, закинутую неведомым рыболовом на потомков Гедрикса. Он приближался к конгломерату непонятных пустот, гнездящихся друг за дружкой, как гроздь пузырей. Внутри они были непрозрачны.

* * *

Некто с громким низким рёвом вышел из стены большого подвального помещения, где располагались тайные палаты правителей Дерн-Хорасада. Там были скрыты сокровищницы герцогов Росуано, там хранилась казна государства.

Человек, сидящий за столом, пожилой и несколько тучный, настороженно поднял голову, прислушался к шуму. Он оставил перо на краю чернильницы и поднялся от стола, на широкой поверхности которого стояли стопками золотые монеты и лежали горкой драгоценные камни. Казначей неуверенно посмотрел на запертую дверь, за которой послышался тот шум, что отвлёк его от работы. В большом помещении, заполненном сундуками и каменными нишами, сплошь заставленными ровными рядами золотых брусов, не было никого. В соседнем помещении тоже никого быть не должно, но именно оттуда донёсся этот грохот.

– Наверно, обвалилась стопа золотых кирпичей, – решил человек и направился к двери, на ходу отыскавая ключ на связке. Он не дошёл до места, как мощная бронированная дверь вдруг вздрогнула от внутреннего удара. Гулкий звук пронёсся под сводами сокровищницы. Следующим ударом дверь снесло, и в проёме возникла страшная фигура.

Чудовище, стоящее там, напоминало видом человека, но было каменным, как будто статуя ожила и сошла с места. При виде человека монстр слегка опешил, это сохранило жизнь бедному мэтру Рильке, который являлся наследным главным казначеем Дерн-Хорасада, человеком, весь смысл жизни которого и всё воспитание его подчинялись только заботе о золоте Дерн-Хорасада. Он себе не мыслил жизни вне этого занятия, всецело посвящая себя и своё время этому служению. Теперь он видел нечто вне его понимания. Древние сказания о человеке, Говорящем-С-Камнем, могущественном маге, построившем город, казались ему всего лишь сказками.

Страшные каменные глаза со зрачками, похожими на жерла преисподней, направили свой взгляд на мэтра Рильке. Казалось, монстр заколебался. Потом весь облик живой статуи словно потёк, начал изменяться, приобретать цвета, естественные краски, и через минуту перед казначеем стоял вполне нормальный живой человек, только очень оборванный и закопчёный, со следами крови на одежде.

– Герцог Росуано? – спросил злым голосом этот незнакомец, и казначей потерял сознание.

Глава 23

Ничего не добившись от толстяка, Лён двинул дальше. На его пути тут же встало препятствие – запертая дверь. Он усмехнулся: слишком деликатно было бы прибегать к заклинанию, отворяющему замки – он просто послал резким жестом вперёд мощный воздушный удар, который снёс дверь с петель, вырвав из пазов даже металлические косяки. Может быть, вернуться и вызвать пламя, чтобы расплавить к чёрту весь этот золотой запас? Он был ещё в таком запале, что мог обрушить на сокровищницу своды вместе со всеми надстройками наверху. Он уже понял, что вышел прямо в королевском замке и находится в резиденции правителей Дерн-Хорасада.

Пройдя коридорами, он опрокинул воздушными ударами нескольких стражников, бросившихся ему наперерез, и вышел прямо сквозь дверь в великолепное помещение, украшенное золотом, зеркалами и белым мрамором. Его пол был произведением искусства, а высокие стрельчатые окна пропускали сквозь узорчатое стекло играющие потоки света. Наверно, уже настал следующий день.

У стены, украшенной золочёной лепниной и изумительными по красоте картинами, сложным сюжетом, основным мотивом которого было строительство Дерн-Хорасада, находился стол и группа кресел, в которых сидели и смотрели на Лёна два человека. В одном из них, одетом в очень скромную одежду, Лён признал отца Корвина, корабельного священника. Вторым был неизвестный молодой аристократ, поражающий благородными чертами лица. Отец Корвин испуганно косил на Лёна одним глазом, прижав ко впалой груди нечто непонятное, а молодой мужчина, сидящий напротив капеллана, лишь повернул королевским жестом голову навстречу незванному пришельцу.

– Герцог Росуано? – спросил Лён хриплым голосом, догадываясь, что на этот раз не ошибался.

– Да, это я, – ответил тот, надменно глядя на гостя прекрасными серыми глазами. Ничто в его лице не дрогнуло и не выдало страха. Герцог был спокоен и невозмутим.

– Я прошёл испытания, – заявил Лён, подходя к этим двоим, садясь в кресло и бесцеремонно наливая себе вина в бокал. Злость уже оставила его – он понимал, что бессмысленно винить герцога в гибели множества людей, многими из которых были сильные маги, возможно дивоярцы. Наследие Гедрикса было слишком ценным, чтобы вручить его кому попало. Наверно, таково было распоряжение самого Говорящего-Со-Стихиями, и только Лён решил, что это будет просто.

– Я вышел через сокровищницу, – дерзко улыбнулся он, видя изумление отца Корвина. – Это было здорово придумано: тоннель, ведущий в базальтовую основу и более никуда.

Он насмешливо перевёл свои возбуждённо блестящие глаза с одного человека на другого. Особенно Лёна потешала испуганная физиономия отца Корвина – священнослужитель никак не мог оправиться от потрясения.

– Вы узнаете этого человека, ваше преподобие? – спросил герцог, делая плавный жест в сторону наглого пришельца.

– Да, мой герцог, – скромно отвечал тот, всё так же прижимая к себе какую-то тетрадь. – Это тот самый господин, которого послал герцог Даэгиро из города Дюренваля, и имени которого нам не полагалось знать.

– Вы подтверждаете, господин волшебник, что в самом деле ваше путешествие было столь ужасным и длилось более четырёх месяцев, как уверяет меня его преподобие?

– Да, оно было довольно странным, – подтвердил Лён, переводя ничего не понимающий взгляд с одного на другого.

– Всего лишь странным? – поднял ровные дуги бровей герцог. – А вот послушайте, что пишет о том отец Корвин. Прочитайте нам, пожалуйста, господин священник, ваши путевые заметки.

Это было сказано достаточно приветливо, без всякого нажима, и молодой отец Корвин оторвал от груди заветную тетрадку и открыл её.

– Спустя немало времени. – начал он читать нервным юношеским голосом. – после отплытия, на закате разверзлась посреди морской глади огромная воронка, по краям которой с чудовищной скоростью несло морские воды вместе с обитателями глубин. Наш капитан пытался избежать ужасной участи быть захваченным этим морским водоворотом и пытался обойти его стороной.

– Нет, нет, немного дальше, – любезно попросил герцог, и отец Корвин покорно подчинился.

– Мы видели видения, что проносились над нами, и падали в ужасе ниц, и некоторых из нас похитили чудовища, а некоторые умерли от страха. Мы видели странные моря, похожие на живой песок, мы переходили из царства вечной ночи и молчаливых льдов в пространства ужасающей жары. Мы видели каменные острова, плывущие по морю, подобно кораблям. Мы видели диковинных женщин-змей сладкоголосых морских сирен, завлекающих путников своим пением.

– Отец Корвин утверждает, что всё это правда, – остановил юношу герцог.

Лён изумлённо молчал. Он переводил глаза с корабельного священника на регента и не мог прийти в себя. Ведь это всё ему читал в далёком Дюренвале герцон Даэгиро! Слово в слово! Это записки Скарамуса Разноглазого, книгу которого Лён так опрометчиво утратил! Это было написано более ста лет назад, и вот юноша, едва ли старше Лёна годами записывает это своей рукой в тетрадке во время путешествия через море Неожиданностей, и всё это правда!

– Так что? – нетерпеливо поторопил его герцог.

– Да, это правда, – едва выдавил Лён, поражённый чудовищным стечением обстоятельств и ничего не понимая в этом.

– Вы видели все эти ужасы, и этот морской водоворот, увлекший вас в бездну? – допытывался герцог.

– Да.

– Вы плыли через море Гроз четыре с лишним месяца?

– Да.

– Да, я вижу, что попал в компанию невиданных сочинителей! – откинулся на спинку кресла герцог Росуано. – Фантазия ваша, господа, достойна вашей дерзости. Если бы не эти рекомендательные письма, я бы подумал, что имею дело с проходимцами. Но я знаю герцога Даэгиро – мы имеем с Дюренвалем хорошую торговлю, приносящую нам неплохие деньги. Кстати, не из вашего ли города стоят корабли у пристани, и эти люди плыли сюда не более двух недель, причём не видели в море ничего, напоминающего хоть каплю из ваших рассказов. Да, мне знаком герцог Даэгиро, но я не знаю короля Киарана Железной Пяты, отчего делаю вывод, что эти письма сочинили вы сами, подделали печать и явились сюда ко мне поодиночке, чтобы морочить мне голову. Герцог Дагмар едва ли приложил к этому руку, посему я повелю вас заковать в кандалы и отправить в тюрьму для последующего расследования.

– Постойте, как вы сказали?! – удивился Лён. – Имя Даэгиро – Дагмар? Не Кореспио?!

– Герцога Даэгиро, – холодно поправил его регент, и в глазах его зажёгся опасный огонёк.

– Имя герцога Даэгиро – Кореспио, – несчастным голосом промолвил отец Корвин. – А Дагмар – имя его деда.

– Я ничего не понимаю, но это и не требуется, – потеряв терпение, резко произнёс герцог Росуано. Он встал с кресла и громко хлопнул в ладоши, призывая стражу. В помещение немедленно вошла толпа вооружённых людей.

– Постойте, – заговорил Лён, – Мы не прояснили некоторый очень важный момент.

– Какой ещё? – нетерпеливо бросил герцог, делая знак окружить гостей и взять под острия мечей.

– Простите, – упрямо продолжил оборванный и закопчённый гость. – Я прошёл испытание тоннелем, я преодолел все преграды и теперь я здесь, хотя на другом конце тоннеля меня ждал вовсе не герцог Росуано, а какие-то подвалы с золотом. Ладно, прощаю вполне понятную небрежность, но всё же, как быть с моми наследством?

– С каким наследством? – удивился герцог.

– Я потомок Гедрикса, – заявил Лён.

Некоторое время было тихо, потом раздался хохот. Смеялись все: герцог, стражники и даже отец Корвин.

– Понятно, вы мне неверите, – терпеливо сказал Лён, испытывая унижение и злость от этой сцены. – Но потрудитесь спуститься в подвал и спросите сидящего там человека, как я появился. Я вышел из стены.

– Не надо, – смеясь, ответил герцог, – Не стоит утруждать себя. Потомок Гедрикса, вы говорите? И где вы были это время?

Герцог так развеселился, что забылся и подмигнул страже.

– Со дня отшествия короля-мага прошло почти две тысячи лет. За это время тут побывало такое множество претендентов на наследство, что мы решили устроить им эту нору с испытаниями, а то они так надоедали! Заметьте, ни один не прошёл! Наследник Гедрикса, вы говорите? Ха-ха-ха!

Он обратился к стражникам, словно приглашал их к веселью, и те охотно вторили раскатам хохота. Среди них Лён заметил одного, который не смеялся, а только гримассничал – он прятался за спинами товарищей, выглядывая из-за них, когда герцог обращался к Лёну. Тому было хорошо это видать, потому что он всё время был лицом в ту сторону. Едва герцог Росуано отворачивался, этот стражник выныривал из-за спин товарищей и делал Лёну зверское лицо, крутя пальцем у виска и что-то беззвучно пытаясь изобразить губами. С удивлением Лён признал в этом стражнике Лавара Ксиндару. Очевидно, этот хитрец уже успел устроиться при новом месте!

Заглядевшись на приятеля, Лён не сразу понял, что к нему снова обращаются.

– Что? – не понял он.

– Вы утверждаете, что вы настоящий маг? – повторил Росуано. – Если вы потомок короля Гедрикса, вы должны быть магом необыкновенной силы. Я же пока вижу перед собой оборванца.

– Разве одно другому мешает? – невинно полюбопытствовал Лён.

– О! – иронически ответил герцог, снова поворачиваясь к страже и снова приглашая всех к веселью.

– Ну ладно потешаться, – прервал Росуано этот смех, как будто только что не сам всех завёл. – Давайте проверим нашего уважаемого гостя на некоторые факты, и покончим с этим делом. Оно, признаться, мне уже стало надоедать. Одно дело монах со всякими бреднями в голове, другое дело оскорбление престола.

Он нетерпеливо махнул рукой, снова усаживаясь в кресло, и стражники поспешно расступились перед кем-то, кто вошёл в зал.

Этот тип, наверно, лет сорока, имел острые тёмные глаза, бородку клинышком и был одет в театральную синюю мантию, претенциозно расшитую золотыми звёздами. На голове его, как полагается, имелся высокий колпак – тоже со звёздами. На ногах имелись нелепые туфли с высоко загнутыми носами, похожими на клюв фламинго.

– Вот вам наш дорогой и уважаемый придворный маг Воронеро. Видите ли, нам присутствие магов очень необходимо, потому что Дерн-Хорасад вынужден постоянно поддерживать свою славу неприступного ни с моря, ни с неба укрепления. Очень много находится всяких проходимцев, которые желали бы силой овладеть наследством короля. Самые простодушные отправляются в подземелье и там благополучно лишаются жизни. Немало и волшебников пытались пройти через это непреодолимое испытание, так что, мой дорогой, вы врёте, будто бы прошли его. Из тоннеля нет выхода…

– Я знаю, – прервал его Лён, – Тупиковый конец заложен крупным камнем, только не знаю – для чего, ведь выхода из подземелья действительно нет, не считая тех люков, через которые спускаются вниз ваши служители, чтобы убирать трупы.

– Так вот, – продолжал герцог, слегка сбитый с толку этим заявлением. – В подземелье действительно спускались некоторые маги, но одним из условий прохождения испытания есть требование сдать все магические вещи. Они нам впоследствии немало послужили. Вот, уважаемый маг Воронеро прекрасно освоил некоторые вещицы, у нас даже скопился целый склад утраченных магических предметов, который непрерывно пополняется. Впрочем, большинство котомок оказываются пусты, а якобы волшебные мечи оказывается старым ржавым оружием. Перстней также очень много – мы их складываем в отдельный сундук как раз в том самом подземелье, откуда вы якобы вышли.

– Значит, мой перстень тоже там? – снова прервал его Лён.

– Не перебивайте, – недовольно ответил герцог. – А то не будете знать, что вас ожидает.

– Мне наплевать, – учтиво ответил гость, чем вызвал негодование у стражников и ледяную улыбку герцога. – Я забираю обратно свой перстень и свой меч, поскольку, как я понял, те нечеловеческие испытания, которым вы подвергли претендентов на наследство, есть лишь пустой обман. Вот я прошёл тоннель и битый час доказываю вам это. Кстати, у меня также была сума с вещами, которые мне дороги. Прикажите отдать мне мои вещи, и я отправляюсь по своим делам. Я прибыл сюда вовсе не за наследством – оно уже как-то само приплелось. Основной моей целью является поиск Красного Кристалла.

Глаза герцога сверкнули, и он резко махнул рукой, отступая в сторону и пропуская вперёд мага. Лавар Ксиндара за спинами стражников закатил глаза и схватился за голову.

Упругим шагом Воронеро выступил вперёд. В продолжение всей речи Лёна он только криво усмехался и нетерпеливо постукивал ногой. Сейчас же он был полон решимости показать всю свою силу. Не сбиваясь с шага, он раскинул в стороны руки, мгновенно обросшие длинными чёрными перьями, тело мага трансформировалось и превратилось в тело птицы. Он полетел над полом – огромный чёрный коршун с горящими глазами. Его целью была фигура человека, стоящего отдельно ото всех. Мощный клюв птицы с заострённым концом и острые когти обещали мгновенную гибель. Он был велик и страшен, как дракон.

Оборванец, стоящий одиноко, не попытался убежать. Он поднял вверх руку, и в ней тут же сверкнула яркая серебряная искра. В следующий миг на птицу обрушился удар – неведомо откуда грянула молния и рассекла тело коршуна на две части. Брызги чёрных перьев взлетели вверх. Две половины тела пролетели дальше и упали на пол. Через мгновение останки птицы превратились снова в человека – маг Воронеро был рассечён точно надвое. Половинки его тела даже не кровоточили, а только медленно сжимались и вдруг вспыхнули синими огнями. Пламя моментально охватило останки и пожрало их почти без следа.

– Наверно, это был очень чёрный маг, – немного удивлённо сказал оборванец с сияющим мечом. – Обычно так умирают вурдалаки и прочая магическая нечисть.

Он повернулся к герцогу Росуано, стоящему с побледневшим лицом и большими глазами. Вся стража растерянно топталась у дверей, ожидая приказаний и явно испытывая страх перед пришельцем.

– Мой Перстень, – негромко сказал тот в воздух, и перед ним немедленно появился перстень с чёрным бриллиантом.

– Перстень Гранитэли, – ласково сказал Лён и надел его на палец. – Ну вот, осталось отыскать суму. Вам она всё равно не поможет – вы даже не сможете открыть её. Она заговорена. Где-то здесь есть пещера, в которой находится Красный Кристалл. Ещё меня тут интересуют эльфийские кристаллы, которые собирал Гедрикс. Не слишком приятная обязанность, но я должен изъять их у вас, как бы вы на это ни смотрели. Это завещано мне моим предком Гедриксом. Ах, впрочем, вы же в то не верите!

Он хотел ещё что-то сказать, но тут вмешался в дело отец Корвин. Ещё в начале схватки с магом Воронеро он потерял сознание, а теперь пришёл в себя.

– Я же говорил вам, господин герцог, – слабо воскликнул он, – Этот человек маг, и очень сильный! Лишь благодаря ему или его волшебным вещам мы выбрались из той преисподней, в которую попали через водоворот!

– Но в море нет ничего такого! – уже без всякой надменности воскликнул герцог. – Там нет никаких чудовищ! Там нет входов в другие миры! Там нет никаких водоворотов! Никто и никогда не говорил об этом!

– Мой герцог… – упрямо отозвался слабый, как больной ребёнок, отец Корвин.

– Ваш герцог Кореспио не существует! – яростно крикнул Росуано. – Я знаю герцога Даэгиро! Я его видел! Он приплывал сюда! Дагмару, как и мне, не больше тридцати лет! Когда он успел обзавестись внуками, когда у него нет ещё и первенца?! Вы лжецы!

Лён перевернул в руке меч, и тот обратился в иголку, которую он спрятал за отворот истрёпанного камзола.

– Меч Гедрикса! – панически зашептались стражники и попятились.

– И кольцо Гранитэли. – многозначительно показал свою руку Лён.

– Чем докажешь? – прошептал Росуано.

Рядом с Лёном выросла из пола чёрная фигура – это была женщина в траурной одежде. Трагически-прекрасное лицо и большие чёрные глаза.

– Я Гранитэль, – произнесла она, опуская на пол дорожную суму.

Никто не мог сказать ни слова, только во все глаза смотрели на неё.

– Во дворце Гедрикса должна быть картина, высеченная на чёрном мраморе, – продолжала принцесса среди всеобщего молчания. – Гедрикс сам её выбил на стене своей опочивальни. Он был ваятелем и желал запечатлеть память обо мне. Если ты и сейчас не веришь, герцог Росуано, что этот юноша подлинный наследник короля, то я сейчас разрушу весь дворец вместе с городом и портом. Я помогала королю строить город, я же превращу его в руины.

– Ну хорошо, – промолвил герцог, – Против таких свидетельств мне не устоять, если уж Воронеро, который служил ещё моему деду, устоял не более секунды. Но кто мне объяснит все противоречия этого дела?

– Меня это не касается, – сказала Гранитэль, – Мой принц должен получить наследство.

Видение принцессы, а это было именно видение, а не она сама, испарилось, зато теперь на Лёне вместо обгорелых лохмотьев красовалась прекрасная одежда, а сам он выглядел, как подобает его достоинству, прекрасно – чист, умыт, причёсан. Раны больше не болели.

Стражники поспешно удалились, и в помещении остались снова те же трое – герцог, наследник трона и отец Корвин.

– Я понимаю, – с тщательно скрываемым огорчением сказал Росуано. – Вы желаете принять город во владение. Но подумайте, что из этого получится. Династия Росуано не прерывалась с того дня, когда король-маг назначил своего лучника на пост регента. Мои предки замечательно справлялись с этой нелёгкой задачей. Город процветает, страна живёт безбедно. В этом заслуга мои отцов. Мы сотни лет всем жертвовали на это дело. Всё существование династии было направлено на выполнение воли короля Гедрикса. Мы жертвовали лучших сыновей, когда на город обрушивались вражеские орды. Мы оборонялись от нашествия магических сил, желающих захватить эльфийские кристаллы. Мы заставили все окрестные королевства уважать нас и преклоняться перед нами. И вот вы явились в это место и желаете присвоить себе эту славу, эту силу, эту власть! Да, вы прошли через испытание, но разве это стоит тех многих лет тяжёлых испытаний, через которые прошёл Дерн-Хорасад?!

Эта пламенная и искренняя речь тронула Лёна, и он несколько раздумывал перед тем, как заговорить.

– Я тоже понимаю, – медленно начал он, отыскивая слова. – Я плыл сюда совсем не за тем, чтобы взять в свои руки кормило власти. По мне, так вы куда лучше справляетесь с этой задачей. Нет, это мне не нужно.

Герцог терпеливо ждал. Его лицо, достойное резца ваятеля, утратило черты надменности, в нём появилось нечто неуловимое, словно рассудок этого молодого аристократа точила какая-то тяжкая мысль.

– Когда я был в гостях у герцога Кореспи Даэгиро, – продолжал Лён, следуя своим воспоминаниям. – то мне попалась книга в его библиотеке. И в ней я встретил описание того, что вы здесь зачитали мне. Это было описание морского путешествия через море Неожиданностей.

Росуано чуть заметно пожал плечами.

– Там были описаны все ужасы, которые мы встретили в пути, и даже больше.

Отец Корвин молча кивнул.

– Это старая книга, – продолжал Лён, – ей более ста лет. Мне очень жаль, что я не могу её представить вам, потому что она исчезла во время путешествия. Взгляните на корабль, на котором мы приплыли, на прекрасный некогда галеон «Фантегэроа», названный по имени дочери короля Киарана, и вы поймёте, что он перенёс. Спросите людей, которые плыли на этом корабле. Да, море Неожиданностей следовало бы назвать морем Ужасов. И всю землю, лежащую за этим морем, которое по своей протяжённости подобно океану (герцог сделал едва заметное движение протеста), тоже следовало бы назвать Землёй Ужаса, потому что страшный и непонятный недуг пожирает её. Что же касается Дерн-Хорасада, то я не мог рассчитывать на наследство ещё и потому, что по словам Даэгиро этот город был разрушен ещё сто пятьдесят лет тому назад. И камня на камне не оставалось от него.

– Не может быть, – резко ответил герцог.

– Да, это так, – жалко подтвердил отец Корвин, втянув голову в плечи и пытаясь слиться со спинкой кресла.

– Это ошибка, – бесстрастно ответил Росуано. – Дагмар ошибся.

– Дагмар умер сто пятьдесят лет назад, – напомнил священник, весь трепеща от страха.

– И я отправился в это плавание, в ужасы которого, заметьте, тоже поначалу не поверил, – продолжил Лён мирным голосом, чтобы не растравить в герцоге того раздражения, которое отчётливо было видно на его лице. – Я не могу объяснить тех странных происшествий, которые с нами произошли – у меня нет ни одной идеи, и даже перстень мой не берётся объяснить это.

– Да, – ответил голос невидимого существа, и герцог вздрогнул.

– Но та книга, о которой я упомянул, рассказывала об ужасах, которые постигли Дерн-Хорасад.

Герцог сжал подлокотники и напрягся.

– Да, в конце-концов он был разрушен, – мягко продолжил Лён, – Так что, не лучше ли будет выяснить источник, откуда пошла вся мерзость, что сделала жизнь и существование людей на том берегу моря подлинным кошмаром. Герцог Даэгиро, я имею в виду Кореспи Даэгиро, послал меня, чтобы я нашёл причину. Он полагает, что беда пошла отсюда. Где-то здесь имеет начало зло, которое распространилось по всей земле.

– Вы противоречите сам себе, – твёрдо отвечал Росуано, – Вы говорите о гибели Дерн-Хорасада, о том, что ещё будет, но ещё не произошло. Откуда это вам известно?

– Из книги, которую привезли отсюда в Дюренваль более сотни лет назад. Её написал монах Скарамус Разноглазый. Знаете такого?

– Это я, – тихо пискнул отец Корвин, – Корвин – это моё мирское имя, а Скарамус – церковное. Разноглазым же меня прозвали из-за косого глаза. Но я не писал ничего подобного. Всё это неправда!

Лицо герцога приобрело выражение насмешливости, как будто он дождался того, чего хотел – разоблачения Лёна.

– Ну так идите, друг мой, – с тонким акцентом иронии сказал он. – Идите и ищите причину и источник всех ваших страхов. Разве не затем вы прибыли сюда?

– Зачем вы так, брат мой? – с укором сказал чей-то нежный голос и все трое обернувшись, увидели стройную молодую леди, вошедшую незаметно.

– Зачем вы так, брат мой? – спросила она, обращаясь к герцогу. – Разве вы не знаете, что всё напрасно? Разве пришествие этого человека не было предсказано?

– Вы, Ираэ? – смутился герцог. – Зачем вы тут?

И тут же спохватился.

– Моя кузина Ираэ, графиня Бланмарк, – представил то девушку, – А это…

– Я знаю. Это Румистэль, – опередила его леди.

Лён от изумления потерял дар речи и лишь во все глаза смотрел то на кузину герцога, то на него самого. Ему казалось, что в дело вкралась какая-то ошибка – его не могут ждать здесь, да ещё под именем Румистэля!

– Несколько лет назад здесь побывала одна особа, – заговорил герцог, более глядя на свою сестру, нежели на гостя – возможно, поэтому он не заметил того замешательства, что выразилось в лице нежеланного наследника короля-мага.

– Несколько необычная с виду, она очень пришлась мне по душе, – продолжила слова брата леди Ираэ, глядя в глаза Лёна своими удивительными лиловыми глазами, которые особенно подчёркивались необыкновенными красно-медными волосами, высоко уложенными надо лбом и волнами спадающими на плечи. Леди Ираэ была не просто красивой – она была изумительна. В её светлокожем лице, в выражении глаз, в чётко очерченных губах читалась воля и ум. Её голос и очаровывал, и побуждал повиноваться. В такую женщину можно было влюбиться.

– Она некоторое время пробыла у нас и рассказала нечто о будущем Дерн-Хорасада. Мы не знали, верить ей или не верить, потому что никаких подтверждений её слов не было. Она просто нам понравилась, и мы желали оставить её у себя. Но она сказала, что это невозможно – она должна идти и искать пропавшую сестру. Где-то в этих землях потерялась её сестра. Она собиралась идти вокруг моря и выспрашивать всех о потерявшейся девушке. Кажется, для неё это не было чем-то особенно трудным – она так говорила об этом, словно пройти ногами много-много сотен миль, просто задавая вопросы – самое обычное дело. Но она действительно была не как все люди. По-моему, она была волшебницей.

Герцог кивнул, соглашаясь с этим.

– Она сказала, – не сводя с Лёна своих удивительных глаз, продолжала леди Ираэ, – что придёт молодой волшебник по имени Румистэль. Он преодолеет все испытания. Он придёт с мечом Гедрикса и его перстнем. Он подлинный наследник короля-мага, последний маг Джавайна. Он придёт, чтобы разрушить Красный Кристалл и погрузить тем самым Дерн-Хорасад в несчастье.

Она умолкла, глядя на пришельца. И герцог Росуано молчал, глядя на Лёна.

– Как её звали? – хрипло спросил тот, испытывая нечто вроде помутнения рассудка под гнётом всех фактов и обвинений.

– Нияналь, – сказала Ираэ.

Это было не то имя, которое он ждал – ему казалось, что сейчас эти царственные губы назовут имя той, которую он встретил дважды и оба раза потерял – Пипиху.

– Серебряные волосы, зелёные глаза? – пробормотал он, не столько спрашивая, словно уточняя.

Брат и сестра кивнули, не сводя с него взглядов.

– Когда она поёт, мутится разум, – продолжал он, понимая, что не ошибся, и только малый шаг отделяет его от того, чтобы постичь истину. В стечение многих обстоятельств в этом странном приключении в зоне аномалии что-то было. Что-то неуловимо и неузнаваемо скользило перед его внутренним взором, дразнило, призывало и не давало себя увидеть. Он близок был к разгадке, к объяснению всего, но никак не пог поймать эту ускользающую истину.

В глазах Лёна словно вспыхнул огонь – ему казалось, что прямо перед лицом его взорвался снаряд. Некоторое время он пребывал в шоке, ничего не видя и ничего не понимая, лишь плавали в его мозгу куски картины, которую он доселе тщетно пытался собрать воедино. Всё было тщетно: факты не связывались, странности накапливались, а объяснения всему не находилось.

– Я знаю, что произошло, – сказал он, глядя на герцога и его кузину. – Я знаю, чем объясняются все противоречия и нестыковки.

– Я знаю, почему отец Корвин не признаёт того, что написано его рукой.

Тот удивился, но промолчал, ожидая, что скажет этот человек, имени которого он не знал всю дорогу и обращался к нему так, как велел герцог Кореспио – господин маркиз.

– Мы прошли сквозь время. Наше путешествие по морю, погружение в водоворот было движением во времени назад. Мы попали в скрещения миров, мы видели иные измерения – они существуют, согласно книге Гедрикса, которую я нашёл в его гробнице. Он сам был путешественником по мирам. Отец Корвин, которого на самом деле зовут Скарамус Разноглазый, послан герцогом Даэгиро, чтобы написать ту книгу, которую спустя много лет привезут в Дюренваль. Я полагаю, Кореспио всё понял ещё раньше, вот почему он послал нас в путешествие к городу, которого уже тогда не было. Он полагал, что всё зло, которое овладело миром, пойдёт отсюда и исказит облик края. Он хотел, чтобы я нашёл источник и остановил распространение чудовищ и всяческих болезней.