Текст книги "Прошу прощения... и тортик (СИ)"
Автор книги: Марина Дианова
сообщить о нарушении
Текущая страница: 4 (всего у книги 7 страниц)
7.
Только вот встреча все откладывалась и откладывалась. Так как я персона нон-гранта в ее доме, отец запретил мне появляться даже рядом с воротами. Мы жили на телефонах. Космические счета за услуги связи и СМС-ки, но оно того стоило. Она того стоила.
Забив на друзей, я жил только домом и работой. Даже на работе я умудрялся быть с ней на связи болтая или переписываясь.
Отец даже не отпустил ее с подружками за платьем – сам поехал в торговый центр и выбирал наряд выпускницы. Если судить по тону, то оторвалась моя Аленка на родителе по-полной.
И вот – выпускной.
Я ждал этого дня как мальчишка, потому что я знал, что сегодняшний вечер я проведу с ней.
Нет, ни на празднике, ни в ресторане меня не будет, но зато после… после мы встретимся и наконец сможем провести время вместе.
Весь день я был как на иголках. Как малолетка, ей богу, но даже мысленные подзатыльники не позволяли мне привести собственный хоровод в голове к однообразию.
К назначенному времени я был у ресторана. Стоял, опираясь на стену и ждал. Ждал того момента, как каблучки застучат по дорожке, а теплые руки сомкнутся на моей шее, а губы прошепчут: «Я так скучала».
В своих мыслях я пропустил все: и стук каблучков, и шелест платья, и руки на шее, зато отчетливо услышал:
– Я так скучала.
Подхватив Аленку, я покрутил ее, а она заливалась смехом. Моя девочка…
– Привет, – поздоровался я, целуя приоткрытые губы.
– Забери меня уже скорее, – попросила она.
Ее платье было бесподобно. Если когда-нибудь у меня будет дочь, я бы обрядил ее только в такое платье. Ни грамма вульгарности, ни капли открытости, но настолько женственно, что невозможно отвести глаз.
– Ты прекрасна, – прошептал я, глядя на мою девочку. Она покрутилась передо мной и я понял – платье покупалось специально для меня. Для этого момента, чтобы я смотрел на нее как завороженный и не мог отвести взгляд. Нежно розовое кружево скрывает грудь и спину, плиссированная юбка до колен, а сверху накрытая несколькими слоями органзы. Она была прекрасна.
– Может уже сбежим? – предложила она, а я наконец отмер.
– Конечно. Можем пойти поужинать, – предложил я, хотя, скажу честно, хотелось иного.
– Нет, – довольно строго сказала она. – Я только из-за стола. Я хочу, чтобы мы как можно скорей сбежали куда-нибудь.
– Как скажешь, принцесса. – Я вызвал такси.
Таксист, молодой парнишка, смотрел на мою Аленку с восхищением, и это бесило. Хотелось двинуть ему в челюсть, но портить праздник своей девочке я не хотел, поэтому покорно слушал ее рассказ о выпускном и как сильно она нервничала.
– А куда мы едем? – вдруг спросила она, выглядывая в окошко.
– Скоро узнаешь, – я с удовольствием притянул ее в свои объятия. – Скоро узнаешь.
Номер в гостинице уже был готов. Девушка за стойкой попросила паспорт у моей спутнице, но удостоверившись что той есть 18, пропустила с богом.
На сегодняшний вечер я решил не скупится. Лучший номер с видом на реку, шелковые простыне, свечи и лепестки роз. Отдельно, в большой вазе, стоял букет для нее.
– Как красиво, – шептала моя Аленка, оглядывая обстановку, а я сделал грудь колесом, будто это все моя заслуга. – Я люблю тебя, – сказала она, целуя. – Я так люблю тебя…
– И я, моя милая. И я. – Я с готовностью отвечал на поцелуи, неспешно подталкивая свою девочку к кровати, но не торопясь укладывать. Не время. У нас вся ночь впереди.
Алена отвечала все с большей страстью, постанывая в губы, а я не мог насладится. Все пил и пил эти стоны, эти поцелуи, как вампир.
– Моя Аленка, – шептал я, приходясь по талии руками и отмечая трепет. – Моя…
– Твоя, – отвечала она, начиная скидывать с меня пиджак. – Только твоя. Хочу быть твоей полностью.
– Не торопись, малыш, – попросил я. – Не хочу торопится.
– Я столько тебя ждала, что сил терпеть уже нет. Хочу тебя, хочу с тобой…
– Со мной, только со мной, – пообещал я, начиная неспешно расстёгивать ее платье. Это платье было самым настоящим испытанием, потому что я насчитал как минимум тридцать застежек с боку. Алена все это время продолжала целовать меня и избавляться от моей одежды. Так и получилось, что тому моменту как я справился с ее платьем, она оставила меня в одном белье. Я не могу сказать, что был сильно опечален этому факту, но ведь это я хотел не торопится, а она напротив… хотела ускорить процесс.
Платье зацепилось за шпильки в волосах, что в очередной раз сбило настрой. Теперь пришлось аккуратно извлекать нежное кружево платья из цепких оков заколок.
Манящие локоны высвободились и теперь аккуратными волнами ложились на голую спину моей девочки. Она прекрасна…
Аккуратно, подставляя руки, я уложил Алену на кровать и стал целовать, распыляя еще сильнее, но сегодня она не хотела лежать безвольной куклой, поэтому старалась отвечать на ласки, а позже и вовсе перевернула меня садясь сверху и начала целовать грудь, живот, спускаясь ниже.
– Нет, малыш, – остановил я ее – У нас все будет, – пообещал я, – но позже. Не хочу опозорится как мальчишка.
– Но я хотела попробовать, – прошептала она, а ее щеки заалели.
– Я знаю родная, знаю, но не все и сразу.
Алена нахмурилась, но я не позволил ей уходить глубоко в мысли, начиная целовать и распылять по-настоящему. Трусики полетели к платью и вот она, наконец, осталась передо мной голой. Боги, знала бы она, сколько раз я воскрешал в своей памяти то утро, когда она оказалась голой в моей кровати, но это зрелище затмит любое. Алена отвечала на каждое мое прикосновение, выгибалась дугой и била меня по крестцу ногами, за то, что я так медлю. А я медлил. Я впитывал ее поцелуи, наслаждался прикосновением и нетерпением – все что я мог взять я брал.
Момент пришел. Поцеловав и в без того зацелованные губы, я лег сверху, удерживая себя на локтях. Вновь поцелуй, моя рука между нашими телами, чтобы убедится, что она готова и резкий толчок. Вскрик, но я не даю одинокой слезинке упасть на подушку, сцеловываю, шепчу какие-то милости, начиная неспешно раскачиваться и вот долгожданный стон, все набирающий обороты от моих движений.
– Давай, малыш, давай, – шепчу я, чувствуя, что скоро достигну разрядки. – Аленка, я скоро, – предупредил я увеличивая темп.
Идеальный первый раз. Мы закончили одновременно с ее громкими стонами и моим рыком.
– Ты как? – я перекатился на подушку рядом, начиная целовать голое плечико.
– Нормально, – я нахмурился, – Хотя нет, это не нормально. Я прекрасно. Точно. Я не могу сформулировать свои мысли, будто я пьяная.
– Все хорошо, родная. Тебе не больно? – учтиво поинтересовался я, уже плотоядно поглядывая на ее грудь.
– Щиплет немного, – призналась она нехотя, а я разочарованно вздохнул. Второй раунд отменяется.
– Пойдем в душ, – предложил я, уже подхватывая свою девочку на руки.
В огромной ванной люкса мы валялись не меньше часа, целуясь, ласкаясь и наслаждаясь обществом друг друга.
А после был второй раунд.
И третий.
И все виды ласк, которые только изобрело человечество…
И не было счастливей человека, чем я.
– Все, – Аленка убегала от меня по всей кровати. – Я больше не могу. Хватит, – молилась она. – Дай мне передышку.
– Нет, – усмехался я, дергая беглянку за ногу. – Никуда ты теперь не уйдешь.
– Не уйду, но мне нужен отдых. И сон. И еда.
– Все будет, – пообещал я. – Хочешь, давай сходим в ресторан.
– Я не подобающе выгляжу, – она надула губки. О, моя бы воля, она бы только так и ходила: растрепанная, зацелованная и голая. – Вообще я хочу пойти посмотреть рассвет.
– Так пойдем, – легко согласился я. – Пошли встречать рассвет.
Восприняв мои слова как руководство к действую, Аленка соскочила с кровати и бросилась одеваться.
– Я готова, – через десять минут она стояла полностью готовая к нашему путешествию.
Мне одеваться было проще – нищему одеться – только подпоясаться.
Мы вышли из гостиницы и направились на берег, где уже сидело несколько компаний.
Первый рассвет взрослой жизни мы встретили в обнимку.
– Опа, какие люди, – услышал я со стороны. Повернув голову я наткнулся на малого и Олега. Оценив наш внешний вид и позу, в которой мы стояли, ни для кого не осталось секретом о том, где и главное как мы провели ночь. – Ну что принцесса, – выплюнул Андрей, – распечатал тебя наш Беркут. – Я бросился к малому, но тот пошатываясь умудрился ускользнуть. Поймал его, как ни странно, Олег.
– Малой, заткнись, – грозно сказал Олег, но Андрей продолжал усмехаться.
– Что? Спелись? Или вы на двоих раскупоривали эту конфетку.
– Андрей? – Аленка непонимающе смотрела на одноклассника, а тот все продолжал нести пьяный бред.
– Ну что? Кому теперь трофеи? Берк, теперь машина твоя. – Олег зло пнул малого, чтобы тот замолчал.
– Леш, что он говорит? – Алена смотрела на меня с возмущением, а на дне глаз начало появляться понимание. – Леш…
– Родная, не слушай ты этот пьяный бред, – я сделал шаг к Алене, но та отступила на шаг назад.
– Пьяный бред? Ну же, Беркут, расскажи, что ее девственность – это просто спор, – заорал Андрей. – Я за ней, как за принцессой, ухаживал, чтобы вы, два идиота, заспорились кому она первой даст.
– Леш, – в глазах слезы и неверие. – Это правда?
– Нет, – воскликнул я, делая шаг вперед.
– Нет? – влез малой. – Ну да, ну да. И морды вы друг другу били просто так.
– Андрей, заткнись, – Олег вновь поймал малого за шкирку и тряханул как нашкодившего котенка. Моя бы воля я бы его просто скинул с обрыва.
– Так был спор? – закричала Алена.
– Это сложно, – начал говорить я, ероша волосы на голове. – Мы поспорили, да, но я отказался от спора едва узнал тебя. Олег…? – я повернулся к своему сопернику в поисках поддержки.
– Ален, он говорит правду. Мы давно забили на этот спор.
– Значит спор все таки был? – она плакала. Без истерик и без надрывов. Слезы просто текли из ее глаз. – Кто первый распечатает меня? Один – человек которого я считала другом, а другой – незнакомый парень.
– Ален, – я сделал шаг к ней на встречу. – Все не так отвратительно как кажется. Да, спор был, но мы бросили эту затею едва я узнал тебя. Аленка, девочка, я же правда влюбился в тебя как мальчишка.
– Не подходи ко мне, – сказала она спокойным голосом. – Вы мне отвратительны. Оба… Я же живой человек.
– Ален… – мне было физически больно. – Это все глупость… Этот спор… Я правда люблю тебя.
– Нет, – отрезала она. – Я тебе не верю.
Она убежала. Я бросился за ней следом, стараясь поймать беглянку.
– Малыш, – я схватил ее за руку и притянул к себе. – Ты же знаешь! Ты знаешь, что я люблю тебя. Ты же чувствуешь, что я не вру. Ты же знаешь, что этот спор – ерунда.
– Оставь меня в покое, Беркутов. Между нами все кончено. Не может быть ничего серьезного между нами. Отец был прав.
– Не говори так, – взмолился я, чувствуя слезы на щеках. – Аленка, девочка моя, я люблю тебя.
– Между нами все кончено, – сказала она глядя вперед. Спокойно. Ровно. Это на самом деле конец?
– Ален… – прошептал я. Она высвободилась из моих объятий и пошла в сторону гостиницы.
Я не успел. Когда я подошел к гостинице, она уже садилась в такси.
Я поднялся в номер, где все пропахло сексом и любовью. Цветы в вазе, лепестки по всей комнате, мокрое полотенце на стуле, маленькое пятнышко крови на простыне…
Я хотел плакать, крушить все во круг, угробить малого, но я сидел в кресле и смотрел на обстановку вокруг и не мог выдавить ничего. Пусто. Она забрала свое сердце.
Ничего. Пусть сейчас успокоится, а завтра… завтра все будет хорошо. Она выслушает меня.
Собравшись, я сдал ключ от номера и поехал домой.
Телефон обрывали приятели узнавшие о произошедшем, но слышать никого не хотелось. Сейчас я хотел домой.
Алена не отвечала. Я звонил. Я писал. Я стоял под ее окнами в надежде вымолить прощение, но она не отвечала.
Три дня я слонялся по району как Кентельвийское приведение, но она не дала мне даже шанса объяснится. Мои звонки были отправлены в черный список, а прогулки под ее окнами жестко пресекались ее отцом.
Устав слоняться без дела, я решил проветрится и встретиться с друзьями.
Колян звонил каждый день, поэтому я знал, что они все собрались в клубе.
Едва я вошел в клуб, непривычно забитый в разгар дня, как все разговоры смолкли. На меня смотрели как на спустившегося бога или напротив, как на вылезшего из ада черта.
– Лех, – Колян вышел вперед, хлопая меня по плечу. – У нас тут небольшой слет.
Я кивнул всем присутствующим, а сам направился в самый дальний угол, предварительно захватив себе бокал пива.
– Ну чего у тебя там? – Колян подсел ко мне за столик, закуривая сигарету.
– Ничего. Полный игнор, – я тоже вытащил сигарету и прикурил.
– Там это… – замялся Колят. – Малой хочет с тобой поговорить.
Я приподнял брови.
– Он же мой младший брат, – как бы оправдываясь сказал Колян. – Я не одобряю его поступка, но… он же малой.
В это время около барной стойки появился Андрюха, поглядывая на наш столик.
Поняв, что санкции против него никто предпринимать не будет, он подошел к нам, но не решаясь садится.
– Здоров, Берк, – он протянул мне руку, которую я проигнорировал. – Берк, мне правда жаль. Я был пьян и зол… Особенно когда увидел ее такой… счастливой.
Я резко поднялся со стула и одним ударом в живот согнул малого пополам. Хотел добить, но Колян поднялся со своего места, а остальные стали стягиваться к нам.
– Вот именно, Андрей, вот именно. Мы были счастливы, а теперь… Не смей попадаться мне на глаза. Я думал, что я смогу простить, ведь ты малой… но нет, я не могу найти основания для прощения. Ты просто глупый зарвавшийся мальчишка привыкший прятаться за спину брата. Когда-нибудь ты попадешь в историю и Колян не сможет тебе помочь и тогда, поверь мне, я спляшу на твоих костях.
Развернулся. Вышел. Хватит.
Я бросил бесполезные попытки дописаться или дозвониться Алене.
Я бросил свои променады под ее окнами.
Я вновь жил только работой.
Две недели пролетели как в бреду.
В тот вечер я сидел дома, потягивал пиво и смотрел сериал, когда мое умиротворение прервал стук в дверь.
На пороге стоял Колян и держал как нашкодившего котенка малого.
– Чего надо? – совершенно не гостеприимно поинтересовался я.
– Говори, – Колян толкнул малого, а тот бросил на брата злобный взгляд.
– Ну это… – начал он, не решаясь подходить ко мне ближе. – Короче, Аленка уезжает в столицу.
– Когда?
– Через пол часа. Она написала девчонкам – одноклассницам, что через час у нее поезд и она уже едет на вокзал.
Дальше не слушая, я выскочил из дома, набирая такси, но неожиданно передо мной затормозила десятка.
– Прыгай, – сказал Олег. – У нас всего двадцать минут до отправления поезда.
Мы неслись как угорелые, нарушая все возможные правила дорожного движение. Как никого не убили и не убились сами большой вопрос, но через семнадцать минут мы уже вбегали в здание вокзала. Как назло поезд на столицу отправлялся с самого дальнего перрона и нам пришлось скакать с одной платформы на другую, но все равно было поздно. Едва мы добежали до перрона, поезд тронулся, увозя мою любовь все дальше и дальше.
8.
Десять лет спустя.
«Пирожные – есть, эклеры – есть, корзиночки – есть, макаруны – есть, зефир и пастила – есть, торт – есть» – я любовно поправила подставку с тортом и еще раз осмотрела свое творение.
– Все готово, – отчиталась я, устало усаживаясь на стул. Наконец, заказ над которым я трудилась несколько недель готов. Мои тортики, как настоящее сладкое воинство, объявляющее войну пломбам, правильному питанию и нормальному сахару в крови, рядками стояли на центральном столе и ждали, пока свой вердикт вынесет предводитель, то есть заказчик всего этого сладкого состояния.
– Точно все? – заказчица, довольно молодая женщина, лет тридцати, суетливо достала наряд-заказ и начала поштучно пересчитывать, сбиваясь и начиная вновь. Трое суток работы давали о себе знать – спать хотелось до невозможности, но я продолжала улыбаться, помогая заказчице правильно идентифицировать угощения. Все-таки в моем деле репутация – святое.
Досчитав последние макаруны и убедившись, что пронырливый кондитер не хочет обмануть несчастную владелицу парочки салонов красоты на центральной улице, дамочка, наконец, достала карту и оплатила остаток счета, подзывая парнишку-водителя для погрузочных работ.
– Ох, Алена, – улыбнулась заказчица, убирая пластиковый прямоугольник обратно в сумочку от YSL (Ив Сен-Лоран) – Вы, как всегда, спасли мой праздник.
– Что вы, – отмахнулась я. – Такие срочные заказы и кормят мою маленькую кондитерскую.
– Не прибедняйтесь, – жеманно произнесла заказчица. – Все знают, что лучшая кондитерская в городе – это у вас.
Я смущенно захлопала глазами, хотя с большим удовольствием эти глаза бы прикрыла.
– За такую рекламу – спасибо, – поблагодарила я. Немного светского трепа и девушка ускакивает к ожидающей машине, с загруженным багажником сладостей, а на ее место приходит следующий покупатель, а мои мечты о крепком и здоровом сне канули в небытие.
До самого закрытия я умудрялась и обслуживать посетителей, и, в короткие перерывы, запускать в духовки новую партию сладостей, и поддерживать чистоту в небольшом зале, где каждый гость мог насладиться своим приобретением, будь то пирожное, пирожок, булочка, печенье, рахат-лукум, просто чашка кофе или чая, и иные вкусности, которыми я баловала своих посетителей.
И вот, когда стрелки часиков над стойкой стремительно приближаются к заветной отметке окончания рабочего дня, в мою маленькую кондитерскую влетела постоянная клиентка Лида.
– Алена, – не здороваясь, сразу переходя к сути проблемы начала она, – мне срочно нужно сделать заказ.
Натянув на лицо доброжелательную улыбку, я указала девушке на стул, стараясь подавить так и рвущийся на свободу тяжкий вздох.
Если бы это был посторонний человек – я бы сразу указала на дверь, но это была Лида…
Мы не были друзьями или партнерами, но именно этому человеку я обязана всем, что имею. Когда-то, давно, когда я только приехала в этот небольшой городок на побережье, будучи еще зеленой малолеткой, она и ее муж помогли мне с кофейней, за что я не устану их благодарить.
Восемь лет назад, когда я бросила учебу и сбежала на побережье, я была никем. Без денег, без связей, без образования – только голый оптимизм. Я пошла работать в небольшую кафешку у съёмной квартиры официанткой, но хозяйка, довольно пожилая женщина, позволила мне встать к плите и не прогадала. Я чувствовала вкусы также, как когда-то ощущала ровные линии чертежей, а так как другой работы мне не найти – я стала работать поваром у Зины. Сама Зина отправила меня на курсы для поваров, где мне объяснили основы-основ. А после смерти хозяйки и закрытия кафе я осознала, что мне нравилось возится с едой, нравилось придумывать новые блюда, нравилось впитывать запахи. Тогда я и познакомилась с четой Роговых. Она была нашим постоянным покупателем – каждое утро заезжала за круассаном, а он брал только черный как смоль кофе. Именно они помогли мне выкупить кафе у наследников Зины, которые и так собирались продать за бесценок ее детище. Вот так я стала хозяйкой целого кафе.
– Что-то случилось? – старательно сцеживая зевок в кулак, я приготовила для Лиды зеленый чай и поставила рядом с женщиной.
– Нужен твой торт, – решительно заявила она. – Не меньше чем на пять ярусов. – Я присвистнула. – Со всевозможными кремами и начинками. Чтобы он был… – женщина старательно пыталась описать торт своей мечты, но отделалась лишь одним: – Чтобы он был просто Вау.
– Вау? – переспросила я, старательно внося пожелания в специальную книгу заказов. – Может чуть больше конкретики? – предложила я, начиная перечислять крема, бисквиты, пропитки и начинку, а Лида соглашалась с каждым моим предложением.
Отложив блокнот, я позволила усталости отразиться на лице, пологая, что за годы сотрудничества от Лиды мне скрывать не чего.
– Можешь объяснишь по порядку, что случилось, а я постараюсь придумать идеальный торт? – предложила оптимальный вариант. Лида, как болванчик, закачала головой.
– В эти выходные День города, – сказала она со вздохом, неловко облокачиваясь на спинку стула. – Мэр решил устроить грандиозный праздник, пригласив именитых гостей и звезд эстрады, а обратился он за помощью не к нам, местным предпринимателям, а к Рогову, – выплюнула моя клиентка, словно съела таракана.
Да, расставание четы Роговых было самым обсуждаемым событием последних лет. Громкий и скандальный развод еще долго был главной темой для разговоров на любом мероприятии города, а также в барах, кафе и ресторанах, где собиралось больше одной женщины. Да и мужчины не отставали. Лидия – довольно молода, красива, обеспечена. Конечно, многие были не против породниться, особенно учитывая солидный куш, оставленный Лиде после развода.
– Он позвонил и сказал, что наш отель будет принимать всех этих шишек и он уже договорился со всеми. Осталось только заказать торт, – закончила Лида, явно находясь на грани истерики. – Завтра он пришлет своего миньона, чтобы он проверил подготовку к празднику.
– Миньона? – переспросила я, явно представляя желтелого одноглазого малыша в комбинезоне из известного мультфильма.
– О да, Миньон. Прихвостень Рогова. Первый помощник, – выплюнула клиентка. Стало ясно, что особой любви к желтотелому она определено не испытывает. – Поверь мне, – доверительно сказала она, чуть наклоняясь вперед. – Большего интригана чем Миньон не найти. Я знаю, что порой он выполняет довольно деликатные поручения для своего хозяина.
– Хорошо, – я вновь вернулась к рабочему настрою. – Торт будет. Я успею все сделать.
– Я ни капли не сомневалась, – просветлела Лида. – Тогда я жду тебя на празднике.
Конечно, такую фразу можно было принять за приглашение, однако, учитывая специфику моей работы, я особо не надеялась покрасоваться в платье перед сливками общества, скорей придется бегать в фартуке по кухне, заканчивая последние штрихи.
Собственно, я оказалась права.
В рекордные сроки, поставленные заказчиком, огромный пятиярусный торт был готов. Очередные бессонные ночи сказывались не только на внешности, но и на продуктивности, но я все равно умудрилась успеть и в назначенный срок доставить это великолепие на праздник.
По дороге на праздник, на каждом повороте у меня подкашивались ноги и захлестывало волнение, как бы мое тридцати пятикилограммовое творение не накренилось и не упало, однако, стоит отдать должное профессионализму водителя, довезшего торт в целостности и сохранности.
Еще у подъезда к отелю я слышала громкую музыку, а прожектора ярко освещали закатное небо.
Трое молодых людей встречали меня у черного входа, помогая перенести торт на кухню, где я заканчивала последние приготовления.
Стол на колесиках, украшенный задрапированной тканью в паетках, стоял в углу в ожидании своего часа.
А в это время праздник был в самом разгаре. Из зала слышалась громкая музыка и тосты. Хозяйка вечера, заглянувшая в мою вотчину, изумленно раскрыла рот, глядя на пятиярусное творение.
– Алена, – прижав руки к груди, воскликнула она. – Это восхитительно.
Комплимент был приятен, хотя мне, не буду спорить, хотелось закончить побыстрей, отправляясь наконец домой. Кропотливая работа, которой я посветила последние дни, выматывала не хуже, чем таскание тяжестей, а каждый цветок украшавший торт был выполнен моими собственными руками.
Нет, конечно, у меня были помощники, которые, как маленькие эльфы облегчали мою жизнь, но доверить такой сложный заказ, даже проверенным людям я не могла.
Торт, установленный на специальный стол, был готов отправляться к гостям, после чего я могла быть свободна. Осталось лишь самую малость: вынести торт на публику, а после того, как все налюбуются на пятиярусную красоту, вернется обратно на кухню, где будет аккуратно разделен на ярусы и разрезан на порционные кусочки. Именно этого я и ждала, после чего моя работа считалась выполненной.
Решив немного размяться, я вышла из кухни в зал, мимикрируя под стеночку. Старалась услышать, что говорят гости про сегодняшний вечер, но, как назло, все были заняты другим – все обсуждали встречу Роговых на одной территории.
– Ты видела девушку, что клещом вцепилась в Рогова? – спрашивала одна сплетница другую.
– Ага, Лидка чуть не вырвала ей волосы от гнева, – отвечала оппонентка. На миг стало обидно за заказчицу. Подругами мы пусть и не были, но хорошие отношения, сложившиеся за время нашего общения, что-то значали. Решив, что Лиде наверняка нужна моральная поддержка, я решила оказать ее самостоятельно. Вряд ли кто-то из этих змей будет способен поддержать в трудную минуту, скорей напротив – будут скалиться и надеяться на очередную драму.
– А мужика, что приехал с Роговым видела? Боже, до чего хорош, – восхищались еще в одном углу подвыпившая дама, а я поняла, что речь идет про Миньона. Загадочный Миньон. Исполнительный помощник, правая рука Рогова. За столько лет я ни разу не слышала и не видела этого товарища, а он, оказывается, очень хорош собой.
Лида стояла у барной стойки и залпом глушила коньяк. Стараясь не попадать на глаза гостям, я по стеночки дошла до заказчицы, останавливая ее руку, когда та в очередной раз потянулась за пузатым бокалом.
– Что-то случилось?
Лидка бросила на меня осоловелый взгляд и упрямо тряхнула головой.
– Я уничтожу эту гниду… вот знай, я его по стенке размажу.
– Ты про бывшего мужа? – все же уточнила я, но наткнулась на полный ненависти взгляд.
– А про кого еще?! – заорала она, что ближайшие к нам гости стали оборачивается. – Это мой отель, мое детище, а он…
Не хотелось выслушивать ушат помоев, который собирались вывались в свободные уши, особенно после той неоценимой помощи, которую мне оказал Кирилл Рогов.
– Убью… я его убью, – закатив глаза сказала Лида, ни к кому конкретно не обращаясь.
Бросив взгляд мне за спину, Лида опустошила отставленный бокал.
– Чего тебе Миньон надо?
– Кирилл Александрович просит вас подойти к нему. Он не закончил с вами разговор.
Голос… о, этот голос я узнаю из тысячи, пусть сейчас он был чуть грубей и в голосе прорывались рычащие нотки – но голос… этот голос я узнаю в любом состоянии.
Не веря в происходящее, я медленно повернулась к Миньону. Идиотка!
Я стою в фартуке и чепце, а он, напротив, в дорогущем костюме и смотрит на нас с Лидой с превосходством.
Правда на лице Беркута на миг промелькнуло замешательство, когда я повернулась к нему лицом. Узнал, все-таки.
– Алена? – спросил он, вглядываясь в мое лицо.
– Леша? – ответила я вопросом на вопрос.
– Рад тебя видеть, – он чуть улыбнулся уголками губ, а потом вновь стал исполнительным Миньоном, желающим угодить своему хозяину. – Лида, вас проводить?
– В своем отеле я не нуждаюсь в сопровождающих, – отрезала, слезая с высокого стула и оставляя меня один на один с моим самым худшим кошмаром.
Мы стояли и смотрели друг на друга не решаясь что-либо сказать. Просто смотрели, подмечали изменения, ждали…
– Прости, – первая разорвала взгляд. – Мне нужно идти работать.
– Ты здесь работаешь? – спросил он, как и раньше чуть склоняя голову.
– Я работаю на этом мероприятии. Я кондитер, пришла пора выносить торт, – не знаю зачем пояснила.
– Ясно, – он тоже отвел взгляд. – Неожиданно, но я очень рад тебя видеть.
И скрылся. Он оставил меня стоять в одиночестве посреди заполненного зала.
Был подан сигнал выносить торт, и я бросилась обратно в кухню. Щеки пылали огнем, а сердце в груди билось запертой птицей.
Что он здесь делает? – билась мысль в голове, а механическая работа не спасала.
Огромный торт выкатили в центр зала. Маленькие фейерверки-свечки, украшавшие его, радовали даже таких искушенных гостей, как те, что присутствовали на этом празднике. Оператор и фотограф сновали туда-сюда, фотографируя торт. Исполнительные мальчики-официанты в костюмах чуть посторонились, пропуская хозяина вечера.
Мэр был многословен. Без устали благодарил собравшихся, поздравлял с нашим общим праздником, отмечал свои собственные заслуги в жизни города – в общем абсолютно бесполезный треп, которым любой политик умеет виртуозно управляться, и вот, наконец, первый кусок отрезан и со всех сторон послышались восторженные аплодисменты.
Я стояла в отдалении, в ожидании, когда же, наконец, торт вернется на кухню, чтобы я имела возможность, наконец, разрезать на порционные кусочки и уйти домой.
Уже не усталость была моим главным стимулом. Нет! Беркутов.
Наша встреча – испытание. Я забыла. Я простила. Я оставила произошедшее десять лет назад в прошлом и смогла жить дальше. Зачем? Насмешка судьбы. Конечно, из-за своей работы и образа жизни довольно тяжело завести серьезные отношения, но я стараюсь, однако, не буду скрывать, страх предательства все так же преследует.
Я больше не смогла доверится никому, хотя, ни один из тех мужчин, что были со мной за эти десять лет не могли сравниться с Беркутовым.
По началу, мне казалось, что он преследует меня. Он был везде: я искала его в прохожих, я искала ему в знакомых, я искала его взглядом, а потом перестала. Решила забыть и продолжить жить. Мне было только двадцать, и я не собиралась хоронить себя из-за какого-то мудака.
А вот с мужчинами было хуже. Они были… не им. Я не могла расслабиться, я не могла насладится, а когда я закрывала глаза, стараясь поймать ускользающие ощущения, перед глазами вставал он, смотрящий на меня помутневшими от желания взглядом. О да, это был лучший способ довести себя до пика. Потом, конечно, в душе, я материлась, а если оставалась одна – рыдала в голос, но ему, тому из моих воспоминаний, этого было мало. Он преследовал меня даже во снах. Из-за этих снов я так и не смогла остаться на ночь ни с одним из своих любовников, точно зная, что подсознание накажет меня за эту слабость.
В общем да, Беркутов разрушил мою жизнь.
А тому Беркуту, что стоял рядом с Роговым и миниатюрной брюнеткой, о чем-то негромко переговариваясь, было все-равно до моих сердечных метаний. Он бросил на меня быстрый взгляд лишь один раз эту невозможно длинную речь мэра, в то время как я гипнотизировала его угол. Нет, конечно, я не стояла и не пялилась в открытую, но взгляд из-под ресниц был направлен только туда.
Что там говорили сплетницы? Рогов появился на вечере с женщиной? Нет. Эта женщина определенно была спутницей Миньона, по крайней мере именно он поддерживал ее за талию. И от этого открытия стало не по себе. Стало дурно и тошно, что я, можно сказать, десять лет храню целибат, в то время как он, этот подлец, что проникает в мои мысли, спокойно развлекается с другими женщинами. У меня на глазах.
Речь закончена. Торт аккуратно нарезан на порционные кусочки и я, наконец, могу покинуть этот вечер, чтобы придаться безобразному самобичеванию.
