Текст книги "Нежная стерва, или Исход великой любви"

Автор книги: Марина Крамер

сообщить о нарушении

Текущая страница: 1 (всего у книги 21 страниц) [доступный отрывок для чтения: 8 страниц]

Марина Крамер
Нежная стерва, или Исход великой любви

Часть 1
Похищение

Женщина в черной водолазке и джинсах сидела перед зеркалом в большой спальне, полутемной из-за задернутых, несмотря на полдень, штор. Во всей ее фигуре было столько обреченности, что казалось, даже воздух в комнате наполнился тоской и безнадежностью. Тонкая рука потянулась к стоящей рядом на столике бутылке, женщина сделала глоток прямо из горла, чуть поморщилась – легче так и не стало. Чем больше выпивала, тем отвратительнее делалось на душе. Она подперла кулаками лохматую голову и уставилась ничего не выражающим взглядом в зеркало.

Странная штука – жизнь. Всего месяц назад она была красивой, холеной, уверенной в себе стервой, под началом которой почти две сотни головорезов, готовых убить любого, кто ее не устроит. Сейчас она сидела перед зеркалом в спальне своего огромного дома в элитном поселке, и ей самой делалось страшно видеть то, что оно отражало. Из позолоченной резной рамы на нее смотрела не мигая патлатая тетка, в пальцах которой дымилась сигарета, а рядом красовалась почти пустая литровая бутылка текилы. Черные круги вокруг глаз, сжатые в нитку губы, морщина поперек лба размером с противотанковый ров… И вряд ли кто-то признал бы в ней сейчас Марину Коваль, главу большой криминальной группировки, владелицу преуспевающей игорно-ресторанной фирмы. Вот так повернулась жизнь…

В коридоре раздались шаги. Розан приехал, некому больше. Ну, так и есть – возник на пороге, приблизился и выкинул бутылку прямо в окно.

– Может, хватит? Сколько можно пить, давай делать чтонибудь!

– Отвали.

– Да и отвалил бы давно, но тебя, дуру, жалко! – в сердцах бросил он, отнимая у нее и сигарету. – Поехали.

Он сдернул Марину с пуфа, как тряпичную куклу, и потащил в душ, засовывая под струю воды прямо в джинсах и водолазке.

– Давай-давай, переодевайся, ждут нас! – подстегнул он, выходя за дверь, чтобы она могла снять мокрые вещи и переодеться.

Большого смысла во всех этих поездках Марина не видела, но Розан не отставал, он, кажется, единственный, кто до сих пор верил, что Егор жив. Кроме, разумеется, самой Коваль…

Это произошло сразу после отказа Егора от участия в выборах на пост мэра. Через три дня после заявления о снятии своей кандидатуры он не вернулся домой. Просто исчез, растворился, как будто и не было никогда Егора Сергеевича Малышева по кличке Малыш… Маринины ребята перерыли все, что можно и нельзя, но нашли только сгоревшую "Ауди" и три трупа – водителя и телохранителей. Егора не было. Коваль одолели репортеры, и она укрылась дома, выставив вокруг коттеджа тройное кольцо охраны. Лежала в спальне и глушила текилу, временами проваливаясь в беспокойный и мучительный пьяный сон. Ее муж, ее любимый Егор, исчез так странно, необъяснимо, никто не звонил и не требовал ничего. Жив ли он вообще…

Прошел месяц, а известий никаких не было. Ясно становилось, что думать о хорошем поздно, о плохом – в самый раз. Один только Розан, зная, как сильно Коваль привязана к мужу, старался найти хоть что-то, хоть какой-то след, только чтобы ей стало немного легче. Он беспрестанно таскал ее к каким-то колдунам, бабкам, знахаркам, экстрасенсам, ясновидящим и прочим шарлатанам в надежде услышать хоть слово о Егоре. Бесполезно, только деньги зря переводили. Вот и сегодня он назначил встречу с очередной "потомственной ведьмой" где-то на окраине города. Какая, к черту, ведьма! Коваль сама ведьма, может, еще похлеще этой, уж видок-то, во всяком случае, подобающий! Весь этот месяц она не носит ничего, кроме черного, изведя в гардеробе вещи других цветов, сделав исключение лишь для белой норковой шубы – последнего подарка мужа. Да еще белье не тронула, оставив его всех цветов, ведь Егору так это нравилось…

Накрасив глаза настолько ярко, чтобы они вообще стали видны на бледном лице, Марина вышла к курившему на веранде Розану.

– Поехали, раз уж ты меня с постели поднял.

– Вернее, оторвал от очередной бутылки, – поправил он. – Когда ты прекратишь это, а, красавица моя?

– Отвали.

– Это я сегодня уже слышал.

Да, а также вчера, позавчера, неделю назад, две… Марина мечтала, чтобы ее оставили в покое и дали побыть наедине со своим горем.

Подогнали огромный "Хаммер", Коваль уселась в него, кивнув телохранителям, следовавшим за ней, как тени, и, кажется, охранявшим не столько ее, сколько окружающих – будучи постоянно в легком подпитии, она стала агрессивной.

– Сопьешься так! – предупреждал Розан, слыша в ответ неизменное:

– Отвали! – Марина вяло отмахивалась, делая очередной глоток текилы.

Он ругал ее на чем свет стоит, но она не реагировала, зная, что не сопьется: не так уж много выпивала, просто хоть иногда легче было в таком состоянии.

Джип несся по заснеженной дороге в город, распугивая автолюбителей размерами и скоростью. Гаишники на посту не реагировали, да и попробовали бы тормознуть – учитывая ту трешку баксов в месяц, что Коваль исправно платила за возможность ездить так, как привыкла и любила.

О том, что случилось у нее, знали многие, в глаза сочувствовали, а за спиной шептались: "Допрыгалась, бандитская сучка, попроще теперь сделается, когда Малыша не стало, а то управы нет на эту курву!"

"Не дождетесь!" – сцепив зубы, думала она.

За этот месяц к ней намертво прилипла кличка Черная Вдова. Это помимо Наковальни, как звали ее за глаза и свои пацаны, и "подкрышные" коммерсы. "Смотрящий" Серега Строгач предложил помощь, уважая Коваль за железный характер и волю, однако услышал вежливый, но твердый отказ. Она все делала сама, как привыкла. В душе Марина была уверена, что Егор непременно жив, просто обстоятельства не дают ему возможности связаться с женой. А раз так, то она найдет его, чего бы это ни стоило. Вот только знать бы, как…

"Хаммер" затормозил у кирпичного коттеджа на окраине города.

"Нехило живут ведьмы!" – оценила Марина, бросив беглый взгляд из окна джипа.

– Выходи, покури пока, я сейчас, – велел Розан, направляясь к воротам.

Она послушно вышла, облокотилась на капот, вынула сигарету, рядом возник телохранитель Макс с зажигалкой в руке. Оглядев жилище ведьмы, он изрек:

– Прибыльный, видимо, бизнес, домик-то не похож на избушку на курьих ножках!

– Да уж! – мрачно отозвалась Коваль, наблюдая, как из ворот выходит Розан в сопровождении симпатичной невысокой блондинки в каком-то нелепом индейском одеянии.

Она приближалась, а у Марины внутри все переворачивалось и сопротивлялось. Не в силах противиться этому ощущению, она расставила ноги, скрестила руки на груди и уставилась из-под длинной челки в лицо девушки. Поймав этот взгляд, ведьма так вздрогнула, что это увидели даже Маринины телохранители.

– Вы ко мне? – спросила она.

Коваль молчала, по-прежнему не переставая смотреть на нее. Внезапно девушка развернулась и побежала во двор, громко захлопнув калитку. Розан кинулся следом, а Марина, валясь с ног от хохота, присела на корточки у колеса. Вернувшийся Серега поднял хозяйку на ноги и крепко встряхнул:

– Ты что творишь?! Зачем ты это сделала?

– Что, напугалась твоя ведьма? Говорила ведь – бесполезно к этим шулерам ездить, деньги только на ветер!

– Да заткнись ты, идиотка чертова! – рявкнул вдруг Розан и тут же получил кулаком в нос – что-что, а ударить Марине проблем не составляло.

– А теперь извинись! – потребовала она, глядя ему в глаза.

– Прости, вырвалось, – буркнул Серега, зажимая нос и пытаясь остановить кровь.

– И все, Розан, хватит с меня этих поездок ни за чем!

– Коваль, она сказала, что Малыш жив, только далеко отсюда, – произнес он в спину направившейся к джипу хозяйке.

– Что? – Она развернулась, подумав, что показалось.

– Ты слышала.

Марина кинулась к воротам, замолотила по ним каблуками:

– Пусти меня, слышишь?! Скажи это мне в лицо!

Калитка распахнулась так неожиданно, что Коваль, не удержавшись на ногах, упала прямо во двор, очень чувствительно приземлившись на пятую точку. Девушка подала ей руку, помогая подняться:

– Больно?

– Не очень, – сморщилась она, отряхивая от снега брюки.

– Вас зовут Мариной?

– Да, а вас?

– А я Виола, можно Вета. Пойдемте в дом, мне есть что сказать вам.

Внутри "избушка на курьих ножках" оказалась именно тем, о чем Коваль и думала, – вполне современным коттеджем с евроремонтом, дорогой мебелью, аппаратурой, коврами. Огромный аквариум занимал всю стену в гостиной, в нем плавали синие, красные и желтые рыбы – словом, не совсем типичное жилье было у "потомственной ведьмы" Виолы. Перехватив удивленный взгляд гостьи, она улыбнулась:

– А вы ожидали увидеть летучих мышей, лягушек и ступу с помелом?

– Что-то вроде, – честно призналась Марина.

– Я не принимаю клиентов дома, для этого существует офис, и там, поверьте, все почти так, как вы представили себе. Вам я сделала исключение, потому что Сергей попросил.

– Вы давно знаете Розана?

– Достаточно. Он помог мне решить кое-какие проблемы с "крышей", теперь мы иногда общаемся. Садитесь, – предложила Виола, и Коваль упала в мягкое кресло, по привычке сунув в рот сигарету. Хозяйка тоже закурила какую-то тонкую коричневую сигарку.

– Может, виски?

– Я пью текилу.

– Не проблема, сейчас все будет. – Она нажала кнопку на столике, и через минуту появился высокий юноша, одетый, как и Марина, во все черное.

– Глеб, текилу, виски и лимон.

– Да, Виола Викторовна, – склонил голову Глеб и ушел.

– Вот интересно, я тоже Викторовна, – заметила Коваль.

– Отлично. А давай на "ты", мы ведь одного возраста, – предложила Виола. – Мне двадцать девять.

– Какое совпадение! Правда, свой день рождения я пропила, как биндюжник, даже не заметив, что он был.

– Не расстраивайся, одним больше – одним меньше! – успокоила собеседница.

Вернулся Глеб с подносом, расставил на столике бутылки, стаканы, тарелку с лимоном и оливками.

– Свободен, – кинула Виола.

Коваль проводила парня взглядом и усмехнулась:

– Странная горничная у тебя! Зачем тебе этот мальчик?

– Классно готовит и просто фокусник в постели! – нимало не смутившись, ответила ведьма.

Марине стало смешно – ей-богу, эта женщина была копией ее самой, разве что ростом пониже и блондинка. Они выпили, и Виола протянула руку, касаясь ледяных пальцев собеседницы.

– Спрашивай, ведь ты за этим приехала.

– Я не уверена уже, что хочу знать… Я боюсь знать, понимаешь?

– Не надо. Твой муж жив. Просто сейчас он далеко отсюда, и возможно, вы с ним скоро встретитесь. Не могу сказать, когда, но увидитесь обязательно.

Коваль ловила каждое ее слово, затаив дыхание, думая только о том, что Егор жив, жив, больше не надо ничего – только это…

– Не плачь, – говорила между тем Виола, вглядываясь в Маринино лицо. – Ты сильная, справишься. Ты не такое пережила, значит, и это тебя не сломает.

Сколько раз за свои двадцать девять лет Коваль слышала от разных людей эту фразу, со счета сбилась уже. Какая, к черту, сила, когда нет того, для кого она была такой! Нет Малыша, ради которого она жила последние годы.

– Если бы ты знала, Виола, как мне тяжело сейчас! Я, не задумываясь, согласилась бы заново пройти через все, что со мной было, и не один раз, только бы Егор был со мной…

– Ничего нельзя прожить взамен. Я сказала тебе все, что знала сама. Давай о чем-нибудь другом.

– Говори, – пожала плечами Коваль, отпивая текилу.

– Ты заметила, как мы похожи с тобой внутри? – И Марина поразилась ее проницательности, сама тоже об этом подумала. – У меня никогда не было подруг, думаю, что ты тоже не обременена ими, – усмехнулась Виола.

– Уж это точно! Вокруг меня только мужики, причем большей частью те еще…

– Зная твоего Розана, верю! – рассмеялась она, и Марине стало ясно, что эта девица прекрасно понимает, кто перед ней.. – Тебе не кажется, что мы могли бы с тобой получше узнать друг друга? Уверена, это будет интересно и весело, если ты именно та, кем кажешься!

– И не сомневайся, я еще хуже! – успокоила Коваль со смехом.

– Тогда, может, посидим где-нибудь, пообщаемся?

– А поехали! – решилась внезапно Марина. – Только мои мордовороты… Я ведь без охраны не езжу – друзей нет, зато врагов на печку не перекидаешь.

– Я повезу тебя в такое место, где тебя никто не знает и не тронет, там бывают только женщины.

– Ты меня заинтриговала, дорогая!

Виола ушла переодеваться, а Марина закурила очередную сигарету. Вскоре новая знакомая вернулась, вся в белом, только шубка была из черной норки.

– Мы с тобой не останемся в тени, это точно, – заметила она. – Домино – черное и белое.

– Скажи лучше – добро и зло, – усмехнулась Коваль, вставая из кресла и надевая шубку.

– И кто есть кто?

– А ты подумай! – посоветовала Марина. – Что касается внимания, так я люблю его привлекать.

– Чувствую, тебе это с блеском удается! – подначила Виола, улыбаясь ярко накрашенными губами. – Едем!

Они вышли на улицу, и Розан открыл рот:

– Ну, вообще! Куда намылились?

– В центр, в ночной клуб, – заявила Коваль, повергнув своего зама в шок. – Довезете – и свободны.

– Коваль, рехнулась, да? А если тебя похитят?

– Да, а потом изнасилуют и убьют. Или наоборот, – подмигнула Марина Виоле. – Серега, надо жить дальше.

– Ага, это жизнь – в кабак на ночь глядя переться!

– Извини, братан, с утра некогда было! – развела руками хозяйка. – Все, поехали, хватит базарить.

– Спелись, блин! – ворчал Розан. – Мало было одной малахольной на мою голову! Коваль, ты знаешь, что ты малахольная?

– Вопросов ты стал много задавать, вот что! – определила Марина, начиная терять терпение. – Это мое личное дело.

– Господи, и как Малыш все это терпел? Да у него не нервы, у него канаты! Я б тебя на второй секунде грохнул, Коваль, будь ты моей женой!

– Вот поэтому я и не твоя жена, Розан! – отрезала она, отворачиваясь, чтобы никто не видел ее слез. Муж ей прощал все, он любил ее, закрывая глаза на многое. Марина платила ему тем же. Им было так хорошо вместе, и вдруг она осталась одна, совсем одна…

Чертов Розан, уел все-таки…

Машины въехали в центр, остановились у клуба со странным названием "Мартини-шоу".

– Здесь что, пьют только мартини? Дорогая, тогда это определенно не мое заведение, – пошутила Марина, успев окончательно успокоиться.

– Ну, еще бы! – тут же встрял с комментарием ехидный Розан. – Наша Марина Викторовна в последнее время ударилась в напитки крепостью не ниже сорока шести градусов, чтоб уж наверняка вырубало!

– Отвали, Розан! Задолбал совсем! – рявкнула Коваль, задетая его постоянными подначками. – Чего ты хочешь от меня все время?

– Чтобы ты остановилась и вспомнила, кто ты есть, – спокойно ответил заместитель.

– Давай с завтрашнего дня начнем этот увлекательный процесс, ладно? А сегодня я хочу расслабиться.

– Да делай ты что хочешь, ведь все равно тебя не остановишь, если ты что-то решила! – махнул он рукой, признавая поражение. – Только позвони мне, когда домой соберешься, я заеду.

– Гуляй отсюда, позвоню! – пообещала она и повернулась к Виоле, с интересом наблюдавшей за их диалогом. – Так что с названием-то?

– Хозяина конторы зовут Мартин, а пьют здесь все, что горит, – улыбнулась та.

– Что-то не знаю я такого хозяина.

– А потому я тебя сюда и привезла, что ты его не знаешь, – взяв Марину под руку, Виола направилась ко входу.

Внутри было уютно, хотя и тесновато, на придирчивый взгляд, но именно эта теснота создавала атмосферу интима и располагала к флирту. Круглые столики с красными скатертями, свечки в форме сердец, посреди зала – небольшая сцена с помостом, вроде той, что была у нее в "Латине". Любопытное местечко! Они с Виолой сели за стол в самом углу, откуда хорошо была видна сцена, заказали виски и текилу. Странное дело – Марина почти не пьянела, хотя вчера после такой же дозы уже еле ворочала языком.

– Тебе нужно прекратить это, – спокойно сказала Виола, потягивая виски со льдом.

– Прекратить – что?

– Пить, чтобы полегчало. Красивая женщина не имеет права опускаться, должен быть уровень, черта, за которую нельзя, понимаешь?

– Слушай, ты страшный человек, Виола, просто мысли мои читаешь!

– Да твои мысли на твоем лице написаны, – усмехнулась она.

В это время на сцене появились три накачанных парня в черно-белых узких плавках – два негра и блондин. Домино. Совсем как Марина с Виолой. Они извивались, демонстрируя рельефные торсы и внушительные агрегаты, едва прикрытые символическими плавками. Женщины и девушки, толпившиеся у сцены, визжали и плакали, тянули к ним руки, мечтая хоть на секунду коснуться этого великолепия, а Коваль сидела совершенно без эмоций, даже удивительно – танцоры не вызывали в ней ни желания, ни страсти, ни даже просто легкого возбуждения. Ничего. Виола ерзала на стуле, и Марина видела, как она пожирает глазами блондина, мысленно, видимо, уже сжимая его в объятиях. Коваль подтолкнула приятельницу в бок:

– Приглянулся парнишка?

– Ты заметила? Ой, не могу – обожаю высоких блондинов, просто голову теряю!

– Похоже, дорогая, он это тоже заметил, – усмехнулась Марина, глядя, как парень направляется к их столику, продираясь буквально через лес женских рук, протянутых к нему.

– Добрый вечер, – произнес он, оглядывая вызывающе выглядящую парочку ярких красоток. – Могу я скрасить ваше одиночество?

– Валяй! – кивнула Виола, и он присел рядом с ней, безошибочно определив, кому достанется.

– Меня зовут Ромео…

Коваль фыркнула:

– Ну, тогда моя подруга сегодня – Джульетта!

– Марина! – укоризненно сказала возбужденная донельзя Виола. Не будь здесь Коваль, мальчик был бы уже при деле…

– Все-все-все! – заверила та. – Молчу.

Парень перебирал Виолины пальчики, поднося к губам, и что-то шептал ей на ухо, отчего она заливисто похохатывала. "Быстро работает, молодец", – отметила Марина. Стоило ей отвлечься на минуту, как они встали и скрылись, оставив Коваль в компании бутылки текилы и сигареты.

На сцену вышел высокий, смуглый, длинноволосый парень в маске на лице. На танцора был спрос, это чувствовалось, но он легко спрыгнул со сцены и пошел прямо на Коваль, приблизился и поцеловал тонкую руку с длинными черными ногтями. Марина погладила его по щеке, сама не понимая, зачем делает это.

– Пойдешь со мной? – спросил парень.

– Еще не хватало! – фыркнула она. – Но посидеть рядом разрешу, так и быть.

Танцор послушно опустился на стул напротив и замер.

– Ты так и не снимешь маску? – спросила Коваль, закрывая глаза.

– Зачем тебе?

– Я хочу видеть твое лицо.

– А вдруг оно тебя разочарует?

– Как-нибудь переживу. Сними.

Он подчинился, и Марина, открыв глаза, ахнула – на нее, улыбаясь, смотрел Карлос, танцор из "Латины", исчезнувший около месяца назад.

– С ума сойти! – выдохнула она. – Ты?!

– Что, хочешь кого-нибудь другого? – спросил он, перемещаясь на пол рядом с креслом.

– О боже, нет, конечно, нет… Но – как ты здесь, как ты посмел уйти от меня?

– Я же не спрашиваю, как ты здесь, – усмехнулся он.

– Я даже и не знаю уже, – пожала плечами Коваль.

– Тогда, может, просто поговорим? – предложил Карлос, улыбаясь. – Мы давно не виделись.

– Давай, – откликнулась она эхом.

– Я слышал о том, что случилось. Поверь, мне очень жаль, надеюсь, что все наладится, и он вернется, все пойдет, как раньше.

– Нет, Карлос, – грустно покачала головой Марина. – Ничего не наладится, не повторится. Хорошее проходит так быстро… Знаешь, как меня называют теперь? Черная Вдова.

– Зачем слушаешь дураков? Это ведь от зависти и страха. Была б ты просто жена Малышева, курица домашняя, и тебя никто не трогал бы, но ты – Коваль, ты сама по себе. Раз не хоронила его, значит, он жив. Хотя бы для тебя, нужно просто верить в это.

Повисла пауза. Карлос осторожно поглаживал ее ноги, не стремясь, однако, перейти к чему-то другому. Ему всегда нравилась эта женщина, и даже вот эта возможность просто сидеть на полу у ее ног была для него подарком. Марина рассеянно водила рукой по черным вьющимся волосам, а перед глазами стояло лицо Егора – его синие глаза, его улыбка…

Они долго сидели так и молчали. Карлос закрыл глаза, прислушиваясь к движениям ее руки.

– Ты знаешь. Коваль, а я часто о тебе вспоминаю, – вдруг признался он, подняв на Марину глаза. – Если бы я мог чем-то помочь…

– Спасибо, Карлос, – проговорила Марина, прижимаясь лицом к его волосам. – Мне пора домой, – и потянулась к карману джинсов, чтобы достать деньги, которые по непонятной причине носила именно там, а не в сумке, но Карлос перехватил ее руку:

– Дорогая, я не сплю с женщиной за деньги, ты забыла?

– Тогда что ты делаешь здесь, благотворительностью занимаешься?

– Я имел в виду, что с тобой за деньги я ничего и никогда делать не буду. А другим я обхожусь очень недешево, поверь.

– Смотри, как знаешь. Проводи меня.

– Приезжай, когда захочешь, для тебя я всегда свободен, дорогая.

В это время вернулась томная и очень довольная Виола, бросила на них изучающий взгляд. Когда Карлос, попрощавшись, ушел, она накинулась на Марину:

– Ты ненормальная? Так и просидела здесь?

– Мне ничего не нужно, я приехала с тобой из любопытства! – подмигнула Коваль, вставая. – Поехали ко мне, переночуешь, а завтра Розан тебя отвезет.

– Не боишься? Вдруг я аферистка?

Марина пожала плечами, надевая шубу:

– Ну и что? У меня полон дом охраны, ты и пикнуть не успеешь, если что.

Виола расхохоталась, и они вышли на улицу, где у крыльца все же стоял "Хаммер" с телохранителями – ну, ясное дело, Розан не оставил босса без присмотра.

– Обалденная тачка у тебя, – заметила Виола, забираясь внутрь. – У меня раза в три меньше – "Фольксваген Гольф".

– Я не люблю маленькие машины, просто не понимаю. Всегда предпочитала такие вот танки, в них надежнее. А уж когда сама за руль сажусь, то лучше джипа вообще ничего не знаю – гоняю, как бешеная. Только в последнее время редко это делаю.

– Потому что пить много начали, – отозвался из-за руля Юрка.

– Смотри, чтобы не начала водителей увольнять по тихой грусти!

– Извините, Марина Викторовна, – пробормотал он, признав неуместность своего высказывания.

По дороге Коваль исподтишка все же разглядела как следует лицо своей новой знакомой: мелкие, кукольные черты, хорошо очерченный рот, аккуратный носик, голубые, прозрачные, какие-то распахнутые глаза в обрамлении светлых, видимо, ресниц, потому что накрашены они были очень интенсивно. Девочка явно знала толк в хорошей косметике и одежде, любила и умела посещать дорогие салоны красоты, была ухоженна и даже слегка вальяжна. Марине порой очень не хватало любви к себе, было жаль времени, но уж если она оказывалась в салоне "Бэлль", то проводила там почти весь день. Судя по Виоле, она тоже отнимала у парикмахеров и косметологов уйму их рабочего времени. И еще что-то было в ее глазах такое… порочное, что ли… Она явно скрывала что-то, придерживала до поры. Ничего, рано или поздно раскроется, в этом Марина не сомневалась.

В коттедже было темно, горничная ушла к себе. Макс включил свет, и они с Лешкой пошли по комнатам, проверяя, а Виола с интересом оглядывалась вокруг.

– Не слабо!

– Не жалуюсь, только одиноко стало. Я отвыкла жить одна, понимаешь? А без Егора мне вообще ничего не надо – ни дома, ни денег.

– Ты очень его любишь? – Виола сбросила шубу прямо на пол и опустилась в кресло, глядя, как Марина, присев, растапливает камин.

– Это не то слово. Я дышать без него не могу, нечем, воздуха не хватает.

– Он молодой?

– Старше меня на четырнадцать лет.

– Ого! И как? – поинтересовалась она, закурив свою сигарку.

– Ему нет равных. Такого бешеного мужика поискать! Знаешь, он очень хорошо выглядит, не скажешь даже, сколько ему лет, только седой совсем. Но, имея меня в женах… – Марина отложила спички и замолчала, глядя, как языки пламени постепенно охватывают лежащие пирамидкой березовые дрова в камине.

– Да, тяжело тебе теперь, – посочувствовала Виола.

– О чем и речь. И потом, он любил меня, все прощал, лишь бы была рядом. Думаешь, на него бабы не клевали? Ого! Аж визжали! Но женился он все равно на мне, хотя бывали варианты и после свадьбы. Так, легкий флирт с секретаршей, еще что-нибудь. Да и я ведь не без греха, если честно. Господи, если бы он вернулся, я б у ног его лежала, язык высунув…

– Любовь, дорогая, штука страшная, я по себе знаю, – вздохнула ведьма. – У меня тоже так было, был человек, ради которого я могла, как ты, язык высунув… Но это я, а у него таких Виолок было вагон с прицепом. Плюс еще жена и двое детей. Я и не знала даже. А однажды в парке встретила с семьей, и сердце оборвалось – примерный муж, заботливый папа… Я тогда таблеток напилась, еле откачали, и вот после этого стала будущее видеть. Представляешь, смотрю на человека и вижу, что с ним дальше будет, как он состарится, как умрет… Кошмар, я испугалась сначала, а потом подумала, что из этого можно прибыль извлекать, если только грамотно все организовать. Вот теперь я "потомственная ведьма". С мужиками, кроме как в постели, стараюсь дел не иметь, да и то, если есть возможность, женщин предпочитаю. – Ага, значит, вот в чем прикол-то у нее! – Если лень к Мартину тащиться, так Глеб есть, такие вещи делает – умереть можно! Как-нибудь угощу тебя, хочешь?

– Почему нет? – улыбнулась Марина, слегка шокированная ее откровениями.

Так, ни о чем, они протрепались до самого утра, запивая разговоры текилой. Уехала Виола только в обед, взяв с Марины слово позвонить, и та честно пообещала, решив даже сдержать данное обещание – новая знакомая ей понравилась, оказалась близка по характеру и по отношению к жизни.

Розан не повез ведьму, отправил кого-то из пацанов, а сам явился к Марине и, завалившись в кресло, принялся вести воспитательные беседы:

– Схлестнулись уже? Подруги неразлейвода? Смотри, Коваль, она ж вроде тебя – шальная. Только ты в делах шальная, а она – в койке. Просто как машинка фирмы "Зингер", честное слово, даром что ведьма. Я с ней переспал раз, так еле уполз потом.

– А про меня-то ты что знаешь? – Марина причесывала влажные после душа волосы и с улыбкой глядела на своего зама. – Со мной ты не спал, как можешь судить? А вдруг я еще хуже, а?

– Ты это сейчас меня провоцируешь, что ли? – изумился Розан.

– Еще чего не хватало! – фыркнула она. – Скажешь тоже! Ты не в моем вкусе.

– Конечно, – тихо и с горечью сказал Серега, отворачиваясь. – Я же не Малыш, не Череп. Ты даришь себя только крутым, а я так – халдей, охрана. Слишком прост я для великой Коваль.

– Серега, ты это серьезно, что ли? – не поверила Марина, замерев от удивления. – О чем ты говоришь, подумай!

– О чем? О том, что я люблю тебя! О том, что у меня сердце болит, когда я тебя вижу! Я знаю, что не по чину мне, но все равно…

– Серега…

– Что – Серега, Серега?! Забудь, что я тебе тут наговорил! Просто обидно стало – поперлась к стриптизерам каким-то, хотя позови только – на коленях приползу, ноги целовать буду, позволь только хоть минуту…

Он махнул рукой и, пряча глаза, почти бегом выскочил из комнаты, хлопнув дверью. Коваль ошарашенно застыла в кресле с расческой в руке. Вот это номер… Никогда, даже в страшном сне, не грезился ей Серега Розан в качестве любовника. Боец, бригадир – кто угодно, только не мужчина, мечтающий разделить с ней постель. Расслабила она своих ребят, скоро каждый мечтать начнет… А ей оно надо разве? До сих пор никому из бойцов и в голову не приходило задуматься, что их босс – не мужик, а молодая, привлекательная женщина, с которой можно не только дела делать. И вот Розан, бывший вообще членом семьи, позволил себе высказаться…

Проспав после обеда почти дотемна, Коваль решила немного развеяться, а потому велела выгнать из гаража "Хаммер".

– Марина Викторовна, может, я лучше поведу? – взмолился Макс, которого мутило от ее езды.

– Сидеть! – рявкнула хозяйка, заводя машину.

Разогнавшись до максимума, неслась по трассе, стараясь сбросить захлестнувшую злость, телохранители вцепились в дверки, боясь даже глянуть на спидометр.

– Расслабьтесь, парни! – хохотнула Коваль, глядя в зеркало. – Мне нельзя умирать, я должна еще увидеть Малыша!

Прокатив свою охрану с ветерком, перед поворотом в "Парадиз" она сбросила скорость. Взмокшие Макс с Лехой осмотрели дом и собрались уходить, но Марина остановила их, протянув бутылку "Хеннесси":

– Снимите стресс!

Свой стресс она тоже сняла, лежа в джакузи со стаканом текилы и сигаретой. Удовольствие поломала трель мобильного.

– Алло! – томно выдохнула расслабленная теплой пузырящейся водой и крепким напитком Коваль.

– Марина Викторовна? – спросил совершенно незнакомый мужской голос.

– Да, это я. И?

– Вас интересует судьба вашего мужа?

Задохнувшись от неожиданности, она зашарила рукой по борту джакузи в поисках сигарет и зажигалки.

– Вы слышали мой вопрос, Марина Викторовна?

– Да-да, слышала! – Дрожащей рукой Марина кое-как прикурила и глубоко затянулась, пытаясь успокоиться.

– Вы не ответили.

– Что за ерунда?! Как меня может это не интересовать?!

– Вот и отлично. Значит, мы сумеем договориться. Давайте встретимся завтра в сквере у Оперного театра, скажем, часа в два.

– Я должна убедиться, что мой муж жив, иначе с места не тронусь! – отрезала Коваль, лихорадочно соображая, что делать.

– Если вы позволите мне закончить, я удовлетворю ваше любопытство. Так вот, вы придете одна, без охраны.

– Я не хожу без охраны!

– Придется, иначе я к вам не подойду. Мы обсудим все детали, и можете снова ходить со своей охраной.

– Хорошо, а как я узнаю вас?

– Я подойду к вам сам, я хорошо знаю вас в лицо.

– Вы обещали, что дадите мне услышать мужа, – напомнила Марина, охваченная волнением и нервной дрожью во всем теле.

– Я держу слово, как и вы, надеюсь.

В трубке повисло молчание, а потом она услышала голос, от которого замерло сердце, и из глаз хлынули слезы:

– Девочка моя, здравствуй, любимая…

– Егор… – заплакала Коваль. – Как ты, родной, где ты?

– Детка, не плачь, со мной все в порядке. Я так тебя люблю и скучаю…

– Егор, любимый мой… – Но трубку уже положили.

Марина выскочила из джакузи, разбив стакан и опрокинув пепельницу на пол. Наскоро промокнув себя полотенцем и кое-как подсушив влажные волосы, оделась и бросилась во двор к машине. Пока она возилась, ища в карманах шубы ключи, из домика охраны выглянул потревоженный шумом Макс:

– Куда вы, Марина Викторовна?

– Давай в машину, быстро!

Макс метнулся обратно, вернулся в куртке и плюхнулся на переднее сиденье.

– Куда едем-то?

– К Розану.

– Что-то случилось?

– Помолчи, думать мешаешь! – велела хозяйка, в уме пытаясь вычислить, кто же все-таки стоит за этим похищением и что потребует завтрашний гонец в обмен на свободу Егора.

Влетев во двор розановского дома, Марина довела охрану до инфаркта, затормозив с ходу так, что джип занесло и развернуло. Еще из машины услышала, как орет кто-то:

– Ништяк, пацаны, это хозяйка приехала!

Она побежала в дом, оттолкнула попавшуюся в коридоре горничную и рванула наверх, в спальню. Розан был не один – в его постели лежала томная шатенка.