Текст книги "Невеста для Зверя (СИ)"

Автор книги: Марианна Волгина

сообщить о нарушении

Текущая страница: 9 (всего у книги 11 страниц)

Азат. Моя

Когда мне говорили, что женщина – корень всех бед мужчины, я только смеялся. Разве это возможно?

Мужчина, если он уважает себя, всегда спокоен и не позволит ни одной женщине затронуть это внутреннее спокойствие.

Женщин можно хотеть, да. Почему нет? Для того они и созданы.

Женщин можно уважать. Конечно. Я уважаю женщин. Не всех. Пожалуй, только одну. Мою маму. Она – поистине достойна уважения. А всем остальным нужно его еще заслужить.

В моей жизни было много женщин. Наверно, даже слишком много. Я не считал нужным себя ограничивать, особенно до женитьбы. Да и после, на самом деле, тоже думал, что не буду. Думал, да. Раньше.

Конечно, у нас официально мужчина не может брать нескольких жен, но, в принципе, это не возбраняется. Все закрывают глаза. О чем говорить, если даже мой дядя, президент… ну да не будем об этом. Даже думать не стоит на такие темы.

В любом случае, я всегда знал, как себя вести и как относится к женщинам. Знал, что женюсь не по любви. Какая любовь, о чем вы?

Ну да, дед что-то мне говорил про Перозовых, про то, что сын его друга уехал в Европу, хорошо там живет, дочку растит. Невесту мне.

Я не особенно вникал. Ну, живет и живет. Ну, растит и растит… Когда это еще будет? У меня дел полно.

Потом умер отец, и дед как-то очень резко сдал. Моментально, не успели земле тело отца предать, как через сорок дней…

Меня это подкосило тогда. Я отца, кажется, так не любил и не уважал, как деда. И его потеря была дикой неожиданностью, бедой.

Но горевать было некогда, бизнес, построенный отцом, требовал внимания. В одночасье я из бездельника с планами погулять, поездить по миру, развлечься, превратился в наследника, вынужденного защищать свое от зубов хищников. Ох, родственники засуетились! Сразу выяснилось, что отец кому-то что-то был должен, кто-то ему в каком-то лохматом году помогал, и теперь хорошо бы должок отдать.

Я сцепил зубы… И раздал. Всем все раздал. Да так, чтоб нажрались, а кое-кто и захлебнулся до смерти.

Буквально через полгода после полноценного вступления в наследство, на меня уже смотрели с опаской, как на непонятного хищного зверя, который неизвестно что сделает в следующую минуту: отойдет в сторону, оскалится, а то и зубами глотку перервет.

Не скажу, что это было просто. Но поддержка семьи в этот момент, поддержка дяди, братьев двоюродных, друзей-побратимов, с которыми мы с детства вместе были, очень помогла. Вытащила из беды.

Надеюсь, и теперь поможет. Надеюсь, нас уже ищут.

Я лежу, закинув одну руку за голову. Вторую не могу. На ней жена моя спит. Слово какое странное. К ней не применимое. Жена. Моя жена. Моя.

Когда я говорил в узком кругу, что не понимаю, как может слететь крыша из-за женщины, усмехался в ответ на рассказы других мужчин, то совершенно был уверен, что со мной такого не произойдет.

Не тот характер, не тот склад ума.

Не умею очаровываться, все вижу кристально ясно, ярко. Как можно смотреть ясно и при этом очаровываться? Это же бред. Слабость. Правильно, я это все слабостью считал.

А понимающие, опытные мужчины, старшие, слушали мои дерзкие слова и многозначительно переглядывались. Дескать, все еще впереди у тебя, парень. Все еще будет.

А я смеялся, дурак.

И их считал недалекими.

Вот и поплатился.

Тогда, у ночном клубе, я не знал, что она – Перозова.

Просто увидел в разноцветной толпе невероятно красивую, нежную девушку. Она танцевала, мягко поводя бедрами, встряхивая длинными темными волосами, мантией закрывающими ее до ягодиц, и, когда свет стробоскопа попадал на ее лицо, я видел полузакрытые глаза, нежные пухлые губы, бледную, фарфоровую кожу. Я тогда, помнится, замер в своем кресле, спихнул с коленей какую-то девку, уже успевшую порядком надоесть своим развратным шепотом, и подался весь вперед, словно хищник в засаде следя за плавно двигающейся на танцполе девушкой.

Одета она была пошло и отвратительно. Какие-то блестящие джинсы, слишком обтягивающие круглую попку, какая-то блуза, слишком оголяющая плечи и немного показывающая мягкий подтянутый животик, когда девушка поднимала руки в танце.

Мне не нравилось, как она одета, я бы ни за что не позволил… Да что там! Я бы не позволил своей женщине даже показаться в таком месте! Неважно, в каком виде!

Здесь терлись девки особого толка, доступные и простые в общении.

И то, что такая сладкая девочка здесь, означало… Что она – одна из них. Из таких вот.

Понимание этого больно ударило в сердце, я даже оскалился невольно и схватился за кальянную трубку, чтоб немного успокоить бешено бьющееся сердце.

Глаз я с русалки сладкой не сводил и все думал, что делать? Позвать ее за столик? Если пойдет… Пойдет, конечно. Для того сюда и пришла!

И только я собрался передать через официанта приглашение, как она неожиданно посмотрела в мою сторону и замерла.

И я замер.

Она совершенно точно видела меня, совершенно определенно разглядела в темноте моей засады.

Я неотрывно смотрел на нее, даже не стремясь пригасить жажду во взгляде. Пусть видит. Сговорчивей будет. А уж когда узнает, кто я, из какой семьи…

Я уже собрался, не привлекая официанта, просто подозвать красотку жестом, но тут ее подхватила и уволокла за собой к бару другая девчонка, тоже темноволосая, и тоже вульгарно одетая.

Я разочарованно выдохнул, отставил кальян и встал, высматривая официанта.

Обычно они к вип-клиентам сразу подбегают, а тут что-то запропастился…

Казалось, отвернулся буквально на мгновение, а девушку из вида потерял…

Когда вновь нашел, то почувствовал, что все внутри стало каменным, холодным. Моя русалочка шла, пошатываясь, с двумя мужиками, в сторону кабинетов.

И от осознания того, что та, что мне до безумия понравилась, такая же, как и все остальные, накатила дикая ярость. Безумие какое-то.

Тренер, когда я так увлекался, меня вырубал сразу, потому что по-другому не остановить было.

Правда, за все время занятий кикбоксингом такое случалось всего пару раз. Но для большого спорта я все же оказался непригоден. Мало ли, когда планку могло рвануть?

Вот в тот раз и рвануло. Мощно.

Сразу в голове застучало: «Моя. Моя. Какого хрена? Какого хрена с ними? Я первый увидел! Я первый буду ее..!»

Я пошел следом, стараясь ступать как можно бесшумней и радуясь, что мои друзья успели рассосаться по делам, и никто меня не задержит. Повеселюсь, значит…

То, что я неправильно оценил ситуацию, стало понятно практически сразу. Потому что девчонок, а компанию русалочке составляла та самая малышка, что увела ее с танцпола, явно чем-то накачали. Шли они неуверенно, но не как пьяные, моторика была другая. И русалка пробовала даже сопротивляться.

У меня от одной мысли, что могло бы случиться с девочками, если б я не успел сейчас, в голове что-то щелкнуло.

И включилось то самое безумие, которое только тренер умел останавливать.

Но здесь тренера не было. И хорошо.

Переломанные придурки надолго запомнили, каково это – быть беспомощными и ничем не управляющими. А я, когда закончил с ними, вызвал Рашидика, он как раз на смене был у себя в отделении. И передал с рук на руки.

А сам все это время, пока с полицией общался, на руках русалочку держал. Маленькую такую, хрупкую. С нежными губами, вкус которых я все же позволил себе ощутить.

И ни от одной женщины меня так не торкало, как от нее, этой, пошло одетой, пошло пахнущей дешевыми духами, но такой вкусной, такой чувственной, сладкой девушки.

Я уже решил, что с нею буду делать, когда решу вопрос с полицией и второй девчонкой, тоже валяющейся без сознания в полицейской машине.

Я увезу эту русалочку к себе, дождусь пробуждения… А затем сделаю ей предложение, от которого она точно не откажется.

При одних только мыслях, что именно я буду потом с ней делать, все внутри бурлило от предвкушения.

Почему-то она зацепила меня. Сам не понимал тогда, почему.

И сейчас не понимаю.

Она лежит у меня на груди, маленькая, вкусно пахнущая, волосы, заплетенные в косу длинную, растрепались. Я растрепал.

Губки нежные, зацелованные, поджимает. Я зацеловал.

Вздыхает сквозь остаточные невольные слезы. Я – причина этих слез.

Я – ее первый мужчина. И все сделал так, как хотел. Вот только вышло в разы лучше, чем я тогда себе представлял, держа ее на руках на заднем сиденье своего мерса и думая, что она – продажная.

Все вышло лучше. И с нею теперь все хорошо у нас будет.

Да, не с того начал. Но никогда не поздно поправить, ведь так?

Азат. Сладкая

Сладкая девочка на моем плече тихо стонет во сне, морщит лоб. Ей явно что-то нехорошее снится. Надеюсь, не я. Хотя я и сорвался, конечно, словно с ума сошел, но все же… Старался быть нежным. Это для меня не особенно свойственно, я обычно не думаю об удовольствии женщины. Но с ней хотелось быть другим.

Даже до того, как узнал, что она Перозова.

И до того, как понял, что она – нетронутая.

Что она Перозова, та самая Наира Перозова, с которой я сговорен был практически с пеленок, я узнал, когда Рашидик привел в чувство вторую малолетку и выяснил, кто она и кто ее родственники.

И позвонил по нужным телефонам.

Конечно, делу можно было дать ход, потому что нельзя такое с рук спускать, неизвестно, сколько еще девчонок эти твари успели вот так оприходовать, но тут было несколько мешающих факторов.

Первый, и немаловажный: то, что тварей я все-таки сильно поломал. Ну, переборщил, говорю же. Тренера рядом не было, чтоб тормозить. Вот и пришел в себя только, когда их по стенам качественно размазал. Тонким слоем, да уж. Любителей легкой наживы увезли в реанимацию, а Рашидик прояснил про их родню. Не самые последние люди в городе. С отцом одного из них я даже встречался на каком-то приеме у мэра.

Вряд ли они меня запомнили, конечно… Не успели просто, тренер мою быстроту всегда отмечал. И умение работать ногами тоже.

Но, если дать делу ход… Вони будет много. У меня налицо превышение допустимых пределов, могут разораться…

Так что мы с Рашидиком посовещались и решили не борщить.

Твари наказаны, на больничных койках не меньше пары месяцев проведут. А потом еще и реабилитационный период долгий… Вполне хватит времени подумать о своем поведении и причинно-следственных связях.

Однако же, девчонок надо было разъяснять, кто они и откуда.

Моя сладкая добыча в себя не приходила, врач, вызванный мною, уверял, что ничего серьезного, просто надо поспать.

Я это воспринял правильно. Пусть выспится. Я ей все условия для этого предоставлю. В своей квартире.

А вот вторую, которая явно поменьше выпила отравы, удалось привести в чувство.

Девка плакала, причитала и не хотела называть себя, опасаясь брата Рустама.

Но Рашидик силой забрал у нее телефон и нашел телефон того самого Рустама.

Парень, судя по голосу, знатно охренел и даже не поверил, что его сестренки могут гулять по ночам. Но потом, видно, проверил их наличие в девичьих кроватках… И примчался.

И тут-то и выяснилось, что он – Рагулаев, сын Айши, в девичестве Перозовой…

И я его даже видел несколько раз, правда, давно, еще когда дед и отец были живы.

Тесен мир! Тесен наш город!

– Плохо ты за сестрами следишь, – с досадой бросил я бледному Рустаму, поглядывая на спокойное, такое красивое лицо Наиры Перозовой, лежащей на заднем сиденье моей машины, – девушки из хороших семей, порядочные, честные девушки, по таким местам не ходят.

– Брат, клянусь, это первый и последний! – Рустам прижал ладонь к сердцу, – я поговорил с сестрой… Она плачет, клянется, что никогда не ходила никуда. Просто Наира… Она же из Европы, понимаешь? И там развлекалась. Она Алию вытащила. Привезла, вон, тряпки эти дешевые… У них там нравы свободней… мы же не можем отвечать за то, что было далеко? Брат, я пойму, если после этого ты… Ты не захочешь… Это позор, да.

Я молчал, косился на заднее сиденье машины, внутри поднималась дикая злоба и такая же дикая досада. В основном, потому что все планы мои увезти сладкую русалочку к себе рухнули.

Она оказалась не просто посторонней девкой без корней и влиятельных родственников. Она оказалась Перозова, из одной из самых уважаемых семей в нашем крае. Пусть и небогаты они были, но зато родословную вели чуть ли не от первопредков. И Перозова Наира, дочь Али Перозова, внучка Али Перозова, была прямой и самой чистой ветвью их рода. Взять такую в семью было почетно. А вот увозить в неизвестном направлении, чтоб потом играть с ней всю ночь, нельзя. Несмотря на ее не самое хорошее поведение и откровенно развратный внешний вид.

Если б Рустама не было тут, то я бы, возможно, подумал… Но сейчас…

Ох, как жаль!

А еще больше жаль, что семья Перозовых, похоже, искренне считала меня дураком, раз собиралась отдать мне в жены порченную девушку.

Это такое неуважение, такой обман, что меня буквально распирало от злобы.

Как они планировали скрыть это?

Неужели не понимали, что я буду предъявлять? Или рассчитывали, что я, увидев красоту невесты, забуду обо всем на свете?

И сама Наира тоже хороша! Зная, что ей скоро замуж выходить, болталась по злачным местам! Словно специально! Не хотела замуж? Глупость. Все хотят замуж. Это же женщины.

Тогда что? Настолько глупая? Беспечная?

Я опять покосился на машину.

Девушка, спокойно лежащая на заднем сиденье, не производила впечатления глупышки. Ее тонкое лицо с одухотворенными чертами казалось отмеченным печатью разума… Или мне, может, просто хотелось это видеть?

– Мы не успели тебе сообщить о ее приезде, брат, – продолжал Рустам, – она только вчера… Мы и сами не знали, какая она, поверь! Она в последний раз тут была десять лет назад, что мы про нее знали? Пригрели кобру на груди, мама будет переживать, бабушка… Чуть было она мою сестренку не утащила в грязь! Но Алия у меня не такая! Она чистая и покорная девушка, хорошая жена будет кому-нибудь… Слушай… – тут Рустам сделал паузу. Словно обдумывая что-то, только что пришедшее ему в голову, – я понимаю, что Наира… Что ты ее не захочешь после всего этого. Я бы сам не захотел, поверь! Так опозориться! Но ведь это не наша вина! Наша семья вообще ни при чем! Но, так как Наира не оправдала надежд, опозорилась, и все же она – Перозова, и договоренность между нашими дедами священна… Может, ты рассмотришь Алию? Она – чистая, воспитывалась правильно! Она будет хорошей женой, самой лучшей!

Я, честно говоря, чего-то такого ожидал, но все равно немного оторопел от прямоты.

То есть, мне предлагали заменить одну девочку, танцевавшую в клубе, другой девочкой, тоже танцевавшей в клубе? И предлагали поверить словам ее брата…

Меня и в самом деле принимали за идиота.

Даже как-то обидно.

Азат. Невинная

– Ну как? – ждал ответа Рустам, – подумаешь? Давай, я Алию позову, посмотришь на нее…

Вот только мне сейчас смотрин не хватало для полноты картины.

Я усмехнулся и покачал головой.

– Нет, я не буду думать. Алия – не Перозова. А я чту предков.

– Она – Перозова по матери, – возразил Рустам, поджав губы, – в конце концов, если бы у дяди Али не родилась девочка, то именно Алия была бы твоей невестой.

– Я не думаю о том, что было бы «если». Сейчас есть дочь Али Перозова, и именно она – моя невеста. Тем более, что твоя сестра, кажется, уже просватана?

По изменившемуся лицу Рустама стало понятно, что моя осведомленность для него – большой неприятный сюрприз.

Ну да, легко думать, что ты умнее всех. И тяжело осознавать, что вокруг не одни дураки.

Рахмет Саюмов недавно хвалился мне, что берет женщину из рода Перозовых, Алию Байкулову.

Девчонке вот-вот восемнадцать стукнет, давно пора замуж.

Интересно, как себе представляет Рустам такие движения в мою сторону?

Саюмов – тоже не последний человек у нас в крае. Понятно, что Наракиевы интереснее в качестве будущей родни, но в целом, Рустам, несмотря на топорность действий, выбрал правильного мужа для своей родной сестры.

Иметь в родне Наракиевых и Саюмовых – это двойное бинго… Тем более непонятны сейчас его телодвижения.

В чем его выгода?

– Да, так и есть, – нехотя ответил Рустам, – но Рахмет… Ему, по большому счету, все равно, кого из Перозовых брать… И… Насколько невеста чистая…

Я опять посмотрел на спокойно спящую в моей машине Наиру. Чистое, свежее лицо, нежные губы, словно мед, до сих пор вкус их чувствовал… Глаза огромные, в них звезды сияли… Фигурка тонкая на танцполе, руки беззащитно подняты вверх… Не хочу другую! Ее хочу!

И, к тому же, было у меня ощущение, что Рустам не договаривал, дурил меня.

А я больше всего на свете не люблю, когда меня пытаются обдурить.

– Нет, брат, – усмехнулся я, – дед хотел, чтоб я на дочке Али женился, я на ней и женюсь. А, если она с опытом окажется, то отвечать вы будете, всей семьей. За то, что невесту мою не сберегли.

– Брат… – тут же всполошился Рустам, – но ведь я же объяснял тебе…

– Мне не интересны эти объяснения, – отрезал я, – я сам все проверю. И, кстати, подумай о том, что Саюмову может не понравиться, что его невеста разгуливает в таком виде по злачным местам… И зря ты думаешь, что его не волнует чистота будущей жены…

С этими словами я отошел в сторону машины, оставив Рустама наслаждаться осознанием провала своей политики.

Наклонился, аккуратно вытаскивая нежную девушку из машины. Она только сонно чмокнула пухлыми зацелованными губами, ресницы беззащитно дрогнули, брови нахмурились.

А я едва сдержался, чтоб опять ее не поцеловать…

Как, все же, жаль, что она – Перозова… Все было бы проще в разы.

Была бы она моя уже сегодня.

А так – ждать еще месяц…

Хотя…

Я отнес Наиру к машине ее брата, аккуратно расположил на заднем сиденье, сунул под голову мягкую подушку, затем улыбнулся испуганно таращащейся на меня темноволосой сестренке Рустама, подмигнул ей и развернулся к ее брату.

– Наверно, надо ускорить сватовство, – спокойно сказал я, – а то теперь доверия нет… Мало ли, куда еще мою невесту понесет на ночь глядя.

– Когда ты планируешь? – проглотил оскорбление Рустам. Ну да, он сейчас не в том положении, чтоб условия выставлять и обижаться.

– Послезавтра, пожалуй. И, кстати, вопрос с калымом будет пересмотрен… В связи с вновь вскрывшимися обстоятельствами.

Понаблюдал, как краски пропадают с лица Рустама, как он открывает рот, собираясь возразить, и перебил все на корню:

– И да, думаю, что Саюмов тоже может об этом задуматься… На твоем месте, я бы не упирался…

После чего развернулся и пошел к Рашидику, за время нашего разговора успевшему разгрести все то дерьмо, что мы тут наворотили и теперь спокойно ожидавшему меня у машины.

Мы давно не виделись, и сейчас планов было множество.

Остаток ночи мы провели с Рашидиком, мирно разговаривая и вспоминая старые добрые…

Утром я дал задание службе безопасности дополнительно выяснить все обстоятельства жизни моей невесты в Европе, вплоть до личных предпочтений в одежде и еде.

Задумался, прочему я раньше этим не озаботился?

Даже странно.

Женитьба гипотетически висела надо мной много лет, была чем-то нормально-неизбежным.

И никогда в голову не приходило подробнее узнать хоть что-то о своей будущей жене…

До этой ночи.

И вот теперь моя недальновидность больно ударила по мне.

Стоило много раз подумать, нужна ли мне такая жена? Гуляющая по ночным клубам, ведущая свободный образ жизни…

Я закрывал глаза, вспоминая ее, танцующую в лучах стробоскопа, ее длинные русалочьи волосы. Свободно колышущиеся по спине, лучистые глаза, как у пэри из древних сказок…

Она мне точно нужна.

Но вот в каком качестве?

Это вопрос…

Всем вопросам вопрос.

И в ближайшее время я его собирался решить…

Я усмехаюсь, мягко поглаживаю нежную щеку доверчиво прильнувшей ко мне жены…

То, что она оказалась невинной, на самом деле, практически не было сюрпризом.

Все-таки, я довольно много женщин повидал на своем веку и умею отличить опытную от неопытной.

И, еще в первый наш раз, когда трогал ее, целовал, против ее воли зажигая в ней желание, стало понятно, что этот сладкий плод Наира пробует впервые. Ну, или она настолько хорошая актриса, что ее не грех и в жены взять.

Не скажу, что доволен своим поведением с ней.

Все же, я пытался вычислить ее реакции, понять, насколько она будет послушной, насколько она готова подчиняться, прогибаться…

Мне бы не хотелось, чтоб она меня боялась. Мне хотелось, чтоб она меня желала, хотя бы в половину так, как я ее желаю.

Я был доволен ее реакцией.

За внешностью невинной малышки таилась настоящая горная львица, страстная, яркая, острая на язык даже, стойко пытающаяся защитить себя…

Это никак не вязалось с образом распутной девушки, который мне нарисовал ее братец.

Опытная в любовных утехах женщина так себя не ведет. Она четко знает, где ее главное оружие, и умело использует его.

А Наира билась за себя, как львица. И не ее вина, что я победил. Я, все же, умелее в этих вопросах…

И забавно, что, мозгом понимая, что Рустам мне соврал зачем-то про свою двоюродную сестренку, я все же в глубине души опасался… Что он окажется прав.

Осознание, что моя, уже моя Наира была с кем-то, давило и выбешивало. Заставляло делать глупости, чтоб в очередной раз убедиться в своей неправоте…

Я разрывался на части, все думал и думал о ней…

И, наверно, в конце концов, не выдержал бы и проверил, не дожидаясь ее согласия…

Но тут случилось это.

Мы попали в ловушку, вдвоем. И появилось время узнать друг друга такими, какими мы были на самом деле… Появилось время для нас.

И я его использовал.

Наверно, сейчас нет на свете более счастливого человека, чем я.

Единственное, чего не хватает – это того, чтоб нас уже вытащили из этого каменного мешка поскорее!

А то моя жена пугается.