Текст книги "Волшебство лунного света (ЛП)"

Автор книги: Мара Вульф

сообщить о нарушении

Текущая страница: 2 (всего у книги 14 страниц)

Глава 3

Утром я надела свою самую толстую куртку и натянула шапку и перчатки. Дороги были скользкими и опасными, так что Амели пришлось ехать в школу со скоростью улитки.

Но я не позволила этому отнять у меня, как и в каждый вторник, возможность после школы прийти к Софи. Назло звенящему холоду с льдисто-голубого неба светило солнце. Прочная белая изморозь затянула деревья и кусты чарующими узорами.

Неужели прошло всего 2 года с тех пор, как я перестала верить, что это дело рук Снежной королевы? По вечерам я сидела у окна и смотрела, не едет ли она в своих санях. Мама не могла меня разубедить в этом.

Я грелась обязательной чашкой чая, который мне заварила Софи, когда она внезапно, словно гром из ясного неба, разразилась новостями.

Мы сидели за одним из столиков, которые стояли в магазине. Чай был весьма экзотичен на вкус. Из полупрозрачной чашки поднимался горячий, ароматный пар. Свечи в цветных стаканах распространяли запах корицы и ванили. С каждым днём Рождество приближалось всё ближе и ближе, и повсюду уже царило предвкушение.

Я ненавидела воспоминания о совместном празднике с Эриксонами и Кэламом в прошлом году. Неужели с тех пор действительно прошёл целый год? Я коснулась серёжек, которые мне тогда подарил Кэлам, и которые я носила, не снимая, днём и ночью.

Софи сидела в крошечном кресле в кафтане с жёлтыми и фиолетовыми узорами и с закрытыми глазами грызла один из кексов, привезённых мной. Бри вчера испекла их вместе с близняшками.

Не открывая глаза, она вдруг ни с того ни с сего, произнесла:

– Мы получили вести от Кэлама.

Чашка, которую я держала в руках, начала дрожать. Горячий чай пролился на мои пальцы. Ложка упала, нарушив тишину.

Софи наклонилась ко мне и забрала у меня чашку.

– Мне показалось, ты должна об этом узнать, – сказала она, чуть виновато. – Итан и доктор Эриксон не хотели, чтоб ты была в курсе. Однако мне кажется, ты имеешь право знать, что он еще жив.

Всё еще безмолвно, я взяла салфетку и вытерла руки. Потом я смяла её и крепко сжала.

– Почему… как… Что?.. – несвязно забормотала я.

Софи встала, подошла к двери магазина и перевернула табличку с надписью «открыто», такого, наверное, не случалось со дня открытия магазина.

– Ты ведь знаешь, что я не верила в то, что он мёртв. Он был для меня как сын. Ни один из шелликотов, которых мы принимали у себя в последние годы, не запал мне настолько в душу.

Её голос звучал печально. Я никогда не задумывалась о том, что для неё значило её бесплодие. Она всегда казалось заполненной своей работой и книгами.

– Предположительно, Кэлам уговорил Амию, передать нам новость, – не в тему добавила она.

Я запуталась. Насколько мне было известно, шелликоты оборвали все связи с другими народами. Как же Амии удалось связаться с Эриксонами? Вряд ли она позвонила по телефону.

– Существует место, в котором между шелликотами и Хранителями Скай происходит обмен новостями. Это место известно очень малому количеству людей, – ответила она на мой незаданный вопрос.

– Что стало известно из новости? – перебила я её. Во мне разгоралась искорка надежды. Неужели это правда, и Софи всё это время была права? Я не могла никак решиться поверить в это.

– Кэлам пишет, что он в плену у Элина, и что ты в опасности.

Она замолчала.

Моё сердце начало биться все сильнее. Камень в желудке словно стал больше, но не от боли. Он раскололся, и тысячи маленьких бабочек выпорхнули у него изнутри. Он жил, пусть он был в плену, но он всё же был жив. Это было важнее всего. Кэлам был не мёртв, не отброшен в недосягаемую даль.

Софи терпеливо ждала, пока я что-то скажу.

– Мы должны спасти его, помочь ему, – это было первое, что пришло мне в голову.

Софи покачала головой.

– Дитя, ты знаешь, что это невозможно.

Она посмотрела на меня с сожалением

– Мы не можем помочь ему. В первую очередь, мы должны защитить тебя. Это было то, что Кэлам хотел сообщить нам.

Я раздражённо покачала головой.

– Но мы не можем допустить, чтобы Элин держал его взаперти и мучил или всё-таки убил.

От этих мыслей по моей спине побежал холодок.

– Эмма, мы ничего не можем сделать, – настойчиво сказала Софи. – Мы должны пустить всё на самотёк. Тебя нельзя делать ничего необдуманного, понимаешь ты это? Это крайне важно, чтоб ты вела себя осторожно. Не ходи одна к морю или в лес, держись среди людей. Людей, которых ты знаешь и которым ты доверяешь. Ты не имеешь права подвергать себя опасности. Обещай мне это.

Я поглядела на неё, не веря своим ушам. Я не могла поверить в то, что она сейчас говорила.

– Мы не можем оставить его на произвол судьбы, – возразила я.

– Мы не можем последовать за Кэламом в его мир. Пока Элин не предстанет перед Большим Советом, никто ничего не может сделать. Народы не воюют друг с другом, они этого не делают со времени Великих войн. И ни за что и никогда они не нарушат этот закон. Ты должна попытаться понять это и принять, даже если это для тебя сложно.

Я скрестила руки на груди.

– Все конфликты регулируются Большим Советом. Конфликты внутри какого-то народа не касаются Большого Совета. Кланы шелликотов должны решить эту проблему самостоятельно. И если они выберут Элина своим королём, Большой Совет признает этот выбор. Единственное, чего может требовать Совет, это искупление смерти Марии. Если Элин умён, он пойдёт на это.

– Как ты считаешь, почему Кэлам еще жив? – спросила я

Софи взяла меня за руку.

– Мы предполагаем, что Элин не решится его убить, пока он не стал правомерным королём шелликотов. Он выставил смерть своего отца, как несчастный случай. Но это лишь слухи и предположения. Ареса любили в его народе, и всем было ясно, что его наследником будет Кэлам. Он не может просто так убрать его с дороги. Но он гарантированно будет думать о том, как это сделать.

Бабочки в моём животе снова окаменели. Одна за другой они шлёпались вниз, пока не образовали кучку.

– Элин оставит его в живых, пока не выиграет выборы. Он кажется уверенным в том, что он делает. Что произойдет после выборов, мы не можем знать. Мы можем только надеяться, что он не убьёт Кэлама. Если он поверит в то, что Кэлам не представляет для него опасности, он, возможно, оставит его в живых.

Её голос звучал неуверенно, словно она сама не верила в то, что говорит.

Я кивнула, не говоря ни слова. Потом я собрала свои вещи и встала. Софи также поднялась и обняла меня.

– Ты должна в первую очередь быть осторожна. Сделай это для Кэлама. Для него было чудовищно сложно, передать нам эту новость. Он любит тебя, Эмма, в этом ты можешь мне верить.

Я почувствовала, как на моих глазах выступили слёзы, высвободилась из её объятий и вышла наружу. Серые сумерки заполняли вечерние улицы и тени наползли на дверные проёмы.

Софи вышла вместе со мной, её зелёное пальто развевалось на ветру. Она осмотрелась и взяла меня за руку.

– Я провожу тебя домой.

Остаток дороги мы молчали. Позже я слышала, как она на кухне ссорилась с Итаном. Я натянула подушку на голову и отключилась от мира снаружи.

В эту ночь я не могла спать. Каждый шорох вырывал меня из дремоты, каждый малейший звук пугал меня. Страх вполз в мою комнату, в мою постель и под конец в моё тело.

Решится ли Элин проникнуть в дом? Что он может со мной сделать? Он отнял у меня Кэлама, мою мать и моего отца. Будет ли хуже, если он меня убьет?

Теперь, когда я знала, что Кэлам жив, я ничего не хотела больше, чем быть с ним. Элин не победит. Этого я не допущу.

Я встала еще засветло, приняла душ и оделась и потом нетерпеливо ждала на кухне, пока проснутся остальные члены семьи.

– Я пойду к Эриксонам, – напала я на Итана, едва он переступил порог кухни.

– Эмма, Эмма, – он отмахнулся. – Дай мне сначала выпить чая, прежде чем ты поделишься со мной своими планами. Я еще не проснулся.

Он обстоятельно выбрал свой сегодняшний утренний чай. Потом насыпал ложку заварки в чайник и залил её водой. Наконец он сел напротив меня и добавил в чай молоко и сахар.

– Так что ты собираешься делать? – он вопросительно посмотрел на меня.

– Я хочу пойти к Эриксонам. Я хочу знать, что написал Кэлам.

Он кивнул.

– Ты в курсе, что я был против того, чтоб Софи рассказывала тебе про письмо. Я не хотел, чтобы ты напрасно надеялась. Но, возможно, Софи права, и будет лучше, если ты будешь знать об опасности. Прятать голову в песок и надеяться, что ничего не случится, ничем не поможет.

Он отвернулся.

– Я бы хотел, чтоб всё это закончилось.

Потом он молчал, пока в кухню не пришёл Питер.

– Питер, ты сопроводишь Эмму к Эриксонам, – приказал Итан тоном, не терпящим возражений.

Петер, который только ночью приехал из Эдинбурга, собрался протестовать, но сдержался, когда он увидел взгляд Итана. Ворча, он натянул куртку, затем примял руками непослушные волосы.

– Что настолько важно, чтоб в такую несусветную рань нужно идти к Эриксонам? – зевнул он сонно.

Обычно он был самим спокойствием, но недосып мог и ему испортить настроение.

– Мне надо поговорить с доктором Эриксоном, – ответила я, не решаясь сказать больше, пока не увижу письмо. Я удивилась, что Итан ничего не сказал Питеру о письме Кэлама. Наверное, они еще не виделись с прошлой ночи. Тогда он должен будет узнать об этом от Эриксонов.

– Речь о Кэламе, – примирительно добавила я

– …ну о ком же еще, – проворчал он, и пошёл рядом со мной.

Моё сердце колотилось, когда мы подошли к дому пастора.

– Какой, однако, ранний визит, – заметила Софи, открыв дверь. Она обняла нас и пошла на кухню. Мы помешали завтраку. Доктор Эриксон сидел за столом и читал. Когда мы вошли, он поднял голову и отложил газету в сторону.

– Ну, Эмма, я могу предположить, что привело тебя, – его взгляд метнулся к Софи. – Я был простив того, чтоб Софи рассказывала тебе о письме Кэлама.

Питер резко вдохнул.

– Письмо? От Кэлама? Это означает… что он жив? – спросил он.

Доктор Эриксон утвердительно кивнул.

– Я могу увидеть письмо? – спросила я, не обращая внимания на изумление Питера.

Доктор Эриксон неторопливо поднялся и пошёл в свой кабинет.

Через ощутимый промежуток вечность он вернулся обратно. В руке он держал маленький блеклый кусочек бумаги.

Молча, он протянул его мне.

Много там не было написано, но это однозначно был прямой почерк Кэлама.

«Элин держит меня в плену. Вы должны присмотреть за Эммой. Он убьет её, как только появится возможность. Он обвиняет её в том, что Большой совет исключает шелликотов из Союза народов и накладывает на них санкции. Вы должны защитить её».

Вот и всё. Я осторожно провела пальцами по словам. Чувство бесконечного облегчения затопило меня. Он жив. Только теперь я могла поверить в это. И надеяться.

– Спасибо.

Я протянула доктору Эриксону листок, и он передал его Питеру.

Тот после прочтения со стоном опустился на стул. Софи подвинула мне и ему чашки с чаем.

– Что мы теперь будем делать? – спросил Питер и посмотрел на доктора Эриксона.

– Ничего. Мы ничего не можем сделать. Мы даже не знаем, кто передал это письмо. То, что это была Амия – лишь моё предположение. Она всегда дистанцировалась от дел Элина.

Я уже спросила себя, почему Амия, которая должна была связать себя браком с Кэламом и при этом была сестрой Элина, передала это предупреждение. Вообще, в её интересах было бы убрать меня с дороги.

– И мы тоже не можем как-то передать ему весточку? – спросил Питер.

– Ни в коем случае, это опасно, – покачал головой доктор Эриксон. – Важнее всего защитить Эмму, только поэтому Кэлам принял решение послать нам письмо. Он, и тот, кто помог ему, не должен был зря подвергать себя опасности.

Питер молчал, когда мы уходили от Эриксонов. После долгой дискуссии, он присоединился к его мнению. Я же наоборот не сдавалась. Я должна знать, что происходит с Кэламом, и можем ли мы помочь ему. Я понятия не имела, как это сделать. Но что-то я сделаю.

Если бы я могла поговорить с кем-то, кто бы меня понял.

Я подумала про Рейвен. С эльфийкой я познакомилась на собрании Совета. Тогда она много рассказала мне про их мир и различные народы. Она меня поймёт и она, может быть, сможет мне помочь.

Глава 4

Итан запретил мне ходить к причалу. Но мне было необходимо побыть одной. Быть запертой дико нервировало меня, с тех пор как пришло письмо, да и к тому же постоянно поблизости находился кто-то, кто наблюдал за мной.

Так что, недолго думая, как-то днём после обеда, я вылезла из своего окна. Мне нужно было хотя бы десять минут, потом я вернусь домой. Я глубоко вдыхала свежий воздух и наслаждалась ветром, развевающим мои волосы и куртку.

Я находилась рядом с тем местом, где Кэлам прыгнул в море, стараясь оставаться в поле зрения от дома. Море штормило, и волны с грохотом разбивалась о скалы. Шум заполнял воздух, и от него немного болели уши.

Я любила стоять здесь и думать о Кэламе. Здесь я чувствовала себя близкой к нему, как ни в каком другом месте. Теперь, когда я знала, что он жив, это чувство усилилось. Я не почувствовала, как брызги волн намочили куртку, так далеко я была с ним в своих мыслях.

Я не пыталась больше бороться с потоком воспоминаний, боли и тоски. Каждая проведённая с ним минута возвращалась и немилосердно прекрасно обрушивалась на меня.

Время истекло быстро, и только когда последние мутные лучи солнца исчезли на горизонте, я поняла, сколько я уже стою снаружи. На море, пенящееся у моих ног, легли сумерки. Шум, с которым волны били об пристань, заглушал все иные звуки. Я ощутила собственную дрожь, но это было не из-за появившегося холода.

Мной овладело чувство какой-то неопределённой опасности, но я не решалась обернуться, хотя ощущение усиливалось с каждой секундой, словно в любой момент кто-то схватит меня. Я знала это безошибочно. Я чувствовала близость чего-то чужого своим затылком.

Я поняла, что стою слишком близко к краю, и крутанулась вокруг себя. Тут я их и увидела, в пяти или шести метрах от себя. Три фигуры, завёрнутые в чёрные плащи, надвигались на меня, шум поглощал все звуки, а их движения всё больше становились похожи на кошачьи. Еще секунда, и они бы окружили меня. Капюшоны скрывали их лица, что делало ситуацию еще более зловещей. Я лихорадочно соображала, что мне делать, выискивая способ сбежать. Потом я ринулась вперёд. Это стало для них сюрпризом, на какое-то время преимущество было на моей стороне, никто не среагировал достаточно быстро, чтобы схватить меня. Шанс ускользнуть от них был исчезающе мал. Мне нужно было убираться прочь от воды, бежать домой, тогда я может смогу спастись.

Если они догонят меня, мой конец неизбежен. Кэлам предупреждал меня об этой опасности. Как я могла быть такой дурой? Я не хотела умирать, нет, только не сейчас, когда я знала, что Кэлам жив. Я видела приближающиеся огни дома. Ветер так сильно дул мне в лицо, что мне казалось, что я ни капли не продвигаюсь вперёд. В этот момент я почувствовала кого-то рядом с собой, он схватил меня, но это был всего лишь шарф, который развязался. Проклятие, прозвучавшее, как яростное шипение змеи, показало злобу моего преследователя. На бегу я обернулась, и увидела свой шарф, улетающий подобно птице с подбитым крылом. Я начала кричать как можно громче. несмотря на то, что лёгкие горели, как в огне. Я надеялась, что Итан или Питер услышат меня.

Второй преследователь выскочил с другой стороны и схватил меня за куртку, затем за волосы и дёрнул меня обратно. Я пошатнулась и закричала от боли, но потом обернулась и расчётливо наступила ему на ноги изо всей силы. Он упал и отпустил меня. Я с трудом поймала равновесие и повернулась, мобилизуя последние силы. Еще одна фигура словно выросла из земли передо мной. Я взвизгнула от испуга и отшатнулась назад. Он держал меня крепко и тут же отодвинул меня за себя.

Это был Питер.

От бесконечного облегчения я чуть не упала. За нами грянул выстрел. Я перепугалась и увидела Итана не очень далеко от нас, стреляющего в воздух. Три фигуры слились в одну в темноте, а потом мы видели лишь их очертания, канувшие в темноту возле причала.

На лице Итана отражалось бешенство, когда он подошёл ко мне и Питеру.

– Эмма, о чём ты вообще думала? – он захлебнулся словами от ярости. – Если бы Амели не заметила, что тебя нет в комнате, мы бы и предположить не смогли, что ты снаружи. Как ты можешь подвергать себя такой опасности, ты совсем с ума сошла?

Питер всё еще придерживал меня. Я вдохнула и почувствовала, что не в состоянии сформулировать ответ. Не было ничего, чем бы я могла объяснить своё поведение или что-то, что извиняло бы меня. Сердце колотилось, как сумасшедшее.

Они отвели меня домой и усадили на диван в гостиной. Питер заботливо завернул меня в шерстяное одеяло. Моя семья молча смотрела на меня, на лицах Бри и Амели был написан испуг.

– Что же нам теперь делать? – запричитала Бри.

Итан пожал плечами.

– Эмма, мы ведь тебе ясно запретили шататься одной снаружи, – снова повторил он.

Я виновато кивнула. Мне было нечего сказать. Из-за моей безответственности моя семья подверглась опасности. Могло произойти всё что угодно, если бы Питера и Итана не было дома или если бы шелликоты на них напали.

– Мне очень жаль… – прошептала я.

– Я позвоню доктору Эриксону, – сказал Питер в наступившей тишине.

О чём говорил он с доктором Эриксоном, я так и не узнала. Итан отправил меня в постель, и я беспрекословно его послушалась. Перед этим он тщательно запер на засов ставни в моей комнате.

Я провалилась в неспокойный сон, наполненный мрачными фигурами в длинных плащах и с искажёнными лицами.

– Эмма, просыпайся.

Бри сидела у моей кровати, вытирая мой намокший от пота лоб.

Я растерянно уставилась на неё, было что-то около середины ночи.

– Одевайся и спускайся в гостиную, – сказала она, её голос был испуганным.

Я протёрла глаза, просыпаясь. Вместо пояснений она протянула мне джинсы и свитер, которые я натянула на себя и затем пошла следом за ней к гостиной.

Увидев там 5 фигур, я отпрянула назад. О побеге не могло быть и речи. Когда Итан увидел нас, он зажёг маленькую настольную лампу, и комнату озарило мягкое свечение. Пятеро сняли с голов капюшоны, и я изумлённо ахнула.

То, что это не шелликоты, было ясно с первого взгляда. Я узнала Майрона, вампира. Его бледная кожа неестественно светилась в сумраке. Уголком глаза я заметила, как испуганно на него смотрит Амели. Он представлял собой жутковатое зрелище: кроваво-красные губы и светлые волосы. Он не выглядел настолько пугающим на собрании Совета, вспомнила я. На Совете он был председателем. Когда он ободряюще посмотрел на меня, я застенчиво улыбнулась. Его глаза цвета карамели успокаивающе светились в сумраке.

Рейвен помахала мне рукой, и я улыбнулась, я была рада видеть юную эльфийку. Ведь я как раз хотела с ней поговорить, вдруг она сможет мне помочь? Я правда пока не знала, как я смогу поговорить с ней с глазу на глаз. Её сопровождающие были мне незнакомы. По острым ушам можно было узнать, что один из них эльф, как и Рейвен. У остальных я не смогла определить принадлежность к какому-то из народов.

– С Рейвен ты уже знакома, Эмма, – заговорил Майрон. – Это Мерлин из чародеев, Фрея, оборотень и Шариф из народа эльфов.

Амели плюхнулась в кресло с неразличимым возгласом. Доктор Эриксон стоял, прислонившись к камину, и улыбался.

Бри после этого откровения сделала растерянный жест в сторону дивана. Было очевидно, что она хотела предложить гостям занять место.

Майрон благодарно кивнул ей и снова заговорил.

– Эмма, мы пришли, чтобы предложить тебе свою защиту.

Я спросила себя, что бы это могло означать.

– Элин ослушался решения Совета и будет наказан за это. И если что-то с тобой случится, это будет непростительно. Здесь у людей мы не можем защитить тебя. Доктор Эриксон проинформировал нас о том, что случилось вчера вечером, и мы просим тебя последовать за нами в Аваллах.

Я сглотнула.

– Куда? – недоверчиво спросил Итан.

Майрон улыбнулся ему.

– Могу сказать, что Аваллах сопоставим в вашем мире с академией или университетом. Вы это место называете Аваллон. Однако, после изучения историй об Аваллоне, написанных людьми, я должен сказать, что и в половине из них нет правды.

Итан расслабился. Место, в котором учатся, не могло быть опасным или неправильным. И если хотя бы половина того, что он знал об Аваллоне, была правдой, то его это впечатлило достаточно.

Я с трудом подавила стон.

– Мне кажется, что Эмме будет интересно, узнать больше о мире Кэлама и о нашем мире в целом, – добавил Майрон.

Мой взгляд упал на Рейвен. Она смотрела на меня сияющими глазами. Мною овладело чувство покоя.

– Мы посвятим тебя в наши таинства, Эмма, – добавила она.

Так как я не знала, что это значит, я всё еще молчала.

Доктор Эриксон заговорил:

– Это особая честь. До сих пор ни один человек не был в Аваллахе. Кроме Посвящённых, конечно.

– Эмма не человек. Она полукровка. Их не существовало несколько столетий. Именно поэтому Эмма нуждается в нашей особой защите, и я надеюсь, что она согласится сопроводить нас этой ночью.

Из его слов я поняла, что у меня был выбор.

– То есть это значит… что мне уже пора? – пробормотала я.

Майрон кивнул.

– Опасность велика. То, что произошло сегодня днём, не должно было случиться.

– Но… но у меня завтра контрольная по биологии, – иной отговорки мне в голову сразу не пришло.

Амели закатила глаза и тут же снова обрела дар речи.

– Эмма, ты и пальцем не шевелила для школы последние недели.

– Иди, собирай вещи, – прервал нас Итан.

Я не пошевелилась. Мне нужно было покинуть мою семью? Они же не имеют это ввиду всерьёз? Здесь был мой дом.

Амели встала и потащила меня наружу, а затем в мою комнату. Рейвен шла за нами.

Я начала механически собирать свои вещи. Амели взяла сумку и пошла в ванную, чтобы собрать принадлежности для умывания. Рейвен разглядывала мою комнату.

Я посмотрела на потрет моей матери, который висел на стене, с тех пор как Кэлам сделал для него рамку. Он был слишком громоздким, чтобы взять его с собой.

– Я же вернусь сюда, правда? – негромко спросила я Рейвен.

– Эмма, никто тебя не съест! – она сама так рассмеялась своей шутке, что заразила меня. – Тебе нечего бояться. Увидишь, в Аваллахе весело, тебе обязательно понравится. Представь, что было бы, если бы твой дядя упрятал тебя в интернат?

Доктор Эриксон вошёл в комнату, где он выглядел не очень уместно.

– Это очень необычно, – начал он. – Совет собрался сегодня же вечером и принял решение немедленно принять тебя в Аваллах.

– Понятия не имею, где там могут жить студенты, – ответила я и села на край кровати.

Я не хотела, чтобы мой страх был заметен, но это было так. Неужели мне снова придётся оставить привычную жизнь с людьми, которых я люблю?

– Ты видела лишь часть здания и только ту, которая была доступна во время собрания Совета. Аваллах огромен. Посетителю видна только та часть, которую он имеет право посетить. Остальное скрывается в тумане.

– Разве исторический Аваллон не был островом? – я вспомнила, что мы переходили через мост, когда меня вели на собрание.

Доктор Эриксон кивнул.

– В этот раз ты будешь жить не в люксовых комнатах для гостей, а вместе со всеми другими учениками.

– Там же нет никого, подобного мне, – негромко сказала я.

– Ученики живут в смешанных группах. Ты не будешь особо заметна, – попытался он ободрить мня.

– Почему я не могу остаться здесь? Я больше ни за что не выйду одна из дома.

Невольно я заметила, как жалобно звучал мой голос.

– Тебе не надо бояться. Аваллах в данный момент для тебя самое безопасное место в мире. Мы не знаем, насколько далеко готов зайти Элин. Так будет лучше всего.

– Они помогут Кэламу?

Доктор Эриксон покачал головой еще до того, как я закончила фразу.

– Я же объяснял тебе, Эмма, – терпеливо повторил он. – Это дело шелликотов. Большой Совет будет ждать, пока они выберут наследника Ареса.

Я прикусила губу, чтобы не наехать на него. Это всё равно было бесполезно. «Я обязательно что-то придумаю» – думала я, собирая свои принадлежности для рисования.

В Аваллахе обязательно будет возможность как-то помочь Кэламу. В конце концов, это был его мир.

– Где же находится Аваллах? – спросил перед прощанием Итан. Майрон покачал головой.

– Место защищено от людей. Вы не сможете найти его.

– Вы увидите, что ей там будет хорошо. Мы будем защищать её. Эмма будет вам писать.

Я обняла на прощание свою семью. Амели расплакалась, и я задержалась с ней чуть дольше.

– Я буду скучать по тебе, – прошептала я ей на ухо.

Рейвен взяла меня за руку и проводила до машины, стоявшей перед домом. Она посадила меня на заднее сидение, а сама села спереди рядом с Майроном. Остальные исчезли во мраке ночи.