Текст книги "Плохой/черный (СИ)"
Автор книги: Марианна Колдовская
сообщить о нарушении
Текущая страница: 13 (всего у книги 17 страниц)
Как раз когда я благодарила Феллини, к нам подошёл Миллер и манерно поцеловал мне руку в знак приветствия.
– Что за старомодные штучки, так делали только в средние века, – сказала я с презрением.
– Ну, мы на балу и я решил это уместно, – ответил мне Алекс.
Феллини, напуганный злым взглядом профессора Миллера, скрылся в темноте.
– Или ты предпочитаешь, чтобы при встречи мужчина сразу целовал девушку в засос с языком, – тихо спросил у меня Миллер, когда никто уже не мог нас слышать.
– Смотря какой мужчина, – брякнула я первое что пришло в голову, – и смотря как он владеет языком.
Миллер обжёг меня страстным взглядом, и на самом деле я и сама вся запылала, но постаралась не подавать виду.
– Держите себя в руках, Катерина, – низким манящим голосом проговорил Алекс, и я поняла его подлый расчёт.
– Я предпочитаю, чтобы в руках меня держал кто-нибудь другой.
– Кэт, – Алекс соблазнительно улыбнулся и покачал лохматой головой, словно пытаясь стряхнуть с себя наваждение.
– Алекс, – сладко прошептала ему на ушко я.
Мимо подозрительно кося глазами, прошёлся Штаран, и я тут осознала, что мы вообще-то в академии на осеннем балу.
– Так вот, раньше здесь была гимназия для благородных девиц, – поучительно сказал Алекс, словно он уже давно читает мне лекцию об истории здания академии. Штаран напряжённо прислушался и пошёл дальше.
– Нашла время со мной флиртовать! – сказал Алекс.
– Что? Да кому ты нужен? Я флиртую с Феллини. – возмутилась я.
– Со знаменитым режиссёром, которого нет на свете? – иронично осведомился Алекс.
– Нет с тем симпатичным атлетом, что проводил меня до академии. Надеюсь, ты не ревнуешь? – ответила я.
Алекс издал нечто вроде рычания и хищно посмотрел мне прямо в глаза. Мне стоило больших усилий устоять на месте и не затащить его прямо сейчас в какой-нибудь укромный уголок. Как только я справилась с опасными мыслями, я увидела на лице Алекса, что он размышляет о том же самом. Он прочитал в моих глазах то, что надо, и мы незаметно для всех оказались на кафедре пчеловодства.
Миллер запер дверь на ключ. Секунду мы поедали друг друга глазами, а потом я набросилась на него с поцелуями. Алекс положил свои руки на мою попку и посадил на стол. Я обвила ногами его бёдра. Я провела языком по его шее, и он вздрогнул всем телом, я губами касалась его сосков, и что-то твёрдое упёрлось в меня сквозь джинсы. Опускаясь всё ниже, я слезла со стола и зубами расстегнула ширинку на его джинсах. Не в силах больше сдерживаться, Алекс снял с меня платье, а потом мои чёрные волосы разметались по учительскому столу.
Вечеринка в академии набирала обороты. Кружка без стеснения флиртовал со студентками и даже с некоторыми преподавательницам. Я поискала глазами Марго, но нигде её не увидела и забеспокоилась, уж не тем ли самым они сейчас с Аскеназой занимаются на какой-нибудь кафедре, чем и я с Миллером.
– Я знаю места и получше, чем академия, – сказал мне на ушко Алекс, – как начёт свидания под луной? Согласна?
Я всё ещё пыталась найти Марго, в надежде что просто потеряла её в толпе.
– Да согласна, – растерянно ответила я, – только найду Бенжами, надо сказать ей, что я ухожу, а то она будет волноваться.
– Я буду тебя ждать на улице, – сказал Миллер.
Я пошла курсировать по залу, как только что это делал Штаран. Заиграл медляк, это была песня леди Гаги, я не сразу поняла, что её исполняет сама Маргарита. Она в шикарном белом платье свободно и легко стояла на сцене, а за роялем восседал чёрный и пугающий Аскеназа. Я удивилась, как это Марго удалось добиться разрешения петь эту классную песню, а не какое-нибудь унылое говно. Кроме того что Штаран вряд ли пошёл бы на такой риск, то и местный ди-джей, третьекурсник по кличке Усран, явно был бы против, он всегда портил все выступления из зависти. Пожалуй. что только сам Аскеназа мог заставить Усрана удалиться со сцены и дать дорогу талантам. При звуках медляка все как по команде, точно зомби, поприлипали друг к другу и стали плавно перетаптываться на месте как бы танцуя. На меня стали подозрительно косится, потому что я не с кем не танцевала.
–Потеряла что-то, дорогуша? – вдруг раздался за спиной чей-то высокомерный голос.
– Ребяко, – я оглянулась и смело посмотрела прямо на него, хотя на самом деле в полутёмном зале и без защиты Миллера мне стало страшновато, – а ты не слишком старый для таких вечеров?
– Поговори мне ещё, Астровская, – с опасными нотками ответил Ребяко, – я младший.
– Тогда тебя, наверное, отец надолго не отпускает, – съязвила я.
– Что тут происходит? – между нами возникло белое лицо Штарана.
– Хочу пригласить Астровскую на танец, – ехидно сказал Ребяко.
– Правильно танцуйте, а то по залу ректор ходит инкогнито...– Штаран не закончил и тут же исчез в темноте.
– Что? – не понял Ребяко.
– Не знаю, – пожала плечами я, – он с самого начала странный какой-то.
– Так что потанцуем, Астровская?
– Вот ещё! Ты пытался меня убить!
Ребяко с неожиданным проворством и силой схватил меня за руку и притянул к себе.
– Что ты себе позволяешь, сумасшедший коротышка! – возмущённо сказала я и попыталась вырваться, но не тут-то было. Ребяко с холодным и злым высокомерием взирал на мои тщетные попытки высвободится, и мы закружились в танце.
– Я позволяю себе быть милосердным, – растягивая слова, произнёс Ребяко. – я могу убить тебя, когда захочу, но не стану, если ты пообещаешь больше не соваться куда не просят.
– Кто ты такой, чтобы мне ставить условия, – зло бросила я.
– Тебе лучше не знать. Но для начала я сильный и жестокий властный человек, и твоя никчёмная жизнь в моих руках – он красноречиво встряхнул меня и усилил хватку, – и она висит на волоске, поэтому напрягись-ка и веди себя учтиво.
– Вот ещё! Веду себя так, как считаю нужным, – ответила я.
– С другой стороны, – кружа меня в танце под какую-то песню про рай и ад, протянул Ребяко, лениво растягивая слова. – Я признаю твою определённую смелость и храбрость, Астровская, и, возможно, это вызывало восхищение, если бы я не знал, что это всё идёт от непроходимой тупости. Ты, конечно, не благодаря своему уму разнюхала кое-что, чего никто не должен был знать, это я скорее бы назвал везением.
– К чему вы клоните?
– Да так не к чему, просто подумал: в тебе есть потенциал.
– Вы псих!
Наши глаза с Ребяко встретились, и я не знаю, что произошло бы дальше, если бы не появился Миллер.
– Тебе бы только танцульки танцевать! – услышала я голос Алекса, – а об учёбе ты и думать не думаешь, Астровская!
Алекс встал, преграждая нам путь, и Ребяко тут же отпустил меня.
– Это точно, – сухо ответил он Миллеру.
– Смотри на зачёте тебе не за танцы оценку будут ставить, – натянуто улыбаясь, сказал Алекс, не сводя глаз с Ребяки. Но тот, не сказав больше ни слова, удалился.
– Ты что спятила? – Алекс схватил меня под локоть и встряхнул, – нашла с кем танцевать. Я тебя жду, наверное, на улице!
– Я с ним танцевать не хотела! – я отчаянно вырвалась из рук Алекса и стрелой вылетела на улицу.
– Да, а что же ты тогда делала? – за мной последовал Алекс.
Я вся кипела от гнева, потому что слегка перетрусила от этих угроз Ребяки. Как можно быть таким тупым козлом, чтобы подумать, будто я сама стала танцевать с Ребякой. Прошения Миллеру не было, и я свернула к компании пятикурсников, которые курили за углом.
– Так, а ну быстро все пошли вон отсюда! – налетел на них Алекс, – курить на территории академии запрещено, все на отчисление пойдёте.
Пятикурсники испарились, а я. проигнорировав попытки Алекса заговорить, пошла по дороге к дому.
– Ты ненормальная какая-то, объясни, что случилось-то?
– Да ничего, отвали!
– Я устал тебя ждать и умирал со скуки, а ты в это время мило танцевала с Ребякой. – негодовал Алекс.
Я не собиралась его переубеждать. Если он хочет думать, что я флиртовала с Ребякой, то пусть. Я ничего никому и никогда не доказываю и не исправляю чужие ошибки. Меня до глубины души оскорбила его неуместная ревность, и на сегодняшний вечер Алекс меня потерял.
– Куда ты идёшь? Остановись и смотри мне в глаза, когда я с тобой разговариваю! – начал злится Алекс.
–Ведёшь себя как стерва, ещё и обижаешься? Почему?
–Мальчик мой, – я резко повернулась к Миллеру, – ты слишком много о себе возомнил, если думаешь, что имеешь право со мой так разговаривать. На сегодня ты свободен. Я перед тобой отчитываться не буду. Ты можешь злиться и орать сколько хочешь, меня это не колышет. Давай, до свидания. Иди к чёрту.
Алекс развернул меня к себе и, молча, буравил меня взглядом, а потом отпустил и пошёл прочь. Я осталась одна посреди ночного города, к счастью, было недалеко до общаги. Стало прохладно, и у меня замёрзли руки, но я ни секунды не жалела что отшила Алекса. Хотя когда я вспомнила, чем начался этот вечер, мне стало чуть-чуть тоскливо, я могла бы сейчас быть в его пылких объятиях на шёлковых простынях, а вместо этого бреду как дура на каблуках в вонючую общагу. Тут я услышала шаги и, конечно, обрадовалась, когда увидела, что это идёт Алекс. Он подошёл ко мне с букетом цветов и с грустным лицом подарил мне красные розы. Я, конечно, не отказалась от такой красоты и приняла букет и поблагодарила Алекса, показав ему фак. Затем я решительно продолжила свой путь к общаге.
– Прости меня, прости. Только не уходи, подожди немного, – взмолился Алекс, и я остановилась. – Ты нужна мне, это необъяснимо для меня, но ты влечёшь меня как огонь мотылька. Ты просто мне необходима. Не уходи, прошу. Давай поговорим. Погуляем, я сделаю всё, что захочешь, только перестань обижаться.
Я стояла в раздумьях, но тут с неба заморосил дождик, и мы с Алексом поспешили укрыться под козырьком пивного ларька. Алекс обнял меня, и я не оказала сопротивления, но продолжила вести себя слегка зловредно. Из стоящего рядом такси играло радио, дождь и ветер усиливались, диктор сообщил о том, что в Новочеркасске ожидается штормовое предупреждение.
– Давай вернёмся в академию, – предложила я, – в такую погоду я не хочу разъезжать на мотоцикле по городу.
– Хорошо, – согласился Алекс.
– Такси свободно? – спросила я.
– Да здесь два шага сделать, – фыркнул Миллер.
– Ладно, – я ткнула в Алекса букетом цветов, – на понеси, а то я устала.
– Злишься ещё?
Я просто угрожающе посмотрела на Миллера из-под вскинутых бровей.
– Алекс, – я выдохнула и тяжело прислонилась к стене ларька. Я не понимала, что хочу сказать ему. Я посмотрела на него и словно упала в черную бездонную бездну непонимания. Я не понимала ничего в этом человеке. Человеке ли? Всё было так странно, и голова шла кругом. На фоне развернувшихся событий наши чувства с Алексом казались мне нелепой игрой. Я не видела ни нашего прошлого, ни нашего будущего, всё было так смутно, так непонятно. Моё сердце рвалось из груди, пытаясь выбраться к свету. Но ничего не происходило. Алекс, молча, смотрел на меня загадочным взглядом.
– Я, – мой голос дрогнул, – Алекс, наши отношения, я не понимаю, что происходит. Это надо прекратить.
– Почему? – удивился он. – разве нам плохо вместе?
– Просто пойми меня, Алекс, я не знаю, кто ты. Что происходит и что будет дальше. Это не так легко, как тебе кажется для меня. Я впустила тебя в свою жизнь, ничего о тебе не зная. А ты не спешишь развеять хотя бы часть тьмы, которая тебя овевает. Это так тяжело, может, ты думаешь, что я легкомысленная и доступная девушка, живущая инстинктами. Но я просто живу так, как мне хочется. Мне плевать, как я выгляжу со стороны, как выглядит моё поведение. Короче, я хочу прекратить всё, пока это не произошло не по моей воле, и тогда бы мне стало невыносимо больно. Я так этого не хочу.
Я говорила это и даже не смотрела в глаза Алекса, честно я не совсем понимала, что несу и зачем. Половины того что на самом деле было у меня на душе я не договорила и скрыла, а другую половину сказанного я не ощущала вовсе.
– Мне так плохо, Алекс, – горько вдохнула я. – всё так запутанно, а я всего лишь слабая глупая девчонка. Фантастика и сверхъестественные парни не для меня. Я обычная, самая обычная.
Алекс серьезно, но ласково смотрел на меня.
– Нет, ты очень необычная.
– Дело не в этом, – выпалила я, чувствуя, как меня разрывает от непонятных, неведомых мне чувств.
– Хочешь, чтобы я ушёл?
– Но всё равно уйдёшь! Разве не так?
– Так. – Обречённо ответил Алекс.
– Всё закончится неожиданно, и я не представляю как, – сказала я ему, – мне страшно.
– Всё будет хорошо, – просто сказал он, – не бойся, Катерина, я смогу тебя защитить.
– Да, я верю.
– Это не всё.
– Что ещё?
– Ты не просто так в моей жизни. Ты прекрасная, ты больше для меня значишь, чем думаешь. Ты думаешь: ты обычная и глупая, но это не так. На самом деле ты можешь изменять миры. По крайней мере, ты изменила мой мир. И тебе ничего не пришлось для этого делать, просто быть собой. Ты не поверишь мне, если я сейчас скажу тебе кто ты для меня. Это, к сожалению, не важно. Ты права: всё неминуемо закончится, хорошо или плохо, но для меня и тебя одинаково то, что мы больше не увидимся.
– Алекс, – прошептала я, и мне стало невыносимо грустно, – ты забудешь меня, – произнесла я не как вопрос, а как утверждение. Ведь люди всё забывают, так устроена жизнь, если мы расстанемся, то непременно забудем друг друга, и тогда как будто ничего и не было. Останутся в начале бледные воспоминания, неспособные принести ничего кроме горестных слёз и ностальгии. Ностальгия для слабаков, мне было неприятно чувствовать себя слабой, я ничего не могу сделать, чтобы как-то продлить наши с Алексом отношения. Всё пройдёт, и нас будто никогда и не существовало, даже его прикосновения и тепло его поцелуев так быстро остывали, и через секунду я уже не могла вспомнить их.
– Я буду помнить тебя, пока не умрут звёзды, – сказал Алекс Миллер.
Я присмотрела на него и не отводила долго-долго своих глаз.
– Это из книги «Фритти Хвосттрубой или приключения молодого кота» Тэда Уильямса, отличная книга, – весело ухмыляясь, сказал Алекс, – забери свои цветы, если они тебе не нужны, то выброси, я не буду таскаться с букетом как какая-нибудь девица.
Мы вернулись в академию, а штормовое предупреждение перестало предупреждать и пошло в наступление.
Эпизод 24. Марго. Dance in the dark.
Эпизод 24. Марго. Dance in the dark.
«Baby loves to dance in the dark,
‘Cuz when he’s lookin’she falls apart.
Baby loves to dance
Loves to dance in the dark...»
Dance in the dark, Леди Гага.
Погода заметно испортилась. Низкие свинцовые тучи нависали почти над самой землей. Срывался сильный ветер. Листья, кружась в бешеном танце, падали к моим ногам. Это тревожно-трепещущее состояние передалось и мне. Душу разрывали два противополжных желания – быть рядом с Аскеназой и бежать от него подальше. Что же мне делать?
Кошки не было уже в комнате, я быстро приняла душ, ведь общага уже была пуста. Выпрямила волосы, надела платье от Шанель и почувствовала себя принцессой, нет скорее Золушкой, отправляющейся на первый бал.
На улице подол белоснежного платья подхватил ветер, надул его как парашют, и я чуть было не улетела. Но кто-то подхватил меня под руку. Я уже поняла кто это. Ощутив знакомый запах. Аскеназа. Он улыбался.
–Позвольте проводить вас, – он согнул руку в локте, глядя на меня серьезно и вроде бы с восхищением, – прекрасно выглядишь.
–Спасибо, – ответила я.
Вдруг пошел дождь. Я испуганно вскрикнула. Но Аскеназа предусмотрел и это. Как волшебник он раскрыл над нашими головами широкий алый зонт.
Так что, когда мы оказались возле спорткомплекса, то были похожи на настоящую великосветскую пару, достойную посещения бала в самом Букингемском дворце. Краем сознания я с сожалением осознала, что Аскеназа, пожалуй, мог устроить и это.
Студенты глазели на нас. Но мне было плевать. Я чувствовала себя героиней любимой книги и хотела, чтобы этот сказочный вечер длился вечно.
В украшенном нашими стараниями зале уже играла музыка, и студенты перетаптывались с ноги на ногу, не в силах начать танцы. Я поискала глазами Кошку. Она должна видеть мое платье.
Но она словно сквозь землю провалилась. Разумно решив, что она может быть где-то рядом с Миллером, я отправилась искать его в куче преподавателей. Прямо сквозь толпу, рассекая ее как крейсер Аврора, на меня шел Штаран. Я вспомнила о его задании петь песню, и резко ушла в другую сторону. Но декан, разгадав мой прием, также вильнул и, раздвинув обеими руками целующуюся парочку, пошел за мной.
Постоянно оглядываясь на него, я случайно наткнулась на кого-то.
–Ой, Маргарита! – послышался знакомый голос, и чьи-то крепкие руки обхватили меня за талию. И утянули прямо к колонкам. Это без сомнения был Кружка. Забыв о своих обязанностях замдекана, он лихо выплясывал, и по блеску в его карих глазах я подозревала, что у него на это есть все основания.
Я подрыгалась рядом с ним. Кружка выкрикивал мне на ухо комплименты. А Штаран, затаившись, ждал, не став прерывать наш дикий танец.
Начался медляк.
–Объявляем белый танец! – противным голосом объявил ди-джей Усран. То есть, зовут его по-другому, но кличка Усран как нельзя лучше характеризовала его морально-этические характеристики. Недолго думая я решила пригласить Кружку, тем более что он игриво поглядывал на меня.
Но позади него неожиданно возникла Шкорлупа и увела на танцполе. Я не стала им мешать. В душе мне хотелось танцевать совсем с другим человеком. Поэтому я беспокойно вглядывалась в сутолоку, пытаясь узреть силуэт в черном.
–Приглашаю вас на танец, – послышалось рядом от меня. Я оглянулась. К моему удивлению это был Штаран. Выглядел он затравлено. Позади него кралась Косица.
–Сейчас белый танец, – съязвила я.
–Отчислю, – сказал Штаран и, схватив мои руки, принялся выплясывать вальс по кругу.
–Сергей Маратович! – укоризненно сказала я, заметив, что Косица сжала кулаки, пронзя меня ненавидящим взглядом.
–Так, Маргарита, – деловито начал Штаран. – пройдемся по плану мероприятия, – сейчас ваше выступление будет.
–Но Сергей Маратович. Я думала...
–Что вы думали?
Тут я заметила Аскеназу. Он стоял неподалеку, прислонившись к стене и скрестив руки. Странным образом его глаза светились в темноте.
Штаран, тоже заметив его, протанцевал к нему.
–Господин Аскеназа, – Штаран, сжав мою руку, грациозно передал ее Аскеназе и протараторил, – так возьмите госпожу Бенжами и готовьтесь к выступлению. Живо!
А потом он скрылся, Аскеназа одной ладонью обхватил мою талию. Другой – он держал мою руку. Мы медленно закружились. Я не слышала больше ничего кроме нежной музыки, его черные глаза пронзали меня и, казалось, что мы одни на целом белом свете. Ветер все с большей силой рвался в окна. И мы были похожи на пару осенних листьев, летящих по воздуху.
Мелодия оборвалась. Слишком быстро. И Аскеназа, не улыбнувшись мне, просто стоял рядом. Не выпуская моей руки.
–Отличные концертные костюмы, – оглушил нас вновь Штаран.– На сцену!
Сопротивляться было бесполезно. Применив всякие угрозы типа недопуска ко всем экзаменам и задержке зарплаты Аскеназе, Штаран втащил нас к ди-джейскому пульту.
Я в растерянности стояла посреди сцены. Сжимая микрофон в руках. Глупо. Я не смогу спеть при всех. Студенты с любопытством смотрели на меня. Оценивая белоснежное платье. Прическу. Макияж. Я сглотнула. Ноги подкашивались. Я прекрасно видела, как некоторые смотрят на меня снисходительно или даже откровенно посмеиваются. Хотелось убежать. Но рядом возник Штаран и объявил в микрофон, что сейчас студентка лесохозяйственного факультета исполнит песню «Осенний вальс» при аккомпонименте нашего преподователя, профессора, между прочим из Польши, Асмодея Аскеназы. Все сдержанно похлопали. Я лихорадочно пыталась вспомнить слова.
Вдруг свет погас во всем зале. Студенты испуганно ахнули. Раздались аккорды переливчатой музыки. Я тотчас узнала мелодию.
–Silicon, saline, poison, inject me, baby I’m a free bitch, I’m a free bitch ...– низким голосом сказала я в микрофон, – ама фри бед, Ама фри бед.
Музыка усилилась и я, находясь в темноте, так что никто не видел меня, запела, представляя, что я одна. Ведь это моя любимая песня «Dance in the dark»
Когда я пела припев, совершенно осмелев, студенты объединились в парочки и восторженно танцевали в темноте. Я украдкой оглянулась на пианино. За ним сидел Аскеназа и самозабвенно играл.
Вот это да! Откуда же он знает, что это моя любимая песня. Ах, да, она играла сегодня у него в машине.
Я допела и все зааплодировали. Я чувствовала себя просто счастливой.
Аскеназа подхватил мою руку и увел со сцены, так как за нами гнался Штаран, а за ним Косица.
Пройдя сквозь толпу, охваченную новым танцем, мы оказались на улице. Здесь бушевал целый шторм. Деревья кренились к земле. Кажется, даже ветки отрывались и со свистом уносились в темноту. Провода трещали. Стены спорткомплекса опасно гудели.
–Ты прекрасно пела, – глухо сказал Аскеназа.
–Спасибо за песню, – ответила я.
Мы, молча, посмотрели друг на друга. Ну, что тут скажешь. Я понимала, что мне не надо к нему приближаться. Ведь он опасный демон. Но вместо этого сделала шаг навстречу. Глаза Аскеназы вспыхнули, и наши губы почти соприкоснулись. Как вдруг кто-то грубо оттолкнул меня. Послышался крик. Треск и возле нас завалилось дерево. Я ничего не понимала. Возле меня стоял агент Картер, держа меня в своих огромных ручищах как маленькую куколку.
–Быстрее! – пробасил он, – все в зал!
–Что происходит? – пискнула я, заметив, что Аскеназа встал поодаль от агента Игги Попа.
–Грядет буря! – ответил Игги, – и мы, ребята, в самом ее эпицентре!
Агент Картер на руках потащил меня в зал.
–Отпустите меня, я ходить умею, – выпалила я.
–Ой, простите, – покраснел внезапно он и отпустил меня.
Потом вдруг задержал, взяв за плечо, и наклонился, посмотрев прямо в глаза.
–Берегите себя, – серьезно сказал он и убежал.
Я ошеломленно застыла. Но тут же возникла толпа. Все мчались в зал. Проход контролировал Сергей Сергеевич Сергов. Лейтенант полиции. Он отбирал телефоны. Послышался еще один ужасный треск. И сверкнула то ли молния, то ли провода источали ток.
Мимо меня пронесся Ребяко вместе с Аскеназой. Они о чем-то яростно спорили. И до меня только донеслись последние слова, обращенные к Аскеназе:
–Болван! Здесь безопаснее! Не хватало, чтобы они тебя прищучили!
Аскеназа заметил меня, но хладнокровно прошел мимо. Мне стало обидно до слез.
–Быстрее, быстрее! – Сергов нетерпеливо подозвал меня, забрал сумочку и впихнул в зал.
–Что случилось? – спросила я.
–А вы что новости не смотрите? – ехидно спросил он.
–Нет, – за последнее время мне было не до этого.
–Штормовое предупреждение! – взвыл он, – а вы тут бал устроили!
–Надо вызвать спасателей, МЧС! – сказала я.
–Уже вызвали! – отрезал он недовольно, указав на носившихся по двору агентов Игги и Картера.
–Это агенты интерпола, – запротестовала я.
–Это спасатели, уверяю вас! – зло бросил Картер и попытался захлопнуть передо мной дверь.
–Что вы делаете? – остановила я его, сильно подозревая, что они согнали нас в одно место и собираются поджечь здание.
–Здесь безопаснее, пока буря не закончится.
–А когда она закончится.
Но Сергов, смерив меня нетерпеливым взглядом, захлопнул дверь и провернул ключ.
Ничего не оставалось, как зайти внутрь зала и поискать друзей.
Эпизод 25. Черная Кошка. Белый кот.
Эпизод 25. Черная Кошка. Белый кот.
«Трудно искать черную Кошку в темной комнате, особенно, если ее там нет.»
Конфуций.
В зале мигом потух свет и в полной темноте раздался испуганный ропот студентов и преподов.
– Ой, – послышался взволнованный писк, в котором я признала Кружкин голос, – да что это такое!
– Тю, Николай Сергеевич, это вы что ли? – ответили высоким игривым голосом как у Шкорлупы.
– Юлия, ну, сколько можно?– посетовал замдекана.
– Да то я случайно! – засмеялась Шкорлупа в темноте, и Кружилин снова взвизгнул.
–Что же нам всем теперь делать? – спросил чей-то голос, в котором я узнала Феллини.
– Главное сохраняйте спокойствие! – громко объявил Штаран, а его мягкий голос, оставлявший лично у меня ассоциации с халвой, я сразу узнала, – все оставайтесь на своих местах, сейчас мы с профессорами посовещаемся и что-нибудь придумаем. Так кто тут у нас из преподавателей? Отзовитесь и идите на голос, на голос идите...
Судя по молчанию и суматохе, никто из преподов объявляться не хотел и, пользуясь прикрытием тьмы, пытался дезертировать с фронта.
Тут я почувствовала чьи-то руки прямо на своих грудях третьего размера. По сладкому сигаретному запаху я сразу поняла, что это Миллер, но всё равно офигела от наглости.
– Ты чё охренел? – сказала я громко и приправила всё это обильными матерными эпитетами.
– Так, Астровская! – завопил Штаран, – я тебя по голосу узнаю из тысячи! Полегче с выражениями! Но руки не кому не распускать, а то я эти руки поотрываю потом кому-нибудь.
Миллер тихо захихикал мне на ухо, и хотел убрать руки, но я оставила их на прежнем месте.
– Так товарищи преподаватели, не отлынивайте, идите на мой голос, я всё равно всех помню! Я всех видел! – призывал Штаран к совести учителей, – хорошо начну с тех, на кого я точно могу рассчитывать, Игорь Иванович Ребяко.
– Да, – с неохотой отозвался Ребяко.
– Я и папу вашего за пять минут до этого возле окна стоящего видел. Где вы, Иван Иванович?
Я с интересом вслушивалась в разговор, чтобы узнать, как Ребяко выкрутится. Ведь мы заперты в этом зале до самого утра, а может и дольше.
– Иван Иванович, я иду на ощупь, – сказал Штаран.
– Я здесь, здесь рядом с Игорем, – беспокойно вставил Ребяко. Я-то знала, что он там один.
– Что же вы не отвечаете, – обрадовался Штаран, – я уже беспокоится начал.
– Да слышу плохо, стар уже, – изображая из себя старшего, отозвался Ребяко.
– Да, мы здесь Сергей Маратович. – Ответил сам себе Ребяко – Я кстати где-то Аскеназу видел и Миллер, наверное, тут поблизости крутится, да и Кружилина мы все слышали.
– Для начала решим, что будем делать! – сказал Кружилин, – ни у кого с собой телефона нет что ли посветить.
– Нет ни у кого, Николай Сергеевич, – с придыханием прозвучал голос Косицы, мы при входе у всех и каждого телефон изъяли, как нам спасатели посоветовали.
– Что? – удивился Миллер, – кто вам такое посоветовал?
– Спасатели, – хмуро ответила Леночка, которая была дежурной вместе с Косицей. – три мужика таких, они у нас ещё допросы вели, помните. Они сказали, что сейчас будет страшный шторм, чтобы ни в кого молния не ударила, надо отключить телефоны, и мы их отнесли в сейф в деканате.
Кто-то громко нецензурно выразился по этому поводу, но крайне содержательно.
– Дисциплину сохраняйте, – призвал всех Штаран.
– Очень странно, – добавил Миллер
– А чё такого-то – сказал вроде бы Отравленный
– Да ни чё! Тупой ты! Это капец как стрёмно, – ответила ему Вербицкая
– Так тишина, – сказал Штаран
– Да слышали, что декан сказал, – томно поддакнула Косица, пытаясь нащупать Штарана в темноте
– Я всё равно ничего не понимаю
– Ну и дебил!
– Сама дура!
– Ты кого назвал дурой?
– Прекратить ругань!
– Да я тебе сердце выжгу!
– Руки убери!
– Сейчас всех отчислю
– Кто-нибудь оставил телефон?
– Зачем мы вообще повелись и сдали их этим маромойкам?
–Кто маромойки?
– Что же вы делаете, Юлия?
– Да кто же вас в темноте разберёт?
– Пыхнуть не хотите?
– А психолог вы так себе!
– Мы все умрём!
– ХВАТИТ!
Над спортзалом установилась звенящая тишина.
–Сохраняйте спокойствие! Нам придется сидеть тут в темноте, пока не придут спасатели и не скажут, что все в порядке. А теперь, чтобы не распространять панику, предлагаю всем разместиться поудобнее и поиграть в какую-нибудь игру, – заявил декан.
Я громко фыркнула.
Но так или иначе студенты и преподаватели послушались наказа начальника и принялись рассаживаться по местам.
Я пристроилась на подоконнике. Рядом возник Миллер и пользуясь темнотой приобнимал меня.
Я попыталась определить, где Марго, но видно ее не было, я стала беспокоиться, не осталась ли она на улице. С нее станется!
–Марго! Марго! Где ты? – закричала я.
–Я тут, – пискнула она.
–Иди сюда!
Раздалось неясное бормотание, а потом чертыхание Ребяки
–Сидите на месте, молодая леди. Не надо топтаться по моим рукам.
–И по моим тоже, – добавил все тот же Ребяко уже старческим голосом.
–У вас что четыре руки?– невинно поинтересовалась я.
Ребяко промолчал в ответ.
–Чтобы успокоиться, – раздался монотонный голос Ирины Седаковой, нашего психолога, – надо поиграть в какую-нибудь игру, в которую все будут вовлечены...
–Это оргию что ли? – моментально среагировала я.
Все прыснули со смеха. А я сквозь тьму увидела, как покраснела Ирина Борисовна.
–Астровская! – предупреждающе выкрикнул Штаран.
–Давайте играть в испорченный телефон, – предложила Ирина Борисовна.
Я закатила глаза. Остальные протестующе замычали. С разных сторон посыпались предложения:
–Черый-белый!
–Съедобное-несъедобное!
–В животных!
–В бутылочку!
–Так! – вскричал Штаран, – кто это сказал?
Повисло молчание.
–Я, – виновато протянул голос Кружки.
–Николай Сергеевич! Как вам в голову пришло! Это отличная идея!
Миллер засмеялся мне в волосы. Ни фига себе! Что задумал Штаран?
–У меня и бутылка есть, – радостно подхватил Кружилин.
–Сейчас я в бутылку сложу записки с поручениями на следующий семестр, – восторженно заголосил Штаран, – и кто что вытянет, будет выполнять!
–Сергей Сергеевич! – закричал Кружкин, – это не по правилам!
–Ну и что!
– У вас всё равно ничего не получится, – язвительно донёсся голос Ребяки, – в темноте мы не увидим на кого указывает бутылочка.
– Да, конечно – расстроено пробормотал Кружилин.
Ребяко презрительно цокнул языком.
– Ладно, у меня есть превосходная идея. Пусть Иван Иванович Ребяко прочтёт нам лекцию о новой программе для лесохозяйственных культур. Ему в этом помогут Игорь и Кружилин.
Но голос Штарана в итоге заглушил протестующий вопль.
–А давайте духа вызовем! – раздалось над головами. Мне почему-то показался знакомым этот голос.
– Марго, ты что спятила? – шёпотом воззвала я.
–Давайте! – ответила ободрившаяся толпа.
–Пиковую Даму!
–Гномика!
–Дьявола!
–Заткнись, Отравленный! – раздался звук затрещины.
– Это не научно – смеясь, заявил Штаран, – всей этой сверхъестественной чепухи не существует!
– Вы правы, Сергей Маратович, – прозвучал голос Аскеназы, который как электрический ток прокатился по залу.
– Ну, как вызывать будем? – донёсся голос из толпы.
– Я знаю одно заклинание, которое может вызвать демона перекрёстка... – начал Феллини
– Вы мне эту оккультную ерунду бросьте! – недовольно завопил Ребяко.
– А чё такого-то? – опять не понял Отравленный.
– Давайте я всё сделаю, – сказала Маргарита, – я тут увидела, до того как выключили свет, гитару, она принадлежала моему другу Славику, вызовем с помощью неё его дух и спросим, почему он покончил с собой.
