Текст книги "Драконы летнего полдня"

Автор книги: Маргарет Уэйс

Соавторы: Трейси Хикмен
сообщить о нарушении

Текущая страница: 20 (всего у книги 43 страниц)

28. Предупреждение. Трое сходятся вместе. Танис должен выбрать

Танис стоял на одном из бастионов Башни Верховного Жреца и смотрел на пустынную, обезлюдевшую дорогу, ведущую в Палантас. Он думал о том, что город, вероятно, охватила паника. Слух о наступлении врага на Палантас распространился уже на рассвете. Теперь был полдень. Горожане, очевидно, позакрывав магазины и лавки, высыпали на улицы и впитывают, как губка, самые невероятные «новости», и чем они нелепее, тем с большей охотой в них верят. Надо полагать, к вечеру у правителя созреет речь. Он выйдет на балкон своей резиденции и по бумажке ее прочитает. Заверит граждан, что на пути у врага несокрушимая твердыня – Башня Верховного Жреца. Затем с чувством выполненного долга правитель покинет балкон и отправится ужинать. Танис скептически хмыкнул:

– Кто бы пришел и меня успокоил, утешил… Словно потворствуя его желанию, в самом деле появился некто – не принесший, впрочем, ни утешения, ни успокоения. Танис вышагивал вдоль зубцов стены, когда ему вдруг почудился какой-то шорох за спиной. Он повернулся… и нос к носу столкнулся с черным магом.

– Какого… – Чтобы не потерять равновесия Танис оперся о зубец. – Даламар! Откуда?.. Как?..

– Из Палантаса… Дорогами магии… И у меня нет времени слушать твое заикание. Ты несешь службу?

– Я? О нет! Я лишь…

– Тогда проводи меня к предводителю рыцарей, поторопил Даламар. И скажи этим глупцам, чтобы они вложили мечи в ножны. Иначе от них останутся только лужицы расплавленного металла. Рыцари-дозорные, встревоженные появлением на стене постороннего, взяли темного эльфа в кольцо.

– Уберите мечи, – сказал им Танис. – Это повелитель Даламар из Башни Высшего Волшебства. Для него не составит большого труда исполнить свою угрозу.

Хотя мечи нам в самом деле скоро понадобятся. Сходите кто-нибудь к Томасу и скажите ему, что мы просим у него аудиенции.

– Ты прав, Полуэльф, говоря, что вам понадобятся мечи, – заметил Даламар, направляясь к лестнице, ведущей во внутренние помещения Башни. – Хотя мне кажется, в чем вы действительно нуждаетесь – так это в чуде.

– В не столь далеком прошлом Паладайн на чудеса не скупился.

– Да… Даламар посмотрел по сторонам. Но я не вижу ни одного чародея, погруженного в магический транс и бормочущего заклинания над своим огненным шаром… Темный эльф внезапно остановился, взглянул на Таниса.

– Скверные времена грядут, – продолжал он. – Тебе не следует здесь оставаться. Возвращайся домой, к жене… Проще простого это устроить. Только скажи, и я мигом переправлю тебя на родину.

– Неужели все так плохо? – не сводя с Даламара глаз, спросил Танис.

– Весьма и весьма, – тихо проговорил маг. Танис поскреб бороду.

– Сначала я хотел бы все до конца выяснить, а уж потом решать.

– Как тебе угодно. Пожав плечами, Даламар снова заторопился. Полы мантии путались в коленях. Попадавшие навстречу рыцари, давая дорогу, сторонились и провожали чародея настороженными, враждебными взглядами. Танис и Даламар вошли в просторный холл, предшествовавший залу Совещаний. К ним тут же устремился рыцарский караул.

– Я ищу властителя Томаса, – сказал Танис.

– А он ищет тебя, господин, – отозвался рыцарь. – Я послан сказать тебе, что в связи с последними событиями созван Совет Рыцарства; Господин Томас ожидает прибытия Даламара с известиями…

– И чем скорее я увижу Томаса Тальгаардского, тем лучше, – сказал темный эльф. Рыцарь узнал мага и отвесил легкий поклон.

– Властитель Томас выражает тебе свое глубокое почтение. Ты можешь передать свое сообщение через меня или сэра Таниса. Долее Томас Тальгаардский не смеет тебя задерживать…

– Меня задерживать!.. Этого вам в любом случае не удалось бы. Я здесь по собственной воле и после разговора с господином Томасом по собственной же воле вас покину.

– Повелитель… – Рыцарь подыскивал нужные слова. – Ты ставишь нас в затруднительное положение. Могу я говорить напрямую?

– Если это ускорит церемонии…

– Поскольку ты враг, то… Даламар покачал головой:

– Враги на самом деле не так уж далеко, рыцарь. Я не вхожу в их число.

– Возможно, неуверенно проговорил воин. – Но возможно также и то, что ты послан своей Королевой, чтобы заколдовать наших командиров. Даламар побледнел.

– Если бы я хотел их заколдовать, рыцарь, то мог бы преспокойно это сделать, не переступая порога своего кабинета. Не сходя с этого места, я мог бы…

– Но он не станет делать ничего подобного, – поспешил вмешаться Танис. – Даламар преследует самые добрые намерения – и я готов поклясться в этом. Пусть моя жизнь будет тому ручательством.

– И моя тоже, – донесся со стороны чей-то тихий голос. В сопровождении своего белого тигра и группы рыцарей, державшихся чуть позади, в холл вошла леди Крисания. Зверь всех внимательно оглядел. Его пристальный, проницательный взгляд никоим образом не напоминал бегающий, настороженный взгляд животного.

Это могло быть игрой воображения, но на миг Танису показалось, что тигр и Даламар знают друг друга… Караульные, встав на одно колено, преклонили головы. Праведная дочь Паладайна приняла адресованное ей приветствие и велела им подняться, затем повернулась в Даламару. Тот ограничился полупоклоном головы.

***

После едва слышной команды тигр подвел хозяйку к магу. Крисания протянула для приветствия руку. Даламар легонько коснулся ее кончиками пальцев.

– Спасибо за поддержку, Посвященная, – произнес маг с почти неуловимой иронией. Крисания обратила лицо к рыцарям:

– Окажите любезность, господа, – проводите нас троих к Томасу Тальгаардскому. С какой бы охотой рыцари препроводили Даламара в подземелье. Но увы, они вынуждены были подчиниться ее просьбе. Соламнийцы поклонялись и служили Паладайну. Праведная дочь Крисания возглавляла всех поклоняющихся Паладайну и почитающих его как верховное божество.

– Сюда, господа, – проговорил рыцарь, приказав своим людям встать «на караул».

– Как ты узнала, Посвященная, что я здесь? – вполголоса поинтересовался Даламар. – Жрецы следят за мной?

– Все мы под пристальным наблюдением Паладайна… Пастух приглядывает за всем стадом, какого бы цвета ни были его овцы, – добавила с улыбкой Крисания. – В действительности, маг, я не знала, что ты здесь. Палантас наводнили странные слухи. Никто не может ничего толком объяснить. Потому я решила все разузнать сама. Легкое ударение на слове «никто» насторожило Даламара.

– Неужели Паладайн держит тебя в неведении относительно того, что делается в мире? Крисания оставила вопрос без ответа, но по выражению озабоченности на лице Даламара и так все стало ясно.

– В моих словах нет иронии или сарказма, – продолжал он. – Дело в том, что Нуитари, которому я поклоняюсь, столь же немногословен и странно пассивен в последнее время. То же самое я могу сказать о прочих покровителях магии – Лунитари и Солинари. В равной степени это касается и поведения моей Королевы.

Даламар пожал плечами. – Нуитари как-то сник, и, естественно, это отразилось на мне. Такое впечатление, что боги поглощены чем-то… Крисания оживилась:

– Ты абсолютно прав. О слухах, что ходят в Палантасе, я поведала Паладайну в своей молитве… Видишь амулет у меня на шее? – Она показала на серебряный медальон с изображением дракона. – До недавнего времени, обращая свои молитвы к Паладайну, я чувствовала его отклик на них, ощущала его любовь ко мне. Этот медальон, – Крисания благоговейно коснулась металла, – начинал испускать мягкий голубоватый свет. И душа успокаивалась, заботы и тревоги оставляли меня…

Помолчав, Крисания продолжала:

– Некоторое время назад медальон потускнел. Я знаю, Паладайн по-прежнему слышит меня, сопереживает… но, боюсь, ему просто нечем меня утешить. Я подумала, может быть, к этому имеет какое-то отношение повелитель Ариакан.

– Возможно, – с сомнением в голосе проговорил Даламар. – Весьма вероятно, скоро все прояснится – Палин Маджере вошел во Врата.

– Это верно? поразилась Крисания.

– Боюсь, что да.

– Но как ему это удалось? Ведь ты держишь лабораторию закрытой, и кроме того, она под присмотром стражей!

– Он был приглашен, госпожа, – сухо ответил Даламар. – Думаю, ты догадаешься кем. Краски сошли с лица Крисании. Она сбилась с шага. Тигр прижался к хозяйке, как бы предлагая опору. Танис поддержал женщину за локоть.

Чувствуя, что она дрожит, полуэльф сердито посмотрел на мага.

– И ты не воспрепятствовал? – горько спросил Танис. – Его следовало остановить!

– В данной ситуации от меня мало что зависело, – сверкнув глазами, сказал Даламар. – Вам хорошо известно, что в магии Рейстлин сильнее.

– Рейстлин Маджере мертв, – убежденно проговорила Крисания. Ее минутной слабости как не бывало. Она распрямилась, отстранила руку Таниса. – За свою жертву он обрел вечный покой. Если Палина Маджере заманили в Бездну – это сделал кто-то другой. Даламар хотел что-то добавить, но, заметив предостерегающий взгляд Таниса, лишь иронично усмехнулся и промолчал. На пути в Зал Совещаний никто больше не произнес ни слова. Следуя за провожатым, они вошли в длинный коридор, на стенах которого висели штандарты с фамильными гербами. Танис отыскал штандарт Маджере, занявший свое место среди прочих, после посвящения братьев в рыцарство. На гербе была изображена роза, погруженная в бутыль с пенящимся элем. Танису всегда казалось, что герб Маджере больше напоминает вывеску у входа в таверну. Но Карамон, приложивший немало усилий, чтобы придумать герб, очень гордился им. Танис же слишком любил своего друга и боялся обидеть его неосторожным словом. Раздумья полуэльфа были прерваны появлением в коридоре двух оруженосцев. Взобравшись на принесенные с собой лесенки, они принялись драпировать штандарт Маджере черной материей…

– Господа… праведная дочь – соизвольте пройти в зал. Офицер распахнул перед ними двери зала, где проходили заседания Совета Рыцарства. Совет созывался только в особых случаях из глав трех рыцарских орденов: Розы, Меча и Короны. Этот триумвират назывался Мерой. На Совете определялась стратегия войны, согласовывались командные полномочия, назначался предводитель, разбирались поступки, пятнающие звание рыцаря, воздавалось должное проявившим героизм, решались накопившиеся текущие вопросы. В некотором отдалении от входа, прямо напротив дверей, стоял стол, с выгравированной на нем символикой трех рыцарских орденов. Державший слово выходил в центр зала и останавливался в шаге-двух от стола. На Совете разрешалось находиться и тем рыцарям, которые были свободны от выполнения служебных обязанностей. Совет начинался произнесением присутствующими девиза: Est Sularus oth Mithas. Если заседание проходило в связи с каким-либо радостным, торжественным событием, перед его началом исполнялся Рыцарский Гимн. На этот раз церемония начала заседания прошла без пения Гимна. «Гости» официально представились Совету. После того как для них были принесены стулья, Томас Тальгаардский произнес:

– Должен сказать, сегодняшнее заседание я считаю довольно необычным.

Простите мои слова, но мне не нравится нынешняя встреча. Она походит на дурное предзнаменование. Я вижу в ней что-то роковое.

– А по-моему, обстоятельства свели нас вместе как раз для того, чтобы мы могли ускользнуть от рока, – задумчиво проговорила Крисания.

– Хотелось бы в это верить, Посвященная, – сказал Томас. – Вижу твое нетерпение, маг. Что заставило тебя решиться на столь необычный шаг? За всю историю существования Совета Рыцарства это первый случай, когда Черная Мантия присутствует на заседании.

– Властитель, – голос Даламара звучал резко, по-деловому, – из своих источников, которым я полностью доверяю, мне стало известно, что завтра на рассвете рыцари Такхизис пойдут на штурм Башни. У Крисании вырвался возглас изумления:

– Завтра?! Лежащий у ее ног тигр сдержанно зарычал. Праведная дочь, поглаживая массивную голову, что-то ласково прошептала на ухо зверю.

– Так скоро? Возможно ли это?.. «Так вот что имел в виду Даламар, предлагая мне покинуть цитадель, – подумал Танис. – Если я останусь, то волей-неволей приму участие в сражении. Он прав: мне нужно возвращаться».

Взгляд господина Томаса по очереди задержался на каждом из собравшихся.

Предводители орденов Меча и Короны с каменными лицами хранили молчание. Свое мнение они могли выразить только с разрешения Главы Совета. Томас теребил усы.

– Надеюсь, повелитель Даламар, ты не примешь мой вопрос за нездоровое любопытство… Но все же – почему ты решил известить нас о штурме?

– Не вижу надобности объяснять, почему я что-то делаю так, а не иначе, – холодно ответил Даламар. – Скажем, для того, чтобы вы успели произвести необходимые приготовления перед битвой. Танис Полуэльф, если и не знает причин моего поступка, может поручиться за правдивость моих слов.

– Думаю, я догадываюсь о мотивах, – тихо произнесла Крисания.

– Если вы хотите знать, откуда мне это стало известно, я могу удовлетворить ваше любопытст-во, – продолжал Даламар, не обращая внимания на слова Крисании. – Новость сообщил мне рыцарь Такхизис, некий Стил Светлый Меч.

– Сын Стурма Светлого Меча, – напомнил Танис членам Совета. Рыцари помрачнели, нахмурились.

– Тот, кто надругался над могилой отца, – вставил один.

– А я бы сказал – получивший его благословение, – поправил Танис. – Дьявол! Я уже давал исчерпывающие объяснения по поводу всей этой истории… вот в этом самом зале. Рыцари молчаливо обменялись взглядами. Танис Полуэльф был легендарной фигурой в Соламнии, прославленной и влиятельной личностью, а предстал перед Советом Рыцарства как прямой пособник Стила, верноподданного Владычицы Тьмы. Ему пришлось объяснять, как получилось, что он сопровождал рыцаря Такхизис к месту захоронения Соламнийцев; как получилось, что он оказывал содействие человеку, надругавшемуся над священными останками, похитившему магический меч; как получилось, что он и Карамон Маджере помогли спастись «выродку», осквернившему прах отца и вдобавок в стычке при отступлении ранившему нескольких рыцарей. В изложении Таниса неприятная история выглядела иначе. Стил направился на могилу отца, чтобы почтить его память. Меч он получил от самого отца, вероятно, с расчетом, что магический дар поможет сыну свернуть с дороги зла. Что же касалось содействия Таниса и Карамона, их «соучастия в святотатстве», то они исполняли обет – оберегать жизнь молодого человека. Совет Рыцарства выслушал тогда и свидетельства праведной дочери Крисании, выступившей в защиту Таниса и Карамона. Она выразила твердое убеждение, что во всем этом деле чувствовалось влияние Паладайна; ибо как объяснить тот факт, что Соламнийцы до самого последнего момента принимали Стила за своего, несмотря на его доспехи с символикой рыцаря Такхизис. Членам Совета трудно было оспорить столь аргументированную точку зрения, столь авторитетную защиту. Совет вынес вердикт, что Танис действовал из благородных побуждений и его благородством просто воспользовались. Разбирательство на этом закончилось, но, как Танис только что убедился, история не забылась. Вполне вероятно, ему так и не простили его «участия в деле». Властитель Томас, теребя ус, вздохнул. Затем поочередно взглянул на предводителей орденов Меча и Короны. На свой вопросительный взгляд он получил одобрительные кивки.

– Благодарю тебя за предупреждение, Даламар, – произнес Томас. – Могу сказать, что сообщение совпадает с данными, полученными нами из других источников. Мы не знали о столь скорой развязке, хотя и предвидели ее. К штурму мы подготовились.

– Я бы не сказал, что ваши приготовления бросаются в глаза, – сухо проговорил Даламар. – Вы будете противостоять не какому-то отдельному отряду рыцарей. Сюда движется армия, огромное войско, тысячи и тысячи воинов. Ударная сила войска – варвары-наемники. У меня есть основания утверждать, что в армии Такхизис в качестве воинов есть и весьма искусные чародеи. Они не подчиняются общепринятым правилам магии и не признают их, а руководствуются своими собственными.

– Нам это известно, – отозвался Томас.

– Но вряд ли тебе известно, властитель, что они прошли Нераку. Темные жрецы ходили на руины и зазывали тени мертвых под знамена войска Такхизис. Они побывали у Даргаардской Башни, и у меня нет никакого сомнения, что среди штурмующих вы обнаружите Сота и его воинов… Повелитель Ариакан – их предводитель. Вы его сами всему научили и лучше меня знаете, чего он стоит.

Сосредоточенно-мрачные лица рыцарей были красноречивым подтверждением истинности слов Даламара. Томас беспокойно задвигался на стуле.

– Все это так, Даламар. Все тобой сказанное совпадает со сведениями, что мы получаем от наших разведчиков… Тем не менее Башня Высшего Жреца до сих пор оставалась неприступной, ибо ее защищали и защищают люди веры.

– Может быть, потому, что люди веры ее никогда не штурмовали, – неожиданно проговорила леди Крисания.

– Рыцари Такхизис воспитаны в духе воинского братства. Они привыкли беспрекословно подчиняться своим командирам, фанатично преданы Королеве. Они готовы пожертвовать всем ради достижения своей цели. Кодекс чести, по которому они живут, столь же суров и неумолим, как и ваш. Ариакан позаимствовал его у вас. Я считаю, никогда прежде вы не подвергались такой серьезной опасности.

Даламар махнул рукой в сторону окна:

– Вы говорите, что готовы к отражению штурма? Но я не вижу никаких особенных приготовлений. Не вижу, чтобы дорога была запружена отрядами конных рыцарей, змеистыми колоннами пехоты, фургонами, повозками, телегами с оружием и провиантом. Я вижу, что дорога пуста!

– Да, пуста, – согласился властитель То-мас. – Хочешь знать почему? – Рыцарь сцепил на столе пальцы. Потому что противник ее перерезал. Танис, вздохнув, шумно поскреб подбородок.

– Мы посылали курьеров, Даламар… с просьбой оказать нам поддержку. С тех пор прошло три дня, и никакой подмоги.

– С восточных окраин Соламнии пришло известие, что пограничные крепости в осаде, – тихо продолжал Томас. – Во многих случаях курьеры, посланные за помощью, как в воду канули.

– Понятно, – в задумчивости хмуря брови, пробормотал Даламар. – Простите, этого я не знал.

– Войско Ариакана движется со скоростью лесного пожара. Огромное количество барж и плотов с войсками, припасами, осадными машинами идет вверх по реке Вингаард. Обычно в это время года река бурлит, неистовствует. Но нынешним летом из-за засухи она не столь полноводна и норовиста – эль, в стоящей на столе кружке, и то подвижнее. Варвары с востока очень умело управляются с баржами.

– Для его армий не существует препятствий. В войске Ариакана есть огромные животные – мамонты, которым ничего не стоит свалить огромное дерево и хоботом, словно бы это пруток, отбросить его далеко в сторону. С воздуха армии прикрывают драконы, вселяя страх и ужас всему живому… Я ничего не слышал о духах Нераки и Соте, но не могу сказать, что особенно удивлен. Властитель Томас распрямился; выражение лица хоть и мрачное, но полное решимости. Голос тверд; взгляд прямой, немигающий.

– Да, господа, мы готовы принять бой. «И малым числом можно стяжать большую славу» – так, кажется, говорят. – Рыцарь слегка улыбнулся. – Да не оставят нас Паладайн и Кири-Джолит.

– Они вам будут покровительствовать, – тихо произнесла Посвященная, задумчиво поглаживая тигра. Томас озабоченно посмотрел на нее.

– Госпожа, день кончается. Тебе нужно вернуться в Палантас еще до темноты.

Я распоряжусь о сопровождении. Крисания подняла голову.

– Не глупи, Томас, у вас каждый воин на счету. Сюда я прибыла на драконе; Золотой Огонь в целости и сохранности доставит нас назад. – Она продолжала гладить тигра. Тандар, мой поводырь, позаботится обо мне. Зверь блаженно потянулся, затем поднялся с пола. Танис ничуть не сомневался, что с этим свирепым зверем и преданным спутником Крисания будет чувствовать себя так же спокойно, как если бы ее сопровождала сотня рыцарей. Женщина собралась уходить.

Все поднялись со стульев.

– Группа жрецов-добровольцев на пути в Башню, – сказала праведная дочь Томасу. – Своими силами они собрали фургон с провиантом. Должны прибыть до полуночи. Думаю, лишними они здесь не будут.

– Ни в коем случае, – проговорил рыцарь. – Благодарю тебя, Посвященная.

– Это то немногое, что я могу для вас сделать, – тяжело вздыхая, вновь молвила она. Прощайте. Я буду за вас молиться. Она повернулась и, держась за ошейник Тандара, вышла из зала. Когда Крисания проходила мимо Таниса, он услышал ее шепот: «Вот только будут ли услышаны мои молитвы…» – Я тоже прощаюсь, – сказал Даламар. – Я мог бы оказать вам магическую поддержку, но знаю, вы от нее откажетесь. Хочу, однако, напомнить – Ариакан, в отличие от вас, не умаляет значение магии в войне. Состоящие у него на службе чародеи без каких-либо оговорок включены в структуру воинской иерархии.

– Мне это известно, маг, – сказал Томас. – Еще раз благодарю тебя за искреннее участие… Но наши рыцари никогда не стремились к слиянию двух сил: меча и колдовских чар. Боюсь, такая комбинация может принести больше вреда, нежели пользы.

– Возможно, ты и прав, властитель, – усмехнувшись, произнес Даламар.

– Я желаю вам удачи и думаю, хотя бы от этого вы не станете отказываться.

Прощай.

– Спасибо, Даламар, – сказал Томас. – Твое предупреждение было своевременным. Чародей пожал плечами: эта проблема его больше не волновала. Он взглянул на Таниса:

– Ты со мной? Томас тоже испытующе посмотрел на полуэльфа. От него ждали ответа. Останется или отправится восвояси? Танис поскреб подбородок. Он должен сделать выбор. Уйти с Даламаром – это значит беспрепятственно покинуть Башню и безопасно добраться до дома. К Танису подошел Томас и отозвал его в сторону.

– Я подожду, Полуэльф, – сказал Даламар и со значением добавил:

– Но недолго. Танис и Томас вышли на небольшой балкон зала Совещаний. До захода солнца было еще далеко, но высокие горные пики уже отбрасывали на башню густую тень. Внизу во дворе дожидался свою хозяйку огромных размеров дракон, Золотой Огонь. Еще несколько драконов, в большинстве своем – серебряных, охраняли Башню с воздуха. Сэр Томас, всматриваясь в темнеющий горизонт, облокотился на перила балкона.

– Буду с тобой откровенен, Танис, – тихо проговорил рыцарь. – Я бы охотно воспользовался твоим присутствием в Башне. У меня мало опытных командиров. В гарнизоне в основном молодые рыцари, недавно прошедшие обряд посвящения. Их отцы и старшие братья, руководящие обычно новобранцами, защищают отчий дом.

– Мне бы тоже следовало находиться сейчас у себя, – проговорил Танис.

– И я с тобой не могу не согласиться, – подхватил Томас слова Таниса. – Если ты решишь отправиться в дорогу, я буду первым, кто пожелает тебе доброго пути. Они смотрели друг другу в глаза. Ты прекрасно представляешь себе наше положение – на стороне противника подавляющий перевес. Но Башня Высшего Жреца должна выстоять, иначе падет вся Соламния. Овладей Ариакан цитаделью, и он будет контролировать северную часть Ансалона, которая станет плацдармом для его дальнейших захватов. Отсюда он может с легкостью двинуться на юг. Нам понадобятся месяцы, чтобы собраться с силами и отбить Башню. И еще неизвестно, получится ли это у нас. Танис все это прекрасно понимал. Если бы пять лет назад люди прислушались и серьезно отнеслись к его словам, к тому, что говорили и Лорана, и Крисания… и даже Даламар, – то ничего этого бы не было. Если бы люди, эльфы и гномы забыли свои пустячные обиды, поступились своими мелочными интересами и образовали союз – сейчас Башня не испытывала бы недостатка в защитниках. Лучники-эльфы с бастионов Башни разили бы пришельцев, пехотинцы-гномы бок о бок противостояли бы натиску врага на ворота… Какая далекая от действительности картина! «Дома меня никто не ждет, – подумал Танис.

– С Лораной мы расстались…»

***

На пути из Утехи в Башню Высшего Волшебства полуэльф сделал остановку в своем поместье. Как всегда, ожидал радушной встречи. Но на этот раз он обманулся в своих ожиданиях: никто не приветствовал его на пороге дома. Никто из слуг не изъявил готовности позаботиться о его грифоне, уставшем за долгий перелет; те же из них, что попадались навстречу, – торопливо, отводя глаза, кланялись и тут же исчезали, обуреваемые какими-то срочными делами. Нигде не было видно его жены Лораны. На входе в дом стоял огромный дорожный сундук, и Танис с трудом протиснулся внутрь между ним и дверным косяком. Сверху доносились голоса, в коридорах раздавались торопливые шаги. Танис начал подниматься наверх. Что означал этот беспорядок, эта суматоха? Он нашел Лорану в спальне. По комнате всюду была разбросана одежда: на полу, на кровати, на стульях, креслах, ширмах… Посреди спальни стоял еще один сундук, правда, гораздо меньших размеров. Три служанки помогали Лоране упаковывать вещи.

Увлеченные своим занятием, они не заметили появления Таниса. Полуэльф молча стоял на пороге и смотрел на Лорану – как хороша, пригожа, желанна была его жена! Танис любовался тем, как солнечный свет путался в золотистой копне ее волос, как восхитительны были ее порывистые движения… Он старался запечатлеть ее в памяти именно такой и хранить там образ жены, как он хранил у сердца ее миниатюрный портрет. Лорана была из расы эльфов, а их век много дольше человеческой жизни. Стороннему наблюдателю (человеку) Лорана могла показаться лишь набирающей соки женщиной. Останься она в родных краях – и ее молодость, свежесть и цветение длились бы неопределенно долго. Но она покинула родину и стала жить среди людей. Выйдя замуж за полукровка, она тем самым порвала со своими родными, друзьями, всей расой. Все последующие годы Лорана прилагала максимум усилий для того, чтобы положить конец раздору между двумя расами.

Бремя всяческих забот и разочарований, крушение надежд замутили чистоту и прозрачность души женщины-эльфа. Пусть нежная кожа осталась не тронутой морщинами, зато в глазах прочно обосновались грусть и печаль. Пусть в прекрасных волосах по-прежнему нельзя было отыскать ни единой ниточки седины, но их необыкновенный глянец мало-помалу потускнел. Глядя на Лорану, любой эльф мог сказать, что она преждевременно вступила в зрелые годы. Но любовь Таниса со временем только окрепла… Молчаливо наблюдая за своей женой, Танис с пронзительной горечью осознал, что, может быть, он видит любимую в последний раз.

– Гм-гм… – Танис громко прочистил горло. Служанки вздрогнули от неожиданности. У одной из рук выпало аккуратно свернутое платье. Лорана оторвалась от наполовину уложенного саквояжа. Улыбнулась, распрямилась.

– Что все это значит? – спросил Танис.

– Заканчивайте с этим, – сказала Лорана служанкам. – Остальное отнесите в чулан. Обходя разбросанное на полу белье, она пересекла комнату и подошла к мужу. Женщина нежно поцеловала Таниса. Некоторое время они стояли обнявшись, наслаждаясь близостью друг друга. Затем Лорана увлекла мужа в кабинет, притворила дверь.

– Догадайся! – повернулась к Танису, сверкая глазами, воскликнула Лорана.

Но прежде, чем он успел вымолвить хоть слово, она заговорила сама:

– Я получила письмо от Гилтаса!.. Он приглашает меня в Квалинести!

– Что? – Танис оторопел. Сколько сил потратила Лорана на то, чтобы квалинестийцы позволили ей поселиться у них. Она хотела быть рядом с сыном. Раз за разом ей отказывали в этом. Лорану даже предупредили: если она или ее муж будут замечены вблизи границ Квалинести, за безопасность их жизни никто не сможет поручиться.

– Чем вызвана столь внезапная перемена? – хмурясь, спросил Танис. Вместо ответа Лорана взяла со стола свиток и развернула его. На письме красовался оттиск печати с изображением солнца – личной печати, которой обычно пользовался Беседующий-с-Солнцами (в настоящее время – Гил). Танис пробежал глазами текст.

– Почерк Гила, – произнес он, – но слова чужие. Ему диктовали, он лишь писал.

– Скорее всего, – невозмутимо согласилась Лорана. – Но какое-никакое, а приглашение.

– Это подвох, – мрачно сказал Танис. – Они держали в тюрьме Эльхану Звездный Ветер, и над ней постоянно висела угроза расправы. Квалинести разделались бы с ней, если бы Гил не сделал так, как ему велели… Это ловушка.

– Ну конечно, глупенький, – проговорила Лорана, глаза которой светились любовью. Она чмокнула мужа в щеку, взлохматила наполовину седую бороду. – «Ловушка лишь тогда ловушка, когда ты в нее ступил» – так говорил когда-то Флинт… Эту я чувствую за версту. Да что уж там! – воскликнула она и рассмеялась. Ты ее даже без очков распознал.

– Они мне нужны только при чтении, – притворяясь обиженным, сказал Танис.

С некоторых пор его возраст стал предметом подшучиваний жены. Они снова слились в объятиях.

– Надо думать, я такого приглашения не получил?

– Кет, любимый, – нежно ответила Лорана. Прости… Чуть отстранясь, Лорана заглянула мужу в глаза. – Когда я там обоснуюсь, попробую выхлопотать и тебе…

Танис покачал головой:

– У тебя ничего не выйдет… Но хорошо уже то, что ты будешь рядом с сыном. Портиос и Эльхана…

– Эльхана!.. Я совсем забыла спросить, как она?

– Отлично… У них сын… Если бы ты видела Портиоса с младенцем на руках, ты бы его ни за что не узнала.

– Узнала бы, – сказала Лорана. – Все же он мой брат. Всегда был добр ко мне, любил меня… Да, да, – добавила она, заметив во взгляде Таниса недоверие.

Даже когда он был особенно суров и предвзят ко мне, я понимала, что это лишь попытки избавить меня от неприятностей.

– Его попытки не увенчались успехом, с грустью в голосе произнес Танис. – Мы поженились, и что из этого вышло…

– Ты привел меня в этот дом, милый муж, – тихо проговорила Лорана. – И мы стали в нем жить… Потом они долго говорили, вспоминали прошлое, ушедших в иной мир друзей. Они говорили о Гиле – их общей любви, надежде, заботе и тревоге. Говорили о том, что происходит в мире, – о его несчастьях и бедах, старых и новых. Они сидели взявшись за руки и, понимая, что им скоро расставаться, упивались этими минутами единения. Они прощались. Ночью Танис должен был продолжить свой путь на север к Башне Верховного Жреца; Лорана поутру отправлялась к эльфам Квалинести. В полночь она провожала его. Слуги спали. В доме было тихо. А скоро он и вовсе опустеет: супруги договорились распустить прислугу, поскольку обоим было ясно, что отсутствовать они будут очень долго. Дом, казалось, сник, насупился, словно предчувствовал свою скорую покинутость, заброшенность, запустелость. Эхо шагов разносилось по коридорам и комнатам. Возможно, оно будет звучать и после того, как они уйдут в иной мир.

Возможно, в доме еще будет долго витать бессмертный дух их смертной любви.

Крепко обнявшись на прощание, они расстались. Удаляясь от дома, Танис оглянулся. Лорана в лунном свете стояла на пороге. Она махала рукой и улыбалась. Он помахал в ответ и тоже улыбнулся. Ты привел меня в этот дом, – звучало эхо. – И мы стали в нем жить…