Текст книги "Врата войны"

Автор книги: Марианна Алферова

сообщить о нарушении

Текущая страница: 15 (всего у книги 21 страниц)

Когда Борис вышел, Виктор подался вперед и спросил:

– Они что-то говорили еще об этом герцоге? Что-то особенное. Хоть что-нибудь?

– Нет... то есть сказали, какой он на вид. Внешность подробно описали. Ах, да, еще обещали: кто его схватит – тому награда. – Форак внимательно посмотрел на Виктора и побледнел. – Так это вы? Да? Только бороду сбрили? Да?

– По словесному портрету трудно узнать кого-нибудь.

Вернулся Борис с тремя стаканами чаю.

– Эти всадники. Они кто? «Синие» или «красные»? – спросил Ланьер. Ян Форак задумался.

– По-моему, они никакие.

4

Виктор отвел парня в госпиталь. Пленному выделили комнатку с небольшим забранным решеткой окном. Дверь также запиралась на ключ. А ключ – только у Терри и у Войцеха.

– Вы думаете, он опасен? – спросила Терри.

– Нет, – покачал головой Виктор. – Но формально он – пленный, так что пусть сидит под замком. Кстати, не пускайте к нему Хьюго ни под каким предлогом. Сразу зовите меня. Ясно?

– Не волнуйтесь. Раненые в госпитале в полной безопасности.

– Как остальные?

– Все стабильны. У большинства состояние удовлетворительное. Троим пришлось сделать операции. Ещё ночью. – Терри указала на палату, где лежали раненые. – Мы хотели везти их в лес, чтобы ускорить выздоровление. Но это сражение спутало все планы. Как ваша рука?

– Нормально. Щепка воткнулась повыше локтя. Войцех уже обработал царапину. Можно посмотреть раненых?

– Конечно. Только накиньте балахон, наденьте бахилы и маску.

Первым делом Виктор навестил Димаша. Тот уже почти поправился. Правда, рука все еще висела на перевязи, но в остальном Димаш выглядел здоровым. Он явно скучал в палате, где все остальные были еще прикованы к койкам. Рвался наружу.

Увидев Виктора, рядовой кинулся к нему, сбив по дороге больничный табурет.

– Виктор Павлович! Что ж тут такое? Ничегошеньки не понять! Гранаты рвутся. Я слышал взрывы. И стрельба? После закрытия врат войнушка продолжается? Да?

– Небольшая стычка, – сдержанно отвечал Виктор. – Какие-то сумасшедшие напали на крепость. Мы отбились.

– Жарко было? Много нападавших? Кто они? Мары?

– Видимо, мары. Новообращенные.

– Что? А, неважно! Послушайте, Виктор Павлович, я вижу, вы человек в крепости теперь непростой. Мне сказали, вас начальником избрали.

– Назначили, – уточнил Ланьер.

– Поговорите с доктором! Пусть меня из госпиталя выпишут. А?! Я ж рукой запросто могу шевелить. Зачем мне здесь сидеть? Там вечером, говорят, пир был горой, а мы тут бульончик жиденький хлебали.

– Что наша ученая дама говорит? – спросил Виктор, напуская на себя важность.

– Да ничего... нет, то есть... сказала, что завтра меня в лес повезут. И я должен, как идиот, в лесу два часа сидеть, а потом она меня выпустит. Вы понимаете? В мортал потащат. Мы что, мортала не видели?! Там запросто сдохнуть можно!

– Мортал – это всего лишь зона хронопарадокса. Надо уметь им пользоваться. Тебе будет казаться, что миновало всего два часа, а на самом деле пройдет десять дней. Рана заживет окончательно.

– Правда? – Димаш секунду подумал. – Так это здорово! Зачем тогда здесь в войну играть? Надо мир обживать, санатории строить. Нет, правда! Это же отличный бизнес: привез больного, которому три месяца лечиться надо, выдал лекарства, по лесу покатал, и привет, пожалуйте обратно! Послушайте, Виктор Павлович, может, нам этот санаторий самим и организовать?

Виктор засмеялся:

– Я бы с удовольствием. Но ты забыл, что врата три летних месяца закрыты. Раньше осени вернуться не получится.

– М-да... – Димаш почесал затылок. – А я уж решил, что нашел золотую жилу. Ну ничего, тут, похоже, всяких диковинок хоть отбавляй. Придумаем. Можно сначала лечение устроить. А потом – отдых. Охоту, к примеру, организовать.

Санаторий в мортале?

Виктор содрогнулся. Август вспомнился. Путешествие в мортал. Ловушка. Эпицентр, где время неслось, минуты превращая в дни и годы. Тот лес за несколько минут высосал жизнь из Валюшки. Нет, с этими зонами лучше не шутить.

– Если что понадобится – зови, – сказал Виктор Димашу на прощанье.

5

У Войцеха в госпитале имелась и операционная, и реанимация. В отдельной палате лежали самые тяжелые, дожидались часа, когда можно отправиться для интенсивной терапии в мортал.

В реанимации сейчас лежали пять человек. Трое «красных».

«Бывших „красных“, – мысленно поправил себя Виктор. – Теперь мы все лишились расцветок».

Из «красных» самым тяжелым был Лобов. По прибытии в крепость ему пришлось делать повторную операцию. Мужик попался жилистый. На вид ему лет под сорок, волосы поредели, щетина на щеках седая. Такие тоже за врата рвутся. Случается – и в пятьдесят человек в Дикий мир бежит.

Из двоих «синих» в реанимации один совсем молоденький парнишка был очень плох. Он лежал, странно вытянувшись, задрав кверху острый подбородок.

– Он выживет? – спросил Виктор, останавливаясь возле его кровати.

– Выживет, – пообещала Терри. – Через три дня повезем его в лес вместе со всеми тяжелыми. Состояние у него стабильное. Но он сильно переживает свое положение. Отстал от своих, ранен в ногу. Кость перебита. Ему повезло, что гангрену не получил.

– Как его зовут? – спросил Виктор.

– Фред.

Парень вдруг повернул голову, глянул на Ланьера запавшими темными глазами. Не поймешь, какого они цвета. Губы шевельнулись.

– Нас разбили, – проговорил он, силясь приподняться. – Нас предали... Сволочи... предали...

– Парень, теперь для тебя главное – выжить, – наклонился к нему Виктор. – Об остальном можешь забыть. Как будто ты уже прошел врата.

– Ненавижу... – прошептал Фред. – Всех ненавижу.

МИР
Глава 18

1

В сентябре, едва открываются врата и первые партии «синих» и «красных» начинают выходить обратно в МИР, во всех порталах тут же начинается обсуждение прошедшей кампании. Поначалу и «красные», и «синие» приписывают победу себе, доказывают, что именно они разгромили и обратили в бегство соединения противника, что взяли в плен, нейтрализовали (некоторые даже употребляют некрасивое слово «убили») живую силу враги, а технику сожгли или привели в негодность. Все эти реляции передают аккредитованные при штабах портальщики. Они самыми первыми проходят врата, торопясь сообщить о победе «своих» всему миру.

Одновременно с ними появляются замаскированные агенты «Глобал» или «Би-Би-Си», и на обитателей мира обрушиваются подробности «подвигов» обеих сторон. Провозглашенная прежде победа становится призрачной, а достижения – сомнительными. Выходит, что убивали все больше своих, по ошибке. Тонули в болотах, гробили целые роты в мортальных зонах, а та победа, о которой рассказывают во всех порталах, нейтрализация вражеских сил – это всего лишь убийство побросавших оружие дезертиров, которые пытались уйти из зоны боевых действий и сдаться наблюдателям.

Вояки яростно огрызаются, обзывают портальщиков трусами и вралями, как минимум каждый третий садится писать мемуары, а каждый десятый – роман о завратных битвах, где больше всего достается на орехи портальщикам и пасикам, за то, что вечно путались под ногами и мешали драться настоящим мужчинам.

Алена, просматривая однообразные сообщения, пыталась найти хоть какой-то намек на миссию старшего Ланьера. Зачем Поль перешел на эту сторону? Какую тайну хотел поведать? Что скрывалось за словом «Валгалла»? История массовых убийств? Незаконная продажа оружия? Похищение людей? Что?.. Он намекал: в завратном мире творится неладное. Но что именно, пока понять было невозможно.

Поль исчез, где его теперь искать? Несмотря на предостережение, она дважды заезжала домой к Виктору: вечером после исчезновения «дикаря» и на следующее утро. Алена прибрала разбросанные вещи, в глубине души надеясь, – какая-то зацепка укажет на дальнейшие планы таинственного гостя. Но она ничего не нашла. Только среди мусора попался ей использованный билет на самолет. Билет был из Нью-Йорка, на рейс третьего сентября. На имя Джона Доу. Она повертела билет в руках. Какой-то бред. Дикий мир? Завратный мир? Или... всего лишь Новый свет, который давно перестал быть новым? И все это выдумки, что некий человек, с идентификатором на имя Джон Доу, провел пятьдесят лет за вратами, а потом вернулся? Получалось, двойник Виктора – обычный враль?

Нет, все не так просто. Что-то случилось. Что-то совершенно невероятное. Необходимо найти Поля. Самое простое – попытаться разыскать Джона Доу. Алена попробовала.

«Объект поиска не идентифицируется. Объявить мистера Джона Доу в розыск?»

«Нет».

Алена не хотела задействовать полицию и виндексов. Во всяком случае – пока.

«Мне нужен союзник, – размышляла Алена. – Одна я ни за что не справлюсь. Но кто? Кто мне может помочь?»

Виктор ей был необходим как никогда. Но Виктор не возвращался. Гремучка-Голубев? Как ни смешно, похоже, глава «Дельта-ньюз» тоже исчез. Неужели Поль его так напугал, что Гремучка закрыл портал и пустился в бега? Алена не сомневалась: Поль на многое способен. Так кто же поможет несчастной девушке? Дед? Он слишком стар. Тетя Надя? О да, она готова в бой немедленно! Сейчас! Лучше не надо! Здравый смысл подсказывал Алене: от нее будет больше вреда, чем пользы.

Нет, тетю Надю не надо вмешивать в это дело. Кто тогда? Друзья Виктора? Она с ними незнакома. И потом: готовы ли эти люди рискнуть своей шкурой или хотя бы карьерой ради Виктора Ланьера? Но кто-то должен был рискнуть, кому судьба Виктора не безразлична. Его брат? Ну да, сводный брат Артем Лисов. Виндекс.

Алена кинулась к компьютеру и включила поисковую программу.

«Артем Лисов, виндекс...» Что она еще знает о нем? Он младше Виктора на год. «34 года» поставила в графе «возраст». Список виндексов с фамилией «Лисов» тут же возник на экране. Отлично! Проверять, тот это Лисов или нет, придется до Нового года.

Что еще можно уточнить?

Ага, есть графа: родители...

Она указала в графе «мать»: «Вера Григорьевна Андреева». В графе «отец» смогла указать лишь фамилию «Лисов», зато добавила особые данные «посмертник». Другие родственники – «Виктор Павлович Ланьер, брат».

Список тотчас сократился до одной-единственной фамилии.

Отлично!

«Создать контакт!» – потребовала Алена.

И отправила сообщение:

«Алена Савельева, невеста Вашего брата Виктора Павловича Ланьера, просит о немедленной встрече. Речь идет о жизни Виктора».

Она не лгала. Была уверена, что Виктору угрожает опасность. О том, что речь идет о гибели мира, решила не писать.

Что еще можно выудить из сети, кроме адреса Лисова? Ну, например, Валгалла... Валгалла – ссылок 1000329, порталов – 1441, сайтов – 5670.

«Валгалла – в скандинавской мифологии дворец на небе в Асгарде. Туда уходят павшие в бою воины, там светло от блеска мечей, там пьют медовое молоко козы Хейдрун и едят мясо вепря Сэхримнира. Мертвые воины составляют дружину бога Одина, они то сражаются, то пируют в Валгалле, – поясняла сеть. – Дворцами Валгаллы назывались погребальные лодьи, которые поджигались вместе с погибшими воинами и отправлялись в открытое море».

Что же имел в виду Поль Ланьер, когда говорил о Валгалле? Не этот же древний рай для павших воинов?

– Алена Савельева? – ожил комбраслет. Мигнул красным, зеленым, опять красным. Кто-то пользовался защищенным каналом связи. «Все это ерунда, – говорил Виктор. – Дополнительная подсказка эсбистам: стоит послушать».

– С кем я говорю?

– Анна Орловская, корректор психики.

– А! Понятно! Вам хочется срубить, наконец, свои пятьдесят евродоллов. Так приперло с деньгами, что вспомнили обо мне?

– Вам в самом деле нужна коррекция. Но, в конце концов, следить за своим уровнем агрессивности – дело каждого. Я о другом. О важном. – У психокорректора выдержка была куда лучше, чем у Алены. Голос Орловской сообщил спокойно и доброжелательно: – Гарольд Смешнов сказал мне, что вы – портальщик из «Дельта-ньюз».

– Внештатный, – уточнила Алена, чтобы ее ложь выглядела правдоподобнее: Орловская могла проверить списки работников портала, прежде чем позвонить.

– Не важно. «Дельта-ньюз» – серьезный канал...

«Неужели она не знает, что канал „Дельта-ньюз“ закрыт? – удивилась Алена. – Впрочем, закрытие канала было сенсацией вчера. Сегодня об этом уже не сообщают.

Как говорил Виктор: «Если ты пропустил новость, ты не узнаешь ее никогда». Видимо, госпожа Орловская кое-что пропустила».

– Надежда Савельева, глава «Эдема» – ваша родственница? – продолжала допытываться Орловская.

– Тетка.

– Отлично. Алена, вы мне очень нужны. Надеюсь, у вас есть хотя бы десятая часть ее напора.

– Почему бы вам не обратиться сразу к Надежде Сергеевне? Тогда весь напор...

– Нет. Мне нужны именно вы. Дело важное. И срочное. Нам надо встретиться. Новый парк подойдет? Через час?

– Это связано...

– Не надо лишних слов! – Орловская повысила голос, но тут же взяла себя в руки: – Через час. У недостроенного фонтана. Приходите одна.

И прервала связь.

2

День был радостный. Солнечный. Синий с золотом. Весело жить в такой день. Хорошо бы с Виктором погулять в Новом парке.

Алена почти наяву представила их прогулку: Виктор непрерывно шутит, потом катает ее на американских горках (знает, что она их до смерти боится), потом они заходят в кафе, где хозяин дремлет за столиком, покрытым клетчатой скатертью. Они заказывают бутылку вина и шашлыки.

Неужели он не вернется из-за врат? Она еще надеялась.

Орловская сидела на скамейке рядом с накрытым зеленой сеткой параллепипедом. Заметив Алену, она поднялась, взяла Алену под руку, и они двинулись по дорожке. Навстречу две мамаши катили коляски с детьми.

– Как поживает Гарольд Смешнов? – спросила Алена. – Или вы расторгли ваши деловые отношения?

– Постарайтесь воспринять информацию максимально серьезно, – Анна говорила все тем же доброжелательно-мягким, хорошо поставленным голосом.

– Постараюсь воспринять. – Алену вдруг разобрал глупый смех. Она едва сдерживалась.

– Вы знаете, что людей с высоким уровнем накопленной агрессивности обычно отправляют за врата. Но многие демонстративно отказываются. Тогда их ждет коррекция психики. Случайно... Почему – неважно, это вас не касается, я стала проверять списки тех, кого лично направила на коррекцию. Хотела проверить, насколько эффективно была проведена процедура.

Орловская нервничала все больше и больше. И – возможно – трусила.

– Я обнаружила странную вещь: пять человек исчезли. До того как прошли коррекцию. Как вскоре выяснилось, беглецы есть не только у меня. По моим расчетам, несколько сотен человек, вместо того чтобы пройти коррекцию и вернуться к нормальной жизни, предпочли лечь на дно, превратиться в изгоев, лишенных связей с миром, в тех, кого мы называем «пиявками».

– И что... – Алена пока не понимала, куда клонит Орловская.

– Теперь второе. Те, кто возвращается из-за врат, проходят медицинский осмотр, в том числе тестирование у психологов. Практически все возвращаются из Дикого мира с пониженным уровнем агрессивности. Но у одного из десяти тысяч – так говорит статистика – агрессивность не падает, а – напротив – возрастает. Таких людей мы называем неподчинимыми. Так вот, в этом году пять неподчинимых, направленных на лечение, сбежали. В прошлом году таких людей было семеро.

– И что из этого следует? – спросила Алена.

– Вы не догадываетесь?

– Если честно – нет.

– Одного из таких неподчинимых подозревают в убийстве троих ученых в Пенсильванском университете. Врата становятся опасными. – Орловская протянула Алене инфокапсулу. – Здесь списки пропавших.

– Вы хотите, чтобы я сделала сообщение в портале?

– Первой строкой.

– Это зависит не от меня.

– Постарайтесь. И будьте осторожны.

Анна отпустила локоть Алены и заспешила к выходу из парка. Сбилась на нелепую трусцу. Едва не уронила сумку. Мужчина в черной куртке поднялся со скамьи, двинулся следом. Алена хотела окликнуть Орловскую. Уже рот открыла и руку подняла. Мужчина оглянулся. Алена узнала Гарольда Смешнова. Выходит, Анна на встречу пришла не одна.

«Что ж мне теперь делать с этим списком?» – вздохнула Алена, пряча инфокапсулу в сумку.

3

«Есть личности, которых спокойный доброжелательный мир приводит в ярость», – читала Алена в книге Хомушкина по истории врат.

Она дожидалась посадки на аэробус. Погода стояла прекрасная, небо за стеклянным куполом сияло ослепительной радостной голубизной. Зал ожидания был полон. На огромном голубом глобусе в центре зала плыли красные точки – это аэробусы компании «Фрискай» несли пассажиров к заветным целям.

«Им хочется продемонстрировать свою дерзость, заявить о своей силе, но их не замечают. Те, кого они пытаются оскорбить, вежливо и равнодушно улыбаются в ответ. Что может быть хуже этой напускной доброжелательности? Дерзким не с кем сражаться. Они бы с восторгом восприняли малую толику несправедливости, попытку надавить на них. Даже прямой запрет. Лишь бы их заметили и сочли за реальную силу. Сила... Человек по природе слаб. Человек слаб, но мечтает стать сильным. И чем больше мечтает о силе, тем больше сгибается. Большинство смирилось со своей слабостью и предлагает смириться всем. Но бунтари появляются вновь и вновь, ради протеста как такового они готовы жертвовать всем, даже жизнью. Своей и чужой. Для них Дикий мир стал спасением. Там есть, кому вцепиться в горло когтями, на ком выместить злость...»

– Отдай мне эту книгу!

Алена подняла голову. Перед ней стояла девушка в рыжей меховой курточке и в черных шортах. Крашеные рыжие волосы на голове коротко острижены.

– Женя? – неуверенно проговорила Алена. Девушка походила на внучку рена Женю Сироткину. Правда, прежде она одевалась совсем иначе.

– Книгу! – девушка требовательно протянула руку.

Алена колебалась. Во-первых, эту старинную бумажную книгу дал ей Виктор, такую вряд ли где-то можно достать, чтобы восполнить потерю. Во-вторых, ей самой хотелось дочитать книгу до конца.

– Сто евродоллов! – заявила Алена, чтобы не отказывать напрямую. Она была уверена, что таких денег у странной просительницы нет.

– Держи, – девчонка швырнула ей жетон на колени.

Алена зачем-то заложила страницу, которую читала, и протянула книгу.

– Френдю, – Женя (если только это была она) вытянула губы в символическом поцелуе. – Гуд бай, май деа!

Алена направилась к автомату, проверила жетон. На нем было чуть меньше тысячи евродоллов.

4

Поселок был новенький, построенный три или четыре года назад. Здесь явно жили люди не бедные. Домики аккуратные, двухэтажные, без выкрутасов, башенок и прочей шелухи – тот стиль давно уже отошел, теперь в моде был строгий дизайн. Деревья почти полностью облетели, ненавязчивое осеннее солнце золотило скаты черепичных крыш и сероватые, под камень, стены.

Артем сразу заметил этот мобиль на дороге. Старенькая чихающая машинка катила, поднимая тучи пыли. Наверняка половина элементов в отключке. В войну для них приспосабливали запасные батареи кибов. Потому этих батарей так катастрофически не хватало.

Артем поднялся с крыльца, пошел к низенькой калиточке.

Интересно, кто это приперся? Похоже, Семенов, фермер, что на прошлой неделе картошку привозил и в погреб мешки снес. Ну да, вон левый борт оцарапан – Семенов тогда как раз впилился в угол гаража.

Мобиль остановился, и наружу в самом деле выбрался Семенов, загорелый, вихрастый, бородатый. И с ним светловолосая девушка в спортивной курточке и брюках, заправленных в мягкие сапожки.

– Привет, Иваныч! – крикнул Семенов, принципиально отвергая универсальное «хай»! – Я тут тебе такую красотку подкинул. Закачаешься! Говорит, издалека прибыла. Исключительно ради встречи с тобой.

Виндекс протянул Алене руку.

– Лисов Артем Иванович.

– Алена Савельева. Нам нужно поговорить! – Она покосилась на Семенова. Похоже, тот не собирался никуда уходить, ожидал приглашения в дом, а главное – к столу.

– Поговорить? – переспросил хозяин. – И только?

– Мне нужна информация.

– Что случилось? – спросил мрачно Лисов.

– Это касается Виктора.

– Ну и что? Мы сто лет не виделись.

– Может, выпьем? – предложил Семенов, откашливаясь. – За встречу. А, Иваныч? У меня и закусь есть. Утка с яблоками.

– В честь чего утка?

– В честь гаража... то есть вроде как компенсация.

– Заходите, – без особого радушия предложил Лисов.

Кухня в доме оказалась уютная – с большим квадратным окном, с деревянным некрашеным столом посередине, и каждому обедающему полагалась льняная салфетка в синюю клетку. Такие же тяжелые деревянные стулья были под стать столу.

Хозяин поставил на стол бутылку вина и фужеры. Семенов привез с собой жареную утку с яблоками. Похоже, намечалась импровизированная пирушка.

– Ты не волнуйся только, – бормотал Семенов с набитым ртом. – Я тебе гараж починю. Нет, сто процентов починю. Вот только с уборкой закончу... И тогда – все сделаю.

– Хорошо, хорошо, – закивал Артем. – Только знаешь что... Мне с девушкой наедине надо остаться. Понимаешь?

– Я тебе не мешаю! – Семенов сам наполнил свой бокал до краев.

– У тебя же уборочная, – напомнил Артем.

И убрал со стола бутылку.

Семенов залпом опрокинул фужер и поднялся.

– Невежливый ты парень, Артем! – пробормотал, остановившись в дверях. – Я к тебе со всей душой, а ты выгоняешь. Как будто я не вижу: не та эта девушка, которой под юбку сразу лезут. Обидел... честно скажу – обидел. А я эту обиду запомнил. Учти.

Семенов сокрушенно покачал головой и вышел.

– Ну? – глянул на гостью вовсе не дружелюбно Артем. – Что там у вас приключилось?

Алена оглянулась.

– Не волнуйтесь, индикатор прослушки включен. Жучков нет. Так о чем речь? – успокоил хозяин.

Внешне Артем мало походил на Виктора: невысокого роста, темноволосый, с бледным некрасивым лицом. Нос курносый и слишком большой, глаза блекло-голубые, навыкате.

– Что вы знаете про Поля Ланьера, отца Виктора? – напрямую спросила Алена.

– Практически ничего. Он погиб, как и мой предок, на последней настоящей войне. Мы оба посмертники. Только мой отец – пилот. А Поль воевал в пехтуре. Рядовым. Пал в первом бою.

– И все? Больше ничего? – разочарованно протянула Алена.

– А что я могу еще сказать? Мамаша – и та ничего не знает, кроме имен. Тогда ведь, после войны, каждый боролся за себя. Выживал. – Артем окинул гостью снисходительным взглядом. – Вы этого, конечно, помнить не можете. И не знаете, – добавил язвительно. – Не интересовались.

– Но и вы не сразу после войны родились, – заметила не без яду Алена.

– Ну, не сразу. А когда вступила в действие программа «Возрождение». Тогда на каждого ребенка, что наши бабы рожали для Европы, можно было родить одного своего. Вернее, не так. Не можно, а нужно. Правительство наше тут же примазалось: решили, что евросы слишком большие деньги «нот, наши неизбалованные женщины за такие бабки не одного, а сразу двоих вырастить могут. Как говорится, деньги ихние, польза наша. Сначала ребеночка для Евросоюза извольте, а через год – еще одного, на благо Родины, исполните свой гражданский долг – задаром.

– Разве нельзя было отказаться? – не поняла Алена.

– Да потому, что расписку бабы давали: мол, обязуюсь исполнить свой гражданский долг или вернуть государству выплаченное мне пособие. Смешно, да? – скривил губы Лисов. – Кое-кто, конечно, пронюхал, что пособие это платит Евросоюз, а наши назад не имеют права требовать ни евродолла. Но многие, пока сообразили, что и как, уже нарожали детей, за которых никто ничего платить не собирался. Баб наших, как всегда, обули. Только не в туфельки.

– Вы – циник, – заметила Алена.

– Разве цинизм – говорить правду? – пожал плечами Артем. – Цинизм – использовать лучшие человеческие порывы в своих целях. Обманывать, лгать самым беззащитным.

– Но, погодите... если за Виктора платил Евросоюз, почему его не увезли в Европу?

– В Европу? – переспросил Артем. – А разве мы – не Европа? Да ладно, ладно, не буду придираться к словам. Дело в том, милая моя Аленушка, что детей заказывал Евросоюз, а забирали их родственники или те, кто собирался усыновить, Да, действительно, почти всех увозили. Витьку дед тоже хотел забрать. Но мамаша, дуреха, не позволила. Стала умолять: не отнимайте кровиночку, пускай тут при мне остается. Дед, конечно, имел право настоять на своем, но он почему-то спросил Витьку; «Хочешь со мной в Париж?» А он: «С мамкой останусь». Дед в Париж один вернулся, на Витьку серьезно обиделся.

– Дед? – переспросила Алена.

– Ну да. Робер Ланьер. Витька вам ничего не говорил о нем? Как старик к нам приезжал и подарки привозил? Не рассказывал? Виктор потом, когда вырос, ездил к деду раза два. Может, и больше – я не знаю, что там и как, мы с Витькой уже не общались.

– Этот Робер Ланьер жив до сих пор? И мы можем его сейчас найти?

– Да запросто. Только почему вас так заинтересовала Витькина родня? Планируете получить наследство?

– Дело в том, что этот его отец, Поль Ланьер, жил полвека за вратами. А теперь явился в наш мир.

– Самозванец, – заявил Лисов.

– Он как две капли похож на Виктора. Ростом, правда, чуть-чуть ниже. Так вы можете найти Робера Ланьера?

– Идемте. Сейчас все сделаем.

Они прошли в небольшую гостиную.

– Отвернитесь, – попросил Лисов, – я не люблю подключаться к компу через разъем, когда меня кто-то видит.

Алена пожала плечами. Подобное подключение – не редкость. Многие, напротив, нарочно демонстрируют свой симбиоз с компьютерами.

– Итак, что мы имеем? Робер Ланьер, девяносто пять лет, уроженец Лиона, бывший виндекс... Неверно, бывших виндексов не бывает. Работает в портале «Беспросветность». Хорошее название для портала. Мизантропы наверняка балдеют. Надо же, девяносто пять, а он все еще может работать... Кстати, когда я его видел, он выглядел лет на сорок, а было ему в то время за шестьдесят.

– Как вы его нашли так быстро по сети?

– Просто. Специальная программа виндекса... Если честно, я его давно уже нашел.

– Зачем? Виктор просил?

Лисов не ответил, поднял палец, давая понять, что ему не надо мешать – идет общение с компьютером. Потом Артем вынул разъем и отключился от компа.

– Ответ придет через пять минут.

– Ответ? От кого?

– От Робера Ланьера.

– Если он соизволит ответить.

– Нет, это автоматический ответ. Так называемый пеленг. Вопрос отправлен его личному компу. Виндексы получают пеленг автоматически.

– Оказывается, у вашей профессии есть преимущества.

– У нашей профессии куча преимуществ. Прежде всего мы имеем право сдохнуть в любую минуту.

– Поль Ланьер тоже был виндексом. Вы это знаете?

– Конечно.

Негромко звякнул комп.

– Пришел ответ?

– Получен пеленг, – сообщил комп. – Желаете подключиться, шеф?

– Канал защищен?

– Абсолютно.

Артем взял разъем. Повертел в пальцах и вдруг вытащил из угла пластиковую куклу, размерами и видом удивительно похожую на него самого. Даже разъем у куклы располагался точно так же на затылке, как у Артема. В следующую минуту кукла была подключена к компу. А потом что-то вспыхнуло. Не то чтобы ярко. И грохнуло – не особенно громко. С воплем «Ложись!» Артем кинулся на пол, Алена слетела с дивана.

Когда через полминуты они поднялись, на месте человекоподобной куклы сидела обугленная мумия. Отвратительно воняло горелым пластиком.

– Если Робер Ланьер был подключен к компу, он труп, – подвел итог Артем. – Если нет, у него только сгорел комп.

– Что это было? – У Алены предательски клацнули зубы.

– Киллер виндексов.

– Что?

– Говорят, вирус такой. Но я думаю, эту программу применяют вполне осознанно. Она выводит из строя блоки питания. Скачок напряжения, и человек с шунтом в башке становится копченой курицей.

– Кто-то хотел убить Робера Ланьера?

– Или меня. Шансы равны.

– Что будем делать?

– Не знаю. Какие у вас были планы? Найдете меня, и...

– И вы мне подскажете, куда этот человек мог сбежать.

– Весной бы я ответил: он ушел за врата. А сейчас – куда угодно. В любую точку земного шара.

– Значит, он появится в ближайшем аэропорту. Это точно. Виндексы могут контролировать терминалы?

– Запросто! Вот только... – Артем покосился на сгоревшую куклу. – Нам нужен другой выход в сеть.