Текст книги "Перечеркнуть прошлое"

Автор книги: Маргарет Майо

сообщить о нарушении

Текущая страница: 6 (всего у книги 7 страниц)

– Девушка? – Добрые карие глаза сверкнули. – Наконец-то, старина Брайс. Ты и так слишком засиделся в холостяках.

– Пока рановато предсказывать, – Лара попыталась засмеяться, – не делайте из нас супружескую пару.

– А я удивлялся, почему ты бросил дела на Глорию, – продолжал Стив. – Теперь понятно почему. Она великолепная девчонка, эта Глория, за работой следит и приятна на вид. Было время, когда…

– Достаточно, – предостерег Брайс. – Пойдем, Лара, я покажу тебе корабль.

Неужели ее подозрения насчет Глории оправданны? Однако времени на размышления не было: ей по очереди представили всех членов экипажа, и несколько пар глаз с большим интересом рассматривали новую пассию мистера Келлермана.

Оставшись с Брайсом наедине, Лара прошипела:

– Зачем ты представил меня как свою девушку? Это нескромно.

Серые глаза смотрели насмешливо.

– А как я должен был представить красивую женщину?

– А как ты потом будешь объяснять мое исчезновение?

– Это моя проблема. – Он выразительно пожал плечами. – Давай не зацикливаться на мелочах.

Корабль действительно оказался роскошным. Брайс был доволен произведенным эффектом.

– И ты владеешь целым флотом? – спросила Лара в конце экскурсии.

– Несколькими кораблями – да.

Он явно скромничал, и Ларе нехотя пришлось признать, что Брайс Келлерман – исключительно удачливый бизнесмен, не страдающий снобизмом. Обычный парень, без претензий.

Вечер выдался славным, и, когда они вернулись домой, Лара выглядела счастливой и разомлевшей. Вероятно, сработало шампанское, заказанное Брайсом на корабле. Хелен была дома. Вид сияющей племянницы так воодушевил ее, что она едва сдержалась, чтобы не наброситься на Лару с расспросами.

На следующее утро Лара проснулась с приступом тошноты, голову словно сковало железным обручем. Тетя, смеясь, упрекнула племянницу в злоупотреблении алкоголем.

– Ничего страшного, за один вечер еще никто не превращался в пьяницу.

Однако и в последующие дни Ларе не удалось прийти в норму. Она решила, что съела что-нибудь несвежее.

Она ничего не сказала Брайсу в разговоре по телефону и даже обрадовалась, узнав, что он улетает в Квинсленд по делам.

– Даже не знаю, когда вернусь, – сказал он, – у меня масса дел.

Езжай, езжай, думала Лара, наконец-то я получу передышку.

Промелькнула неделя, и ей стала ясна причина головокружений и приступов тошноты.

ГЛАВА ДЕСЯТАЯ

Мысль, что она, возможно, беременна, повергла Лару в глубокое отчаяние. Они с Брайсом только раз имели незащищенный секс… нет, два, впрочем, первая ночь не в счет. Это произошло в душе, когда она сломала руку. Такое не забывается, даже сейчас от воспоминания закипает кровь. Было что-то необычное в их первой близости, что-то таинственное и прекрасное…

Однако в любом случае Брайс ничего не узнает до того, как она покинет Австралию, иначе он немедленно обвинит ее в подлости: якобы она специально устроила ловушку, чтобы женить его на себе.

Лара очень старалась спрятать свое состояние от Хелен. Это было не трудно, поскольку тетя любила завтракать рано и где-нибудь в городе, в кафе. Лишь однажды Хелен зашла в комнату Лары, когда той было не по себе, но племянница убедила ее, что просто не выспалась.

Брайс звонил часто и каждый раз просил позвать к телефону Лару. Он рассказывал ей о своих делах, встречах и в конце каждой беседы непременно просил произнести пару нежных слов о ее к нему любви.

– Скажи громко, чтобы Хелен услышала, – настаивал он, – мы должны успокоить ее.

В отличие от Лары, которая страшно мучилась сознанием собственного лицемерия, он, казалось, наслаждался игрой.

Однажды вечером он сообщил о своем приезде, и Лару охватило мрачное предчувствие: что, если он увидит изменения в ней и догадается о ребенке?

Будь сильной и смелой, внушала она себе, действуй как обычно, не дай ему ни малейшего повода заподозрить что-нибудь неладное.

– Не знаю, когда приеду, – говорил он, – возможно, поздно, но ты не ложись – влюбленная женщина не может лечь, не повидав милого друга.

Ох уж эти намеки – не ложись, пока не приеду… Или они существуют лишь в ее больном воображении? Слишком часто она думает о сексе с Брайсом…

Брайс появился, когда все допустимые сроки уже прошли, и Лара подумывала о сне. Хелен отправилась в постель еще раньше.

Едва он вошел, как ей бросились в глаза тени под глазами и морщины у рта, но, несмотря на усталый вид, Брайс выглядел все таким же сексуальным и обаятельным.

– Заходи, – пригласила она. И почему подгибаются колени? Почему сердце ухает, точно ночная птица? – Хелен уже легла и просила передать тебе привет.

– Поздно, я знаю, – проговорил он, – но…

– Надо было отложить визит на завтра.

– Я – нетерпеливый возлюбленный, не забывай. – Его серые, прозрачные до голубизны глаза скользнули по ее лицу. – Ты неважно выглядишь. Заботы о Хелен?

Лара вяло улыбнулась и отрицательно покачала головой.

– Просто хочу спать. – Она отвернулась. – Тебе приготовить что-нибудь?

Он тяжело вздохнул и потер рукой лоб.

– Если только кофе. Говорят, его вредно пить на ночь, но никогда еще я не испытывал большей потребности в кофеине, чем сейчас.

Тогда зачем пришел? Даже тетя не пожелала бы видеть его в таком измученном состоянии.

Лара сделала кофе и вышла с чашкой на веранду. Ей показалось, что Брайс заснул: он вытянул вперед длинные ноги и откинул голову на спинку стула. Услышав легкий шум, он с трудом приподнял тяжелые веки.

– Первый вечер в тишине и покое с тех пор, как я уехал, – сказал он скорее себе, чем ей.

– Командировка прошла успешно?

Ноздри раздулись.

– Есть особые причины для вопросов?

Не надо быть семи пядей во лбу, чтобы догадаться, на что он намекает, но Лара не позволила вовлечь себя в ссору.

– Никаких. Вчера мы получили открытку от Чарли. Она в Кубер-Педи. Встретила там парня и влюбилась. Да так сильно, что нашла работу в лавке, торгующей опалами, только бы находиться рядом с ним.

– Эта юная дама влюбчива как кошка. Главное – избранник должен быть в штанах, – прокомментировал он.

Лара кивнула.

– Откровенно говоря, – продолжил Брайс, явно забавляясь разговором, – думаю, если бы ты не маячила поблизости, я бы тоже стал объектом ее вожделений.

– Тебе она нравилась?

– Нет.

И тем не менее он поверил ей, а не Ларе!

Брайс понимал, насколько безумна идея появиться здесь чуть не за полночь, но его обуревали демоны – каждую ночь его терзали дивные видения их с Ларой близости: прикоснуться к ней, обнять, войти в нее. Войти в нее! Дьявол!

И самое ужасное, что он не мог освободиться от неуемного воображения и находясь рядом с ней. Свет из комнаты лился на веранду, и ее лицо лишь иногда, когда она наклонялась вперед, попадало в светлую полосу. Чудесным образом янтарный свет лампы преображал усталость в томность и придавал взгляду Лары невероятную чувственность. Все в нем рвалось ей навстречу.

Черт! Черт! И еще раз черт! Если бы не старые дружеские отношения с Хелен, он давно бы покончил со всем этим, вышвырнул бы Лару из своей жизни, ни минуты не медля, не раздумывая. К несчастью, ее общество будоражило его, вносило путаницу в стройный порядок мыслей, делало его совершенно неспособным сосредоточиться. Во время последней командировки мозги упорно отказывались анализировать, думать, прогнозировать, устремляясь за полетом воображения, и ему не раз приходилось просить людей повторить только что сказанное. На встречах, в отеле, в магазинах Брайс ловил на себе странные, настороженные взгляды.

– Ты меня слушаешь?

Вот, пожалуйста, опять! Женщина, втянувшая его во все эти несчастья, смотрит внимательно и недоверчиво.

– Извини, что ты сказала?

– Я говорю, что подумываю вернуться в Англию.

Брайс выпрямился, теперь он был весь внимание.

– Ты не можешь.

Кретин! Отъезд – лучший выход из создавшегося положения, он выгоден обоим, особенно ему, жизнь вернется в обычную колею, не будет больше невыносимых эротических фантазий, бессонных ночей.

– Почему не могу?

Лара холодно посмотрела на него, и Брайс почти почувствовал, как поднялись дыбом волоски у нее на шее, словно у кошки перед дракой.

– Из-за Хелен.

Да потому, что он хочет ее, пропади все пропадом! Несмотря ни на что хочет. Господи, каким же идиотом может стать мужчина!

– Хелен переживет, я постепенно подготовлю ее к будущей разлуке.

– Она расстроится, это приведет к новому сердечному приступу.

Шантаж, откровенная спекуляция! Ради всего святого, без нее ему станет легче дышать. Где рассудительность, логика, наконец?

– Я сказала: я буду осторожной. – Ее прелестные синие глаза предостерегающе сверкнули. – И я бы предпочла, чтобы ты остудил свой пыл и не являлся ко мне с ружьем наперевес, готовый выстрелить при каждом намеке на отъезд в Англию.

Брайс не смог сдержать улыбку. Точное описание человека, который раздираем желанием немедленно завалить ее в постель. Не в бровь, а в глаз.

– Не нахожу в этом ничего смешного, – отрезала Лара.

– Да, верно, – согласился он, пряча усмешку. – Однако твой отъезд невозможен.

– Почему?

– Хелен слишком проницательна. Нам нужны веские причины, чтобы разорвать отношения.

Лара отвела глаза в сторону и отпила кофе, пристально разглядывая мигающие огоньки на другой стороне реки. Брайс заметил твердый, решительный взгляд. Итак, она отказывается от дальнейшей борьбы.

– Не сомневаюсь, ты что-нибудь сообразишь, – уколола она. – Укажи на несколько недостатков в своем характере, которые меня раздражали. Тетя поверит.

– Хелен знает меня так же хорошо, как моя мать.

– Ну, значит, пусть я буду дрянной девчонкой. – Лара взглянула на него, глаза восхитительно сверкали, а губы сжались в узкую гневную линию. – Можешь сказать, что сделал все возможное, но не способен меня простить.

– Я сделаю, как ты говоришь, – он опустил голову, – но не сейчас. Достаточно с Хелен волнений. Как ты правильно выразилась, мы поведем осторожную игру. – Брайс схватил чашку и осушил ее одним глотком. – Я ухожу.

Не надо было вообще приходить, только добавил себе мучений. И откуда эта идея уехать? Он что-то упустил? Он же был уверен, что рано или поздно она снова заговорит о замужестве. Не может быть, чтобы она так легко отказалась от своей цели.

Он тяжело поднялся, и Лара пошла за ним к входной двери. В этот раз он не пытался поцеловать ее, не сделал ни одного лишнего жеста, только устало улыбнулся.

– Спокойной ночи. Скажи Хелен, я позвоню завтра.

* * *

Прошло несколько дней, в течение которых Лара очень умело избегала телефонных разговоров с Брайсом. Она много гуляла, ходила по магазинам, ездила на поезде в город.

Вначале Хелен была убеждена, что у Брайса много работы, но потом забеспокоилась.

– Вы опять поссорились? – спросила она однажды за ужином.

Как было бы легко ответить «да», подумала Лара, но, увидев в глазах тети тревогу, улыбнулась.

– Как мы могли поссориться, если не виделись целую неделю? Просто он очень загружен работой и сказал мне, что некоторое время не появится.

– Тогда все в порядке, – выдохнула тетя. – Последнее время ты неважно выглядишь, и я подумала, что если…

Лара остановила Хелен взмахом руки.

– Абсолютно не о чем волноваться, правда.

Однако через два дня, когда Лара чувствовала себя особенно плохо, тетя вошла в комнату, кинула взгляд на бледное лицо племянницы и потребовала:

– Лучше признайся, что с тобой. Вряд ли ты опять не выспалась.

Лара с трудом сглотнула слюну и приготовилась врать, но тетя опередила ее:

– Ты беременна?

Девушка кивнула и уронила голову на руки.

– Бедное дитя. – Хелен подтащила стул к столику, уселась и обняла племянницу за плечи. – Ради всего святого, почему ты не сказала мне? Брайс знает? Догадываюсь, что нет, иначе он был бы уже здесь. Для него такая новость – счастье, он всегда хотел иметь детей.

Возможно! Но только не от нее.

– Я не хочу, чтобы он знал, – тихо проговорила Лара. – По крайней мере, не сейчас.

– Ты должна сказать ему, Лара, – настаивала Хелен. – Он имеет право знать. Сделай его самым счастливым мужчиной на земле.

– Он не обрадуется, – пробормотала Лара, поднимая на тетю огромные печальные глаза. – Теперь ты можешь узнать: мы не мирились, все было устроено ради тебя и твоего спокойствия.

Хелен на минуту замерла. Ларе показалось, что она сказала слишком много, но тетя решительно расправила плечи.

– Так это был розыгрыш? То-то мне казалось… Однако прочь сомнения, твое положение меняет ситуацию. Брайс и не подумает сопротивляться тебе сейчас, вот увидишь, все будет хорошо. – Она посмотрела на озадаченное лицо Лары. – Ты же любишь его?

– Я не знаю.

– Любишь, я вижу это по твоим глазам. А ваши отношения не изменились, когда я заверила его, что не выдавала тебе его тайну?

Лара отрицательно покачала головой.

– Твои слова не имели значения, он все равно думает, что я вышла бы за него замуж из-за денег. На самом деле я не стала бы его женой, даже если бы он умолял меня на коленях.

– И лишила бы себя счастья из-за глупости? – нахмурилась Хелен. – А как же Брайс? Он ведь тоже любит тебя.

Лара снова покачала головой.

– Возможно, и любил когда-то, но не сейчас.

Хелен в отчаянье всплеснула руками.

– Девочка милая, поверь мне, он любит тебя, даже если сам об этом не знает. Впрочем, я сама скажу ему.

Лара задохнулась от возмущения.

– Ты не можешь! Это мое дело, и если я не хочу говорить Брайсу, значит, так и будет.

Хелен воздела руки в шутливом ужасе.

– Ладно, ты выиграла. – Затем ласково улыбнулась: – На этот раз.

Впрочем, Лара не доверяла тетке и в глубине души была согласна, что Брайс имеет право знать о ребенке. Побег в Англию тоже ничего не решит, надо было уезжать раньше, как только она узнала о беременности.

Точно услышав их разговор, вечером на пороге появился Брайс. Хелен обняла и расцеловала своего молодого приятеля.

Брайс рассмеялся.

– Эй, полегче, у меня есть кое-что для Лары. Что ты собираешься делать с таким надоедливым другом, как я?

Девушка постаралась спрятать возрастающее беспокойство.

– Звучит так, словно у меня есть выбор.

– Ты уже ела?

– Нет.

– Тогда ужин ждет.

В машине тревога Лары усилилась: она представляла себе реакцию Брайса на новость об отцовстве.

Когда машина свернула к особняку, Лару охватила паника. Что у него на уме? Очередная сцена обольщения? Губы скривились в злой усмешке: едва ли после ее сообщения у него еще останется желание.

На самом деле хорошо, что они ужинают дома, иначе он бы устроил сцену и полресторана было бы в курсе их проблем.

В столовой у окна стоял красиво сервированный на двоих маленький столик. Лара вопросительно взглянула на Брайса.

Он лениво пожал плечами.

– Это все моя экономка. Хелен давно просила меня вывезти тебя куда-нибудь.

– Так ты приехал по просьбе тети? – Лара всю дорогу задавала себе один и тот же вопрос: звонила ли Хелен Брайсу после их утреннего разговора? – Она интересовалась, почему мы не встречаемся последнее время.

– И как ты объяснила?

– Сказала, что ты слишком занят.

– Удачная отговорка; кстати, я действительно очень занят. Она поверила?

– Думаю, да.

– Хорошо, давай поедим. И ты расскажешь мне, как провела последние дни.

Он выдвинул стул, помог Ларе сесть и опустил руки девушке на плечи, словно хотел удостовериться, что ей удобно.

– Будто тебе интересно, – коротко отрезала Лара, стараясь не обращать внимания на скованность в конечностях и дрожь в животе.

Как сказать ему о ребенке? Выложить все начистоту или только намекнуть? Или показать себя кроткой овечкой и сожалеть о случившемся?

– Надеюсь, ты не рассказала Хелен об истинных чувствах ко мне?

Глаза у нее вспыхнули.

– Хелен убеждена в нашей сумасшедшей любви.

– Умница. Что желаешь выпить?

– Колу, спасибо.

– Я имел в виду что-нибудь покрепче.

– Нет, только колу.

Он лишь слегка пошевелил плечами, но, когда Лара отказалась от вина и за ужином, вся его сговорчивость мигом улетучилась.

– Боишься, что я спою тебя и воспользуюсь твоим невменяемым состоянием?

– Не говори глупостей.

Пусть думает что хочет.

– В тебе что-то изменилось, Лара. Я пытаюсь уловить, что именно.

Склонив голову к плечу, он внимательно изучал ее через стол.

Сердце забило бешеную чечетку: она надеялась начать разговор о ребенке позже, гораздо позже.

– Тебе не нравится еда? Я могу попросить…

– Пожалуйста, не надо, – скороговоркой пробормотала она, – дело не в еде, просто я не голодна.

Брайс видел, что она лжет, недоверие можно было прочесть в его глазах – они сузились и словно приклеились к ее лицу: он что-то высчитывал, прикидывал, обдумывал.

– Что с тобой, Лара? Ты весь вечер как на иголках.

Девушка отвернулась к окну, разглядывая серебристые лунные блики на темных водах гавани и отражение Брайса в прозрачном стекле. Он молча изучал свою гостью, ожидая ответа. Сейчас, решилась она, время пришло – чем дольше ждешь, тем сильнее затягивается петля.

ГЛАВА ОДИННАДЦАТАЯ

Лара набрала в легкие воздуха и повернула лицо к Брайсу. Его глаза, два узких бездонных колодца, смотрели на нее и ждали.

– Я беременна.

Слова вылетели сами собой, дерзко, громко, и она задержала дыхание в ожидании неизбежного взрыва.

Но когда Брайс заговорил, голос был тихим, слишком тихим!

– Ты беременна?

– Именно.

– У тебя будет ребенок?

– Да!

– Мой ребенок?

– Да!

Лара почувствовала, как сердце у нее скукожилось и приготовилось упасть, как только грянет гром. Ей не пришлось долго ждать.

Воцарилось гробовое молчание, будто весь мир затаил дыхание. А потом Брайс заговорил. Его голос был способен снести крышу дома, все крыши в радиусе пятидесяти миль. Глаза сверкали, а на щеках выступили красные пятна.

– Ты… маленькая беспринципная стерва!

Голова Лары дернулась, словно от удара, тонкие руки взлетели вверх, будто защищаясь.

Брайс вскочил на ноги, и стул с треском отлетел в сторону.

– Расчетливая шлюха! Ты понимала, что я никогда снова не предложу тебе выйти замуж после того, что узнал…

– Не обольщайся, – яростно отбивалась Лара, – я даже не собиралась говорить тебе, Хелен заставила.

Взгляд превратился в наточенное лезвие, красивое породистое лицо застыло, словно кусок гранита. Сильные руки сжали край стола когда он наклонился вперед, и его лицо оказалось прямо у ее глаз, так близко, что она могла различить каждую ресничку, каждую пору на коже.

– От меня ждут доверия и понимания, не так ли? – усмехнулся он. – Ты думаешь, я не знаю, как ты…

– Я догадывалась, что так будет. – Лара отчаянно трясла головой, голос звенел от презрения. – Знала, что ты подумаешь, будто я нарочно все подстроила. Господи, да ты такой предсказуемый!

– А ты нет?! – взорвался Брайс, его взгляд, дробившийся на тысячу ледяных иголок, впивался ей в кожу.

Лара больше не хотела выслушивать оскорбления, она приказала своим одеревеневшим конечностям двигаться, отодвинула стул и встала на негнущихся ногах.

– Я знала, что не всегда надо прислушиваться к советам Хелен. А теперь отвези меня домой.

Он отступил, но совсем немного, так что она ощущала его пульсирующий гнев.

– Вы тешите себя иллюзиями, мадам. Я отвезу тебя тогда, когда сочту нужным, и ни секундой раньше.

Душа у нее ушла в пятки. Так бывает, когда мчишься на большой скорости.

– Какой смысл мне оставаться? Ты выразил все предельно ясно и лаконично.

– Есть причина. Нужно многое обсудить.

У нее было другое мнение: бежать бы и бежать отсюда, подальше от этих глаз.

– Я так не думаю. – Она вздернула подбородок и стойко выдержала взгляд Брайса. – Я возвращаюсь в Англию, и тебе меня не переубедить.

– Будь ты проклята! – Он шагнул к ней, протягивая руки к ее горлу. Сейчас он ее задушит и положит конец жизни ее и ребенка. Вместо этого Брайс сжал ей голову, словно собирался раздавить, как ореховую скорлупу, и заставил заглянуть в самую глубину своих глаз. – Гореть тебе в аду, – процедил он, при этом верхняя губа дернулась вверх, обнажив зубы в волчьем оскале.

– Ты чрезвычайно любезен. – Каким образом ей удавалось говорить, не повышая тона, и еще при этом обнаруживать здоровый сарказм, Лара не знала.

Крылья носа у него раздулись, желваки на скулах напряглись. Затем хватка ослабла, Брайс сделал шаг назад и глубоко вдохнул.

– Называй это как хочешь, но я не позволю тебе уехать. Нам нужно поговорить, прийти к… дружескому соглашению.

– Дружескому? – Лара коротко рассмеялась. – Такое возможно?

Она потерла виски.

– Мы должны подумать о ребенке.

Лара удивленно приподняла брови и замерла в ожидании.

Склонив голову набок, мужчина мерил тяжелыми шагами пол. Последние десять минут, казалось, забрали у него десять лет жизни, но Лара не чувствовала сожаления, она внимательно следила за ним и вдруг поняла, что у него в голове созрело решение. Брайс выпрямил спину, остановился и посмотрел ей в глаза.

– Я хочу, чтобы ты вышла за меня замуж.

Лара затаила дыхание, такой развязки она не ожидала. Он шутит, разве свадьба – выход? Как воспитывать ребенка в доме, где царит атмосфера неприязни и презрения?

Лара набрала в легкие воздух и вдруг поняла, что не может вымолвить ни слова.

– Ты меня слышишь? – резко спросил он.

Она с трудом перевела дух и кивнула.

– Да.

Это было очень слабое «да», задыхающийся шепот, но Брайс услышал его и кивнул.

– Я составлю примерный брачный договор прямо сейчас, и…

– Я не могу.

– Что значит «не могу»? – Брайс нахмурился, снова назревала буря. – Это – единственное решение. И, кстати, единственная причина, по которой ты забеременела, – колко заметил он.

– Мерзавец! – Почему все хорошее когда-нибудь заканчивается? – Я не хочу быть твоей женой и замуж за тебя не выйду.

Глаза Брайса превратились в узкие щелочки.

– Тогда существует еще один выход, – спокойно и холодно заявил он. – Как только родится ребенок, ты отдашь его мне.

Ларе показалось, что жизненные токи покинули ее. В молчании шарила она рукой в пространстве в поисках стула для поддержки. Сильная рука Бранса подхватила ее.

– Ты понимаешь, о чем просишь? – хрипло прошептала она.

– Это мой ребенок.

– И мой тоже. Я думаю, ты понимаешь, что закон будет на моей стороне.

Ларе вдруг стало холодно – холодно, тревожно и одиноко, ей захотелось очутиться дома в кровати.

– У тебя нет иного выбора, кроме как стать моей женой, – прорычал он, – потому что я не собираюсь оставлять тебе собственную плоть и кровь.

Свадьба с Брайсом сделала бы ее счастливейшей женщиной в мире. При иных обстоятельствах. Он ненавидит ее и желает ей гореть в аду! Что из такого замужества может получиться?

– Я не могу стать твоей женой, – сказала она тихо, но твердо.

– Тогда ребенок – мой, – заявил он. Надменность сквозила во всем его облике – в гордом повороте головы, в римском профиле, в прикрытых веками внимательных глазах. – Никаких возражений, ребенок останется со мной. – Слова прозвучали будто приговор, не подлежащий обжалованию. Брайс даже мысли не допускал, что она начнет оспаривать свои права, он вынес свой вердикт! – Теперь я отвезу тебя домой, – добавил он после короткой паузы.

Лара понимала, что не может уйти без борьбы, но чувствовала себя, то ли усталой, то ли больной. Она позволила ему усадить ее в машину, закрыла глаза и всю дорогу до дома молчала. Выходя из автомобиля, девушка приняла его помощь, и так, рука об руку, они вошли в дом. Как только девушка исчезла в спальне, Хелен вышла в гостиную.

Лара слышала приглушенные голоса. Очевидно, тетя считает ее поведение глупым. Она скинула туфли и легла в кровать. У нее много времени, чтобы обдумать все и принять решение, – море времени. Ей нужно найти укромное местечко, где бы Брайс не нашел их, и устроить свой дом, семью, надо поразмыслить… Глаза закрылись сами собой, и к ней пришел успокоительный сон. Лара не слышала ни мотора заводившейся машины, ни легких шагов Хелен, когда та пришла укрыть ее одеялом.

Она затерялась в мире снов, в одном из которых она и Брайс были счастливой супружеской парой и имели нескольких детей, в другом она с ребенком на руках бежала через лес, прячась от погони, а в третьем он превратился в младенца и сосал ее грудь.

Лара проснулась вся в поту, голова кружилась. Несколько минут посидев на кровати, девушка, шатаясь, двинулась в ванную.

Там Хелен и нашла ее – на полу, съежившуюся от боли, но в сознании.

Ее уложили в постель и послали за доктором, который приехал быстро, отругал будущую маму за то, что не явилась на прием, как только узнала о беременности, заверил, что волноваться не о чем, и прописал покой, прогулки и повышенную заботу близких, особенно в первые три месяца.

Затем приехал Брайс: рубашка застегнута косо, волосы в беспорядке.

– Что произошло? Малыш вне опасности? – настойчиво спрашивал он.

Малыш! Не она! Ни слова о ее самочувствии. Лара чуть не разрыдалась от тоски.

– Все в порядке, – сказала она, – Хелен запаниковала раньше времени, тебе не стоило беспокоиться.

– Я все равно волнуюсь. Как ты себя чувствуешь?

Наконец-то!

– Хорошо.

– Я могу что-нибудь сделать для тебя?

Лара спрятала перекошенную улыбку.

– Ничего, спасибо…

– Тебе необходимо отдохнуть.

– Наверно. Только я не нуждаюсь в твоих указаниях, – яростно выговорила она. – Спасибо, что навестил, можешь идти. Уверена, Хелен проинформирует тебя о моем состоянии.

Брайс присел на край кровати.

– Я виноват? – озадаченно спросил он. – Вчера я вел себя недостойно?

Лара покачала головой и сразу пожалела о своем движении: голова еще кружилась.

– Мне нужно принять душ, тогда я почувствую себя лучше.

– Разреши, я помогу.

Неужели это ее смех? Похоже на злорадное хихиканье старой ведьмы, почти истерический припадок.

– Ты шутишь?

Брайс взял ее руку.

– Выходи за меня замуж, Лара, позволь мне заботиться о тебе.

– Иди к черту! – выкрикнула девушка. Не ради нее он сделает это, ради ребенка. Его мысли прозрачны, как стекло.

– Лара! – укоризненно вскричала Хелен, внезапно возникнув на пороге. – Как ты разговариваешь с Брайсом?

– Думаю, мне пора уходить. – Мужчина вскочил на ноги, не дожидаясь ответа. – Я позвоню вечером.

– Не утруждай себя, – огрызнулась Лара.

Тетка возвела глаза к потолку, Брайс вздохнул и тряхнул головой. Затем они оба покинули комнату.

Лара вылезла из кровати и поспешила в душ нужно смыть с себя прилипчивый образ Брайса Келлермана. Струя теплой воды хлестала по плечам, спине, ногам. Долго ли он будет докучать ей и сколько она будет с этим мириться? Если Брайс собирается предлагать руку и сердце каждый раз, когда будет приходить, то стоит поторопиться с отъездом.

Мама обрадовалась бы ее возвращению, и все же это не выход. У нее нет сил ехать куда-либо, и потом, на что она собирается жить? Можно найти работу на полдня, но когда подойдет время рожать… тогда что? Свои сбережения у нее уже кончились. Хелен просила не беспокоиться о деньгах, но не может же она, в самом деле, жить на тетины доходы!

Брайс никогда не любил ее по-настоящему и никогда не поверит в ее порядочность, поэтому ей необходимо раствориться, исчезнуть, растаять как дым.

Но не сейчас, а только когда она почувствует себя достаточно сильной. И это должно случиться до рождения ребенка.

Все, что Брайсу довелось испытать за свою богатую событиями жизнь, не шло ни в какое сравнение с шоком, который он пережил, узнав о беременности Лары. Новость подействовала на него словно оглушительный взрыв. Как такое случилось? Ведь он всегда был очень осторожен.

Лара настроена невероятно враждебно, не хочет становиться его женой, невзирая на будущее дитя. Уже хорошо, что она согласилась отдать ему ребенка… Нет, мистер, ошибаетесь, она не согласилась, это вы в порыве гнева заявили, что заберете малыша, а она промолчала.

Кажется, идея с браком – удачная находка.

Он сможет обеспечить ей безбедное существование, к тому же она превосходная любовница с милой внешностью. И, черт возьми, он хочет, чтобы его ребенок был с ним!

Надо поговорить с Ларой, попытаться очень аккуратно убедить ее, что он изменился и хочет взять ее в жены не из-за ребенка, а потому, что любит. Его сердце шептало, что она невиновна, но кто прислушивается к сентиментальному и глупому сердцу мужчины?

Он позвонил ей вечером. Лара пребывала в том же враждебном настроении. Теперь придется доказывать свою любовь долго, упорно и терпеливо.

Лара и Хелен сидели на качелях на веранде и наслаждались последними минутами дневного тепла. Увидев Брайса, Хелен подскочила, предложила ему свое место и предупредительно исчезла. Как только Брайс опустился на сиденье, Лара отодвинулась в дальний угол.

Он нахмурился.

– Как ты?

– Лучше.

– Головокружение?

– Нет.

– Хорошо. Ты выходила сегодня на улицу?

– Нет.

Ему с трудом удавалось сохранять спокойствие.

– Тебе есть что мне сказать?

Она повернулась и с ненавистью посмотрела ему в лицо.

– Я не хочу тебя видеть. – Слова прозвучали громко, возмущенно, с ударением на каждом слове.

– Очень жаль, – осторожно сказал он, зная, что стоит чуть нажать на нее, и больше ему здесь не бывать. – Потому что я хочу приходить к тебе. Ты носишь нашего ребенка, Лара, и я желаю быть частью процесса его появления на свет.

– Тебе следовало подумать об этом раньше, – подчеркнула она. – Второго шанса ты не получишь.

Она обиделась, и, как видно, всерьез. Он благодарен Чарли за то, что та раскрыла ему глаза, однако теперь ситуация изменилась. Он всегда хотел детей, а первенец – особый ребенок, словно первая любовь, первый вздох. Он не позволит Ларе лишить его удовольствия нянчить свое первое дитя.

– А если я попрошу прощения?

Ради ребенка он готов на все.

– За что? – Прекрасные брови выгнулись дугой, глаза смотрели презрительно и недоверчиво. – За то, что не поверил? Что сделал меня беременной? Что поклялся отнять у меня ребенка? Или за все сразу? Уходи, Брайс, не желаю тебя больше видеть.

Он отрицательно покачал головой: одно неосторожное слово, взгляд, и их отношениям придет конец.

– Послушай, – медленно заговорил он, – я знаю, ты обижена, мне тоже нелегко. Почему бы нам не подписать перемирие?

Что-то подсказывало ему, что он поступает несправедливо. В конце концов, ее обман ничем реально не подтвержден – Лара начала встречаться с обычным парнем, а не с миллионером. Да и презрение, с каким она встретила его последнее предложение, доказывает отсутствие умысла.

Или нет?

Сомнения, сомнения…

Ее взгляд лихорадочно блуждал по его лицу.

– Ради Хелен мы уже пытались, не получилось, и сейчас не получится. Мы упустили возможность перемирия.

– Нет, не упустили, – горячо запротестовал Брайс.

Сама мысль о том, что он лишил себя последней надежды стать ей мужем и отцом их будущего ребенка, была невыносима.

Он продолжал любить эту женщину! Эта мысль неожиданно пришла ему в голову, и чувства, которые он считал потухшими, вдруг заиграли новыми красками. Брайс сделал глубокий вдох: о господи, что же он натворил?

– Ты сейчас не в том состоянии, чтобы спорить. – Его голос был полон ласки и понимания. – Тебя нужно окружить заботой и вниманием.