Текст книги "Шорох (СИ)"

Автор книги: Маргарита Гришаева

сообщить о нарушении

Текущая страница: 1 (всего у книги 9 страниц)

Маргарита Гришаева
Шорох

Глава 1. Приезд. Знакомство с домом. 

12 октября, 1980 года.

 Я прибыла в поместье Блэквуд холодным промозглым утром.  Тяжелые свинцовые тучи нависали совсем низко над головой так, что, казалось, даже сквозь крышу машину давили на сознание. Каждая лишняя минута пути через мрачный лес к новому дому, заставляла задумываться, а было ли это столь хорошей идеей, отправиться за вдохновением в такую глушь. Но все изменилось, стоило мне увидеть его. Пусть еще вдалеке, сквозь кованную высокую решетку подъездных ворот, едва виднеющиеся очертания, скрытые извилистой дорожкой небольшого парка, но уже тогда я поняла, что он прекрасен.

Ворота открылись легко, без единого скрипа, что удивительно, ведь мне говорили, что дом долгое время пустовал. Но видимо за ним все же следили, или Рик кого-то присылал, чтобы дом подготовили к моему приезду.  Впрочем, неважно, сейчас меня больше манил особняк, видневшийся впереди. Быстренько припарковав свой старый желтый жук у ворот, я подхватила сумочку с ключами и закинула на плечо. Два увесистых чемодана вылезли из багажника с неохотой и все время норовили  улезть обратно, или хотя бы утянуть меня к земле, не давая приблизиться ближе к дому. Но я была упорнее и, следуя причудливому изгибу дорожки, огибающей деревья, призванные скрывать дом от любопытных глаз,  обошла каменный двухъярусный фонтанчик, полный затхлой воды, старых листьев и семян, наконец, оказалась лицом к лицу с ним – моим новым жилищем и, я уже это чувствую, источником вдохновенья.  Викторианский особняк с небольшой круглой башенкой, вздымавшейся над основной крышей и, казалось, протыкающей небо насквозь острым шпилем на верхушке, устало смотрел на меня слегка потертыми окнами. Он уже многое повидал в своей жизни, это несомненно, и мне не терпелось услышать все эти истории.   Я рассматривала немного обшарпанный фасад с потрескавшейся и потемневшей от времени краской, пока поднималась  со своими чемоданами к двери, украшенной причудливыми изгибами цветного витража.

Щелчок ключа, легкий скрип, открывающейся двери и первый шаг в новую жизнь….

И началась она с тиканья часов. Большие, массивные, выполненные из резного дерева, с ажурными стрелками и цифрами, они мерно тикали и звук этот эхом разносился по всему дому, казалось, отмеривая секунды его жизни – словно механическое сердце старого особняка. Прямо напротив двери, устроившиеся рядом с  двухмаршевой лестницей наверх, они сразу притягивали взгляд.

 Но все же меня тянула осмотреть и все остальное, так что, захлопнув дверь и оставив чемоданы пока что скучать у порога, я двинулась изучать дом.

Точнее собралась двинуться, но  резкий телефонный звонок, оборвал мои планы. Телефон обнаружился в небольшом коридорчике, сразу за часами. Тяжелый, такой же старинный, как и сам дом, казалось, вот-вот развалится от звука собственного дребезжания. Я поспешила избавить его от столь незавидной участи.

– Слушаю, – бодро произнесла, в оказавшуюся куда более крепкой, чем казалось  на первый взгляд, трубку.

– Фух, честно говоря, не был уверен, что это старье сработает, – отозвался знакомый голос.

– Рик, – радостно выдохнула я, – Ты просто волшебник!

– Что, угадал? – довольно отозвался он.

– Ну, я пока не успела осмотреть все, но даже из того, что вижу, ты попал даже не в десятку – в сотню!

– Не ожидала такого, да? – он явно купался в волне моего восторга и требовал еще, и мне было не жалко, потому что он действительно сотворил чудо.

– Учитывая ту сумму, которой я располагала? Конечно, нет. Я думала  тут этакий деревенский шик, или даже хижина лесника, но никак не викторианский особняк с очевидно довольно большой прилегающей территорией. Слушай,  как ты вообще это устроил? – действительно заинтересовалась я, потому как, честно говоря, возникли некоторые подозрения.

Мы с Риком давно работали вместе, и в качестве агента и друга он меня более, чем устраивал, а вот он жаждал перевести нашу дружбу в более близкие отношения. Так что, если это своеобразный подкуп, и тут не обошлось без вложения его собственных средств… тогда даже не стоит разбирать вещи.  И судя по тому, как замялся собеседник, такой вариант вполне возможен.

– Ты же сказала, что дом тебя устраивает, так к чему лишние вопросы? – заюлил друг.

 – Риииик, – надавила я голосом, четко давая понять, что не позволю смолчать.

– Ладно, – недовольно проговорил он, – Можешь не переживать, дом действительно достался мне по смехотворной цене. Все на самом деле не так прекрасно, как тебе кажется. Во-первых, он довольно старый, пройдешься немного заметишь, что и краска кое-где пооблупилась и потертости везде. Во-вторых, только не ругайся, но у него проблемы с электричеством. И прежде чем ты на меня наорешь, я уже все решил и вызвал электрика, уже к вечеру все исправят, – я издала недовольный вздох, достаточно громкий, чтобы он услышал в трубке и осознал всю глубину моего недовольства, но прерывать его исповедь не стала. Пока что все перечисленные недостатки все еще не могли настолько снизить цену дома, – В-третьих, как ты заметила, он находится почти в получасе езды от города, что на самом деле тоже не плюс. Ну, и в четвертых, – тут он замялся, и я поняла, что сейчас прозвучит главная причина, – у него, как бы сказать, не самая хорошая репутация.  Убийства, пропажи людей и всякое такое, ну, ты понимаешь.

Я облегченно рассмеялась. Еще бы, кому как не мне понимать, я ведь сама автор ужасов. Да, многие дома имеют плохую историю, но все же это далеко не значит, что виноваты в этом стены. Виновны всегда люди. А призраков не существует, так что кроме крыс и пыли, мне бояться нечего.

– Всего-то, – улыбнулась я, – Ну, значит, мне несказанно повезло.  Благодаря пугливости остальных, мне досталось такое сокровище. Готовься Рик, чувствую, что следующий роман будет бестселлером.

– Правильный настрой, – тут же оживился друг, поняв, что ругаться я уже не буду, – Все, иди и пиши, не буду тебя отвлекать, звони, если что.

– Пока, – попрощалась я и вернула трубку на место.

Ласковым взглядом обвела оббитые красной узорчатой тканью стены. Дурная репутация, родной, не переживай, и у меня была такая же. Меня она не пугает, значит мы подружимся.

Что ж пока стоит продолжить знакомство.

В довольно просторной прихожей, где все еще одиноко ютились мои чемоданы, помимо часов, разбавляющих тишину дома, нашлись еще пара огромных ваз с росписью под китайские (возможно настоящий антиквариат), и подставка для зонтика. Дальше на очереди на исследование  была гостиная, широкий проем в которую, открывался прямо из прихожей.

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍ Нежно бежевый шелк стен с серебряной нитью узоров, зеленая обивка мебели в крупный розан и большой черный рояль у окна ясно давали понять – когда обстановкой этого дома ведала женщина.  Кружевная салфетка на журнальном столике у камина, между кресел,  пяток картин разбросанных по стенам, куча декоративных вещиц, а так же витражная лампа на небольшом столике  напротив рояля, это предположение определенно подтверждали.  Камин к слову был огромен, и в нем даже наличествовали дрова, хотя его явно давно не разжигали.  А вот выбор картин, честно говоря, озадачил. Два милых сельских пейзажа, гравюра старинного городка  и фрагменты из росписи Сикстинской капеллы руки Микеланджело. И если еще «Сотворение светил» оттуда смотрелось просто загадочно, то часть «Страшного суда» выглядела не очень приятно.  Странный вкус был у хозяев. Хотя возможно они просто были сильно набожны.

Часы на каминной полке молчали, в отличие от своего напольного собрата в коридоре.  На столике обнаружилась бог знает сколько там простоявшая кружка, когда-то полная кофе,  теперь лишь темного налета  и затхлого запаха. Странно, ведь я же вижу, что пыли нет, значит Рик действительно кого-то присылал, чтобы дому придали более жилой вид, прежде, чем я приеду, но посуду почему-то убирать не стали. Побоялись потревожить духов этого места?

Рядом нашлась пара книг, незнакомого мне названия, но дорогого и старого  вида, и еще одна, не имевшая никаких опознавательных знаков. И только после того, как я раскрыла ее, стало понятно, что это не книга – дневник.

 20 апреля.

В порыве злости отчаянья я сжег свой предыдущий дневник. А потом понял, что не могу, слишком много мыслей роится в моей голове, и если их не выплеснуть, то просто сойду с ума. Возможно это мое проклятье за то решение, что изменило всю мою жизнь. Все должны отвечать за свои поступки, и эта картина рядом служит мне очередным напоминанием об этом. Как будто я смог бы забыть о своем грехе. Правильно ли мы тогда сделали? Вопрос, который будет еще долго преследовать меня, если не вечность. 

13 мая

Все врут, время не лечит. Сколько бы времени не прошло, ничего не истирается из памяти, сомнения продолжают глодать, спустя все эти годы. Наверное, это никогда не закончится, я проклят оставаться стражником сотворенного в этом месте. Никогда не думал что такое действительно возможно. Один день, одно решение, да не верное, но другого просто не могло быть, и вся жизнь поделена на две части – до и после. И хотя я знаю, что другого варианта у нас просто не было, легче от этого не становится. 

28 июня

Джеймс был прав, спустя время шумиха поулеглась и все забылось, а я теперь думаю, что возможно зря. Пусть бы пришли, пусть бы допросили, и я бы все рассказал… И оказался бы в тюрьме. Хотя возможно это был бы лучший вариант.

Август

Одиночество начало сводить меня с ума. Или это чувство вины? Я слышу голоса в той самой комнате. Все как говорил Джеймс. Неужели все это время он говорил правду? Нет, разум еще не настолько покинул меня, чтобы поверить в это. Но эти голоса, эти чертовы голоса, они не дают мне покоя.

Февраль?

Сколько лет уже прошло, с тех пор как я один в этом доме? Я потерялся в своих иллюзиях и одиночестве. И голоса, голоса, затихшие на какое-то время, снова вернулись, громче и сильнее, чем до этого. И барабаны, вторящие им. Реальны ли они или рождены моей больной фантазией? Я больше не могу так… Джеймс был прав –  это проклятье Мне придется нарушить свое обещание…

Я отложила забытый дневник. Похоже, у кого-то в этом доме были серьезные проблемы с психикой.  Либо это некто слишком впечатлительный выдумал себе страшилку после  всех слухов.  А в целом, странно, что кто-то оставил здесь столь личную вещь как дневник. Да еще и со столь интригующими записями.  Не удивлюсь, если это все очередная шуточка Рика, в попытке вдохновить меня на новую книгу. Надо будет спросить, откуда он взял его. Или неужели сам придумал? Нет, боюсь ему бы на это не хватило таланта и фантазии.

Больше ничего интересного мои глаза не приметили. Конечно, в комнате осталось еще множество  ящичков и полочек, которые я не успела осмотреть подробнее, но благо на это у меня еще будет предостаточно времени. А сейчас главное успеть ознакомиться с остальным домом, пока еще не совсем потемнело.  С этими мыслями я распахнула дверь и шагнула  в следующую комнату.

Если предыдущая, явно была предназначена для женского досуга или милого вечернего времяпрепровождения с семьей, то эта явно была мужской обителью. Кабинет, совмещенный с библиотекой. Обстановка, ничего не скажешь, просто шикарная. Стеллажи из темного дерева, массивный стол с зеленым сукном, тяжелый портьеры бордового бархата в тон стен и обивки мебели. Все удивительнее, что вся обстановка в доме сохранилась, а уж тем более собрание книг, по виду явно довольно старых и возможно ценных.  В комнате витал тяжелый запах, присущий всем библиотечным помещениям – пыли, старой бумаги и чернил, и лишь слегка его разбавляла нотка горького табака. Похоже, бывший хозяин кабинета был любитель покурить, о чем свидетельствовал не только буквально пропитавший стены и мебель запах, хоть и не навязчивый, но все же довольно заметный, но и открытая коробка с сигарами, на маленьком столике у стены. Я в целом не поклонница курения, а уж к этим так вообще притрагиваться страшно – сколько они там так пролежали?

Всего две увиденные комнаты, а у меня уже возникло четкое ощущение, словно все хозяева исчезли совершенно внезапно, посреди своих повседневных дел.  Вот, пожалуйста, в этой комнате, на абсолютно таком же столике, как и в предыдущей, стоял бокал для вина. На этот раз пустой, а взяв его в руки и принюхавшись, поняла что даже и чистый. Вот спрашивается, зачем надо было оставлять его при приборке здесь, а не убрать куда-то к остальной посуде? Очевидно, это было одно из «особых» указаний Рика, призванных вдохновить меня и создать нужный настрой.  Правда, несмотря на эту видимость только покинутого жилища, чувствовалось – дом спит, он отвык от гостей внутри и еще даже не прочувствовал, что кто-то вновь появился здесь.  Хотя возможно это просто мое пристрастие к антропоморфизму. С детства привыкла видеть в вещах живые сущности. Не в том смысле, который обычно вкладывают в это понятие люди – мол, эта вещь проклята, в нее вселился злой дух и так далее. Просто каждая обладает своим характером, настроением, чаще всего отражающими черты присущие ее хозяину. И этот кабинет показывал, что его владелец был крайне интересной личностью.

Правда, прежде чем продолжать исследовать комнату, пришлось раскрыть тяжелые, в отличие от всей остальной мебели, буквально пропитавшиеся пылью портьеры и распахнуть окно.  Все же легкий запах затхлости давно покинутого помещения тут был посильнее чем предыдущей комнате, да и с освещением (еще раз спасибо Рику за все еще отсутствующее электричество) довольно туго.  На улице, конечно, промозгло  и пасмурно, но и то лучше. Теперь, по крайней мере, можно рассмотреть надписи на корешках книг в высоких стеллажах.  Но сначала в глаза бросились несколько наград и дипломов, занимавших центральные полки. Все  – Джеймсу Блэквуду, и все за инженерно-конструкторские работы и достижения.  Ну что ж, значит, прочитанный дневник принадлежал не хозяину дома, а кому-то близко знакомому с ним.  А сам же владелец кабинета, очевидно, был довольно талантливым инженером,  судя по надписям в области строительства и эксплуатации мостов.  Собрание научно-технической литературы вокруг это подтверждало.  И вкраплениями в этой инженерной справочной стояли книги Лавкрафта и По, а так же несколько энциклопедий по этническим народностям. Необычный круг увлечений для техника. Но увлечение этникой объясняло наличие странных щитов в качестве украшений на стенах.  Я не очень разбираюсь в истории и всем с ней связанным, но эти железки явно не относились к культуре мужчин на конях в консервных банках, а так же греко-римских боев и завоеваний. А в моем представлении, кроме рыцарей и римлян с щитами какие-то дикие племена в Африке  или Южной Америке.   На столе к слову тоже нашлась какая-то страшноватая стилизованная фигурка, кажется все же человека, так что по поводу племен, я вполне могла оказаться права.   Там же обнаружились еще пара справочников, чертеж моста и … очередной дневник? Похоже, обитатели этого дома тяготели к эпистолярному жанру не меньше меня. Хотя в то время, кажется, это считалось нормальной практикой, и даже особой само дисциплинированностью и твердостью ума вести ежедневные записи. Хотя учитывая, что было написано в том, что я нашла в соседней комнате – твердостью ума там и не пахло, скорее наоборот.  Не читая, пролистнула несколько страниц и, лишь убедившись, что читать там, собственно говоря, не так уж много, все же устроилась в кресле, чтобы ознакомится с воспоминаниями владельца дома поближе.

15 августа.

Строительство шел полным ходом и даже довольно успешно. Честно говоря, когда меня приглашали на этот проект в Африку, я не был уверен, что это хорошая идея. А теперь просто благодарю провиденье за то, что оно привело меня сюда. Всего несколько месяцев, а уже кажется, что эта страна стала мне родной ничуть не меньше, чем Британия.  Африка покорила меня своими видами, искусством, культурой. Я уже жалею, что вскорости придется покидать этот край. Правда я уже обзавелся несколькими друзьями из местного населения, который сказали, что будут рады видеть меня снова, и даже подарили несколько очень интересных сувениров. Я уже плотно упаковал их, но эти вещицы настолько заинтересовали меня, что я решил чуть позже приобрести еще несколько. Кто знает, возможно, это станет моим новым увлечением? Никогда не представлял себя коллекционером, но эта страна, этот мир поменяли меня. 

Хотя кажется со скорым возвращением я поторопился. Вилкинс заявил, что появились какие-то проблемы с местными жителями. Возможно, придется задержаться. И, несмотря на то, что задержка строительства ни к чему хорошему не ведет, в душе я ликую…

20 августа

Проблему с местными жителями так и не удается решить. Хотя называть это проблемой, наверное, слишком.  Поселение одного племени оказалось слишком близко к нам, и уходить они отказываются. Но дело не в том, что они как-то агрессивно себя ведут, не дают работать или мешают. Вовсе нет.  Лишь молча наблюдают, скрываясь в сумраке деревьев. Просто стоят и смотрят. Не двигаясь, не произнося ни звука, словно темные статуи их злобных божков застывшие среди деревьев. И, если поначалу рабочие к этому относились чуть ли не с усмешкой – мало ли какие глупости бродят в головах местных туземцев – чем больше времени проходило, тем более напряженной становилась обстановка. Их молчаливое созерцание заставляло нервничать, а к вечеру, когда силуэты наблюдателей совсем скрывались в тенях, и лишь в темных глазах изредка проскальзывали отблески пламени, да редкий свет луны обрисовывал не четкую фигуру в деревьях, становилось совсем жутко.  Казалось, что-то большее скрывается в этих, словно выточенных из оникса, фигурах.  

И чем больше наши соглядатаи заставляли нервничать рабочих, тем сильнее разгоралось мое любопытство в их отношении.  В чем смысл этого наблюдения?  А еще нестерпимо хотелось рассмотреть их и их быт поближе. Вечно скрываясь в тени деревьев их облик оставался для нас загадкой. О том чтобы приблизится ближе к деревне пока и речи быть не могло – слишком опасались нарваться на открытый конфликт.  

Правда, однажды, под покровом все той же спасительной тени мне все же удалось подобраться достаточно близко, чтобы рассмотреть черты лица одно из этих людей.  Как же точен я был, сравнив с фигуркой из камня. Резкие грубые черты, словно рожденные рукой не слишком умелого резчика, немного хищные, казалось стоит плотно сомкнутым губам хоть немного разомкнуться и покажутся острые клыки вместо обычных зубов, а главное глаза – пустые, словно безжизненные, но все же пристально ведущие зрачком вслед за движением на площадке. 

И все это лишь сильнее разожгло мое любопытство. Я должен узнать о них больше! Посмотреть их деревню и быт, это буквально стало навязчивой идеей.  Завтра я попробую подобраться ближе к их поселению…

21 августа

 К сожалению, вылазку к туземцам пришлось отложить. Возникли некоторые юридические проблемы с документами на строительство, поэтому пришлось вновь ехать к ближайшему городку, чтобы уладить все недоразумения. Но все же день не прошел зря, мне удалось выяснить что-то новое про это племя. 

К вечеру закончив все дела, мы зашли отдохнуть в местный бар, и там смогли разговорить старожилов. Племя, ставшее нам соседями было им знакомо, но вот что удивительно – исключительно, как вымершее! Старик, рассказавший нам эту историю говорил, что его еще маленьким ребенком пугала бабка страшными историями об этом племени. Местные  называли их длорнами, и история эта уже передавалась из уст в уста, как легенда.  Они жили там же где и сейчас у реки, только было их много больше. Довольно крупное, но крайне скрытное поселение.  С городком на общение не шли, а местные жители и сами не рвались, а причиной была странные ритуалы, отголоски которых доносились до жителей городка.  Иногда по ночам над лесом с той стороны разливалось бордово красное зарево, пугавшее кровавыми оттенками и неясными тенями, и отдаленный грохот ритуальных барабанов.  В чем состоял сам ритуал никто не знал и не видел, но один лишь вид занимавшегося над лесом зловещего сияния вселял ужас в жителей города.  Но постепенно зарево возникало над лесом все реже, звуки барабанов затихали, а потом и пропали вовсе, поэтому местные решили, что племя вымерло, либо ушло в другие края. 

Но вот же оно! Все еще здесь! И есть в этом что-то потрясающе мистическое. Чем больше я узнаю, тем больше меня захватывает идея изучить их. Я уверен, что это поселение может стать самым невероятным этническим открытием за последний век. Это же такой пласт не изученной культуры! Идея увидеть поселение собственными глазами захватывала меня все больше.

30 августа

Случилось! Мне и еще нескольким таким же энтузиастам удалось пробраться просто невероятно близко к поселению. Но то, что мы там увидели… Мне до сих пор не верится, и руки дрожат над каждой буквой этой записи, но я не смогу держать все это в себе. 

Но все по порядку. Деревенька, если можно ее так назвать, оказалась мала и скудна до невероятия. Лишь с десяток различных шалашей, пусть и достаточно крупных.  Все поселенцы отличались той же резкостью и дикостью черт, но все же занимались вполне привычными делами – приготовлением еды, плетением некого подобия посуды или одежды. Но все это продолжалось лишь до какого-то момента. 

Внезапно, один из поселенцев в центре деревни резко остановился и начал судорожно дергаться, словно в жестоких конвульсиях, выворачиваясь во все стороны, будто кто-то выкручивает ему суставы или просто жестоко ломает все кости. Постепенно это состояние распространялось на всех остальных жителей деревни. Корчась будто в жутких муках, они подтягивались к центру поселения, образовав довольно широкий круг, и словно заведенные продолжали двигаться в каком-то лишь им ведомом ритме, ежесекундно «ломаясь».  Не знаю сколько времени все это длилось, мы словно завороженные наблюдали за этим действием не способные оторвать взгляда. Внезапно из одной хижины вышли двое, неся с собой маску. Они установили ее в центре это круга, и влились в общую толпу беснующихся. 

Эта маска… Что-то в ней неуловимо напоминало черты самых туземцев. И, казалось, в ней была какая-то словно завораживающая сила. Только увидев ее, я понял, что не могу оторвать взгляда. Вся уже собранная мной коллекция, некоторые предметы которой могли похвалится и большей яркостью, искусностью, оригинальностью, мгновенно стала для меня лишь бесполезным хламом. Но эта маска… она была словно самим воплощением чего-то более древнего. 

Поток людских тел вокруг приворожившей меня маски ускорялся. В какой-то момент один из туземцев вышел из общей толпы к маске и надел ее. Какое-то время ничего не происходило, но потом…

Еще несколько фигур оторвались от общего круга и кинулись к тому, что в центре, и прямо зубами и руками вгрызлись в его тело. Постепенно все из круга стали присоединятся к этому ужасу, погребя несчастного под ворохом тел.

Будем говорить прямо – племя безжалостно разорвало его на части за несколько минут. Но самое жуткое, что все это произошло в полнейшей тишине. С того самого момента, как первый из них затрясся в странном припадке весь окружающий мир погрузился просто в неестественную тишину.  Словно даже окружающий мир замер в преддверии грядущего действия.  И когда они кинулись на него… Кажется, я слушал как ломается каждая кость, как разрываются мышцы и сухожилия. Человек, которого разрывают на части,  должен испытывать просто невыносимую боль, молчать тут не возможно. Но он не произнес ни звука.  Вышел в центр – сам! – очевидно прекрасно зная свою участь, и умер не сопротивляясь и не разу не закричав.  Возможно, все они были под каким-то наркотиком, но все же… это неумаляло ужаса и жестокости произошедшего.  

После того, как от несчастного не осталось уже ничего, кроме ошметков мяса, клубок тел распался, и эти существа (невозможно после увиденного называть их людьми, даже «дикари» для них будет слишком очеловеченным) разошлись, как ни в чем не бывало, и снова занялись делами. Маску, покрытую брызгами крови, подняли с того, что осталось от одного из них, и унесли обратно в хижину. 

После увиденного, оставаться рядом с деревней никому не хотелось и поспешили уйти оттуда,  сохранив в душе память и отголосок ужаса произошедшего.  Весь мой энтузиазм в изучении этого племени исчез.  Это не то открытие, которое стоит показывать миру. Я желал бы стереть из своей памяти мгновения произошедшего, никогда не знать этого кровавого зрелища. Но видения этого слишком ярки, чтобы затереться из памяти. А еще маска… маска, которая несмотря на произошедшее продолжала влечь меня.  Что в не такого, что я не мог забыть ее образа? 

Я понимаю, что если и существуют на свете проклятые вещи, то она несомненно относится к одним из них. В чем была ее роль в произошедшем ритуале? Является ли она олицетворением их бога, которому они  таким образом воздали положенную кровавую дань, или же она лишь обезличивает жертву перед всеми остальными? Я не знал и старалась выбросить из головы этот проклятый образ.

Но маска… эта маска…

 На этом записи в дневнике обрывались.

Это было… впечатляюще. Нет, действительно, у этого поклонника творчества По и Лавкрафта, определенно просматривался талант к подобному жанру, говоря сама как автор. Сколько же еще интересно он мог бы рассказать о своих приключениях в Африке? Или же увиденное окончательно рассеяло очарование этой страны?

Жаль, конечно, но мне этого, похоже, уже не узнать. Часть следующих страниц была вырвана, а остальные девственно чисты, хотя их оставалось довольно много.  Может что-то найдется в столе?

Я принялась осматривать ящики, но ничего ценного не нашлось. Несколько фотографий, что характерно с явно африканскими пейзажами, стопка гербовой бумаги, пустой конверт, шило и еще коробка сигар.  Еще один ящик к моему глубокому сожалению оказался крепко заперт на ключ. Возможно, еще повезет найти его в глубине дома. Учитывая, что на вещи хозяев никто не претендовал, значит и сам ключик должен быть где-то здесь. Посмотрим, может потом найду.

Вздохнув, откинулась на спинку кресла и еще раз оббежала взглядом комнату. Тени на стенах уже немного сместились, показывая, что прошло больше времени, чем я предполагала. Тяжелые металлические часы на столе застыли на одном мгновении, не подавая признаков жизни. Лишь отдаленный звук  тех, что остались за дверью в коридоре показывал, что время в этом месте все же течет.

И все-таки, какое же удивительное место.

Так, время идет, а у меня еще половина дома впереди для изучения. Бодро поднявшись из кресла, шагнула к широким дверям  прямо напротив стола, и смело шагнула в следующую комнату.

Итак – столовая. Ну, в общем-то, ничем не примечательная.  Длинный овальный стол по центру, пяток стульев с высокой резной спинкой, совершенно потрясающий сервант, в глубине которого сквозь затемненное стекло проглядывалась посуда, ну и пара горшков, с засохшими деревьями, когда-то украшавшими эркер.  Лучше бы диванчик тут установили. Впрочем, все в моих руках. В целом хотелось бы сохранить дом как можно более приближенным к оригиналу – есть в нем свое очарование,  но какие-то вещи дополнить я могу.

Правда, глянув в окно эркера, поняла, что идея не особо хороша. Вид отсюда открывался разве что на ближайший куст, а так же затхлый фонтанчик. Где то невдалеке за деревьями виднелась остроконечная крыша с крестом на верхушке. Только не говорите мне, что на территории поместья и свой приход имеется. Поистине не простое место.

Сервант, на проверку, посудой оказался забит лишь на половину. Вторая же была заставлена бутылками все возможного спиртного. Я в нем разбиралась не слишком хорошо, но мне представляется, что оно вполне себе элитное и дорогое. Неизвестно правда, годно ли оно еще к употреблению, но как-нибудь потом можно будет прояснить этот момент. Под настроение.

Больше ничего интересного, кроме стопки накрахмаленных салфеток и скатертей в небольшой тумбочке, я не обнаружила и отправилась дальше.

Еще одна лестница, из того что я понимаю в устройствах таких домов, так называемая «черная».  Ничего интересного, кроме пары высоких ваз с африканскими мотивами под занавешенным окном. Задерживаться не стала, пора бы уже заканчивать с первым этажом.

Вот мы и добрались до кухни.  Выглядела она, на современный взгляд не очень. Нет, конечно, множество полочек с жестяными баночками и ящичков для хранения это прекрасно. Вот только плита, судя по виду требовавшая разжигания с помощью дров, доверия не внушала. А после того как я подергала ее дверца, стало понятно, что у меня и испробовать столь  допотопный способ не получится, ибо дрова туда теперь просто не засунуть – дверь заклинило. Мило, и как предполагается тут готовить? Взглядом пробежалась по кухне и заприметила электрическую плитку. Прекрасно, совсем без возможности готовить меня не оставили. Если бы не одно но. Судя по глубокой тишине допотопного холодильника в углу, электричество в доме так и не появилось, так что готовка мне не грозит. По крайней мере, сегодня. Ладно, пара яблок и коробка сухого завтрака сегодня вечером и завтра утром меня спасут. А вот если потом электричество так и не появится, кое у кого будут проблемы, и этот кто-то вовсе не я.

В кухне помимо старой посуды и шкафов имелось целых три двери. Одна, задняя, вела на улицу, куда то в глубь сада, остальные две еще предстояло проверить.  В одной, в неярком свете, еле доносящемся от окон, я признала кладовку. Вещь полезная, но опять-таки, посмотреть пока ничего не удастся.  А за второй обнаружилась густая темнота и лестница уползающая вниз. Подвал. Тоже довольно интересно, но сейчас туда  спускаться, только ноги переломать. По крайней мере, мне будет еще, что изучать следующие дни. Не все же сразу.

Кухня ввиду своей временной недееспособности меня больше не интересовала, так что, вернувшись к черной лестнице, пошла осматривать последнюю комнату на этом этаже.

Тесно, серо и мрачно – комната прислуги, этим все сказано. Кровать аккуратно заправлена и в отличие от других комнат, она жилого вида не имела даже номинально. Правда в ящиках комода, в который я залезла из любопытства, нашлась книга по проявлению фотографий, пара коробочек с пленками и даже, допотопный фотоаппарат! Вот уж ценная находка. Не уверена, что рабочий, но все равно раритет ведь. Кто-то тут явно увлекался, тем страннее, что столь ценную вещь оставили на растерзание времени в этом месте.  За единственной дверью в этой комнате, помимо входной обнаружилась ванная. Собственная ванная у прислуги! Вот этот роскошь.  В практически полностью заполненной водой бадье, в мутной воде с черным осадком, плавала пара фотографий, видимо упавших с бельевой веревки, на которой висели прицепленный щепками еще десяток.  И вполне неплохие, судя по тому, что я увидела. А фотографировала неизвестная горничная, собственно говоря, сам особняк и его окрестности. Вот вид центрального входа, а вот тот самый фонтанчик недалеко от  него, помимо всевозможных ракурсов самого дома, еще обнаружилась фотография большого креста с Иисусом, видимо из того самого прихода, что виднелся  из столовой, и еще нечто весьма похожее на шикарную оранжерею (неужели и такое чудо имеется где-то на территории?).