Текст книги "Драконова Академия. Книга 1 (СИ)"
Автор книги: Марина Индиви
сообщить о нарушении
Текущая страница: 3 (всего у книги 21 страниц) [доступный отрывок для чтения: 8 страниц]
Глава 4
– Ты же знаешь, что мы тебя очень любим, Ленор, – руки мужчины, лежащие на моих плечах, были уверенными и сильными. От него веяло смелостью, надежностью, силой, и я улыбнулась.
Подошедшая к нам женщина была бледной.
– Очень любим, милая, – подтвердила она, опускаясь рядом со мной и с мужчиной, – это недоразумение очень скоро разрешится, и мы снова будем все вместе. А пока позаботься, пожалуйста, о брате. Веди себя так, чтобы он не наделал глупостей. Сейчас для нас и для нашей семьи это особенно важно. Обещаешь?
– Обещаю, – ответила я. – Обещаю, мам. А вы с папой должны обещать, что вернетесь домой как можно скорее. Хорошо?
Вместо ответа они меня обняли, оба, единым порывом, а следом по полу прокатился сквозняк. Шаги, эхом разносящиеся по холлу, заставили меня податься назад и вскинуть голову. Нас окружили стражники в иссиня-черной форме, возглавлял их высокий мужчина с густой бородой и жгучим взглядом карих, глубоко посаженных под густыми бровями глаз.
– Ларо, – резко произнес он, перевел взгляд на меня и немного смягчился: – Пора.
– Драконов. – Отец выпрямился, и мама последовала его примеру. – Ленор и Макс…
– О них позабочусь я.
Вперед выступил еще один мужчина.
– Дядя Хитар… – сорвалось с моих губ.
Он даже не взглянул в мою сторону.
– Дети заговорщиков все равно остаются детьми, – произнес он, глядя на бородача.
Тот поморщился, но больше не сказал ни слова.
Стражники выстроились шеренгами, загораживая моих родителей.
– Вперед, – скомандовал тот, кого отец называл Драконовым.
Мама на миг оглянулась, а после процессия двинулась в сторону дверей. Дверей нашего дома, всегда такого гостеприимного и светлого, но мне казалось, что сейчас в холле стало темно, как ночью.
– Мам… папа! – Я рванулась к ним, но поняла, что не могу сдвинуться с места: в мое плечо впились пальцы мужчины, который обещал о нас позаботиться. В отличие от прикосновений отца, его напоминало стальную хватку капкана или магических оков, сомкнувшихся с немыслимой силой.
Я смотрела, как моих родителей уводит стража, стараясь думать о том, что они мне только что сказали. Искренне верить в то, что они вернутся, и все станет как прежде…
– Ларо!
Грохот раздался такой, что я подскочила на постели. Голова казалась тяжелой, и чувствовала я себя так, будто вагоны всю ночь разгружала, а не спала.
Что за…
– Ларо! Ларо, открывай! Да открывай же!
Я не сразу сообразила, что грохот доносится от двери, которая подрагивала. Я бы тоже подрагивала, если бы в меня так колотили. Особенно ногами.
– Долго нам тут еще стоять? Если не успеем привести тебя в порядок до бала, Драгон нас на угольки пустит.
В этот момент память ко мне вернулась окончательно. Я спрыгнула с кровати, обнаружила, что все еще голая (ну разумеется, какой мне еще быть). Завернувшись в одеяло, подскочила к двери, и… как там это делается? Представить, как открывается дверь, то есть как размыкаются магические контуры…
– Ларо-о-о-о! – взвыли за дверью.
– Да сейчас!
Положила руку на ручку, перед глазами вспыхнула сиреневая нить. Я снова представила, как разрываю ее на части, и потянула дверь на себя. При этом резво отскочив в сторону, что оказалось весьма кстати: в комнату ввалилась целая компания, две девчонки и один парень, который нес футляр с платьем в одной руке и кучу пакетов и коробок в другой.
– Ужас!
– Кошмар!
– Люциан хоть подумал, как мы будем здесь работать?
– Здесь же не развернешься.
– А свет…
– Да свет здесь не поможет! Это разве свет? Вот свет от этого, – парень скривился и указал на то, что было в общем-то нормальным окном.
Ну да, из-за особенностей расположения моей комнатушки свет падал не очень удачно. Я выглянула в окно и поняла, что уже не утро и, кажется, даже уже не полдень. Если не сказать, что далеко за полдень.
– Ларо, что у тебя с волосами? – поморщилась одна из девушек.
В подтверждение этого мне на нос выпала какая-то сухая веточка. Видимо, из тех, что недовыпали, когда меня выключило.
– В душ! Шустро! – меня развернули в сторону маленькой двери. – Давай, времени в обрез! В земле она, что ли, валялась?
Меня так быстро затолкали за дверь, что я даже не успела опомниться. Зато, когда оказалась внутри, поняла, что иномирный душ существует. Если можно так выразиться. Больше всего это место было похоже на ванную комнату на теплоходе: помимо главной детали обстановки любого санузла, здесь присутствовала крохотная раковина, проходя мимо которой (будь Ленор чуть потолще), можно было просто-напросто застрять. По форме раковина напоминала ракушку, над ней висело такое же ракообразное зеркало. Вода, видимо, включалась через навигатор, потому что крана не было.
Душа тоже не было.
И откуда здесь идет вода?
Ладно хоть свет включился автоматически: то есть как только я вошла, под потолком вспыхнул парящий там маленький шарик, напоминающий летающее солнышко.
– Вода… – я не успела договорить: сверху на меня обрушился поток струй, спасибо хоть, не горячих. Задрав голову, я обнаружила такой же маленький шарик, как тот, что давал свет, только он был бледно-голубой, и из него меня поливало. Хорошо хоть мое одеяло осталось в руках девчонки, которая меня сюда затолкала.
С текущей на меня водой прояснялись мысли, а из Ленор продолжали сыпаться веточки. Я их с трудом выковыривала, после чего продирала пальцами спутавшиеся пряди. Искренне радуясь тому, что у меня хоть и такой странный, но все-таки совмещенный санузел, и топать куда-нибудь еще, чтобы помыться, больше не надо. Вода шла оптимально теплая, я стояла и наслаждалась, пока не громыхнул удар в дверь:
– Ларо! Мы все еще здесь, а время все еще идет!
В этот момент я поняла, что не знаю, где мне взять полотенце.
Ткнула в навигатор и поинтересовалась:
– Где мне взять полотенце?
– Сначала надо выключить воду.
– Как?
– Скажи: выключи воду.
– Выключи воду.
Шарик стянулся в крохотную точку и исчез вместе с последней, пытающейся сорваться с него каплей воды. Ладно, с умным домом, то есть с умной Академией потом буду разбираться.
– А теперь?
– А теперь иди в комнату, Ленор. Все белье там.
Очень предусмотрительно.
– Ребят, – я высунулась за дверь, – где-то там должно быть полотенце. Подайте, пожалуйста.
Девчонка с парнем очень натурально закатили глаза, а вторая открыла шкафчик, порылась там и протянула мне полотенце.
– Держи.
– Спасибо! – искренне поблагодарила я и засунулась обратно.
Как следует отжала волосы, завернулась в полотенце и вышла. Тапочек не наблюдалось, поэтому приходилось шлепать босыми ногами.
Большинство пакетов стояло на полу, только платье лежало на кровати. Заметив меня, парень щелкнул пальцами, и прямо над нами вспыхнул огонек светящегося шара, который немедленно устремился к самому центру комнаты, под потолок. Этот огонек родился внутри полупрозрачной сферы и с каждой минутой разгорался все сильнее, до уровня семирожковой люстры, только свет от нее исходил дневной.
– Да, вот так будет нормально, – произнесла одна из девчонок.
Вторая неприязненно покосилась на меня в полотенце:
– Ты всегда спишь днем, Ларо?
– Нет, только когда собираюсь объявлять о помолвке с драконьими принцами.
Повисла многозначительная пауза.
– Ладно, – первым опомнился парень. Его косая челка фиолетового цвета падала на лоб, остальные черные волосы были зачесаны назад. На нем была форма, по цвету один в один как моя, на лацкане устроился дракон. То есть значок-дракон, поблескивающий серебром. Девушки тоже были одеты соответственно, только вместо брюк были юбки.
– Это тебе. Белье, – парень сунул мне в руку пакет. – Платье тоже надевай сразу, будем соображать образ. И шустрее, Ларо, шустрее. Нам тоже надо будет успеть переодеться.
Я не стала спорить, подхватила платье и направилась в сторону ванной. Хотя и с трудом представляла, как можно будет переодеваться в той комнатушке.
– Ты куда? – донеслось из-за спины. Я обернулась и увидела, что одна из девчонок смотрит на меня с недоумением.
– Мне переодеваться прямо тут? – поинтересовалась я.
Вторая округлила глаза:
– А сделать вот так?
Она повела рукой, и прямо передо мной возникла плотная стена из тумана, отрезавшая меня от них. Туман не рассеивался, просто клубился в воздухе, и я пожала плечами. Вернула футляр с платьем на постель и заглянула в пакет с бельем. Там оказались трусики, чулки, пояс и бюстик без бретелей. Тончайшее, изящное, невесомое белье, сотканное из ткани, похожей на кружево, но когда я к нему прикасалась, чувство было такое, что я дотрагиваюсь до шелка.
Интересно, Люциан это сам выбирал?
Развить эту мысль мне не позволили, потому что из-за магической пелены донеслось:
– Он определенно рехнулся.
– Дана, а ты не думаешь, что она ему пожалуется?
– И что? Думаешь, Люц не в курсе, что его весь курс назовет рехнувшимся? Ларо?! Невеста?! Ладно, предки с ней, она безъязыкая тень, но то, что устроили ее родители…
У меня перед глазами повторно упала пелена. Правда, не магическая, потому что в сознании разом промелькнули две сцены: первая – когда родители Ленор с ней прощались. Я не успела подумать об этом раньше, потому что из сна меня выдернули внезапной побудкой, но сейчас это странное щемящее чувство, казавшееся настолько неправильно-родным, обрушилось на меня с новой силой.
И вторая.
Уже из моей жизни.
– Лена, мы с папой ненадолго, – мама обняла меня и поцеловала. – Тетя Оля о тебе позаботится.
– Не хочу с ней оставаться! – я капризно надула губы. – Она все время смотрит телевизор, и до меня ей нет никакого дела!
– А мы попросим ее включить тебе мультики, – к нам присоединился папа.
Он подхватил меня на руки, щетина царапнула щеку, а он уже закружил меня на руках.
– Р-р-р-р-р-р-р-р! Лети-и-и-и-им! Высоко!
– Высо-ко-о-о-о! – восторженно подхватила я. – Ур-р-а-а-а!
– На самом большом самолете! – крикнул папа.
– С самым лучшим пилотом! – ответила строчкой из нашего семейного стишка.
На сильных папиных руках захватывало дух, особенно когда он поворачивался так быстро, и комната мелькала перед глазами.
– Вот увидишь, мы быстро вернемся, малыш, – мама провела рукой по моим волосам.
– Да. Глазом моргнуть не успеешь, – подтвердил папа.
Они с любовью посмотрели друг на друга, и в этот момент произошло что-то странное. Я просто шагнула вперед, взмахнув рукой, и отделившая меня от компании пелена развеялась, разлетаясь по комнате шальными островками дыма. Со стола что-то упало, девчонок отбросило к двери, и они хором завизжали.
– Значит, так, – сказала я, игнорируя парня, у которого натурально отвисла челюсть, и шагая к ним. – Времена безъязыкой Ленор Ларо остались в прошлом, а в настоящем я вам обещаю, что еще одно слово про моих родителей – и вы вылетите отсюда вместе с дверью, а после будете лично объяснять Люциану, почему я вовремя не готова к балу.
Поскольку ответа не последовало, я решила уточнить:
– Мы друг друга поняли?
Одна из девчонок кивнула.
– Д-да-а. – Это была уже вторая.
– Ну и здорово, – я улыбнулась и сунула пакет с бельем парню обратно в руки. – Передашь Люциану, что мне не подошло. С платьем поможешь?
Я указала на чехол и развернула полотенце.
– Держи.
Парень икнул и зажмурился, держа полотенце на вытянутых руках вместо магической завесы, а я хмыкнула и принялась распаковывать платье.
Платье оказалось блестящим. Я даже ткань определить не смогла, потому что сверху оно облегало, как вторая кожа, а внизу струилось тяжелыми волнами, при каждом движении юбка «оживала». Уже потом до меня дошло, что это могло напоминать драконью чешую в движении. Например, дракона, обитающего под водой, потому что иссиня-голубой цвет навевал мысли о бескрайних водных просторах и о моей мечте побывать на океане.
Впрочем, о платье я очень скоро позабыла, потому что девушки взялись за мой макияж, а парень – за прическу, и первые пять минут у меня было ощущение, что я слегка сошла с ума. Потому что вместо палитр с тенями, тональных средств, пудры и прочей ерунды, они достали нечто отдаленно напоминающее раму для картины, кисти и краски.
Мне стоило немалых усилий удержать лицо, когда они эту раму еще и установили на помесь мольберта со штативом напротив меня, а мне указали на стул.
– Сядь ровно, – попросила одна из девушек. Надо сказать, гораздо более уважительно, чем при первой встрече. – Ты же не хочешь, чтобы у тебя получилось кривое лицо.
Честно говоря, все, чего я хотела сейчас – это перестать удивляться, потому что рано или поздно кто-нибудь смекалистый заметит мой открытый рот и отвисшую челюсть и сделает соответствующие выводы. Странно, что этого сразу же не сделал мой самопровозглашенный жених, но видимо, он был слишком увлечен собой.
– Та-ак, сейчас.
Девушки вдвоем подвигали раму, одна отступила в сторону:
– Дана, так ровно?
– Да.
Та, кого называли Даной, была светловолосой, со вздернутым носом и ямочками на щеках. Вторая, брюнетка, тут же взялась за кисти.
– А вы в курсе, что сегодня в Академии видели Альгора? – поинтересовался парень, вставая позади них.
Он что-то изобразил пальцами, и просвечивающая до этого рама подернулась дымкой. Спустя пару мгновений я уже смотрелась в невесть откуда взявшееся в раме зеркало.
– Альгор?! – ахнула Дана.
– Ага.
– Что в этом странного, – это была уже брюнетка. – Он будет преподавать магию темных, а все преподаватели должны появиться на открывающем учебный год балу.
– По-моему, Альгору без разницы, что и кому он должен. Он архимаг и наполовину темный дракон. Думаешь, ему реально есть дело до нас?
– По-моему, магию темных зря ввели как предмет. Мы с ней никогда не сталкивались, и, надеюсь, не столкнемся.
– Разумеется, не столкнемся. Темные к нам не суются, но если кому-то вздраконуло, что нам нужен дополнительный экзамен…
– Я даже знаю, кому. И знаю, почему. Ректор Эстре это придумала точно не для того, чтобы повышать нашу образованность.
Девушки захихикали.
– Т-с-с-с! – шикнул на них парень. – Девочки, не отвлекаемся. Раньше закончим – раньше освободимся.
Они действительно замолчали, и все, что мне оставалось – смотреть, как девушки орудуют красками, кистями, а парень просто машет руками, и при этом мое отражение в зеркале меняется!
Влажные волосы подсыхают, скулы становятся четче, обозначается ямочка на подбородке, глаза становятся выразительными и начинают блестеть. При всем при том, что они ко мне вообще не притрагивались, а я выглядела как после визита к профессиональному визажисту.
– Ларо-о-о-о! – крикнул парень. – Подбородок выше.
Да куда уж выше-то.
Оказалось, есть куда. Не отрываясь, смотрела на свое меняющееся с помощью магии отражение, на самоукладывающиеся и самозакручивающиеся волосы, и старалась не шевелиться. Потому что «Не шевелись!» могло посоперничать только с фразой «Ровнее!», которую мне повторили раз двадцать.
Или тридцать.
Зато когда раздалась команда парня:
– Закончили!
Я увидела совершенно другую Ленор.
Стильную. Роскошную. Красивую.
Ничем не напоминающую ту девочку, которая сегодня открыла глаза в спальне его драконьего высочества.
Волосы, уложенные легкими волнами стали объемнее. Глаза – больше, четко очерченные губы блестели, как от увлажняющей помады и хорошего контура. Скулы тоже приподнялись, в общем, макияж был на уровне.
– Пламенически! – выдал парень, а потом развернулся к пакетам. – Так, теперь украшения. Иди-ка сюда.
Я поднялась, обошла зеркало и зачем-то решила глянуть в него с другой стороны.
Зря.
Потому что моя челюсть все-таки медленно поехала вниз: вместо зеркальной поверхности с этой стороны был самый настоящий холст. На котором раскрывался мой умопомрачительно красивый портрет, написанный красками. То есть умопомрачительно красивый портрет умопомрачительно красивой Ленор, отражение которой я только что видела в зеркале.
– Ты что, отражающий артефакт никогда не видела? – фыркнул парень. – Давай-ка, нам надо…
– Повернись! – раздался приказ.
Что характерно, повернулись мы все. Я – от неожиданности, а почему остальные, могу только догадываться. Впрочем, до остальных мне сейчас дела не было, потому что я с размаху влетела в полыхнувший золотом взгляд Люциана.
Глава 5
Его драконье высочество смотрит на меня так, что по коже словно прокатывается золотое пламя.
– Люциан, мы…
– Вон.
Присутствующих как ветром сдуло. Не исключено, что действительно ветром, потому что от их перемещений по комнате стало свежо, только напоследок, когда парень вытаскивал пакет с рамой-артефактом, Люциан произнес:
– Если хоть одна живая душа узнает о нашей помолвке до бала…
Он не закончил, но дверь захлопнулась с характерным стуком гробовой крышки. В общем, насколько я догадалась, все всё поняли.
– Ты очень дружелюбный, – заметила я, когда мы окончательно остались одни.
– Они мне не друзья.
– А кто?
– Эти, – Люциан даже не оглянулся на дверь, – просто счастливы, что они у меня на побегушках.
Вся гипнотическая магия золотого взгляда после таких слов как-то испарилась. Не представляю, как здесь жилось Ленор, но я очень хорошо знала, каково это быть не самой популярной ученицей в школе.
– Знаешь, – сказала я, – если уж ты собираешься изображать моего жениха, мог бы засунуть свой снобизм куда подальше. Пока я не передумала.
Люциан прищурился.
– Передумала? Это ты изображаешь мою невесту, Ларо. И должна понимать, что если я тебя брошу так, как я обычно это делаю, твоя жизнь станет гораздо мрачнее той, что была раньше.
Ну здравствуй, первая милая семейная ссора. Не рановато ли?
– Мне не привыкать, – я сложила руки на груди. – Что, не терпелось проверить, как выглядит невеста?
– Не терпелось, – вкрадчиво произнес Люциан. – Повернись.
Интересно, какое наказание положено за то, что потенциальная несостоявшаяся невеста (местный аутсайдер) бьет потенциального несостоявшегося жениха (драконьего принца) в нос?
– Повернись, – повторил он уже резче.
Я повернулась исключительно из тех соображений, что по-прежнему не представляла, как работают местные законы. Если здесь за невинные вопросы про другой мир в ректорат вызывают, то за разбитый нос драконьего принца вполне могут превратить в золотую какаху, а превращений с меня на ближайшие лет сто хватит.
Поток мыслей оборвало прикосновение холодного металла к коже. Я невольно коснулась сверкающих всеми гранями камней, а в следующий момент вздрогнула от уже совсем другого прикосновения. Люциан скользнул пальцами по моей шее, едва слышный щелчок застежки потерялся в его словах:
– Чтобы между нами не возникло недопонимания, Ларо. Я говорю – ты делаешь. Я говорю – ты молчишь. Ты не комментируешь мои действия, и не говоришь, с кем и как мне общаться. Схема кристально прозрачна, как слеза дракона. Надеюсь, что мне удалось до тебя ее донести. В противном случае можешь прямо сейчас идти в ректорат и признаваться в участии в магической дуэли.
Хватит и того, что мне в ректорате по поводу запрещенного запроса разбираться придется. Правда, в следующий момент я уже забыла про ректорат, потому что буквально почувствовала, как бежит по коже золотое пламя, повторяя путь скользящего по ней взгляда.
– Твоя жизнь отныне в моих руках, – подвел итог Люциан. – Запомни это.
После чего развернул меня лицом к себе, и от прикосновения драконьих губ мои вспыхнули еще до того, как его высочество усилил напор, а после обжег укусом – собственническим, звериным, палящим. Я вздрогнула, но меня только плотнее прижали к себе, скользнув языком по безумно чувствительной тонкой коже, которую все еще дергало от укуса.
– Мне нравится с тобой целоваться, сиротка, – сообщили мне, отстраняясь. В довершение всего еще и провели пальцем по губам.
– А мне не нравится, когда ты меня так называешь.
Люциан усмехнулся.
– Туфли.
– Что?
– Надевай туфли и пойдем. Мне надо успеть произвести впечатление, пока там не появился мой братец.
Интересно, почему впечатление надо успеть произвести до братца? Увы, ответ на этот вопрос пока останется в подвешенном состоянии, как и на многие другие. В том числе, хватит ли остроты шпилек на моих туфлях, чтобы отдавить ногу драконьему принцу?
Когда я залезла в пакет, обнаружила там вполне земную коробку. Хотя ладно, она была не вполне земная, такая круглая, цилиндрическая, и туфли, когда я сняла крышку, стояли на бархатной подставке. По цвету напоминающие драгоценные камни, которые сейчас мерцали на моей груди (не знаю, как назывались местные камни, но при взгляде на них представлялись магические бриллианты). Словом, такие туфли могли бы быть у Золушки, если бы не размер. Который скорее подошел бы нашему физкультурнику, и я чуть не поинтересовалась, что у Люциана с глазомером, когда на глаза попалась карточка.
«Туфли драконьего дизайнера королевского двора Андроа Сальжберьерри. Просто наденьте и наслаждайтесь!»
Я нахмурилась, но все-таки сунула ногу в туфельку. И охнула: на моих глазах она уменьшилась, мягко облегая пятку и пальцы ног. Со второй произошло то же самое, и мне оставалось только моргать. Потому что выглядели они бомбически! При этом почти являясь продолжением моей ноги, потому что я их абсолютно, ни капельки не ощущала! Как будто их не было. И двенадцатисантиметровой шпильки тоже.
За такие туфли любая девушка из нашего мира (и я в первых рядах) продала бы душу! При всей своей модельности и офигенности они не жали нигде. Что-то мне подсказывало, что и натирать не будут.
Все, решено. Если вернусь… точнее, когда вернусь, туфли забираю с собой! И плевать, что это подарок Люциана, будет мне моральная компенсация за все, что со мной случилось.
Драконопринц коснулся своего браслета, больше напоминающего местный Ролекс, чем Санлайт, и прямо передо мной возникло зеркало. Я замерла, уставившись на свое модельное отражение, которое точно так же ошарашенно пялилось на меня.
Румянец на моих щеках был едва заметен, зато выделялись подчеркнутые девушками глаза. И губы, подчеркнутые… гм, драконьим принцем.
– Последние детали, – произнес Люциан, и румянца стало чуть больше.
Когда в довершении к умопомрачительному колье мне в уши вдели такие же серьги – легко, играючи коснувшись пальцами мочек – я подумала, что это не парень, а отвал башки какой-то. Да меня сейчас вся женская половина Академии захочет порубить в капусту (ну, та половина, которая еще не хотела просто по причине того, что Ленор – дочь заговорщиков). И ведь не расскажешь, что у нас с ним взаимовыгодное соглашение, которое мне требуется для выживания в суровых условиях драконьего мира, а ему для драконьей свободы, чтобы и дальше делать отвал башки девушкам.
Подозреваю, не только башки. И не только отвал.
В тот момент, когда я об этом подумала и покраснела еще сильнее, Люциан, к счастью, отвлекся. На то, чтобы стянуть с меня мой браслет и швырнуть его на кровать.
– Сегодня вечером тебе это все равно не потребуется, – произнес он, а потом зеркало на моих глазах вытянулось от пола до потолка.
Удивиться я не успела, потому что мы с Люцианом уже шагнули в него. Точнее, шагнул Люциан, а я на буксире его руки влетела следом.
Оказавшись на балконе бального зала.
Вообще-то про Золушку я пошутила, но сейчас мне становится не до шуток. Вид с балкона открывается совершенно невероятный: потолок переливается искрами огоньков, выложенными в виде золотого дракона. Нити праздничной иллюминации протянулись от него по всему залу, они согревают каменные своды, стекают по стенам и портьерам на высоченных окнах, как золотой водопад. Свечение, которое они источают, превращают все вокруг в сказку, хотя сказки здесь и без них хватает.
Широченная каменная лестница, по обе стороны от которой застыли мужчины в ливреях. Музыканты, которые пока еще не играют, но явно готовятся. Бесчисленное множество девушек в роскошных нарядах и молодых людей во фраках. Повсюду снуют официанты с закусками и, я подозреваю, что с безалкогольными напитками, но все равно.
Нифига себе студенческая вечеринка!
Это – первая мысль, которая приходит мне в голову, едва мое сознание охватывает всю широту роскоши, в которой я оказалась. Вторая – на нас все смотрят.
На нас действительно все смотрят, даже шум голосов, шорохи шагов и платьев стихают, стоит нам с Люцианом шагнуть в сторону лестницы. Ладно бы просто стихают, в тишине кто-то выдает:
– Э-э-это что там, Ларо? С Драгоном?!
– Тэрн-ар.
– Тэрн-ар.
Мужчины синхронно склоняют головы, стоит нам с Люцианом с ними поравняться, а я стараюсь держать спину прямо и не думать о том, что в последний раз привлекла столько внимания, когда полила бывшего натуральной H2O, которую налила в колбу с надписью H2SO4.
Наверное, до настоящего момента я как-то не воспринимала всерьез свое принцеженибельное состояние, но сейчас настал тот момент, когда пришлось. Взгляды девушек – изумленные, разочарованные, раздосадованные, восхищенные – прыгали с принца на меня, и обратно. Взгляды парней скользили по мне, я слышала недоумевающие перешептывания.
– Лозантир меня подери!
Это тоже прозвучало достаточно громко, а потом, среди череды вонзающихся в меня взглядов я явственно ощутила жгучий, как кайенский перец, и столь же яростный, злой, ненавидящий. Проследить его не составило особого труда: в первых рядах образовавшейся в зале своеобразной дорожки стояла девушка с иссиня-черными волосами, которые поглощали даже блики искрящегося золотого освещения. Платье – алое настолько, что больно смотреть, было украшено сверкающими нитями, такие же нити оплетали ее руки и украшали более чем глубокое декольте.
Продолжалось это какое-то мгновение, потом она резко отвернулась и затерялась в толпе. Следом за ней протиснулось еще несколько девушек, больше напоминавших свиту, чем подруг.
– Ани несколько расстроена, – произнес Люциан, проследив мой взгляд.
– Ани?
– Аникатия Эльдор, – произнес он, – дочь папашиного советника. Расстроена, видимо, тем, что мы пару раз переспали, и я дал ей надежду считать, что на балу она может быть со мной.
Мне захотелось наступить ему на ногу шпилькой драконьего дизайнера королевского двора.
– Ты всем своим фальшивым невестам рассказываешь о том, с кем ты переспал, и какое количество раз?
– Нет, – Люциан хохотнул. – Думаешь, у меня будут еще фальшивые невесты?
– Думаю, настоящей здорово не повезет.
Улыбка сбежала с его губ, но продолжить диалог нам не дали: к нам приблизились двое парней. Один – шатен с косой челкой, падающей на глаза, другой – брюнет с гладкими, зачесанными назад волосами. Стильностью образа он мог посоперничать с Люцианом, чья белая рубашка, и шикарный костюм явно стоили целое состояние. На парне была такая же рубашка, только черная, а костюм – наоборот, белый. И туфли.
– Люц, – произнес он, явно намекая на то, что не против узнать, что за фигня здесь творится.
– Дас.
– Ленор Ларо? – это было явно не ко мне обращение.
– Ага, – Люциан махнул рукой.
– Поговорим?
– Не сейчас. Мы немного пройдемся, – он накрыл мою руку своей и, раньше чем парни успели хоть слово вставить, увел в сторону. За нами сомкнулся плотный драконо-людской полог, и зал снова пришел в движение. Все перешептывались, хотя перешептывались – это слабо сказано. Скорее, гудели, как пчелиный улей, по которому я в детстве сдуру долбанула совочком. Что-то мне подсказывало, что отпусти Люциан сейчас мою руку и отойди в сторону, очень многие поведут себя как те пчелки, которых я оторвала от производства меда на пасеке дяди Вити.
Да-а-а, Лена! Только тебя могло угораздить так вляпаться!
И принц не принц, а ящерица озабоченная с десятком злых бывших в анамнезе, и рыпнуться пока особо никуда не получится, потому что разведка втихую лучше, чем разведка боем.
– Что дальше? – спросила я, когда Люциан, крутанувшись на каблуках своих стильных туфель, развернулся в сторону мерцающих огоньками окон.
– Дальше – нагнетаем интригу, – произнес он. – Пусть пока все пообсуждают наше появление, разогреются.
Он подхватил с подноса официанта шипящий искрящийся напиток в высоком бокале на тонкой ножке и сунул мне в руку. Второй взял себе.
– Что это? – подозрительно переспросила я, глядя на бурлящие огненные пузырьки, которые вопреки всякой логике опускались с поверхности золотого напитка ко дну.
– Ларо, – на меня посмотрели сверху вниз. – Я понимаю, что ты дремучая, но не настолько же. Дорнар-скар, драконье пламя.
Я поморгала, а его высочество закатил глаза.
– Напиток, который производят в провинции Дорнар, из драконьих ягод. Единственный алкоголь, который допускается на вечеринках в Академии, потому что не пьянит.
Он звякнул краем бокала о мой, а потом прошипел:
– На нас все смотрят. Пей!
Справедливости ради, на нас правда все смотрели. Не разом, правда, как когда мы вошли – а урывками, эпизодически, но я все-таки пригубила драконье пламя. Вкус был приятный, яркий, как от душистых лесных ягод, совершенно непохожий на наше шампанское или вина, а вот послевкусие такое, будто действительно глотнула огня. Но не как от крепкого алкоголя, а именно странное, покалывающее чувство обжигающе-опасной близости пламени. Вряд ли я смогла бы описать это точнее, я бы и алкоголем это не назвала, и, чтобы распробовать, решила сделать второй глоток.
Которым поперхнулась и чуть было не выплюнула обратно: потому что с балкона в меня вонзился еще один взгляд. Темный, поражающий своей глубиной, взгляд мужчины, смотрящего на меня в упор. Тоненькая ниточка холода протянулась вдоль позвоночника и разбросала это дикое ощущение по всему телу, не считая того, что мне захотелось сжаться в комок или распластаться по полу под гнетущей властной силой этого пристального внимания. Зал, не до конца отошедший от явления Люциана Драгона с Ленор Ларо, снова всколыхнулся волной:
– Валентайн!
– Валентайн Альгор!
Тот самый?!
– Лозантир подери!
Я осторожненько вернула бокал на пустой поднос пробегавшего мимо официанта и проглотила драконье пламя во избежание казусов. Потому что Валентайн, чтобы его Лозантир (кем бы он ни был) подрал, медленно спустился по лестнице и, судя по выбранной траектории, явно направлялся к нам.
