Текст книги "Буква Z (ЛП)"

Автор книги: Мари Секстон

сообщить о нарушении

Текущая страница: 6 (всего у книги 6 страниц)

Оставшись одни, мы долго молчали. Джаред не смотрел на меня, а я, стоя у каменного ограждения, смотрел на безмолвное озеро и ждал, когда он заговорит.

– Я опять это сделал, да? – наконец спросил он.

– Если под «этим» ты имеешь в виду «открыл рот и начал распинаться, не имея на руках всех фактов», то да. Ты опять это сделал.

Он окинул меня настороженным взглядом.

– А ты знаешь, что произошло вчера ночью?

– Нет. Понятия не имею. Мы с Анжело на такие темы не разговариваем. Знаешь, в чем между нами разница? Я могу принять то, что игры, которыми они увлекаются, – их личное дело. А вот ты по какой-то неведомой для меня причине – не можешь. – Он повернулся ко мне спиной, но я успел увидеть, как его глаза вспыхнули гневом. – Расскажи, что случилось.

– Мэтт, – сказал он с сарказмом, – мне казалось, мы уже установили, что я не знаю, что…

– Хватит! – Если до сих пор я не злился, то теперь начал. Я не кричал. Мой тон был негромким, низким, а речь – медленной и размеренной. – Я не о прошлой ночи, и ты это знаешь. – После этих слов его плечи немного поникли. – Я имею в виду Новый год. Тем вечером точно что-то случилось. Я помню, ты сказал «ничего», но это явно неправда. Так что я спрашиваю тебя еще раз, Джаред, и буду очень признателен, если ты мне ответишь. Что случилось?

Он снова повернулся ко мне – пусть и не полностью, но теперь я хотя бы видел его профиль, пока он смотрел на озеро.

– Анжело переспал с Коулом.

– Что?! – Когда речь заходила о давнем секс-приятеле Джареда, у меня отказывала логика, и потому мое инстинктивное возмущение было направлено скорее на Джареда, чем на Анжело.

– Ты меня слышал.

– И что? – спросил я ледяным голосом. – Ты ревнуешь?

Джаред развернулся ко мне. Его лицо побагровело от гнева.

– Нет! – отрезал он резко. Поколебался секунду, а потом добавил: – Думаю, мы оба прекрасно знаем, что из нас двоих к Коулу ревную не я.

Джаред был, разумеется, прав. Мое предположение о том, что он хотел Коула для себя, было не более чем плодом моего воображения. Я знал: кроме симпатии, порожденной годами дружбы, Джаред к нему ничего не чувствует. Сделав глубокий вдох, я заставил себя успокоиться. Мне надо было прекратить взбрыкивать, как ревнивый любовник, и начать слушать его, как друг. Я заставил себя отодвинуть предубеждения в сторону и вспомнить, о чем он мне говорил.

– Анжело изменил Заку? – спросил я. Гнев растаял, и мой голос опять стал нормальным.

– Не совсем. – Вызов исчез и из его голоса тоже. Мы закончили цапаться. – Это измена, если Зак не был против?

Мне пришлось ненадолго задуматься.

– Ты не ревнуешь Коула, – наконец сказал я. – Ты завидуешь Анжело. Тебе хочется от меня такой же свободы, какую дает ему Зак.

Я попытался представить, что почувствую, если узнаю, что у Джареда был секс с кем-то другим. Смогу ли я вынести мысль о том, что другой мужчина трогал его, целовал, спал с ним? Но к моему облегчению он сказал:

– Нет. – Его голос был тихим, но твердым. Когда я посмотрел на него, то увидел, что он смотрит мне прямо в глаза. – Ну, не совсем. Я не могу сказать, что мысль о сексе с другими никогда не приходила мне в голову. Мы оба мужчины. Наверняка и у тебя были такие фантазии.

– Насчет мужчин – точно нет.

Он рассмеялся.

– Можно было и догадаться. – Он отвернулся к озеру. – Мне нравится то, что у нас есть, Мэтт. И я не хочу ничего менять.

– Ты уверен?

Его взгляд вновь встретился с моим, и он сказал:

– На все сто.

– Это лучшая новость за день, – произнес я со всей искренностью, и он улыбнулся. Его русые волосы были собраны в хвостик. Как обычно, слушаться они отказывались. Кудри то тут, то там выбивались из-под резинки. От солнца на носу у него проступили веснушки, глаза были голубыми и ярко сияли, пока он смотрел на дурацкое искусственное озерцо. И в это самое мгновение я вдруг почувствовал, как мое сердце набухло в груди и стало таким огромным, что можно было только удивляться, как оно до сих пор не взорвалось. День за днем мы проживали нашу жизнь вместе. Я всегда был с ним счастлив. То было ровное, уютное счастье, основанное на дружбе, но порой во мне словно из ниоткуда появлялось и вспыхивало осознание того, как много он для меня значит. Анжело называл это моими «моментами изумления». И от них у меня всякий раз захватывало дух.

Я шагнул к нему. Стянул резинку с его волос, выпуская непокорные кудри на волю, затем захватил их в горсть и наклонил его голову так, чтобы можно было поцеловать его в шею.

В тот момент мне было плевать, видит нас кто-нибудь или нет. Пускай хоть весь мир смотрит.

– Я люблю тебя, – сказал я, целуя то мягкое местечко под его ухом. Он тихо вздохнул, и я, даже не заглядывая ему в лицо, понял, что его глаза закрылись на время, пока он прятал в свою коробочку это мгновение. Он расслабился на мне, и я завернул его в свои объятья.

– Скажи это еще раз, – прошептал он.

И я повторил, глядя ему в глаза:

– Я люблю тебя.

Он улыбнулся мне.

– Это лучшая новость за день. – Я поцеловал его, и хотя мы стояли в людном месте, он с готовностью мне ответил. Я любил ощущать его сильное, твердое тело, его руки, крепко обнимающие меня. Но уже через секунду он игриво оттолкнул меня прочь. – Перестань, – сказал он дразняще. – Я вообще-то должен чувствовать себя виноватым.

– Ты прав, – признал я, с неохотой отпуская его. – Но если ты не завидуешь Анжу и не ревнуешь Коула, то тогда в чем проблема?

– Наверное, я сделал вывод, что Анжело просто делает все, что хочет, не заморачиваясь насчет того, как относится к его действиям Зак. Мне казалось, Зак спускает ему это с рук лишь потому, что думает, будто это единственный способ удержать его.

– Другими словами, ты решил, что Анж – эгоистичный засранец, а Зак – эдакий бесхребетный нюня?

Он пристыжено усмехнулся.

– Когда ты так это говоришь, то засранцем начинаю выглядеть я.

– А что, есть способ сказать это как-то иначе?

Он хмыкнул.

– Намек понят.

– Ты их обоих недооцениваешь. Наш вариант отношений подходит нам, но он не единственный. Я не могу сказать, что понимаю это их соглашение. Черт, я даже не знаю наверняка, в чем оно состоит. Но… – Я пожал плечами. – Нам с тобой и не надо понимать это, Джаред. Они счастливы вместе. И это главное.

Он помолчал немного, затем мягко сказал:

– Ты прав.

– Я думаю, ты должен попросить у Анжа прощения.

– Я знаю.

– До отъезда.

Он закатил глаза.

– Знаю! Как думаешь, где он?

– Есть только два места, куда он мог пойти, и в одном из них мы находимся прямо сейчас. Значит, что остается?

– Галерея?

– Точно. – Я потянул его за вьющуюся прядь. – Скажи это еще раз.

Он искоса посмотрел на меня, и улыбка потянула уголок его рта вверх.

– Ты манипулятивный ублюдок.

– Не это.

Повернувшись ко мне, он одной рукой обнял меня за талию.

– Ты прав, – сказал он. Потом взглянул на меня с искорками в глазах. – А знаешь, что еще?

– Что?

– Я правда мухлюю.

– Каждый раз?

– Всегда.

Глава 7

Анжело

 

Наверное, этого следовало ожидать. Джаред косо смотрел на меня с самого Нового года. И все же, ну почему сейчас?

Ведь утро было таким хорошим. В основном потому, что у меня была невероятная ночь. После клуба мы вернулись в наш номер, легли в постель, и Зак прошептал мне на ухо: «Все, что пожелаешь, ангел». И всего лишь во второй раз за все время именно я перевернул его на живот, после чего заснул рядом с ним, а не в другой кровати, и птица у меня в груди даже не пискнула.

Не могу объяснить нормально, но я знаю: у нас все получится. Я уверен: мы предназначены друг для друга. Звучит глупо, но это правда. И я счастлив, как никогда в жизни.

В общем я провожу свое хорошее утро с Мэттом. Если меня и смущает дурацкий гигантский засос, то… короче, я ничего не могу с ним поделать. Так что я просто пропускаю подколы Мэтта мимо ушей. Когда приходят Зак с Джаредом, Зак обнимает меня за шею и шепчет: «Я думал о тебе все утро». И я не поворачиваюсь к нему и не целую прямо здесь и сейчас только из-за того, что знаю: Мэтт с Джаредом опять начнут краснеть и смущаться.

Но потом Джаред ни с того ни с сего открывает свой рот и спрашивает насчет засоса. Я знаю, Зак даже не думает, когда отвечает. И надо же было Джареду принять все это всерьез – пусть даже Зак и сказал чистую правду.

Не успеваю я понять, что за херня творится, как Джаред срывается на меня. Его слова причиняют боль, ведь он озвучил ровно то, что я думаю. Но еще я прихожу в бешенство. И я не знаю, что делать. Я не дурак. Я знаю, если я шевельнусь в сторону Джареда, мне придется иметь дело с Мэттом, но ссориться еще и с ним я не хочу. И потому стараюсь просто дышать и не двигаться с места.

Руки Зака сжимаются вокруг меня, и я слышу:

– Не вздумай его слушать, ангел. Он ничего не знает о нас. И я позабочусь о том, чтобы просветить его. Но ты сам ничего не делай, ладно? Доверься мне. Просто иди, а я скоро тебя догоню. – Это просто невероятно, какое облегчение я испытываю при этих его словах. Просто невероятно, до чего я рад, что мне можно не разбираться с Джаредом. Потому что я дико устал бороться. – Я могу отпустить тебя? – спрашивает он, и я киваю.

Его руки разжимаются. Я задерживаюсь рядом с ним еще на секунду. Хочу поблагодарить его, но момент для этого неудачный. Я не смотрю на Джареда. И на Мэтта тоже. Я просто беру и ухожу.

Не проходит и нескольких минут, как Зак звонит мне, и я говорю, что пошел к галерее. Я обгоняю его всего на одну-две минуты. Внутри галереи повсюду расставлены маленькие скамеечки, и я сажусь на ту, с которой видна понравившаяся мне картина. Немного позже рядом садится Зак, оседлав скамью так, что я оказываюсь у него между ног.

Он наклоняется ко мне, чтобы можно было говорить тихо, но чтобы я его слышал.

– Анжело, мне так жаль. Извини меня.

Это удивляет меня.

– За что?

– Это я виноват…

– Не надо, Зак. Нет причин извиняться.

– Это я виноват в том, что мы пошли туда. Я виноват в том, что у тебя остался засос на шее. Я виноват в том, что не смог просто сказать, что это был я…

– Хватит, – говорю я и на всякий случай прикладываю к его губам палец. – Зак, я не хочу, чтобы кто-то из нас жалел о вчерашней ночи. У меня нет проблем с тем, что было. И я не дам им испортить то хорошее, что у нас есть.

Он берет мою руку, целует мою ладонь.

– Анж, я так сильно люблю тебя.

– Я знаю.

– Нам ведь здорово вместе, правда?

– Нам идеально. – И после этого он целует меня. Прямо по-настоящему, прямо там, в галерее. Леди, которая тут работает, с отвращением отворачивается, но мне на нее плевать.

Через минуту он поднимается и начинает бродить по галерее, разглядывая другие картины. Я вижу, он не понимает их суть так, как я, но это нормально. Вскоре появляется Джаред. Он идет прямо ко мне и, судя по лицу, собирается извиниться. По правде говоря, я больше и не сержусь на него. Мне просто хочется, чтобы мы все снова стали друзьями. Зак, однако, преграждает ему дорогу. Между ними происходит короткий и тихий, но напряженный разговор, после чего Зак кивает и уходит вглубь галереи.

Джаред садится рядом со мной. Поначалу он не произносит ни слова. Довольно долго мы просто сидим и смотрим на висящую перед нами картину. Я все жду и жду, а он все молчит, и я начинаю думать, может он ждет, чтобы я перед ним извинился? Оборачиваюсь и вижу у него на лице до нелепости бестолковую улыбку.

– Что смешного? – говорю я, и он даже вздрагивает немного – настолько он ушел в свои мысли.

– Я думал о Коуле.

– Почему? – спрашиваю я, хоть и не уверен, так ли уж мне охота узнать ответ.

– Ты знаешь, что я знаком с ним вот уже больше десяти лет?

– Нет. – Я не понимаю, к чему, черт побери, он клонит.

– Просто забавно… Когда мы закончили колледж, он переехал в Финикс. Мы встречались раза по три в год, не чаще, и всегда не больше, чем на одну ночь. С тех пор, как я познакомился с Мэттом, я видел его всего дважды, и это было почти два года назад.

– Да? – Я по-прежнему не понимаю, к чему он.

– Ты когда-нибудь замечал, что, стоит мне упомянуть его имя, как Мэтт практически зеленеет от ревности, а из ушей у него начинает валить пар?

Я хмыкаю.

– Замечал.

– А с тобой он провел… сколько? Минут двадцать-тридцать?

– Не особо смотрел тогда на часы.

– И из-за этого между нами вышла вся эта ерунда.

– Похоже на то.

– Такое ощущение, будто он, сам того не желая, сыграл в наших жизнях очень важную роль. – Он оборачивается ко мне со странной улыбкой. – Ты вообще представляешь, в какой восторг он придет, если узнает? Скажет что-нибудь типа: «Дорогой, я всегда произвожу впечатление». – И тут уж я прыскаю. Я не знаю его так близко, как Джаред, но легко представляю, как он выдает именно эти слова.

Мы сидим молча еще минуту, а потом он наконец произносит:

– Прости меня, Анжело. Хотелось бы сказать это по-другому, лучше, но…

– Ты тоже прости меня.

Он поднимает на меня удивленный взгляд.

– За что?

– Не знаю, – отвечаю я честно. – Наверное, за то, что я все испортил.

– Ты ничего не испортил. Это я повел себя, как засранец.

– Единственным человеком, с которым я вчера занимался сексом, был Зак.

Я вижу, мое признание удивляет его, однако потом он говорит:

– Это не мое дело.

– Ты прав, – соглашаюсь я, – но я все равно хочу, чтоб ты знал.

Джаред опять замолкает – пытается, по-видимому, определиться: оставить вещи, как есть, или добавить что-то еще. В итоге он делает долгий вдох и произносит:

– Я не понимаю, как ты так можешь. – Он бросает на меня осторожный взгляд. – Даже не ты. Вы оба. Наверное, из-за этого я и сорвался. Я все пытался представить, при каких обстоятельствах позволил бы Мэтту переспать с кем-то другим, и смог надумать только один вариант – если б у меня не осталось другого выбора.

– Мы не такие, как вы, – говорю я, и на лице у него появляется какое-то странное выражение.

– Да, похоже это был урок дня.

– Предоставленный тебе буквой З.

Он смеется.

– З значит Зак?

– Нет, – говорю я. – З значит Зигги. – Он не понимает – и ладно. Я ловлю себя на том, что улыбаюсь. – Умираю, как хочется есть, – говорю ему, – Идем. Что-нибудь перехватим.

Глава 8

Анжело

Через месяц

У Зака день рождения, и он этот день ненавидит. Тридцать пять. Для него это, похоже, большое дело. Мы ужинаем со всей Джаредовой семьей, и во время этого ужина у Мэтта с Джаредом происходит нечто настолько чертовски сладкое, что у вас зубы заломит – но это уже другая история.

Мы возвращаемся домой и делаем, что обычно: включаем музыку и садимся за стол собирать паззл. Зак ведет себя чудновато, то и дело украдкой поглядывает на меня. Я жду, когда он что-нибудь скажет, но он молчит. До тех пор, пока мы не начинаем собираться ложиться спать. Когда он заходит в ванную, я заканчиваю чистить зубы. Он становится рядом, глядит на меня, и его щеки краснеют.

– Ты чего? – спрашиваю я.

Он берет меня за руку. Наклоняется и целует мою ладонь, а потом, глядя на меня с вопросом в глазах, кладет что-то мне в руку.

Карандаш для глаз.

Я смеюсь.

– Это все? – Он обнимает меня, притягивает к себе так близко, что я ощущаю, как сильно он возбужден. – Долго же нам придется добираться до того клуба, – шучу я, а он качает головой.

– Не как в прошлый раз. Только глаза. Ты можешь отказаться.

Но я не отказываюсь. Обвожу этим черным карандашом глаза и размазываю немного по векам. А потом ложусь в постель вместе с Заком. Я не думаю о том, кто больше дает – он мне или я ему. Я наконец-то понял, что это неважно. Как бы там ни было, мы оба счастливы. Это единственное, о чем стоит переживать.

Как я уже говорил в самом начале, во всей этой истории виноват Джаред.

Наверное, мне стоило бы когда-нибудь поблагодарить его.

Наверное. Мы все знаем, что я не стану.