Текст книги "Поиграем, Сашенька?.. (СИ)"
Автор книги: Марго Лета
сообщить о нарушении
Текущая страница: 9 (всего у книги 16 страниц)
Глава 14
– Саша… Милая… Малышка… Открой глаза…
Как сквозь вату я слышала своё имя. Я понимала, что Лев пытается меня растормошить уже минуты две, но веки были такими тяжёлыми, а тело таким расслабленным, что меня просто напросто из безсознательного состояния напрямую затягивало в сон. Не было никаких мыслей. Я чувствовала себя рекой мёда: такая же тягучая нега растекалась во мне.
– Саша, я же вижу, что ты очнулась, – нежные касания щеки и пальцы проводят линию дальше на губы, – посмотри на меня.
Я нехотя, с усилием приоткрыла глаза и снова закрыла, глубоко вздохнув и улыбнувшись мужчине.
– Всё хорошо… Просто я хочу немножко поспать…
– Ты потеряла сознание.
– Что? Нееет. Я просто уснула…
– Это было настолько плохо?
Я распахнула веки, чтобы увидеть склонившегося надо мной Льва с ухмылкой на пол лица.
– Ты же знаешь, что нет, – я немного покраснела.
– Нет?
– Нет.
– Значит нет…
– Ну, я же сказала…
Лев склонился и легко поцеловал меня в нос.
– Ну, нет так нет, – и вытянулся на кровати, пристроив мою голову на своей груди. – Всё. Спи.
Мерно вздымающаяся грудь, тепло и лёгкое дыхание, шевелящее влажную чёлку сделали своё дело – я быстро уснула.
Лев
Я ещё не спал, когда где-то в недрах квартиры раздался звонок моего телефона. Аккуратно переложив Сашу на подушку и прикрыв за собой дверь спальни, я как был в чем мать родила достал дребезжащий в кармане брюк телефон. Взглянув на номер, удивлённо нахмурился и поднес аппарат к уху.
– Слушаю.
– Надеюсь я не поздно.
– Ты что-то узнал?
– Обижаешь, начальник, – на том конце хрипло усмехнулись. Я сам непроизвольно улыбнулся: уж кто-кто, а этот тип без мыла влезал в такие щели, что мне и не снились. Очень скрытная и изворотливая личность. Я в принципе даже его настоящего имени до сих пор не знаю, хотя он клянётся, что говорил. Хотя мне по большому счету всё равно как его зовут, главное, чтобы он играл на моем поле. – Это было сложно, но не невыполнимо. Слышал когда-нибудь фамилию Табак?
– Табак?.. – я сначала недоуменно хмурил брови, пока вдруг меня не озарило! Табак! Эту фамилию знает каждый владелец более-менее крупной фирмы в нашем области. Актёр, мошенник и вор, который поднасрал многим пятнадцать-двадцать лет назад, добывая секретную информацию и сливая её конкурентам. Пока неожиданно не пропал. – Ты шутишь?! Сука! Скажи мне, что ты просто херово пошутил!
– Рад бы, да самому не смешно…
Твою ж мать…
– И какую роль он играет во всем этом?
Собеседник снова хрипло каркнул.
– И снова самую главную.
Я чертыхнулся.
– Стоило догадаться. Только у него хватило бы ума, чтобы провернуть такое. Где он сейчас обитает? США? Германия?
– А сейчас будет новость намбер ту.
– Не говори мне, что он здесь…
– В точку!
Я не выдержав, от души выдал длинную тираду труднопереводимых слов. Вот же блядство!
– Есть ещё третья новость…
Я оперся плечом о стену, настороженно выдохнув:
– Давай добивай меня.
– У него новая девка. Угадаешь кто? А, не напрягайся, всё равно не сможешь! Есть такой Никитин Иван Егорыч, тоже из прожженных бизнесменов.
– Знаю такого. И что?
– Дочь у него, вот что.
Я снова, уже в сотый раз за вечер нахмурился. Я смутно помнил мелкую, тощую девчонку с двумя светлыми косичками, что вечно торчали в разные стороны.
– Как её… Василиса, что ли? Ей сколько лет-то? Двенадцать? Тринадцать?
– Девятнадцать. И скажу я тебе, там есть на что посмотреть… Маленькая Вася выросла.
– Хочешь сказать, что этот обрыган скачет по богатым девочкам и высасывает у них деньги?
– Не совсем так. Табак влюбляет в себя очередную дочурку богатого родителя, потом подбивает её на нехорошее дело, типа слить ему какую-то инфу. Эту инфу он продаёт в нужные руки, а девочку, как только понимает, что ловить там больше нечего, начинает шантажировать на бабки, чтобы он не рассказал откуда эту информацию взял. Бабы, конечно, ведутся и платят ему охрененные суммы, дабы папочки не узнали, что дочки то у них плохие девочки и вообще, из боязни быть отлученными от семейного богатства. У него это дело на потоке стоит. В одно и то же время он крутит с двумя-тремя девками. Для одной он брутальный хищник, для другой романтичный любовник, для третьей вообще бедный художник. И все девочки падают в его ушлые ручонки, как сочные плоды, готовые на всё лишь бы ему было хорошо. А давить этот мошенник умеет профессионально. Я тебе сейчас назову несколько фамилий и ты поймёшь как давно Табак промышляет. Крылов. Нестеров. Пикулин. Зуброва. Тодоров. И это ещё даже не половина… У него имён больше, чем у Маты Хари.
Я, охуевший от новостей, бессмысленно смотрю в одну точку и перевариваю свалившуюся информацию. Крылов, Пикулин, Тодоров – бизнесмены, владельцы крупных фирм, отцы и мужья, были мне хорошо знакомы. Их дети, кстати, тоже. У всех троих были проблемы с утечкой информации пять-шесть лет назад. У Нестерова в прошлом году. А вот про Зуброву я слышал впервые. Надо будет спросить у отца.
– И что же, у всех дочери?
– И дочери и сыновья, но инфу Табаку сливали именно младшие дочки, любимые так сказать.
– Стоп. Тогда каким боком у него оказались мы? Ты сам прекрасно знаешь, что у отца на стороне нет дочерей.
– Верно. Нет. Но у него была молодая жена…
– … которая родила ему сына и свалила с фитнес-тренером в закат… – Я резко заткнулся. С фитнес-тренером. С блядским фитнес-тренером! – Это был он?
– Да.
Я ткнулся лбом в стену. На том конце тоже помолчали, но через секунду продолжили:
– Но инфу ему слила не она. Ты сам знаешь, что твой отец никогда бы не допустил бывшую жену к своей компании. Но допустил сына.
– Да, я уже понял. Вчера узнал, что это наш мелкий засранец влез в базу. Каким образом он связался с любовником своей матери?
– А тут ничего удивительного. Табак просто взял его в оборот. Убедил, что его, такого умного и незаменимого, не ценят, как должны бы. Что он должен стать главой компании, вместо старика-отца и вот тогда бы мир узнал кто тут крутой. И у твоего братишки засвербило во всех местах разом. Остальное было делом времени. Вода камень точит.
– Где Табак сейчас? В нашем городе?
– Да. У него же Никитина Василиса сейчас, забыл?
– Помню. Он её уже раскрутил?
– Ещё нет.
– Господи! Ему же лет 50 сейчас. А всё по молоденьким бегает…
– Зря смеёшься. Мужик держит себя в форме и в отличной форме, я бы сказал. За чужие-то бабки. Дай Бог мне так выглядеть в его годы.
– Мне нужна вся информация о том, где он обитает, где встречается со своими девками, где отдыхает, где жрёт. В общем, всё об этом типе! До завтра. Сделаешь?
– Не вопрос. Завтра позвоню.
Отключились мы одновременно. На кухне я залпом выпил бутылку ледяной воды и встал у окна, оперевшись на подоконник, прокручивая всё, что только что узнал. Табак вернулся. Кирилл, этот мелкий утырок, у него на крючке. Ещё и девчонка эта, Василиса…
Словно услышав мои мысли, экран телефона ожил, мигая значком входящего сообщения. Открывая его, я точно не ожидал увидеть фото красивой молодой женщины в открытом купальнике, выгибающейся на капоте белой иномарки, и посылающей воздушный поцелуй в камеру. Длинные светлые волосы, синие глаза в ореоле наращенных ресниц, острый подбородок, блестящие пухлые губы и чрезмерно сексуально тело – всё кричало о том, что эта девочка одна из тех "дорогих" и горячо любимых детей. Следующее сообщение "Как тебе Василиса?" только подтвердило мою догадку. Да уж… Василиса и правда выросла… Особенно в некоторых местах…
– Ты чего тут сидишь один и в темноте?
Тихий голос заставил меня нервно дёрнуться и выронить телефон. Саша молча проследила за полетом включённого аппарата в свою сторону и нагнулась его поднять, сжимая распахивающийся халат на груди. Я видел, как она на секунду застыла с вытянутой вниз рукой, разглядев фото полуголой девчонки на экране, но так и ничего не сказав, выпрямилась и протянула его мне.
– Спасибо. По работе звонили. Я тебя разбудил? – Выключив экран, я бросил телефон на подоконник и протянул к Саше руку, намереваясь обнять мягкую, тёплую со сна девушку. Но она не подошла. Все так же молча смотрела мне в глаза, что даже я, уже взрослый по сути мальчик, почувствовал себя неуютно.
– В чем дело?
– Ни в чем, – Саша отвела взгляд и, не сказав больше ни слова, развернулась и спокойно ушла в комнату.
Сколько раз за этот час я говорил слово "блядство"?..
Александра
Я старалась как могла, чтобы не показать, что у меня творилось сейчас внутри. Медленно дошла до спальни и тихо закрыла за собой дверь, сжав губы в тонкую линию. А в душе бесновалась "моя внутренняя женщина", видевшая другую в телефоне моего мужчины. И его реакцию на внезапность моего появления. И досаду… И внимательный взгляд чёрных глаз… И…
– Ай!.. – Пнув со злости свою дорожную сумку, я поджала ушибленные о банки с компотом пальцы и на пятке похромала до кровати, где, завалившись на бок, схватилась за больное место.
А чего я хотела? Дура я, если решила, что из-за меня одной он забудет всех остальных девушек и будет хранить мне верность "пока смерть не разлучит нас". Он ничего мне не должен и ничем не обязан. Вольный. Свободный. Не влюблённый…
Как же больно падать с небес на реальную землю…
Когда пульс в ушибленных пальцах утих, я забралась под одеяло и накрылась с головой, давая себе приказ не разреветься от ревнивой обиды. В конце концов, в эту игру могут играть двое. И, как говорила моя бабуля: "Раз пошла такая пьянка, режь последний огурец!", то и я не буду чувствовать себя обязанной отказываться от общения с противоположным полом!
Матрас немного накренился, когда тихо вошедший Лев лёг за моей спиной. Я притворилась спящей и мерно задышала, успокаивая сердце.
– Саша.
Я не шевельнулась. Мужчина ещё подождал и, не найдя отклика, тяжело выдохнул, устраиваясь удобнее и притягивая меня за талию.
– Спи, малышка. Сладких снов.
Я, конечно, не ответила.
Глава 15
Александра
Утром следующего дня я вызвала такси, чтобы перед работой заехать домой оставить вещи. Лев был против вначале, не понимал зачем и какое мне дело о том, что подумают другие, если мы приедем на работу в одной машине.
– Поедем вместе. Какой смысл тащиться сначала на другой конец города из центра, чтобы потом вновь вернуться в центр?
– Нет, спасибо.
– Это же четвёртое "нет, спасибо" за утро. Мне уже пора начинать нервничать?
Проигнорировал вопрос, я ушла с вещами в ванную. Он решил, что я не хочу ехать с ним, потому что нас могут увидеть. А я просто не хочу ехать с ним. Вчерашний инцидент с фото не забылся, а, наоборот, бесил меня ещё больше, потому что Лев делал вид, что ничего не произошло, а я… А я вновь закрывалась в своей скорлупе. В той, что появилась почти год назад, когда закончились мои последние отношения. Тогда начиналось точно так же: смс с незнакомого номера, звонки, которые быстро заканчивались, когда я отказывалась рядом, потом он начал пропадать по "очень важным делам" и закономерный итог. Снова на поверхность вылезла моя неуверенность в себе, и отражение в зеркале не радовало. Всё казалось неправильным, смешным. Я ведь не дура и прекрасно понимаю где я и где она. У меня нет ни умопомрачительного тела, ни высокой самооценки, ни её денег и положения, судя по автомобилю, на котором та сидела. Проигрываю во всём. Обидно.
Дверь ванной распахнулась, и Лев загородил весь проем, оперевшись плечом о стену, и вперил в мое отражение в зеркале над раковиной немигающий взгляд.
– Что происходит?
Я сжала губы, делая вид, что очень занята подкрашиванием ресниц. Как можно не понять в чем дело?! Какая-то девка присылает ему воздушные поцелуи практически в чем мать родила, а он спрашивает "что происходит"?! Либо он считает, что это нормально и тогда он идиот, либо ему плевать на моё мнение и он тем более идиот. Я мягкая, тихая и скромная, да. Но я не придверный коврик, чтобы вытирать об меня ноги.
Потянулись минуты молчания. Лев больше ни о чем не спрашивал, а лишь смотрел на меня изучающим взглядом. Я красилась под его пронзающими почти чёрными лучами дрожащей рукой, а он молчал и смотрел. Прошло минут пять прежде чем он раздражённо повёл плечами и хрустнул суставами пальцев, нервно разминая кулаки.
– Не хочешь разговаривать со мной? Можешь не отвечать, это я понял. Причина?
В ответ тишина.
– Если ты про вчерашнее фото, то, во-первых, не знаю, что ты там себе на придумывала, и, во-вторых, это тебя не касается.
Косметичка со звоном выпала из моих рук. Тюбики, пузыречки, коробочки высыпались в раковину. "Это…тебя…не…касается… Это…тебя…не…касается…" набатом гремело у меня в голове.
– Тогда зачем я здесь, если меня это не касается? – Я не собиралась закатывать истерику, я хотела понять. Зачем он настойчиво добивался меня, если меня это не касается? Я всё могу понять, если объяснить нормально. Но терпеть не стану.
Лев посмотрел на меня тяжёлым взглядом.
– Ты сама этого хотела, не так ли? – Когда я в шоке открыла рот, он усмехнулся: – Только не говори, что я не оставил тебе выбора и притащил насильно.
Я несколько раз набирала воздуха, чтобы сказать, что именно так всё и было, вывалить на него всё, что наболело, и тут же сдувалась, понимая, что по сути какие у меня вообще есть права? Я кто? Жена? Черта с два. Нет у меня на него прав. Живёт как хочет, делает что считает нужным. А моё мнение – это сугубо моё мнение. И да, я хочу…точнее хотела быть здесь, но сейчас мне уже так не кажется.
– Знаешь… Знаете что, Лев Борисович, Вы абсолютно правы, – я собрала разбитую косметику, окинула взглядом ванную не осталось ли чего моего и протиснулась мимо босса, прочувствовав по пути всё его мощное тело. – Я сама сюда пришла. Сама и ухожу.
Такси как раз подьехало и я, подхватив свои сумки, под молчаливым вниманием моего нового бывшего мужчины тихо закрыла за собой дверь.
Пока такси везло меня в мою уютную любимую квартирку, я целенаправленно гнала от себя все мысли. Дома, быстро бросая вещи по местам, тоже. Только по пути на работу я снова начала переживать и прокручивать это утро. И тут, будто закончилось действие наркоза: меня стало потряхивать, знобить, и разболелась голова. Казалось, что кто-то издевательски выдернул меня за ниточки из привычного нужного мне мира и бросил в муравейник, где всем на тебя наплевать. Умрёшь ты или нет, упадёшь и не поднимаешься – твои проблемы.
Всё. Это конец. Тот, которого я полюбила за этот неполный месяц, оказался совсем не принцем на вороном жеребце.
Слезы против воли покатились по лицу. В груди сжалось бедное разбитое сердце. На меня начали обращать внимание пассажиры автобуса, и я вылетела на следующей остановке, расталкивая случайных прохожих и утирая мокрые щеки.
– Осторожно!
– Куда прешь?!
– Эй, корова, блин!
Не обращая внимания на злые окрики равнодушных людей, я быстро шла в парковую зону подальше от всех, иногда переходя на бег. Жгло грудь, глаза и переносицу от того, что я сдерживала рыдания и просто тихо плакала. Не так я мечтала начать эту неделю, ой, не так.
В сумке заиграла мелодия звонка. Не глядя сбросила вызов и совсем отключила телефон. Не хотелось разговаривать ни с кем. Мне нужно было побыть одной, может быть поплакать, подумать. И на работу я не пойду. Плевать что будет! На всё плевать!
В парке я углубилась в самый затемненный участок, где никого не было в такой ранний час и медленно пошла по вымощенной плиткой тропинке, вытирая лицо дрожащими холодными пальцами.
Как я могла снова так ошибиться? Как не разглядела? Почему кинулась в омут с головой? Зачем отдала всю себя? Кому поверила? Эти и многие другие вопросы задавала сама себе и не находила ответов. Бесцельно смотрела в одну точку, сидя на сломанной, как моя жизнь, скамье, и мучала себя, заново проживая моменты близости со Львом. Вот он обнимает… Целует… Вот в который раз доводит до сумасшедшего оргазма… Вот смотрит восхищенными глазами, будто не может насмотреться… Берет меня сзади… Я у его ног… Он между моими… Нежно берет за руку… Кормит с рук в кафе… И мы веселимся, как дети…
Со вздохом откинулась на спинку, подняла глаза на хмурое небо. За душевными метаниями я и не заметила как начался дождь. Редкие крупные капли падали на лицо, заставляя вздрагивать и ежиться от холода. Запахло озоном, мокрой травой и горячим асфальтом.
Так я и сидела бы, пока не вымокла до нижнего белья и не начала стучать зубами от холода. Но здравый смысл взял верх и пинками погнал меня под защиту ближайшего кафе на Арбате.
Это оказалось не кафе, а кальянная с исконно русским названием "Матрёшки". Внутри было темно, дымно и, что для меня сейчас было самое главное, тепло. Кое-как вытерев потекшее лицо, я села за столик вдоль окна и заказала целый чайник ароматного горячего чая с мятой. Несмотря на то, что с утра у меня маковой росинки во рту не было, есть не хотелось совсем. Почувствовав как по шее за шиворот потекла ледяная капля с волос, я оглянулась в поисках дамской комнаты, где могла бы хоть в зеркало посмотреть.
Ох, лучше бы и дальше сидела, честное слово! Под печальными опухшими глазами чёрные разводы от туши, волосы мокрыми сосульками обвисли по обеим сторонам лица, скорбно опущенные уголки губ. Красотка одним словом. Рита бы сейчас осуждающе приподняла бровь и спросила с какого хрена я так убиваюсь, если мужчин на земле ещё много.
Смыв краску под глазами и собрав подсушенные волосы в высокий, пышный пучок на затылке, оставив пару прядей у висков, я осталась более-менее довольна видом и попробовала улыбнуться себе в отражении. Правда улыбка вышла совсем не радостная. Перестав насиловать мимику, вернулась в зал.
На столике уже стояли чайник и две чашки. И было кое-что ещё. Точнее кое-кто.
– Я так и знал, что не ошибся. Это всё таки ты.
Напротив моего места сидел, сложив руки в замок, Алик. Мой бывший.
Разве день может стать ещё хуже?
Лев
– Найди её!
Я грохнул многострадальным мобильником о стол, наверное в пятый раз за этот день. Тупые болваны! Не могут найти одну девчонку в маленьком городе. Но факт остаётся фактом – Александры нигде нет. Ни на работе, ни дома, ни у подруги своей. Я, конечно, ждал проблем из-за нашей ссоры, но не таких.
Когда утром мы выясняли отношения, точнее я у нее выяснял, а она молчала, я ожидал, что этот её молчаливый укор продлится, ну, максимум до конца дня. Поэтому дал Саше спокойно уйти и остыть. Если бы я знал, что она не явится на работу и отключит телефон, то привязал бы её к кровати и учил уму-разуму, пока не одумается.
Да, я сразу пожалел о брошенных в психе словах, что это не её дело, когда увидел в зеркале эти обиженные глазки. Черт, я забываю, что ей всего 22 и она абсолютно неискушенна в сердечных делах. У неё сейчас всё делится на чёрное и белое, никаких полутонов. Обидел, понимаю и обязательно извинюсь, когда найду. Сначала отшлепаю, потом извинюсь. Нет, сначала отшлепаю, оттрахаю и потом извинюсь, чтобы в следующий раз сперва подумала, прежде чем пропадать.
На столе завибрировал телефон.
– Да!
– Нашли.
– Где?
– Она только что подъехала к своему дому и…
– Что? Говори.
– Она не одна.
Я молчал, чувствуя как волна облегчения от того что Саша нашлась, сменяется колючим холодом.
– Мужчина, лет тридцати. Шатен, рост метр восемьдесят – метр восемьдесят пять. Марка авто Хендай Соната, номер Н656ЕК. Продолжить наблюдение?
– Наблюдай. Скоро буду.
– Есть, шеф.
Я сам должен увидеть.
Александра
Когда я увидела Алика, то буквально на миг оторопела. Мне сейчас только моего бывшего не хватало. Потом взяла себя в руки и, приняв невозмутимый вид, села напротив, сняв мокрый жакет и оставшись в слегка влажной голубой блузке без рукавов и бежевой юбке-футляр. Отметив его масляный взгляд на прозрачную сейчас блузку, опустила глаза вниз и увидела, что от холода соски ощутимо выпирают через две тонкие тканевые преграды. Было время, когда бы я засмущалась, но сегодня явно не этот день.
– Что тебе надо? – Эгоистично наливая чай только в свою чашку, спросила я. Алик удивлённо поперхнулся и наклонился ближе, всматриваясь в моё спокойное лицо.
– Не помню, чтобы ты была такой неприветливой…
– Не помню, чтобы приглашала тебя в свою компанию.
Мужчина усмехнулся.
– Я сам себя пригласил. Не мог же я не поздороваться.
Я тихонько отпила ароматного мятного напитка и с удовольствием ощутила тепло в желудке.
– Мог. Что раньше и делал, кстати.
– Ты что-то путаешь. Не мог я пройти мимо тебя просто так, ведь нас так много связывало…
Я со звоном опустила чашку на блюдце.
– Нас ничего не связывало и не будет связывать. Испарись, будь любезен.
Алик прищурился, внимательно разглядывая меня сквозь ресницы. Я так вообще отвернулась от него к окну и прихлебывала чай, постепенно отогреваясь.
– Ух ты, какая… Грубишь, хорошо выглядишь… Не то, что раньше, мямля мямлей. Такая ты мне больше нравишься.
Я обалдело перевела на него взгляд.
– А ты, я смотрю, каким был, таким и остался.
– Спасибо и…
– Это был не комплимент.
Алик вновь озадаченно замолчал, окидывая меня взглядом. Я уверена ничто не укрылось от его внимания: ни мои заплаканные глаза, ни потекшая косметика. Но какие он сделал выводы, мне неведомо, он не сказал об этом ни слова. Зато пытался произвести на меня впечатление. Так я узнала, что это кафе принадлежит ему и его другу, Гене, что он уже полгода как супер крутой бизнесмен и всё ещё не женат, ведь найти вторую такую, цитирую, "невообразимо красивую, милую и, вообще, подходящую ему на все сто процентов женщину" он не смог. И очень жалеет о том, что поддался на чары очередной "потаскушки" и ушёл от такой замечательной меня.
Я слушала молча. С одной стороны было мерзко и противно смотреть, как некогда любимый мною мужчина строил из себя крутого дельца, уверенного, что я вновь паду к его ногам. А с другой… Мне льстило, что он удивлён и восхищён изменениями, которые произошли со мной за это время, и хочет меня вернуть. Да только я уже этого не хочу. Да, в первые месяцы после разлуки, я ночами мечтала как он поймёт, что девушки лучше меня не найдёт и вернётся, падая на колени и умоляя простить его. Но время проходило, а он даже ни разу не позвонил, и я стухла. Забросила всё, кроме работы. И, если бы не Лев, так бы и сидела в своём закутке в широких чёрных штанах и безразмерных скучных рубашках.
Имя шефа, мелькнувшее в мыслях, снова вернуло меня в утро и я не заметила, что Алик давно сидит и чего-то ждёт, вопросительно заглядывая в мои глаза.
– Что?
– Я спрашиваю, тебя подвезти? – Кивнул он на пустую чашку в моих руках.
Я поморщилась.
– Нет.
– Да ладно, брось! Не будь букой, – бывший махнул рукой. – Я же не переспать тебе предлагаю. Может быть потом…
– Не может, – я сказала это презрительно и, похоже, так ёмко, что Алик, не став спорить, просто кивнул. Но идею подвезти меня так и не бросил.
– Поехали, Сашунь, смотри какой ливень за окном. Куда ты сейчас в своей тоненькой кофточке. Заболеешь же. А у меня в машине тепло, автоподогрев сидений, музыка приятная…
– Во-первых, не называй меня так. Во-вторых, если и заболею, тебе какое дело?
Алик, недовольный моими словами, откинулся на спинку кресла и покачал головой:
– Не надо мне грубить только из-за того, что у тебя день не задался с самого утра. Я в этом не виноват.
Я смущённо опустила ресницы. Он прав. Он не виноват в том, что я такая неудачница и меня бросают все мужчины, с которыми я встречалась.
– Извини.
Он, кивнув, улыбнулся, потом, зайдя мне за спину, снял со спинки стула мой высохший жакет и протянул мне руку, предлагая идти с ним.
– Поехали?
Я с секунду смотрела на его ладонь, понимая, что не хочу никуда с ним ехать, но, бросив взгляд в окно на разбушевавшуюся погоду, со скрипом решила принять помощь. Заболеть всё таки я хочу меньше.
Когда я встала, так и не дотронувшись до протянутой руки, Алик лишь слегка нахмурился, но потом уже широко улыбался, ведя меня на выход и слегка касаясь моей спины. Я передернула плечами и отодвинулась немного в сторону, чтобы скинуть его руку, которая обнаглела настолько, что начала делать круговые поглаживающие движения по пояснице.
– Садись.
Алик открыл передо мной дверь красивой новенькой иномарки, явно красуясь и выпячивая от важности грудь. Я лишь один раз глянула на него и, ничего не говоря, села на пассажирское сиденье, в глубине души предчувствуя, что зря я согласилась на эту поездку.
– Живёшь там же? – Бывший резко сорвался с места, нагло вклиниваясь в поток машин. Раздались возмущенные гудки. Я вцепилась в приборную панель, шикнув на водителя.
– Там же. И хотелось бы добраться до места живой….
Алик рассмеялся, ещё сильнее вжимая педаль газа в пол.
– Трусиха.
Всю дорогу я в основном молчала, лишь изредка отвечая на его вопросы. Алик же болтал без умолку, рассказывая о своих успехах. У него и раньше бывали приступы самолюбования, но сейчас они достигли, мне кажется, наивысшей точки. И во всём то он молодец, и все его слушаются, и если бы не его ум и хватка, то кальянная ещё лет пять была бы на стадии разработки. Подьезжая к дому, я уже чуть ли не подпрыгивала от желания быстрее избавиться от этого общества, так мне надоело слушать хвалебные оды самому себе. Не успели мы остановиться у подъезда, как я схватилась за ручку, собираясь выскочить.
– Вот и приехали, – тихо проговорил он, наблюдая как я безуспешно дёргаю дверцу. – Машина закрыта. Куда так торопишься-то? Дома, что ли, ждёт кто?
– Да, ждёт, разблокируй дверь.
– И кто же, если не секрет?
– Муж.
Алик развернулся ко мне, закидывая руку на подголовник моего сиденья.
– Серьёзно? И как зовут?
Я рассерженно подалась вперед подальше от его конечности.
– Это тебя не касается!
И тут же вспомнились такие же слова, сказанные мне этим утром. Плечи сразу поникли и настроение стремительно упало до отметки "ноль".
– Не отвечаешь… Потому что нет у тебя никакого мужа, – Алик самодовольно усмехнулся, открывая наконец-то машину. Я вылетела на улицу, чуть не угробившись на высоких каблуках и со злостью захлопывая дверцу. Мужчина вылез следом. – Наверно и меня до сих пор любишь…
– Не отвечаю, потому что не твоё дело есть у меня муж или нет. Ты не имеешь права задавать мне такие вопросы! Ты променял меня на кого-то там и ещё думаешь, что я люблю тебя? – Я зло рассмеялась. Сейчас я сама себя не узнавала, из меня шло столько агрессии и злобы, что, казалось, глаза горят адским пламенем. – Спасибо, что подвез, но на этом всё. Мы чужие друг другу люди и я не вижу смысла это менять.
Алик прищурился и поднял руки ладонями вперёд, типа сдаваясь.
– Ладно, ладно, я понял, дьяволица, не убивай меня только, – он сам рассмеялся своей шутке и, став серьёзным, добавил: – Ты здорово изменилась, Александра. И я бы хотел попробовать начать всё заново. Не отвечай сразу, – перебил он, видя, что я мотаю головой из стороны в сторону, – вижу, что ты не в настроении и не готова трезво мыслить, но завтра я тебе позвоню и мы продолжим наше старое новое знакомство.
– Не нужно мне звонить. Ничего нового ты не услышишь.
– А я всё же попробую.
Я устало выдохнула, собираясь послать его пешком в дальние дали, как над ухом раздался смутно знакомый спокойный голос:
– Тебе же сказано: вали отсюда.
