Текст книги "Цена дороги домой или вместе навсегда (СИ)"

Автор книги: Марина Литвинова

сообщить о нарушении

Текущая страница: 8 (всего у книги 21 страниц)

– Ой, а вот это не хорошая идея, ты ж меня так просто уронишь. Смотри, какой ты большой и сильный...

– Спасибо тебе., – прозвучало со спины.

Не переставая поглаживать коня женщина обернулась. Пока она была занята общением с лошадкой вокруг собралась уже достаточно большая толпа. Человек пятнадцать стояли чуть в стороне, а благодарила ее одна из женщин, на руках которой сидел мальчишка. Это был один из мальчиков, игравших на дороге, а держала его скорее всего мать.

– Пожалуйста. – Дарина неуверенно улыбнулась. Присутствие толпы заставляло ее быть осторожной.

– Ты спасла наших детей. Этот конь затоптал бы их. Я потребую, чтоб его пустили на колбасу, а что хочешь ты за свои услуги. Ты ведь умеешь управлять животными, а это редкий дар, и он дорого оплачивается, но, ради своего сына, я готова отдать все свои сбережения за твою помощь. – женщина говорила крепко прижимая малыша, и было видно что ее все еще потряхивает от пережитого.

А тем временем все больше людей подходила к месту происшествия. Им громким шёпотом рассказывали что случилось. И народ обсуждал происходящее.

– Не надо коня на колбасу., – Дарина обрадовалась, что голос у нее не дрожит, хотя только сейчас она почувствовала, как дрожат колени. – Он не злой. Кто его хозяин? – обратилась она глядя в толпу.

– Ну я.., – ответил мужик в серой, явно домотканой рубахе, стоявший сбоку от всех и молча наблюдавший за происходящим.

– Идите сюда, и я покажу, почему конь взбесился.

Еще когда она гладила животное то почувствовала что кроме эмоций, а там было и страх, и стыд, и удивление, конь испытывает боль. Не какую – то аморфную, а самую настоящую. Болела у него нога.

Хозяин коня мрачно смотрел на женщину, но просьбу выполнил. Дарина теперь уже точно знала что конь понимает ее, даже если с ним говорить мысленно и попросила того помочь ей, ведь она хочет показать, почему он побежал. Животное повернулось боком и приподняло заднюю ногу. Дарина зажала ее между колен, показывая копыто, а там... там был нарыв... было видно что из середины копыта торчит камень, который сильно застрял, а вокруг него воспаление и сочится гной.

– Якуб, так мой сын чуть не стал калекой только потому, что ты не следишь ха своими животными? – голос все той же женщины с ребенком был полон гнева. – Ты ленивый трутень. Я сегодня же нажалуюсь старосте. Надо всю живность у тебя забрать, да раздать добрым людям...

– О чем ты мне пожалуешься? Что тут у вас происходит? – раздалось на улице громкое из – за спин собравшихся. Когда народ расступился, то Дарина увидела как к ним идет мужчина. Он был немного, но все же выше чем все присутствующие мужчины, одежда, судя по всему, была дороже, а выражение лица было такое, что сразу становилось понятно, что это и есть староста. Дарине он сразу не понравился. Было видно как он не внимательно осматривает ее фигуру, словно раздевая ее. Женщина с ребенком поспешила пересказать, как и что тут произошло, какова роль этой 'посланной Богами магини' и что явилось причиной всего. Дарина отвернулась так, чтоб видеть старосту только боком, уж больно он пристально и не добро смотрел на нее, и делала вид что все еще успокаивает коня.

– Я все услышал., – вскоре прям таки 'возвестил' староста, чтобы все присутствующие слышали. – А сейчас все разойдитесь. Якуб вечером придет, и я со старейшинами рода решу что делать с ним. Ведь Лада права, и из – за его лени, конь чуть не потоптал детей. Магиню я попрошу пойти к себе в дом на разговор.

– Извини староста, но дозволь, сперва я ее к себе приглашу? – встряла женщина, все еще державшая на руках сына и которую, судя по всему, звали Лада. – она ведь единственного сыночка, кровиночку мою спасла, Боги велят благодарить за добро.

– Что ж... Лада будь по твоему. Идите к тебе в дом, но потом проводишь ее к моей избе. Есть у меня предложение для магини с таким редким даром.

Дарина решила пока помолчать. Ей, конечно совсем не нравились что собравшиеся решали все за нее и вообще её не спрашивая, но идти к старосте ей совсем не хотелось, так что дом Лады был реальной альтернативой. А там она подумает, если что и сбежит. Народ с улицы стал расходится по своим обыденным делам. За конем подошел не Якуб, а какой – то подросток, сказавший, что поведет его к лекарю. Дарина еще раз погладив коня, мысленно объяснив ему что скоро его вылечат и вообще он молодец, и отпустила с мальчиком. Лада все это время ждала тихо стоя в сторонке.

– А ты не многословна. Да и с животными тебе по всему видно приятнее говорить – сказала Лала когда они пошли по дороге. – я очень благодарна тебе. Боги видимо смилостивились и послали тебя.

А потом Лада рассказала что ее муж погиб пять лет назад. Его бревном задавило, когда лес валили, а она тогда только что родила их сына. С тех пор она одна с тремя детьми. Дочери учатся от нее шить, так как живут они сейчас только на это умение, да еще спасает хозяйство: корова и куры. Сын у нее один – Тургун. Он – единственная ее надежда и опора. Две старшие дочери хоть ей сейчас и помогают, но потом уйдут в дом к будущему мужу, а сын ее не бросит.

Почему – то не рассказ женщины, а именно ее сын – мальчишка со светлыми волосами, ясными глазками, вечно норовящий вырваться от мамы и куда – нибудь залезть и вызывал в груди у Дарины чувство щемящей тоски. Она смотрела на Тургуна, а чудился ей другой мальчишка, тоже со светлыми волосами... Только вот кто он ей... и где он... Дарина чувствовала что с ней не все хорошо, то ли устала, то ли сил много потратила на усмирение коня, только совсем не хотелось ни беседовать, ни улыбаться.

За всеми этими рассказами Лады они дошли до другого края хутора, к добротному такому бревенчатому дому. Оставив Дарину умыться у кадки с водой, Лала пошла в дом, командуя что – то на ходу. Сразу забегали две девочки лет десяти и восьми. Они косились на гостью, но близко не подходили. Лада позвала в дом 'откушать'.

В доме было чисто и как – то пусто. Широкие лавки, в центре стол, печь, и вроде все. Стол был уже накрыт. Стояла миска с кашей, какие -то овощи, явно из огорода, и большой каравай хлеба. Первый кусок хлеба Лада отрезала и отдала сыну, видимо уже по привычке, потом гостье, потом дочкам и себе. Две девочки, явно похожие на мать, сидели тихо как мышки, смотрели очень серьезными глазами и вообще старались быть незаметными. Дарина чувствовала идущий от них интерес, немного тревоги и обиду. Только обиду не на себя. Тургун, которому оказалось три года, что – то старался рассказать сестрам на своем языке, но заметив хмурый взгляд матери тоже как – то притих. Весь обед как – то напоминал не празднование радостного события, а скорее панихиду. Дарина съела немного каши, кусок хлеба, запила молоком и сложила руки показывая что сыта. Дети, которые тоже уже наелись, были отправлены на улицу Ладой со словами что 'играть всем в огороде, и не забыть полить все'. Как только дети ушли Лада полезла под какую – то перину на печи достала сверток. В нем оказались серебряные монеты.

– Это все что у нас есть. Тут десять серебряных монет. Все приданное дочкам собирала, – со вздохом сказала Лада. – Бери, магиня, жизнь сына дороже! – и протянула узелок Дарине.

Развязав тряпицу Дарина увидела монетки, выбрав три штуки остальной платочек она завязала и вернула удивленной Ладе.

– Сядь и послушай меня. Я жизнь сыну твоему спасла не ради денег, но не откажусь от пары монет. А еще хочу сказать. Ты не права. Не только сын твоя опора. Дочки гораздо больше привязываются к матери, а ты их отталкиваешь. Я чувствую что ты их тоже любишь, но, почему – то не хочешь это показать им.

– Так зачем? Они все равно через пару лет уйдут. Свои семьи будут. А я очень боюсь одной помереть. – тут женщина всхлипнула и осунулась. Стало заметно что вся бравада напускная, на самом деле тут сидит уставшая одинокая женщина, которой не на кого опереться . Дарина обняла ее.

– Дети самое главное. Стань лучшей матерью. Боги и так лишили твоих детей отца, а еще и ты лишаешь их любви. Подумай насколько им тяжело. Стань для детей самой нужной и самой незаменимой. Тогда никогда ты одна не останешься. Тогда в твой дом приведут женихов. А сейчас я пойду. Не провожай меня.

– Но тебя ждет староста!

– И что? Не нравится мне он.

– Он же староста, как можно ослушаться? К тому же он богатый. Думаю к тебе как к магине хочет за помощью обратиться. Да и рядом тут. Я с крыльца покажу, раз не хочешь чтоб проводила, а ты уж дойдешь.

Дом старосты и правда оказался не далеко. Он, естественно был выше, чем все остальные дома. И деньги Дарине были все так же нудны, так что идти было надо, хотя какая – то часть просто вопила о том, что встречаться с таким человеком не стоит, уж больно он был неприятный, как червяк.

Дарина попрощалась с семьей. Потискала смеющегося мальчишку, от всей души пожелав ему счастья, две его сестры так и не рискнули подойти, а потому свое жгучее желание им любви Дарина послала мысленно. Она точно знала что у них теперь будет все хорошо. Семьи у них будут созданы по любви, да и мать они не бросят. А вот Ладе она послала желание встретить мужа. Эта, в сущности, молодая женщина, заслуживает простого счастья, счастья любить и быть любимой, счастья знать, что о тебе заботятся, а не выживать вместе с детьми. Уходя она была спокойна, знала, что у них все наладится, хотя и не понятно, откуда эта уверенность шла.

К дому старосты женщина подходила занятая своими мыслями и с легкой улыбкой. А ее тут уже ожидали. На крыльце стояла дородная бабища, по другому и не скажешь. Женщина была одинаковой в высоту и ширину. Одетая в цветастое платье, громогласно кричащая что – то людям во дворе, она вызывала отторжение, как, в прочем, и супруг, который сидел рядом. Увидев приближающуюся женщину, староста не пошевелился, чтобы выйти ее встречать. По всему было видно, что у себя на хуторе он царь и Бог и считает это нормой.

– Заходи, магиня. Откушать не желаешь нормальной еды, после скудного вдовьего стола? – Спросил староста. – не хорошо о делах на пустой живот говорить.

– Спасибо, но я сыта. – Дарина решила как можно скорее выяснить, что от нее хотят и уйти.– Думается, ко мне дело есть?

– Есть! – староста склонил голову на бок, снова осматривая фигуру магини, не таясь и с явным удовольствием. – Ну коль так хочешь то пошли.

Спустившись с крыльца он пошел сперва со двора, а потом и вовсе из хутора.

– Меня, кстати, Стяжиль зовут. А тебя?

– А я пусть буду просто магиня. Всем так удобнее. – Дарина решила что много чести ему представляться. Ей вообще не нравилось, что они уходят от жилых домов ближе к реке. Тут никого не было. Не то чтоб она боялась этого громилу, ведь на силу всегда есть хитрость, но как – то не по себе ей было. 'Не боится только дурак' – вдруг всплыло у нее в голове. – А куда мы идем.

– Уже пришли, – хмыкнул на ее отказ назвать имя староста.

Стояли они у нескольких больших сараев, к которым вела дорога от хутора, а от них отходила дорога в сторону речки.

– Это наш склад. Тут хранится все, что мы продаем. – увидев недоверие в глазах Дарины снизошел до пояснения. – вон дорога к реке, по ней мы в столику все свозим, там сдаем, а что надо себе покупаем.

– А я тут зачем?

– Понимаешь, какая штука. Уж больно последнее время крысы одолели. Мы ж и зерно, и мясо, и сыр возим. Свезем все за несколько дней сюда, чтоб поближе к реке, а потом в один день на лодки грузим и плывём. Вот последнее время стоит оставить, так треть товара порченная. В кому ты продашь сыр, который крыса жевала? Вот и прошу у тебя помощи, раз ты умеешь с животными управляться – убей всех крыс.

Дарина удивилась такой кровожадности. В принципе было понятно что от нее хотят. Сразу в голове всплыла сказка про волшебную дудочку, с помощью которой утопили войско крыс.

Ничего себе.. она вспомнила... пусть сказку, но... сам факт.. это сразу подняло настроение.

– А сколько за работу?

– Ну коли увижу что крысы уходят то дам тебе золотой целый, и вообще не обижу. -последнюю фразу староста сказал с таким выражением, что сразу стало понятно что готов он отплатить собою и не раз. Фуууу.. даже воображать это было противно, однако целый золотой это очень хорошо.

– Я берусь. Покажи мне деньги.

Стяжиль молча достал из маленького кармашка на жилетке одну золотую монету.

– Отойди. Я выполню свою работу, ты мне отдашь деньги и я сразу уйду. – поставила перед фактом Дарина.

Отвернувшись, она не увидела ухмылку старосты, привыкшего ни в чем себе не отказывать. А сейчас он хотел эту женщину. От нее так и веяло чем – то, необъяснимым но очень желанным. Собственная жена его давно не привлекала, всех возможных женщин в хуторе он уже перепробовал, коих и не раз, а эта.. эта ему очень нравилась. На землях, где он был старостой, никто ему никогда не перечил. Тут он был законом. По его слову могли судить или миловать. И не важно, что все это принадлежало графу Курье Демар Вистер. Ведь граф далеко, а он тут – близко. Еще он знал что маги, говорящие с животными, не обладают боевыми навыками, а уж физически он точно ее сильнее. Так что сейчас мужчина сдерживался изо всех сил. Все же надо чтоб она сделала о чем он ее просил, помогла с крысами, а уж потом... и даже того золотого не жалко.. хотя он еще не решил отдавать ли ей его.

Тем временем Дарина поправила за плечами свою сумку, выдохнула и настроилась. Она прикрыла глаза, чтобы лучше видеть 'огоньки' живых существ. Ого! Сколько же тут крыс. На вскидку штук сорок. Еще б они не досаждали. Постаралась найти всех, а потом 'сказала' что тут опасно, тут плохо, надо срочно уходить и не возвращаться. Прямо почувствовала, как от нее волной пошло к сараям это 'сообщение'. И сразу, из щелей и из – под ворот полезли крысы. И их правда было множество. Спасались бегством, как от пожара, они разбегались, скрываясь в траве.

Прикрыв глаза Дарина еще раз посмотрела вокруг. Память вновь подкинула ей сюрприз – в голове всплыло слово 'сканировать местность'. Ну что ж, вроде бы крыс нет. Остались мелкая живность типа насекомых, кто – то вроде ежей, еще несколько неопознанных существ, которые прятались ближе к воде. Глубоко вдохнув она расслабилась. Очень радовало что все получилось. Хоть это и был ее первый такой опыт, но она справилась. Она просто молодец. А теперь пора дальше в путь, пока солнце светит. Весь этот день, переполненный событиями, все еще длился, солнце, перевалив зенит, медленно ползло по небу.

Обернувшись она увидела как староста потрясенно смотрит на нее.

– Вот это да. И как же тебе удалось их прогнать?, – с искренним удивлением сказал староста.

– А это разве важно? Я сделала свою часть работы. Теперь мне пора.

– Что ж, твое право. Вот твоя оплата. – староста протянул ей монетку.

Дарина потянулась за золотым, и вдруг староста схватил ее за руки. Она даже удивится не успела, как ее дернули, и она оказалась прижатой к телу этого мерзкого мужчины.

– Мммм, какая ты маленькая и нежная, не переживай, тебе понравится... – и он полез целоваться.

Дарина сперва просто опешила. Ее руки он завел за спину, заставляя выгнуться ему навстречу, а при условии их огромной разницы в росте, она чувствовала, как в живот ей упирается подтверждение его возбуждения. Не сразу выйдя из ступора она почувствовала как по лицу елозят губы этого негодяя. Будто улитки проползли... фууу, хотя не надо обижать прелестных созданий. Этот человек им и в подметки не годился.

– Отпусти меня немедленно!! – Дарина стала вырываться изо всех сил, а силы те были явно не равны.

– Не дергайся, хотя мне так тоже нравится... мне давно хотелось магиню поиметь... а я еще и заплатил тебе, так что в своем праве.

В доказательстве своих слов и намерений мужик потерся о нее своим бугром на штанах.

– Я буду кричать!!!

Староста усмехнулся.

– Так кто против. Кричи, зови на помощь, ори и стони – тут все одно никто не услышит.

Ведя этот разговор староста даже не нервничал. Его просто распирало от предвкушения. Не прилагая особых усилий, он вывернул женщине руки, и поднял за них вверх. Не зря его поставили старостой. Он был одним из самых сильных мужчин на этих землях. Магичка что– то кричала, грозила ему карами, поднятая в воздух она даже попыталась пнуть его, чем вызвала только смех. Вот так, поднятую вверх он донес ее до небольшого стога сена, который тут был для лошадей, перевозивших товар. Это было очень удобное место для его развлечений. Удерживая одной рукой на весу ругающуюся и кричащую женщину, второй рукой он рванул ее платье от воротника вниз. А потом бросил спиной на сено. Правда магичка попыталась отползти, чем еще больше его распалила. Навалившись на нее всем телом, он дал ей почувствовать свой вес, и что она полностью в его власти. Она что – то говорила ему про совесть и грозилась женой. Смешная.., жена давно знала что он берет себе всех дворовых девок, каких хочет. В разорванном платье виднелась грудь магички, такая белая, с нежной кожей... одной рукой держа руки женщины вверху, второй он стал мять ее груди. Оооо... это было восхитительно. Грудки были не большие, с ярким ореолом сосков, которые так и тянуло сжать по сильнее, и ерунда что на коже уже проступают синяки, а женщина кричит от боли. Получив по лицу она слала просто тихо подвывать, уже не сильно мешая исследовать тело. Поскорее задрав платье Стяжиль уже не мог больше сдерживаться. Он сейчас же возьмет эту магичку, а может и не раз...а может и вообще подержит у себя тут для развлечений... Рванув тонкие трусики, которые скрывали столь желаемое место его жертвы, он поспешил развязать свои штаны.

Настолько поглощённый своими желаниями он не заметил перемен, которые случились с женщиной, беспомощно распластанной под ним. Она уже не вырывалась и не плакала. Она была в ярости. Ее глаза стали ярко зелёного цвета, и под кожей стал виден такой же зеленый узор вен. Рот, в уголке которого текла струйка крови из разбитой губы, растянулся в улыбке, и то была ухмылка хищника.

И тут Стяжиль взвыл. Он подскочил с земли на ноги, а на его голом заде висело, вцепившись зубами, несколько крыс. Мужик стал орать пытаясь оторвать от себя хоть одну, но был атакован снова. Еще несколько вцепилось в его ноги, и он упал на землю. Отмахиваясь и визжа, он видел, как спокойно встала эта магиня. Сейчас она была другой, и она была в ярости.

– Как ты смел? Кто тебе дал право? Да как тебя хватило на такое...– женщина просто задыхалась от гнева. Она и сейчас очень остро чувствовала что этот человек гнилой внутри, как бывает перестоявший гриб, а еще чувствовала, что он не остановится. – Что ж тогда тебя остановлю я? Чтоб ты никогда никого не смог лапать своими грязными руками и насиловать!

Произнесла она и развернувшись стала уходить. Через несколько шагов она запахнула порванное на груди платье, еще через десяток шагов ушла зелень из глаз и из под кожи, а еще через сто шагов перестали быть слышны крики старосты. Она знала, что на ее защиту, без ее зова, сами, почувствовав, что ей плохо, пришли те самые крысы, которых она прогнала. Без ее просьбы. Они сами атаковали этого гнусного представителя человечьих. А потом ей стало спокойно. Она знала, что убить его не сможет, какой бы он не был моральный урод, но вот обезопасить всех в округе – в ее силах. И тогда она попросила крыс помочь ей, на что они с удовольствием отозвались, и сейчас руки старосты были обглоданы до локтей, а то, чем он развлекался, отсутствовала напрочь. Другой бы уже умер от болевого шока или потери крови, но он не зря был старостой, одним из самых сильных мужчин. Он и сейчас орал и звал на помощь.

Дарину это уже не трогало. Она шла прочь. Ее слегка лихорадило, прямо физически трясло. Отойдя к реке, она решила смыть с себя прикосновения этого урода. У небольшой заводи она выкинула разорванное платье, села в воду, и долго пыталась оттереть с себя его прикосновения, до крови скоблясь песком. Не заметила как стали течь слезы.

– Да что ж это за жизнь? Как так можно жить? – истерика тихо набирала ход. Никак не удавалось остановить слезы и дрожь во всем теле. Только сильно замерзнув, Дарине удалось выползти из воды. Успокоится удалось только когда солнце уже совсем клонилось к горизонту.

– Мдааа. День выдался просто на славу. Врагу не пожелаешь. Только одно радует – видимо зверушки готовы меня защищать. И то – хлеб. Хоть кто – то меня любит. А вдруг любовь ко мне только у крыс? – так разговаривая сама с собой, она представила свою жизнь в доме полном серых хвостатых огромных крыс, и нервно засмеялась. – Дорогая ты тихо сходишь с ума, какая досада...

А потом не осталось мыслей и страхов. На автомате, не вставая, она натянула какое – то платье из сумки, которая не иначе как чудом, все еще была с ней. Не разводя костер она просто свернулась калачиком. Наблюдая за тем, как солнце спряталось за холмами, потом как на воды реки опустились сумерки, и вокруг вдруг проснулся лягушачий хор, она уснула.

И вновь ее сон охранял большой ворон, который устроился на соседнем дереве.

Ночь прошла незаметно, словно закрыла глаза, а открыла, когда уже встало солнце. Дарина не чувствовала себя отдохнувшей или полной сил, но и надо было идти. Умывшись и попив прямо из реки, она кое – как привела себя в порядок и побрела в сторону, где виднелась дорога.

Оказалось, что вчера она пошла не в сторону большой дороги, ведущей в столицу, а шла как – бы параллельно ей, потому сейчас предстояло пройти много.

Шла она как – то автоматически. Просто потому что надо было что – то делать, вот она и шла.

И тут над ней стал кружиться большой ворон и каркать. От него исходило беспокойство и страх. Причем кричал он так настойчиво, что пришлось посмотреть на него, чем он не применил воспользоваться, залетел женщине за спину, и тут она поняла что ей хотели донести. Сзади, пока еще на приличном расстоянии, но уже понятно, что по ее душу скакало человек шесть – семь. Прятаться было негде – вокруг поле, до ближайшего леса, вдоль которого и шла дорога в столику было далеко, но... Но жить хотелось очень, а понятно что этих мужиков послал кто – то нашедший старосту, или сам он... все это пронеслось буквально за миг в голове, и Дарина побежала. Ее спасение был лес, там можно укрыться, там и 'союзников' можно поискать. Она бежала как могла быстро. Над ней с криками так и летал ворон, чем раздражал ее еще больше. В голове мелькнуло: 'Ты б не кричал, а помог, лошадей хоть напугай, слетай...' и ведь птица поняла. Через минуту Дарина на ходу обернулась и увидела, как ворон атакует людей и лошадей, целясь всем в глаза. Это дало ей еще несколько минут, но ворон не мог сдержать этот отряд. Когда до дороги оставалось уже не так далеко, ее всё-таки догнали. Сперва, сзади послышался топот копыт, потом ее просто толкнули в спину. Устав от долгого бега женщина упала и просто пыталась отдышаться.

Вокруг нее, лежащей на земле, кружились всадники. В голове возникла ассоциация 'как стервятники'. Все молчали. Она – лежала, они, видимо ждали или боялись приблизится. Потом один, видимо главный, решился. Спрыгнул и подойдя быстро скрутил ей за спиной руки.

– Вас велено повесить на дереве у дороги. – услышала она голос одного из преследователей. Судя по всему, он был молодой и все происходящее не сильно ему нравилось.

– Тебе велено было молчать, и в глаза ей не смотреть, – услышала она голос вязавшего её. Вот этот голос был противный.

– Ты ж не хочешь, чтобы она с тобой, что и со старостой сделала? Спасибо Богам, хоть живой остался.

– Жив? Ну и хорошо. – вздохнула Дарина чувствуя явное облегчение.

– Да уж лучше б он умер. Теперь калека навсегда.

– А он вам сказал, почему с ним такое произошло?

– Конечно! Ты денег захотела сто золотых за работу, а когда он отказал, натравила этих крыс. Еще и смеялась над ним, глядя как его едят заживо. Но мы тут не разговоры говорить... – мужик лихо воткнул ей в рот оторванный подол ее же платья, дабы пресечь ее ответ.

'Эх, не везет моей одежде. Не больше недели живет' – непонятно откуда возникла мысль. Дарина лихорадочно думала что делать. Все посланные за ней небыли военными, они вообще были, судя по всему, простыми жителями, кроме двоих, которых она видела на дворе старосты. Ее подняли на ноги, к связанным рукам прикрепили верёвку и, как животное, потащили к деревьям, видневшимся уже рядом. Ей приходилось бежать за лошадью, так как если бы она упала, никто не стал бы ей помогать и поднимать, а просто потащили бы по земле.

Двое отделились от всех и ускакали вперед, как услужливо пояснил связавший ее: 'чтоб найти сук по прочнее'. В голове было миллион мыслей, но ни одной, которая помогла бы ей спастись. Сперва, паника просто накрыла с головой. Она понимала, что сейчас тихо, мирно, без суеты ее повесят, и на этом закончится ее бесславный и такой короткий путь. Веревки ей не разорвать, оправданий ехавшие рядом мужчины слушать не будут, да и этот, который с противным голосом, не дал бы ей возможности рассказать и объяснить все. Вон, с каким проворством, он пресёк ее попытки рассказать как все было. Она бежала, но в голове продумывала что же делать. Панику удалось слегка усмирить. Сейчас надо было собраться, а нервничать она потом будет. Первой мыслью было – вырваться воздействовав на весь отряд так же, как она делал это с животными. Ведь по сути человек то же животное. Тут крылось несколько НО – не факт что она сможет разом 'отключить' всех, а как только первые поймут что происходит они ее просто пришибут на месте не церемонясь, во вторых людей было слишком много, в третьих – не факт что на людей действует ее влияние как и на животных, ну и самое главное – она боялась навредить. Нельзя делать то, что может принести вред. Вдруг у всех них потом голова взорвется, или сердце остановится...а там же семьи.. это надо на крайний случай оставить. Если на лошадей повлиять – так тех, кого лошади скинут или унесут, может покалечить, к тому же они вернуться и закончат начатое, да и лошадь, к которой она привязана, тоже понесет... Вот так, прокручивая разные варианты спасения они всей группой добрались до дороги, и до леса соответственно.

Дарина пыталась остановить вновь поднимающуюся панику. Она попыталась мычать, показывая, чтоб ей вытащили изо рта кляп и она поговорила. Но мужчины, обходили ее стороной не поднимая глаз. Почти от всех веяло целой гаммой чувств. Тут был и страх и жалость, и интерес, и даже похоть. Стараясь не смотреть на пойманную женщину, мужчины молча подошли к дереву, на котором, к толстой ветке, уже была примастерена удавка теми двумя, что выехали раньше. Что – то тихо обсудив, они вернулись к Дарине.

– Женщина, сейчас мы выполним волю старосты, но помня о том добре, что ты сегодня сделала днем, хотим спросить – каким богам за тебя помолиться и как тебя похоронить? Мы не встречали магов до этого и не знаем ваших законов. – сказал самый старший из них, старательно пряча глаза. От него так и веяло злостью и жалостью. Видимо совсем не нравилось происходящее тут.

– Я сейчас тебе рот освобожу, но если колдовать начнешь, то сразу назад кляп и вставлю. Тогда отойдешь в мир усопших, за Грань без молитв.

Как только убрали кляп Дарина поняла, что очень хочет пить, да и рот нещадно болел от такого обращения.

– Спасибо тебе, добрый человек. Только молиться я не буду. Не помню я своих богов. Правду мою слушать о том что случилось, думаю, вам не дадут, – и Дарина пристально посмотрел а на тех двоих, которые с подворья старосты были, – так что заканчивайте скорее. Пусть у каждого на душе ляжет этот грех. Убить невинного – значит навлечь на себя гнев богов на весь род.

Мужчины переглядываясь заговорили тихо между собой. Слова этой странной женщины многих напугали. А ведь и вправду грех это. Навлечь на себя и родных гнев высших никто не хотел. Заметив начавшиеся разговоры и обсуждения в отряде, обладатель противного голоса, который был из людей старосты, закричал:

– Да кого ж вы слушаете? Староста наш жизни своей не жалеет ради вас. Столько лет заботится о вас и семьях ваших, – на эту фразу некоторые из слушавших ухмыльнулись очень грустно, – сами видели как она отплатила нам. Ей же предлагали чин чином – денег заработать, дело доброе сделать, а она старосту считай в могилу свила. Смерть ей, исчадью бездны!

Народ тут же подхватил ее под руки и потащили к готовому месту расправы. Дарину стало просто трясти. Сама стоять на ногах она уже не могла, ноги подгибались при попытке встать, крик она специально сдерживала, иначе бы просто стала орать от ужаса происходящего, а такого удовольствия доставлять не хотелось. Очень лихо, поставив под веткой, ей накинули удавку, и вот именно сейчас пара мужиков дерне за веревку, с другого конца ветки, и она повиснет... как же не хотелось умирать. От ужаса в голове разбежались все мысли, пульсировала только одна: 'Хочу жить!' И в ту секунду, когда она уже почувствовала, что ее подняли над землей, ноги стали болтаться в воздухе и сдавило шею.., в ту секунду когда она была готова попробовать воздействовать на всех присутствующих усыпив их, несмотря на желание не причинять вред, ровно за долю секунды то того как паника готова была ее лишиться рассудка над поляной разнеслось:

– СТОЯТЬ!!! Сучьи дети!!! Что творите?

На этот окрик среагировали все. Мужчины отпустили веревку, и Дарина кулем свалилась на землю, хрипя и пытаясь надышаться. Оказывается воздух почти сладкий, а солнце такое яркое! Она лежала на боку и радовалась, что смогла удержаться от того, чтобы спасти себя ценой жизни всех этих мужчин. Какие бы они не были гады, но она не хотела причинять им непоправимый вред, а именно так бы и случилось. Пока сердце успокаивалось, кровь переставала стучать в ушах, а воздух со свистом врываться через саднящее горло, все окружающие звуки, да и вообще весь мир был как – то расплывчат и не интересен. Вот наконец она почувствовала что ей помогли сесть и развязали руки. Перед ней был мужчина исполинских размеров в какой – то форме, скорее всего военной, у него были светло русые волосы и серые глаза.

– Слышишь меня? Как себя чувствуешь, горемычная?

– Спасибо. Сейчас намного лучше чем минуту назад. -говорить Дарине было больно. Горло саднило, да и руки тряслись от всего. Очень хотелось плюнуть на все и разреветься, но пока этого делать нельзя.

– Встать сможешь? – последовал вопрос.

Только тут Дарина заметила что вокруг толпится много народа. Были конные и пешие, несколько каких -то возков и карета. Вот честное слово – карета. Мужиков из отряда гнавшегося за ней оттеснили в сторону и, судя по всему, окружили охраной. Появившиеся люди были все в форме синего цвета с золотой отделкой и гербом, изображающим какого – то зверя, на груди и рукавах. В возках сидело несколько женщин в пышных платьях. Сразу было понятно что это какие -то знатные дамы, и, скорее всего, с сопровождением.