Текст книги "Под созвездием Южного Креста"

Автор книги: Маргарет Уэй

сообщить о нарушении

Текущая страница: 2 (всего у книги 9 страниц)

Лицо Берна приняло задумчивое выражение.

– Имей в виду: он не хочет видеть Зоэ на своей свадьбе.

– Мама все равно приедет. Для нее это важно.

– Она все так же красива? – спросил Берн, вспоминая яркую картинку из детства: Зоэ с прехорошенькой маленькой девочкой на руках.

– Иногда мне кажется, что ее красота неподвластна времени. – Тони мягко улыбнулась. – Ей сорок семь, а выглядит на тридцать пять. У нее чудесная кожа.

– Которую, ты унаследовала. – Его глаза скользнули по Тони, отчего ее щеки окрасились предательским румянцем.

– Наконец-то сказал что-то приятное.

Они помолчали, каждый задумался о своем.

Берн, умелый, опытный пилот, вел самолет словно роскошный лимузин. После продолжительной паузы он заговорил:

– Я приземлюсь в Науре. Тебе надо побыть с Керри. Но надеюсь, вы оба придете к нам на выходные. Мама задумала устроить вечеринку по случаю твоего возвращения. У нас будет несколько знакомых тебе человек.

– Очень любезно с ее стороны. – Тони немного насторожилась. – Но это лишнее, Берн.

– Отвертеться не удастся, – протянул он. – И потом, тебе нужно примерить платье, которое ты наденешь на свадьбу, посмотреть, впору ли оно.

– Не сомневаюсь, что оно очень красивое. Берн окинул Тони взглядом, от которого, если бы она стояла, у нее подкосились бы ноги.

– Ты и сама ему под стать. Я так доволен, что Кейт выходит за Керри. Он ее очень любит, да и наши семьи всегда были близки. Парень он замечательный, надежный, ответственный. Правда, сейчас немного волнуется, но ничего, Кейт все исправит. Керри нелегко пришлось. Он чувствовал, что мать предала вас. Ему очень не хватает отца – и как близкого человека, и как хозяина Науры. Керри молод, ему рано взваливать на свои плечи такую ответственность.

– Не моложе, чем был ты, когда твоего отца убили, – заметила Тони.

При этом напоминании Берн нахмурился.

– Мой отец начал приучать меня к делу с раннего детства. Я знал, что меня ждет, знал свои обязанности. Я был достаточно взрослым.

– И сильным. Керри никогда не был сильным. Вряд ли он с тех пор изменился. Никто, кроме Кейт, не знает, какой он чувствительный.

– Ну, скоро она возьмет его под крылышко. – Берн улыбнулся своей потрясающей улыбкой. – Они будут вместе до конца жизни. Керри теперь член нашей семьи.

– И сможет обратиться к тебе за помощью? – тихо спросила она.

– Очень на это надеюсь. Между прочим, он уже обращался.

– Уверена, из тебя получится замечательный шурин. – Тони не удержалась от иронии.

– То же самое относится и к тебе.

– Я не прошу у тебя помощи, Берн, – выпалила она с вызовом.

– Верно, не просишь, но это дела не меняет.

ГЛАВА ВТОРАЯ

Чем дальше на запад летел самолет, тем сильнее волновалась Тони. Наконец-то она дома! По-настоящему дома. Она любила Париж, но здесь было особенное место. Здесь была ее родина.

Австралия. Огромный континент, свобода и покой широких открытых пространств его стали неотъемлемой составной частью нрава населяющих его людей. Потомков первопроходцев, которые оставили свои надежные, благоустроенные дома на Британских островах и прибыли сюда, чтобы тут разбогатеть и основать собственные династии.

Как Бирсфорды.

Прапрадед Тони начал осваивать свой большой участок только после Первой мировой войны. Бирсфорды же прибыли лет на шестьдесят раньше, и все мужчины в их роду, несмотря на семейные драмы, обладали способностью, подобно царю Мидасу, превращать в золото все, к чему прикасались. Именно Бирсфорды первыми перешли от земледелия к скотоводству и в то время, как многие разорились, приумножили свое богатство, поскольку Австралия стала крупнейшим экспортером говядины в мире. Бирсфорды сумели справиться со всеми штормами и остаться на плаву. Тони знала, как обширны их интересы. Кроме прочего, они вели прибыльную торговлю пони для игры в поло, так как этот вид спорта приобрел огромную популярность.

Голос Берна вывел девушку из задумчивости.

– Ну, как ты? – спросил он, почувствовав ее волнение.

Она повернулась к нему, ее глаза сияли, как два сапфира.

– Я так люблю все это, здесь такой простор!..

– Ты тут родилась. Ты отсюда родом. Разве Париж не казался тебе иногда тесным?

– Временами казался, – призналась Тони. – Меня раздражал шум. Но по-настоящему мне не хватало запаха наших лесов, особого аромата эвкалиптов. Я даже сожгла однажды кучку эвкалиптовых листьев, чтобы подышать воздухом дома.

Берн посмотрел на нее.

– Трудно поверить, что ты собираешься вернуться в Европу.

– Я должна: мама во многом зависит от меня. – Тони опустила глаза, глядя на свои сложенные на коленях руки.

– Она что, малый ребенок?

– А что мне делать здесь? – вопросом на вопрос ответила Тони. – Мне принадлежит половина Науры, но жить там я не смогу. Хозяйкой фермы станет Кейт.

– Что ставит тебя в неравные условия. Это несправедливо по отношению к тебе, – заметил Берн. – В это время года ферма не приносит большого дохода. Ты не говорила с Керри о своей доле?

– Господи, нет, конечно! Наура – жизнь Керри. Он любит ее всем сердцем. Как я могу просить его продать наше наследство?

– Не сейчас, разумеется, – согласился Берн. – Но в принципе – почему бы и нет? Вполне возможный вариант.

– Наура станет домом Керри и Кейт. У них родится наследник, который захочет продолжать семейные традиции. То, что половина Науры принадлежит мне, осложняет дело.

– Да, немного, – согласился Берн. Приземление прошло удачно. Керри ждал их у серебристого ангара, махал рукой и казался таким родным, что Тони расплакалась.

– Значит, ты больше по нему скучала, чем думала? – пробормотал Берн, глядя на залитое слезами прелестное личико.

– Конечно, скучала. – Ее голос дрожал, она тщетно пыталась справиться с волнением. – Он же мой брат! И лучший друг.

Берн прочел это в ее глазах.

Едва Тони спрыгнула на землю, Керри уже был рядом, протянул к ней руки, схватил в объятия и крепко прижал к себе.

– Тони, Тони, как я рад тебя видеть! – Он слегка отстранил ее. – Ты стала еще красивее.

– Ты тоже. – Она рассмеялась. – Вылитый папа. Как чудесно оказаться дома! Наконец-то увидеть тебя после долгой разлуки. Мне тебя так не хватало…

– Мне тоже, куколка. – Он назвал сестру детским прозвищем и, продолжая обнимать ее за талию, повернулся к Берну. – Спасибо большое, Берн, что привез Тони домой. Я очень благодарен.

Тот пожал плечами.

– Пустяки. Мне самому было приятно. Тони обратила к нему сияющее лицо, отвела назад прядь длинных волос.

– Оставайся, выпей с нами кофе, хорошо?

– Я бы с удовольствием, – легко отозвался Берн и сам удивился своему неожиданному движению: он нежно убрал локон с ее влажной щеки, – но ко мне сегодня прилетит клиент. Хочет выбрать пару пони для поло.

– Ну, лучших пони, чем у тебя, он нигде не найдет, – заявил Керри. – Договорились насчет выходных? – Он перевел взгляд с сестры на друга.

– Конечно, – непринужденным тоном отозвался Берн. – Я предупредил Тони. Всего будет человек двадцать. Тони справится. Она стала такая шикарная, держится превосходно.

– Похожа на супермодель, – усмехнулся Керри, окинув одобрительным взглядом стройную фигурку сестры. На ней была летняя розовая рубашка и облегающие розовые джинсы с фигурным поясом – вид потрясающий! – Уехала и приобрела акцент. Не знаю, как это воспримут местные.

– Побуду несколько дней дома, и акцент исчезнет, – пообещала Тони. – Я позвоню твоей матери, Берн, поблагодарю.

Тот кивнул.

– Она будет рада.

Его слова ни на минуту не ввели Тони в заблуждение. Соня Бирсфорд всегда недолюбливала Зоэ. Несколько раз она даже поддалась искушению и высказала свое неодобрение вслух. Тони понимала: большинство знакомых считают, что и она пошла по стопам матери. Дурная наследственность. Несправедливо, конечно, но факт оставался фактом. Ну, ничего, у нее вся жизнь впереди. Она непременно добьется счастья, не разбив при этом ничье сердце.

Они пили чай на широкой веранде, выходящей на бесконечные равнины. Тони вдыхала родные запахи, любовалась домом – очень симпатичным двухэтажным особняком с английской упорядоченностью в расположении комнат. Ставни на верхнем этаже, застекленные двери на веранде, деревянные перила на лестницах были выкрашены ослепительно белой краской.

– Ты такая серьезная, куколка, – донеслись до Тони слова Керри. – О чем задумалась?

Она улыбнулась, ее лицо смягчилось.

– У меня такое чувство, будто я и не уезжала. Керри посмотрел в сад, явно нуждающийся в уходе.

– Почему ты так и не вернулась домой, Тони? – спросил он, и в глазах его появилась прежняя боль. – Каждый день я задавал себе этот вопрос. Мне так тебя не хватало… Без отца было просто ужасно. Такая нелепая смерть. Заражение крови. Господи! Я предупреждал его насчет раны, но он лишь отмахнулся. Берн доставил его в больницу на своем самолете, однако иммунитет отца сильно ослаб, организм не мог сопротивляться болезни… – Керри замолчал, не в силах справиться с нахлынувшим волнением.

– Не надо, Керри, – взмолилась Тони. – Я знаю, каково тебе пришлось.

– Ты не можешь знать, Тони. Тебя здесь не было.

– О чем я буду всегда сожалеть. Я стала жертвой обстоятельств. Как и Зоэ. Произошло ужасное недоразумение. Когда полиция, наконец установила наше местонахождение, было слишком поздно. Отца уже похоронили. Мама рассудила, что мы ничего не можем сделать.

– Господи! – Керри порывисто вскочил, подошел к балюстраде, устремил взгляд вдаль. – Зоэ вся в этом. Никогда не могла принять правильного решения.

– Она старается изо всех сил, но так и не научилась.

– Ты должна была вернуться домой. Или тут кроется что-то еще, да? – Керри повернулся к сестре. – Ты всегда защищала Зоэ. Даже когда была маленькой и, кто-нибудь критиковал ее. Она не заслуживает такой преданности, Тони.

– Почему же? – У нее защипало в глазах. – Зоэ моя мать, и она сущий ребенок. В какой-то момент мама чуть с ума не сошла, была в полном отчаянье, словно сама убила папу.

– А разве в его смерти нет ее вины? – Керри чуть не задохнулся от слез.

– Она этого не понимала, Керри, когда уходила от него.

– От нас.И ты поверила, что это было всерьез?

– Как не поверить, если мама попала в больницу… Еще пара таблеток – и все было бы кончено.

Наступило молчание. Потом Керри подошел к сестре, опустился на корточки, взял ее руку. На лице у него было написано страдание.

– Почему ты мне об этом не рассказывала?

– Защищать Зоэ стало для меня привычкой. Я не хотела, чтобы ты знал об этой ее стороне. Она словно гоночная спортивная машина без тормозов. Тормозом была я.

– Этому я верю. – Голос Керри звенел от напряжения. – Я бы тоже расстроился. Надеюсь, мои дети будут другими.

– Молюсь, чтобы Зоэ оказалась единственной в своем роде, – серьезно сказала Тони. – Знаю, что из-за нее на меня многие нападают. Например, твой будущий шурин.

– Берн? – Брови Керри удивленно приподнялись. – Никогда бы не подумал, что он захочет тебя обидеть или оскорбить. Он не такой.

– Берн не очень-то жалует Зоэ, – усмехнулась Тони.

– Ее никто особенно не уважает, сестренка. Грустно, но факт. Я так боялся, что она попытается изменить тебя. Превратит в легкомысленную куклу. Помню, в детстве она всегда тебя наряжала, а тебе это не нравилось. Когда ты не вернулась, мы все решили, что она перетянула тебя на свою сторону. Ты же была совсем ребенком, когда уезжала.

– Я быстро повзрослела. – Тони мысленно оглянулась на прожитые годы и сама удивилась: неужели все так и было?

– Она действительно приедет на свадьбу или это лишь пустой разговор? – спросил Керри.

– Насколько можно полагаться на Зоэ, думаю, приедет.

– Ты еще не влюбилась?

– Был один достаточно бурный роман.

– А что дальше?

– Мой поклонник стал предъявлять на меня права собственника, а мне это не понравилось. Кроме того, я не готова к семейной жизни. Когда я выйду замуж, хочу, чтобы это было навсегда. Как у вас с Кейт. Я так рада за тебя, Керри. Как прекрасно встретить свою вторую половинку!

– С нами так было всегда, – кивнул Керри, в его тоне слышалась глубокая радость. – Я любил Кейт уже в детстве. И она тоже. Мы никогда не сомневались в своих чувствах.

– Повезло тебе. – У Тони комок подступил к горлу. – У вас будет замечательная свадьба.

– Свадьба года! – Он улыбнулся. – Не каждый день Бирсфорды выдают дочь замуж.

– А Стритоны женятся. Не забывай, – быстро вставила Тони.

– Из тебя получится потрясающая подружка невесты, – с гордостью заявил Керри. – Ты утрешь нос Андреа Бентон.

– О чем ты? – Тони стало неловко.

– Разве ты не знаешь?

– Нет.

– Она положила глаз на Берна. – Керри поставил чашку и наклонился к сестре с заговорщицким видом.

– Правда? Храбрая женщина, раз метит так высоко.

– С ума по нему сходит. – Керри округлил глаза и стал похож на сову.

– Я думала, все женщины в округе от него без ума.

– Верно, но у Берна очень высокие требования.

– Не сомневаюсь. Я не настолько глупа, чтобы забыть об этом.

– Сама была влюблена в него когда-то, да? – поддразнил Керри.

– Еще одно слово – и я тебя убью! – пригрозила Тони с улыбкой.

– Молчу-молчу, – весело ответил брат. – Я так хочу, чтобы ты осталась.

Тони заколебалась, покачала головой.

– Невозможно, малыш. Двое – компания, трое – толпа.

– Ты мне нужна, – тихо сказал Керри. – Я люблю Кейт, но мне нужна и моя сестренка. Моя родная кровь.

– Понятно. – У Тони потеплело на сердце. – У нас больше никого нет, правда? У Бирсфордов целая армия родственников.

– Кстати, о родственниках. Джоэл горит желанием тебя увидеть.

– Господи Боже, это еще почему? – Тони заметно огорчилась.

– Ты что, действительно не понимаешь? – Керри удивленно уставился на нее, еле сдерживая смех.

– Да Джоэл был совсем маленьким, когда я уехала. Мы не ссорились, но и большой дружбы между нами не было.

– Дело в том, что теперь ты совсем взрослая. И он тоже.

– Сводничеством здесь случайно не пахнет? – насторожилась Тони.

Керри немного подумал.

– Должно же тебя что-то удержать дома, – наконец промолвил он.

Тони взглянула брату прямо в глаза.

– Я не готова к браку, Керри. И уж тем более к браку с Бирсфордом.

– Не понял?

– Не желаю плясать под дудку Берна. – Она слегка покраснела. – В семье он самый главный, имеет неограниченные, власть и влияние.

– Ну и что? Лучше его на всем свете нет, Тони. Знаю, иногда он подавляет, но поверь, ему приходится быть таким. А лучшего друга и помощника не найти.

Тони грустно покачала головой.

– Тебе не пришлось просить у него денег? Знаю, что времена бывали трудные.

Керри вздохнул.

– В основном он дает советы. Помогают мне Джок и Дрю. Они хорошие скотоводы и работают у нас с незапамятных времен, но им не хватает опыта и делового чутья Берна.

– Значит, он все-таки одалживалтебе деньги?

– Да, выручил однажды.

– И сколько дал?

– Тысяч сто или около того, – как можно небрежнее бросил Керри. – Капля в море, на самом деле. Он их получит назад. В отличие от нас Бирсфорды не вкладывают все деньги в производство говядины. У них везде свои интересы. Берн просто финансовый гений, понимаешь? На голову выше всех.

– Нисколько не сомневаюсь. Меня это совсем не удивляет. Семейная черта. Однако выходит, мы у него в долгу, да?

– Тони, ты же сама слышала. Мы одна семья.

– Это ты член их семьи. Я – нет. Мне выпала роль дальней родственницы. Полагаю, поскольку ты женишься, нам следует обсудить наши дела, – просто сказала она.

– Уж не хочешь ли ты, чтобы я выплатил тебе твою часть? – встревожился Керри. – Конечно, ты оказалась в неловком положении, однако в данный момент об этом не может быть и речи.

– Нет, не в том дело, – Тони покачала головой. – Но я думаю, Бирсфорды найдут способ добиться своего. Берн уже затрагивал эту тему.

– Каким образом?

– Возможно, тебе лучше обсудить это с ним. Он предлагал, кстати.

– Нет, ты мне скажи.

Тони вгляделась в лицо брата.

– Берн считает, что ты мог бы взять ссуду. Реакция Керри была мгновенной.

– Тебе причитается очень большая сумма. Такую ссуду не дадут, если у меня не будет…

– Поручителя?

– Ну да. – Керри посмотрел на свои сильные руки.

– Берн хочет, чтобы его единственная сестра стала полновластной хозяйкой Науры. Понимаешь?

Керри заерзал в кресле.

– Кейт мне ничего не говорила.

– Думаю, ей захочется переустроить дом, – рассудительно сказала Тони.

– Я женюсь на ней не ради денег. – Керри убрал со лба прядь густых кудрявых волос.

– Господи, уж меня-то не обязательно убеждать. Я только хочу сказать, что Кейт – очень уверенный в себе человек. Она родом из благополучной семьи и, безусловно, намеревается стать хозяйкой в своем доме.

– Да, она собирается кое-что изменить, – признал Керри.

– Лично я не возражаю. Перемены будут только к лучшему. Знаю, ты трудно расстаешься с вещами, Керри, любишь, когда тебя окружает знакомая обстановка, ты весь в отца, но дом посветлеет, похорошеет, вот увидишь. Надеюсь, ты не собираешься препятствовать Кейт?

– Она не позволит. – Он взглянул на сестру, усмехнулся. – Я не строю себе иллюзий. Главная у нас Кейт.

Вероятно, это правда, подумала Тони. Кейт – сильная, здравомыслящая, любит брать ответственность на себя. В этом заключается часть ее привлекательности для Керри. Разочаровавшись в матери, он потянулся к Кейт, найдя в ней то, что ценил: упорный труд, верность, любовь. Кейт воплощала в себе материнское начало. Еще в детстве она проявляла материнский инстинкт и всегда вставала на защиту Керри, даже если его обижали не очень сильно. Между ней и братом четыре года разницы. Тони никогда не была с ней особенно близка, но и трений между ними не возникало. Кейт попросила ее быть главной подружкой на свадьбе, Тони дала согласие, хотя и подозревала, что многие Бирсфорды выступали против.

Берн прилетел за ними на вертолете в субботу ровно в девять тридцать. Керри радовался, как ребенок перспективе провести выходные со своей возлюбленной, а Тони, наоборот, заметно нервничала. В Касл-Хилл она будет словно под микроскопом – все начнут оценивающе рассматривать ее, выискивать изменения.

Полет длился недолго, и вот уже Берн приземлился на лужайке перед домом.

– Вроде бы у тебя руки дрожат, – заметил он, помогая Тони сойти на землю.

– Не дразни меня. – Изо всех сил она пыталась скрыть свое волнение.

– Чего ты боишься? – Его низкий рокочущий голос прозвучал на удивление мягко.

– Что вы съедите меня на обед.

– Я бы лучше тебя поцеловал.

Тони вздернула подбородок, лукаво глянула на него.

– Не надо, не подвергай себя опасности, – предупредила она.

– Я могу о себе позаботиться, Антуанетта.

Берн перевел взгляд на ее мягкий, чувственный рот.

– Ах, оптимизм закоренелого холостяка. – Тони порадовалась, что легкий ветерок остужает ее пылающие щеки.

– В самом деле, я могу жениться в любое время, как только захочу.

– Видит Бог, ты должен это сделать, – с трудом выговорила она. – Мне почти жаль, что я выпадаю из обоймы.

– Я не совратитель малолетних.

– Берн Бирсфорд, я уже давно совершеннолетняя. – Ее фиалковые глаза сверкнули.

Он протянул руку, слегка взъерошил ее блестящие волосы.

– Для меня ты ребенок.

– Неужели ты чувствуешь угрозу для себя? – Внезапно ей стало легко.

– Скорее досаду. Не могу сосредоточиться на делах. – Его серебристые глаза сверкнули, словно монеты на солнце.

– Уже неплохо.

Берн посмотрел поверх ее плеча, и она обернулась. Две женщины спускались по ступенькам с крыльца. Старшая – с неторопливой величавостью, подобающей хозяйке Касл-Хилл, младшая – почти бежала в радостном возбуждении.

– Ну, держитесь, мисс Стритон, – пробормотал Берн.

Кейт влетела в распростертые объятия своего жениха и тут же повернула к его сестре сияющее лицо.

– Тони, как приятно тебя видеть! Берн тебя правильно описал, ты настоящая красавица.

Тони шагнула ближе, девушки обменялись поцелуями.

– Я очень рада, что приехала домой, Кейт. Спасибо за приглашение быть твоей подружкой на свадьбе. Это для меня большая честь.

– Разве я могла поступить иначе? – воскликнула Кейт. – Через месяц мы станем сестрами. Я всегда мечтала иметь сестру.

– Антуанетта, дорогая моя! – К ним подплыла Соня Бирсфорд – интересная, представительная женщина выше среднего роста, с темно-серыми глазами, густыми темными волосами и уверенной манерой держаться, говорившей о том, что она никогда не теряет самообладания.

– Миссис Бирсфорд!

Тони была удостоена легкого объятия.

– Добро пожаловать домой, милочка! Надеюсь, ты теперь не уедешь, не оставишь нас снова?

– У меня пока нет определенных планов, миссис Бирсфорд, – улыбнулась гостья. – Я так взволнована предстоящей свадьбой.

– Мы все волнуемся, дорогая. Наши две семьи, наконец объединятся. – Соня Бирсфорд с гордостью посмотрела на сына, потом повернула голову к Керри. – А как ты поживаешь?

– Замечательно! – Улыбка осветила привлекательное лицо Керри. – Так чудесно, что Тони вернулась! Мы проболтали до утра и все равно не наговорились.

– Естественно, так много всего накопилось, дорогой.

– Отнеси сумки на веранду, хорошо, Пайк? – обратился Берн к подошедшему слуге.

Отдавать приказы – стиль жизни Берна, подумала Тони.

– Что же мы стоим на самом солнце? Пройдемте в дом, – пригласила Соня.

– Я приеду попозже, – сказал Берн, помахав всем на прощанье.

– К ленчу вернешься, сынок? – забеспокоилась миссис Бирсфорд.

– Обязательно! – И он окинул Тони жгучим взглядом.

– Замечаешь какие-нибудь перемены? – осведомилась у нее Соня по дороге к дому.

– Все замечательно, как всегда, – отозвалась Тони. – Вон тот великолепный плющ – новый. – Она посмотрела на фасад двухэтажного здания, центральная часть которого дополнялась двумя крыльями с каждой стороны. Каменные столбы нижнего этажа образовывали стройную колоннаду, украшенную пышным плющом, на котором белели похожие на колокольчики цветы.

– Мне так надоела бугенвиллея, – объяснила Соня. – Вот я и заменила ее плющом. Он здесь уже три года. Цветет весной и летом. Красиво!

Внутри дома все свидетельствовало о том, что подготовка к свадьбе ведется с большим размахом. Стены в гостиной были свежеоклеены симпатичными обоями золотисто-желтого цвета, отлично сочетавшимися с золочеными рамами зеркал и картин, желтыми карнизами и белыми с золотой отделкой книжными шкафами. Комната выглядела светлой, полной воздуха, на широких застекленных дверях висели легкие желтые занавески.

Соня перехватила взгляд Тони.

– Требуется масса времени, чтобы поддерживать дом в порядке, дорогая. Кое-что нуждалось в ремонте, и теперь самое подходящее время заняться этим. Давай я провожу тебя в твою комнату. Тебе надо расположиться.

Они поднялись по широкой лестнице наверх, где вдоль галереи шла анфилада спален. Как и гостиная внизу, галерея была заново покрашена и выдержана все в той же желто-бело-золотистой гамме. Все смотрелось необыкновенно красиво и изысканно и наверняка стоило целое состояние.

Соня сделала извиняющийся жест.

– Даже Берн поинтересовался, сколько денег я затратила. Но ведь не каждый день выдаешь замуж единственную дочь. Я так волнуюсь! Иди сюда, милочка! Посмотри, какой из твоей комнаты открывается вид! – Соня задержалась в дверях и отступила назад, пропуская Тони.

Комната была обставлена французской мебелью, в ней имелась старинная кровать в розовых и белых тонах. Тони никогда не была в доме Бирсфордов, в отличие от родителей, которые часто бывали здесь на балах, вечеринках и разных праздниках.

– Нравится? – Соня улыбнулась искреннему восторгу Тони.

– Очень красивая комната, просто очаровательная!

– На время свадебных торжеств она твоя. – Соня подошла к небольшому письменному столу, на котором стояла ваза с розовыми розами, поправила наклонившийся цветок. – Я занималась ремонтом с огромным удовольствием. Могу только надеяться, что, когда Берн осчастливит свою мать и выберет невесту, она разделит мои вкусы.

– Мне нравится все, что я вижу, – улыбнулась Тони, подходя к открытым застекленным дверям и глядя в сад, обнесенный каменной оградой. – Ко всему прочему вы еще и замечательный садовник.

– Сейчас, милочка, я лишь планирую, – вздохнула Соня. – Не люблю жаловаться, но в последнее время у меня стали болеть руки. Вернее, суставы. Как было у моей дорогой матушки. Газоны велю скосить накануне свадьбы. Пусть остаются зелеными. Мы, разумеется, пользуемся водой из артезианских колодцев, и нам очень повезло с зимними дождями. Просто чудо после стольких засушливых лет. Долгосрочный прогноз обещает обильные осадки в тропической части Квинсленда после Рождества, так что у нас обязательно будет наводнение.

– И дикие цветы, – добавила Тони. – Некоторые мои друзья в Париже не поверили, когда я сказала, что после дождя пустыня расцветает, как райский сад. Не думаю, что кто-либо в Европе способен оценить размеры нашей страны или пустыни.

– Сохраним это в тайне, – улыбнулась Соня. – А как ты жила в Париже, дорогая? – Ее серые глаза оглядели изящную фигурку Тони, когда та направилась из спальни в гардеробную, чтобы повесить там несколько платьев, которые привезла с собой.

– Париж полностью оправдывает свою репутацию, – заметила Тони. – Вы знаете, поскольку бывали там не раз. Но дома лучше.

– Берн сказал мне, что ты закончила колледж и получила диплом.

– Да, по филологии. Мне всегда нравилось учиться, узнавать новое.

– Теперь вспомнила: Керри тоже отлично учился. Он чудесный юноша. Мы рады принять его в свою семью.

Сказано это было достаточно тепло, однако у Тони возникло ощущение, что Соня Бирсфорд радовалась бы еще больше, если бы ее дочь метила выше.

– Ты знаешь, что у тебя появился акцент?

– Мне все это говорят.

– Но он очарователен! Ты вообще стала очень элегантной, – одобрительно заметила Соня, а про себя подумала: Тони умеет носить одежду. Сегодня она надела шелковую рубашку сливового цвета и льняные светлые брюки. Наряд простой, но благодаря грациозности ее тела смотрится шикарно.

– Думаю, Париж можно назвать величайшей школой жизни, – сказала Тони. – Я многому научилась, просто наблюдая.

– А как поживает твоя мать? – непринужденно спросила Соня. – Надеюсь, хорошо?

– Зоэ ни одного дня в жизни не проболела. – Если не считать попытки самоубийства, закончившейся промыванием желудка, добавила Тони про себя.

– Она все так же красива? – В тоне Сони Бирсфорд послышалась едва уловимая зависть.

– Мама счастливая женщина. Ее красота ничуть не пострадала от времени.

– Она приедет на свадьбу?

– Сказала, что приедет, миссис Бирсфорд.

– Ах, называй меня Соней, пожалуйста. – Она сделала повелительный жест. – Мы же почти родственники. Можем себе позволить обойтись без формальностей.

Тони наклонила голову в знак согласия.

– Зоэ очень рада, что Кейт и Керри поженятся, Соня. Она всегда восхищалась вашей семьей, а Кейт была ее любимицей. Приедет ли она, сказать трудно. По крайней мере, таково было ее намерение.

Соня поджала красиво очерченные губы.

– Ее брак удачен? Тони повернулась к ней.

– Разве Берн вам не сказал?

– Конечно, сказал. Она собирается оставить Клода. – Лицо Сони застыло. – Твоя мама ничего не делает наполовину, не так ли?

– Вы правы. – Тони покачала головой.

– А тебе известно, что Керри не хочет ее видеть?

Тони вздрогнула.

– Он мне говорил. А как настроена Кейт?

– Ты же знаешь Кейт, милочка. – Соня пожала плечами. – Во всем поддерживает Керри, но тебе, конечно, ничего не скажет. Она знает, как вы с матерью близки.

– Похоже, я ее единственный друг.

– И я восхищаюсь твоей верностью, Антуанетта, – подхватила Соня, ее глаза на секунду блеснули. – Семейная верность очень важна.

– С нетерпением жду встречи с Салли и Тэрой, – сменила тему Тони, чтобы снять напряжение.

– Они тоже ждут, не дождутся, – произнесла Соня, вспомнив, правда, при этом, как те рьяно выступали против выбора Кейт. – А вот с Андреа ты не знакома. Она приедет к ленчу, перекусим вместе. Очень привлекательная молодая женщина, образованная, много путешествовала. Увлечена Берном, но каковы его чувства по отношению к ней – понятия не имею. Вообще к алтарю он не торопится. Одно время я думала, что для него нет идеальной спутницы жизни. А теперь мечтаю, чтобы он женился. Ему скоро исполнится тридцать два. Пора заводить семью и наследников Касл-Хилл. – Миссис Бирсфорд любила всех своих детей, но первенца просто боготворила.

– А Джоэл? Соня рассмеялась.

– Я потеряла счет его романам. Хотя должна честно признаться: он очень ждал тебя. Особенно когда Берн сообщил, что ты стала настоящей красавицей.

– Очень мило с его стороны.

– Простая констатация факта, – суховато ответила Соня. – Кстати, милая, тебе надо бы примерить новое платье. Ты прислала нам свои мерки, но может понадобиться небольшая подгонка по фигуре. Мы подбирали рисунок ткани под цвет твоих волос и свадебного букета Кейт. Салли будет в пурпурном, Тэра – в сиреневом, Андреа – в ярко-зеленом под цвет глаз, а ты – в фиалковом. Ткань – модный в этом сезоне шелковый атлас. Платья с обнаженными плечами, без бретелек, с кружевным болеро, чуть-чуть спущенным с плеч и облегающим грудь. После церемонии вы можете снять болеро, если захотите. Цвета букета невесты будут повторяться и в ваших головных уборах.

– Как красиво!

Соня удовлетворенно улыбнулась.

– А платье Кейт вообще умопомрачительное! Она в нем потрясающе выглядит. Я разрешу ей показать его тебе. А сейчас извини – мне нужно идти. Масса дел. Встретимся за ленчем. Потом будет игра в поло, а вечером – небольшой прием.

– Еще раз спасибо за платье. Вы очень добры.

– Не стоит, дорогая. – Соня Бирсфорд подошла к двери, на секунду задержалась. – Знаешь, несмотря на поразительное сходство с матерью, у тебя есть многое от отца. Что-то в выражении лица, манере поворачивать голову… И сложена ты не так, как Зоэ. Нет, определенно есть кое-что от Эрика.