Текст книги "Пэпэла (Бабочка) Часть 1"

Автор книги: Максимилиан Уваров

сообщить о нарушении

Текущая страница: 2 (всего у книги 6 страниц)

 

Илико согнул руки в локтях, сложив ладошки лодочкой, и резко брыкнул ногой, пытаясь раскрутится на месте. Сандалия отлетела точно в лоб Мамуке и упала перед ним на дорожку.

 

– А ты уверен, что балет не опасен для жизни? – спросил Мамука, потирая ушибленный лоб. – Может, лучше укротителем тигров пойдешь?

 

– Нет, Мамука-джан! – Илико допрыгал до друга на одной ножке и, опершись о его плечо, сунул ногу в сандалию. – Я буду летать по сцене, как бабочка! – и Илико снова замахал руками перед лицом на всякий случай зажмурившегося Мамуки.

 

 

Илико не остановился только на одних мечтах о танцах. Он выпросил у учителя пластинку с музыкой из балета «Лебединое озеро», уговорил дядю Гию поставить ее в граммофон и вышел во двор, замотанный в кружевную занавеску и в маминых зимних чулках.

 

Илико прыгал и кружился по двору под одобрительные хлопки бабушки Ии и громкий смех Нино и Кэти. Он был так увлечен музыкой и танцем, что не заметил, как во двор вошла мать с двумя тяжелыми сумками.

 

– Илико!!! – Софи выронила из рук сумки и кинулась к сыну. – Мои чулки! Мои занавески! – она трясла сына за худые плечики. – Я убью тебя, негодник! Сейчас, только хворостину найду!

 

– Ой, беги, Илико! – хохотала Кэти.

 

Но далеко убежать у Илико не получилось. Занавеска размоталась с его худенького тельца, и он, запутавшись в ней, со всего размаху упал в глубокую лужу.

 

 

– Софико, дорогая, – исхудавший от болезни отец сидел на кровати и гладил рыдающую жену по плечу. – Бог с этими занавесками и чулками. Мы еще купим.

 

– Мне этого сумасшедшего жалко, – Софи вытерла слезы и кивнула в сторону Илико. Тот стоял в углу, громко хлюпая носом и потирая горящие после хворостины ляжки.

 

– Я только хотел быть похожим на порхающую бабочку, – ворчал Илико. – Подумаешь, занавески! У человека, может, мечта есть. А ты про занавески.

 

– Да я сейчас тебя… – подскочила на месте Софи, но муж мягко усадил ее на кровать.

 

– Помолчи уже, Илико! – строго сказал он сыну. – Твои мечты дорого нам обходятся. Вон, маму до слез довел. А нервные клетки не восстанавливаются! Это я тебе как врач говорю.

 

– Кстати о врачах, – быстро переключилась на другую тему Софи. – Может, примем предложение Сандро и съездим в больницу?

 

– Я и так знаю, что со мной, – вздохнул Ираклий. – Какой смысл ехать в больницу?

 

– Ты мне не говоришь, чем болен, – забеспокоилась Софи.

 

– Не беспокойся, это просто простуда, – поцеловал жену в лоб Ираклий.

 

 

После двухдневного наказания и работы по дому Илико наконец выпустили, и он сразу побежал на поле к друзьям.

 

– Пэпэла, э! – радостно крикнул Мамука, увидев бегущего Илико.

 

– Это же наш Илико бежит. А не Пэпэла! – удивился Егор.

 

– Он теперь Пэпэла. Он хочет летать на сцене, как бабочка, – пояснил ему Мамука.

 

– Летать ему уже удается, – засмеялся Давид, показывая в сторону дороги, где Илико, споткнувшись о камень, с разбегу полетел вперед рыбкой.

 

Мальчишки незло засмеялись и побежали к другу, чтобы помочь ему подняться.

 

 

– Я решил в город убежать! – говорил Илико, морщась от боли, когда Мамука промывал ему ссадину на ноге у себя дома.

 

– Как ты уедешь? У тебя денег нет на билет, – удивился Мамука.

 

– А я проберусь в вагон и лягу под скамейку. Меня никто и не заметит, – ответил Илико и зашипел, когда ватка с йодом коснулась его коленки.

 

– И что ты будешь в городе делать? – спросил расстроенный Мамука.

 

– Пойду в театр. Пусть меня берут на главные роли, – уверенно кивнул Илико, трогая пальцем коричневую ранку.

 

– Так тебя и взяли! – ухмыльнулся Мамука, надеясь переубедить друга уезжать.

 

– Как не возьмут? – удивленно поднял брови Илико. – Где они найдут еще такого танцора, как я, да еще за бесплатно. Точно говорю, возьмут, – аргументы против поездки у Мамуки кончились, и он только тяжело вздохнул.

 

 

Илико не стал откладывать побег в долгий ящик. Тем же вечером он тихо собрал вещи, пока мать делала отцу ингаляцию из трав, и, дождавшись, когда родители уснут, вышел и дома.

 

До станции он дошел быстро, всего за три часа, а вот юркнуть в вагон оказалось не так просто. Поезда на платформе стояли недолго, и вдоль вагонов постоянно ходили кондукторы.

 

Тогда Илико решил пролезть в вагон, который стоял на запасном пути, разумно рассудив, что когда-нибудь он поедет. Лежать под скамьей было неудобно, но Илико подложил под голову свой мешок с вещами и мирно уснул.

 

– А вот и наш беглец! – услышал он сквозь сон веселый мужской голос. – Успокойте мамашу на платформе. Скажите, что мы нашли ее путешественника.

 

 

Софи снова сидела на кровати рядом с мужем и плакала. Илико стоял в углу, растирая по лицу слезы обиды, и громко сопел.

 

– Я с ума с ним сойду, Ираклий! – с надрывом говорила Софи. – Это надо же додуматься? Убежать из дома!

 

– Я хотел в театре выступать! – пробубнил из угла Илико.

 

– В театре? – подскочила Софи. – Вот я тебе сейчас устрою театр! – замахнулась она хворостиной.

 

– Будет тебе, Софико! – остановил ее муж. – Может, правда свозишь его в эту школу искусств?

 

– Чтобы он меня снова всю дорогу позорил, а потом опозорился там сам?! – воскликнула Софи, садясь на кровать.

 

– Я думаю, Илико по дороге будет себя хорошо вести, – подмигнул притихшему сыну отец. – А если он там не понравится комиссии, поймет, что балет не его судьба.

 

– А если понравлюсь? – высунул из угла нос Илико.

 

– А если понравишься, будешь учиться, – улыбнулся ему отец.

 

 

*Дэида – тетя со стороны матери.

 

========== Глава 5 ==========

 

Всю неделю Илико вел себя как ангел. Он ходил с матерью на рынок и, громко пыхтя, тащил домой тяжелые сумки, лихо махал веником, гоняя по полу пыль, и по первому требованию отца приносил ему воду, запить лекарства.

 

– Илико-о-о!!! Илико-о-о!!! – дико орал на весь двор Мамука.

 

– Чего ты орешь? – высунулся из окна Илико.

 

– Выходи-и-и!!! – охрипшим голосом кричал ему друг. – Мы идем с ребятами в сад к деду Вано. Там виноград поспел. Идешь с нами?

 

– Ты с ума сошел, Мамука? – возмутился Илико. – Мне через несколько дней в школу поступать, а ты меня на преступление толкаешь! – громко крикнул ему Илико и добавил заговорческим шепотом: – Через полчаса ждите меня у ворот часовни.

 

 

Отец смотрел на Илико, ползающего с мокрой тряпкой по полу, и улыбался. Конечно, он слышал его разговор с Мамукой, но решил не наказывать за это сына. Через несколько дней Софи должна будет отвезти его в Тифлис, и если Илико возьмут в школу, то его безоблачное детство кончится, а Ираклий не хотел лишать мальчика последних летних дней.

 

 

– А ты насовсем останешься в Тифлисе? – спросил Илико Егор, хватая ртом янтарные ягоды винограда с кисти.

 

– М-м… – мычал Илико, набив виноградом рот. – Шомшем.

 

– А приезжать будешь? – Давид отрывал ягоды по одной и совал их в рот, стараясь не испачкать соком руки.

 

– Буду. На каникулы, – кивнул Илико и достал из своей кепки еще одну гроздь. – И на праздники буду.

 

– А тебе не страшно остаться одному в большом городе? – испуганно захлопал глазами Мамука.

 

– А чего боятся? Я буду в школе учиться. И потом, там у меня дядька с теткой. Они будут там меня навещать, – набирая в рот ягоды, ответил ему Илико.

 

– Чего вы его расспрашиваете? – подал голос молчун Реваз. – Его еще могут и не принять. Тогда он вернется и пойдет в нашу школу.

 

– Ты чего говоришь? – возмутился Илико. – Меня возьмут, и я стану артистом.

 

– Ага, – засмеялся Реваз. – И будешь танцевать перед всеми без штанов!

 

– Я поступлю и стану балеруном. И танцевать буду в трико, а не без штанов! – взвился Илико.

 

– У тебя в них писька свернется и не вырастет больше! – не унимался Реваз.

 

– Вырастет! А ты… А ты… – слова у Илико закончились, но гнев все еще бурлил внутри него. Он подлетел к обидчику, снял с его головы кепку, положил в нее гроздь винограда и, надев ее обратно, со всей силы надавил на самую макушку руками.

 

– Я убью этот барелуна! – взвился Реваз, вытирая с лица липкий сок. Он кинулся на Илико с кулаками, и оба покатились по траве, награждая друг друга тумаками.

 

 

Илико стоял у двери квартиры, не решаясь открыть дверь.

 

– Ну и где твой золотой ребенок? – слышал он из-за двери голос матери.

 

– Кх-кх… – натужно закашлялся отец. – Придет. Они с мальчишками, наверное, заигрались. Пусть последние деньки нагуляется.

 

– Вот чувствую я, что ты темнишь, Ираклий! – Софи прошлась от кровати до окна. – Прикрываешь его? Вот и получается, что я плохая, потому что его наказываю, а ты хороший!

 

– Нет, Софико! Я его не прикрываю и не оправдываю, просто я был когда-то мальчишкой, а ты нет, – Ираклий поймал Софи за руку и усадил ее рядом с собой. – Я тоже был страшным хулиганом. Совершал набеги на чужие сады, рвал рубашки, играя в мяч, и дрался.

 

– Рассказать секрет? – улыбнулась мужу Софи. – Я один раз с друзьями залезла в сад за грушами, а за нами погналась собака. Я решила сократить путь и полезла через забор. Так на том заборе моя юбка и осталась, а мне пришлось до темноты сидеть в кустах. Потом домой бежала, прячась, чтобы меня не увидели.

 

Ираклий засмеялся и тут же тяжело закашлялся. Улыбка сошла с губ Софи, и она подскочила с кровати и кинулась к тумбочке, где стояли лекарства.

 

 

– Дэдико, мамико… – на пороге стоял Илико и мял в руках пыльную кепку. Его рубашка была разорвана, волосы на голове – всклокочены, а под правым глазом наливался огромный синяк. – Вы можете меня побить хворостиной, поставить в угол на три дня и конфеты тоже можете не давать. Только… – всхлипнул он, – только отвезите меня в шко-о-олу-у-у… – громко завыл Илико, размазывая грязными руками слезы по лицу.

 

Софи только молча всплеснула руками и поставила на пол ведро с теплой водой и большой таз.

 

 

– Горе ты мое, – Софи мылила слипшиеся от сока волосы Илико. – Когда же ты остепенишься?

 

– Всему свое время, – философски сказал Ираклий, с улыбкой глядя на сморщенную от мыла мордочку сына.

 

 

В назначенный день Илико стоял перед дверью небольшой залы в здании Школы изящных искусств при Театре оперы и балета. Само здание школы Илико не впечатлило. Оно было обычным трехэтажным домом, обнесенным каменным забором с высокими резными воротами.

 

Они с матерью прошли по длинному коридору, с одной стороны которого были окна, а с другой – двери в классы. Широкая лестница привела их на третий этаж, где располагались танцевальные классы. Пока мать пыталась выяснить, где именно находится приемная комиссия, Илико толкнул одну из дверей и сунул любопытный нос внутрь.

 

Вся стена зала представляла собой зеркало. Вдоль другой стены тянулся длинный поручень, а в углу стоял черный рояль.

 

– Илико! – воскликнула Софи и вытащила сына из класса. – Соберись! Сейчас ты предстанешь перед комиссией. Веди себя прилично. Говори громко и четко, но только когда тебя будут спрашивать, – она дотащила Илико до конца коридора и остановилась перед дверью в зал, возле которой стояло еще два человека: женщина и мальчик, ровесник Илико.

 

 

Через полчаса, когда Илико рассмотрел каждую черточку на стене коридора и попрыгал по всем квадратикам на полу, дверь наконец открылась, и в коридор вышел невысокий мужчина с густой копной рыжих волос на голове.

 

– Вы можете идти домой, – обратился он к женщине. – Занятия начинаются через три дня. Так что ждем Вано с вещами. Он принят.

 

Илико было непонятно, почему этот Вано не прыгает от счастья, а мрачно смотрит в пол и колупает носком ботинка кусок отвалившейся от стены краски.

 

– Мой мальчик! – всплеснула руками женщина. – Ты пойдешь по стопам своей матери! Я так рада за тебя! – и она начала трясти мальчика за плечи и целовать в макушку. Вано отвернулся от нее и с тоской уставился в окно.

 

– Проходи, – кивнул Илико рыжеволосый. Софи тоже сделала шаг к двери, но мужчина остановил ее движением руки. – Только мальчик!

 

И тут впервые за все время Илико испугался. Дверь показалась ему пастью огромного животного, которое хочет его проглотить. Он схватился за рукав платья матери и сделал шаг назад.

 

– Ну, если ты не хочешь научиться танцевать… – пожал плечами рыжий, с любопытством разглядывая лиловый синяк под глазом Илико.

 

– Хочу, – тихо ответил ему Илико.

 

– Я что-то не расслышал, – мужчина приставил к уху руку.

 

– Хочу! – громче сказал Илико.

 

– Что ты хочешь? – сделал глупое лицо рыжеволосый. – Может, ты хочешь есть или спать?

 

– Я хочу танцевать! – громко крикнул Илико и, отпустив мать, шагнул в сторону двери.

 

========== Глава 6 ==========

 

Илико смело прошел вперед и остановился посреди зала. Зал был небольшой. В его углу стоял черный рояль, а вдоль стены располагался длинный стол. За столом сидели члены комиссии: полная женщина в пенсне, седой мужчина в сером костюме, молодая худенькая женщина, полный усатый мужичок и длинноногий блондин.

 

Женщина в пенсне листала бумаги на столе и строго поглядывала на присутствующих поверх стекол. Седой мужчина сидел вполоборота и, прикрыв рот рукой, что-то нашептывал на ушко сидящей рядом девушке. Та поглядывала на Илико и тихо хихикала. Ее сосед бросал недовольные взгляды в их сторону и теребил черные усы. Молодой мужчина с вьющимися светлыми волосами презрительно смотрел на все происходящее. Вся его поза и выражение тонкого аристократического лица говорили о том, что ему все это скучно и неинтересно.

 

Вся решимость Илико испарилась, когда женщина в пенсне строго посмотрела на него и ледяным голосом спросила:

 

– Назовите ваше имя, молодой человек!

 

– Илико… – тихо пискнул мальчик.

 

– Отвечать надо громко и четко, – нахмурилась женщина.

 

Илико замолчал, испуганно хлопая глазами. От волнения его желудок сжался и в тишине зала раздался смешной квакающий звук.

 

– Ну что же ты, Илико, растерялся? – седой мужчина повернулся и улыбнулся Илико. – Я запомнил тебя совсем другим: веселым и общительным, – он подмигнул мальчику глазом и одобрительно кивнул головой.

 

В седовласом мужчине Илико узнал того самого знатока балета, которого встретил в театре. Увидев знакомое лицо и добрую улыбку, Илико облегченно выдохнул и громко ответил женщине:

 

– Илиа Чантурия.

 

– А танцевать ты умеешь? – спросил его старый знакомый.

 

– Конечно умею! – уверенно сказал Илико.

 

– Тогда, может, ты станцуешь нам что-нибудь? – попросил его рыжеволосый мужчина, который вошел в зал после Илико и сел за рояль. – Что играть?

 

– Давайте «Лезгинку»! – уверенно махнул ему рукой Илико и, гордо подняв голову, встал на цыпочки и согнул правую руку у груди.

 

Пианист заиграл мелодию, и Илико бодро запрыгал по залу, выделывая ногами коленца и размахивая руками.

 

– Все, все, все… – захлопал в ладоши седоволосый.

 

– Не понравилось? – тяжело дыша после танца спросил Илико.

 

– Почему? Понравилось, – кивнул мужчина. – Но, надеюсь, ты понимаешь, что балет – это немного другое и тебе придется еще учиться?

 

– Конечно понимаю. Я поэтому и пришел к вам, – сдвинул брови Илико. – Если бы я умел танцевать балет, я бы сразу в театр пошел.

 

– А читать и писать вы умеете, Чантурия? – вступила в разговор женщина в пенсне.

 

– Умею, – кивнул Илико.

 

– Тогда подойдите к моему столу и прочитайте то, что я вам дам, – женщина указал рукой на край стола возле себя.

 

– От-ку-да о-сел зна-ет, что за фрукт хур-ма, – прочитал по слогам Илико.

 

– И как вы мне можете объяснить смысл поговорки? – строго посмотрела женщина поверх пенсне.

 

– Ослу все равно, что есть. Горбушку сухого хлеба или сладкую хурму. Ему главное – набить желудок, – ответил Илико.

 

– Теперь посчитай от одного до десяти и обратно, – попросила учительница. Илико выполнил задание, и очкастая дама что-то чиркнула на листочке, передав его седоволосому.

 

– Катенька, теперь ваша очередь, – сказал мужчина, обращаясь к девушке.

 

– Там стульчик в углу, – сказала та Илико. – Разденься.

 

Илико послушно отошел в угол и стал медленно раздеваться, аккуратно вешая одежду на спинку стула. Дойдя до исподнего, он остановился и бросил сердитый взгляд в сторону комиссии.

 

– Подштанники тоже снимать?

 

– Можно оставить, – улыбнулась ему, подошедшая Катенька.

 

Она долго мяла руками худенькую тушку Илико, прося то согнуть ногу, то нагнуться. Когда ее теплые руки коснулись паха, мальчик нахмурился и сделал шаг назад.

 

– Писю трогать не дам.

 

Катенька улыбнулась и громко сказала членам комиссии:

 

– У нас все хорошо. СтанИслав, ваш выход! – она бросила на блондина восхищенный взгляд и села на свое место.

 

Блондин, которого она назвала Станиславом, нехотя встал и пошел в центр зала. За ним мелкими шажками засеменил усач. Блондин что-то сказал ему на незнакомом шипящем языке, и мужичок обратился к Илико:

 

– Господин Псешинский просит, чтобы ты подпрыгнул как можно выше.

 

Илико присел на корточки и изо всех сил рванул всем телом вверх. Немного не рассчитав силу прыжка, он замахал руками, пытаясь удержать равновесие, и попятился назад. Псешинский нахмурился и снова что-то сказал переводчику.

 

– А теперь прыгни с места, не приседая.

 

Илико послушно исполнил приказ, но прыжок вышел не таким высоким, как он хотел. Мальчик испуганно посмотрел на блондина. Тот недовольно поморщился и снова заговорил на своем языке.

 

– Теперь стой смирно. Господин Псешинский посмотрит твою гибкость, – переводчик учтиво поклонился Станиславу и пропустил его ближе к Илико.

 

Руки блондина были холодными и очень цепкими. Таким же холодным и цепким был его взгляд. Псешинский крутил Илико в разные стороны, нагибал вперед назад, заставлял поднимать руки в стороны и напоследок взял правую ногу Илико и задрал ее над полом высоко вверх.

 

Илико сжал зубы от боли. Он напрягся всем телом и неожиданно для себя пукнул. Псешинский выпустил ногу Илико из своих рук и, зажав длинными тонкими пальцами нос, отошел от Илико на несколько метров. Бросив ненавидящий взгляд на мальчика, Псешинский шикнул что-то переводчику, уходя на свое место, и тот, сказав Илико: «Одевайся!» – быстро засеменил на свое место вслед за блондином.

 

Илико одевался, закусив губу, стараясь не расплакаться. Ему было ужасно стыдно и перед строгой теткой в пенсне, и перед милой Катенькой, и перед седоволосым мужчиной. И хотя Псешинский ему не понравился больше всех, перед ним Илико было особенно стыдно.

 

– Подожди за дверью, – сказал ему рыжий пианист. – Комиссия посовещается и объявит свое решение через несколько минут.

 

Илико вылетел из зала и с разбега уткнулся лицом в живот матери. Он уже не мог сдерживаться и стал громко рыдать, растирая слезы о мягкий вязаный жакет.

 

– Ты что, Илико? – погладила его по голове Софи.

 

– Я все испо-о-ортил! – громко выл Илико.

 

– Что ты опять натворил? – спросила Софи, пытаясь оторвать от себя сына.

 

– Я пукну-у-ул… – громко заорал Илико, насмешив этим стоящего недалеко светловолосого мальчика, который, видимо, тоже пришел поступать в школу.

 

– Не плачь, Илико. На этом ведь жизнь не закончилась! – гладила сына по голове Софи. – Поедем домой. Там тебя друзья ждут. А на следующий год пойдешь в нашу школу. Дома все лучше, чем в чужом большом городе.

 

Но от слов матери Илико заплакал еще сильнее. Он снова уткнулся ей в живот, сотрясаясь от рыданий. Дверь зала открылась, и в коридор вышел старый знакомый Софи и Илико, Реваз Темурович Гогонава.

 

– Эй, Илико! – мужчина дружелюбно кивнул Софи и похлопал по спине Илико. – У тебя что-то страшное случилось?

 

– Я пукну-у-ул… – Илико на секунду поднял голову, растирая слезы кулаком.

 

– В этом нет ничего страшного, – улыбнулся мужчина. – Такое с каждым может случиться. И я хотел тебе сказать, что ты принят в нашу школу.

 

– Несмотря на то, что я пукнул под нос господина Пше… Пшес… в общем, этого господина? – Илико удивленно хлопал глазами, не веря своим ушам.

 

– Конечно, господин Псешинский на тебя очень зол, но он не смог устоять перед твоей природной гибкостью, – и Гогонава обратился к Софи: – Сейчас с вами еще немного побеседует наш врач, потом заполните документы, и через три дня ждем Илико с вещами в школе.

 

– Простите, Реваз Темурович, – обратилась к нему покрасневшая Софи, – а сколько будет стоить обучение?

 

– Обучение бесплатное, – ответил Гогонава, – платные только дополнительные занятия, но это если Илико будет отставать по каким-то предметам. И еще вам нужно будет оплатить школьную форму и костюм для занятий. Иосиф Моисеевич даст вам адрес ателье.

 

– Спасибо вам за все, Реваз Темурович, – Софи приложила руку к груди и учтиво поклонилась.

 

– Не за что, – улыбнулся Гогонава, открывая дверь зала. – Да, совсем забыл спросить, – он остановился возле двери. – Этот восхитительный синяк ты получил в честном бою?

 

– А то как же, – Илико громко шмыгнул носом и улыбнулся.

 

========== Глава 7 ==========

 

Илико стоял на небольшой деревянной тумбе уже почти полчаса. Пока вокруг него, громко шаркая ногами, «ползал» маленький старый еврей с пышной седой шевелюрой и надетой на руку подушечкой с булавками, Илико успел посмотреть, как уличная собака за окном чуть не попала под колеса кибитки, потом получила кусок недоеденной булки от сердобольного прохожего, попила из лужи и, наконец, уселась на мостовую и принялась усердно вылизывать слипшуюся от грязи шерсть.

 

Этот момент из жизни собаки Илико стал уже неинтересен, и его внимание привлек уличный музыкант, развлекающий прохожих игрой на шарманке. Заинтересовал даже не сам шарманщик, а небольшая мартышка на его плече. Мартышка строила смешные рожицы и с удовольствием принимала фрукты из рук зевак.

 

На мартышке была нежно-голубая кофточка и пышная юбка, такая же, как у балерин в театре. Когда мартышка наелась и корчить рожицы ей тоже надоело, она подняла лапкой юбку и долго чесала задницу. Потом забавный зверек снял шляпу с шарманщика и принялся ковыряться в его волосах, периодически что-то закидывая себе в рот.

 

– Фу… – Илико скорчил брезгливую мордочку и перевел взгляд на зеркало, висящее прямо перед ним. В нем он увидел себя в темно-синих брюках и такого же цвета безрукавке. Поверх нее был надет короткий пиджак в сине-красную клеточку. – Долго еще? – спросил Илико у еврея.

 

Тот поднял на Илико недовольный взгляд и сдвинул густые всклокоченные брови, чем стал похож на старую злую сову.

 

– Если бы вам, молодой человек, во время примерки не приспичило почесать нос, а потом ногу, то мне не пришлась бы заново наметывать рукава, – сказала злая сова и снова принялась втыкать в ткань иголки.

 

– Есть какие-то сложности? – подошла к недовольному портному Софи.

 

– У меня никаких, – ответил ей старик. – А вот у вас, милочка, есть одна большая проблема лет шести, – и еврей покосился на Илико, который строил рожицы обезьянке, сидящей на плече шарманщика.

 

 

– Ну, как сходили к портному? – Нана приняла из рук сестры сумки с одеждой.

 

– Ой и дорого все, – вздохнула Софи. – Пальто, костюм и две рубашки обошлись в сорок рублей. Портной сказал, что ткань очень хорошая и если носить костюм аккуратно, то на следующий год можно будет просто удлинить рукава и брючины. Но ты же знаешь моего… Илико! Немедленно слезь с перил! – крикнула Софи сыну и добавила сестре: – Он меня с ума сведет!

 

– Он у тебя просто чудо, – улыбнулась Нана, подхватывая Илико, который плавно спускался по лестничным перилам.

 

– И дорогой. Причем в прямом смысле, – вдохнула Софи. – Только в конце весны купила ему ботиночки на вырост. И вот… – она поймала пробегающего мимо Илико за руку и показала на его ноги. – Какой там вырост. До конца сезона хватило бы. Заказала трико для занятий танцами, а это еще десять рублей. Потратила почти все сбережения.

 

– Софи, дорогая, – Нана поцеловала сестру в щеку, – позволь мне сделать Илико небольшой подарок. Я куплю ему ботиночки в школу, – и крикнула Илико, который, лежа на полу, пытался достать из-под кровати насмерть перепуганную кошку: – Илико! Как смотришь на то, чтобы мы завтра с тобой прошлись по магазинам?

 

Конечно, Илико был «за». Всего за две встречи с Наной он привязался и полюбил добрую и веселую тетку. Несмотря на преклонный, как казалось Илико, возраст, дэида не упускала возможности поиграть с ним и даже немного похулиганить.

 

 

Они сидели в небольшом уличном кафе и ели облитые шоколадом фрукты. Перед ними стояла небольшая пиала с горячим шоколадом, и они макали в него кусочки дыни, абрикосов и ягоды вишни.

 

– Дэида, а ты будешь приходить ко мне в школу? – спросил Илико, пытаясь в шоколадной массе отнять маленькой деревянной шпажкой кусок дыни у Наны.

 

– Кончено. Буду приходить к тебе каждые выходные, – ответила Нана, ловко подцепив дыню на свою шпажку. – Опа! И снова я выиграла, – она победно улыбнулась и сунула дыню в шоколаде в рот.

 

– Дэида, – вздохнул Илико. – Я немного боюсь.

 

– Чего боишься? Остаться один в школе без мамы и папы? – Нана погладила Илико по голове.

 

– Нет, – мотнул головой мальчик. – Боюсь, что не стану балеруном. Вдруг я не смогу?

 

– Никогда так не думай! – хлопнула Нана рукой по столу. – Всегда верь, что все получится! А теперь пошли в мастерскую. Твой чемодан, наверное, готов.

 

 

Через два дня Илико в сопровождении мамы, Наны и Сандро вошел в высокие резные ворота Школы изящных искусств. На нем был школьный костюм, до блеска начищенные новые ботинки, а в руках он держал небольшой купленный тетей чемодан, на кожаной крышке которого была выбита небольшая бабочка.

 

По двору школы бегали второгодки, весело приветствуя друг друга. Выпускники начальных классов чинно сидели на лавочке и делились впечатлениями о лете. В центре двора стояли первоклассники. Над ними возвышалась та самая женщина в пенсне и, глядя в бумажку, выкрикивала фамилии.

 

– Нанадзе!

 

– Тут я, – знакомый мальчик, поступивший в школу перед Илико, поднял вверх руку.

 

– Смирнов! – снова выкрикнула учительница.

 

– Здесь! – светловолосый мальчишка поднялся со своего чемоданчика и кивнул головой.

 

– Чантурия! Чантурия! Где Чантурия? – учительница оглядела ряд голов учеников.

 

– Я тут! – крикнул издалека Илико и кинулся в сторону своих одноклассников.

 

– Опаздываете, – неодобрительно покачала головой учительница.

 

– А я не виноват. Просто когда выходил из дома, передо мной пробежала черная кошка. Пришлось возвращаться и вылезать через окно, чтобы не попасться ей на пути. А под окном оказалась лужа, и пришлось искать чистильщика обуви, чтобы он отполировал ботинки. Смотрите, как они теперь блестят, – и Илико гордо выставил вперед ногу.

 

Ученики громко рассмеялись. Учительница сдвинула брови, но Илико заметил, что ее глаза не были сердитыми.

 

– Итак, класс. Теперь вы ученики нашей школы, а я ваш наставник. Я буду учить вас чтению, правописанию и арифметике. Зовут меня Тамрико Самуровна. Обращаться ко мне надо «госпожа учительница» или по имени-отчеству. А теперь прощайтесь со своими родственниками, и я проведу вас в вашу комнату.

 

 

Когда мама, тетя Нана и дядя Сандро пошли в сторону ворот, сердце Илико болезненно сжалось. На секунду ему показалось, что сейчас они уйдут и он больше их не увидит. Но в этот момент мама обернулась и, улыбнувшись, помахала ему рукой. Тяжесть прошла, и Илико, подхватив за ручку чемодан с бабочкой, кинулся вслед Тамрико Самуровне и остальным ученикам.

 

Комната, куда учительница привела мальчиков, была спальней. В ней было десять кроватей, ровно по числу учеников. Возле каждой кровати стояли стул и тумбочка.