Текст книги "Грешник"

Автор книги: Маргарет Мэллори

сообщить о нарушении

Текущая страница: 2 (всего у книги 18 страниц) [доступный отрывок для чтения: 7 страниц]

«О чем только думал Бог, позволив мужчине родиться таким красивым?»

Алекс стоял так близко, что тепло его тела согрело промокшую Глинис. В его взгляде больше не было намека на юмор, в глазах появилось нечто темное и таинственное, что влекло Глинис к нему, как подводное течение увлекает в море.

– Вам нужно лучше следить за тем, что происходит вокруг, – сказал Алекс. Он все еще стоял слишком близко. – Это мог оказаться не я, а кто-то опасный.

– А вы не опасны?

– Я? – Он улыбнулся, зубы у него были белоснежные, а сама улыбка напоминала солнце в ясный день. – Я опасен, как грех.

– Воины моего отца видят нас из замка.

Алекс покосился на замок.

– Я мог бы взять вас за деревьями или на моем корабле раньше, чем они выбегут из ворот. – Он помолчал. – Особенно если бы вы не возражали.

Глинис округлила глаза:

– Я не из пугливых.

– Уверены? – хрипловато спросил он.

Его низкий голос, казалось, отозвался эхом где-то внутри ее. Алекс поднес руку к ее лицу. Глинис затаила дыхание, не в состоянии шевельнуться. Хотя она предвкушала его прикосновение, когда он коснулся тыльной стороной пальцев ее щеки, она затрепетала. Ее взгляд упал на его чувственные губы, и у нее пересохло во рту. Мелькнула мысль, что этот мужчина знает, как надо целовать женщину, не то что жалкий Магнус Кланраналд, за которого она вышла замуж.

Глинис наклонилась вперед и откинула голову назад.

– Предупреждаю, у меня есть кинжал и я умею им пользоваться.

– Я об этом слышал, но нож вам не понадобится. Мне нравится, когда женщины отдаются мне добровольно.

Глинис не сомневалась, что таких в его жизни было немало.

– Вам нечего бояться, – сказал Алекс. – Я не причиняю вреда женщинам.

– Если не считать разбитых сердец.

Глинис сама не знала, почему у нее вырвались эти слова. Алекс застыл, и она прочла в его глазах правду. Алекс Макдоналд действительно разбивал сердца, но он этим не гордился. Наоборот, скорее страдал. Конечно, это делало его еще привлекательнее и опаснее. Устоять перед бессердечным мужчиной было бы куда легче.

– С моей стороны вам ничто не угрожает. – Алекс подмигнул. – Я не связываюсь с женщинами, которые ищут себе мужа.

– Я не ставлю перед собой такой задачи. – Едва эти слова вырвались у Глинис, она тут же покраснела. – Я не имела в виду, что хочу… э‑э…

Почему-то ей оказалось трудно закончить фразу.

– Не могу сказать того же о себе. – От дьявольской усмешки Алекса Глинис как будто жаром обдало. – Но даже если вы не ищете себе мужа, ваш отец ищет, а это, по сути, одно и то же. К тому же вы заслуживаете лучшего спутника жизни, чем я.

– Да, разумеется! – выпалила Глинис. – Упаси меня Бог от еще одного красивого распутника.

В его глазах что-то промелькнуло, но лицо тут же снова превратилось в улыбающуюся маску. Маска эта была ослепительно красива, но Глинис невольно задумалась о той части Алекса Макдоналда, которую он скрывал от мира. Ей стало стыдно за свою резкость, ведь он всего лишь ее поддразнивал, не более того. Желая загладить вину, она предложила:

– Хотите увидеть мое любимое местечко?

– Пожалуй, будет интереснее, если вы позволите мне найти его самому.

Алекс медленно обвел взглядом ее всю, от головы до ступней. У Глинис захватило дух.

– Я имела в виду место на берегу! – Она шутливо стукнула его по руке и обнаружила, что это все равно что ударить по железу. – Ох, ну вы и хитрец!

Он рассмеялся и взял ее за руку.

– Ведите меня, куда хотите, прекрасная леди.

Рука у него была большая и теплая. Глинис никогда еще не доводилось прогуливаться с мужчиной, держа его за руку, и она чувствовала себя немного странно, но это было приятно. Она повела Алекса в дальний конец бухты.

– Сюда любят приплывать тюлени.

Глинис показала на большой плоский камень, выступающий из воды в нескольких ярдах от берега.

Они нашли высоко на берегу участок сухого песка и сели. Убирая свою руку из руки Алекса, Глинис заметила золотистые волоски на загорелой коже. Алекс вытянул длинные мускулистые ноги, они были покрыты такими же золотистыми волосками.

– Вам лучше лечь на живот, чтобы спинка платья высохла на солнце, – посоветовал Алекс.

Глинис колебалась. Если она вернется в замок в мокром платье, мачеха непременно отругает ее за неряшливость.

– Я бы не хотел, чтобы ваш отец подумал, будто я овладел вами на песке, уложив на спину, – заметил Алекс. – Этак нас поженят еще до полудня. В пожарном порядке.

Глинис опустилась на живот и приподнялась на локтях. Они молча смотрели, как несколько тюленей выбираются из воды подремать на плоском камне. Алекс слегка толкнул ее коленом.

– Какие еще трюки вы используете, чтобы отпугивать потенциальных мужей?

– Я им говорю, что я бесплодна. – Глинис постаралась не выдать свою боль за бесстрастным тоном. – Для большинства из них этого бывает достаточно.

– Но вы ведь не можете знать это наверняка? – спросил Алекс. – Вы так молоды.

Глинис пожала плечами. Поскольку она не собиралась больше выходить замуж, это не имело значения.

– А как насчет мужчин, у которых уже есть наследники? Как вы их отваживаете?

– По-разному. Натираю одежду луком, жую чеснок. – Глинис вздохнула. – Если это не срабатывает, говорю, что я видела сон, в котором встречала свой следующей день рождения во вдовьем одеянии.

Алекс рассмеялся низким грудным смехом, звук оказался на удивление приятным.

– Это вы сами пустили слух, что пырнули мужа ножом? – спросил он.

– На сей раз слух – чистая правда, – призналась Глинис. – И он мне очень помогает.

На этот раз Алекс засмеялся так громко, что два или три тюленя проснулись, сонно подняли головы и с удивлением посмотрели на них, прежде чем снова задремать.

– Я не думаю, что отец стремится выдать вас замуж для того, чтобы вы страдали, – предположил Алекс. – Ему нужны союзники. Как и нашему вождю.

На Западных островах половина кланов поднялись против владычества шотландской короны. Это был еще один бунт, обреченный на провал.

– Бунт в конце концов будет подавлен, – сказал Алекс, – но до того, как это случится, любой клан, вставший на сторону короны, подвергнется нападениям соседей.

– Ваш вождь поступил мудро, позволив обеим сторонам искать его расположения, – сказала Глинис.

– Искать расположения? Коннор чувствует себя так, будто он оседлал сразу двух морских чудовищ и каждое из них пытается откусить ему голову и сбросить его в море.

Сравнение было настолько выразительным, что Глинис улыбнулась. Но она волновалась за свой клан.

– Вам повезло, что вы – мужчина. Вы можете служить своему клану, и для этого не нужно, чтобы вас продавали и покупали, как корову.

– Никогда не встречал женщину, которая бы так плохо думала о браке. А как же любовь, счастье?

Алекс негромко добавил еще что-то, Глинис не была уверена, но ей показалось, что он произнес «если не считать моей матери». Она сказала:

– Ради моего клана я готова на что угодно, кроме замужества.

– Поскольку в этом мы сходимся, то можем стать друзьями, как вы думаете? – спросил Алекс.

Глинис покосилась на него через плечо:

– Вы серьезно?

– Обычно я начинаю дружить с женщиной после того, как уложил ее в постель. Но для вас сделаю исключение.

– Вы снова надо мной подшучиваете!

– Вы такая серьезная, что мне трудно от этого удержаться, – сказал Алекс мягко. – Но если мы еще встретимся, можете с уверенностью считать меня вашим другом.

Глинис посмотрела в его зеленые глаза цвета морской волны.

– Тогда я тоже буду вашим другом, Алекс Макдоналд.

Глинис взглянула на тюленей. Несколько животных подняли головы, потом один за другим стали соскальзывать в море.

– Вставайте! – вдруг сказал Алекс с металлом в голосе.

Глинис не успела и пошевельнуться, как он схватил ее за талию, поднял и поставил на ноги. Из-за оконечности мыса показалась военная галера.

– Проклятие! – прошипел Алекс.

– Но может быть, это дружественный корабль? – неуверенно предположила Глинис, хотя ее сердце тревожно забилось.

– Это корабль Хью Макдоналда. – Алекс пристально всмотрелся в судно. – Попытаемся их опередить и добежать до замка.

Алекс схватил Глинис за руку, и они побежали по песку и камням. По-видимому, из замка тоже заметили пиратский корабль, потому что по другую сторону маленькой бухты из замка уже высыпали на дамбу человек двадцать и бежали к ним. Пиратский корабль держал курс на берег – как раз посередине между замком и Алексом с Глинис. По-видимому, пираты рассчитывали отрезать им путь до того, как люди Макнила добегут до них. И, судя по всему, замысел пиратов мог удаться. Глинис до крови порезала ноги о ракушки, но, несмотря на это, бежала все быстрее. Однако стражники из замка были слишком далеко, а пираты слишком близко. До стражников оставалось еще ярдов сто, когда днище пиратской галеры заскрипело по песчаному дну. Глинис резко остановилась и в ужасе увидела, как пираты спрыгивают в воду и, поднимая брызги, приближаются к берегу.

Алекс поднял ее, поставил на высокий камень и приказал:

– Оставайтесь здесь, чтобы я знал, где вы. Я не дам им до вас добраться.

Отворачиваясь от нее, он выхватил из-за спины клеймор, стальной клинок просвистел в воздухе. В ушах Глинис загремел боевой клич Макдоналдов:

– Фрэйэк!

Алекс побежал прямо на пиратов. Двух первых он зарубил на бегу не останавливаясь. Перепрыгивая через клинок третьего, он взмахнул мечом и ударил его в бок. Алекс еще не успел принять нужное положение после того широкого взмаха клеймором, как еще один пират бросился на него с огромным двуручным мечом. Глинис завизжала. Алекс плавными движениями освободил одну руку от клеймора, выхватил из-за пояса кинжал и вонзил его в грудь пирату. Тот с криком упал на колени, вода вокруг него окрасилась кровью.

Алекс быстро оглянулся на Глинис, проверяя, не проскочил ли какой-нибудь пират мимо него. Каждый мускул его тела был напряжен и готов к бою, глаза горели смертоносным огнем. Это был не тот улыбающийся мужчина, который еще совсем недавно сидел рядом с Глинис и с улыбкой смотрел на тюленей. Нет, этот Александр Бан Макдоналд был воплощением мужественного воина и являл собой поистине величественное зрелище. Люди ее отца уже подбегали, впереди всех мчался Дункан Макдоналд. Они присоединились к Алексу, и под крики и звон мечей две группы мужчин схлестнулись в схватке. Глинис не могла отвести взгляд от двоих Макдоналдов. Пиратов было больше, но эта пара была непобедима. Совместными усилиями Алекс и Дункан оттесняли пиратов все дальше и дальше назад. Люди ее отца тоже хорошо сражались, но каждый из них был сам по себе, а Макдоналды выступали как единое целое.

В их действиях чувствовались сила и своеобразная грация, которые подразумевали многие годы практики. Через некоторое время Глинис стала замечать беззвучные сигналы, которыми они обменивались между собой. «Ты бери этого, а я займусь тем». Пираты падали перед ними один за другим.

Что-то отвлекло внимание Глинис от яростной схватки в бухте и заставило взглянуть на пиратский корабль. На носу, скрестив руки на широкой груди, стоял в одиночестве мужчина. Он смотрел на Глинис. Их взгляды встретились, и по спине Глинис пробежал холодок. Она почувствовала, что этот человек замышляет зло. И это зло избирательно, направлено именно на нее. Скорее всего в его голове уже разработан особый зловещий план, жертвой которого должна в скором времени стать она, Глинис.

Все еще не сводя с нее глаз, он поднес ко рту пальцы и пронзительно свистнул. Пираты, дравшиеся на берегу, устремились к кораблю и стали карабкаться по бортам, как крысы. Алекс преследовал их, пока не зашел в воду по пояс.

– Хью Макдоналд! – закричал он, размахивая в воздухе мечом. – Ты, жалкий трус, вернись и сразись со мной!

– Мне жаль тебя, племянничек, потому что ты покойник! – крикнул мужчина на носу.

Он быстро пригнулся, и дротик Алекса просвистел в воздухе там, где только что была его голова.

Люди Макнила поздравляли друг друга с тем, что им удалось отбить нападение пиратов, Дункан очищал свой меч, а Алекс в это время, стоя в воде, сыпал проклятиями вслед уходящему кораблю. Наконец он повернулся и зашагал к берегу, в его волосах играло солнце, а глаза победителя ярко горели.

– Мистрис Глинис, опасность миновала, теперь вы можете вернуться в замок, – сказал один из людей ее отца. – Позвольте, я помогу вам спуститься.

Он протянул руки, чтобы взять ее за талию, но окрик Алекса заставил его замереть.

– Убери от нее руки!

Стражник отскочил в сторону и уставился на Алекса. А тот шел к Глинис, похожий на своего далекого предка викинга, когда-то вселявшего страх на этих берегах. С него капали вода и кровь, а взгляд был прикован к Глинис, словно все остальные не существовали. Сердце Глинис, казалось, подпрыгнуло и забилось где-то возле горла. Алекс протянул к ней руки, обхватил ее за талию и снял с камня. Ни на мгновение не сводя глаз с ее лица, он медленно опустил ее на землю так, что она соскользнула вниз по его телу, чувствуя тепло его твердых мускулов. Колени ее ослабели еще до того, как ступни коснулись земли. В глазах Алекса горели ярость и голод, и от его взгляда ее пульс забился с бешеной скоростью. Когда Алекс наклонил ее назад, она только ахнула.

В крови Алекса бурлило возбуждение от битвы и похоть. Когда он повернулся и увидел Глинис на камне, он готов был на все, чтобы обладать ею. Никогда еще ни одну женщину он не хотел так сильно, как сейчас, в эту минуту, хотел Глинис Макнил. С того момента, когда их тела соприкоснулись, его не покидало ощущение, что это предопределено, что их судьбы должны соединиться. Ее тело идеально подходило его телу, словно было создано для него одного. Алекс целовал ее со всей страстью, кипевшей в нем, его язык вторгался в ее рот, завладевал ею. Он должен был взять ее.

Словно сквозь туман он услышал, как Дункан окликает его по имени, но ему было уже все равно. Ничто не имело значения, кроме рта этой женщины под его ртом. В его руках она откликалась на его поцелуй с пробуждающейся страстью, и от этого у него возникло острейшее желание уложить ее на песок и овладеть прямо здесь, сейчас, немедленно.

Не обращать внимания на укол стального острия в спину было несколько труднее, чем игнорировать Дункана.

– Я ценю, что вы спасли мою дочь от вашего проклятого родственника, пирата, – произнес Макнил возле самого уха Алекса, – но если вы не собираетесь уйти отсюда с женой, то советую отпустить ее сейчас же.

Алекс так сильно ее хотел, что почти готов был согласиться надеть на себя оковы на всю жизнь даже ради одного этого раза. Но когда он увидел в расширенных глазах Глинис панику, это привело его в чувство. Он медленно выпрямился и неохотно выпустил ее из объятий.

Глинис пошатнулась, как будто ноги ее не держали. Алекс протянул было ей руку, но ее отец бросил на него уничтожающий взгляд и решительно обнял дочь за плечи. Алекс посмотрел направо, потом налево и только тут заметил окружающих их мужчин. Что на него нашло, как его угораздило целовать дочку вождя клана – и как целовать! – перед воинами ее отца? Целуя ее, он и не подумал о других людях, находящихся на берегу. Да что там, он их даже не видел.

Сорвать поцелуй у девушки, которая против этого не возражала, – не бог весть какое страшное оскорбление, так что Макнил, по-видимому, его не убьет. С другой стороны, момент уж очень неудачный, и любой дурак мог видеть, что он не собирался ограничиваться поцелуем, что страсть его кипит сверх всякой меры.

– Алекс Бан Макдоналд, что ты можешь сказать в свое оправдание?

– Если я скажу, что сожалею о том, что поцеловал твою дочь, мы оба будем знать, что я вру, – заявил Алекс. Он повернулся к Глинис, она выглядела такой же ошеломленной, как он сам. – Прошу прощения, если я вас смутил.

Алексу хотелось поговорить с ней без свидетелей, чтобы он мог удостовериться, все ли с ней в порядке. Но он отчетливо сознавал, что если бы он сейчас действительно остался наедине с Глинис Макнил, то не стал бы тратить время на разговоры.

Глава 4

Замок Данскейт, остров Скай

Два месяца спустя

Алекс помахал рукой кузену, вождю клана Макдоналдов из Слита. Коннор шел ему навстречу по берегу от замка Данскейт. Когда он перепрыгивал с камня на камень, его черные волосы, доходившие ему до плеч, развевались по воздуху.

– Ты еще не начал жалеть, что согласился стать вождем клана? – спросил Алекс.

Коннор помог ему подтянуть галеру к берегу.

– Жалею каждый день, – ответил он с невеселым смешком. – Как поживают наши родственники на Северном Уисте?

– Они многого лишились в результате набегов пиратов, но голод им не грозит, – сказал Алекс. – Рыба хорошо ловится, а припасов, которые я им привез, должно хватить до следующего урожая.

Они поднялись на холм и по узкому мосту прошли в замок, построенный на выступающей из моря скале недалеко от мыса.

– Йен и Дункан тоже здесь, нам нужно обсудить дела клана, – сказал Коннор.

Пол в зале был устлан чистым тростником, слуги были трезвы – разительный контраст с тем, в каком состоянии замок достался им от Хью, дяди Коннора. Чистота и порядок были заслугой Илайсы, сестры Дункана. Как ближайшая родственница женского пола, Илайса выполняла в замке обязанности, которые обычно выполняет жена, хотя, строго говоря, они с Коннором не были кровными родственниками.

За высоким столом вождя клана сидели Дункан и их кузен Йен. Он был так похож на Коннора, что вполне мог сойти за его брата.

– Йен, ты хреново выглядишь, – сказал Алекс вместо приветствия.

Йен усмехнулся:

– Последние несколько ночей близнецы не дают Шилес и мне спать. У них режутся зубы.

«О нет!»

Алекс отлично помнил, как одна из маленьких дочек Йена, когда он в прошлый раз у них гостил, вскарабкалась по его ноге, впилась зубами в его колено и присосалась, как моллюск.

– Ты ведь понимаешь, – сказал он, – что это только начало всех проблем, которые тебе принесут эти миленькие крошки?

– А куда денешься? – Йен устало улыбнулся. – Они настоящие красавицы, правда?

При мысли о том, чтобы растить дочерей, Алекса бросало в дрожь, но Йен весь светился от счастья, когда говорил о своих крошечных рыжеволосых бестиях.

По знаку Коннора все остальные мужчины покинули зал, оставляя четверых кузенов беседовать без свидетелей. Как полагается, у Коннора был официальный совет старейшин клана, но все знали, что его ближайшими советниками были Йен, Алекс и Дункан.

– Для того чтобы пережить эти трудные времена, нам нужны сильные союзники, – заявил Коннор. Он сел за стол напротив Алекса. – После гибели моего отца и многих других мужчин в битве при Флоддене наш клан все еще слаб.

Когда пришла весть о катастрофическом поражении шотландцев в битве с войсками Генриха VIII при Флоддене, все четверо были во Франции. Вернувшись домой, они узнали, что их король и вождь клана убиты, а сам клан в плачевном состоянии.

– Мы сумели вышвырнуть Хью из замка вождя клана, – сказал Алекс.

Он не стал упоминать, что дядя Коннора по-прежнему продолжает сеять смуту внутри клана. Некоторые ошибочно принимали жестокость Хью за силу и при случае готовы были поддержать его в качестве вождя.

– Нам еще многое предстоит сделать, – твердо сказал Коннор. – Мы не можем успокоиться, пока не получим контроль над всеми землями, которые по праву принадлежат нашему клану.

– Верно! – сказал Дункан.

Все четверо подняли кубки.

Здесь, на острове Скай, их положение было прочным. По одну сторону мыса Слит стоял замок Коннора – Данскейт, а по другую – замок Йена – Нок. Но всем не давало покоя то обстоятельство, что когда они были еще во Франции, Маклауды отняли у них мыс Троттерниш. А теперь Хью со своими пиратами опустошали их земли на Норт‑Уисте.

– У нас пока недостаточно сил, чтобы воевать с Маклаудами за остальные наши земли здесь на острове Скай, – сказал Йен. – Когда до этого дойдет, битва будет кровавая.

– Наша первая задача – защитить наших родственников на Норт-Уисте, – сказал Алекс.

Ему было мучительно сознавать, что людей из его рода грабят.

– Согласен, – кивнул Коннор. – Я хочу, чтобы еще до осеннего урожая один из вас восстановил наш замок на Норт-Уисте и остался там защищать людей нашего клана.

– Нам давно пора заняться твоими пиратствующими дядьями. – Алекс готов был задушить Хью голыми руками за то, что тот вырывал кусок хлеба изо рта у своих же родственников. – Дай мне несколько воинов, и я уже утром выйду в море.

Коннор покачал головой:

– Если бы не этот чертов мятеж, я бы послал тебя прямо сейчас. К сожалению, у нас есть другое дело, которое не терпит отлагательства.

– Что случилось? – спросил Дункан.

– Новый регент вызвал меня ко двору в Эдинбург, – объявил Коннор.

Когда шотландский король был убит в битве при Флоддене, наследником престола стал младенец. С тех пор различные группировки при дворе боролись между собой за влияние. Вдова короля, она же сестра ненавистного Генриха VIII, какое-то время была регентшей, но затем королева снова вышла замуж, и тогда Совет призвал из Франции Джона Стюарта, герцога Олбани, чтобы тот занял ее место.

– Олбани хочет, чтобы новый вождь клана Макдоналдов из Слита преклонил колено и поклялся в верности короне, – пояснил Йен.

– Черт, ты не можешь ехать! – возмутился Дункан. – Ты же знаешь: сколько раз бывало, что вождей вызывали ко двору, а в результате они попадали в тюрьму или их убивали.

– Мы не можем рисковать тобой, – сказал Йен.

Речь шла не только о любви к Коннору. По традиции вождем клана должен быть человек, который происходил из семьи вождя клана. Йен и Алекс приходились Коннору родственниками по материнской линии, поэтому они не могли его заменить, и слава Богу. Из всех живущих родственников, кроме Коннора, вождями могли стать только его сводные дяди, но все дело в том, что под главенством любого из них клан бы не выжил.

– Да, но если я не поеду, Олбани решит, что я присоединился к мятежу. – Коннор тяжело вздохнул: – Становится все труднее и труднее держаться в стороне от этой борьбы между взбунтовавшимися кланами и короной. Хотя я не вижу пользы для нашего клана, чью бы сторону я ни принял.

– Пошли вместо себя кого-нибудь из нас, – предложил Йен. – Тот, кто поедет, сможет как-нибудь объяснить, почему ты не смог сейчас отправиться в дальнюю поездку в Эдинбург, и ублажит регента заверениями в твоей доброй воле и преданности.

Йен почти не уступал Коннору в расчетливости.

– Тот, кто поедет вместо тебя, рискует оказаться в заложниках у короны, – сказал Алекс, – но это хороший план.

– Восставшие тоже наседают на меня, чтобы я встал на их сторону, – сказал Коннор. – Мятежные кланы устраивают встречу в замке Маклейнов. Если я там не покажусь, нас может ожидать нападение со стороны соседних кланов, которые поддержали восставших. К примеру, Маклауды будут рады предлогу захватить еще часть наших земель.

– Вот-вот. Поэтому направь в Эдинбург кого-то из нас, – сказал Йен. – Мы должны сидеть на двух стульях столько, сколько нам удастся.

– А это снова возвращает меня к вопросу, что нам необходимы союзники. – Коннор в упор посмотрел на Алекса: – Через брак.

Алекс твердо встретил взгляд кузена:

– Нет. Об этом меня не проси. Все, что хочешь, только не под венец.

Коннор потер лицо. Он выглядел еще более усталым, чем Йен, и куда менее счастливым.

– Я предлагаю вот что: пусть Алекс женится на девушке из клана, который поддерживает восставших, – сказал Коннор. – А Дункан – на девушке, чей клан поддерживает другую сторону.

Дункан искоса посмотрел на Коннора таким взглядом, который, пожалуй, мог бы заморозить морской залив.

– А ты полагаешь, Дункан, что тебе эти интриги не угрожают? – спросил Алекс.

– Ни один вождь не захочет отдать мне свою дочь, – сказал Дункан, обращаясь к Коннору. – Я всего лишь сын твоей бывшей няньки.

Коннор возразил:

– Ты капитан моей стражи и близок мне как брат. Вождю, у которого есть дочери на выданье, ты будешь хорошей партией.

Дункан уставился в свой кубок и не стал спорить, но он мог быть таким же упрямым, как Алекс. Коннор подлил виски в кубки Алекса и Дункана и заметил:

– Рано или поздно вы все равно женитесь, как все мужчины. Я всего лишь предлагаю сделать это раньше. Жизнь вынуждает.

– Я не женюсь, – твердо заявил Алекс. – Не сейчас и никогда.

– Нам нужны союзники, – повторил Коннор.

– Тогда я присмотрю для тебя жену, – предложил Алекс.

Если кто и нуждался в женщине, чтобы расшевелить кровь, так это Коннор. С тех пор как он стал вождем, он не прикоснулся ни к одной. Алекс с усмешкой заметил:

– Я даже готов переспать с дочками вождей, чтобы определить, какая из них достаточно скучна и не подойдет для тебя.

– Если я возьму жену, – возразил Коннор, – это будет истолковано так, будто я выбрал сторону в этом противостоянии. А я не готов это сделать.

Алекс мысленно чертыхнулся, думая, что Коннора в последнее время очень трудно расшевелить.

– Понятно, – сказал он. – Ты вроде приза, который будет болтаться перед ними на веревочке до самого последнего момента.

Йен достал лист пергамента и разложил на столе.

– Мы составили для тебя список подходящих женщин.

– Что-о? – вскричал Алекс.

– Как видишь, тебе предоставляется большой выбор, – продолжал Йен. – Я разделил их на тех, кто принадлежит к лагерю восставших, и тех, кто против.

– Кэмпбеллов мы не включили, – в глазах Коннора заблестели огоньки, – потому что дочь графа, кажется, для нас недосягаема. Но если ты сумеешь ее очаровать, я не буду возражать.

Алекс снова наполнил свой кубок, думая, когда же это все кончится.

– Я хочу, чтобы вы оба отправились на встречу восставших в замке Дуарт на острове Малл, – сказал Коннор. – Оттуда один из вас сможет поехать в Эдинбург на встречу с регентом.

– Приятно, должно быть, провести время в Дуарте в компании бунтовщиков и хозяина, который пытался нас убить, – заметил Алекс, и все трое рассмеялись.

Коннор ткнул пальцем в разложенный пергамент.

– Пока вы будете находиться на собрании бунтовщиков, вы сможете встретиться с некоторыми из возможных невест. Это очень важно.

Он подтолкнул лист пергамента по столу поближе к Дункану и Алексу. Ни один из них не взял его в руки, но имена были хорошо видны.

– О-о, в верхней строчке списка – старшая дочь Макнила, – заметил Дункан.

– Алекс, насколько я понял, ты проявил к ней большой интерес, даже целовал ее в присутствии ее отца и членов их клана, – сказал Коннор.

Алекс метнул свирепый взгляд на Дункана:

– Предатель!

Глаза Коннора лукаво заблестели.

– Мне послать письмо ее отцу? Как ты считаешь?

– Тот поцелуй ничего не значил! – возразил Алекс. – Ты же в курсе дела, у меня слабость к хорошеньким женщинам. Я на мгновение забылся, вот и все.

Дункан медленно отпил из кубка и поставил его на стол.

– Знаешь, Алекс, это было довольно долгое мгновение.

Алекс не удержался и присоединился к всеобщему хохоту. Но думал он о том, что тот поцелуй был все-таки недостаточно долгим. Коннор сунул руку за пазуху.

– Алекс, чуть не забыл. Здесь был отец Брайан, он принес для тебя письмо.

Глава 5

– Интересно, кто это мне написал?

Алекс подумал, что любой, кто желал бы с ним поговорить, мог просто подняться на его корабль и найти его.

– Похоже, это письмо прошло через многие руки, прежде чем попало сюда, – сказал Коннор, передавая ему потрепанный свиток пергамента. – Ты узнаешь печать?

Розовая печать смутно напомнила Алексу о Франции, надушенных письмах, тайных свиданиях. Он понюхал письмо, оно все еще хранило слабый аромат лаванды.

Алекс сломал печать и развернул пергамент. Французские буквы с округлыми петлями вызвали другие воспоминания, теперь ему представились полные женские груди безупречной формы.

– Долго еще ты будешь испытывать наше терпение? – возмутился Коннор.

– Я всего лишь смакую момент. Помните Сабину де Савуаси? Графиню, которая взяла меня в свою постель вскоре после того, как мы прибыли во Францию?

– Ты же не можешь ожидать, что я держу в голове имена всех твоих женщин? – заметил Коннор. – Я до стольких и считать-то не умею, не говоря уже о том, чтобы помнить их имена.

– Графиня была только одна. Вы должны помнить Сабину, у нее был огромный дом в пригороде Парижа.

Коннор кивнул:

– И прекрасная грудь.

Говорить грубо в присутствии женщины было не в привычках Коннора, но он, по-видимому, не заметил, что неподалеку стоит Илайса.

– А, так ты все-таки помнишь Сабину. – Алекс посмотрел на дату в верхней части письма. – «10 мая года от Рождества Христова 1515». Долго же оно сюда шло.

У всех четверых почти не было друг от друга секретов, поэтому Алекс стал читать вслух:

– «Я в Эдинбурге, в гостях у жены французского посла. У вас здесь такая ужасная, сырая погода и совсем нет развлечений. Я скучаю до невозможности и была бы рада твоему визиту».

– Должно быть, у этой женщины очень живое воображение, – сказал Йен. – Просить тебя совершить такое далекое путешествие, чтобы только покувыркаться в постели.

– Как бы я ни был хорош… – Алекс постучал уголком письма по столу, – подозреваю, что если бы единственной целью Сабины было с кем-то переспать, она бы смогла найти мужчину в Эдинбурге. Нет, у нее какие-то иные причины желать моего присутствия.

– «Мне предстоит томиться в этом ужасном городе весь июль. Сжалься надо мной и приезжай побыстрее. Твой друг Д’Арси тоже здесь и тоже скучает».

С Д’Арси они вместе воевали во Франции.

– У Д’Арси тесные связи с Олбани, – напомнил Коннор.

У Сабины тоже были с ним тесные связи, но об этом Алекс умолчал. Он глотнул виски и дочитал письмо:

– «У меня есть для тебя особый подарок. Я знаю, как ты любишь сюрпризы, так что приезжай. Обещаю, ты пожалеешь, если не приедешь. С.».

Алекс поставил кубок и еще два раза прочитал письмо про себя. Послание было туманное, подпись неразборчивая, и запечатано оно было отнюдь не официальной печатью графини. Впрочем, Сабина всегда была осторожна.

– У тебя есть какие-то соображения, что это за «особый» подарок? – спросил Коннор, читая письмо через плечо Алекса. – Кроме очевидного?

Алекс замотал головой:

– Нет. Но я поеду в Эдинбург вместо тебя и узнаю.

– Тебе надо отнести это письмо к Тирлах, – подсказала Илайса.

При звуке ее голоса Коннор вздрогнул.

– Прости, Илайса, я не заметил, что ты здесь. Что скажешь, Алекс? Я думаю, показать это письмо старой предсказательнице не помешает.

Коннор ставил парус, ветер трепал его волосы.

– Как приятно снова оказаться на воде. Море лечит от всех недугов.

– Тебе надо чаще ходить под парусом, – сказал Алекс.

Он беспокоился за кузена. Груз ответственности уже давал о себе знать морщинами усталости на его лице.

Коттедж прорицательницы, примостившийся на выступе между горами и морем, находился на расстоянии небольшой прогулки под парусом. Мальчишками они много раз проделывали этот путь вчетвером, но сегодня на лодке были только Алекс, Коннор и Илайса. Дункан отправился с Йеном навестить Шилес и близнецов, хотя Алекс и предупреждал его, что близнецы кусаются. Храбрец.