Текст книги "Звездная пыль в сапожной мастерской"
Автор книги: Марина Коваленко
Жанр:
Прочие детективы
сообщить о нарушении
Текущая страница: 6 (всего у книги 6 страниц)
14
Очень хотелось узнать о связи Криса Линдсдейла и покойного Павла. Но до Лондона было как до Луны, а единственным человеком, который хоть что-то мог об этом поведать, была пренеприятная сестрица Павла, Лена. Еще ведь на поминках был тот коллега Павла, Алексей, однако и к нему мне просто так было не подобраться.
Пришлось начинать, так сказать, с русского следа в этом деле. Уж как выйти на зарубежный, я надеялась сообразить чуть позднее.
Я шла мимо коттеджных застроек по улице Поземского. Двух– и трехэтажные затейливые домики были ухоженными, сады, в которых уже благоухала сирень, были все, как один, без единого дикого одуванчика и, тем более, других сорняков. И каждый садик имел полуовальную форму, пусть немного неправильную. Наверное, так должно было складываться ощущение, что сад – это вытянутая тень дома.
Даже недостроенные дома смотрелись достойно: ни мусора, ни брошенных фрагментов мебели, картонных коробов или битого стекла.
К сожалению, хорошее настроение у меня очень скоро прошло. Как и предупреждала меня служащая в отделе кадров супермаркета, охрана каждого из коттеджей гнала меня прочь, как бешеную собаку. Кстати, собаки, и, видимо, очень злые, многократно лаяли на меня из-за заборов!
–Я из аптеки «Фарма-Стиль»! – всякий раз бодро начинала я выученную речевку, – Для господина Бурина Вячеслава Михайловича я привезла подарок – сертификат на пять тысяч руб., а также коммерческое предложение…
Тут меня неизменно прерывали и, пожалуй, я поблагодарю таких охранников, отвечали чаще всего так:
–Ну, чего вам, менеджерам, по офисам не сидится? Уходите, девушка, простите меня – не уполномочен я передавать всякие там подарочки, потому как простой охранник!
–Но… это хотя бы его особняк? – лепетала я, думая выведать хотя бы самую малую информацию.
–Ну, а зачем я вам скажу? – парировал очередной дядька в неизменной черной форме, жаркой не по погоде, – Если бы меня заранее предупредили, что в такой вот дом, к такому вот хозяину придут из этой вашей аптеки, я бы и подарок ваш хозяину передал или, если у вас дело, к нему самому вас пропустил бы! А так – я вас не знаю, вы тут тоже никого не знаете – кроме одного, выучили вот где-то!
–Не где-то, а на своей работе! – упрямо твердила я.
–Все, девушка, идите подобру-поздорову! Не буду больше с вами разговаривать! До свидания!
Пару раз мне было даже страшно – на меня начинали кричать и только что стрельбой из табельного оружия не грозили!
–Пошла, пошла! Ишь, попрошайка – аптекаршей вырядилась! Что, захотела тут наводчицей для своей шайки поработать? Убирайся, пока цела!
Когда на меня накричали второй раз, я не выдержала и, отбежав машинально от обидчика на несколько шагов, закричала в ответ:
–Да какое вы право имеете меня обзывать? Я по делу пришла, у меня подарок, и меня уполномочило приехать мое начальство! А вас – что, уполномочили всех курьеров и менеджеров оскорблять? Я на вас жалобу напишу!
–Да тебя никто здесь как бабу даже пощупать не захочет! – презрительно заявил мужик, – А жалобу куда напишешь – прямо в Кремль? Наш, Псковский?
–Как вам не стыдно! – стала опять защищаться я, но охранник прервал меня:
–Ну, чего? Врезать тебе, как следует?
–Вы – бывший бандит! – вырвалось у меня, – Зачем только на работу вас взяли?
Мужик вытаращил от ярости глаза, решительно пошел прямо на меня, и я была уже готова бесславно задать стрекача.
Вдруг, словно в кино, явилось мое спасение!
–Виталий, стыдно! Немедленно извинитесь перед девушкой и идите на Ваш пост!
Эти слова выкрикнула осанистая немолодая дама, очень ухоженного и аристократического вида. Видимо, услышав, как бранимся мы с охранником, она вышла на крыльцо разобраться, в чем дело.
–Елена Дмитриевна, да как же… Что скажет потом Вячеслав Михайлович? – воскликнул с удивлением грубиян, остановившись.
–Что он скажет, лучше узнаю я! Это уже мое дело! – возразила моя спасительница и добавила:
–Не бойтесь, милая, идите сюда!
Мужик все никак не хотел сдаваться.
–Елена Дмитриевна, если Вы по доброте душевной впустите в дом к хозяину воровку, мне попадет!
–Виталий! – сурово прервала его дама, – Девушка – простой продавец, она честно исполняет свою работу! А Вы – идите на пост и исполняйте свою! Кстати, Вы перед девушкой должны извиниться!
Грубиян снова выпучил глаза, стараясь донести до меня побольше своей ненависти, бросил «Извините!» и пошел восвояси к своей крохотной будке-времянке.
Я все еще пребывала в состоянии шока после его нападок и даже не заметила, что прошла через маленькую прихожую, в которой на миг ослепла после яркого солнечного света. Только это обстоятельство заставило меня поверить, что я преодолела непосильный барьер злой охраны и вошла в роскошно обставленную, светлую комнату с высоченными потолками!
–Я же в туфлях! – в ужасе воскликнула я и моментально оказалась в одних капроновых носках, один из которых уже успел предательски порваться на видном месте – на большом пальце правой ноги.
Елена Дмитриевна весело рассмеялась.
–Ну, вот сразу и видно, что Вы – культурная и совершенно честная девушка, – отреагировала она, – Но прошу, немедленно наденьте Ваши туфельки обратно. Сейчас лето, на дворе никакой слякоти, а Рая – чудесная девушка из Ташкента – моет у меня каждый день пол! Мне ее даже жалко – когда мне приходилось убираться самой, я не обременяла себя этим занятием чаще раза в неделю.
Я покорно сунула стопы обратно в просторные, старые мокасинчики и огляделась.
Когда-то в пору моей учебы мне довелось попасть в коммуналку на метро «Чернышевская». Что сейчас там, я и представить себе не могу – говорят, все такие квартиры превратили в мини-отели. В тот раз, в 1993 году, я посетила один день рождения…
Я сразу догадалась, что в таком доме когда-то до революции жили самые настоящие дворяне. Хотя… если то был доходный дом… Все равно, жил кто-то богатый!
Подъезд был загажен невыносимо. Оттуда, войдя с лестничной площадки в квартиру, я попала в темный и длинный, чуть пугающий коридор. И, пройдя по нему, я очутилась в великолепном зале с плиточной белоснежной стеной заделанного когда-то камина, сохранившего, однако, полочку, на которой хозяева расставили фотографии и иконки, потемневшим, но величественным, высоким потолком, как во дворце (в тот раз я почему-то вспомнила Эрмитаж) с лепными узорами вдоль стен. И там было удивительное окно, высокое, еще в той, старой раме, с бронзовой, красивой ручкой – я невольно кинулась посмотреть, как из него смотрится грязноватая улица Чернышевского. В этом самом окне она показалась мне значительно романтичнее, чем выглядела в действительности! Даже простенькие белые занавески не портили «истинно петербургского» впечатления.
–Ну, что? Нравится? – это голос Елены Дмитриевны вернул меня к реальности. Впрочем, она здесь тоже была замечательной: те же высоченные потолки с лепкой, к тому же, кипенно-белые, настоящий камин с синими немецкими изразцами под старинную отделку и, почти как в том воспоминании, высокое окно. Правда, все это было не на четвертом, как в той коммуналке, а на первом этаже, но очарование комнаты этот факт нисколько не уменьшал. И тяжелые шелковые шторы, раздвинутые по сторонам, были непривычно смелого для занавесей серо-голубого цвета. Обычно мне попадались в разных квартирах, где довелось побывать в гостях, белые и бежевые шторы, один раз – красные.
Мебель была темная, возможно, отреставрированная и старая, но, вопреки моим «кинематографическим» предрассудкам, совершенно не громоздкая. Даже, пожалуй, она занимала немного места, и комната была удобной и просторной.
–Прямо, как в Санкт-Петербурге! – восхитилась я, – Я такую почти комнату видела…
–Где? – уточнила хозяйка.
Я потупила глаза. Мне стало стыдно говорить о коммунальных квартирах здесь, в богатом доме – и как бы напоминать о том, что сама я – почти безработный разносчик рекламы, в драных капроновых носках и старой обуви, а еще – что я вру, и никакой я на самом деле не курьер. Об этом обмане я со стыдом теперь напоминала самой себе.
–Ну, в Санкт-Петербурге такую роскошь могли позволить себе только мы – коренные петербуржцы, то есть, ленинградцы, выросшие в коммуналках! – выручила меня Елена Дмитриевна и снова засмеялась.
Я смущенно оглядывалась, а хозяйка каким-то незаметным жестом заставила меня опуститься на стул с оплетенной спинкой.
–Мама моя была простой мастерицей по окраске на фабрике «Скороход» – слышали, может, старая фабрика обуви, ленинградская… – сказала Елена Дмитриевна, – А отец, впрочем, был партработником… Даже достиг положения… Ну, что, пришли в себя?
–Да! – поспешила я с ответом; и только в этот момент мне стало понятно, что делаю я все грубо и непродуманно.
Даже если бы мне попалась не эта прекрасная дама, а сам Вячеслав Михайлович, как бы я заставила его разговориться про судьбу Курочкина? А ведь я себе так и представляла: отдаю хозяину «Красной марки» пресловутый аптечный сертификат, а потом простодушно заявляю, что слышала, как он Павла Курочкина упоминал в разговоре по телефону и расскажу свою информацию о том, как была свидетелем убийства. После этого попрошу помочь мне узнать, по какой причине он был убит… Может, хотя бы подсказать, кто еще знать о нем может, и, желательно, прямо в Лондоне.
В самом лучшем случае эта дама меня сейчас прогонит, пригрозив, что судьбу Курочкина разделить мне очень даже просто! Или, в самом деле, передаст меня охраннику, а он злой…
А Елена Дмитриевна, тем временем, выжидательно молчала и смотрела на меня, явно добиваясь каких-нибудь моих слов.
–Давайте я, правда, отдам Вам этот сертификат! – сказала я, чтобы хоть как-то продолжить разговор.
–Почему именно мне? – спросила дама.
Как-то сам собой на столе возник простой электрический чайник, совершенно горячий, а также белый фарфоровый, с заваркой, и небольшой кофейник с прессом. Незаметная пожилая женщина в простом, но идеально аккуратном летнем платье принесла также тарелочку крекеров и немедленно удалилась.
–Он был… для Бурина Вячеслава Михайловича, – ровным, безнадежным тоном ответила я, – И вот, еще коммерческое предложение… Аптека «Фарма-Стиль».
–Так, хорошо! – отозвалась Елена Дмитриевна, – Вы как раз попали в его дом. Хотя… господин Бурин владеет половиной поселка.
Последнее обстоятельство меня запутало окончательно, а нервы от страха запоздало начали ненужную работу. Я решилась встать, попрощаться и уйти, так ничего и не узнав нужного, но у Елены Дмитриевны, похоже, в отношении моей недостойной личности была исключительно положительная роль.
–Хватит Вас мучить, – сказала она, чуть отпив чай из округлой, белой чашки – я боялась на свою даже взглянуть, – Я – жена Вячеслава Михайловича, хотя вместе мы давно не живем. В этом доме проживаем мы с сыном Романом, он сейчас за границей, проходит университетскую практику. Зовут меня Елена Дмитриевна, Вы уже слышали. А Ваше имя?
–Клара, – проронила я.
–Хорошо, – ответила Елена Дмитриевна, – Никаких дурацких шуток про кларнет и Карла не будет, но вот вопрос, что же сюда Вас привело, кроме этого сертификата – номинал пять тысяч руб., не самое большее для таких сертификатов, замечу… Итак, не отрицайте – у Вас к Вячеславу Михайловичу есть некое личное дело.
Я смотрела в пол и жалела, что не умею падать в нужный момент в обморок, как это делали благородные девицы из XIX века. Хотя стул под собою я уже еле чувствовала!
–Видите, все Ваше поведение свидетельствует о том, что Вам – не буду психологических домыслов теперь здесь перечислять – по некой причине не хочется использовать меня, как передаточное звено, чтобы попасть именно к тому, кто Вам нужен, – сказала Елена Дмитриевна, – И все же… Пугать Вас мне не хочется, но Вам придется изложить причину Вашего визита именно мне!
Она снова глотнула свой чай.
Я поняла, что оказалась в западне. Здесь – хозяйка с ее вопросами, за дверью – Виталий с резиновой дубинкой и даже пистолетом.
–Был такой человек, – я стала с трудом наконец говорить, – Павел Курочкин! Его убили, а я все это видела – как в него стреляли из машины… В Питере, у гостиницы «Европа»…
Мне казалось, что я мучительно выдавливаю из себя слова, как пасту из почти пустого тюбика.
Елена Дмитриевна впервые посмотрела на меня как громом пораженная.
–Это правда? Убили Курочкина? – переспросила она, – То есть, зачем я переспрашиваю…
Она перекрестилась, а затем пристально посмотрела на меня и добавила:
–Тогда при чем тут Вы? Хорошо, я поняла и это, Вы свидетель, но зачем Вы с этим хотели прийти к нам и поговорить с Вячеславом Михайловичем?
–Работала в аптеке, – я заговорила более спокойно и связно, – Она принадлежит Вячеславу Михайловичу – «Красная марка здоровья». Он сам туда пришел и с кем-то по мобильному телефону говорил. И упомянул этого убитого Павла – сказал что-то о поставках, которые в его ларьки всегда делали вовремя.
–Значит, про Павла хотите узнать! – сделала вывод Елена Дмитриевна, – Поэтому пришли к нам сюда. Верно?
–Да! – прошептала я, снова виновато опуская голову.
Хозяйка посмотрела на меня в этот раз уже очень пристально, так что мне от ее взгляда стало совсем неловко.
–Охрану теперь если позовете… Только, чтобы мне ничего они не сделали, очень Вас прошу… – просипела я с трудом, – Я сама уйду.
–Столько усилий предприняли – и так сразу уйдете? – искренне удивилась Елена Дмитриевна и, взглянув на меня, поспешно добавила, – Пейте-ка чай и… не плачьте, держите себя в руках! Взялись за трудное дело – извольте быть бойцом!
Когда я, в самом деле, отдышалась и сумела удержаться от слез, а затем взяла чашку чая, Елена Дмитриевна вздохнула:
–Вот так… А на меня и Виталия зла не держите. У нас по первому времени возле каждого коттеджа, где заселиться уже успели, по будке с охранником поставили. Теперь планируем сделать всего один пункт охраны, большинству парней придется искать себе новую работу. Вот у них настроение и плохое, и они еще вынуждены выслуживаться: кто посвирепее, как им кажется, того в охране и оставят… Глупо, конечно! Я не в первый раз пытаюсь перевоспитать Виталия и успокоить, что помогу ему с новым местом, если сумею. Все без толку!
Я хмыкнула, пытаясь сочувственно улыбнуться. Не у одной лишь меня проблемы с работой!
–Павел… – снова заговорила хозяйка, – Прежде, чем я хоть что-нибудь конкретное о нем Вам скажу, напомню только одну банальную вещь – нельзя быть плохим человеком. Павел – может, ему все теперь и простится – как раз был плохим. И, расспрашивая о плохом человеке, Вы вызываете подозрения насчет себя самой. Какое Вы имеете к нему отношение?
Я впервые поняла, что надо приготовиться отстаивать перед нужными людьми свое право проводить это расследование. У меня не было преимуществ его сестры Елены, Павел никем мне не приходился. Чтобы выглядеть перед Еленой Дмитриевной убедительно, я стала выкладывать всю правду.
–Так Вы решили на его сестру работать? – спросила хозяйка, когда я сделала передышку после своего описания бегства из аптечной подсобки, – Ни на какую оплату Ваших усилий, боюсь, не стоит рассчитывать. Яблоко от яблони недалеко падает! Этой самой сестре, вероятно, брат в его неживом состоянии больше неинтересен. Она что-то задумала! Держитесь от всей их семьи подальше.
–Я сама сомневаюсь, – ответила я, – Очень глупо себя чувствую, но… Мне просто стало интересно, и я хочу докопаться до правды – кто мог убить?
–Ладно, расскажу Вам о нас. Вячеславу Михайловичу Павел перестал быть нужен, как только разорил созданную им же самим сеть ларьков, – сказала Елена Дмитриевна, – Ларьков с музыкальными записями. Надо сказать, что поначалу они окупались, особенно до 98-го года, и Павел, видимо, успел в то малое время заработать на них, потом вовремя усек, что пора эту лавочку сворачивать. Чтобы возиться со своими кассетами и дисками, ему приходилось арендовать у моего мужа площадь под ларьки – на Севере Санкт-Петербурга, там был рынок… Сейчас мужа там больше нет, на рынках…
Елена Дмитриевна задумалась, и я осмелилась вставить слово:
–А на Сенной площади тоже у Павла были музыкальные ларьки? И еще – рынок был возле метро «Проспект Просвещения»! Там тоже были? Я не имела денег на кассеты, позволяла себе их даже не каждую стипендию! Но зато стояла у ларька и читала названия альбомов… И там всегда звучала музыка – было здорово! Словно все это – мое…
Елена Дмитриевна улыбнулась.
–Сразу видно, что Вы так и останетесь в душе молодой! По крайней мере, на какое-то время… – сказала она и продолжила, – Ну, и вот! Вячеслав Михайлович смог добиться появления «Красной марки» на свет, а это ни много, ни мало, целая сеть супермаркетов, а совсем не ларьков, и работают магазины даже в Москве! Он хорошо развернулся, все деньги у него – в деле. Осваивает теперь загородную недвижимость, доля у него в ней… Короче сказать, Павел решил напроситься с ним и дальше работать, но уже на продовольствии, а не как простой держатель секции под крышей супермаркетов – наверное, до сих пор такие есть…
Конец ознакомительного фрагмента.
Текст предоставлен ООО «ЛитРес».
Прочитайте эту книгу целиком, купив полную легальную версию на ЛитРес.
Безопасно оплатить книгу можно банковской картой Visa, MasterCard, Maestro, со счета мобильного телефона, с платежного терминала, в салоне МТС или Связной, через PayPal, WebMoney, Яндекс.Деньги, QIWI Кошелек, бонусными картами или другим удобным Вам способом.
