Текст книги "Последний танец Марии Стюарт"

Автор книги: Маргарет Джордж

сообщить о нарушении

Текущая страница: 3 (всего у книги 26 страниц) [доступный отрывок для чтения: 10 страниц]

Солдат – фактически мальчишка немногим старше самого Уилла – с энтузиазмом попытался выполнить приказ, но потерял равновесие и едва успел ухватиться за край стены.

– Плохо, очень плохо, – произнес Уилл под общий смех. – Придется тебя наказать. Ты будешь до обеда носить миссис Мэгги на спине!

Еще больше людей пристроились к процессии за спиной Уилла, со смехом и громкими выкриками следуя за ним. Игра продолжалась до раннего вечера, пока он не исчерпал запас выдумок и шутливых распоряжений с наградами и наказаниями. Люди стали гораздо пьянее, но эль волшебным образом не закончился. Неужели Уилл заплатил за все?

Мария покинула веселую процессию. У нее закололо в боку. Она постояла какое-то время, обхватив себя руками и надеясь, что боль пройдет. Сейчас она не могла позволить себе физической слабости.

Одна из служанок, еще совсем юная девушка, подошла к Марии и протянула ей жемчужную сережку. Мария молча посмотрела на нее.

– Ваше величество, Джордж Дуглас просил передать вам это. По его словам, кто-то из слуг нашел ее и попытался продать ему, но он узнал вашу сережку и распорядился вернуть ее владелице. Она действительно ваша?

– Да, – ответила Мария. – Я недавно потеряла ее. Большое спасибо.

Девушка сделала реверанс:

– Рада вернуть ее вам, мадам.

Условный сигнал! Значит, все готово. У Марии закружилась голова от волнения, и боль в боку мгновенно исчезла.

– Я устала от этого шума, – сказала она. – Мне нужно отдохнуть до обеда.

Она вернулась в свою комнату в башне, которая – еще одно чудо! – оставалась пустой. Там Мария под платье быстро надела юбку служанки и сменила обувь. Потом она прилегла и попыталась успокоиться.

Через час она вышла на улицу. Празднующих людей не было видно, но Мария могла слышать их. Судя по всему, они ушли в трапезную в большом зале замка, где собирались пить дальше и распевать песни.

По двору расхаживала леди Дуглас. У Марии упало сердце, и она была готова вернуться к себе, но ее заметили. Ей пришлось через силу улыбнуться и направиться к хозяйке в надежде, что грубые башмаки не будут заметны под длинной юбкой.

– С праздником, – сказала леди Дуглас. – Но по-моему, это несусветная глупость.

Ее голос выдавал недовольство.

– В этой тюрьме для меня приятно любое отступление от распорядка, – ответила Мария.

– В тюрьме? Арабеллу тревожат сны об огромном вороне, который уносит вас над озером. Ей приснилось, что Уилл подкупил этого ворона.

Арабелла. Эта глупая девчонка, которая подглядывала за ней!

– Она очень расстроена, – продолжала леди Дуглас. – Ей ненавистна сама мысль о расставании с вами.

– Я привязалась к ней, – осторожно ответила Мария. – Но ее сон едва ли может сбыться. Я слишком тяжелая для ворона. – Она надеялась, что ее смех кажется глуповатым.

– Да, для этого понадобится целая стая воронов. Но умоляю вас, мадам, помните о моей семье. Вы погубите нас, если сбежите отсюда. Лорды подумают… Что это? – Она указала на какое-то движение на другом берегу озера.

Отряд всадников! Мария ясно видела их, расположившихся недалеко от Кинросса.

– Ваша семья, – сказала она, пытаясь отвлечь внимание собеседницы. – Конечно, вы имеете в виду вашего дорогого лорда Джеймса. Неужели вы заботитесь лишь о нем? У вас есть десять других детей. Почему только он занимает ваше сердце? Он жестокий и алчный человек; знаете ли вы, что когда я умирала от болезни и он думал, что я не могу его видеть, то начал описывать мои драгоценности? И это ваш любимый сын! Видите, кого вы произвели на свет?

– Лорд Джеймс – глубоко верующий человек, для которого интересы Шотландии превыше всего. – Лицо леди Дуглас потемнело, и она остановилась, глядя на другой берег. Всадники исчезли.

– Для него он сам превыше всего остального. И подумайте о том, какую честь для вашей семьи составляет роль его слуг и марионеток. – Мария должна была отвлечь леди Дуглас от наблюдения за противоположным берегом; лишь оскорбительные слова в адрес Джеймса могли заставить ее забыть о том, что она только что видела.

– Как вы смеете так говорить о нем? – Леди Дуглас обрушилась на нее, как тигрица, перечисляя все ее прегрешения и недостатки. Мария слушала и прикидывалась оскорбленной, в то же время отвернувшись от озера, чтобы ее противница не смотрела в ту сторону.

По заведенному распорядку лэрд доставлял обед Марии в квадратную башню, где она ела вместе со своими слугами. Сегодняшний вечер не был исключением, и шаркающий хозяин в бумажной шляпе, которую Уилл нахлобучил ему на голову, рыгая от выпитого эля, принес ей весеннюю трапезу: жареную баранину, пироги со шпинатом, запеченный сливочный пудинг и напиток с вяжущим вкусом под названием «Весенний тоник»: свежий эль с листьями молодого репейника и соком кресс-салата.

– Надеюсь, вам будет приятно отведать его, – сказал он.

– Я уверена в этом, – с улыбкой ответила Мария. «Я без сожаления расстанусь с этим местом, – между тем думала она. – Но лэрд всегда был добр ко мне и не желал мне зла. Трудно представить этого мирного немощного человека в роли тюремщика. Правда ли, что Уилл его незаконнорожденный сын? Какая история скрывается за этим?»

Лэрд принялся расхаживать по комнате, словно ему не хотелось уходить. На какое-то время он остановился и печально посмотрел на распятие, висевшее на стене рядом с окном. Внезапно он вздрогнул, как будто увидел что-то снаружи.

– Гм! – произнес он. – Что там делает этот глупый Вилли?

Мария встала и подошла к окну. Уилл склонился между двумя лодками, вытащенными на берег. Должно быть, он приводил их в негодность, как и обещал. В празднестве наступил перерыв, и у него появилась возможность заняться другими делами перед возвращением в трапезную.

– Что за несносный мальчишка! – воскликнул лэрд. – Вечно он лезет повсюду со своими выдумками!

Он стал жестами показывать стражнику, чтобы тот вышел и посмотрел, в чем дело.

– Ох! – Мария приложила ладонь ко лбу и застонала. Потом она покачнулась и упала на колени. Лэрд в замешательстве наклонился к ней, позабыв о недавних подозрениях.

– Что с вами?

– Мне нехорошо. Иногда со мной случаются такие приступы. – Мария всем телом навалилась на него. – Прошу вас, помогите мне дойти до кровати.

Лэрд с вздохом взял ее под локоть и проводил к постели.

– Вот. – Он выпрямился и снова посмотрел в окно.

– Могу я попросить вас о доброй услуге? – спросила она. – Сладкое вино с Кипра или из Сицилии помогает мне, когда случаются такие припадки. Если у вас есть, не могли бы вы принести… Ох, я постараюсь не упасть в обморок!

Она закатила глаза и помотала головой. Недовольно ворча, лэрд сам отправился за вином, как будто не мог позвать слугу. К тому времени, когда он вернулся, Уилла уже не было на берегу.

Во время майского пиршества лэрд расположился там, где он мог беспрепятственно смотреть в окно на тот случай, если на другом берегу произойдет что-то необычное. Уилл занимал почетное место за столом и щедро разливал вино. Все остальные продолжали напиваться.

Перед лэрдом возле его тарелки лежали ключи от ворот и главных дверей замка, как это происходило каждый вечер после того, как стражники запирали ворота на ночь. Всего на цепи болталось пять ключей.

Уилл стоял за плечом лэрда с большой бутылкой в руках.

– Вина, сэр? – предложил он.

– Нет, мне уже довольно. – Мысли лэрда начинали путаться. – Э-э, что это за вино?

– Рейнское, сэр. Лучшее из того, что у нас есть. Гораздо лучше, чем то, что вы пили до сих пор.

– Ну ладно. – Лэрд поднял бокал, но его руку повело в сторону.

– Ох, какая тяжелая бутылка! Прошу прощения. – Уилл бросил салфетку на стол, перехватил бутылку поудобнее и налил вино. Оно булькало и пенилось. Лэрд не заметил, что, когда Уилл взял салфетку, ключи исчезли вместе с ней.

Мария, беспокойно выглядывавшая в окно, увидела, как Уилл вышел во двор из трапезной. Он поднял руку и кивнул.

Мария сняла платье, оставшись в юбке служанки, потом надела поношенный плащ и спустилась во двор. По пути она накинула капюшон на голову.

– Ключи у меня, – сказал Уилл. – Теперь нужно спешить, но не бегите.

Они бодрой походкой направились к воротам. Мария была уверена, что темный объемистый плащ, такой неуместный майским вечером, обязательно привлечет внимание. Ее сердце билось так сильно, что она действительно находилась на грани обморока.

Уилл достал из рукава ключи и сунул один в замок на воротах. Он попробовал другой ключ, который вроде бы подошел, но не поворачивался в скважине. Мария не смела оглянуться и посмотреть, не следят ли за ними.

Уилл попробовал очередной ключ, стараясь удержать нервную дрожь. Он легко скользнул в скважину, а потом она услышала звук отодвигаемого засова. Уилл вынул ключ и приоткрыл ворота, чтобы они могли протиснуться наружу. Потом закрыл створку ворот и запер их снаружи:

– Ну вот. Теперь они стали пленниками!

Какое-то время беглецы прятались в тени у стены и ждали, но все было тихо. Затем прокрались к одной из лодок; Мария забралась туда и легла на дно.

– Остальные лодки испорчены? – шепотом спросила она.

– Да, я пробил в них изрядные дыры.

– Лэрд мог видеть тебя, хотя я постаралась отвлечь его.

Уилл оттолкнул лодку и вошел в воду по пояс, а потом забрался внутрь. Он взялся за весла и начал грести. Постепенно лодка выбралась из цепких водорослей у берега и вышла на открытую воду.

Он взмахнул рукой и швырнул ключи в воду. Они упали среди камышей и почти беззвучно пошли ко дну.

– Пусть ныряют за ними! – воскликнул он.

Мария осторожно села. Берег уже остался позади, но в первый раз ей удалось уплыть дальше, прежде чем обман был раскрыт. Повинуясь внезапному порыву, она схватила запасные весла и тоже начала грести. Все, что угодно, лишь бы уйти подальше от острова!

Уилл рассмеялся.

– В этом нет необходимости, – сказал он.

– Нет, есть, – возразила она. – Я должна принимать участие в собственном побеге. Я не старая, больная или беспомощная: я никогда не чувствовала себя более сильной!

Когда Мария произнесла это, то поняла, что еда и отдых в Лохлевене, пусть и навязанные тюремщиками, вернули ей былую энергию и ощущение здоровья. Она снова стала той деятельной и сильной королевой, которая возглавила «гонку преследования». Она налегла на весла.

Небо быстро темнело. На другом берегу ей почудилось какое-то движение. Кто там ждет? Джордж? Мария не могла разглядеть в синевато-сером тумане, поднимавшемся над озером. Она сложила весла и нашарила шаль, которую прихватила с собой. Они заранее договорились о сигнале: она должна была помахать белой шалью.

Шаль затрепетала в воздухе, хлопая красными кистями: вверх и вниз, вверх и вниз. Джордж и его люди заметили сигнал; должно быть, то же самое относилось к лэрду и другим обитателям замка, беспомощно наблюдавшим из-за крепостной стены. Внезапно она услышала сердитые крики, доносившиеся с острова.

Они достигли причала в Кинроссе, где стоял Джордж, который выглядел бледным и напряженным. Он протянул ей руки и помог сойти на берег. Мария накинула шаль на плечи, повернулась к Уиллу и тихо сказала:

– Спасибо.

– Ваш покорный слуга, – с насмешливым поклоном ответил он.

– Кто еще здесь? – спросила Мария.

К ней уже приближался Джон из верной семьи Битонов. Он возглавлял группу примерно из двадцати всадников.

– Мы одолжили лошадей из конюшни лэрда на этом берегу, – сказал он. Остальные засмеялись. Молодой Джон Сэмпилл, муж Мэри Ливингстон, ехал рядом с ним.

– Лорд Сетон ждет в лощине с пятьюдесятью верными людьми, – объяснил Джордж. – С ним лэрд Хепберн из Риккартона.

Лэрд Риккартон! Друг и родственник Босуэлла!

– Давайте побыстрее уберемся отсюда. Вы можете ехать верхом?

– Конечно, могу! – Мария оседлала жилистую лошадку, которую подвели к ней. Маленький отряд галопом поскакал прочь.

Ночь казалась волшебной. Каким-то образом она ощущалась по-иному, чем на острове. Воздух, запахи – все было другим.

«Свободна. Я свободна». Ощущение оказалось таким странным, что она едва могла разобраться в нем.

Они встретили лорда Сетона и лэрда Риккартона на поляне недалеко от города.

– Дорогой лорд Сетон! – Мария безумно обрадовалась этим людям, потому что они были друзьями, а не врагами. Она так долго не была среди друзей. Они обнялись.

Потом к ней подъехал лэрд Риккартон.

– Друг мой, – сказала она. Один лишь взгляд на него снова сделал образ Босуэлла реальным. – Пожалуйста, сообщите моему мужу, что я свободна. Он должен присоединиться ко мне.

– Я поскачу на побережье, – ответил он. – Буду там к утру. Думаю, будет легко найти торговое судно, которое доставит это известие в кратчайший срок.

II

Мария со своим отрядом объехала вокруг Кинросса, а потом направилась по дороге, ведущей на юг. Она возвращалась по злосчастному маршруту своей поездки с Линдсеем и Рутвеном после ее пленения. Каждый поворот дороги пробуждал свое воспоминание о пережитом ужасе: нависающая ветка, которая, как она надеялась, выбьет Линдсея из седла; крутой поворот, где ее едва не стошнило. Теперь все это казалось обычными чертами ландшафта, не заслуживавшими особого внимания.

Лорд Джордж Сетон, скакавший перед ней, держал хороший уверенный темп. Что за верный друг! Он всегда оказывался рядом с ней в самые опасные моменты и помог ей бежать из Холируда. Возможно, в Лохлевене сейчас допрашивали его сестру. Брат с сестрой были беззаветно преданы ей; как это контрастировало с ее собственным братом лордом Джеймсом!

– Мы остановимся в Сетон-Хаусе? – спросила она его, когда они остановились у дороги, чтобы подкрепиться вином и хлебом.

– Нет, – ответил он. – Думаю, нам нужно ехать дальше. Лорд Гамильтон встретит нас в Куинсферри после того, как мы переправимся через Ферт-оф-Форт. Оттуда мы отправимся в Ниддри, в другой мой замок, где сможем отдохнуть.

Было так темно, что он не видел ее лица, но мог догадаться о его озадаченном выражении.

– Ваш побег хорошо продумали. У многих, кто присоединился к вашему брату, было достаточно времени, чтобы передумать. Регентство оказалось для них далеко не таким благом, как они надеялись, и теперь они решили вернуться к вам. Гамильтоны открыто выступают за вас; граф Аргайл, пусть он и ненадежный союзник, тоже перешел на нашу сторону. То же самое можно сказать про Эглингтона и Кассилиса. Люди в Западной Шотландии всегда оставались верны вам, и местные лорды Хэррис и Максвелл готовы принять вас в своих владениях.

Значит, люди начинают отворачиваться от лорда Джеймса! Теперь он убедился, как просто бывает соблазнять людей обещаниями до прихода к власти и как трудно потом сохранить ее. Даже лучшие правители никогда не были более любимы, чем до своего воцарения.

Они продолжили путь и на нескольких паромах, предназначенных для этой цели, переправились через залив Ферт-оф-Форт. В Куинсферри Клод Гамильтон приветствовал их во главе вооруженного отряда из пятидесяти всадников.

– Ваше величество, – произнес он. – Какая великая радость – видеть вас здесь!

Его солдаты подняли оружие, салютуя ей.

Когда они проезжали через деревни по пути в Ниддри, люди выходили на обочины и приветствовали ее. Это был настоящий радушный прием; никаких плевков, оскорблений и призывов «сжечь шлюху». Может быть, они простили ее? Она не слышала таких хвалебных кличей с тех пор, как вышла замуж за Дарнли. Вероятно, люди и впрямь простили ее и даже забыли о прошлом. Если бы только она могла забыть об их ненависти к ней!

В полночь они приехали в Ниддри, фамильный замок Сетонов, который находился нескольких милях к югу от залива Ферт-оф-Форт. Там они остановились.

– Пойдемте, ваше величество, – предложил лорд Сетон. Они проследовали во внутренний двор, а оттуда в апартаменты, предназначенные для нее. – Все готово для вас.

Мария вошла в опрятную, хорошо меблированную комнату. Она была не более просторной, чем спальня в Лохлевене, но ощущение свободы заставляло ее казаться в десять раз больше.

– Я благодарна вам от всего сердца, – сказала Мария и прикоснулась к плечу лорда.

Наконец оставшись наедине с собой, она, как во сне, огляделась по сторонам. Прошло уже очень много времени с тех пор, как она проснулась в квадратной башне в Лохлевене. Ее молитвы были услышаны; больше ей не придется спать там.

Слишком усталая для чего-либо, кроме избавления от запыленной юбки и корсажа, и благодарная за полное одиночество, она легла в постель и сразу же погрузилась в глубокий сон – лучший за последние десять месяцев.

Мария проснулась с ощущением какой-то судьбоносной перемены и несколько мгновений не могла припомнить, где она. Кровать… она выглядела незнакомой. Темные углы комнаты скрывали ее размеры. Она встала с высокой резной кровати и на ощупь добралась до окна, за которым на востоке разгорался слабый свет. Окно выходило на сушу, и вокруг не было никакой воды. Никакого острова. Ничего, кроме зеленой травы и деревьев. Потом память разом вернулась к ней: она была свободна и находилась в замке лорда Сетона.

Который теперь час? У нее не было часов, но, судя по проблескам зари, вскоре должно было взойти солнце. Скорее всего, около пяти утра. Никто еще не вставал. Мария вернулась в постель и заставила себя подождать. Немного позднее, уже одевшись, она услышала какие-то звуки за окном.

Выглянув наружу, где раньше виднелись лишь покатые зеленые холмы, она заметила толпу людей, вооруженных кольями и дубинами. Как раз в тот момент, когда она появилась в окне, один из их предводителей затрубил в охотничий рог, а другой заиграл на волынке. Чрезвычайно взволнованная, Мария выбежала из комнаты, забыв о прическе, и оказалась во дворе. Лорд Сетон, последовавший за ней, попытался остановить ее, но не успел. Как только люди увидели ее, они почтительно затихли. Потом кто-то крикнул: «Боже, благослови королеву» – и сотни голосов подхватили его клич. Слезы, подступившие к глазам Марии, на короткое время смешали все лица и краски. Тряхнув головой, чтобы прояснить зрение, она протянула к ним руки:

– Мои добрые подданные! Как я рада вернуться к вам!

При виде королевы с рассыпанными по плечам длинными волосами и в простом платье ими овладело чувство почти неземного восторга. Она, несомненно, была самой прекрасной королевой на свете, и им повезло, что это их королева. Потомки будут завидовать им; сыновья и дочери – просить их точно описать, как она выглядела в то утро.

– Мы умрем за вас! – кричали они.

– Я никому не позволю умереть, – ответила она. – Пусть мой брат капитулирует и сложит свои полномочия. Теперь, когда вы показали свою верность, он сделает это. Он не сможет игнорировать волю народа.

Как легко было ей, заключенной в Лохлевене, поверить в то, что она стала нелюбимой и нежеланной! Тюрьма ограждала ее от реальности, на что и рассчитывал ее брат лорд Джеймс.

* * *

Мария, переодевшаяся в более нарядное платье, полученное от родственников Сетона, сидела за столом на совещании со своими вельможами. Они оставили замок Ниддри уже на следующий день и отправились на запад, к Дамбертону. Мощная крепость на побережье оказалась единственной, остававшейся в верных руках; ее удерживал лорд Флеминг, брат Мэри Флеминг. Другие цитадели и их арсеналы – Стирлинг, Эдинбург, Данбар – находились в распоряжении лорда Джеймса. Запад Шотландии оставался в основном католическим и роялистским, поэтому по стратегическим соображениям было разумно направиться туда. Они надеялись получить передышку и обеспечить место сбора, где остальные роялисты могли бы присоединиться к ним. Огромный клан Гамильтон, чьи наследственные права уступали лишь Стюартам, возмущало, что лорд Джеймс захватил регентство и отстранил их от участия в дележе трофеев. Теперь они составляли ядро роялистов и собирались вернуть себе былое влияние. Их территория лежала к югу от Глазго, поэтому Мария и ее спутники укрепили менее мощный замок Гамильтон и сделали его своей штаб-квартирой. Здесь могли собираться роялисты, зная о том, что твердыня Дамбертона находится лишь в двенадцати милях. Оттуда, в случае чрезвычайных обстоятельств, они могли отправиться куда угодно, как это случилось с Марией, когда ее в детстве отправили во Францию.

Теперь за длинным полированным столом восседали девять графов, девять епископов, восемнадцать лордов и множество лэрдов более низкого положения. Мария встала; теперь она снова стала королевой, окруженной своими придворными.

– Милорды, – начала она. – Я собираюсь опровергнуть мое вынужденное отречение от трона и хочу, чтобы вы засвидетельствовали это. Потом мы опубликуем мое решение. Я клянусь своей бессмертной душой и отвечу за свои слова в Судный день, что моя подпись на документах в Лохлевене получена под принуждением, путем насилия и угроз моей жизни. Тому есть свидетели: Джордж Дуглас и Мелвилл.

Она указала на них, сидевших у дальнего края стола.

– Это правда, – дрожащим голосом произнес Джордж. – Лорд Линдсей угрожал убить королеву – разрезать на куски и скормить рыбам, так он сказал.

– Я могу засвидетельствовать тот факт, что ее величество согласилась подписать документ лишь после того, как я заверил ее, что королева Англии советует ей сделать это ради спасения своей жизни, – добавил Мелвилл. – Поскольку никакой документ, полученный при таких обстоятельствах, не может считаться законным, это чистая правда.

Он приехал из Эдинбурга по первому зову и привез с собой две вещи, которые Мария так хотела получить: кольцо Елизаветы и лошадей из ее конюшни.

– Милорды, я наделяю вас полномочиями действующего парламента, и теперь необходимо, чтобы мы занялись насущными делами. – Мария кивнула архиепископу Сент-Эндрюса, хитроумному Джону Гамильтону. – Мы с архиепископом подготовили заявление, связанное со статусом регента, и хотим, чтобы вы ратифицировали его.

Архиепископ встал и прочитал зычным голосом:

– «Настоящим мы объявляем, что наше ложное отречение, добытое под угрозой для нашей жизни, не имеет никакой силы и что мы, Мария, милостью Божьей правомочная королева Шотландии, унаследовали это право, будучи законно избранными, коронованными, помазанными на царствование и наделенными всеми королевскими регалиями».

Сидящие за столом закивали и начали перешептываться.

Затем архиепископ перешел к подробному описанию злодеяний лорда Джеймса, назвав его «гнусным предателем и бастардом, зачатым в позорной внебрачной связи», и описав его сторонников как «бесстыдных палачей, адских псов, кровавых тиранов, убийц и головорезов, которых ни один правитель, даже варварский турок, не может помиловать или пощадить за совершенные ими преступления».

Люди засмеялись, но в этом смехе не было веселья. Значит, королева не собирается заключать мир со своим братом. Она окончательно отвернулась от него; он слишком часто ее предавал.

– Теперь, милорды, я хочу знать, какие сведения мы имеем о наших противниках, – сказала Мария.

Лорд Сетон встал:

– Несколько дней назад регент находился в Глазго, где проводил судебное слушание, когда до него дошла весть об освобождении ее величества. Это стало крайне неприятным сюрпризом для него.

На этот раз смех был более искренним.

– Он был один, не считая телохранителя, и, возможно, считал разумным отступить в Стирлинг, так как здесь слишком многие хранят верность королеве. Но очевидно, он решил, что лучше будет стоять на своем, чем отступать. Поэтому он встал лагерем и огласил призыв к оружию. Он требует… – Сетон развернул документ: – …«защиты короля и наведения порядка».

Мария презрительно рассмеялась:

– Кто же ответил на его призыв?

– Киркалди ведет аркебузиров из Эдинбурга, а Эрскин собирается доставить пушки из Стирлинга. Кроме того, к нему спешит граф Мортон со своими пикинерами.

– Сколько их?

– Сейчас около двух тысяч. Когда подойдут Рутвен, Линдсей и Гленкерн, может набраться до трех тысяч.

– Ха! – Граф Аргайл презрительно фыркнул. – Одних моих горцев уже около двух тысяч. Прибавьте Гамильтонов, и у нас будет более пяти тысяч!

Внезапно Мария ощутила холодный укол страха. Ее армия была более многочисленной, но не имела полководца. Не было ни Босуэлла, ни кого-либо, кто мог бы сравниться с ним. Без Босуэлла Киркалди, лорд Джеймс и Мортон становились грозными противниками.

– Кто возглавит мою армию? – спросила она. – Кто будет моим полководцем?

– Я, – ответил Аргайл. – Я привел больше всего людей.

Гамильтон мрачно посмотрел на него.

– Дражайшая королева, – внезапно сказал лорд Хэррис. – Вы должны знать, что есть лишь два способа вернуть вас на трон: либо указ парламента, либо честный бой. Выбор за вами.

Мария посмотрела на лица своих сторонников, сидевших за столом. Красивые черты и сосредоточенность Джорджа Дугласа, простое суровое лицо лорда Сетона, спокойное мужество лорда Ливингстона…

Ей не хватало лица Босуэлла, и всегда будет не хватать его. Но другие уже пожертвовали многим, и они не подведут ее.

– Путь битва решит дело, – сказала она. Решимость и чувство цели овладели ею, устранив последние сомнения.

В следующие несколько дней под ее знаменами собралось еще больше людей; более ста младших лордов привели в ее армию своих вассалов, стражников и домашних слуг. Удивительным образом Хантли решил разделить с ней свой жребий и выступил с войском из Хайленда. Но проливные дожди запрудили реки и сделали их непроходимыми.

– Не сомневаюсь, что лорд Джеймс собирается нанести удар до прибытия Хантли, – обратилась Мария к Джорджу. – Но даже без него мы сильнее.

– Мой отец присоединился к ним, – сказал Джордж. – Сегодня он привел своих людей.

– Шпионы не дремлют, – заметила Мария, стараясь не показывать свое беспокойство. Почему важные сведения так свободно курсируют между двумя армиями? Но она знала, что Джорджу можно доверять. – Однако я рада, что он может сражаться, если в этом есть смысл.

– Да, – пробормотал Джордж. Лэрд попытался заколоть себя кинжалом, когда узнал о бегстве королевы; он мучительно переживал свое бесчестье. Однако слуги помешали ему, а теперь чувства улеглись. – Я избавлен хотя бы от этой вины… от соучастия в гибели отца.

– Шотландия пережила достаточно убийств, – сказала Мария и повернула на пальце кольцо Елизаветы. Его присутствие успокаивало ее. «У меня есть возможность отплыть во Францию, если дело дойдет до этого, или отправиться в Англию по суше», – подумала она. Оставалось лишь гадать, получила ли Елизавета ее последнее письмо, сопровождавшееся известием о дерзком побеге. До сих пор у нее не было новостей из Англии.

– …Есть проблемы с жалованьем, – говорил Джордж. – Лорд Джеймс имеет в своем распоряжении государственную казну, золотую и серебряную посуду и драгоценности короны, а у нас ничего нет. Как мы будем платить солдатам?

– Обещаниями, – ответила она. – Как только я вернусь на престол…

– Людей нельзя накормить обещаниями, – возразил Джордж.

– Тогда еду и снаряжение нужно выдавать бесплатно. Те, кто поддерживает меня, должны согласиться с временными убытками.

– Это высокая цена, – сказал он. – Не все будут готовы заплатить ее.

– Да, я понимаю. Есть лишь очень мало таких людей, как вы, Джордж, готовых пойти наперекор собственным интересам и даже родственникам. Бедный Джордж – вы одновременно повернулись против отца и старшего брата!

– У меня не осталось выбора, – сказал он. – Но другие могут поступить по-своему.

– Не осталось выбора? – переспросила она.

– Вы хорошо знаете, что я имею в виду. Пожалуйста, не просите меня произносить эти слова.

Мария отправила Джеймсу, стоявшему лагерем в нескольких милях от нее, прокламацию с отказом от своего отречения и восстановлением в правах монарха. Она добавила, что во имя милосердия хочет получить его согласие и может примириться с ним при условии его покорности. В ответ он разорвал прокламацию и заковал ее посланца в кандалы.

Тринадцатого мая, всего лишь через одиннадцать дней после бегства Марии из Лохлевена, все было готово к битве. Армия Марии увеличилась до шести тысяч человек даже без Хантли, в то время как силы Джеймса составляли не более трех тысяч солдат. Рано утром ее полководец граф Аргайл отдал приказ выступить на запад, обогнуть Глазго и сразиться с Джеймсом возле его цитадели в Бург-Мюире.

Мария в сопровождении Уилла Дугласа и Мэри Сетон (которой безутешный лэрд разрешил последовать за ее госпожой) заняла позицию на ближайшем холме, откуда открывался хороший обзор. Она видела, как ее армия с лордом Гамильтоном и членами его клана в авангарде движется к городку Лэнгсайд. Аргайл с основной частью войска держался позади.

Внезапно на другой стороне она заметила стремительное движение: лорд Джеймс приближался! Впоследствии выяснилось, что Джеймс посадил по два человека на одну лошадь и быстро перебросил свою армию на идеальную позицию перед Лэнгсайдом вместо того, чтобы встречаться с ее армией на плоской равнине. В ходе этого смелого маневра Киркалди расставил своих аркебузиров в садах и аллеях вокруг главной городской улицы, а Мортон и Джеймс контролировали перемещение основных войск с наблюдательного пункта на холме Лэнгсайд.

Авангард Гамильтонов вошел в город, где их продвижение замедлилось из-за того, что главная улица оказалась слишком узкой. Раздались выстрелы аркебузиров, расположенных на скрытых позициях со всех сторон, и строй нападавших смешался. Солдаты падали друг на друга, пытаясь отступить и оставляя за собой мертвые тела. Аркебузиры выцеливали их, словно на стрельбе по мишеням, и люди ударились в панику.

Войска горцев под командованием Аргайла, наступавшие за ними, растерянно остановились, не в состоянии войти в узкий проход на подступах к городу. Они слышали стрельбу и крики и обратились к командиру за указаниями. Потом грянул атакующий клич: лорд Хэррис возглавил атаку на холм, где расположился лорд Джеймс.

Крики в городе сменились стонами и жалобными воплями. Горцы сломали строй; они поворачивали и бежали обратно!

Мария посмотрела на вершину холма Лэнгсайд и, к своему ужасу, увидела колыбель, стоявшую под знакомым знаменем с коленопреклоненным принцем. Лорды привезли маленького Якова на поле боя! Гнев и ненависть вскипели в ней. Как они посмели рисковать его жизнью?

Вероятно, его жизнь не заботила их; может быть, они даже сделали это умышленно. Тогда они смогут грустно сказать: «Мы потеряли его в бою», возлагая корону на голову бастарда Джеймса.

С мстительным криком она пришпорила свою лошадь и поскакала вниз по склону, размахивая пистолетами.

– Сражайтесь с ними! Сражайтесь с изменниками! – воскликнула она и оказалась в самой гуще людей. Убегавшие горцы едва не выбили ее из седла.

– Где ваш командир?! – крикнула она, когда увидела лошадь Аргайла без всадника. Никто не ответил – солдаты продолжали разбегаться. Потом она заметила тело, лежавшее рядом с лошадью; верный конь стоял над ним, чтобы его не затоптали. Слуга преклонил колени рядом с телом и растирал виски своему господину.