Текст книги "Моя вторая половина"

Автор книги: Мари Феррарелла

сообщить о нарушении

Текущая страница: 4 (всего у книги 6 страниц)

– Осторожно, горячо, – предупредила Клэр.

Но Эван не слушал. Очень медленно он допил кофе, наслаждаясь каждым глотком обжигающего напитка. Затем поставил чашку на стол и огляделся. Он помнил, что оставил кухню в удручающем состоянии: все шкафы были открыты, полотенца разбросаны по полу – и все из-за того, что ночью он пытался подогреть бутылочку для Рэйчел; но сейчас в кухне не было и следа разгрома. Вся посуда вымыта и поставлена на места, полотенца выстираны и поглажены, разлитое молоко вытерто, мебель блестела. Это вообще не похоже на его кухню. Она творит чудеса, подумал он и снова посмотрел вокруг. Он всегда восхищался способностью людей наводить порядок. Прошлой ночью он, кажется, утратил эту способность, и все из-за шестимесячного ребенка.

Он посмотрел на Клэр – она колдовала у плиты.

– Скажи, тебя можно нанять на постоянную работу? – полушутя спросил он.

Она искоса взглянула на него и, лукаво улыбнувшись, ответила:

– У тебя денег не хватит.

– Да, наверное. – В его взгляде светилось уважение: Клэр преуспела в том, что у него никогда не получалось. – Как ты умудрилась?

– Я старалась, – ответила Клэр и налила ему еще одну чашку кофе. – Постарайся не обжечься на этот раз. – Она дотронулась рукой до его подбородка, осмотрела его обожженные губы. – Ничего, жить будешь, – Клэр улыбнулась.

Его рассудок был затуманен, и он не знал, отчего это: из-за Рэйчел и проведенной с ней бессонной ночи или из-за присутствия Клэр. Скорее всего, по обеим причинам.

– Ты могла бы и не убираться, – начал он.

Мог бы просто сказать спасибо, подумала она и неопределенно пожала плечами.

– Знаешь, нам тоже надо есть и пить. – Очень ловко, одной рукой, она переложила содержимое сковородки на блюдо и поставила его на стол. – Либби и я отлично подкрепились, мы съели тостики с апельсиновым соком, а тебе я приготовила омлет. Яйца и помидоры – вот все, что я нашла в твоем холодильнике.

Очевидно, он не из тех, кто ест дома, поэтому и холодильник у него пустой.

– Я сейчас вернусь, – сказала Клэр и пошла в гостиную, чтобы проверить, как там Рэйчел.

Это какое-то волшебство, подумал он, глядя на омлет. Последний раз он ел блюдо домашнего приготовления в гостях у матери.

– Спасибо тебе за кофе и за завтрак.

– Что? – отозвалась она из соседней комнаты. – Я тебя не слышу.

– Я сказал, – повторил он, повысив голос, – что благодарен тебе за заботу. – А где ребенок? – спросил он, когда Клэр вернулась.

– Спит, за ней присматривает Либби, похоже, эти двое не могут оторваться друг от друга. Я думаю, Либби полезно заняться делом.

Клэр присела за стол, поставив стул так, что краем глаза могла наблюдать за дочерью и Рэйчел в гостиной. Либби смышленая девочка, но еще слишком мала.

– Знаешь, это хороший знак. Я имею в виду, что ты спросил у меня про ребенка. Наверное, я была к тебе несправедлива. – Он посмотрел ей в глаза, и она объяснила: – Ты будешь отличным отцом.

Она слишком торопится. Он все еще не признал, что Рэйчел его дочь.

– Я просто стараюсь поступать правильно. Я забочусь о ней, пока не выясню, что же все-таки происходит.

Кажется, я поспешила с комплиментами, подумала Клэр.

– Ты все еще утверждаешь, что она не твоя дочь?

Эвану не понравилось, как она это сказала.

– Я не утверждаю – я уверен. – Он вдруг заколебался и подумал, что ложь не лучший выход из положения. – По крайней мере я так думаю. До вчерашнего дня я никогда не видел Рэйчел, я даже не знал, что она существует. Какая-то женщина оставила корзину у моего секретаря и сказала, чтобы ее передали мне. В корзине оказалась Рэйчел.

Клэр вскинула брови.

– И часто женщины так с тобой поступают?

Он не знал, поверит она ему или нет, но от всей души желал, чтобы поверила.

– Нет, не часто. На самом деле со мной такое впервые.

– И ты действительно не знаешь, кто... – Клэр запнулась.

Что она себе вообразила? Что он обыкновенный ловелас, направо и налево раздающий женщинам обещания и не выполняющий их? Он считал женщин коварными существами и никогда их не понимал. Как не мог понять и Клэр.

– Конечно, я не знаю, – ответил Эван. – Я все-таки не частный детектив. – Он взглянул на стоящую перед ним пустую чашку – он бы не отказался от еще одной порции кофе. – Это скорее специальность моего брата, чем моя.

Клэр посмотрела в гостиную. Либби ворковала с проснувшейся Рэйчел, и последней это, кажется, очень нравилось.

– Он похож на тебя?

Эван вспомнил о Дэвине.

– Я бы так не сказал. Мы близнецы, но очень разные и совсем не похожи.

Значит, у Эвана тоже есть двойник. По крайней мере он знает о его местонахождении. А вот она до прошлой недели и не подозревала, что у нее есть сестра-близнец. И с тех пор, как друг отца сообщил ей это, Клэр была полна решимости найти ее.

– Значит, он дружелюбен, приветлив с людьми? – Взглянув на Эвана, она смутилась. – Прости, но ты не можешь не признать, что порой бываешь слишком суров. Если бы ты был доктором, наверняка обходился бы со своими пациентами жестоко.

– Но я не доктор. Я до предела занятой человек. И у меня даже нет времени разобраться в нынешней ситуации.

Ну вот, он опять за старое! И выглядит как побитая собака.

– Ты же взял несколько отгулов, забыл? Твоя секретарша договорилась, что тебя не будет на работе неделю.

Внезапно он осознал смысл ее слов.

– Неделю? – повторил он таким тоном, как будто его только что приговорили к смерти.

Взглянув на его лицо, Клэр не удержалась от улыбки.

– Ничего, все будет в порядке. – Она встала, взяла его тарелку и пошла к мойке. – Как ты себя чувствуешь? Ты спал как мертвый.

– Я как будто заново родился, – ответил Эван и снова ощутил запах весны. – Ты заходила ко мне в комнату, пока я спал?

– Только чтобы убраться. Не думаю, что использованные подгузники, которые ты оставил в корзине для мусора, стоит хранить вечно.

Эван озадаченно наблюдал, как Клэр двигалась по его кухне. Казалось, она родилась в его доме, даже он не ориентировался здесь так легко. Наверное, она везде чувствует себя как дома.

– Спасибо, – только и мог выговорить он, хотя этого было явно недостаточно, чтобы отблагодарить Клэр.

– Не за что.

Возникла напряженная пауза.

– Что ж, – продолжила Клэр таким тоном, как будто вела обычную светскую беседу, – ты, наверное, знаешь, кто является матерью Рэйчел?

Он подозревал. Вряд ли это мог быть кто-нибудь еще. Если Рэйчел вообще была его ребенок.

– Дэвин выясняет это для меня.

– Дэвин? – Она повернулась и посмотрела на него.

– Мой брат. Он частный детектив.

Эван сам себе удивлялся. Почему он рассказывает ей об этом? Как правило, он никогда не распространялся о своей семье.

Клэр глядела на него прищурившись и пыталась представить его рядом с братом. Но не смогла.

– Только без шуток. Он действительно не такой, как ты?

Эван усмехнулся.

– Мы похожи как день и ночь.

Дэвин был днем, а он сам – ночью. Женщины в основном предпочитали день.

Ею завладело любопытство. Интересно, где живет его брат?

– Здорово, наверное, когда тебе есть с кем поговорить по душам. – Ведь Клэр провела детство и юность в полном одиночестве и по-настоящему хотела иметь брата или сестру. Одна мысль о том, что все эти годы у нее была сестра, а она об этом даже не подозревала, приводила ее в смятение. – Должно быть, вы были очень близки в юности.

Эван задумался на секунду.

– Скорее, я был близок с одной из своих сестер.

– Сестер? – Она вытерла руки и снова присела. – Сколько же вас в семье?

Неужели ее это и в самом деле интересует? – усомнился Эван.

– Четверо, считая меня и не считая моих родителей. А у тебя? – неожиданно спросил он.

Как правило, он не вмешивался в личную жизнь людей. В отличие от Дэвина он не одолевал их бесконечными вопросами. Но с Клэр все было иначе. Эта женщина возбуждала в нем небывалое любопытство.

– Двое, – твердо ответила Клэр. – Либби и я.

Не следовало ему об этом спрашивать.

– Я имел в виду...

– Я знаю, что ты имел в виду. Мне было всего шесть лет, когда умерла мама. Отец был хирургом, и я его почти не видела.

– Был? – осторожно спросил он.

– Был, – тихо повторила она. – Он умер еще до того, как родилась Либби.

У нее не было бабушки и дедушки, с которыми можно было оставить дочь. Вначале это огорчало Клэр, но со временем она привыкла.

– Либби – это все, что у меня есть, – закончила Клэр.

– Все? – зачем-то переспросил он.

Она пожала плечами.

– Меня удочерили, – сказала она. – Наверное, поэтому я так беспокоюсь о Рэйчел. Нас обеих бросили. – Ее голос предательски задрожал. – Моя родная мать отдала меня чужим людям, а мой приемный отец так и не смог со мной сблизиться.

Она грустно улыбнулась. Эвану вдруг захотелось обнять ее и защитить от всего мира. С ним такое впервые, и ему это нравилось.

– Когда я была маленькой, то думала, что все это оттого, что я сделала что-то не так. Отец был милым человеком. И только. У меня было все, чего можно пожелать. Кроме любви. А без любви никакие богатства мира не нужны. Он просто не мог любить дочь, в которой не текла его кровь, я была для него чужой. Он признался в этом перед смертью и попросил прощения.

Она плотно сжала губы. Прошли годы, а воспоминание об этом все еще причиняло ей боль.

– Мне кажется, он не хотел меня удочерять, это была идея его жены. А потом она умерла и оставила меня на его попечении. Бедняга, он так и не смог стать хорошим отцом.

Улыбка сострадания тронула ее губы, когда она подумала о Дугласе Уолкере. В конце концов, он ни в чем не виноват. Он просто был не в состоянии любить кого-то помимо своей жены.

– Он был потрясающим нейрохирургом, но не слишком чутким человеком.

– Ты простила его?

– Разумеется. Что еще оставалось? К тому же мне стало легче, когда я узнала, что он не любил меня не из-за того, какая я. Дело было вовсе не во мне.

Эван подумал, что другая женщина ни за что бы не простила, хотя бы из чувства мести.

Клэр вздохнула. Она слишком много говорит.

– Вот и вся моя история.

– Не совсем. – Эван посмотрел в сторону гостиной.

– Прибережем это на следующий раз. – Клэр резко встала и придвинула стул к столу. – Что ж, ты поел и выспался, нам с Либби пора идти.

Ему не хотелось, чтобы она уходила.

– Послушай, мне нужно связаться с офисом. Я только позвоню, – быстро объяснил он. – Побудешь здесь, пока я закончу?

Клэр чувствовала себя неловко. Может зря она все рассказала ему? Она сделала это не для того, чтобы Эван жалел ее, – просто хотела, чтобы он задумался о судьбе Рэйчел. А сейчас ей нужно домой.

– Ты надолго?

– Не очень.

Клэр решила пока накормить Рэйчел.

– Ладно, иди звони в свой офис, а я побуду здесь. Можешь принять душ и переодеться.

Привыкший аккуратно одеваться, Эван смутился.

– Я выгляжу ужасно, да?

Клэр улыбнулась.

– Не ужасно, просто ты весь помятый и неумытый. – Она расправила воротник его рубашки. – Я поищу чистую у тебя в шкафу.

Эван поймал ее руку, и у него перехватило дыхание. Он собирался сказать ей, что не следует этого делать, но передумал, с удивлением осознав, что хочет этого.

– Я ценю твою заботу, – сказал он и посмотрел ей в глаза.

– Что-нибудь еще? – выжидающе спросила Клэр.

Он наконец понял, чего хотел все это время.

– Еще? Я снова хочу тебя поцеловать.

Клэр почувствовала, как бешено заколотилось ее сердце. Кажется, она опять влипла. Ей нужно немедленно уйти.

– Хорошо, – согласилась она. – Мне погладить твою рубашку?

– Не надо, – ответил он и поцеловал ее.

ГЛАВА СЕДЬМАЯ

Эвану было нелегко объяснить то, что он чувствовал. Но это и не имело особого значения. Что бы он ни сказал, она бы все равно не поверила. Ему нравилось целоваться с Клэр. И он хотел целовать ее еще и еще. Эван был так увлечен, что забыл обо всем на свете, даже о том, что сейчас ему меньше всего нужно связываться с женщинами. У него на руках младенец, и, если это действительно его ребенок, придется разбираться с его матерью. На Эване лежал огромный груз ответственности, ни один адвокат не был в состоянии ему помочь.

Перед тем как поцеловать Клэр, Эван Квотермен чувствовал себя как парашютист перед прыжком с самолета. И он прыгнул.

У Клэр кружилась голова, ей хотелось убежать и спрятаться, она словно потонула в его объятиях. Сквозь поток сознания она услышала тоненький голосок, звавший ее:

– Мама, Рэйчел хочет есть.

Призыв Либби разлучил их. Ошеломленный Эван отступил назад, не в силах вымолвить ни слова. Он смотрел на Клэр с восхищением. Она была невероятно привлекательна: высокая, идеально сложенная блондинка, способная свести с ума любого мужчину.

Клэр в это время думала, что все в ее жизни опять пошло наперекосяк.

– Я пойду покормлю ее, – пробормотала она и вышла из комнаты. Он кивнул ей вслед.

Возможно, ему следует принять холодный, отрезвляющий душ.

* * *

Либби стояла в дверном проеме и наблюдала, как ее мать работает.

– Ты еще не закончила? – нетерпеливо спросила она.

За прошедшие два часа она задавала этот вопрос каждые пять минут. Клэр на секунду оторвалась от компьютера. Впервые с тех пор, как Эван Квотермен и его дочь вторглись в ее жизнь неделю назад, ей удалось поработать над планом презентации, который позарез нужно было закончить до следующей недели и сдать как раз перед Днем Благодарения. Если компании, на которую она работает, понравятся ее идеи, они примут ее в штат. А это много значит для нее и Либби. Она и так потеряла кучу времени, разбираясь с проблемами Эвана Квотермена. Одно воспоминание о нем заставляло ее трепетать. Ей не нужны лишние неприятности, надо держаться от него подальше.

Первые дни своего вынужденного отпуска Эван не давал ей покоя – звонил каждый час, просил совета или помощи. Он все еще боялся оставаться с Рэйчел на ночь. Клэр терпеливо отвечала на все его звонки, давала советы, поддерживала его и убеждала. Она часто приходила к нему, и это нравилось Либби. Да и самой Клэр пришлось признать, что Рэйчел была чудесным ребенком. В этом состояла другая проблема: она начала привязываться к дочери Эвана. Брат Эвана все еще разыскивал мать Рэйчел, и Клэр теперь боялась, что ей будет очень больно расставаться с малышкой. Каждый раз, как только она входила в комнату, девочка протягивала к ней ручки. Лишь бессердечный человек мог оставаться равнодушным к этому маленькому существу. А у Клэр определенно было сердце.

Рядом с Эваном она не находила себе места. Старалась отвлечься и не думать о том, как сильно она хочет, чтобы он ее снова поцеловал. С иронией вспоминала те времена, когда была уверена, что больше никогда не сможет никем увлечься. Самое смешное, что она действительно так считала. И хотя она обожала Либби и любила свою работу, ей всегда чего-то недоставало, какая-то часть ее души была пуста. Она не могла понять, что же она в самом деле почувствовала, когда Эван поцеловал ее. Наверное, ей было просто приятно. Она не оттолкнула его только потому, что остолбенела на какое-то время, ведь у нее не было мужчины с тех пор, как Джек ее бросил. Но тогда это был ее сознательный выбор. А теперь даже страшно представить, что будет дальше. К тому же Эван явно заинтересован в ней только как в няне для своего ребенка. Если бы это было не так, он бы опять попытался ее поцеловать. Но Эван, казалось, и не думал ни о чем подобном. Оно и к лучшему, убеждала она себя. У Эвана ребенок, ему нужно найти мать этого ребенка, кто бы она ни была, в его жизни нет места для Клэр.

– Мама, ты слышишь меня? – Она и не заметила, что Либби повисла на спинке ее стула.

– Конечно, милая.

– Тогда что я сказала? – спросила Либби.

– Ты спросила, когда я закончу.

Сомнения Либби по поводу того, что мама ее не слушает, тут же рассеялись.

– Хорошо, – сказала девочка. – Так ты готова?

Клэр вздохнула.

– Нет, пока нет.

– А вдруг мы ему понадобимся?

– Тогда он позвонит, – обнадежила дочь Клэр. – Он все время звонит.

Либби обняла мать за шею.

– Но не сегодня. Наверное, что-то случилось. – Девочка, судя по всему, беспокоилась о Рэйчел. – Она такая маленькая, мам, – заныла Либби. – Что, если он сделает что-нибудь не так?

Дочка слишком впечатлительная, подумала Клэр, вся в меня.

– Все в порядке, Либби, просто он научился за ней ухаживать, вот и все.

Эван как раз занимался поисками няни, которая могла бы приступить к работе в понедельник. Постепенно он возвращался к прежней жизни.

Либби заглянула в глаза матери.

– Пожалуйста, мам, для меня. Мы можем пойти и проверить?

Пора ей научиться отказывать Либби. Клэр уже хотела сказать «нет», но вместо этого выключила компьютер и встала из-за стола.

– Ладно, но только на этот раз.

Не дослушав до конца, Либби исчезла. Клэр слышала только, как хлопнула входная дверь.

– Либби, подожди меня! – крикнула она вдогонку дочери.

Когда она подошла к дому Эвана, девочка уже вовсю трезвонила в дверь. Даже если Рэйчел и спала, теперь она точно проснулась. Клэр с трудом оттащила Либби от дверного звонка. В этот самый момент дверь распахнулась.

– Прости, пожалуйста, – извинилась Клэр и покраснела. – Это была идея Либби. Она беспокоилась, что сегодня ты ни разу не позвонил, и подумала, что тебе нужна наша помощь. А я сказала ей, что ты уже научился обращаться с Рэйчел.

Клэр не хватало смелости взглянуть ему в лицо. Наконец она все-таки решилась.

– Ты выглядишь ужасно, – вырвалось у нее. – Все в порядке? – Клэр дотронулась рукой до его лба. – Нет, определенно не в порядке. Эван, ты весь горишь! – Не дожидаясь приглашения, она вошла в дом. – Почему ты мне не позвонил?

Клэр огляделась в поисках Рэйчел. В гостиной ребенка не было.

Он действительно чувствовал себя плохо со вчерашнего вечера, и с каждой минутой ему становилось все хуже и хуже.

– Я боялся, что ты посчитаешь меня слабаком.

Этот ответ разозлил ее.

– Из-за того, что ты болен? Но это же глупо!

Туман застилал ему глаза. Глупо? Да он и был глупым! Не то что Дэвин. Дэвин всегда был умницей. У Дэвина было все: восхищение, уважение окружающих – все.

– Я не хотел, чтобы ты подумала, что я глупый, – промямлил он.

Да, он действительно болен, решила Клэр.

– И доказал обратное. Отправляйся в постель!

Он минуту смотрел на нее, пытаясь понять, что же она сказала, а потом ответил:

– Не могу, мне надо заниматься ребенком, Рэйчел.

У него подкосились ноги, и, чтобы не упасть, он оперся на ее плечо. Клэр с трудом устояла – Эван был слишком тяжелым.

– Я знаю.

Клэр не могла понять мужскую логику. Эван спрашивал ее обо всем, начиная с того, какой должна быть температура молока в бутылочке, и кончая тем, что делать, когда отрываются липучки на подгузниках, это с ним почему-то случалось регулярно. Он задавал ей даже те вопросы, на которые знал ответы, а теперь, когда ему действительно была нужна ее помощь, он не позвонил. Почему?

– Вот видишь, мама, видишь, я же говорила тебе, что что-то случилось, – радостно щебетала Либби.

– Да, детка, говорила.

В любую минуту он может упасть, с ужасом подумала Клэр.

– Сбегай и посмотри, как там Рэйчел, милая, – попросила она Либби. Ей не хотелось, чтобы девочка вертелась под ногами. – Я отведу мистера Квотермена в постель.

Эван, с трудом понимая, что происходит, почему-то решил, что она заигрывает с ним.

– Тсс, – прошептал он, – здесь твоя дочь. – Он снова начал падать.

Клэр усмехнулась.

– Похоже, у вас начинается бред, мистер Квотермен.

Он отрицательно покачал головой.

– Мое сознание чисто как стеклышко. Ты хочешь, чтобы я был в постели, и я хочу от тебя того же, поняла?

Либби с удивлением взирала на Эвана.

– Мама, он думает, что ты тоже заболела? Ты такая же красная, как и он.

Клэр в этом не сомневалась. Это его слова вогнали ее в краску.

– Просто мне тяжело, милая. Дядя очень большой. А теперь пойди и посиди с Рэйчел, Либби. Побудь с ней, пока я тебя не позову. – Она обратилась к Эвану: – Пойдем, большой мальчик, я отведу тебя в кровать.

Очень осторожно она подвела его к лестнице, стараясь не думать о том, как они будут карабкаться вверх.

Эван глубоко вздохнул.

– А ты сильная, – похвалил он и отключился.

Ну вот, теперь она его точно не дотащит. Клэр принялась хлопать его по щекам.

– Придите в себя, мистер Квотермен, в конце концов, я не олимпийский тяжеловес, и тебе придется мне помочь... Сначала одной ногой, потом другой... Ты меня слышишь? Не смей засыпать!

Ее слова доносились до него как будто издалека.

– Не называй меня так, – пробурчал он. – Мои учителя всегда называли меня «мистер Квотермен», но ты не моя учительница.

– Конечно, я не твоя учительница, – ответила она. До дверей его спальни оставалось всего несколько шагов.

– Это хорошо. Хочешь пойти со мной на свидание?

Он ведет себя как идиот, подумала она. А если вспомнит об этом завтра – будет чувствовать себя еще хуже.

– Господи, неужели тебе так плохо? Должна признать, Либби вовремя притащила меня сюда. Она решила, что раз ты не позвонил, значит, что-то стряслось. А я думала, ты научился справляться сам.

– Нет, не научился. Я думаю только о тебе.

Опять он ее недопонял. Надо остановить его, пока он не сказал чего-то, о чем потом пожалеет. Но, на беду, ей хотелось, чтобы он это сказал. Он просто бредит, убеждала она себя.

– Неужели?

– Да, – ответил он. – Ты такая красивая, и я хочу тебя снова поцеловать.

Бредит он или нет, но звучит вполне правдоподобно.

– Прекрати болтать, лучше смотри себе под ноги, мы уже почти пришли.

– В этом-то и проблема. Всю свою жизнь я смотрел себе под ноги, – пожаловался Эван. – И что я за это получил?

– Ну, не знаю. Красивый дом, например, – предположила она.

– Конечно, красивый дом... Много денег... Карьеру гораздо лучше, чем у Дэвина... Но что в этом хорошего? Я совсем один.

Он точно бредит, решила она. Нельзя воспринимать его слова всерьез.

– Ты не один. У тебя есть Рэйчел.

– Рэйчел, – тихо повторил он. – Я не знаю, есть ли у меня Рэйчел. Возможно, она и не моя дочь. Возможно, все это ошибка. Большая ошибка.

Клэр наконец дотащила его до постели.

– По крайней мере у меня есть ты, – вдруг добавил он и уронил голову на подушку.

– Ты сам не знаешь, что говоришь. Эван! – позвала она.

Но Эван не ответил. Он потерял сознание.

ГЛАВА ВОСЬМАЯ

Ему казалось, что он весь в огне. Невыносимый жар пожирал его изнутри. Он пытался открыть глаза, но не мог. Он не знал, где он, что с ним, он даже не мог пошевелить рукой. Он вообще ничего не чувствовал, кроме жара. Но потом ему показалось, что кто-то придерживает его голову и что-то холодное касается его губ и стекает по подбородку.

Клэр несколько раз накрывала больного одеялом, но он его сбрасывал. Она принесла губку и таз с холодной водой. Когда она обтирала его, ему будто становилось легче.

Рэйчел? Где Рэйчел? – думал он. Ему нужно заботиться о Рэйчел, ее нельзя оставлять одну. Он нужен Рэйчел.

– Рэйчел! – громко позвал он. Этот крик отнял у него последние силы. Кто-то должен услышать его, должен помочь.

Клэр. Клэр должна помочь.

– Клэр, – прошептал он и снова провалился в темноту.

Очень медленно Эван открыл глаза. Он больше не чувствовал жара. Только кружилась голова. Он лежал в своей комнате. В ней царил полумрак, но света не было. Уже утро, подумал он и перевел взгляд на окно. Дождь. Полдень и дождь.

Он не помнил, как оказался в постели, ему было так плохо, что он вряд ли добрался туда самостоятельно. Значит, кто-то ему помог. А потом он увидел Клэр. Она сидела в кресле рядом с его кроватью и, кажется, дремала. Это не мог быть сон. Эван собрал все свои силы и попытался сесть на кровати, но не смог и застонал. Его стон разбудил Клэр. Мгновенно она вскочила на ноги и склонилась над ним. Дотронувшись рукой до его лба, облегченно вздохнула и улыбнулась.

– Привет, – нежно проговорила она. – Добро пожаловать обратно.

Обратно? Он что, где-то был? Эван попытался вспомнить, но не смог.

– Что ты здесь делаешь? – хрипло спросил он.

Клэр повела плечами. Наверное, я заснула, подумала она. Такая редкость, когда оба ребенка тоже спят.

– Я сижу с тобой, – ответила она и поцеловала его в лоб, как это делала его бабушка, когда он был маленьким. – Наконец-то температура спала.

В течение этих долгих двух дней Эван находился в ужасном состоянии, она уже собиралась снова звонить доктору Ричмонду и просить его, чтобы он опять приехал.

Его голова постепенно прояснялась. Но он пока еще не до конца понимал, что происходит.

– Я не помню, как попал в постель.

– Ты отключился еще до того, как я успела тебя уложить, – засмеялась Клэр.

Она его уложила? Когда это случилось?

– А пижама? – спросил он. – На мне не было пижамы.

Клэр избегала встречаться с его глазами. Ей пришлось его переодеть. И воспоминание о том, что она видела его голым, смущало ее.

– Мне пришлось тебя переодеть, – безразличным тоном произнесла она.

– Ты меня переодела? – еле сдерживая улыбку, переспросил Эван.

Она тоже улыбнулась.

– Не волнуйся, я делала это с закрытыми глазами.

– Зря, – сказал он, – я бы глаза закрывать не стал.

Клэр покраснела.

– Рэйчел... – вдруг вспомнил Эван.

А ведь он к ней привязался, с удовлетворением отметила про себя Клэр.

– Сейчас с ней Либби. Когда я последний раз ходила туда, они обе спали. Тебе повезло, что Либби еще слишком мала и не понимает, сколько может заработать, сидя с твоим ребенком.

Эван откинулся на подушку. Он и не помнил, когда в последний раз болел.

– Сколько часов я был в отключке?

– Скорее, дней.

На секунду он замер.

– Дней?!

Она кивнула:

– Дней. Сегодня вторник.

– Это невозможно!..

– Хочешь посмотреть газету? – предложила она.

Эван не мог в это поверить: он просто взял неделю отпуска, чтобы посидеть с Рэйчел, и не думал, что заболеет.

– Я же должен быть на работе!

– Непредвиденные обстоятельства, не волнуйся, ты ни в чем не виноват, – пожалела она его. – И не беспокойся насчет работы. Я позвонила Альме и все ей объяснила. А мистер Донован сказал, чтобы ты не выходил на работу, пока не поправишься. И еще он велел тебе передать, что нет ничего страшного в том, что ты заболел. На работе все будет в порядке.

Она говорила так, будто она и Донован были старыми друзьями. Эван не мог вспомнить, чтобы кто-нибудь когда-нибудь разговаривал с этим человеком по-дружески. Все думали, что Донован не способен беседовать о чем-нибудь кроме работы.

– Ты разговаривала с Донованом?

Почему он так удивлен?

– Очень милый человек. Он сказал, что счастлив, что ты находишься в таких надежных руках.

Эван не знал, что и думать.

– Скажи, если бы меня уволили, ты бы об этом узнала?

– Тебя не уволили, – уверенно произнесла Клэр. Она решила не упоминать, что Донован ею очень заинтересовался и даже захотел встретиться. – Твои идеи произвели такое впечатление на японскую корпорацию, что они согласились инвестировать вашу компанию, так сказал мистер Донован. Поэтому ты будешь лежать в постели, пока полностью не восстановишься.

Здорово! Сейчас он был бы не в состоянии подняться на ноги, даже если бы очень захотел.

– У меня вопрос: что это? – он указал на повязки на своих запястьях. – На наручники вроде не похоже.

У него появилось чувство юмора, подумала она. Это о многом говорит. В следующий раз он, возможно, проявит еще какие-то человеческие качества.

– Это компрессы, – ответила Клэр. – Когда тебе стало плохо, пришлось импровизировать. Доктор Ричмонд сказал, что это была хорошая идея.

Эван решил, что у него слуховая галлюцинация. Или она ведьма. Доктора никогда не приезжали на дом.

– Сюда приходил врач? Как тебе это удалось?

Ей понравились нотки восхищения в его голосе.

– Доктор Дэвид Ричмонд. Он был лучшим другом моего отца. Поэтому он приехал, как только я позвонила... Я думаю, он все еще сожалеет о том злополучном случае.

– Злополучный случай? Его что, обвинили в халатности?

Что за доктора она ему вызвала?

– Нет, это был другой злополучный случай. Однажды он рассказал кое-что, о чем мне не следовало знать. Правда, он думал, что мне известно. Отец же предпочел не рассказывать мне об этом до самой своей смерти.

Эвана охватило любопытство. За что же чувство вины так мучило этого доктора? Он не удержался и спросил:

– Что он тебе рассказал?

Клэр неопределенно повела плечами и взглянула на него. Он чужой, нет причины рассказывать ему о своей личной жизни. Но ей нужно перед кем-то выговориться. Вздохнув, она перевела взгляд на окно. По стеклу стекали капли дождя. Совсем как слезы, подумала она.

– Он сказал: «Интересно, как поживает твоя сестра?» У меня не было сестры, и я решила, что он меня с кем-то перепутал, и сказала ему об этом. Доктор очень удивился. «Разве ты не знаешь? – спросил он. – Твой отец сказал, что знаешь». Мне кажется, отец так всего и не рассказал мне. Я знаю только, что у меня есть сестра-близнец. Отец не хотел меня удочерять, а мама хотела. Когда мать заговорила о второй девочке, мою сестру уже удочерили. А узнать, кто это сделал, невозможно. Представляешь, на свете есть кто-то, как две капли воды похожий на меня. Только она, скорее всего, об этом и не подозревает...

Эван не любил выслушивать подробности чьей-то личной жизни, но с Клэр все было иначе. К своему удивлению, он понял, что хочет знать о ней все. Впервые в жизни он был похож на своего брата.

– Ты начала говорить о докторе Ричмонде, – мягко напомнил он.

– Да, о докторе Ричмонде, – тихо повторила она и, вдруг смутившись, резко поднялась на ноги – пора посмотреть, как там девочки. – Во всяком случае, он заехал и сделал тебе укол, чтобы сбить температуру. У тебя был сильный жар.

Она долго сомневалась, прежде чем вызвать врача: Эвану не понравится, если его вдруг отправят в больницу.

– Доктор велел мне присматривать за тобой, что я, собственно, и делала. Ты вел себя вполне пристойно.

Ее шутливый тон не мог его обмануть: Клэр явно стыдилась своей откровенности.

– Ты была со мной все это время?

– У меня не было выбора. Нам с Либби пришлось переехать к тебе... Знаешь, ты очень тяжелый.

Постепенно к нему возвращалась память. Он вспомнил, как она поднимала его по лестнице.

– Послушай, разве няня для Рэйчел не приступила к работе вчера?

– Она даже в дом отказалась зайти, когда узнала, что ты болен: дескать, ты не платишь ей за то, что она рискует заразиться. Вообще-то она мне не понравилась. Думаю, тебе следовало получше выбирать.

Клэр подошла к двери и вдруг вспомнила что-то важное.

– Ах да, еще звонил твой брат. Он сказал, что все еще пытается разыскать Мэрилин.

– Мэрилин? Кто такая Мэрилин?

Это имя ничего ему не говорило.

– Мэрилин Шеффер. Так звали девушку с корабля. Сирену. Предполагаемую мать Рэйчел.

Наконец до него дошло. Речь шла о женщине, которая перевернула его жизнь вверх дном, но лица которой он почти не помнил.

– Ага, – только и сказал он.

Был ли он разочарован, что Дэвин все еще не может найти эту женщину?

– Дэвин сказал, что она уволилась с работы. Ее бывший начальник не знает, где она, мисс Шеффер съехала с квартиры, которую снимала. Но у Дэвина есть список ее знакомых, и сейчас он над этим работает. У него очень приятный голос.