Текст книги "Поиграем, Сашенька?.. (СИ)"

Автор книги: Марго Лета

сообщить о нарушении

Текущая страница: 16 (всего у книги 16 страниц)

Глава 25

Александра

– Слава Богу, что закончилось всё хорошо.

– И не говори! Я думала седая стану в первые дни.

Мы с Марго решили не идти в рабочее кафе сегодня, а прогуляться в обеденный перерыв до киоска с шавермой, благо их на каждом углу по пять штук. Не спеша поели прям на улице на лавочке и так же не спеша шли обратно, вспоминая весь кошмар, что произошёл всего три недели назад. По ощущениям, кстати, прошло месяца три, не меньше.

– Как тебя на работу пустили-то? – Маргарита хитро улыбнулась, зная какого упрямства и упорства мне стоило вырваться из-под Левиной опеки. Его выписали неделю назад, и всю неделю он не выпускал меня из своей квартиры, то говоря, что ему нужна личная сиделка, то затрахивая меня до полуоморочного состояния, когда я начинала высказывать недовольство. Сам-то он работал из дома, пропадая в ноутбуке или в телефоне и постоянно кому-то названивая, закрывшись в своём кабинете рядом со спальней. А мне нельзя было даже на полдня на работу сходить, чтобы хотя бы взять документы на дом.

– Меня ведь уволят! – Я в очередной раз пыталась возвать к его рациональности на третий день после выписки. – Ты отлично себя чувствуешь, значит моё присутствие не обязательно. А у меня работы там уже выше крыши!

– Нет.

– Да, ё-моё, в конце-то концов! – Я даже топнула в порыве чувств. – Я свободный человек! Куда хочу туда хожу, понятно?

– Понятно, – Лев поднял глаза от экрана монитора и недобро на меня посмотрел. Потом медленно встал, упираясь кулачищами в столешницу, и направился ко мне. – Понятно.

– Только попробуй, Лев. Не смей, ясно? Я не шучу! – Я попятилась из его кабинета, заметив тяжёлое выражение глубоких глаз. – Сколько можно?!

И взвизгнув рванула в сторону спальни, чтобы успеть закрыться. Конечно, не добежала и была поймана практически в дверях, к которым и была прижата спиной следующие пятнадцать минут, пока Лев вбивался между моих раскинутых ног. И так каждый раз! Если я после секса ещё была в силах настаивать, то он пускал в ход эротические девайсы из белой коробки, которые мы так и не успели опробовать. За семь дней я была нашпигована сексом по самую маковку, благо из ушей не лезло. Он мог случиться в самом неожиданном месте, например, на полностью застекленной прозрачной лоджии при свете дня, когда в любой момент соседи могли выйти подышать, так сказать, свежим воздухом, а сбоку увидеть как мы занимаемся анальным сексом, а из моей вагины торчит чёрный резиновый фалос, который время от времени немного выскальзывал, но мужская рука засовывала его обратно, а иногда и ритмично трахала меня им, одновременно с членом в анусе. Или, наоборот, нагнув меня раком, Лев мог делать мне куни, орудуя вибрирующим фаллосом в моей попке. Хорошо хоть это было в разгар рабочего дня, и скорее всего все соседи были на рабочем месте, а не дома. И квартира Льва находилась на одном из высоких этажей, с улицы нас просто не было видно. Ну, я так надеюсь по крайней мере.

– Ой, не спрашивай, Рит, он словно помешанный на мне был все эти дни, и, – я понизил голос, чтобы меня слышала только рядом идущая подруга, – мне даже сидеть немного больно. Всё натерто там.

Маргарита гортанно рассмеялась, беря меня под руку. До здания компании осталось дорогу перейти и площадь перед входом.

– А, по-моему, это прекрасно! Ну, точно лучше, чем порнушные рассказики читать перед сно… – Визг тормозов заглушил окончание, а я широко раскрытыми глазами смотрела как возле нас, заехав одним колесом на обочину, остановился серебристый автомобиль и оттуда вышли два типа сомнительной наружности. – Саша, у нас похоже проблемы.

– Ты даже не вдупляешь*, жучка*, какие, – тот, что пониже, подошёл к нам вплотную, а когда я дёрнулась назад, резко прижал мне к правому боку что-то острое, скрывая это от прохожих своим телом, – рыпнешься-порешу и тебя и бесовку* твою.

Я окаменела, смотря в белесые безчувственные глаза Чёрной Шапочки. Это мой парализованный от страха мозг окрестил его так, потому что у него на макушке каким-то чудом держалась маленькая шапка с объёмным наворотом, которая даже до ушей не доходила.

– Лезь в буммер*. И без фокусов, – бок прошило резкой болью, и я почувствовала, как что-то потекло от этого места вниз по животу. – Поняла?

Я только кивнула, делая мелкий шаг к машине.

– Мальчики, мальчики, ну, что вы в самом деле? – Рита вцепилась в меня и не пускала дальше. – Давайте обсудим? Забирайте и сумки и телефоны, нам не жалко. А нас не нужно забирать, мы девушки нервные, не стрессоустойчивые…

– Не тарахти, – его свистящий шёпот был страшнее любого крика. Он мёртвым взглядом смерил Марго сверху донизу и сделал странное движение головой в сторону второго мужика, который стоял за нами. – Дай по соплям*. Заебала.

– Нет! – Я заплакала, пытаясь удержать обмякшее тело подруги, которую ударили сбоку в висок. – Маргошшшша…

Чёрная Шапочка дёрнул меня на себя, снова протыкая кожу острым тонким ножом, а второй, та тварь, что ударила Риту, выдернул её из моих рук и просто бросил на землю как сломанную куклу. Я заплакала сильнее. Вокруг зашумели прохожие, кто-то крикнул, что вызвал полицию, и бандиты ускорились.

– Умри*, блядина, – меня запихнули в машину на заднее сиденье, приложив головой сначала об дверцу, потом сильнее о стекло изнутри, отчего оно треснуло. Я тихо застонала, хватаясь за голову. – Коза, за тачку спрошу с тебя.

И ударил кулаком в челюсть. А я потеряла сознание.

Лев

– Спасибо, да, и Крысолову дай знать, когда Табак будет у нас. Пусть дальше сам с ним разбирается.

Я отключил Змея и откинулся назад, удовлетворённо выдыхая. Нашли гада. Табак после истории с бомбой, а это всё таки он мне её подослал, попытался спрятаться в Штатах, где его и поймали доверенные люди. Сейчас он летит обратно в Матушку-Россию частным рейсом с мешком на голове. Осталось только дождаться его и передать со всеми документами Крысолову, а тот знает как разговаривать с финансовыми преступниками. За одно это ему светит хороший срок плюс покушение на убийство, взятничество, шантаж – сидеть ему, не пересидеть. Вчера на семейном совете с отцом и братом было решено, что наш младшенький Кирилл своё тоже получит. За нарушение условий трудового договора, передачу коммерческой информации третьим лицам в тюрьму его, конечно, не посадят, но обосрется от страха он знатно. Этого ему хватит, чтобы забыть как пакостить родным. Мама, кстати, тоже согласилась, хоть и скрепя сердцем, что пацана надо проучить, иначе затянет его это болото окончательно и безвозвратно.

Я выпрямился в кресле и потряс правой рукой, она ещё слегка побаливала, но прежняя сила в ней уже чувствовалась. На следующей неделе можно и в зал пойти, позаниматься, мышцы уже требуют. А потом возьму свою малышку и увезу к морю, отвлечься, отдохнуть. Табака выцепили ещё вчера утром, поэтому сегодня я дал добро и сам отвёз Сашу на работу. А то, она, бедная, уже от меня прятаться начала.

На столе завибрировал телефон. Юра.

– Да, – я аж привстал с кресла, услышав нервный голос, а потом и вовсе вскочил и выбежал из квартиры, на ходу хватая ключи от машины и пиджак, проверяя внутренний карман. – Когда?! Куда увезли?! Я еду, будь там!

– Мразь, если с ней… – Злость и тревога залили сознание и я, не дожидаясь лифта, пронёсся вниз по лестнице, преодолевая этаж за этажом за секунды и успевая сделать несколько коротких звонков.

Но внизу меня уже ждали.

– Эй, животное*! – Клянусь, я почувствовал, как у меня волосы встали дыбом: возле моей машины стоял наглухо тонированный серый БМВ, стекло водителя было опущено, и оттуда на меня смотрела самодовольная рожа откинувшегося зэка. – Базарить долго не стану. Баклана* отпускаешь и баруха* твоя жива останется.

– А если нет? – Я начал медленно подходить к ним, пытаясь рассмотреть что происходит на заднем сиденье.

– Ты че, бивень*, что ли? – Эта мразь, кивнула назад, мол, смотри. Заднее треснутое стекло опустилось, и я увидел сначала растрепанные тёмные волосы, а потом и мертвенное лицо моей девочки, покрытое кровоподтеками и свежей, ещё не засохшей кровью с левой стороны. Рядом сидел второй тип без какого-либо выражения лица и поигрывал тонким длинным ножом, а потом так же безэмоционально воткнул этот нож быстрым движением в миллиметре от женской щеки. Моё сердце, казалось, умерло в этот момент, пока я не увидел, что крови на высунутом лезвии нет. – Промазал. В следующий раз это будет её глаз.

– Я понял. Отпустите её, она тут не при чём, а я сделаю, что вы хотите. Можете меня взять, только отпустите девушку, – я поднял руки ладонями вперёд, показывая, что безоружен.

– Слышь, Крылатый, он нас, кажется, не понял, – тот, что сидел сзади, схватил Сашу за волосы на затылке и сильно дёрнул назад, отчего глаза её распахнулись и она закричала, хватаясь руками за державший её кулак. Я уже дернулся в её сторону с одной единственной мыслью в голове "Отобрать, защитить!", пока перед её лицом не появилось блестящее лезвие, порхающее в опасной близости от правого глаза.

– Саша. Саша! – Малышка перевела на меня обезумевший от страха взгляд. По щекам текли розовые дорожки – это слезы смешивались с кровью и капали с подбородка на голубую блузку. Разбитые губы дрожали, боясь издать ещё хоть какой-нибудь звук. – Тихо, милая, тихо. Не надо дёргаться, слышишь? Не зли их. Просто дыши. Вот так. Умница.

– Правильно, цаца*, слушай, че елдарь* твой базарит, – мразь в чёрной шапке сильнее дёрнул её за волосы и провел ножом по выгнутой шее. – А лучше не слушайся и тогда мы с тобой побалуем. Нет? – Девушка зажмурилась и старалась дышать глубоко и тихо. – Жаль…

– Я всё сделаю. Не трогай её. Пожалуйста, не причиняй вреда. Я прямо сейчас позвоню и всё решу, – меня начало потряхивать от ярости, от желания немедленно жестоко отомстить за каждую слезу, разорвать голыми руками за больное выражение глаз. Но я старался не показывать эмоций, чтобы не сделать ещё хуже. И я тянул время. – Я могу достать телефон?

– Валяй, только не забывай о своей крале и о моем кореше*, – он играюче отрезал у Саши прядь волос и заржал, когда девушка снова тихо заплакала. – Ша, малая, не скули.

– Спокойно, спокойно, ребят, – улучив момент, когда он отвлёкся, я указал Грегу, уже минут десять как готовому, взять на себя того, что сзади. Моя задача была убрать водилу и дать этим сигнал к действию для Грега. И самое главное сделать это надо было тогда, когда нож не будет порхать в опасной близости от Саши. – Вы своего добились. Я уже звоню…

– Ты кончай базлать*, чмырь, – и, наконец-то, Шапка ткнул в мою сторону ножом, убрав его от девушки.

– Сейчас!

Потом одновременно произошли три вещи: я выхватил пистолет из внутреннего кармана пиджака и выстрелил в водилу, Грег разбил стекло кулаком со стороны Шапки и, схватив того за шею и предплечье, выволок прям через осколки наружу и вырубил одним нажатием на сонную артерию, и громко закричала моя девочка. А после наступила оглушающая тишина.

– Саша! – Я подошёл к машине, держа водилу под прицелом. Тот корчился, завалившись на пассажирское сиденье и держал рану между плечом и шеей. – Грег?!

– Этот спит, – Грег обошёл машину, волоча за собой бессознательное тело одной рукой, и бросил его между нами, потом вытащил водилу и, тоже отправив смотреть сны, кинул рядом с первым. – Я смотрю. Иди.

Как только Грег направил на них пушку, я бросился к заднему сиденью. Саша лежала на боку, лица из-за волос не видно, на блузке расползалось огромное кровавое пятно.

– Саша, маленькая, – у меня дрожали руки, когда я убирал спутанные пряди с разбитого лица, но по настоящему плохо мне стало, когда я увидел раскрытые неподвижные глаза, смотревшие будто вникуда. – Нет. Нет. Нет. Нет. Нет!

Секунда, другая. Веки девушки дрогнули и на мгновение опустились, чтоб распахнувшись посмотреть на меня.

– Лев… – И моя девочка снова расплакалась, отпуская весь страх, ужас и боль, а я осторожно прижал её к своему телу и, вытащив из ненавистной машины, положил в свою, чтобы отвезти в больницу. Уже в салоне аккуратно задрал кофточку, боясь увидеть что-то страшное. Рана была небольшая, но непонятно насколько глубокая, потому что кровь не останавливалась, пока я не зажал это место своей рубашкой.

– Любимая! Послушай меня, – я подождал, пока её взгляд станет осознанным, и продолжил: – Прижми вот здесь. Сильно прижми. И не отпускай.

Поцеловал начинающие припухать губы в ответ на кивок и метнулся за руль. На ходу бросил Грегу свой сотовый.

– Грег! Здесь запись всего, что произошло. Вызови…

– Я разберусь, – он перебил меня и кивнул на выезд, – езжай.

Не теряя больше ни секунды, автомобиль рванул с места.

_____________________.

Феня (блатной жаргон):

*не вдуплять – не представлять, не понимать

*жучка – проститутка, шалава

*буммер – автомобиль марки "BMW"

*бесовка – подруга

*дать по соплям – ударить по лицу

*умри – замолчи, заткнись

*животное – презираемый, омерзительный человек

*Базарить – затягивать беседу, говорить попусту

*баклан – неудачник

*баруха – любовница, сожительница, "честная давалка"

*бивень – слабоумный, неадекватный (тупой)

*цаца – девушка, обвешенная золотом

*елдарь – сожитель

*кореш – друг, подельник, помощник (в данном контексте имелся ввиду нож)

*базлать – говорить попусту, громко болтать

Глава 26

Три дня спустя

Александра

– Вот уж не думал, что, выписывая этого оболтуса, увижу вас обоих снова так скоро! – Фёдор Михайлович по-отечески похлопал меня по животу, опуская больничную сорочку вниз. – А, если серьёзно, то рана заживает быстро, останется мааалюсенький шрам. Вот такой, – врач показал сантиметровое расстояние между большим и указательным пальцами. – А на лице вообще ничего не останется, нужно только время и совсем скоро это личико снова будет прекрасно.

– А долго? – Я указала на опухшую щеку фиолетово-синего цвета. Говорить тоже было больно, губы потрескались и распухли, поэтому я обьяснялась максимально короткими фразами.

– У кого как, но в среднем три недели.

Я горестно вздохнула. Моя физиономия сейчас походила на персонажа Куэгмайра из "Гриффиннов".

– Не переживай, всё пройдёт. Главное, что кости и внутренние органы целы.

– Вы правы.

– Ладно, детки, я пошёл. Александра, примочки менять каждые два часа. Лев, проследи.

– Прослежу.

Во время осмотра Лев отошёл от кровати к окну и практически не поддерживал разговор. Да и после ухода врача, он не вернулся ко мне, а всё так и стоял у окна. Я разглядывала широкую спину, обтянутую чёрной материей, и не решалась начать разговор. С того момента как он принёс меня на руках через главный вход и пинком открыл первую попавшуюся (слава богу пустую) палату, громко требуя Фёдора Михайловича и огрызаясь на недовольных его самоуправством сотрудников, прошло три ночи. Почему я считала именно ночи? Потому что только ночью он становился моим Львом, заботливым, строгим и нежным. Мы лежали вместе на кровати, и он обнимал меня, будто ограждая от всех. А утром этот человек превращался в отстраненного, делового шефа, постоянно уходящего, иногда на весь день, но всегда возвращающегося к ночи. И снова появлялся заботливый защитник.

– Ты меня ненавидишь?

Я моргнула, удивившись тихому вопросу, и не сразу смогла ответить, так как растерялась и медленно переключилась со своих мыслей на реальность. Но Лев уже решил, что знает ответ.

– Конечно, ненавидишь.

– Нет.

Широкие плечи медленно поднялись и опустились.

– Я бы ненавидел.

– Я – не ты.

– Действительно. Из-за тебя никогда бы никто не пострадал.

Я закатила глаза. Так и знала, что так будет. Сезон самобичевания обьявляется открытым!

– Лев, – ноль реакции. – Лев! – Снова ничего. Тогда я взяла свою расческу с прикроватной тумбы и кинула, целясь аккурат между лопатками. – Упс…

Между лопатками не попала. Попала прямиком по затылку. Мужчина схватился за ушибленное место и возмущённо повернулся в мою сторону.

– Женщина!

– Случайно. Извини. Иди сюда, – я похлопала по кровати рядом с бедром. – Иди-иди. Не обижу.

Лев хмыкнул, но подошёл, аккуратно усаживаясь рядом со мной. Я взяла его руку и переплела наши пальцы, крепко сжимая в замок.

– Стыдно?

– Стыдно.

– Извиняешься?

– Саша, что?…

– Цыц. Извиняешься?

– Извиняюсь.

– Больше не повториться?

– Нет. Клянусь. Никогда не повториться.

– Любишь?

– Люблю. Очень люблю, – Лев не отводил взгляда от наших сцепленных рук до последнего вопроса, но отвечая на него, он смотрел прямо в мои глаза. И тут его прорвало. – Прости меня. Что не уберег. Не защитил. Я должен был предвидеть! Должен был подумать, что сильнейший удар – это удар по любимым. Я больше никогда и никому не позволю нанести тебе вред. Буду беречь. Веришь?

– Верю, – я ответила сразу, не задумываясь. Я правда ему верила. Да, я пострадала из-за его непонятных тёмных делишек, но и спас меня тоже он. С того момента, как я услышала его низкий успокаивающий голос там в подземке, я знала, что он меня спасёт.

– Я безумно влюблён в тебя. Выходи за меня?

Если бы челюсть не болела, то она бы упала мне на колени. Что? Опять?!

– Ты издеваешшшшься, чшшшто ли? – Я прошипела вопрос не хуже самой ядовитой змеи.

– Ну, что снова не так?! – Лев навис надо мной, прожигая тяжёлым взглядом. – Сейчас-то что не понравилось?

– Посмотри на меня. Что я буду рассказывать нашим детям, когда они спросят: "Мама, а как папа сделал тебе предложение?", а я скажу: "Папа сделал предложение в больнице, когда ваша мама была похожа на хомяка с сотней грецких орехов за одной щекой!". Так, что ли? – Я даже со злости боли не почувствовала от таких длинных фраз. Только сложила руки на груди и нахохлившись смотрела на него изподлобья. Лев выглядел обалдевшим. Но не долго.

– Саша, ты хочешь за меня замуж в конце концов, или нет?! – Он почти сорвался на крик.

– Хочу! – Мой голос был не тише.

– Всё! Решено! Через месяц!

– Через три месяца!

– Через два!. Всё. Я сказал, – и он вышел хлопнув дверью. А я развалилась на подушке, раскинув руки в стороны, и криво улыбалась перекошенным лицом. Я выхожу замуж!

– Вы чего тут разорались? – В палату заглянула Рита. Её поместили в соседнюю палату в тот же день, что и меня, только на час раньше. Но выглядела она не в пример лучше, чем я. Когда второй бандит ударил её кулаком в висок, подруга как раз поворачивалась в мою сторону, и поэтому удар пришёлся больше по уху и месту над ним. А так как шевелюрой Маргарита обладала шикарной, то плотность волос смягчила силу удара, и девушка была лишь дезориентирована, а не потеряла сознание, как мне со страху показалось. Но в больницу ей всё равно поехать пришлось. Точнее, её привезли сюда насильно под угрозой увольнения. И выписка у нас тоже в один день, послезавтра.

– Марго! – Я заорала счастливым шёпотом. – Я замуж выхожу!

– Когда? – Глаза подруги стали как блюдца. – Надеюсь не в этом месяце?

– Нет, – и когда она облегченно выдохнула "Ну, слава богу!", я радостно добавила: – В следующем!

– ЧТООО??? Ты с ума сошла! А подготовка? А платье? А торт? А твоё лицо?!

Рита загибала пальцы и всё говорила, говорила и ходила туда-сюда, а я счастливо лыбилась в белый потолок больничной палаты убитым в хлам лицом.

Глава 27

Через два месяца

Лев

Я, наверное, никогда так не нервничал. Стоял и ждал её будто чуда какого-то. Мысленно ощипал целое ромашковое поле, задавая один и тот же вопрос: быть или не быть? Вроде последний мысленный лепесток выпал на "не быть", но я всё же надеялся.

– Ой, Лев, смотрите! Дёргается, дёргается!

Очнувшись от звонкого девичьего визга, я забрал свой спиннинг и под непрекращающиеся радостные визги Сашиной сестры и разные советы "бывалых рыбаков" начал медленно поднимать спиннинг, почти достигнув вертикального положения, потом быстро опускать его, одновременно подматывая леску.

– Подожди-подожди, не подматывай пока, видишь рыба тянет назад, леска может не выдержать нагрузки, – Юра.

– Эх, что ты делаешь?! Не давай ты ей развернуться! Держи леску натянутой, ежки-макарешки! – Отец.

– Подсекай, сынок, подсекай! – Обе мамы, и моя и Сашина, чуть ли не подпрыгивали на берегу и огласили наш дачный посёлок радостным визгом, когда я вытащил из подсачека здоровенную щуку сантиметров семидесяти, не меньше.

– Что там случилось? – Я поднял голову: из окна второго этажа почти наполовину высунулась моя жена с грязными от нечищенной картошки руками. – Поймал?!

– Поймал! – Я поднял щуку повыше, чтобы моя девочка за меня порадовалась. Раз она взялась за картошку, значит верила в меня, верила, что поймаю. – Родная, быть! Ухе быть!

Конец