Текст книги "Влюбленный сказочник"

Автор книги: Мари Феррарелла

сообщить о нарушении

Текущая страница: 2 (всего у книги 7 страниц)

ГЛАВА ТРЕТЬЯ

  Отослав тройняшек в соседнюю комнату, Мелинда провела Карла на кухню и усадила на стул. Она нахмурилась, рассматривая его руку. Царапины оказались куда глубже, чем ей показалось сначала. Четыре продольных красных полосы тянулись по внутренней стороне руки от локтя до запястья.

  –  Надеюсь, я могу положиться на твою храбрость и поверить, что, когда вернусь сюда с йодом и перекисью водорода, ты по-прежнему будешь здесь? Или мне сразу привязать тебя к стулу?

  Этот вопрос вызвал к жизни воспоминания, похороненные глубоко в прошлом. Правда, в прошлый раз Мелинда действительно его связала. Ему тогда было десять, и они играли в ковбоев и индейцев...

  Усилием воли Карл отогнал представившуюся картину.

  –  Я не двинусь с места, – пообещал он, еще раз критически оглядев руку. – Но ты придаешь этому слишком большое значение.

  Вовсе нет, думала Мелинда, спеша в ванную.

  –  Думаю, ради воспоминания о старых добрых временах я позволю тебе поиграть в доктора, – сдался тот, когда Мелинда вернулась с кучей медицинских приспособлений. Она сложила все на стол и, вооружившись перекисью и ватой, подошла к пациенту.

  –  Знаешь, вообще-то я пошутил. Здесь хватит для небольшой хирургической операции...

  Ее губы почти против воли изогнулись в усмешке. Пожалуй, все-таки от того мальчика, которого она помнила, еще что-то осталось.

  –  Лучше пусть останется, чем не хватит, – Мелинда выглянула из комнаты проверить, как там тройняшки. Они играли в «дочки-матери»: Мэтт и Молли были папой и мамой, а Мэгги, которая родилась на две минуты позже их обоих, дочкой. – Материнство научило меня быть очень осторожной и предусмотрительной.

  Учитывая, насколько легкомысленной ты была раньше, подумал Карл, это только к лучшему.

  –  А теперь сиди спокойно, – велела Мелинда, заставив мужчину вытянуть руку. Она полила перекисью царапины. Карл вздрогнул – на месте царапин образовалась белая пена.

  –   Извини, – пробормотала она, промокнув пену ватой. – Обычно Мистер Вискерз ведет себя куда более дружелюбно.

  – Может, я разбудил в нем зверя.

  –  В таком случае, это было бы впервые. В смысле, ты обычно заставлял людей быть лучше. И меня в том числе...

  Карл лихорадочно пытался не обращать внимания на то, как ее пальцы касаются его руки, поглаживают кожу, на то, как золотые волосы спадают ей на глаза...

  И на этом все, напомнил себе Карл. Он больше не наступит на те же грабли.

  – Кажется, у твоего кота другое мнение, – Карл взглянул на сидевшего в уголке Мистера Вискерза. Кот тоже покосился на него без особого восторга. – Давно он у тебя?

  Бросив один ватный тампон, Мелинда взяла следующий.

  – Девять месяцев. Я купила его для детей.

  Карл бы вряд ли так поступил.

  –   Я, конечно, не специалист, но, по-моему, обычно детям покупают собаку?

  – Молли, Мэгги и Мэтт просили, чтобы я подарила им кота. Они сами выбрали его в зооприюте. Ну, собственно, это сделала Молли, а остальные просто поддержали ее. Молли – лидер.

  –  Ты отправилась в приют, чтобы купить это создание?! – Карл бы скорее представил Мелинду в престижном зоомагазине Лос-Анджелеса, а то и в приемной профессионального заводчика.

  Она кивнула.

  –   Не могу смотреть, когда животное просто выбрасывают. Он был совсем крошечным, когда мы его взяли, – на ее лице появилась нежная улыбка. Это было похоже на любовь с первого взгляда. Стоило Молли увидеть несчастного, испуганного котенка, как она отказалась даже смотреть на других кошек. – Он сразу привязался к детям. Они просто созданы друг для друга. Вискерз и впрямь очень умненький и воспитанный...

  –  Спорить не буду... – Карл наблюдал за уверенными движениями ее рук, когда Мелинда промокнула царапины еще раз. – Он уже знает, как заставить помощника шерифа скакать по веткам. – Женщина склонила голову, рассматривая результаты своих трудов, и Карлу показалось, что он улавливает аромат ее волос. – Так, какие у тебя планы? Приехала немного отдохнуть?

  Мелинда удивленно посмотрела на него. Уж не пытается ли он отговорить ее от идеи остаться здесь?

  –  Это тоже, но вообще-то я думала, что задержусь надолго. Может быть, на всю жизнь...

  –  Серьезно?! – Хотя Мелинда уже говорила нечто подобное, пока он лез за котом, Карл ей не очень поверил. – А вот я помню, что в свое время ты клялась всеми, святыми, что ноги твоей здесь больше не будет...

  Она позволила себе тихонько вздохнуть. В ее прошлом действительно были поступки, которых ей не следовало делать, ошибки, которых можно было бы избежать. Но нет смысла постоянно терзаться из-за этого. Нельзя вернуться назад и все исправить. Зато можно что-то изменить в настоящем и будущем.

  –  Я тогда говорила очень много глупостей, – Мелинда опустила глаза на его руку и покачала головой. – Если бы кот вонзил когти хоть чуточку глубже, пришлось бы накладывать швы. – Она взяла два марлевых компресса и приложила их к царапинам. – А теперь сиди спокойно, – велела женщина, приклеивая полоски пластыря.

  –  Будет больно снимать.

  – Знаю. Но я всегда считала, что лучше сорвать рывком, чем растягивать мучения.

  – Да, это я уже понял.

  Тон его голоса заставил Мелинду поднять глаза и снова остро ощутить чувство вины.

  –  Карли... То есть я хотела сказать, Карл...

  Чтобы замять неловкость, он кивнул на ее руки, сноровисто приклеивающие полоску за полоской.

  – Где ты научилась всему этому?

  –  Знаешь, это приходит вместе с необходимостью. Я постоянно вожусь со всевозможными царапинами и ссадинами. Трое детей – это не просто тройная нагрузка. Это солидное количество «боевых ранений».

  Взяв бинт, Мелинда начала обматывать его вокруг руки Карла.

  –  Это всего лишь царапины, а не раны от пуль. Даже при пересадке сердца никто не делает таких перевязок, – попробовал возразить Карл.

  Она презрительно фыркнула, как в старые добрые времена.

  –  И когда ты в последний раз присутствовал при пересадке сердца?

  –  По телевизору показывали, – легко признался он. – Но ты мне так и не ответила. Какие у тебя планы?

  – Хочу организовать здесь детский садик. Тогда я смогу самостоятельно зарабатывать деньги и при этом быть рядом с моими малышами. А еще нужно будет получить сертификат, то есть посетить пару занятий и сдать экзамен – и я смогу преподавать в школе.

  Карл подумал, что больше половины учеников влюбятся в нее еще к концу первой недели.

  –  Звучит вполне благородно.

  Мелинда пожала плечами.

  –  Ничего благородного здесь нет. Я практична, только и всего, – она завязала бинт. – Я тебе говорила, материнство меняет людей.

  –  Ну, отцовство Стиву мало помогло, – злясь сам на себя, Карл поднялся на ноги. – Извини, это был удар ниже пояса.

  Но любая колкость, касавшаяся Стива, не могла задеть Мелинду.

  –  Зато в яблочко. Честно говоря, я постоянно ждала этого выпада. И с ним еще пару-тройку, – с улыбкой отозвалась она. – Не переживай. Все чувства давно мертвы. Наш развод был удивительно спокойным – и вежливым.

  Хотя ее голос звучал спокойно, Карл знал, что все было вовсе не так. Нельзя просто так отдать сердце человеку, бросить всех и вся ради него, а потом при расставании не испытывать ни малейших сожалений.

  –  Он хоть деньги дает на воспитание детей? – мягко поинтересовался Карл.

  – Да. Но я не трачу на себя ни цента, – с гордостью добавила Мелинда. – Мне ничего от него не нужно.

  –  А тебе не кажется, что, желая досадить ему, ты только сделала хуже самой себе?

  – Нет, я продемонстрировала Стивену, что, хотя у него и есть обязательства по отношению к детям, со мной у него больше нет ничего общего. Иначе я не смогла бы чувствовать себя спокойно.

  Минуту Карл смотрел на нее, удивляясь такому решению. Прежняя Мелинда с радостью ухватилась бы за такую возможность отомстить обидчику.

  – Ты выросла, верно?

  –  Мне кажется, я повзрослела. – Она наконец подняла глаза и скомандовала: – А теперь снимай рубашку.

  Карл, уже собравшийся уходить, оторопело застыл на месте.

  – Что, прости?

  –  Снимай рубашку.

  – Зачем?!

  – Если сразу не замочить, кровь потом не отстирается. Если ты хочешь выбросить хорошую рубашку – вперед, но если я сейчас ее замочу в холодной воде, этого можно будет избежать.

  Но Карл, казалось, вовсе не собирался следовать гласу разума.

  –  Вообще-то Квинт будет не в восторге, если один из его служащих вернется с вызова полураздетым.

  Серендипити был райским городком. Отделение шерифа существовало здесь скорее потому, что жива была память о старых традициях. При этом в офисе работало два человека.

  – А что, теперь у него несколько помощников?

  Карл нахмурился.

  –  Нет, но, думаю, мне в таком виде он тоже не обрадуется.

  –  Карл, дай сюда рубашку, – нахмурившись, потребовала Мелинда.

  Он только рассмеялся.

  –  Знаешь, кое-что так и не изменилось. Ты по-прежнему самая упрямая женщина из всех, кого я знаю.

  –  Ведь у каждого должно быть хобби, – она протянула руку за рубашкой.

  Карл со вздохом расстегнул ее и спустил с плеч. Мелинда непроизвольно открыла рот. Когда она в последний раз видела Карла без верхней одежды, он вскапывал грядку в дядином огороде. Тогда у худенького Карла имелись разве что намеки на мышцы.

  –  Да, похоже, изменилось не только имя. – наконец произнесла она. Заставив себя отвести взгляд от мощных плеч Карла, она схватила рубашку.

  Мужчина медленно улыбнулся.

  –  Я помогаю дядюшке Джеку на ранчо, когда у меня выдается возможность.

  – Дела на ранчо все-таки идут неплохо? – пробормотала она.

  – Да.

  Мелинда не могла пошевелиться, прижимая к груди рубашку. Он покосился на ванную.

  – Э... разве ты не хотела ее замочить?

   – Что?

  Вздрогнув, словно очнувшись от сна, Мелинда вспомнила о рубашке и покраснела.

  – Да. Точно. Тебе нужна другая рубашка? Могу принести одну из папиных, – предложила Мелинда, обернувшись в дверях.

  Все, что Карл помнил о мистере Морроу, это то, что тот был очень мрачным человеком, который имел обыкновение на все вопросы отвечать «нет».

  – А он не будет против?

  Мелинда пожала плечами.

  –  С возрастом он несколько смягчился. Наверное, папе пришлось нелегко, когда он остался один, – она улыбнулась. – Представляешь, он даже бросил пить. По крайней мере, за все это время я еще ни разу не видела его с бутылкой.

  Действительно, некогда Дэвид Морроу был пьяницей. И обвинял свою жену еще и в том, что из-за нее он начал пить. Правда, Карл слышал, что все было как раз наоборот: миссис Морроу ушла, не в силах выносить вечно пьяного мужа.

  По искреннему убеждению Карла, главная ошибка отца Мелинды заключалась в том, что он не позволял дочери помнить мать такой, какой она была на самом деле. Он пользовался каждой возможностью очернить ее. К тому же из кожи вон лез, чтобы убедить дочь в том, что ее ждет та же судьба.

  Когда Мелинда уехала со Стивеном, Морроу сказал только одно: «Я знал, что толку из нее не выйдет. Вся в мать». Весть о том, что мистер Морроу несколько изменился, удивила Карла.

  –  Думаю, возможно все, – наконец произнес он, поднимаясь вслед за ней по лестнице. Остановившись на секунду, он с сомнением посмотрел на комнату, где сидели дети. – А с ними все будет в порядке?

  Проявленная забота о детях растрогала Мелинду. Не все мужчины похожи на Стива, напомнила она себе.

  –  У меня по всему дому стоят микрофоны, – отозвалась женщина, указывая на шкаф, где располагался один из них. – Если что-то случится, я услышу и сразу спущусь.

  Карл кивнул.

  –  Рад, что твой отец наконец научился ценить тебя такой, какая ты есть, и перестал видеть в тебе тень матери.

  – Знаешь, никто не умеет выражать мысли так, как ты. – Войдя в спальню своего отца, Мелинда подошла к гардеробу и потянула дверцу на себя. – Я так старалась не быть похожей на свою мать. Правда, оказалось, что я в этом не слишком преуспела.

  –  В каком смысле?

  –  Моя мать часто принимала неверные и опрометчивые решения. Похоже, это передается по наследству, – Мелинда нарочито беззаботно пожала плечами.

  Карлу хотелось бы развить тему, спросить, почему молодая, красивая женщина с тремя детьми считает себя похожей на непутевую женщину, бросившую маленького ребенка.

  –  Вот как?

  –  Именно. Я не собираюсь следовать ее примеру. И не буду заводить никакие шашни.

  Решимость, прозвучавшая в ее голосе, заставила Карла улыбнуться.

  –  И ты в этом на сто процентов уверена?

  –  У меня трое детей, которым я нужна каждую секунду. Если повезет, появится еще и собственный бизнес. Так что если и останется хоть какое-то время, то для серьезных отношений его все равно  будет слишком мало, – она наконец выбрала рубашку.

  Он накинул светло-зеленую рубашку, застегнул пуговицы и сразу же закатал рукава, по своему обыкновению.

  – Станешь монашкой? – поддразнил он Мелинду.

  – И очень занятой монашкой – с тремя-то детьми, – усмехнулась та. – Разумеется, – сказала она, взглянув на Карла, – для друзей у меня времени хватит. Будешь моим другом, Карл? Я знаю, что просто не заслуживаю второго шанса после того, как с тобой обошлась, но... – она помолчала и все-таки опять спросила: – Будешь?

  –  Странно, – протянул Карл, изо всех сил стараясь говорить безразлично. – Я не помню, что именно ты мне сказала перед отъездом.

  –  Вот и хорошо, – Мелинда понимала, что он солгал, но была благодарна за это. – И не вспоминай. Пусть останется только хорошее, – она протянула ему руку. – Мы договорились?

  Карл даже не шевельнулся, и на мгновение ей показалось, что он так и не простил ее.

  –  Только в том случае, если ты спасешь мою форменную рубашку, – ухмыльнулся он. – Иначе Квинт вычтет ее стоимость из моего жалованья.

  –  Спасение форменной рубашки внесено в список дел первостепенной важности, – объявила Мелинда, выходя из комнаты.

  Карл шел за ней, изо всех сил пытаясь не замечать, как соблазнительно покачиваются при ходьбе ее бедра.

ГЛАВА ЧЕТВЕРТАЯ

  Мелинда  проводила Карла  к двери.   Его рубашка, влажная, но чистая, покоилась на руке.

  –  Уверен, что ее не надо высушить? Раз уж мы теперь друзья, мог бы остаться чуть дольше.

  Предложение было весьма соблазнительным, поэтому Карл его и отверг. Кроме того, у него была и более прозаическая причина отказаться.

  –  Я сейчас на работе, Мелинда. И, к моему величайшему сожалению, стирального перерыва у меня нет.

  Та покачала головой.

  –  Сомневаюсь, что кто-то ждал этого момента, чтобы совершить ограбление. Случилось ли в нашем городке вообще хоть одно преступление с тех пор, как ты стал помощником шерифа?

  –   Только одно, – признал Карл. Сестричка будущей жены Квинта, в ту пору еще несовершеннолетняя, участвовала в попытке выноса товара из магазина – в обход кассы, разумеется. Если бы не тот случай, Джинни, возможно, никогда бы не появилась в жизни Квинта и в городе до сих пор не было бы адвоката. – Это только доказывает, что я хорошо справляюсь со своими обязанностями, – усмехнулся он. – Отпугиваю плохих парней.

  Мелинда рассмеялась, и от этого звука у Карла привычно заныло в груди.

  –  Никогда не думала, что ты можешь напугать кого-то.

  Правда, в нем присутствовала некоторая властность, которой не было раньше. Интересно, нашел Карл уже кого-нибудь или нет? Обручального кольца он не носил, но это еще ничего не значило.

  Карл открыл дверь, собираясь уходить, но женщина остановила его.

  –  Карл...

  Повернувшись, он увидел, как Мелинда нервно прикусывает нижнюю губу. Верный знак, что она пытается подобрать слова, чтобы что-то спросить.

  –  Ладно, неважно, – отмахнулась она. – Не могу просить тебя об этом.

  Это был лучший способ привлечь его внимание.

  –  О чем?

  Засунув руки в карманы своей длинной юбки, Мелинда качнулась вперед-назад.

  – Дело в том, что скоро из Лос-Анджелеса прибудет моя мебель, и я подумала, что, возможно, ты будешь не против...

  Не нужно было быть гением, чтобы понять, что ей нужно.

  –  Немножко тебе помочь?

  Мелинда смущенно улыбнулась, окончательно пленив его сердце.

  –  Прости. Но тебе вовсе не обязательно соглашаться. Это было слишком нахально, да?

  Можно подумать, Карл когда-то был способен хоть в чем-то ей отказать.

  –  Надеюсь, у твоей мебели когтей нет?

  –  И не может быть, – торжественно пообещала женщина.

  – Тогда годится. – По пятницам в местный банк поступали платежи. Квинт обычно просил его побыть охранником, чтобы убедиться, что все пройдет благополучно. – Только не смогу помочь тебе в пятницу. Зато в субботу я в полном твоем распоряжении.

  Карл заглянул в дом через ее плечо. Дэвид Морроу не любил, когда в доме что-то меняли без его ведома.

  –   А куда ты планируешь поставить новую мебель?

  –  Не сюда. В дом Мэри Селлерс.

  –  В тот старый дом? Говорят, там обитает призрак Джулии Селлерс...

  Мелинда прекрасно знала эту легенду. Полвека назад отец Джулии просто из кожи лез вон, чтобы разорвать помолвку дочери с неугодным ему мужчиной. Когда девушка собралась сбежать с женихом, отец запер ее в комнате. Она оставалась там, отказываясь от еды, пока не умерла от голода. Говорили, что с тех пор теплыми летними ночами ее призрак бродит по комнатам третьего этажа, оплакивая свою разбитую любовь...

  Прежняя Мелинда поверила бы в эту романтическую чепуху. А нынешняя...

  –  Только не говори, что веришь в подобную чушь!

  –  Ты что, всерьез собираешься перебраться в старый дом Селлерсов? – Карл подумал еще и о том, что вряд ли каким-либо родителям захочется отдавать своих детей в детский сад, что разместился в доме с привидением.

  Кот попытался было прошмыгнуть мимо Мелинды во двор, но она быстро подхватила его на руки и отправила в гостиную.

  – Да, собираюсь. И призраки на чердаке будут вынуждены оплачивать вместе со мной аренду.

  Было видно, что Карлу эта идея не по нраву. Как приятно знать, что он все-таки заботится о ней!

  –  Зато в Хэллоуин у меня не будет конкурентов, – усмехнулась она. – Скорее всего, я даже смогу обойтись без дополнительных декораций. Так ты поможешь мне?

  –  Буду в субботу, – пообещал он. – И даже приведу еще кое-кого.

  Понадобится вся рабочая сила, которую только удастся собрать, подумал Карл.

  –  Кого?

  – Квинта. – Карлу пришло в голову, что он даже не представляет, что именно заказала Мелинда. – Может, кого-нибудь еще. Твои вещи очень тяжелые?

  –  Не слишком, – заверила его женщина. – Но их много. Кровати тройняшек, бюро, шкаф для спальни, ну и все такое...

  Карл припомнил, что дом Селлерсов трехэтажный – если считать и чердак. Когда он в последний раз был в нем, состояние комнат нельзя было назвать хорошим. Может, и впрямь стоит попросить Уилла и Кента взглянуть? У обоих опыт ремонтных работ. Даже Морган могла бы помочь – не будь она сейчас в интересном положении.

  –  В таком случае я, пожалуй, позову кого-нибудь еще, – решил Карл.

  На такую помощь Мелинда и не надеялась. Она про себя благословила Мистера Вискерза за его отчаянную попытку обрести спасение от тройняшек на дереве.

  – Твоих кузенов?

  Карл кивнул.

  – Как чудесно будет снова встретиться с ними! Я недавно видела Морган краем глаза, но она меня не заметила. Правда, смотрела я ей в спину, – призналась Мелинда. – Я даже не уверена, что это была она. Та женщина, которую я видела, была как минимум на восьмом месяце беременности.

  –  Тогда это точно была Морган, – заверил Карл. Не похоже на Мелинду – избегать кого бы то ни было. С внезапным сожалением Карл подумал, что жизнь со Стивеном лишила ее прежнего задора. – Почему ты не подошла к ней?

  Мелинда пожала плечами.

  –  Покидая дом с такими радужными надеждами, нелегко возвращаться с поджатым хвостом... Все твои надежды оказались лишь мечтами глупой девчонки...

  Ее глаза стали такими печальными, что Карлу захотелось обнять женщину, но он только крепче сжал свою рубашку.

  –  По молодости мы все глупим, – ободряюще произнес он.

  Возможно, но Мелинда не могла прятаться за общими словами.

  – Ты никогда не глупил.

  Иногда ей казалось, что Карл был рожден взрослым.

  –  У меня никогда не было возможности почувствовать себя юным.

  Она стояла, глядя на него, а потом улыбнулась, и Карлу показалось, что солнечный свет этой улыбки согрел его душу изнутри.

  Ничто не изменилось, подумал он. И вместе с тем изменилось все.

  – Спасибо, что по-прежнему верен себе, Карли, – произнесла она и, поднявшись на цыпочки, слегка коснулась его губ своими.

  Сладость ее губ была почти непереносимой, проникая в каждую клеточку его существа. Карлу до боли захотелось заключить Мелинду в объятия, прижаться к этой женщине всем телом и забыться в наслаждении...

  Мелинда отстранилась, и он понял, что никак не может сфокусировать взгляд. Она молча смотрела на него, потрясенная. На короткий миг Мелинда забыла, что целует Карли. Она могла бы поклясться, что почувствовала...

  Но этого не может быть! Карл Катлер – ее друг, приятель, с которым в детстве она ловила лягушек и делилась всеми секретами. Наверное, она просто устала...

  –   Не стоит благодарности, – пробормотал Карл, глядя в сторону.

  Позже он не мог толком вспомнить, как сел в машину и добрался до офиса шерифа. Карл ощущал только вкус лесной земляники на губах и запах жасмина.

  Квинт поднял голову, услышав, как открылась и закрылась входная дверь.

  –   Я уж было подумал, что больше тебя не увижу, Карл. Что-то долго ты не возвращался... Как все прошло?

  Только сейчас он заметил свисающую с руки друга рубашку и повязку на правой руке.

  –  Господи, у нее на дереве что, пантера застряла? И что, черт побери, на тебе надето?!

  –  Рубашка была испачкана в крови, – Карл небрежно уронил ношу на стол. – Мелинда сказала, что пятна отойдут, если сразу же постирать. Мне не хотелось покупать новую.

  – А как на ней оказалась кровь?

  – Кот поцарапал.

  –  И Мелинда перевязывала тебе руку? – Карл кивнул, и Квинт нахмурился. – Может, тебе стоит сходить к врачу сделать укол от бешенства?

  Карл сел за стол, внезапно ощутив свинцовую усталость.

  –  Хоть ты не начинай. Это всего лишь царапина... точнее, четыре царапины, – поправился он. – Чертов котяра не хотел слезать с дерева. Здоровая скотина! Мелинда уверяла, что это любимец ее детишек, но, честное слово, я бы такого кота к детям и на милю не подпустил.

  – А как она сама?..

  Карл не мог сердиться на Квинта.

  – Все такая же красивая... И такая же упрямая. – Тут он вспомнил, что может отомстить шерифу. – Кстати, я записал тебя добровольцем.

  – Куда? – встревожился Квинт.

  – В конце недели прибудет ее мебель, и Мелинда нуждается в сильных мужских руках, которые обеспечим мы с тобой и, может быть, еще Уилл и Кент.

  –  Я думал, Мелинда с детьми останется у ее отца.

  –  До тех пор, пока не привезут мебель. Она решила снять старый дом Мэри Селлерс и хочет открыть свой детский сад. Знаешь, мне кажется, твоей дочурке пора учиться общаться со сверстниками.

  – Рене уже четыре, – довольно сообщил Квинт. – И, если ты забыл, напоминаю: у нее целый выводок двоюродных братьев и сестричек.

  Но Карл его уже не слушал.

  – Возможно, Джинни, Дениза и Брианна хотели бы отдать детей в детский садик, где за ними бы присматривал кто-то, кому можно доверять.

  –  Неужели ты взялся помогать Мелинде с бизнесом? Пару часов назад ты отказывался даже навестить ее!

  – Ей нужно с чего-то начать.

  – То есть топор войны между вами зарыт?

  –  Никакого топора и не было, – усмехнулся Карл. – Так, легкий перочинный ножик. И зарывать тоже нечего. Мелинда уехала, чтобы жить своей жизнью, а я остался здесь. Мы не давали друг другу никаких обещаний.

  Квинт, конечно, знал, что Карл чувствовал, когда Мелинда уехала. Возможно, никто из них не клялся друг другу в вечной преданности, но сердце Карла принадлежало только ей.

  –  Рад, что твои чувства именно таковы.

  – Так ты поговоришь с Джинни? Насчет садика?

  – Я скажу ей об этом, – соизволил согласиться Квинт. – А когда я буду нужен для большого переезда?

  –  В субботу с утра, – Карл про себя прикидывал, с кем еще может поговорить о будущем детском саде Мелинды. Лишняя реклама еще никому не вредила. – В доме Селлерсов.

  –  Как ты и сказал, – кивнул Квинт, возвращаясь к работе.

  Теперь у Карла была лишь одна проблема: как дождаться субботы?

  Нужно себя чем-то занять, решил он на следующее утро. Найти столько дел, чтобы не оставалось времени на размышления. И остаток недели он делал все, до чего раньше не доходили руки.

  В офисе шерифа он разобрал архив, в котором последние полвека складировался всякий хлам.

  Выбросил все старые листовки «Разыскивается...». Внес все дела в новый компьютер, купленный для офиса по настоянию Джинни. Квинт возражал против приобретения, но пришлось пойти на поводу у супруги. К тому же ее поддержал Карл, который всегда был рад научиться чему-то новому.

  Закончив дела в офисе шерифа, Карл отправлялся на ранчо «Шейди Леди» и помогал дядюшке, изо всех сил стараясь не думать о субботе и о женщине, которая будет ждать его прихода.

  Ей ничего не нужно от тебя, кроме дружбы и некоторой помощи, твердил себе Карл. Несмотря на тот поцелуй – он был чисто дружеским. Не так женщина целует мужчину, с которым хочет завязать отношения.

  – Уже поздно, Карли, может, стоит отложить вилы и зайти в дом? Оставайся на ночь у нас.

  Карл вздрогнул. Задумавшись, он не услышал, как подошла тетя Зои.

  Лунный свет обрамлял ее прекрасную фигуру. Он видел фотографии, сделанные в дни молодости Зои Катлер, и был вынужден признать, что она была редкостной красавицей. Его дядя любил повторять, что женился на Зои только для того, чтобы детишки получились симпатичными.

  Карлу всегда нравилось проводить время с дядей и тетей, в атмосфере столь сильной взаимной любви, что не нужно было слов, чтобы видеть и чувствовать ее. Он всегда мечтал встретить «свою Зои», чтобы испытать то же чувство.

  А еще он всегда думал, что на эту роль вполне сгодится Мелинда. И ошибся...

  Улыбнувшись тетушке, Карл кивнул на оставшуюся солому.

  –  Я сейчас закончу.

  Зои покачала головой.

  –   Ты слишком много времени посвящаешь «Шейди Леди». Ты тратишь на нас свою молодость. Даже хуже – не на нас, а на лошадей и солому!

  –  Вовсе нет, – Карл как раз заканчивал менять подстилку в загоне. – Например, сейчас я разговариваю с самой прекрасной женщиной в Монтане.

  Зои со смехом подошла ближе.

  –  Нет, для меня ты слишком хорош, Карли. Льстить будешь своей женщине.

  –  Может, когда она наконец появится, лести скопится столько, что такое количество ее отпугнет.

  Зои похлопала его по спине.

  –  Твоя женщина не испугается. Она будет чувствовать себя польщенной. Захочет разделить с тобой всю жизнь.

  Карл покачал головой, зная, что такого никогда не будет. Положив вилы на место, он нежно поцеловал тетю в щеку.

  –  Надеюсь, ты права. Но мне действительно пора.