Текст книги "Буква Z (ЛП)"

Автор книги: Мари Секстон

сообщить о нарушении

Текущая страница: 3 (всего у книги 6 страниц)

– Можно купить что-нибудь… – пробует предложить Зак.

– Ты шутишь? Ты видел, какие здесь цены? Я не могу отдать за рубашку…

– Можно зайти в другое казино, подешевле.

– Зачем, Зак? – Я повышаю голос. – Чтобы произвести впечатление на твоего экса?

– Нет…

– У меня есть рубашка, – внезапно подает голос Джаред, прерывая наш спор. – Взял пару на случай, если мы пойдем на шоу или еще куда. – Он оглядывает меня. – Я не намного крупней тебя, Анж. Думаю, она вполне тебе подойдет.

– Прекрасно, – говорю я. Но на Зака не могу и смотреть. Внутри меня – узел. Внезапно абсолютно все начинает бесить меня – даже еда, что фигово, потому что, как и все в этом городе, она стоит бешеных денег.

Закончив обедать, мы выходим из ресторана. Зак с Джаредом уходят вперед, а Мэтт пристраивается со мной рядом.

– Ты в порядке? – спрашивает он.

– Просто уму непостижимо, – говорю я. – Приехать аж в Вегас и наткнуться на его бывшего. Что за совпадение, а?

Он качает головой.

– На твоем месте я бы не стал больше заглядывать в казино. Потому что в данный момент ты самый неудачливый сукин сын во всем этом чертовом городе.

Будто я сам не знаю.

***

К тому времени, как несколько часов спустя мы одеваемся, узел страха у меня в животе превращается в гору. Я опять ощущаю трепет в груди – свою чертову птицу. В последнее время я редко имел с ней дело, но она снова там, напоминает мне, что жива и здорова.

После идиотского обсуждения все сходятся на том, что мне-таки можно остаться в джинсах – если я их немного «почищу». Да похер. Я надеваю Джаредову рубашку. Она великовата, но могло быть и хуже. У Зака примерно тот же размер, и я знаю, он тоже взял с собой хорошие вещи. Но почему-то я надеваю рубашку Джареда. И это реально странно.

Затем Зак достает галстук. Потому что он, естественно, привез с собой не один, а два галстука. В Вегас.

Иногда я удивляюсь: как нам вообще удается жить вместе?

– Ты серьезно? – спрашиваю я.

Он улыбается.

– Это всего лишь ужин.

Я беру в руки галстук. Но не надеваю, а просто стою и смотрю на него. Я даже не знаю, как с какой стороны подступиться к этой дурацкой штуке. И пусть это глупо, но признаваться в этом Заку я не хочу. Он наблюдает за мной секунду, а потом понимает. Подходит, забирает его и набрасывает мне на шею.

– Нужно, чтобы ты приподнял подбородок, – просит он мягко.

Блин, я даже взглянуть на него не в силах. Не спрашивайте, почему. Я не знаю. Пока он возится с галстуком, я смотрю в сторону. Наконец он разворачивает меня к зеркалу, а сам, придерживая меня за плечи, становится сзади.

– Ты замечательно выглядишь, – произносит он. Шутит, наверное, но когда я ловлю в зеркале его взгляд, то удивляюсь тому, что вижу. Я был уверен, что он надо мной смеется, но ничего подобного. Я видел этот взгляд у него и раньше. Много раз, и в этом взгляде нет смеха. Невольно я улыбаюсь. Потом оглядываю себя.

– Иисусе. Осталось подвести глаза и налачить волосы, и я буду вылитый Адам Ламберт (американский певец, финалист реалити-шоу Americal Idol – прим. пер.).

– Кто?

– Неважно. – Но я успеваю заметить в его глазах искорку интереса. – А что? Это твоя тема?

Он обнимает меня со спины, зарывается лицом в мои волосы.

– Если мы говорим о ком-то, похожем на Зигги Стардаста (один из образов Дэвида Боуи начала 1970-х – прим. пер.), – шепчет он сексуально и мягко, вжимаясь в меня, – то тогда да, это моя тема.

Я улыбаюсь его отражению в зеркале.

– Всяким там блесткам – нет, но нанести для тебя чуть-чуть макияжа, Зак – да в любое время. – Не то чтобы я никогда раньше не пользовался подводкой. Это было давно, но было.

Он покрывает поцелуями мою шею, и я ощущаю его эрекцию.

– Только если ты хочешь сам, ангел. Прямо сейчас я думаю только о том, как здорово будет снять с тебя этот галстук, когда все закончится.

– Чем скорей это случится, тем лучше, – говорю я, и он смеется. Но я не шучу.

Когда мы приходим в ресторан, оказывается, что Джонатан уже ждет нас. Зак обнимает меня за плечо, и от моего внимания не ускользает то, как Джонатан оглядывает меня, пока пожимает мне руку. Он оценивает меня и остается обо мне самого невысокого мнения. И не только потому, что я на четыре с половиной дюйма ниже его.

Утром я не приглядывался у нему, но теперь восполняю упущенное. Он чуть-чуть выше Зака и точно так же сложен. Как бегун. Я вспоминаю то немногое, что говорил о нем Зак. Они познакомились в колледже, на пробежке. После чего Джонатан перекроил свое расписание так, чтобы по утрам бегать с Заком. Аж зубы сводит, до чего мило, да? Волосы у него светлей, чем у Зака, глаза карие, и пусть я ни черта не секу в моде, но его костюм точно стоит больше, чем я получаю в месяц.

– Я заказал нам кальмаров и бутылку вина, – говорит Джонатан, глядя прямо на Зака. – Надеюсь, ты все еще любишь испанское красное. – Зак улыбается – ему, судя по всему, немного приятно, что Джонатан помнит его привычки.

А я в тот же миг понимаю, что ненавижу этого сукиного сына. Нас уводят к одной из больших круглых кабинок. Мэтт в итоге оказывается напротив меня. Он улыбается этой своей широченной улыбкой и выгибает бровь.

– Хорошо выглядишь, – говорит он и даже не вздрагивает, получив от меня пинок в голень.

Я открываю меню и при виде цен едва успеваю подхватить свою отвалившуюся челюсть. Этот ужин будет стоить как вся наша еда в Вегасе, вместе взятая, если не больше. Мало того, чтобы сделать заказ, мне по ходу нужен гребаный переводчик. Половина названий тут на французском, и, чтобы понять, что это, блин, за блюда, приходится вчитываться в описания. Которые не очень-то помогают.

– Что такое бальзамический соус? – спрашиваю я, ни к кому конкретно не обращаясь.

Ожидаю, что умничать кинется Джонатан, но выходит так, что отвечает мне Джаред.

– Для этого нужно выпарить из уксуса жидкость. Таким образом он приобретает насыщенный вкус и консистенцию, как у глазури. – На меня он не смотрит – все изучает меню – и потому не видит, как меня шокировали его познания. – Где ты его увидел?

– Откуда ты знаешь, что это? – спрашиваю я.

Джеред пожимает плечом, но мне отвечает Мэтт.

– Да он круглые сутки смотрит кулинарный канал.

– Правда, что ли? – не верю я.

– Если нигде не идет футбол, – прибавляет Мэтт и по тому, как он смотрит на Джареда, любой поймет, насколько он от Джареда без ума. – Самое смешное, что готовить он так ни черта и не научился.

– Я умею готовить, – заявляет Джаред, хоть мне и видно, что он просто выпендривается.

– Крекеры не считаются.

– Я же буквально на днях сделал для тебя завтрак.

– Когда это? – искренне недоумевает Мэтт.

– В четверг.

Я вижу, как Мэтт мысленно отматывает время до прошлого четверга. А потом произносит:

– Мы ели тосты!

– Я посыпáл их корицей.

– И кто тебя научил таким хитростям? – игриво интересуется Мэтт. – Пола Дин или Рэйчел Рэй?

Джаред с совершенно невозмутимой физиономией утыкается обратно в свое меню.

– Думаю, это был Эмерил. (все трое известные повара, ведущие кулинарных шоу – прим. пер.)

Приносят вино, и Джаред, Джонатан и Зак наливают себе по бокалу. Мэтт заказывает пиво, так что я решаю, что и мне можно. Вот интересно, сколько Джонатан выложил за эту бутылку? Потому что Зак, кажется, впечатлен. Он пододвигает бокал ко мне и приподнимает брови. Я отпиваю и чуть не закашливаюсь. На вкус вино совсем земля, которую я пробовал в детстве. По моему лицу, похоже, видно, что мне не понравилось, потому что Зак смеется и произносит: «Мне больше достанется». Он наклоняется ко мне совсем близко, когда говорит это, его голос тихий и мягкий, так что слышу его только я. Он словно говорит мне секрет. Я замечаю, что на нас смотрит Джонатан, и, не удержавшись, целую Зака. Поступок, может, и детский, но мне приятно видеть, как он краснеет и отворачивается.

Мэтт с Джаредом, конечно, тоже не лучше. Оба возводят глаза к потолку и пялятся на него так, словно там нарисованы выигрышные лотерейные номера. А Зак просто улыбается мне, и я понимаю, что мой поцелуй принес ему радость. И ничего важней этого для меня нет.

Мы заказываем ужин, а потом наступает неловкая пауза. Все сидят и ждут, когда кто-нибудь что-нибудь скажет. В итоге первым заговаривает, конечно же, Джонатан. И, конечно же, он обращается к Заку.

– Ты так и живешь в Денвере?

– Мы недавно переехали в Коду. В том году, в конце лета.

– В Коду? А где это?

– В горах недалеко от Национального парка Роки-Маунтин.

– Что заставило тебя туда переехать?

Зак улыбается мне и отвечает:

– Это было бизнес-решение.

– Серьезно? А что у тебя за бизнес? Едва ли ты до сих пор работаешь в том видеопрокате.

Возникает пауза. Зак бросает на Джонатана взгляд, который, как мне известно, означает «пошел ты», и говорит:

– Я теперь владелец «того видеопроката».

Джонатан изумлен, но уже через секунду приходит в себя, а затем, к сожалению, поворачивается ко мне.

– Ну, а чем занимаешься ты, Анжело?

Черт. Мне хочется спрятаться под гребаный стол, но это, конечно, не вариант. Интересно, а упиться за этим чертовым ужином в хлам – это плохая идея или отличная? Я бы выбрал второе, если б напитки не стоили по двадцать баксов. Джонатан все глядит на меня, и я заставляю себя ответить:

– Работаю на Зака.

– О. – Это даже не настоящее слово, но он умудряется произнести его так, что я начинаю ощущать себя полным ничтожеством. Я будто сказал ему, что отсидел в тюрьме, откуда меня выпустили досрочно за мое охерительно хорошее поведение. Он многозначительно скашивает глаза на Зака – явно думает, что заработал себе очко. И, возможно, не ошибается…

– Джонатан, а ты откуда? – спрашивает Джаред, и я бы расцеловал его за то, что он встрял, если б не перспектива схлопотать по морде от Мэтта.

– Вообще я живу в Финиксе. Но не меньше времени провожу в Вегасе и Лос-Анджелесе. У нас в Вегасе много клиентов. В итоге пришлось купить себе здесь квартиру. – Он оглядывает нас и спрашивает: – Вы не планируете сходить на какой-нибудь мюзикл, пока вы здесь?

– Пока не знаем, – отвечает Джаред. – Посоветуешь что-нибудь?

– Почти все в «Cirque» стоит того, чтобы увидеть. – Затем он с улыбкой смотрит на Зака и прибавляет: – Хотя «Призрака» я бы, наверное, рекомендовать не стал.

– Почему? – брякаю я, о чем сразу жалею, поскольку этим вопросом привлекаю внимание Джонатана к себе.

Он улыбается мне притворно-извиняющейся улыбочкой.

– О, Зак его ненавидит. Когда мы его смотрели, он никак не мог догадаться, почему во время «Нот» все смеются.

– Я вовсе не ненавижу его, – говорит Зак.

– Ты просто не понял о чем он, да? – спрашиваю я, и он улыбается.

– Конечно, понял, – отвечает Зак, но я вижу, что он просто подыгрывает мне. – О парне в маске, который живет в оперном театре.

– И только? – уточняю я.

– А разве нет?

– Не, чувак. Это история о сделке с дьяволом и о выборе между мечтой и любовью. Короче, Призрак любит Кристину, которая, как он считает, очень любит свою карьеру. Он думает, что если сделать ее звездой, то и она в него влюбится. Но в конце оказывается, что она не может полюбить его. Как по мне, то скорее из-за того, что Призрак уродлив. Потому она и ведет себя, как пустоголовая сучка. Но Призрак любит ее так сильно, что в конце концов отпускает. – Внезапно я замечаю, что меня слушает не один Зак, а все, и немедленно затыкаюсь. Я чувствую, что мои щеки краснеют. Зак с Мэттом улыбаются мне, Джареду тоже вроде как интересно, а Джонатан смотрит на меня с таким выражением на лице, что я опять жалею, что раскрыл рот. Точно так, наверное, учителя смотрят на учеников, когда узнают, что те вместо книжки прочли только краткое содержание.

– Что ж, насколько я понимаю, ты его видел, – говорит он так, словно делает мне одолжение. И мне приходится признаться:

– Только кино.

– Уверен, оно тоже хорошее, – произносит Джонотан, но таким тоном, что становится яснее ясного: ничего подобного он не думает.

– Ты по-прежнему часто ходишь в театр? – спрашивает его Зак.

– У меня сезонный абонемент. – Он опять одаривает Зака улыбкой. – Знаешь, каждый раз, когда я смотрю «Вестсайдскую историю», то думаю о тебе. – Он явно надеется напомнить Заку о чем-то важном, но ничего, кроме недоумения, его слова у Зака не вызывают.

– Ты про тот мюзикл, где все начинается во вьетнамском публичном доме?

– Нет, – с заметным разочарованием отвечает Джонатан. – Это было в «Мисс Сайгон».

Я, понятно, начинаю смеяться. А Джонатан, понятно, не вкуривает, что меня веселит. Он глядит на меня, как на психа, и тогда я затыкаюсь и делаю еще глоток пива.

– Гейша все еще у тебя? – спрашивает Джонатан.

– Только формально, – отвечает Зак, подливая себе вина. – Теперь она кошка Анжело.

Меня удивляет то, с каким шоком Джонатан это воспринимает.

– Она больше не нужна тебе, да? – говорит он обвинительным тоном.

– Это я ей не нужен.

– Не понимаю.

– Она его ненавидит, – объясняю я.

Прежде чем Джонатан успевает что-то сказать, Зак кивает.

– Именно. Она ненавидит меня, а вот Анжело обожает. Так что теперь она его кошка.

– Зак, она животное. Сомневаюсь, что она может кого-нибудь…

– Думаешь, ты знаешь ее лучше Зака при том, что не видел ее десять гребаных лет? – интересуюсь я.

Мэтт пинает меня под столиком, а Джаред спрашивает:

– Джонатан, ты любишь футбол?

И на этом наша милая беседа заканчивается. Приносят еду, но они продолжают треп. Я же попиваю свое дико дорогое пиво и ковыряю свою дико дорогую еду. И держу свой чертов рот на замке. Мне бы очень хотелось, чтобы и они ели молча, потому что чем скорей мы закончим, тем быстрее отсюда свалим – и разбежимся с Заковым бывшим. Почти весь ужин мне удается избегать разговора с ним, но потом он спрашивает у Джареда:

– Ты живешь в Колорадо всю жизнь?

– Угу.

– Что закончил? CU? Мы все, похоже, были там в одно и то же время.

Джаред смотрит на него так, будто раздумывает, стоит ли приложить его по полной программе.

– CU – это для богатеньких детишек из других штатов, – говорит он с улыбкой. – Если ты живешь в Колорадо, то обязан поступать в CSU.

Это вызывает у Зака с Джонатаном смех, и Джонатан говорит:

– Вы, землекопы (намек на один из основных факультетов CSU – прим. пер.), всегда завидовали парням из Большой дюжины (спортивная ассоциация колледжей, куда входит CU, университет, где учились Зак с Джонатаном – прим. пер.).

Джаред, судя по его физиономии, начинает по-настоящему раздражаться, и я жду, что сейчас он скажет что-нибудь грубое, но Мэтт кладет ладонь ему за запястье и говорит Джонатану:

– Не заводи его! Давайте не устраивать за ужином Противостояние Скалистых гор (давнее соперничество между футбольными командами CU и CSU, начавшееся еще в 1893 году – прим. пер.).

Джонатан кивает в сторону Джареда – типа уступает ему.

– Согласен. А ты сам, Мэтт? Где учился?

– В Оклахомском государственном. – Но по его тону ясно, что обсуждать свое прошлое он не хочет. И потому Джонатан, естественно, поворачивается ко мне.

– Ну, а ты что закончил, Анжело?

Хера с два я признаюсь ему, что и школу-то не закончил. Больше всего на свете мне хочется просто вдарить ему по морде, однако я выдавливаю улыбку и говорю:

– Юрфак Гарварда. Работа в прокате – это так, прикрытие, чисто чтобы вам, тупицам, не было так обидно.

Они смеются. Вроде бы. Я точно не знаю, потому что занят тем, что высасываю остатки своего пива, а потом и Закова вина со вкусом грязи. Жаль, я не верю в бога. А то бы помолился о том, чтобы этот адский вечер поскорей закончился.

Под столом Зак сжимает мою коленку. Улыбается мне. Я тоже силюсь изобразить улыбку, но получается довольно хреново. Его ладонь поднимается по моему бедру. Он пытается подбодрить меня. Но увы. Не выходит.

Наконец ужин заканчивается, и я как никогда в жизни счастлив услышать, что никто не хочет десерт. Но потом Джонатан обводит нас всех взглядом и говорит:

– Еще совсем рано. Чем бы вам хотелось заняться? – Мэтт, Джаред и Зак обмениваются неопределенными взглядами, и Джонатан говорит: – На мюзикл мы уже не успеем, так что, может быть, в клуб?

– В какой такой клуб? – скептически интересуется Джаред.

– В наш клуб, – улыбается ему Джонатан. – Тут как раз есть один рядом.

Мэтт лишь пожимает плечами, а Зак поворачивается ко мне.

– Ты как, хочешь?

И неожиданно я понимаю, что да. Хочу. Я весь вечер сидел, слушал Джонатана и с каждой минутой раздражался все больше и больше. Уйти в отрыв – ровно то, что мне сейчас нужно. Я представляю, каково это будет – спустя столько лет снова оказаться в толпе людей. Немного выпить. Пофлиртовать, подурачиться с каким-нибудь незнакомцем. Это хороший способ выпустить пар. Не знаю, как отнесется к этому Зак, но я сделаю все это, как только переступлю порог.

– Идея супер, – говорю я.

– Я так не думаю, – внезапно произносит Джаред, и я знаю, что взгляд, которым я стреляю в него, мог бы прожечь в нем дырку.

– Почему? – удивляется Мэтт.

Джаред бросает на него выразительный взгляд.

– Это не лучшая идея, – произносит он. Медленее и явно надеясь, что на второй раз до Мэтта дойдет скрытый смысл его слов – каким бы он ни был. Но до Мэтта ничего не доходит.

– Не знаю. Я бы сходил, – говорит он.

– Тогда решено. Идем. – Джонатан сияет улыбкой в сторону Зака.

Мы ловим такси и выезжаем в клуб. Он в нескольких кварталах от места, где мы сидели, но тоже недалеко от Стрипа. Внутри они сразу находят столик – высокий, за которым надо сидеть на табуретах, – потом оглядываются в поисках официанта. Но я знаю, как побыстрей. Иду к бару и беру два шота текилы. Хлопаю оба, а потом возвращаюсь к Заку и встаю за его спиной, подальше от Джонатана, чтобы, когда Зак обернется, Джонатан не мог нас подслушать.

– Мне хочется потанцевать, – сообщаю я Заку.

– Хорошо, – отвечает он, улыбаясь. – Иди. – И уже начинает поворачиваться к остальным и к разговору, который они ведут, но я его останавливаю.

– Зак. – Я дожидаюсь, когда он на меня посмотрит. – Взгляни на танцпол, Зак. – На лице у него появляется смешливое выражение, однако он все же делает, как я прошу. – Ты же видишь, что там?

Он усмехается.

– Анж, я бывал в клубах и раньше.

И все-таки я не уверен, понимает ли он.

– Я говорю, что хочу пойти туда и потанцевать, Зак. Просто хочу убедиться, что ты в точности понимаешь, о чем я.

– Ты говоришь, что тебе хочется подурачиться с кем-то, кроме меня. – Я изумлен, но уже через секунду понимаю, каким я был идиотом. Пора бы уже привыкнуть, что Заку не нужно ничего проговаривать. Он немного нагибается, чтобы заглянуть мне в глаза. – С кем ты планируешь отсюда уйти?

– Только с тобой.

– Хорошо. – Он кладет мне ладонь на шею и притягивает к себе. Потом целует меня и шепчет: – Но никакого секса.

– Ты же знаешь, я бы и сам не стал.

– Я люблю тебя.

– Знаю.

– Развлекайся.

Я снимаю галстук и отдаю его Заку, а тот убирает его в карман.

– Ты куда? – спрашивает меня Мэтт.

– Танцевать.

– Ты серьезно?

– Серьезно, – отвечаю я, ухмыляясь. – Что, хочешь тоже?

– Боже упаси, – говорит он, и я смеюсь, потому что именно такого ответа и ожидал.

Я делаю остановку у бара, хлопаю еще один шот, а потом взрываю танцпол.

Глава 4

Мэтт

Когда Анжело сказал, что хочет потанцевать, это было так неожиданно, что в первый момент я решил, что он шутит. Анжело был жестким, эксцентричным, неглупым и порой уморительным остроумным. Пусть он пару раз и рассказывал о своем прошлом, но мне сложно было представить, чтобы он мог отрываться в клубах. Как оказалось, он не только мог, но и умел. И я понял, чего опасался Джаред.

Анжело был как магнит. Он был пламенем, а все прочие – мотыльками. Они окружали его, как стая волков окружает жертву. Вот только жертва и сама могла сожрать их живьем.

Какое-то время он танцевал один, пусть мужчины вокруг и пожирали его глазами. Совсем как в обычных клубах, когда на танцполе появлялась убийственно великолепная женщина. С минуту все вокруг просто смотрели на него и ждали, гадая – один ли он? Кто сделает первый шаг?

Наконец один из них отделился от стаи – высокий, коротко стриженный платиновый блондин, очень нахальный с виду. В танце он приблизился к Анжело, и Анжело подпустил его. Блондин обнял его за талию, потянул к себе. Анжело, смеясь, с готовностью подчинился. Минуту они танцевали, втираясь друг в дружку, но потом Блондин что-то шепнул ему на ухо. Анж запрокинул голову назад и, отталкивая Блондина, расхохотался. Блондин скривился – раздраженно и с удивлением, – однако все-таки отошел.

Следующим к нему подошел мужчина постарше – лучше одетый, немного женственный. Этот нахальным не был. Он двигался медленнее, ждал, что Анжело даст отпор и ему тоже. Но Анж этого не сделал. Тогда он начал расстегивать на Анже рубашку, пока тот флиртующим взглядом смотрел на него снизу вверх. Когда последняя пуговица оказалась расстегнута, Фем потянул рубашку с плеч Анжело вниз, но на полпути остановился и взялся за края так, что руки Анжело оказались прижаты к бокам. Анжело рассмеялся, откинув голову, а Фем, одной рукой придерживая его за задницу, сунул в выемку у его горла язык. Они принялись тереться друг о друга бедрами. Губы Фема медленно двигались по его шее, и Анжело не мешал ему. Какое-то время они танцевали. До тех пор, пока Фем не сделал попытку поцеловать его в губы. Тогда Анж с улыбкой крутнулся и вывернулся.

К нему подходили все новые и новые парни. Анжело перемещался между ними будто работающий с толпой актер – улыбаясь, дразня, озорно сверкая глазами.

Пока я таращил глаза на Анжело, Джонатан увел Зака в сторону – как я понял, чтобы поговорить с ним без свидетелей в виде нас. Прислонились к перилам неподалеку, они встали лицом к танцполу. Джонатан что-то настойчиво доказывал Заку, но тот слушал его вполуха. Я задумался о том, что он чувствует, глядя на выкрутасы Анжело. Я ждал, что он разозлится или обидится. Или вообще не станет обращать внимания на танцпол. То, что я увидел, поразило меня. Пока он смотрел на Анжа, на его лице играла крошечная улыбка, будто он находил происходящее не оскорбительным и не обидным… а забавным.

Я обернулся к Джареду. Он тоже смотрел на Анжело. Щеки у него раскраснелись, и я понял, что он разрывается между тем, возбудиться ему или прийти в крайнее бешенство.

– Я и не знал… – пробормотал я тупо, и Джаред с раздражением на лице оглянулся.

– Естественно, ты не знал, – резко ответил он. – Может, ты и ложишься каждую ночь спать с мужчиной, но во всем прочем как был натуралом, так и остался. Ты ничего не видишь. Ты не видишь, какой он, Анжело.

– И какой же он? – спросил я, усиленно стараясь не обижаться.

– Он чистый секс, Мэтт, – сказал он так, словно то была самая очевидная вещь на свете. – Все в нем просто кричит о желании быть оттраханным. Посмотри на него. – Он сердито кивнул на танцпол. – Он выглядит как секс. Пахнет сексом. Он даже ходит как секс.

– Секс умеет ходить? – пошутил я, но Джаред не засмеялся. А потом меня озадачила совершенно иная мысль. – Ты что, хочешь заняться с ним сексом? – спросил я и немедленно прикусил язык. Я не был уверен в том, хочу ли узнать ответ.

К счастью, Джаред проигнорировал мой вопрос.

– Ничем хорошим это не кончится, – пробормотал он, поворачиваясь к танцполу спиной.

Анжело танцевал теперь с новым парнем – ростом немного выше него самого, с почти такими же черными и колючими волосами. На его обнаженном торсе было столько татуировок и пирсинга, что и не сосчитать. Прижимаясь к Анжело со спины, Татуированный терся пахом о его задницу, пока тот с закрытыми глазами покачивался, откинув голову ему на плечо. И у Анжа было такое лицо… я бы прекрасно обошелся без того, чтобы наблюдать на лице своего лучшего друга выражение, которое, как я ошибочно полагал, предназначалось только для Зака. Одна рука Татуированного шуровала глубоко в кармане его мешковатых джинсов, и не надо было быть гением, чтобы понять, что он там трогал.

– Как Зак может так спокойно это воспринимать? – спросил я тихо.

– Понятия не имею.

Я увидел, что к нашему столику возвращаются Зак с Джонатаном. Зак выглядел раздраженным. Однако, к моему удивлению оказалось, что сердится он не на Анжело.

– …Именно это я и имел в виду, Зак, – говорил Джонатан, когда они подошли к нам. Он показал на танцпол. К Анжело и Татуированному присоединился еще один парень, устроив с ними трио трущихся друг о друга бедер и блуждающих по телам ладоней. – С таким, как он, нельзя рассчитывать на длительные отношения.

– Ты не знаешь Анжело, – сказал Зак.

– Мне и не надо знать его. Достаточно посмотреть, чем он занят.

– Он просто развлекается.

– И ты считаешь это нормальным?

– Тебя это никоим образом не касается, – огрызнулся Зак. Я был впечатлен – оказывается, при необходимости он вполне умел за себя постоять. – Но да, я считаю это нормальным. – Я взглянул на Джареда и увидел у него на лице отражение своего собственного неверия.

Джонатан сделал глубокий, размеренный вдох. Решив, очевидно, попробовать новую тактику, он подошел к Заку и положил одну руку ему на талию.

– Зак, я лишь пытаюсь сказать, что соскучился по тебе.

– И когда ты начал по мне скучать? Сегодня?

– Давно. Зак, нам было так хорошо вместе.

– Настолько, что ты ушел.

– И сожалею об этом.

– Не стоит. Все к лучшему.

– Я жалел об этом тысячу раз. Если б только ты дал мне еще один шанс…

– Слишком позд… – Но договорить Зак не успел, потому что Джонатан притянул его к себе и поцеловал.

– О, черт, – услышал я, как рядом тихо выругался Джаред.

Не прерывая поцелуя, Джонатан обнял Зака покрепче. Секунду и Зак целовал его – уж не знаю, намеренно или нет, – а потом разверзся ад.

Я не знаю, в какой момент Анжело перестал танцевать и увидел, что происходит. Может, он наблюдал за ними уже давно. Как только Зак начал сопротивляться и отпихивать Джонотана, он выскочил словно из-под земли и толкнул Джонатана в грудь с такой силой, что чуть было не сбил его с ног.

– А ну убрал от него руки!

Джонатан успел ухватиться за край соседнего столика. Оправившись на удивление быстро, он выпрямился и сделал шаг по направлению к Анжело.

– Это совершенно не твое дело…

– Ты целуешь моего бойфренда и называешь это, блин, не моим делом?

– Я так понял, у вас свободные отношения, – ровным тоном отпарировал Джонатан, надвигаясь на Анжело. – Когда увидел, что ты выделывал на танцполе…

– Но ты, блин, точно не видел, как я кого-то там целовал!

– О. – В голосе Джонатана впервые появилась неприятная нотка. – Так вот где ты проводишь черту?

– Да пошел ты!

Зак наконец-то пришел в себя настолько, чтобы вмешаться. Я надеялся, он как-то разрядит обстановку, но он сделал нечто противоположное. Положил руку Анжело на плечо и выдал худшую из возможных фраз.

– Анж, ты реагируешь слишком остро, – сказал он тихо, и мне захотелось придушить его. Как можно быть с Анжело и не знать, что говорить ему такие вещи просто нельзя?

– Что? – заорал Анж, вихрем разворачиваясь к нему. – Блин, ты издеваешься, что ли? Твой бывший засовывает свой чертов язык тебе в глотку, а я «реагирую слишком остро»?

Зак уже и сам понял, что совершил промашку.

– Я имел в виду, что… – попытался он включить заднюю, но Джонатан перебил его.

– Значит, это нормально, когда тебя лапают совершенно незнакомые люди, а Заку даже и поцеловаться нельзя, с кем хочется?

– Мне не хотелось, – тихо, но твердо проговорил Зак.

Не обращая на него внимания, Анжело развернулся к Джонатану. Его лицо потемнело от ярости. Может, он и был невысоким, но если бы он вот так посмотрел на меня, я бы невольно отшатнулся назад. Да и любой другой человек тоже. Но Джонатан не шелохнулся.

– Сделай же что-нибудь, – прошипел Джаред и подтолкнул меня к ним.

– У нас была такая хорошая жизнь, Зак, – произнес Джонатан. – Мы можем вернуть ее. Правда. Я это знаю.

Зак открыл было рот, но Анжело не дал ему вставить ни слова.

– Он со мной!

Джонатан повернулся к Анжело. На него было неприятно смотреть – столько на его лице было презрения, – и впечатление стало еще хуже, когда он снова заговорил.

– И что же ты можешь предложить ему? – спросил он со злобой в голосе. – Раскладывать по пакетам его покупки из магазина? – Джонатан умолк, и я уж было решил, что мы уклонились от пули, однако потом он сказал то, о чем, по-видимому, думал весь вечер. Пренебрежительно махнув на Анжело пальцами, он насмешливо процедил: – Ты просто легкодоступная задница – и ничего больше.

В чем Анжело никогда нельзя было упрекнуть, так это в медлительности. Я был всего в шаге от них, но прежде чем смог поймать его, он успел-таки нанести один смачный удар. К нам со всех сторон двинулись вышибалы. Анжело отчаянно вырывался, пока я кое-как удерживал его на себе, а нецензурщины, которая лилась из его рта, было достаточно, чтобы со стен сошла краска.

Джонатан – он стоял, прижимая к разбитой губе салфетку – выглядел торжествующим. Зак – ошарашенным, а Джаред – донельзя раздраженным. Как и окружившие нас вышибалы.

– Мы уходим, – сказал я им, пока они не вышвырнули нас сами.

Анжело переключил свой гнев с Джонатана на меня, и мне едва удалось довести его до дверей. Позади, подталкивая меня в спину, шел Джаред, а в конце, продолжая ругаться, – Зак и Джонатан. Как только мы всей толпой вывалились на улицу, Анжело оттолкнул меня, но, вопреки моим ожиданиям, не набросился ни на меня, ни на Джонатана, а развернулся и зашагал вниз по улице – прочь от всех нас.

– Анжело, подожди! – крикнул Зак и пошел было за ним, но я успел поймать его за плечо и рывком возвратить на место – приложив, быть может, немного больше силы, чем требовалось. Я слышал, как Джаред повторял: «Мэтт, не надо», но слушать его не стал. – Оставь его, – приказал я Заку. – Ты уже натворил достаточно.

– Разве ты не видишь, Зак? – сказал Джонатан. – Неужели, ты веришь, что…

Он умолк, когда я шагнул к нему. Я намеренно подошел слишком близко. Он был ниже, и заставить его отступить назад было легко. Нависая над ним, я свирепо уставился на него.

– Лучше заткни свой гребаный рот, или я сделаю это сам. – Похоже, он был все-таки не совсем тупым, потому что сделал, как было велено. – Вы двое, – я по-прежнему не отводил глаз от Джонатана, но Зак с Джаредом поняли, что я обращаюсь к ним, – марш в гостиницу. – Когда Зак начал протестовать, я сказал коротко: – Я найду его. – Зак вздохнул, Джаред взял его за руку, развернул кругом и повел за собой к отелю. – А тебе, – процедил я сквозь зубы, глядя на Джонатана сверху вниз, – я советую не ходить за ними.

Джонатан колебался. Я знал, он прикидывал, можно ли надавить на меня. К счастью для себя, он решил, что не стоит. Опустив голову, он сделал шаг назад.

– Ладно, – сказал он тихо. – Я не хотел причинять проблем.

– Чушь собачья. Хотел и еще как.

Секунду он смотрел на меня настороженными глазами, потом развернулся и вернулся в клуб.