Текст книги "Шорох (СИ)"
Автор книги: Маргарита Гришаева
сообщить о нарушении
Текущая страница: 7 (всего у книги 9 страниц)
Ложилась спать я с улыбкой на губах и легкой головой и сердцем, слегка посмеиваясь над ночным пожеланием. Кто же знал, что исполнится оно, в столь неприятной форме. Я слишком расслабилась, забыв, что этот дом и его тайны, похоже не потерпят к себе столь пренебрежительного отношения.
***
Бум.
Бум-Бум-Бум.
Бум-Бум.
Сознание медленно продиралось сквозь дрему, постепенно понимая, что проснулась я не просто так. Откуда-то из глубины дома долетали неясные звуки. Мне казалось, что кто-то неясно бормочет ритмичный текст, а иногда слышались звуки тамтамов, и все сливалось в одно, не давая понять, голос это или все же барабан. Точнее не голос – голоса, много, проговаривающих какой-то ритм. Еле слышно, так, что нельзя понять, реальность ли это или лишь призрак сознания. Чувствуя неясную тревогу, я поднялась с кровати, прошла к двери, а на мгновение застыла с занесенной над ручкой двери ладонью.
Мне кажется или звуки стали громче?
Щелчок замка, и я делаю шаг в коридор.
Определенно, слышно яснее.
Бум.
Бум-Бум-Бум.
Бум-Бум.
Барабаны. И вторящие им голоса, глухие, жуткие, завораживающие. Невозможно остановится, и повернуть назад. Я подхожу к большим дверям, и снова на мгновение застываю, чувствую, что ритм убыстрился, и звук усилился.
Бум.
Бум-Бум-Бум.
Бум-Бум.
Очередной щелчок повернувшейся ручки двери, и все мгновенно смолкло, словно застыв. В оглушающей тишине, казалось звенел сам воздух. Стоит убежать или хотя бы остановиться, но я не могу, это сильнее меня и делаю шаг в темную комнату.
Свет луны скупо продирается сквозь раскрытые занавеси, но его достаточно, что заметить очевидное. Витрина, скрывающая за собой дверь чулана, отодвинута.
В тишине комнаты кажется, что мое сердце грохочет не хуже затихших барабанов, заставляя содрогаться все тело. Подхожу к старой протертой двери, дрожащая рука опускается, на ручку, и на этот раз не задержавшись ни на мгновение, не давая возможности передумать, толкает ее.
Маленькая комнатка поглощена тьмой, скрывающей даже силуэты находящихся там вещей, и приходится сделать шаг внутрь, чтобы приоткрыть прятавшие маленькое окошко шторы. Мутный лунный свет пробился сквозь грязные маленькие стекла, но и его было достаточно, чтобы сердце, до этого неистово грохотавшее в груди, замерло.
Постамент маски был пуст.
Тихий скрип открывающейся двери за спиной.
Сердце трепыхнувшись один раз, застывает в горле, не давая сделать вдох. Руки тряслись. Казалось за моей спиной распростерлась тьма неумолимо протянув ко мне свои щупальца, которые уже начали мягко опутывать мое горло. Именно они заставили меня обернуться.
А там… жуткое искривлённое лицо, и глаза полные бездны, зависшие напротив. Маска.
***
Обливаясь потом, я резко вскочила на кровати, чувствуя, что еще немного, и сердце просто вырвется из паутины сосудов, которые не выдержат его жуткого биения. Меня всю трясло, я задыхалась, но все же замерла на мгновение, с ужасом прислушиваясь к окружающим звукам.
А вокруг тишина. Не та устрашающая, словно живая, которая страшнее любых подозрительных звуков, а вполне себе обычная. Я облегченно выдохнула, но не сказать, что успокоилась. Меня все еще трясло, руки ходили ходунов, сердце грохотало в груди, поэтому я не сразу обратила внимание, но появившийся лишний, еле слышный звук.
ШКРЯБ-ШКРЯБ-ШКРЯБ!
Меня аж подбросила на кровати, когда я наконец расслышала его.
–Нет, нет, я же не сумасшедшая, – задыхаясь, пробормотала я.
Вскочив с кровати, запутавшись в одеяле, и чуть не споткнувшись, я вылетел из комнаты, чтобы тут же распахнуть дверь соседней, стараясь не обращать внимания на широкие двери чуть дальше по коридору.
– Ник, – вцепилась я в мужчину на кровати, буквально рухнув рядом, – Ник, Ник, пожалуйста проснись, проснись, миленький, – трясла я его.
– Кейси, – сонно пробормотал мужчина, открывая глаза, но стоило ему заметить мое состояние, казалось мгновенно проснулся, – Кейси, что с тобой?
– Там, там… – задыхаясь, пыталась произнести я, дрожащей рукой пытаясь указать в сторону собственной комнаты.
– Да тебя трясет всю, – удивлённо проговорил Вудхарт. Меня тут же закутали в одеяло и прижали к себе, – Что произошло? – спросил он, хмуро смотря на меня.
– Мне кошмар приснился, – честно решила я признать основную причину моего нынешнего состояния, – Но дело не в этом, – поспешила прервать возможные объяснения, что «это просто сон», – Там опять что-то скребётся! Ты же не скажешь, что у меня там постоянная сходка енотов по ночам, – психанула я, опасаясь, что меня опять обвинят в мнительности, – Там кто-то есть!
Мужчина помрачнел еще больше.
– Посидишь одна здесь? – серьезно спросил он у меня, – Я схожу, посмотрю.
Я неуверенно кивнула.
Ник с сомнением посмотрел на меня, но видимо решил, что тащить с собой мое еле передвигающееся тело, опаснее, чем оставить здесь одну и вышел.
А я замерла посреди комнаты, напряженно вслушиваясь в звуки за дверью. Не знаю, сколько времени провела в таком подвешенном состоянии, но когда дверь щелкнула открываясь, я на мгновение замерла, опасаюсь вновь увидеть жуткую зависшую маску.
К счастью на этот раз, это оказался всего лишь Ник, чуть менее хмурый, чем до этого, но все же ни следа спокойствия и расслабленности на лице.
Я ожидающе уставилась на него, но он лишь отрицательно покачал головой.
– Ничего. Никаких шорохов в твоей спальне, ни даже в подвале, никаких животных в котле, – произнес он, аккуратно усаживаясь рядом
– Но я же не сумасшедшая, – пробормотала, чувствуя, что меня снова начинает колотить, – Я же знаю, что слышала эти чертовы шорохи! Каждую чертову ночь слышу их!
– Кейси, успокойся, – Вудхарт мягко обнял меня, прямо завернутую в одеяло, – Ты же сама, сказала, что тебе приснился кошмар, вот тебе и показалось после.
– Нет, я четко знаю, что мне снилось, а я что услышала в реальности, – возразила я, в глубине все же начиная сомневаться в собственных суждениях.
– Ладно, ладно. Может и слышала, – не стал он мне перечить, – Вдруг ты права, и просто у местного зверья сходка рядом с дырой в твоей котельной мало ли?
Я нервно фыркнула, вот только звук скорее был похож на всхлип.
– Все, успокойся. Ты со мной, здесь никакие звери и мертвые владельцы домов тебя не достанут, – слегка размотав одеяло, меня уложили рядом с собой, крепко обняв, продолжая слегка поглаживать по спине, – А ведь я предлагал спать вместе, тогда бы никакие кошмары тебя не беспокоили, – явно попытался он разрядить мою нервозность.
Не сказать, что очень получилось, но шутку я все оценила.
–Как видишь, спать вместе мы все же будем.
– Правда, не так интересно, как могли бы, – заметили мне в ответ.
– Возможно, ты и прав, – вздохнула, понимая, что если бы согласилась на его предложение, то кошмары мне бы точно не снились. Подозреваю, что спать бы мы не легли совсем.
– Потом наверстаем, – уверили меня, – Спи.
Постепенно я расслабилась в теплых объятьях, и все же уснула, надеясь, что на этот раз меня уже ничто не побеспокоит.
Глава 4. Черный бог. Ритуал. Шорох….
15 октября, 1980г.
Сознание медленно выплывало из сна от ощущения, что меня мягко трясут за плечо. Просыпаться не хотелось совершенно, было тепло и уютно, за окном явно темно, и шуршит дождь, так что вместо того, что открыть глаза, я с головой накрылась одеялом, тихо простонав и сворачиваясь в клубок.
– Кейси, Кейси, – донеслось сквозь сон, – Я уезжаю. Если что-то случится, звони или лучше сама приезжай.
Я пробурчала что-то отдаленно смахивающее на согласие.
Почувствовала, как защекотали пятку, неосторожно высунувшуюся из теплого кокона одеяла, и хотела поспешно спрятать ее обратно, но меня поймали за лодыжку, явно желая удержать мое внимание и не дать снова уснуть.
– Приехать вечером?
– Приезжай, – с легким оттенком радости, пробормотала я. Все-таки, даже сонная я понимала, что, кажется, ночевать в одиночестве в доме, пока не узнаю все его секреты и не буду убеждена в его благонадёжности, я не смогу. Так что предложение детектива было действительно встречено с радостью.
– Спи, – по чувствительной пятке снова легонько пробежались пальцами, вызывая щекотку, но на этот раз дали спокойно спрятать под одеяло.
И, слушая шуршание дождя за окном, и тихий звук шагов по комнате, я снова погрузилась в сон.
Второй раз я проснулась уже с осознанием, что вставать надо. Сквозь окно пробивались слабые солнечные лучи, подсказывая, что погода все так же хмура, но, по крайней мере, шума дождя уже не было. Часы показывали половину десятого, и хоть не сказать, что я чувствовала себя выспавшейся, пришлось заставить себя выползти из-под одеяла.
Привычную утреннюю кружку кофе, на этот раз предпочла выпить в гостиной. Не знаю, игры ли это моего подсознания, или в доме действительно творится какая-то чертовщина, но спокойно находиться рядом с дверью в проклятый подвал с его шорохами я не могу. Медитируя над горячей кружкой, я пыталась решить, что же делать дальше. По-хорошему стоит заняться книгой, но я просто не могу. Теперь, пока я окончательно не разберусь в происходящем, боюсь не смогу думать ни о чем другом. Ночной кошмар совершенно выбил меня из колеи. Еще три дня назад, я бы просто посмеялась над собой и сходила проверить, на месте ли на самом деле маска. Но сейчас… Не могу… Просто не могу даже близко подойти к двери галереи. Стоит только представить, что за забитой когда-то дверью сейчас окажется пустой постамент, как у меня сердце чуть ли не в приступе заходится. С этой историей надо разобраться. Но как? Где еще взять подсказок? Конечно, я осмотрела еще не всю территорию дома, где-то же еще вон оранжерея есть, но вряд ли в царстве влаги и растений найдутся какие-то записи.
Все же, я возлагала такие надежды на тайник с фотографией. Может, если найти тело Кэтрин, что-то станет яснее? Вот только без злосчастного фото сделать это практически невозможно. Только, разве что, как кроту, перекопать все прилегающие к дому территории, вот только на это мне не хватит физических сил.
И все же, почему тайника не оказалось там, где описала девушка? Судя по всему, вскоре после этого письма и произошел скандал, так что вряд ли кому-то было дело до горничной с ее фотографиями. Так почему он пропал? Или мы просто не там смотрели? В коридорчике, куда выходит одна из дверей ее спальни, тоже есть какие-то тумбы или этажерки. Возможно, это просто тонкости перевода и этажерка тоже подходит.
Я уже собралась тут же идти, проверять свои выводы, как меня осенило. Какие же мы тупицы! Почему мы искали нужную тумбочку в спальне, если практически все связанное с фотографией было в ванной! Там же стояли растворы, и сами фотографии висят, и там же есть и этажерка! Так и не допив кофе, я поспешила в ванную горничной. Пара минут внимательного простукивания плитки на полу и пустота с тайников нашлась. Вынимала нужную плитку я, затаив дыхание. В тайнике оказалась лишь одна единственная фотография. Та самая, запечатлевшая последствия убийства. Правда ожидала я большего. Видны в основном силуэты. Один из них тащит второй, похожий на тело. И видна тень от шпиля башни, указывающая на дерево. Невероятно, похоже, место я нашла.
Побежала наверх, не выпуская найденное сокровище из рук, скорее одеваться. Уже через десять минут, махнув рукой на завтрак и умывания, я обследовала окрестности башни, чтобы вычислить нужное дерево. И, кажется, нашла. Внешне место оказалось ничем не примечательно, но с другой стороны, глупо было ожидать креста, таблички или каких других пометок, учитывая, что тело хотели спрятать.
Только в этот момент, передо мной встала практический вопрос, место я нашла, а вот откапывать чем? Похоже, все же придется навестить оранжерею, уж там лопата точно найдется. Значит, прежде чем приступить к раскопкам, придется обследовать остальную территорию поместья.
Чтобы не потерять фотографию, пришлось вернуться в дом и спрятать ее среди бумаг на столе. Теперь можно и заняться осмотром. От крыльца в разные стороны расходились две дорожки. На одной мы уже нашли склеп, поэтому на этот раз свернула на вторую. Через десяток шагов, она тоже расходилась на две тропы – песчаную и огороженную камнями. Песок у меня ассоциировался с оранжереей в большей степени, поэтому первым делом свернула на нее. И через пару минут поняла, что все же ошиблась. На этот раз, мне удалось найти ту самую церковь, за которую в прошлый раз мы приняли склеп. И теперь сомнений в назначении здания точно не было. Маленькая башенка с одиноким колоколом венчала крышу одноэтажного домика. Некогда кристально белые стены сейчас покрывал серый налет и трещины, кое-где краска совсем слезла, обнажая трескающийся бетон. Массивные двустворчатые двери украшало изображение распятия.
Нет, теперь ошибки точно быть не могло. В плане каких-то записей и бумаг, церковь мне представлялась куда более перспективной, так что я решила осмотреться, прежде чем отправляться дальше на поиски лопаты, но, к сожалению, дверь в обитель веры, оказалась заперта, причем довольно крепко. Все найденные в доме ключи уже были оприходованы, следовательно, либо ключа от этой нет совсем, либо он прячется где-то в доме. В любом случае, сейчас с дверью я поделать ничего не могу. А значит, возвращаемся к поискам оранжереи. А церковь, возможно, удастся открыть вечером, при поддержке грубой мужской силы.
К счастью вторая дорожка привела меня куда нужно. Оранжерея выглядела впечатляюще. Двухэтажное здание полностью из стекла, причудливо украшенное ковкой. Правда если бы стекла не были давно и безнадежно покрыты мутным белым налетом, смотрелось бы все это еще прекрасней.
Навалившись на слегка заржавевшую, но все же открытую дверь, я, наконец, пробралась внутрь. А состояние предполагаемого маленького рая, было довольно удручающим. Лишь засохшие остовы когда-то буйно росших растений и сухая листва повсюду. В центре высилось крупное дерево, упираясь широкой кроной в купол оранжереи. Когда-то, видимо это была гордость этого места, потому как даже второй этаж мерно обтекал ветви наверху, давая им пространство для роста. Но сейчас, увы, это был лишь сухой остов.
Сделав пару шагов в сторону кованой лестницы на второй этаж, мне пришлось зажмуриться от резкого луча, попавшего в глаз. В дренажной канавке, прикрытой металлической решеткой, что окружала центральное дерево, что-то поблескивало. Я попробовала достать это нечто, но, к сожалению, пальцы сквозь решетку не дотягивались, а снять ее не представлялось возможным. Делать нечего, ищем дальше лопату.
На втором этаже меня ожидало неожиданное открытие. Во-первых, маленький письменный стол. Похоже, зря я сбрасывала оранжерею со счетов. Еще там оказалось несколько зеленых кустов, в кадках, неведомо как выживших здесь без ухода, ну и самое главное – искомая лопата, торчала из клумбы у лестницы. Правда вытащить ее я не смогла. Снова ожидать грубой и мужской до вечера, мне как-то не хотелось. Ник, конечно, сам спрашивал, приехать ли, но не уточнял, во сколько приедет, а вечер понятие растяжимое. Правда переброшенный через перила второго этажа шланг, внушал надежду, что каменную почву, в которой наглухо застряла лопата, можно попытаться размягчить, залив водой. Следующие полчаса потратила обходя оранжерею в поисках крана, а потом и оббегая ее вокруг уже ища вентиль для подачи воды, попутно обнаружив небольшой грязноватый пруд у самой дальней стены.В общем, с трудом, но спустя какое-то время, мне, наконец, удалось запустить воду. И пока она слабо, но все же заливала каменную землю в кадках, я решила разобраться со столом. Впрочем, улов там оказался не очень. Какие-то удобрения, загадочные бутыльки с химикатами, небольшая ветка какого-то странного дерева, почему-то хранимая в ящике стола, еще один небольшой горшок с растением, не удивление довольно бурно цветущим, и даже покрытым какими-то ягодами, и один единственный листок, по видимому вырванный из очередного дневника бывших хозяев.
« … Это словно какое-то проклятье. Сколько я не бился, не советовался со специалистами, но выяснить природу происходящего не удается. Вся моя коллекция растений, с таким трудом привезенная из Африки, поначалу, столько буйно цветущая и даже хорошо приживающаяся, теперь сохнет буквально на глазах. Никаких паразитов обнаружить не удалось. Температура в оранжерее идеальна. Удобрения тоже словно пропадают в пустоту. День за днем, оранжерея гибнет, причем при довольно странных обстоятельствах. Болезнь на растениях прогрессирует с невероятной быстротой. Еще вчера зеленый куст, на следующее утро рассыпается чуть ли не в пыль от простого прикосновения. И так шаг за шагом, продвигаясь от входа в оранжерею все дальше вглубь. Даже отдельно стоящие горшки, ни листочком не соприкасающиеся с зараженными растениями невероятным образом попадают в зону заражения. С каждым днем пораженная область разрастается, и я опасаюсь, что скоро дойдет до самых ценных экземпляров, с таким трудом добытых мною при памятных событиях. Думаю, что стоит забрать их сюда наверх. Может хоть это поможет сберечь остатки моих трудов. Иначе… даже не представляю, что делать … Неужели и правда … проклятье?»
Что ж, очевидно самый ценный экземпляр Блэквуду действительно удалось спасти. Но происходящее в этом поместье все больше и больше напоминает мне сюжеты моих романов. Что же за силы прогневал глупый лорд, и чем им не угодили несчастные растения? Хотя, конечно, более рациональная часть меня подсказывает, что возможно все дело просто в плохом водопроводе и загрязненной воде, либо эти растения просто никогда не приживаются на чужеродной земле. Но как бы там ни было, очевидно, что Джеймс Блэквуд все больше погружался в дебри оккультизма и навязчивую идею проклятья или темного влияния злосчастной маски на его жизнь. Не могу ничего сказать про жизнь, но на его рассудок она повлияла основательно, видимо и послужив причиной убийства жены. Вполне возможно, что окончательно спятивший лорд мог вообразить свою жену вместилищем злой силы, и убить в приступе. А прикрывший его доктор, остатки жизни мучится совестью за эту ложь.
Нет, я согласна маска… пугает, ужасает, пробирает до самых костей. Но под прикрытым стеклом небом со слабыми проблесками солнца, в потусторонние силы этой вещи верится куда меньше, чем в сумрачных коридорах дома. Однозначно, покупка этого места была не лучшей идеей, и честно говоря, я все чаще задумываюсь о том, чтобы бросить к черту это место, съехать и продать его, пусть даже за меньшие деньги. Все же собственный рассудок мне дороже и повторить судьбы предыдущих хозяев мне не хотелось. Да моя уверенность в том, что никакие скелеты в шкафу не заставят меня расстаться со столь чудесным приобретением, уже давно погасла. К сожалению, особняк не оказался той крепостью, на которую я надеялась. С каждым днем (а ведь сегодня лишь четвертый!) мне все труднее в нем находиться. Но все же, сбегать сей момент я не собиралась, загадка манила меня куда сильнее, чем отталкивало личное впечатление. И я была уверена, что ответ уже близок. Еще день, максимум два … А потом, пусть это будет трусостью, но я сбегу, и возможно напишу лучшую из своих книг.
Земля в кадке все еще не спешила отпускать несчастную лопату из своих объятий, и я, размышляя, чем же можно заняться в ожидании этого момента, вспомнила про блестевшую вещь в дренажных каналах оранжереи. И на месте ее естественно не оказалось. Как впрочем, и во всех видимых каналах оранжереи. Путем нехитрых измышлений, поняла, что загадочную вещицу смыло водой, скорее всего, в тот самый маленький прудик рядом. Еще раз, на всякий случай, дернув лопату и убедившись, что быстро с ней не разобраться, все же пошла к пруду утолять свое любопытство.
Честно говоря, это даже был не пруд, а так скорее грязная лужица особо крупных размеров с мутноватой водой. Но заветная вещица, к счастью, поблескивала у самого края, и мне не пришлось ковыряться в грязной воде. Ключ, маленький покрытой патиной и немного грязью. Неплохая находка, еще бы определить от чего он. Явно не от церковной двери, слишком маленький для двери вообще. Скорее от шкатулки или от ящика?
Неоткрытых шкатулок в доме я припомнить не смогла, а вот про закрытый ящик вспомнила быстро. В кабинете Блэквуда в столе один ящик действительно был заперт, так может теперь мне повезло найти ключ именно от него? Лопата подождет, закрытые ящики меня интересуют куда больше. Чуть ли не бегом устремилась в сторону дома.
Ключ подошел идеально. С тихим щелчком замок открылся. У меня даже руки слегка подрагивали от нетерпения – какие же тайны хранятся здесь? Внутри обнаружилась пара изящных флакончиков, не представляющих интереса, деньги, уже безнадежно устаревшие, и красивая деревянная шкатулка, инкрустированная перламутровыми цветами. Я бы сказала, что мне посчастливилось найти тайник последнего из обитателей этого дома – самой почившей леди Кэтрин Блэквуд. И, похоже, женщиной она была не самой простой – шкатулка оказалась с зашифрованным замком. Пять колесиков, по десять букв на каждом. Вот и попробуй угадай, какое слово является ключевым. «Джеймс» – одна буква лишняя, хотя я попробовала и такой вариант. Укороченное «Кэтри» тоже не подошло, хотя я и не думала, что получится – никто не ставит свое собственное имя кодом. В остальном, я слишком мало знаю о ее жизни, чтобы предположить варианты. Имя матери? Сестры? Ребенка? Стоп! А вот это действительно идея. В доме было достаточно подсказок, чтобы догадаться, что младенец не был безыменным. «Робин» – вот что у меня складывается из полустертой таблички и кубиков в детской. В конце концов, я ничего не теряю попробовав.
Догадка оказалась удачной. Тихо щелкнув, шкатулка открылась, явив мне свои сокровища, которые были довольно скромны. Позолоченный резной ключ и письмо, вот и все, что мне досталось. Принадлежность ключа в данном случае была очевидна, так как резную головку украшал крест. Похоже, теперь мне удастся осмотреть и часовню, хотя сомневаюсь, что там можно будет найти что-то действительно интересное. Церковь, скорее епархия женщин, так что документы, касающиеся Джеймса, там вряд ли имеются, но посмотреть стоит. А пока письмо интересовало меня больше.
«Кэтрин,
Прежде всего, прошу вас убедиться, что это письмо никогда не попадет в руки Джеймса. Боюсь в нынешнем состоянии, все, что я здесь напишу, может стать большим ударом для него. Поэтому умоляю, будьте осторожны и по возможности сразу же спрячьте, а лучше избавьтесь от письма после прочтения.
Боюсь, состояние вашего мужа ухудшается, и помочь ему я уже практически ничем не смогу. Вы лучше меня знаете, что Джеймс в принципе не способен поднять хоть на кого-то руку и причинить боль, но все ж эти его навязчивые идеи все больше пугают меня, и я прошу вас быть как можно осторожнее. Прежде невинный интерес, становится навязчивой фобией. Его уверенность в существовании проклятья и желание избавиться от него становятся болезненными. Пока что я играю роль союзника в его идеях, но боюсь, долго это продолжаться не сможет. Кажется, он уже подозревает об этом. Его требования помощи в проведении какого-то нелепого ритуала меня пугают. Боюсь, что если я слишком сильно погружусь в его размышления, то могу и сам сойти с ума. И все же я постараюсь сделать все, что в моих силах.
По поводу вашего вопроса, уверяю вас, что справлюсь. То, что случилось два года назад… Наше решения, наши действия… Все это снова не дает мне покоя. По прошествии времени мысли о том, были ли мы правы все больше гнетут меня. Я понимаю, что в той ситуации вы пострадали больше нас всех, и я не в праве мучить вас напоминая о произошедшем, но все же… Не могу избавится от этих мыслей. Возможно нам стоит обдумать все еще раз… А после, я обещаю никогда не беспокоить вас этими воспоминаниями.
Еще раз обещаю, что постараюсь сделать все возможное, чтобы помочь вашему мужу, но все же… Будьте осторожнее, его состояние сейчас крайне нестабильно. Если заметите новую странность, прошу, сразу сообщите мне. А письмо сейчас же порвите. Я понимаю, это странно, но суровые времена, требуют суровых мер.
Джек.»
Письмо внесло в мои размышления лишь большую сумятицу.
Получается доктор фантазий Блэквуда не поддерживал, хотя его последующие записи говорят о другом. Похоже, опасения его сбылись, и он тоже сошел с ума. Но странно другое, если он уже тогда опасался неадекватного и возможно даже агрессивного поведения со стороны Блэквуда, с чего же решил его покрывать потом? В этом письме он видится мне здравомыслящим человеком. Да пытающимся как-то помочь другу и поддержать его, но в то же время и беспокоящимся о сохранности леди Кэтрин. Не верится, что он стал бы покрывать убийство совершенное невменяемым другом. Тогда что же заставило его это сделать?
А еще… Упоминание о чем-то произошедшем за два года до этого письма и сожаления о принятом тогда решении. Именно за два года до этого Кэтрин Блэквуд родила якобы мертвого ребенка. Я ведь уже подозревала, что здесь что-то не так, но только сейчас поняла, что если бы Джемс действительно убил их ребенка, леди Блэквуд с ним бы в одном доме не осталась. А исходя из этого письма решение о произошедшем тогда, чтобы там не было, они принимали все вместе. Так что же такого произошло с ее ребенком?
Одна за одной, все больше загадок всплывают на поверхность и все они, так или иначе, оказываются связанны с чертовой маской. Ох, не спокойно мне. Когда-то доктор опасался заразиться идеями Джемса и его безумием, и теперь такой же страх охватывает меня. Я уже не отрицаю мысли, что с маской что-то не так, так сколько времени мне осталось до полного безумия?
Несмотря на то, что в кабинете было довольно тепло, меня передернуло от внутреннего холода. Находиться в этом доме становится все сложнее. Похоже, если наглый детектив сегодня вновь предложит мне переехать к нему, я уже не откажусь. А пока… лучше пойду гулять дальше. Тем более что мне достался ключ от церкви. Может в обители Бога мне станет полегче?
Об отмокающей лопате я вспомнила уже стоя на пороге часовни. Но решив, что с тем напором воды, потоп мне вряд ли удастся устроить, повернула тугой ключ в замке старой двери и шагнула в сумрак.
В церкви было тихо и довольно светло. Казалось, все шумы ветра и пасмурные тучи остались за порогом, а здесь была уютная расслабляющая тишина и цветные отблески витражей. Удивительно, но мне действительно стало легче, хотя раньше я никогда не ощущала особенной тяги к вере.
Церковь была небольшой, очень аккуратной и, что удивительно, относительно всех остальных зданий очень чистой. Аккуратные деревянные скамейки, каменный стол с вышитыми салфетками уставленный всевозможной серебряной церковной утварью. Все лишь слегка запорошено пылью, а в остальном выглядело очень хорошо. Прямо рядом со входом была небольшая лестница, на куцый второй этаж и я решила начать осмотр с него.
Оказалось, что это даже не этаж, а скорее чердачок два на два шага, где, наверное, хранил свои вещи священник. Вешалка для одежды, да небольшой шкаф, вот и все, что там помещалось. В шкафу нашлись несколько свечей с подсвечниками, какие-то салфетки и большая очень красивая библия в кожаной обложке с тиснениями. Никогда не могла удержаться при виде красивых книг, поэтому потянулась рассмотреть ее получше, но не ожидала, что издание окажется настолько тяжелым. Не удержав, уронила огромный том, и по церкви разнеслось металлическое дребезжание. А вот это неожиданно.
Присела рядом с упавшей, распахнувшейся книгой и осмотрела внезапно обнаружившийся тайник. Как оказалось, кто-то вырезал в центре книги середину страниц, чтобы спрятать там металлический штырь, или даже скорее гвоздь, который выпал, когда я уронила книгу. Именно из-за гвоздя она и оказалась такой тяжелой. Правда в самой находке я не усмотрела ничего интересного. Не очень длинный где-то в полторы моих ладони, довольно толстый, и очень чистенький, не похоже, что его куда-то забивали. Но никакой ценности, чтобы его прятать я не заметила. На всякий случай, взяла его с собой, может удастся найти для чего он где-то внизу.
А первый этаж все же сумел меня удивить. Не старыми скамеечками и потрепанным томик библии на одной из них. И даже не резным серебренным кубком у алтаря. А большим квадратным люком под этим алтарём, прикрытым бетонной плитой. И даже колечко было вдето, чтобы удобнее поднимать, а с другой стороны в дыру в полу уходила толстая цепь. Но сил, хоть на миллиметр сдвинуть злосчастную крышку мне не доставало. Побившись вокруг этой плиты пару минут, я пришла к выводу, что люк вообще не открывается вручную – слишком тяжелый. Тут скорее всего где-то спрятан механизм. Вот только где? Над люком каменный стол алтаря на четырех ножках. Абсолютно пустой. Я обшарила его весь, но никаких кнопок и рычагов не нашла. С других сторон голые стены, не считая одной, прямо напротив алтаря, на которой висело большое, в человеческие рост, распятие, умело вырезанное из дерева. Вот оно и привлекло мое внимание отсутствием одной детали. Той самой, что я нашла на втором этаже. В статуе не хватало гвоздя у ступней, и, судя по размерам отверстия, прихваченный мною должен быть впору. Обрадовавшись, что, наверное, это и есть ключ к механизму, я поспешила вставить деталь на место. Но увы, сколько я его не крутила, никаких изменений не произошло. Еще раз окинув критичным взглядом распятие, наконец заметила еще один дефект. Надпись за головой статуи довольно сильно перекосилась. Не особо рассчитывая на успех, кое-как подпрыгнув, сумела подтолкнуть опустившийся угол. Раздался тихий щелчок. В следующее мгновение у меня чуть сердце не остановилось от ужаса, когда Иисус стал стремительно надвигаться на меня.
А шарахнувшись в сторону от угрожающе нависшей фигуры, я чуть не провалилась в открывшийся люк. Нет, никакая кара за богохульное поведение меня не настигла, просто все же нашелся механизм. Деревянное распятие, отклонившись, потянуло за собой цепь, которая в свою очередь утянула за собой плиту, наконец, открыв проход. Странное решение устраивать механизм из скульптуры Иисуса. Что-то мне подсказывает, что Кэтрин Блэквуд, да и приходской священник на такое бы не решились. А значит, скорее всего, я наткнулась на очередной тайник Джеймса. Что же он прятал в церкви?
Аккуратно подойдя к открытому люку заглянула внутрь. Провал в полу был полностью закрыт тьмой, разглядеть невозможно. Видна лишь металлическая вделанная в стену, уходящая вниз. Посомневавшись с минуту, все же ухватилась за слегка проржавевший металл и решительно шагнула во тьму. Спускаться пришлось не долго. Вместо очередной ступеньки, ногой почувствовала твердый пол и попыталась осмотреться. Кажется, это какой-то закуток, который и комнатой не назовешь. Подвальчик размером два на два метра, чем-то заставленный, но в слабом свете сверху увидеть, что тут лежит, не возможно. Порывшись руками по стенам, нащупала огарок свечи на подсвечнике у стены, и, порадовавшись, что захватила спички, аккуратно зажгла его. Огонек слабо затрепетал, и в мерцающем пламене мне открылись стопки книг и маленький заваленный бумагами столик. Похоже, тут проводили исследования. А разглядев названия книг, я вздрогнула. Это же надо было додуматься, в подвале церкви, заниматься изучением черной магии и африканской культуры. А именно эти книги стопками высились на всех доступных поверхностях. И откровенно говоря, названия их, не вызывали у меня желания поинтересоваться, что скрывается под обложкой. Похоже, Блэквуд окончательно помешался на своих исследованиях. И совершенно неудивительно, что начитавшись этих бредней, да еще и постоянно находясь рядом с этой жуткой маской, он убил свою жену и, вполне возможно, ребенка.
