Текст книги "(Не) судьба (СИ)"

Автор книги: Марианна Красовская

сообщить о нарушении

Текущая страница: 15 (всего у книги 15 страниц)

38. Наказание

Оберлинг отступил, позволяя ей вдохнуть немного воздуха, но почти сразу же ее спины чуть ниже шеи коснулось что-то холодное и острое. Она ахнула, задрожав.

– Плюс один, – шепнул Тьен, с легким нажимом проводя по ее спине, видимо, кинжалом, потому что халат и ночная сорочка начали разъезжаться. – Я не разрешал издавать звуки. Продолжать?

Софи быстро закивала головой. Конечно, продолжать! Разве можно останавливаться?

Лезвие ножа скользнуло по ее плечам, потом по груди, срезая остатки одежды.

– Знаешь, забавно, что ты любишь подглядывать, – тихо говорил Тьен, убирая лоскуты ткани. – Я тоже люблю. Это заводит, правда? Но зря ты выбрала Макса, он скучный. Вот Аяз с Вики... видела бы ты, как он мастерски владеет кнутом! Я был очень впечатлен!

У Софи дрогнули губы. Она хотела начать возмущаться, что Тьен подглядывал за сестрой, но вообще – какая разница, за кем? В любом случае это порочно. Гадко. Отвратительно. Ужасно возбуждающе.

– Тыковка, повернись. Вот так. На колени.

Софи покорно опустилась на колени. Его рука довольно сильно, почти болезненно сжала ее затылок, прижимая лицо к подушке, лежащей на краю кровати. Плечи тоже легли на край кровати.

– Выгнись. Попу выше. Ты помнишь, что сама просила тебя наказать?

Софи была не уверена, что можно разговаривать, но на всякий случай только кивнула.

– Пять ударов будет достаточно, – задумчиво произнес Тьен. – И шестой за звуки.

Стоп, ударов? Он реально собрался ее бить? Погодите, она думала, что он только шлепнет ее пару раз по заднице!

Но раздался свист, и на ее ягодицу обрушилось что-то жёсткое. Софи завизжала от страха и неожиданности, только потом понимая, что боль вовсе не была невыносимой. Строго говоря, боли почти и не было, так, раздражение, даже ладонью можно ударить больнее.

– Заканчиваем? – невыносимо спокойно спрашивает Тьен. – Я вижу, порка – это не твоё?

– Плюс один, – уверенно отвечает Софи.

– Будет больнее.

– Я знаю. Плюс два?

– Как ты хорошо считаешь. Считай вслух. До семи.

Ее ягодицы обжигает болью. Софи выдыхает и шепчет:

– Раз.

– Два.

– Три.

Четвёртый удар неожиданно сильнее, чем первые почти поглаживания. Задница у нее уже горит огнём, но она, стискивая зубы, считает. Впрочем, пылает не только зад. Софи эта экзекуция отчего-то возбуждает так, что у неё смазка едва ли не течёт по бедрам.

Пятый удар обжигает другую ягодицу. Шестой ложится на пылающую кожу так болезненно, что из глаз брызнули слезы. Седьмой она почти не замечает. Ставшую невероятно чувствительной кожу овевает лёгкий ветерок, потом касаются пальцы, раздвигая алые от ударов половинки. Пальцы Тьена спускаются ниже, проходятся между половых губ.

– Горячая везде, – довольно мурлычет он. – Огневичка.

Его руки тут же заменяет длинный член, который скользит между ее ног, задевая клитор.

– Не шевелиться. Молчать, – напоминает Оберлинг, а потом резко, точным, почти болезненным движением заполняет ее лоно. Молчать? Софи давится криком. Ее словно подбрасывает вверх. Перед глазами вспыхивают звезды, волна оргазма заставляет все тело почти болезненно напрячься. Жёсткие волосы на животе Тьена царапают и раздражают ее многострадальный зад, член с силой вбивается в тело, постыдно хлюпающие звуки наполняют спальню.

– Можно кричать, – позволяет он. – Нужно кричать, тыковка. Хочу тебя слышать.

И она послушно кричит, стонет и рыдает в голос, снова поддаваясь скручивающим тело сладким волнам.

***

Софи никак не может успокоиться. Слезы текут без перерыва. Тьен гладит ее по волосам, ощущая себя ужасно виноватым.

– Прости, прости, – шепчет он, не понимая, что из неё просто выплескивается напряжение последних месяцев.

Она затихает, наконец, но все равно вздрагивает в его руках и морщится, когда его ладонь спускается по спине ниже.

– Накинь что-нибудь на себя, – просит Тьен. – Я сейчас вернусь.

Софи, охая, поднимается и закутывается в его рубашку. У неё все еще разъезжаются ноги. Хорошо, что маг она совсем слабенький, потому что будь она чуть сильнее – что-нибудь бы подожгла.

А Тьен тем временем стучится в спальню Яхора и его жены.

– Что надо? – рявкает злой и сонный степняк, распахивая дверь и с удивлением рассматривая полуголого жутко волосатого оборотня.

– Мне Белла нужна, – шепчет Тьен смущенно. – Чтобы Софи посмотрела.

– Что-то случилось? – выскакивает встревоженная целительница. – Боли? Кровотечение?

– Хвала богам, пока нет, – вздрагивает Тьен. – Но я волнуюсь.

– Хорошо, пойдёмте.

Яхо что-то недовольно бурчит себе под нос, но жену не останавливает. Он уже смирился с ее природой. Белла послушно следует за дядей, в голове рисуя картины одну страшнее другой. Только б не выкидыш, это будет ужасно несправедливо!

Но Софи смотрит удивленно и вдобавок отчаянно краснеет. Хм, на полу разбросаны подушки, лоскуты ткани, на кровати лента и какая-то странная штука с лопаткой на конце, похожая на мухобойку. До Беллы доходит вся пикантность ситуации, и она краснеет так же сильно, как Софи.

– Дядя Тьен, выйдите, – нервно просит она. – Мы сами... между нами, девочками...

Оберлинг выходит.

– Он тебя обидел? – шепчет Белла. – Бил?

– Нет, что ты, – так же тихо отвечает Софи, прекрасно понимая, что Тьен и подслушивать может. – Просто мы... ну мне понравилось, в общем.

Белла может ее понять. Ей тоже нравится, когда Яхо в постели командует. Но всему же есть предел! Впрочем, это вообще не ее дело.

– У меня была истерика, – сообщает Софи, чуть поколебавшись. – Будто вся гадость, которая была у меня в голове, вышла вместе со слезами. Видимо, Тьен испугался.

Белла кивает, а потом просит будущую тетушку показать живот.

– С маленькой все в порядке, – сообщает она. – Но вы все же не увлекайтесь, мало ли. Человеческий плод очень хрупкий. Я правда не знаю, что может повлиять на его развитие.

– Это девочка?

– По-моему, да. Что ещё? Софи, ты как-то сидишь неловко, да? Давай, зад тоже показывай.

Софи, смущаясь, поворачивается на живот. Изабелла, разглядывая ее багровый зад и синяки на бёдрах, укоризненно цокает языком, но лечит. Да, не такого она ожидала, когда решила всерьёз изучать медицину!

– Пожалуйста, поговори на тему ваших игр с моим отцом, – просит целительница, прикрывая постыдные места пациентки рубашкой. – У него опыта больше в этих делах.

Софи снова жарко краснеет, вспоминая рассказ Тьена про Аяза и кнут. Опыта больше – звучит очень двусмысленно. К счастью, Белла не умеет читать мысли.

– Софи, – нерешительно смотрит на нее степнячка. – А ты не хочешь... ну, я могла бы наблюдать за твоей беременностью. Записи вести.

– Хочу, – несколько раз кивает журналистка.

– Эээ... а интимные осмотры?

– Если это нужно...

– Мне очень нужно. Я хочу весь процесс развития изучить. И еще... только не обижайся, пожалуйста... у меня травки есть, которыми можно волосы удалить. Везде.

– Предлагаешь обмазать ими Тьена? – радостно восклицает Софи и смеётся вместе с Беллой. – Буду благодарна.

***

Аяз молча смотрит на брата своей жены, багровея.

– А где ты видел, как я управляюсь с кнутом? – вкрадчиво спрашивает он, щурясь.

– Мне Вики рассказывала, – смело врет Тьен, широко улыбаясь. – Ну научи! Правда, это так круто! Хотя бы пару приёмов!

– Хорошо, – кротко соглашается степняк. – Только не здесь, конечно. Пойдем во двор.

Довольный Тьен мчится переодеваться, не замечая, что на губах Аяза заиграла зловещая улыбка. Мало кто видел целителя по-настоящему злым, но те, кто видел, больше не хотел бы.

Аяз вернулся в свою комнату, скалясь и закатывая рукава рубашки.

– Что с тобой? – спросила Виктория, понимая, что с ее мужем что-то не то. – Ты чем-то расстроен.

– Расстроен, лапушка. Но тебя это не касается.

– И кто осмелился?

– Твой братец. Милая, ты ему рассказывала, что у меня есть кнут?

– Нет, а зачем? Ты ведь сам говорил, что в Галлии не стоит об этом распространяться.

– Я так и думал. Прости, Вики, но я ему сейчас руку сломаю, а может, и еще что-нибудь. Собирай пока вещи, мы из этого дома уезжаем. Алистер меня приглашал во дворец. Поживём там.

– Да что такого натворил Тьен? – испуганно спрашивает Виктория, хватая мужа за руку.

– То есть ты уверена, что это не Макс?

– Макс бы не рискнул.

– Это точно, – кивнул степняк, поглаживая кнут, который он достал из саквояжа. – Вики, не волнуйся. Я его только немного проучу. А потом вылечу. Может быть. Ты, главное, со мной не ходи, ладно?

– Пожалуйста, осторожнее. Тьен не так прост, как ты думаешь, – женщина взъерошила тщательно уложенную причёску мужа. – Если ты говоришь, что так нужно, я тебе верю.

– И девочек отвлеки как-нибудь, ладно?

Аяз мягко улыбнулся жене, точно так же растрепывая ее волосы. Все же он всегда успокаивается рядом с ней. Теперь уже он не хотел убить этого мерзкого оборотня. И даже сильно калечить не хотел. Ну, почти не хотел.

Тьен стоял посередине двора. В руках у него тоже был кнут, причём степной и довольно неплохой. И где только купил? Аяз свой кнут когда-то сплел сам, поэтому он примерно представлял стоимость такого оружия.

– Первый урок, Себастьян, – холодно процедил Аяз. – Никогда не недооценивай противника. Не все такие дураки, как ты думаешь.

Он щелкнул кнутом шурину по ногам, тот взвыл. Ещё удар – и Тьен с возмущенным воплем схватился за выбитый локоть, роняя оружие.

– Урок второй: запястье, локоть, шея – это самые уязвимые места. Про локоть ты уже понял. А что касается шеи...

Степняк снова взмахнул кнутом, захлестывая шею высокого Оберлинга, потянул вниз и прошептал на ухо:

– Вначале я хотел показать тебе ещё одно уязвимое место, Себастьян. Но скажи спасибо сестре, она меня отговорила. К тому же локоть я тебе вылечу, а вот гениталии восстановить невозможно. Ты не остался евнухом только потому, что ты мой родственник. Но если я узнаю, что ты снова подглядываешь за мной и Вики... или ты кому-то проболтаешься... то запомни: запястье, локоть, шея, пах.

– Я понял, – придушенно прохрипел Тьен, пытаясь хоть как-то вдохнуть вдруг ставший таким сладким воздух. – Не повторится.

Аяз отпустил его, улыбаясь, а потом вправил шурину сустав.

– Я сплел себе первый кнут в восемь лет, – миролюбиво пояснял он. – С тех пор кнут – не просто оружие, он часть меня. Ты никогда не сможешь овладеть им так, как я. Но если захочешь, я научу тебя основным ударам и как правильно рассчитывать силы. Бойцом тебе не стать, но защитить себя сможешь.

– Спасибо, я лучше с пистолетом, – буркнул Тьен, крайне расстроенный тем, что этот степной коротышка так легко победил его. Все-таки степняки совершенно дикие. Лучше с ними не связываться.

39. Эпилог. Странные изобретения

– А здесь будет твоя мастерская! – радостно заявила Белла, осматривая комнату с большим окном, выходящим в сад.

– Здесь будет детская, – поправил ее Яхор. – Мастерскую в доме устраивать – глупее не придумаешь. Ты же не хочешь, чтобы мои сыновья всю мебель дрелью истыкали?

– Наши сыновья, – поправила его улыбающаяся Белла, которая про детскую даже не подумала. – Думаешь, они такие же умные, как ты, будут?

– И такие же красивые, как ты, – хмыкнул Яхор.

А Белла закружилась по пустой светлой комнате так, что платье взметнулось, обнажая прелестные лодыжки.

– Свой дом, Яхо! Свой дом!  – засмеялась она, раскидывая руки. – Ты когда-нибудь думал, что у тебя будет дом?

– Нет, – серьезно ответил он. – Я и про семью-то не думал, всегда считал себя одиночкой.

– Глупый!

– О да! – он поймал жену за подол, привлек к себе и нежно поцеловал в нос. Он бы и по-другому поцеловал, но они были не одни. – Теперь нужно мебель заказать. Стол, шкафы...

– Кровать, – радостно продолжила девушка. – Большую кровать.

– С кованным изголовьем.

– Мне нравятся деревянные, – надула губы Белла.

– Металлическое лучше, – заметила Софи, поглаживая выступающий животик.

– Чем?

– Всем. Я тебе потом расскажу, – репортерша туманно улыбнулась и бросила хитрый взгляд на Тьена, который только плечами пожал.

Подумаешь, изголовья! Какие мелочи! У него в старой квартире кровать с секретами была, там много чего было запрятано. Жаль, теперь про активные игры придется забыть на полгода, зато потом он отыграется на этой плутовке за всё. Потому что его новоиспеченная супруга, пользуясь своим положением, совершенно обнаглела, и это он, Тьен, всё чаще оказывался на постели с черной шелковой лентой на глазах. Спорить с беременной женщиной – дело бессмысленное и в корне неверное, поэтому он позволял ей играть... до поры до времени.

– Пончик мой, нам домой не пора? – поинтересовался Тьен у жены. – Я обещал сегодня Дэнни научить его жульничать в карты.

Глаза Софи немедленно наполнились слезами, губы задрожали:

– Это потому, что я толстая, да?

– Что? – не понял Тьен. – При чем здесь "толстая"?

– Ты назвал меня пончиком.

– О боги! Нет, просто ты с начинкой. Поехали?

– Но мне здесь нравится! Мы собирались с Беллой по магазинам – шторы подобрать, обивку для мебели!

Мужчины переглянулись и одинаково скривили губы.

–Бель, а давай вас с Софи Тьен отвезет? – вкрадчиво предложил Яхор. – А я работать пойду, я обещал дадэ инструменты ему новые выточить.

– Ах ты хитрая жопа, – процедил сквозь зубы Тьен, но было уже поздно: Софи радостно закивала и с надеждой посмотрела на мужа. – Ладно. Собирайтесь, девочки.

– Просто я сообразительнее, – шепнул Яхо Оберлингу. – Кто первым сказал, тот молодец.

И, пока Тьен не придумал, как ответить, Яхор клюнул в щечку жену и сбежал, благо до ангаров здесь было идти не более четверти часа.

Аяз ждал сына уже внутри, в кабинете, у него были ключи. Перед ним на столе лежал чертеж механического сердца, и он с сожалением понимал – не выйдет. Нет таких материалов, чтобы сделать желудочки в должной степени эластичными, а металл слишком тяжел. С протезированием конечностей было проще. Пару человек он уже оперировал, они остались довольны результатом.

Яхор кивнул отцу, кинул куртку на кресло в углу и достал из сейфа красивый лакированный футляр. Открыл. На черном бархате серебрились хирургические инструменты: скальпели, щипцы, зажимы, ланцеты и иглы.

– Серебро? – спросил с любопытством Аяз.

– Сталь. С покрытием. Так надежнее.

– Красивые. Спасибо, сын.

– Как считаешь, на продажу имеет смысл выставлять?

– Безусловно. Я на кафедре взялся дополнительный курс лекций читать, покажу завтра студентам.

Яхо кивнул. Он, конечно, в первую очередь, изобретатель, но и степняк тоже, а степняки – прирожденные торгаши. Тем более, он сам сказал Белле, чтобы она не экономила, а она и не экономила. Он посмотрел потом траты и пришел в ужас: неужели дюжина женских чулок может стоить целый империал? Ах, из катайского шелка ручной работы? Наверное, их сама Императрица ткала. Нет, он не злится. Нет, не экономь, у нас нет проблем с деньгами.

Изобретатель поморщился, вспомнив про дыру в своем бюджете, вздохнул и принялся натягивать на механическую руку каучуковую перчатку. Инструменты у него были выкованы, осталось их посеребрить, а для этого нужно беречь конечности.

– Перчатки из чего? – с любопытством спросил целитель. – Первый раз такой материал вижу. Я оперирую в шелковых.

– Каучук, – пояснил Яхор. – Добывается из сока растений.

– Я не понимаю, – растерянно ответил Аяз. – Я видел каучук, из него еще плащи и подтяжки делают, но он же дубеет на морозе, а на солнце плавится, а тут – эластичный, стойкий к химии, верно?

– Да. Это Джерри придумал. Он просто добавлял всё подряд в расплавленное сырье, и с серой вот получилось совсем неплохо.

– Перчатки... – задумчиво произнес Аяз. – Дорого выходит?

– Нет, совсем не дорого. Намного дешевле кожаных или шелковых. Но они не слишком прочные.

– Сделаешь мне дюжину пар?

– Конечно. Формы у нас есть.

– Послушай... а ведь можно любую форму этой штуке придать?

– Да.

– И она водонепроницаемая?

– Да.

– Хочешь идею, Яхо? Мы с тобой разбогатеем! – глаза Аяза предвкушающе засверкали, он перевернул чертеж и на обратной стороне довольно натурально изобразил мужской половой орган. – Я так полагаю, тончайший каучуковый чехол на член станет неплохой альтернативой пилюлям. К тому же он прекрасно защитит от стыдных заболеваний.

– А чем пилюли плохи? – Яхо не собирался натягивать на себя никакие чехлы – вот еще не дело.

– Ничем, отличная штука. Только очень часто женщина мужчину обманывает, говорит, что принимает их, а потом ставит будущего отца перед фактом.

– Но ощущения не те!

– Те ощущения – это с законной супругой, – отрезал Аяз. – А с этим – в публичный дом.

Яхо тяжко вздохнул. Да, с Аязом-дэ соскучиться сложно. Тот выдумщик почище него самого. И это еще “интимный массажер” изобретатель наотрез отказался ставить на поток. Он еще не знал, что Шесса закажет у него довольно крупную партию.

Конец