Текст книги "Плохой/черный (СИ)"

Автор книги: Марианна Колдовская

сообщить о нарушении

Текущая страница: 6 (всего у книги 17 страниц)

– Эй, котёночек, не стой на ветру. Садись в машину, я не буду тебя доставать. – раздался голос Алекса рядом со мной.

Я гневно воззрилась на него и смерила презрительным взглядом.

– Во-первых, я тебе не котёночек, – жёстко сказала я, размахивая указательным пальцем перед его носом. – Во-вторых, не вижу здесь никакого ветра.

– Он же невидимый, – разочарованно покачал головой Алекс, – как и твои мозги. – добавил он самым нежным голосом.

– Ты такой джентльмен, Алекс. – Сказала я в ответ, не удостоив его даже взглядом...

Алекс развернулся и снова сел в машину.

Зачем он это делает? Зачем он меня обижает? Я готова была заплакать, но со мной это не часто случалось. Я никогда не плачу из-за мужчин. Мне было так больно в тот момент, так обидно, что меня выставили идиоткой. Слёзы закипали в уголках глаз и кипящей смолой текли по лицу. Мне было очень плохо, всё, что до этого давило на меня непосильным грузом, накрыло меня с головой, и я зарыдала. Одна, посреди пустынной дороги, с опасным и страшным человеком, меня сотрясали рыдания, и не было сил остановиться. Никто не мог мне помочь и защитить. Я закрыла лицо руками и хотела проснуться у себя дома и не знать ничего этого. Вдруг Алекс, неожиданно оказавшись передо мной, обнял меня за плечи и сильно прижал к своей груди. Я брыкалась и хотела вырваться, но он не отпускал.

– Отпусти! Отпусти! Ненавижу тебя! – кричала я и била его кулаками всюду, куда могла попасть. Но Алекс молчал, всё сильнее сжимая меня в своих объятиях. Обессилив я обмякла в его руках, и он осторожно провёл ладонью по моим волосам.

– Прости меня, – тихо произнёс он.

– Нет, – я вырвалась и не взглянув на него села в машину, хлопнув дверью со всей силы.

Через секунду Алекс сидел рядом, его лицо выражало сильнейшую грусть и печаль. Он даже морщился, словно от невыносимой боли.

– Кэти, – мягко произнёс он.

– Оставь меня в покое, – огрызнулась я.

– Кэти, нам нельзя быть вместе. – ещё тише, чем прежде произнёс он с тяжёлым вздохом.

– Вот, и договорились. – Отрезала я.

– Но мне этого очень хочется. – Грустно улыбаясь, добавил Алекс.

– А мне не хочется

– Это хорошо. – Сказал он с такой тоской, что я, не выдержав, взглянула ему в глаза. Он сидел, наклонившись ко мне, в своей кожаной куртке, и от него пахло мёдом и сигаретами, черты лица смягчились, а губы его были чуть приоткрыты. Я отвернулась, я не могу поддаться эмоциям, я не знаю кто он. Вдруг он опасен.

– Я не могу объяснить тебе, – стал говорить Алекс мне почти на ухо, – но из-за того, что ты мне нравишься, у меня будут проблемы. Я имею в виду даже не то, что я преподаватель. Совсем другое. К тому же я беспокоюсь не о себе, а о тебе. Мне придётся скоро уехать, поэтому любые отношения заводить бессмысленно.

Я слушала и не верила своим ушам, я не хотела этого знать. Почему всё так? Почему? Я старалась не смотреть на него, чтобы он не заметил, как меня расстроили его слова. Его губы почти касались моей щеки, а я плакала, и мне было стыдно из-за этой слабости, но ничего не могла поделать.

– Катерина, я вижу, ты переживаешь из-за Евы. Она не появляется со вчерашнего дня, но это ещё ничего не значит. Может быть, она заболела, ей было плохо, она упала в обморок возле моего кабинета и её тошнило. Скорее всего, она пошла в больницу или отлёживается где-то у друзей. Но ты слишком тревожишься за неё. Я видел, как ты побледнела, когда говорила с одногруппницами.

Я похолодела. С одной стороны, он пытался защитить Маргариту от Аскеназы, с другой, мне неизвестно, кто он и чего на самом деле хочет. Он тоже знает, что Аскеназа маньяк, тогда почему бездействует? Пока он не проявил себя плохо, кроме двойной жизни и пустого телефона у меня на него ничего нет. Можно ли ему открыться? Тут я вспомнила, что столкнулась с Аскеназой именно у Алекса в кабинет. Что они там делали, если они такие непримиримые враги. И соседка по дому говорила, что Аскеназа приезжал к нему домой.

– О чём ты думаешь? – заглядывая мне в глаза, спросил Алекс, я отвернулась, он схватил меня за плечи и, как можно осторожнее, развернул к себе.

– Ни о чём, – сухо ответила я.

– Да что ты будешь делать, – всплеснул он руками и раздражённо уставился в окно.

Тут я вспомнила, что должен был приехать эвакуатор, достала телефон, он тут же зазвонил. Это был Алан, его мне только не хватало! Я взяла трубку, решив, что в принципе, он может пригодиться.

– Алло, привет, – отозвалась я.

– Привэт, Катенька. Что делаешь? – послышался на том конце голос Алана.

– Ничего, – скучающим голосом ответила я. Алекс бросил на меня короткий взгляд, но тут же отвернулся.

– Что ты ничего не делаешь! Ты одна?

– Почти.

Алекс снова повернулся ко мне и уже не отводил от меня разгневанных глаз.

– Что так? Как это почти, давай приеду, заберу тебя, на природе посидим, шашлычка покушаем.

Я рассмеялась. Я никогда не поехала бы с ним никуда, и меня поражали его слепота и тупость, если он всё ещё надеялся, что я когда-нибудь соглашусь.

– С кем ты разговариваешь?– Требовательно спросил Алекс

– Алло, Катенька! – слышалось в трубке.

– С кем надо, – ответила я Алексу, пытаясь дать ему понять своим надменным видом, что он не имеет права задавать мне такие вопросы. Это как читать чужие письма, это же мой телефон, и с кем хочу, с тем и разговариваю.

– Катенька, что ты молчишь золотая моя. – сказал Алан.

Алекс и я замерли как две кобры перед броском, он испепелял меня взглядом, а я его. Тут он выхватил у меня из рук телефон и, выйдя из машины, разбил его об асфальт.

Я так и сидела с рукой, прислонённой к уху. Алекс вернулся весь взбудораженный и раздраженный.

– Как ты смеешь портить мои вещи, – я сразу же накинулась на него с обвинениями.

Он не отвечал мне и глубоко дышал, сдерживая ярость.

– Козёл.

Я опять захотела выйти из машины, но Алекс схватил меня за руку и очень тихо и спокойно сказал:

– Сиди здесь, – мне стало не по себе от властного и угрожающего тона Алекса, и не захотелось спорить с ним в этом. Я осталась в машине, но злость из-за разбитого телефона нарастала как снежный ком. Все эти оскорбления, то он со мной ласково, то пренебрежительно, то угрожает, то обнимает. Что за человек такой. И куда это он собирается уезжать и, главное, когда. Уж не задумал ли он убить Аскеназу, пока тот не совершил своих планов с Маргаритой, а потом скрыться в Германии от закона.

– Кэти, с кем ты разговаривала? Я хочу слышать прямой ответ без всяких твоих недомолвок.

Я боролась с собой, разрываясь между желанием нагрубить и молчать как убитая. Выбрала последнее.

– Ты с ним встречалась? – чуть более спокойным тоном сказал Алекс.

Я молчала.

– Это уже не важно, всё равно пока я здесь можешь забыть о нём и о всех других тоже. Потому что, если я тебя с кем-то увижу, то порву его на куски.

– Что? – возмутилась я. Он мне будет запрещать общаться с другими парнями. – Да какое ты имеешь право, разбивать мой телефон, угрожать моим поклонникам. Ты чокнутый! Я тебе не жена!

Алекс словно не слышал.

– Как я теперь дозвонюсь в аварийную службу. Я теперь, вообще, никому не могу позвонить.

– Ну, и не надо. – пренебрежительно бросил Алекс.

– Как это не надо? Тебе не надо, а мне надо! Что нам теперь вечно здесь сидеть.

– Приедет твой эвакуатор, подожди.

Мы опять стали сидеть молча. Прошёл, видимо, час. Я стала прикидывать сколько времени по солнцу, как древние люди. Вокруг стало совсем тихо, ни одна машина не проехала с тех пор, как я сидела на багажнике и плакала.

Мне стало страшно. Проходило время, никого не было, эвакуатор не появлялся. Наступил вечер, никто не проезжал мимо.

– Надо уходить, – сказал Алекс.

– Как? – я не могла себе представить, что отсюда можно дойти до куда-нибудь пешком.

– Да вот так! Ножками.

Мы бросили Мерседес Аскеназы. И пошли прочь от него в сторону ближайшей заправки.

– А вдруг там были какие-то ценные вещи? Профессор Аскеназа разозлится, когда узнает, что мы бросили всё на дороге. – сказала я, шагая рядом с Алексом.

– Это его проблемы, не наши. – отрезал Миллер.

Стало прохладно, и я оказалась слишком легко одета для осеннего вечера. Алекс предложил мне свою куртку, я отказалась. На что он отреагировал тем, что, резко остановившись, силой притянул к себе и заставил надевать свою куртку.

– Прекрати хватать меня! – взбунтовалась я. – не думай, что можно постоянно применять силу.

Алекс склонился надо мной и прищурился, как будто с высоты его роста ему было сложно разглядеть меня. Я сделала строгое лицо, потому что не намеренна была больше терпеть его агрессивные выходки. Тогда он неожиданно поцеловал меня, и я от неожиданности не успела оттолкнуть его. Мы так и стояли, прижавшись, друг к другу, и пока длился поцелуй, я согрелась и с огромным трудом заставила себя отстранится. Алекс не хотел отпускать меня, и я залепила ему пощёчину, он явно был в шоке. Я пошла вперёд, не оглядываясь на него.

Мы шли долго, я устала, Алекс шёл на шаг позади меня. Наконец, стали попадаться машины, но все как назло встречные. Огни бензоколонки появились неожиданно, и я заподозрила, что это мираж. Однако, к счастью, кафе, мотель и магазин на заправке были реальностью. Я забежала в магазин, не сдерживая облегчения. Страшно хотелось пить. На улице стемнело, и яркое освещение белой комнаты с прилавком меня ослепило. В красной форме и кепке сидел скучающий продавец, он отпускал товар компании из трёх мужиков, которые громко гоготали и пили пиво, несмотря на то, что банки ещё не пробили на кассе. Мимо меня в туалет пробежала маленькая брюнетка в пышной юбочке цвета хаки. С ней был высокий мускулистый парень с простоватым лицом, он недобро косился на компанию пьяных мужиков, и, как только его подруга вышла из туалета, он сгрёб её в охапку, они уселись в свой мицубищи и укатили побыстрее.

Я с нетерпением ожидала своей очереди на кассе. Вдруг кто-то шлёпнул меня по заднице. Раздался противный смех, меня обдало запахом перегара, один из этих пьяных мужиков наклонился надо мной и прогнусавил:

– Слышь, может, поразвлекаешь нас с друзьями.

Только я собиралась послать его далеко и надолго, появился Алекс в стеклянных автоматических дверях. Он без каких либо разъяснений подошёл к уроду, который нависал надо мной, и с размаху ударил пьяницу в челюсть. Потом Алекс, взяв его за шиворот, выволок грубияна на улицу. Туда устремились и двое друзей гадкого пьянчуги. Я не знала, как себя повести и стоит ли беспокоиться за Алекса, ведь он совсем один, а их трое. К тому же он профессор в академии, как ни крути, но Миллер ведёт пчеловодство, а не физкультуру. Я выбежала из магазина. В темной, не освещённой части заправки слышались чьи-то вопли и ругательства. Я в страхе подошла поближе, Алекс с остервенением избивал кого-то из моих обидчиков, а остальные двое слабо трепыхались на земле.

– Прекрати! – закричала я, – хватит, ты же убьёшь его.

Алекс медленно обернулся, и мне показалось, что я привлекла внимание дикого зверя, пожирающего свою добычу, и теперь мне самой надо спасаться. Я нервно сглотнула, в горле пересохло. Избитые мужики застонали, и Алекс прошёл между ними, как будто не желая вступить в грязь. Я случайно взглянула ему в глаза, и по телу пробежала дрожь, это были глаза убийцы, я видела, такие бывают у леопардов, когда они охотятся. Мы, молча, вернулись в магазин, сотрудники бензоколонки никак не отреагировали на происшедшее, наверно, для них это норма.

– Останемся здесь на ночь, – предложил Алекс, – а утром вызовем такси до города.

– Нет, не хочу ночевать здесь, – запротестовала я.

– Тогда поедешь сейчас одна, – рассудил Алекс, изображая ледяное спокойствие, на его кулаках была кровь. – Мне ещё надо поехать в лесхоз к Аскеназе, а то он не сможет оттуда выбраться.

– Тогда я лучше останусь, – поспешила передумать я.

– Я знал это, – ухмыльнулся Алекс, я вскипела внутри. Сколько можно! Как он со мной обращается, он слишком многое себе позволяет. Никогда не прощу! Сейчас же уеду домой! На попутке. С кем угодно лишь бы не с ним. Он же не адекватный, чуть не убил троих человек, он же мог забить их до смерти.

Я метала глазами молнии, но, молча, шла рядом с Алексом на улицу к Мотелю. Мотель выглядел вполне нормально, он был сложен из брёвен и напоминал баню.

Мы сняли номер для двоих, так как я страшно негодовала, то номер был с двумя кроватями, Алекс внимательно посмотрел на меня исподлобья, но я сделала холодный и неприступный вид.

Когда зашли, Алекс пошёл в ванную, а когда вернулся следов крови на его руках уже не было. Меня передёрнуло, стало прохладно, ноги в коротких шортах замёрзли, и пришлось залезть под одеяло, кто бы им до этого не укрывался. Алекс выключил свет и подошёл ко мне. Он встал на колени перед моей кроватью напротив меня, и я внимательно смотрела на его тёмный силуэт и мерцающие во мраке глаза, Алекс провёл ладонью по моим волосам и поцеловал меня в макушку.

– Спокойной ночи Кэт, – сказал он и ушёл.

– И тебе – сказала я и уснула.

Наутро Алекс разбудил меня дурацкой хлопушкой, я вся в конфетти, лохматая, сонная очень красиво, иронично подумала я сама про себя.

– Проснись и пой! – весело приговаривал Алекс, пока я ворчливо собиралась в дорогу. Я почистила зубы, купив в магазине зубные щётку и пасту, умылась, расчесалась. Позавтракала, всё это время Миллер нервно постукивал ногой и приговаривал, что надо бы поторопиться.

Наконец, мы сели в такси, которое приехало каким-то чудом и погнали в лесхоз.

В лесхозе, к своему ужасу, я обнаружила в дряхлом двухэтажном здании общаги для студентов, которые приезжают на практику, Маргариту. То есть, она была там не одна, а с Аскеназой. Худшего расклада и представить нельзя, она, что пробыла с ним всю ночь, среди леса, одна? Я кинулась допрашивать её, что произошло, и почему она здесь. На что Маргарита мне таинственно улыбалась и обещала рассказать всё позже, и, только после того, как я ей расскажу, где была весь день и всю ночь вместо практики. На том и договорились, деваться было некуда, и все вчетвером мы сели в такси, которое привезло меня и Алекса, и покатили на нём в Новочеркасск. Миллер уселся к водителю, Аскеназа сделал вид, что не против сидеть с нами на заднем сидении. Я попыталась усесться между Маргаритой и польским интервентом. Всю дорогу мне пыталась пробить печень Маргаритина книженция. Когда мы вернулись в черту города, Аскеназа тут же выпрыгнул из машины и исчез. Марго выскочила возле первого корпуса, потому что ей надо было с кем-то поговорить, и мы Алексом опять остались одни.

– Мне нужно с тобой серьёзно поговорить, – сказала я Алексу.

– Сейчас? – спросил он.

– Да. – Ответила я, понимая, что могу сделать ошибку, – но наедине.

– Понятно, – сказал он, и мы поехали к его дому.

Я волновалась, и меня пробивала дрожь, что именно я ему скажу. Я знаю, что Аскеназа хочет убить Маргариту. А ты пытаешься убить Аскеназу. Это немыслимо глупо. Маленькая пропала, я точно знаю, это Аскеназа её убил.

– Что ты хотела сказать, – хмуро и серьёзно смотрел на меня Алекс, когда мы оказались в его гостиной. Эта была большая комната в тёмных тонах, посреди стоял красный диван, напротив него длинный, чёрный лакированный стол. Прямо перед окном был гончарный станок. Я села на диван, Алекс встал во главе чёрного стола и мрачно уставился на меня, он, кажется, понял, что разговор будет непростой.

– Выпить не хочешь, – с сомнением предложил он, я отказалась. – а я хочу.

Я грозно смерила его взглядом, не решаясь начать. Миллер занервничал и с полными ужаса глазами произнёс:

– Ты что беременна?

Я вскочила и чуть не рассмеялась, но мне как-то было не до смеха.

– Так, ты беременна или нет? – волновался Алекс.

– Нет, – отрезала я.

–Тьфу ты! – Алекс забегал по комнате.

– Обрадовался или расстроился? – поинтересовалась я.

Алекс резко остановился и улыбнулся.

– Конечно, расстроился, я давно мечтаю о сынишке или дочурке, но лучше сынишке.

Я улыбнулась. Я была в смятении и нервничала, мои движения, скованные и неловкие, выдавали меня.

– Так, что произошло, – опять стал серьёзным Алекс.

– Я ...

–Говори, – повелел Алекс, его начало раздражать моё молчание.

– Я думаю, что Асмодей Аскеназа...– начала я, как вдруг Алекс подбежал ко мне и закрыл рукой мой рот.

– Не надо говорить вслух его имя здесь, – отрывисто пошептал Алекс.

Я удивилась, это ещё почему.

– Что бы ты там не думала о нём, тебе не стоит лезть в это дело. Ни за что. Забудь всё, что ты по твоему мнению знаешь о нём, и никогда не пытайся выяснить больше. Поняла меня? – заговорил Алекс мне на ухо, и его голос был злым и жёстким, так что я сильно испугалась, кажется, я совершила ошибку, подумав, что могу ему всё рассказать. – Прости, я не хотел напугать тебя, но мы не будем больше говорить об этом. Разговор окончен.

Он отпустил меня, и я сидела, как паралитик, не двигаясь и не моргая, уставившись в одну точку. Он молчал.

– Зачем тебе гончарный станок? Ты лепишь из глины? – тихо спросила я со слезами в голосе.

– Нет, я не ... Он не мой, одного знакомого, это напоминание... – ответил Алекс.

– Когда ты уедешь? Ведь ты непременно исчезнешь...

Растаешь с рассветом почти незаметно. – Произнесла я строчку из стихотворения, которое было написано на моей тетради по философии. Алекс опустил глаза и улыбнулся, – так, когда же ты уедешь?

– Не знаю. Скоро...

– Ясно. Ну, я пойду тогда домой, я устала.

Я встала и направилась к двери.

– Постой, – он взял меня за руку, я обнаружила, что три пореза на его руке не только не зажили, но и выглядели очень свежими, как будто их нанесли вчера.

– Ты ранен? – спросила я.

– Нет, – ответил Алекс, – это тоже напоминание.

– Ты сам их сделал? – я посмотрела Алексу в глаза и сама взялась за его руки, они были такие сильные.

– Ха-ха-ха, нет, конечно, нет, – грустно рассмеялся Алекс. – так получилось. Я не могу объяснить, тебе нельзя это знать.

– А-а-а-а, ну, понятно – обиделась я , к тому же я не понимаю, что за секреты и загадки он строит.

– Послушай, на счёт Аскеназы, – шёпотом произнёс Алекс, – ты права, не общайся с ним.

– Но я тут... – он приложил указательный палец к моим губам. Алекс поцеловал меня, и я передумала уходить. Всё вокруг закружилось и, когда я проснулась среди ночи в его постели, то от плохого настроения не осталось следа. Захотелось пить, и я, обернувшись в рубашку Алекса, пошла бродить по дому.

В доме было мало мебели, на кухне не оказалось еды, был только чай и множество разных трав и лепестков разных цветов. Я раздумывала над тем, что мне дальше делать. Алекс – странный человек, он должен мне всё объяснить, или нашим отношениям придет конец. Что за дикую и страшную жизнь он ведёт. Почему, куда ни глянь, в его жизнь всюду странность? Он не может питаться одним чаем, в конце-то концов.

Неожиданно появился растрёпанный Алекс, завёрнутый в простыню на манер тоги.

– Так, это ты украла мою рубашку? – весело спросил он.

Я ухмыльнулась, он ведь не знает, что это не первая вещь, которую я у него своровала. Я улыбнулась, но на сердце стало грустно.

– Алекс, кто ты такой?

– Тебе лучше не знать, – с гаснущим весельем ответил он.

– Но мне нужно знать, – отчаянно повторила я, – Алекс, скажи мне, что происходит.

– Я же сказал тебе, не вмешиваться, – Миллер разозлился, – я отвезу тебя домой. – бросил он и ушёл.

Эпизод 9. Марго. Лесхоз.

Эпизод 9. Марго. Лесхоз.

« Господь живет, и все живущее – живет в Нем. Он воистину Тетраграмматон, который дал всем вещам то, что они имеют, и единым словом Своим, через Своего Сына, создал все, что теперь существует, из ничего. Всем звездам и всему небесному воинству Он дал имена. Тот, кому Бог откроет имена своих творений, узнает тогда настоящие свойства и природу вещей, порядок и гармонию созданий, видимых и невидимых. Но надо будет еще получить от Бога власть, чтобы обнаруживать в природе силы и спрятанные секреты творения, и чтобы использовать их, вызвав эти свойства на свет из тьмы. Ты должен узнать имена Духов, их предназначение и пределы власти, каким образом они подчиняются и используются Богом, чтобы помогать тебе. Так, кТовию был послан Рафаил, чтобы исцелить его отца, уберечь его сына от опасностей и привести его к жене. Так же и Михаил по воле Божией, управлял народом Израильским.Гавриил, посланник Божий, был послан Даниилу, Марии и Захарию, отцу Иоанна Крестителя. И если ты желаешь, к тебе тоже явится Дух, который научит тебя всему, чего желает твоя душа узнать о природе вещей. Ты будешь пользоваться своим помощником, в страхе и почтении к твоему Творцу, Искупителю и Спасителю, то есть, – к Отцу, Сыну и Святому Духу. Используй любую возможность для обучения и не забывай о своем призвании, и ты получишь все, что тебе необходимо.»

Афоризм 13,Вторая Седмица, Магия Арбателя

Прошел всего час с невероятных событий этой ночи, а я уже тряслась в старючем разбитом автобусе по направлению лесхоза. Ехать было около часа. Все бы ничего, если бы взгляды всех однокурсниц не были сейчас обращены на меня. Точнее, на соседа по сидению, коим являлся Аскеназа. После того, как они поменялись с Миллером местами, он сел рядом. Не то чтобы это получилось специально. Других мест все равно не было. Но почувствовав, как он задел своим плечом мое, когда садился, я вдруг испытала странную боль в сердце. Но это только лишь оттого, что я переживала за его состояние. На самом деле, я всегда жалею больных людей...

Мне очень хотелось задать Аскеназе пару вопросов, но всех их сейчас нельзя произнести вслух. Тем более, что Вика пристала к нему, требуя обсудить смысл выражения «memento more», которое она прочла на обороте своей тетради. Аскеназа заговорил с ней, при этом опять обольстительно улыбаясь. И уже через десять минут все девчонки, пользуясь неформальной обстановкой автобуса, пытались поговорить с Аскеназой за жизнь...

Медленная качка утомляла меня, глаза слипались. Я не спала почти всю ночь. Звуки голосов раздражали меня. Я воткнула наушники в уши и включила музыку. Вика посмотрела на меня удивленно, мол, неужели я собираюсь пропустить разговор с таким преподом. Но я уже не могла даже сдержать зевок. Как только заиграла песня Dance in the dark Леди Гаги, я сразу же заснула.

Какой-то толчок из глубины груди пробудил меня. Я проснулась, сильно вздрогнув. И сразу же встретилась с глазами Аскеназы. Я не могла понять, где я. И тело с трудом чувствовалось, будто я в невесомости.

Я подняла голову, она почему-то лежала на плече Аскеназы. Он, молча, отстранился и встал. И подал мне руку. Я же в автобусе. Едем в лесхоз, вспомнила я. Вокруг уже никого не было. И я, протиснувшись мимо Аскеназы, выбежала на улицу.

Солнечный свет ослепил меня. Пришлось натянуть солнцезащитные очки в ярко-розовой оправе. В спешке собираясь, я надела рваные джинсы, розовые блестящие кеды на платформе, тонкую широкую футболку с яркой надписью LADY GAGA, куртку с шипами, кучу браслетов и бус с цепочками. Волосы я заплела в бантик как у любимой певицы.

–Ты что спала? – толкнула меня локтем Вика.

–Не выспалась ночью, – ответила я.

–А что? Опять гадала? – с ехидцей спросила она. Угораздило же меня однажды погадать вместе с ней.

–Нет. А где профессор Миллер и Кошка?

–Астровская? Они еще не приехали.

–Маргарита, – услышала я голос нашей старосты. Ее звали Настя, но мы дали ей прозвище Косица, потому что она носила длиннющую косу и была жуткой врединой. Как и все старосты.

–Что? – спросила я.

–Ты не знаешь, почему Маленькая не явилась сегодня на практику?

–Откуда мне знать?

–Ты же с ней дружишь.

–Я не дружу, – осеклась я.

И, действительно, наш тайный заговор и гулянка вместе.

–Позвони ей, – предложила я.

–Она не отвечает.

–Ходили слухи, что она беременна, – подозрительно уставившись на мой наряд сказала Косица, будто это я сделала Маленькой ребенка.

–Не верь слухам.

–Это, правда, что она блеванула в кадку с фикусом, что стоит в коридоре?

–Да, – вспомнила я, что Маленькая, изображая недомогание, слегка перестаралась.

–И где теперь она?

–Не знаю.

–Я поставлю ей «н» ручкой! – сказала грозно Косица.

Я изобразила ужас и пошла с Викой за Кружкой устанавливать измерительные приборы.

Все утро мы бродили по лесу и помечали деревья. Это могло быть интересным, если бы я не беспокоилась за Кошку. К обеду Миллер и она так и не приехали.

Леночка и Вержбицкая постоянно ругали нас с Викой, что мы не измеряем положенные нам деревья, так как мы находились с ними в группе. Сначала они попытались заставить нас вести журнал, но я ничего не соображала спросонья, а Вика сослалась на то, что плохо видит клеточки. У нее было действительно плохое зрение.

Поэтому мы с Викой вскоре отстали и стали в отдалении от всех бродить по лесу.

–Знаешь, я люблю Аскеназу, – вдруг огорошила меня она.

–Вика, ты знаешь его несколько дней! – удивилась я.

–Ну, и что! Это любовь с первого взгляда! Он такой необыкновенный. Может, он тоже гот? Или рокер? Представь, он парень моей мечты.

–Успокойся, он же препод, – сказав это, я почувствовала легкий укор совести.

–Ну, и что? Вот, ты зануда, Марго. Вот, Маленькая мутит с Кружилиным.

–Откуда ты знаешь? – сглотнула я.

–Она рассказала об этом уже всей академии.

Я была немного ошарашена.

–К тому же ты замечаешь, как Аскеназа со мной говорит? Как он меня выделяет? Ему интересны мои увлечения. Ради него я даже латынь выучила.

–М-м...– промычала я.

–И к тому же я собираюсь ему во всем признаться.

–Ты что, это глупо! Так быстро? И еще первой. Лучше не стоит!

–А что здесь такого? Особенно, если наши чувства взаимны?

–Советую тебе немного подождать и проверить свои чувства.

Мы вышли к общежитию, где студенты жили во время летних практик. Это было двухэтажное старое здание с выбитыми окнами. На лавочках возле входа уже собрались все студенты. Кто-то жевал чипсы, кто-то бутерброды. Пацаны обсуждали, кого из девчонок закинуть в реку. Мне не хотелось сидеть со всеми, тем более, что все пялились на мою одежду. Я поискала глазами Аскеназу, но его не было видно. Косица поведала нам, что они с Кружилиным уехали в лесную контору.

Мы с Викой загрустили, и я продолжила с ней разговор на тему того рокер ли Аскеназа.

Наступил вечер, Кружка и Аскеназа вернулись. Я взглянула на своего пациента. Он выглядел вполне здорово. Хотя и старался не двигать рукой. Мы встретились взглядами, он посмотрел на меня грустно.

Тогда я, решившись подойти, спросила:

–Профессор Аскеназа, а куда делись профессор Миллер и Катя Астровская?

Глаза Аскеназы вспыхнули, он улыбнулся заговорщески, словно тоже знал про их отношения.

–Еще не доехали. Наверное, путь оказался не простым.

Я не стала улыбаться. Конечно, Кошка и Миллер могли решить провести время вместе. Но это было немного открыто, неужели они тоже решили ничего не скрывать, как и Кружилин с Маленькой. Мне стало немного противно от всего этого. Словно я тоже оказалась во все это втянутой. Хотя у меня не было отношений с Аскеназой, но эта ночь, проведенная вместе. В моей спальне. Мне казалось, что Аскеназа смотрел на меня с таким видом, будто у нас тоже что-то было. А я как назло не могла думать ни о чем другом, кроме как о нем. И мне было необходимо узнть, какая тайна кроется за всеми последними событиями. Я уже не сомневалась, что все мы: я, Кошка, Славик, Аскеназа, Миллер и даже Маленькая с Кружилиным угодили в одну паутину. Вот, только, кто паук, я не знала.

–Пошли к костру, – подошла Вика. От нее несло пивом. Я поплелась за ней. Оказывается, одногруппники решили устроить что-то вроде пикника. Жарили сосиски на костре, распивали пиво. Я присела рядом с Викой. Она глушила один стакан за другим. Я хотела ее остановить, но она сопротивлялась. Я съела пару сосисок, и опять задумалась об Аскеназе. Он не шел у меня из головы. Я взяла с собой таинственную книгу и хотела, чтоб он все же перевел ее содержимое.

–Пойдем искать Аскеназу, – предложила Вика.

–Пойдем, – радостно согласилась я.

Мы отделились от общей компании и прошлись по дорожке, ведущей к конторе. Мое веселье улетучилось минут через пять. Стало темнеть и бродить по лесу одним было страшно. Но Вику уже было не остановить. Хотя и тащить ее под руку приходилось именно мне.

Тени сгущались. Ветки деревьев зловеще шелестели над нашими головами. Вдали выла собака.

–Смотри, вон он! – вскричала Вика. Я вздрогнула от страха, не понимая, кого она имеет в виду.

–Аскеназа! – закричала Вика во всю глотку. Я окаменела от стыда, но Вика рванула вперед, потянув меня за собой. Впереди и вправду маячила черная фигура. Она неожиданно выскользнула из гущи леса и теперь двигалась впереди нас.

–Аскеназа! – еще громче крикнула Вика, – я люблю тебя!

–Вика, ты пьяна! Успокойся!

Но она уже не слушала меня и как полоумная бежала вперед. Фигура вначале пыталась скрыться от нас, но потом приостановилась. И вскоре мы ее догнали. Это и вправду был Аскеназа. В темном лесу он выглядел зловещее, чем обычно.

–Аскеназий! – Вика отцепилась от меня и вцепилась в ворот его плаща. Он ошеломленно уставился на нее. Вика пошатнулась, и ему пришлось придержать ее. Вика приняла это за объятие и полезла к нему с поцелуем. Я даже вскрикнула от ужаса, закрыв глаза.

–Виктория, что с вами? – услышала я его сдавленный вопрос.

–Я люблю тебя! Ик! – Вика не стала выпускать его из рук, хотя он и пытался освободиться. Аскеназа метнул на меня беспомощный взгляд, я мстительно скривила губы. Нечего было флиртовать со всеми подряд. Сам виноват.

–Я ценю ваши чувства, но не могу их принять, – стал выкручиваться коварный соблазнитель.

–Я знаю, кто ты и чего хочешь, – заливаясь слезами, выдала Вика.

Я застыла как вкопанная. Аскеназа тоже напрягся. Мне показлось, что его глаза хищно блеснули, потом он, приняв надменное выражение, мягко как тигр наклонился к Вике и прошептал что-то в самое ухо. Мне захотелось уйти. Точнее убежать. И я даже сделала один шаг во тьму леса, как вдруг услышала, как Вика заявила:

–Ты вампир, и я отдам тебе всю свою кровь. Бери, я согласна.

С этими словами она оголила свою шею. Я покачала головой. Она слишком пьяна, и я не могу позволить ей дальше позориться перед Аскеназой.

Я не слышала, что ответил Аскеназа, но заметила что-то вроде облегчения на его лице, когда я с силой отдернула Вику. Она сопротивлялась. Но Аскеназа убедил ее, что надо идти в автобус.

–Лучше уходи, – прошипела я. – Она не успокоиться.

Он посмотрел на меня насмешливо. И скрылся в лесу.

После нашего демарша к автобусу я поклялась ненавидеть Аскеназу веки вечные. Он виноват в моих мучениях, решила я. Вика, опьяненная не только пивом, но и любовью, весело сообщила мне, что она уверена на все сто, что она еще будет девушкой Аскеназы. Я согласилась и усадила ее на сидение. Все также полупьяные расселись по местам.