Текст книги "Островок рая"
Автор книги: Марджери Хилтон
сообщить о нарушении
Текущая страница: 5 (всего у книги 11 страниц)
В следующий миг девушка забыла про все на свете, оказавшись словно под Ниагарским водопадом. По крайней мере, ей так показалось. Истерический смех Рэдферна эхом разнося по всему лесу, пока она боролась с мощной струей воды, пытаясь выплыть на середину озера. Когда ей наконец удалось выбраться на берег, Ника уже и след простыл.
И солнца тоже. Над водой легли черные тени, и только вершина хребта переливалась пурпуром и золотыми бликами, резко контрастирующими с зеленовато-серой породой.
Джен пожалела о своем опрометчивом купании, когда ей пришлось надевать одежду на мокрое тело. Какая же она идиотка! Было верхом тупости не подумать о том, что после водных процедур ей понадобится полотенце! Она вытерлась своей рубашкой и с отвращением влезла в повлажневшую одежду.
Если не поторопиться, то темнота окутает остров прежде, чем она успеет добраться до хижины. Интересно, сколько сейчас времени? Девушка сунула руку в карман за часами.
Их там не было!
Джен громко выругалась. Это все из-за Рэдферна и его дурацкой игры. Часы, должно быть, выпали из кармана, когда он схватил ее одежду. Один Бог ведает, куда они могли упасть. Часы могли при падении отлететь на несколько ярдов в любую сторону. Пытаться найти небольшой предмет в джунглях, да еще ближе к ночи, было занятием безнадежным.
Но путешественница не собиралась опускать руки. Она надеялась отыскать часы, прочесывая подстилку из опавших листьев, раздвигая кусты и заглядывая в каждую ямку, хотя сознавала бессмысленность своей затеи. Только взглянув на быстро темнеющее небо, она сдалась. Лучше вернуться назад; она придет сюда завтра и продолжит поиски при дневном свете.
Через некоторое время Джен сообразила, что беспокойство о потерянных часах притупило ее обычную внимательность. Она побрела прочь от пруда, уверенная в правильности выбранного направления, но вскоре поняла, что ошибалась. Деревья далеко отстояли друг от друга, временами на пути попадались песчаные пустоши, а главное, до ее уха больше не доносился звук текущей воды.
Рассерженная своей неосторожностью, девушка повернула назад, чтобы вернуться по своим следам к пруду. Она не могла заблудиться! Все, что ей надо сделать, – это идти вниз по течению ручья… И внимательно смотреть себе под ноги.
Вскоре сквозь листву заблестела поверхность воды, необычно темная и мутная в сумерках. Путешественница ускорила шаг, но тут же притормозила и вскрикнула от неожиданности. Широкие корни деревьев сплетались в змеиный клубок, словно ожидая, когда в их ловушку попадет нога человека. «Мангровые корни… вероятно, под ними болото», – пронеслось в ее голове. Это было странным: она не заметила ни одного мангрового дерева на своем пути вверх по ручью.
Джен начала медленно продвигаться вперед, решив, что память подводит ее. Следует быть осторожнее.
Она внимательно проверяла каждый дюйм почвы перед собой, а там, где это было возможно, прыгала с корня на корень. Вскоре мангровые заросли закончились, и девушка ускорила шаг. Почва под ногами стала упругой, впереди появился берег ручья, широкий и почему-то начисто лишенный растительности. Путешественница вновь была озадачена.
Опыт научил ее всегда прислушиваться к голосу интуиции, не важно, насколько абсурдными могли показаться его предупреждения. Джен остановилась, чтобы разобраться в ситуации и отделить интуитивные догадки от обычных фантазий.
Она взглянула на другой берег ручья и сразу нашла решение: она находилась слева от русла, как и на пути к озерцу. Значит, она просто находится на другом берегу! Отсюда и разница!
Ее малютка птенец, согретый теплом родительских тел, ее белая магнолия, сомкнувшая лепестки в преддверии ночи, – все это сейчас на другом берегу. Все до смешного просто!
Джен рассмеялась от осознания своей глупости. Теперь, когда она прошла самый тяжелый участок пути, до хижины она сможет пробежать даже в темноте. Да, она побежит по песчаному берегу, и ее одежда высохнет. Но стоило девушке сделать первый шаг, как смех тут же угас, сменившись недоумением и ужасом.
Почва опустилась под ее ногами, и Джен забарахталась на месте, пытаясь отпрыгнуть назад. Песок связывал ноги, затягивал вниз. Девушка чувствовала, как проваливается все глубже. Страх сковал тело, и прежде, чем крик ужаса сорвался с губ, она поняла жуткую правду.
Она попала в зыбучие пески.
Зыбучие пески! Все поглощающий предательский кошмар, из которого мало кому удалось выбраться.
Испуганной девушке, стремящийся только вырваться из этой страшной ловушки, минуты осознания своего бедственного положения показались вечностью. Земная поверхность, несколько мгновений назад представлявшаяся прочной, невинно гладкой и безопасной, превратилась в гибельный омут. При малейшем движении тело все сильнее увязало в песке.
Ночной ветер разнес дикий крик по всему лесу. Ее крик. «Не паникуй! – приказала себе Джен. – Не сопротивляйся, не двигайся, от этого песок только засосет тебя глубже». Ужас сжал горло, словно петля, заглушая крики.
– Ник! Ник! – изо всех сил надрывалась девушка, не осознавая, что ее умоляющий вопль был не громче шепота.
Все происходило так быстро… Джен удвоила усилия, пытаясь повернуться, выбраться назад, и вот уже кошмарная возможность оказаться погребенной под толщей песка становится реальностью.
В ее досягаемости не было ничего, за что можно ухватиться и выбраться из песка. «Не паникуй. Думай быстрее! Соображай! Должен же быть какой-то выход…»
Да, из зыбучего песка можно выбраться. Она это знала. Кто-то однажды рассказал ей, как Ник… Нет, не он. Но кто? Кто?.. Мейсен Олбени. Много лет назад…
– Если вы когда-нибудь попадете в зыбучие пески, главное – не теряйте голову.
В этот миг перед путешественницей пронеслась вся ее жизнь. Она вновь увидела Мейсена. Сквозь годы долетел его старческий, сухой, слегка грубоватый голос:
– Чтобы выбраться из такого песка, надо нырнуть в него! А затем плыть, плыть и плыть… пока можете!
Нырнуть с головой?
Инстинкт самосохранения взбунтовался против подобной идеи. Воронка в песке затягивала девушку все глубже, медленно и непрерывно. Она уже не могла высвободить и правую ногу. Новый приступ страха навалился на Джен, стоило ей взглянуть вниз. Она уже по бедра ушла в песок!
Джен с похожим на всхлип вдохом набрала в легкие воздуху и заставила себя броситься вниз.
Никто и никогда не оценит сверхчеловеческую смелость, понадобившуюся ей для этого прыжка в бездну. Желудок сжался в комок, сердце бешено колотилось, удавка страха сжала горло, а на глаза навернулись слезы отчаяния, когда девушка попробовала приподнять голову над поверхностью песка.
И тут зародился первый проблеск надежды. Она выставила руки вперед и оттолкнулась ногами, словно пытаясь поплыть брассом. Невероятно, но ее ноги и руки двигались абсолютно свободно.
Джен сфокусировала взгляд на черном силуэте дерева, растущего впереди. Она должна до него добраться. Как далеко до него? Десять, двенадцать, пятнадцать футов? Келли плыла изо всех сил, но ни на дюйм не продвигалась вперед. Она оставалась на месте! Какой-то путь в никуда! Через несколько минут девушка начала выдыхаться…
– Ник, – чуть не плача, позвала она. – Ник! Помоги мне! Пожалуйста, Ник!
В глазах потемнело, потом замелькали яркие круги… Она уже не видела дерева. Вымотанная и опустошенная, Джен опустила руки.
– Ник! Боже, пожалуйста, пошли мне его…
Девушка медленно тонула. Ник ни за что не найдет ее. Она больше не боялась. «Пожалуйста, Боже, только не так. Не таким образом…» – молила она.
– Джен! – Голос донесся издалека, глухой, словно крик в ночном кошмаре. – Джен! Какого черта, где ты?
Звук шагов и хруст сучьев под ногами долетел до слуха девушки. Это не сон! Это Ник! Настоящий! Вера в спасение придала ей сил.
– Ник! – заорала она. – Я здесь! Осторожно, здесь зыбучие пески!
– Джен, продолжай кричать, – откликнулся мужчина. – Где ты?
– Здесь. У ручья.
– Какого ручья? – Голос удалялся.
– Здесь только один ручей. – Келли уже надорвала голос до хрипоты. – Ради бога, смотри под ноги!
– Здесь очень темно, ничего не вижу. Держись, Джен! Я иду!
– Поторопись, Ник! Скорее…
Если он не поторопится… И как он собирается ей помочь? В темноте он сам попадет в ловушку. Они оба погибнут!
– Джен! Ты все еще… о господи!
Она по-прежнему ничего не различала в темноте, но в следующий миг блеснул свет фонарика, и девушка увидела Ника: бледное, напуганное лицо, исказившееся в гримасе ужаса.
Он осторожно продвигался вперед, освещая фонариком каждый дюйм почвы под ногами, и остановился лишь от ее душераздирающего крика:
– Это там, Ник! Осторожно, не попадись! Ты ни за что не выберешься! – Глаза Джен горели, как два огромных уголька на фоне белого, изнуренного лица.
– Все в порядке. Скоро это окончится. – Голос мужчины успокаивающе подействовал на путешественницу. – Просто продержись еще минутку.
Он снял свой пиджак (ее пиджак, заметила Джен) и рубашку, быстро связал их рукава. Затем ловко скрутил вещи в подобие веревки, оказавшейся на удивление длинной.
– Видишь ли, мне часто приходилось импровизировать, чтобы спуститься вниз, – лукаво пояснил он и резким движением натянул «веревку», проверяя ее на прочность. – Будь готова ухватиться за конец, когда я брошу эту штуку.
В первый раз он промахнулся на целый фут, и девушка, бешено размахивая руками, попробовала поймать рукав в воздухе. Песок затрясся и забулькал, когда она попыталась подползти ближе к Нику.
Лицо мужчины было таким же бледным и напряженным, как и ее. Рэдферн принялся шарить взглядом по земле, а затем засунул руку в карман, оторвал нитку, быстро запихнул что-то в рукав и завязал с двух сторон.
– Лови!
Небольшой груз на конце импровизированной веревки сделал свое дело. Джен ухватилась покрепче, ее пальцы сжались, как стальные клещи на бархатистом материале пиджака. Дюйм за дюймом Ник тащил девушку к себе. Его глаза налились кровью, губы побелели от усилий. Джен пыталась подтянуться или ползти. Она отчаянно колотила ногами по песку, но с таким же успехом могла попробовать плыть в море из клея.
Вдруг послышался треск: материя не выдержала нагрузки и начала расползаться. На берегу Ник тоже осознал это и начал еще быстрее вытягивать Джен.
«Все, это конец, – думала она. – Сейчас веревка порвется, и меня поглотит песчаная трясина… Навсегда».
Но тут она почувствовала, что песок начал уплотняться. А еще через пару секунд в бок девушки врезался корень, и она чуть не закричала от неожиданности. Вот еще один и еще… Джен наступила ногой на очередной корень и оттолкнулась что было сил. В следующий миг песчаная трясина осталась позади, и она, не помня себя от счастья, повалилась на твердую почву прямо к ногам друга.
Некоторое время она просто лежала, не в силах приподнять голову. Девушка хотела убедиться, что чудесное спасение не сон и она действительно находится на твердой земле.
– Уже можешь отпустить.
– Отпустить?.. – переспросила Джен, не понимая, о чем идет речь. – Ах да… рукав! – осенило ее.
Ник склонился над ней, пытаясь разжать Джен пальцы, вцепившиеся мертвой хваткой в трос, от которого зависела ее жизнь.
– Как ты думаешь, нам когда-нибудь удастся развязать этот узел? – мягко спросил он.
Джен медленно села и робко улыбнулась:
– Если не удастся, придется отрезать рукава.
– Или просто каждый из нас наденет свою часть, и будем ходить как сиамские близнецы. По крайней мере, я всегда буду знать, где ты находишься, – с ухмылкой добавил мужчина.
Все еще дрожа и тяжело дыша, девушка оперлась на предложенную ей руку и неуверенно поднялась на ноги.
– Спокойно… – Ник быстро обхватил ее за плечи. – Спокойно. У тебя был сегодня плохой день.
Испуганная своей внезапной слабостью, Джен повисла на его шее. Сильные руки мужчины и его мощная грудь были для нее самым убедительным доказательством того, что кошмар уже позади. Она проснулась, она убежала из лап самого древнего и самого опасного врага человека.
Она спасена!
Девушка заглянула в лицо своего спасителя. Ее искренние слова шли прямо от сердца:
– Ник! Никого я еще не была так рада видеть, как тебя.
На губах Рэдферна заиграла задорная улыбка.
– Подожди. Вскоре ты снова будешь меня ненавидеть и мечтать вспороть мне живот!
Громкий всхлип вырвался из горла Джен. Ник обнимал ее еще несколько минут, затем слегка встряхнул:
– Пошли. Давай уберемся подальше от этой адской дыры.
Он перебросил через плечо связанную за рукава одежду, обнял девушку за плечи, и они отправились назад на пляж. Мужчина аккуратно поддерживал Джен, которая спотыкалась чуть ли не на каждом шагу. От усталости она только кивала или качала головой в ответ на его расспросы, пока спутник не спросил:
– Какого черта ты отправилась на прогулку ближе к ночи?
– Я не прогуливалась! – возразила Джен. – Я шла к хижине, по течению ручья.
– Нет. – Ник покачал головой. – Это был совсем другой ручей, и тек он в противоположную сторону. Я не мог понять, почему тебя так долго нет, и решил вернуться обратно к пруду. Где-нибудь на полдороги я ожидал встретить тебя.
Джен вспомнила его вопрос «какой ручей?» и внутренне содрогнулась. Тогда она не обратила внимания на смысл его слов и только сейчас поняла их значение.
Вдруг Рэдферн заявил:
– Мы систематически исследовали остров и на сегодняшний день уже представляем себе его план. Но только один Господь ведает, какие еще опасности нам предстоит встретить на своем пути.
Они вышли к лагуне. Белый пляж, залитый нежным светом луны, приветствовал ее, как родной дом.
Мужчина разжег костер рядом с хижиной. Он усадил девушку поближе к костру и добавил поленьев в огонь. Искры полетели вверх, сухое дерево вспыхнуло, и над костром заплясали голубые и зеленые языки пламени.
Она услышала, как Ник прошел за ее спиной в хижину. Через пару минут он вернулся и подал ей зажженную сигарету. Джин приняла сигарету с благодарностью и с удовольствием закурила. Никогда еще она не была так рада присутствию Ника.
– Тебе надо вытереться и просушить одежду. Ты совсем окоченела. – В его тоне скользнула неловкость.
– Да, – устало согласилась девушка, боясь, что ей придется отдирать от кожи одежду, превратившуюся благодаря воде и песку в гипсовый панцирь. В тот момент ей почему-то так не хотелось отдаляться от своего спасителя.
– Я уже вынул из сумки твое полотенце и сухую одежду. Она там, в хижине. Лучше переоденься сразу, а потом сможешь расслабиться и отбросить неприятности сегодняшнего вечера, – настаивал мужчина.
Она отдала ему недокуренную сигарету, сходила в хижину за полотенцем и пошла к воде. Мокрый песок проваливался под ее ногами, освежая в памяти ужас, пережитый этим вечером. Джен бросила полотенце на берег и зашла в воду. Теплая морская вода смыла усталость, расслабила сведенные мышцы и вернула ощущение покоя.
Выйдя на сушу, девушка попыталась вытереться крошечным полотенцем для рук, и в некоторой степени ей это удалось. Она подняла вещи, которые Ник отобрал из ее крайне скудного гардероба, и весело рассмеялась.
Он где-то разыскал ее хлопковую юбку, китайскую шаль из чистого шелка, купленную в подарок матери, а для завершения этого чудного комплекта он выбрал шелковый коротенький пеньюар, в котором Джен спала, останавливаясь в фешенебельных отелях. Пеньюар был скомкан и засунут в полиэтиленовый пакет, и, вероятно, Рэдферн принял его за шелковую блузу.
Все еще смеясь, девушка надела пеньюар и юбку, доходившую до середины икры. После некоторых колебаний накинула на плечи шаль, найдя декольте «блузки» чересчур откровенным. Интересно, подумала она, каким образом Нику удалось раскопать даже такую одежду в абсолютной темноте хижины.
Милый Ник! Испытывая внезапный всплеск симпатии к своему спутнику, Джен медленно направилась назад к хижине, где над пламенем костра возвышалась высокая фигура.
Хотя при первой встрече Рэдферн показался ей одним из самых нахальных и язвительных мужчин среди ее знакомых, но в дальнейшем девушка открыла в нем и положительные качества. Например, он никогда не ворчал и не жаловался. Будь на месте ее спутника обычный зануда, она давно бы уже сошла с ума! Ник был из тех людей, которые найдут выход из самой затруднительной ситуации.
Мужчина повернулся и шагнул навстречу.
– Теперь все в порядке? – спросил он.
Джен кивнула и аккуратно разложила мокрую одежду на настиле из пальмовых веток. Несомненно, завтра ей предстоит грандиозная стирка.
– Ужин готов, – задорно сказал Ник. – Угадай что?
– М-м… – Она нахмурилась и в задумчивости почесала подбородок. – Я знаю! Омлет с шампиньонами, яблочный пирог и коньяк на десерт.
– Как неоригинально. – Собеседник состроил притворную гримасу отвращения. – Вот меню для избранных посетителей нашего ресторана: запеченная рыба и выдержанное шампанское, чтобы отметить твое чудесное спасение.
– Кокосовое шампанское! Звучит чудесно! – мечтательно произнесла девушка. – Но сегодня для меня все великолепно. Просто быть живой… ах, какое же это чудо!
– Да. – Его лицо тут же приняло серьезное выражение. – Должно быть.
Огромный диск луны заливал серебристым светом берег. Убаюкиваемые мерным звуком разбивающихся о барьерный риф волн, Ник и Джен устроились около костра, чтобы разделить скудную трапезу. Долгое время они хранили молчание, погруженные в собственные мысли, но теперь были вместе. Опасность и своевременное спасение объединили их.
Впервые за несколько проведенных на острове дней Джен Келли поняла, что они с Ником члены одной команды. Собратья по несчастью, пусть так, но в случае беды ей не от кого больше ждать помощи, кроме своего товарища.
Мужчина первым нарушил молчание. Он обвел мечтательным взглядом наполненную светом луны умиротворенную лагуну, черные перья верхушек далеких пальм и произнес, словно поддавшись романтическому настроению спутницы:
– Сегодня великолепная ночь. Она прекрасна, и трудно поверить, что всего час назад… – Он осекся. – Извини, я больше не буду напоминать.
Ник задумался на пару секунд, а потом вдруг спросил:
– Ты несколько лет скитаешься с камерой на плече. Что заставило тебя выбрать эту профессию?
– Не то чтобы я сознательно выбрала ее, – ответила Джен после небольшой заминки. – Просто так получилось.
– Ты внештатный фотограф?
– Сейчас – да, последние три года.
– Должно быть, ты исколесила полсвета? – поинтересовался собеседник.
Девушка кивнула.
– Средний Восток, Афганистан, – начала перечислять она, обхватив руками колени. – Почти всю Европу. Затем Карибские острова – это была незабываемая поездка. А сейчас, как видишь, острова Тихого океана. Меня тянуло отправляться все дальше и дальше.
– Для начала неплохой километраж. Как насчет Южной Африки? – спросил Ник с нарастающим интересом.
– Ее я запланировала на следующий год. Но теперь… – Путешественница удрученно вздохнула.
Мужчина задумчиво изучал ее лицо сквозь серую спираль табачного дыма.
– Ты все еще молода.
Когда она промолчала, Ник с легкой усмешкой вынул из кармана фотографию и передал Джен:
– Вот в чем причина, наверное?
Девушка взглянула на мерцающее в пламени костра лицо Роджера и быстро спрятала фото в карман юбки.
– Это должно было быть завершающим штрихом моей карьеры, на некоторое время. Мое последнее, заключительное путешествие, – проговорила она.
– Решила построить семейный очаг?
– Можно и так сказать.
– А ты в нем уверена? – вдруг спросил собеседник.
– Да, – непроизвольно ответила Джен.
Во взгляде Ника сквозило недоверие.
– Не знаю, уверена ли ты в самой себе.
Спутница резко подняла голову и уставилась на него:
– Что ты хочешь этим сказать?
Он громко засмеялся:
– Только то, что говорю. Скажи мне, когда ты боролась за глоток воздуха, барахтаясь в зыбучих песках, ты мечтала, чтобы этот парень оказался рядом и вытащил тебя?
– Что за дурацкий вопрос! – возмутилась девушка.
– Не такой уж и дурацкий, если ты сама задашь его себе.
Через минуту колебания Джен тихо призналась:
– Если честно, я вообще не думала в тот момент о Роджере. Пытаясь спастись, я вспомнила о Мейсене.
– Мейсене? – удивленно переспросил собеседник. – А кто он такой?
– Мейсен Олбени.
Услышав это имя, Ник быстро обернулся, и по блеску в его глазах Джен поняла, что он был знаком с этим человеком.
– Да, исследователь и археолог. В первое свое странствие я отправилась с ним в Ирак… когда мне было восемнадцать.
Путешественница заколебалась, стоит ли рассказывать дальше. Увидев, что мужчина погрузился в воспоминания, Джен расслабилась и начала припоминать анекдоты, изредка прерываясь, чтобы ответить на вопрос Ника. Когда она замолчала, приятель вышел из задумчивости и произнес:
– Так вот кто пробудил в тебе страсть к путешествиям. Я много слышал о Мейсене Олбени и изрядно удивлен, что он взял с собой девушку-подростка, позволив ей одной работать над фотографиями для своей книги. Многие считают его женофобом.
– Он до сих пор такой, – подтвердила Джен с улыбкой. – Я практически приползла к нему на коленях, умоляя дать мне шанс.
– Неужели? – сухо заметил Ник. – С тех пор ты сильно изменилась. Как вы ладили друг с другом?
– Просто отлично. Мейсен был нужен мне, а я была необходима Мейсену. Он был боссом, а я всего лишь фотокамерой на двух ногах. После этого я отправлялась с ним еще в три исследовательские поездки, – с гордостью добавила девушка. – А потом он поселился в Греции, чтобы подготовить материал для книги об истории греческой и римской архитектуры.
– Понятно, – бросил мужчина, не отрывая взгляда от огонька на кончике своей сигареты. – А до того, как началось это взаимовыгодное сотрудничество, чем ты занималась? Для того чтобы работать вместе с Мейсеном Олбени, согласись, требуется определенная квалификация.
Собеседница опустила глаза, нежная улыбка, появившаяся на ее губах под влиянием сентиментальных воспоминаний, теперь угасла.
– Сначала я работала на побегушках у Фила Дэррисанда, специалиста-портретиста, – медленно начала она. – Фил многому научил меня. Я была практиканткой, поэтому трудилась почти даром. Когда было много заказов, приходилось засиживаться до утра.
– Что ж, это самый старый и проверенный способ овладеть профессией и стать настоящим мастером, – согласился Ник. – Начинаешь с самого низа и поднимаешься со ступени на ступень, добиваясь совершенства.
– Да, – печально отозвалась Джен. – Именно это я повторяла себе, пока убиралась в студии и мыла полы в коридоре. А утром заявлялся Фил с красными, опухшими глазами после бурной ночи, в дурном настроении и винил меня во всем, что шло наперекосяк.
– Очаровательный характер.
– В этом-то и вся беда… Он мог быть действительно милым и очаровательным, когда ему это было позарез нужно. А я была такой же наивной, как и все остальные. Я таяла от его чарующих улыбок и комплиментов, иначе бы не проработала на него так долго. В Лондоне много других хороших фотографов.
– Мне кажется, ты была в него влюблена, – сочувственно проговорил Ник.
– Нет. Влюблялись его клиентки, молодые и старые, причем с завидным постоянством, – ответила девушка с оттенком горечи. – Должна отдать ему должное, как фотограф он был настоящим волшебником. Фил хвастался, что может заставить камеру лгать. И ему никогда не приходилось делать повторные снимки. Некоторые из портретов в его студии были неприкрытой лестью, но клиентам они нравились.
– Похоже, его клиенты были старыми и уродливыми.
Она глубоко вздохнула:
– Именно так Фил обычно и говорил, когда проявлял снимки в темной комнате. Жестокие, циничные фразы, над которыми я должна была смеяться. Я никогда не пыталась притворяться сентиментальной, чувствительной особой, но его слова мне никогда не нравились.
– И поэтому ты покинула студию и ее хозяина, оставшись без иллюзий и решив зажечь свою звезду на небосклоне…
Девушка кивнула и погрузилась в молчание. Слова Ника были недалеки от истины. Джен не могла заставить себя рассказать товарищу о последнем разговоре с Филом Дэррисандом. Тем более она не могла поведать ему об оскорбленных нежных чувствах и разбитых иллюзиях, обо всем случившемся вечером почти шесть лет назад.
Тогда она была юной, невероятно наивной и безнадежно инфантильной. Поэтому-то она и не смогла отклонить безумное предложение Фила Дэррисанда, которое он сделал тем вечером. Джен была ослеплена успехом, ее впервые признали как профессионального фотографа, и ей хотелось отблагодарить Фила за помощь, благодаря которой она праздновала триумф. Во взгляде фотографа зажглась искра интереса, когда он увидел восхищение в горящих глазах застенчивой ассистентки. Дэррисанд никогда раньше как будто не замечал, что его впечатлительная поклонница невероятно привлекательна, не замечал до того момента, как после бутылки шампанского они уединились в его небольшой квартире над студией.
Фил не стал упускать представившуюся возможность. Он был полностью уверен в себе…
Джен вздохнула. То, что фотограф был пьян, не имело никакого значения. Девушка не осознавала, какой страшный, разрушительный удар она наносит тщеславию и самолюбию Дэррисанда…
Сейчас, став на шесть лет старше, мудрее и опытнее, она бы смогла устоять перед натренированным обаянием и горячим темпераментом фотографа. Та ужасная сцена не произошла бы. Небольшое развлечение для опытного соблазнителя… Его поступок преподал ей хороший урок. В дальнейшем Джен позаботилась, чтобы в ее жизни не было места для разбитого сердца. Она любила Фила со всей пылкостью первой любви. Любила, несмотря на уверения разума, что она любит лишь свое чувство, слепую привязанность к эгоистичному обольстителю.
Она изменила стиль поведения, что позволило ей убедиться в мудрости принятого решения. Келли больше не была неприступной, перестала строить из себя недотрогу и на время отбросила мечты об идеальном браке и семейном счастье. Девушка кидалась из одного любовного приключения в другое, удивляясь, когда же она пресытится… Нет, Джен больше не хотела так жить. Потеряв иллюзии, она поклялась, что никогда не станет жертвой слепой любви. Каким же ребенком она была, веря в существование романтической любви…
– А сейчас ты собираешься выйти замуж. – Голос Ника резко прервал ее размышления.
– Думаю, да.
– Думаешь? Он что, еще не предлагал тебе руку и сердце?
– Н-н-нет… Но обязательно попросит… когда узнает, что я намерена остепениться. Это подразумевается само собой, – поспешно уверила его собеседница.
Рэдферн беззвучно рассмеялся:
– Ох уж эти женские заблуждения! Это подразумевается! – Его губы искривились в насмешливой ухмылке.
– В моем случае именно так.
– Тогда зачем ты упорхнула на шесть месяцев невесть куда, оставив вопрос открытым? Неужели ты думаешь, что он будет тебя ждать?
– Роджер – будет, – отрезала Джен.
– Очень верный тип?
– Да, безусловно, – подтвердила собеседница с возрастающим раздражением.
– Расскажи мне об этом парне. – Ник лег на песок, пристроив голову на локте, и уставился в звездное небо. – Где ты его откопала?
– Мы познакомились пару лет назад. Я тогда как раз вернулась домой с очередного семейного торжества и почувствовала себя не в своей тарелке. Чтобы развеяться, я решила сделать снимки нового художественного центра, а Роджер оказался его архитектором. Мы пообедали вместе, и он подвез меня до дома. Эх, зря я тогда купила обратный билет на поезд… А потом мы вместе поужинали. Затем… мы начали встречаться. – Джен пожала плечами. – Его мать умерла за три месяца до нашего знакомства, и он выглядел таким одиноким! Я свозила его на выходные к родителям, Роджер им безумно понравился. Он спокойный, тихий человек, рядом с ним я чувствую себя умиротворенной. Сначала я, как и мои родные, не могла поверить в такое чудо…
– Не могла поверить?.. – Собеседник недоуменно нахмурился.
– В существование подобного, давно вымершего типа мужчин.
– Что ты имеешь в виду? Какого типа?
Девушка нежно улыбнулась:
– У меня две младших сестры. Слышал бы ты, что сказала Триша при первом знакомстве с Роджером. Она не могла удержаться от смеха, и все спрашивала у меня, где я только откопала этого бронтозавра. Но вскоре она уже изо всех сил стремилась очутиться у родителей именно в те дни, когда я приезжала с Роджером. Она и Линда (по крайней мере, до замужества Линды) были просто помешаны на мальчиках. Мой отец иногда говорил, что живет лишь ради удовольствия увидеть, кого еще дочери притащат домой в следующий раз. Однажды он даже сказал, что Роджер – единственный глоток свежего воздуха в клинике для умалишенных, в которую постепенно превращается их дом, и я с ним согласна. Тебе следует это знать, – добавила Джен с долей яда, – Роджер был единственным мужчиной, который не ожидал, что я прыгну к нему в постель после нескольких дней знакомства.
Последовала тишина, затем Рэдферн ехидно заявил:
– Мы знакомы уже дольше нескольких дней.
После короткой паузы девушка мягко произнесла:
– Ты принадлежишь к новому для меня виду мужчин. Я еще не изучила тебя до конца.
– Да, и когда ты планируешь этим заняться?
Джен смерила собеседника долгим, изучающим взглядом, заподозрив подвох в его вопросе. Но Ник в это время с невинным лицом разглядывал звезды.
– Не уверена, что подобное исследование входит в мои планы, – заявила она наконец.
– Тебе придется оставить изучение мужских типов, если ты и правда стремишься к замужеству и тихому семейному счастью.
В его голосе прозвучала легкая насмешка, и девушка насторожилась.
– Судя по твоим словам, – холодно произнесла она, – сам ты не стремишься к семейному счастью.
– Нет.
– Но как же ты собираешься?.. – Джен осеклась, осознав вдруг, как мало она знала о своем товарище и о его жизни. Впервые до нее дошло, что Ник может быть женат. Сбитая с толку этой внезапной идеей, она нахмурилась и испытующим взглядом смерила собеседника.
Он, повернув голову, смотрел прямо в глаза девушке. В уголках его рта играла задорная улыбка.
– Нет, – отозвался мужчина. – Не собираюсь я жениться. Поэтому и сбежал… так далеко.
– Сбежал? – Собеседница была потрясена.
Рэдферн поднялся на ноги, все еще ехидно улыбаясь:
– Вскоре ты меня поймешь, юная леди. Если ты считаешь себя умной, лучше сто раз подумай, прежде чем броситься в объятия Роджера. Брак – это западня. Самая простая и самая страшная из всех придуманных человеком. Это жернов для дураков… И грешников.
Потеряв дар речи, Джен изумленно уставилась на Ника, пораженная горечью его слов.
Он медленно добавил:
– Вспомни это, прежде чем самой повернуть ключ и запереть себя в ловушке.
