Текст книги "Всегда вдвоём (СИ)"
Автор книги: Максим Владимов
сообщить о нарушении
Текущая страница: 5 (всего у книги 18 страниц)
– С этим понятно. А во-вторых?
– Это подмена цели, – Андрей посмотрел на меня внимательным долгим взглядом. – Ну вот они просто соберут одарённых, как шишки в лесу, может быть – даже обучат их немного. Воевать. И будет просто более сильная армия, понимаете? Которая позволит завоевать соседей и собирать ещё больше шишек. И ещё. И ещё...
Я поёжился – что-то в этом есть, не поспоришь. Я и сам... научных материалов ни разу не таскал. А вот оружие – случалось.
– А исследовать надо само явление! Понимаете? Не людей, а то, что они делают! – он наклонился ко мне ближе и доверительным тоном продолжил: – Вот вы знаете, что у нас появился новый супер-кадр? Прыгун, о котором даже подумать страшно! Он разом может через океан перескочить, представляете какая невероятная сила?!
Я подавился пивом и закашлялся, Андрей обеспокоенно спрыгнул с своего стула, оббежал меня и начал часто хлопать по спине.
Да что ж вы все меня лупите-то?! Живого места на спине нету! Я – вот честное слово! – уже совсем было собрался отмахнуться локтем, но самодеятельный спасатель сообразил, что я не кашляю больше, и разрушительную деятельность прекратил. Правда, когда он возвращался на своё место, его изрядно качнуло, и я понял: товарищ пьянее меня! Хоть так по виду и не скажешь. Ясно, откуда такие откровения.
– Ну так и что, что кадр появился?
– А? – непонимающе поднял он на меня взгляд и близоруко прищурился. – А! Прыгун! Не дают.
Вот же блин развезло его как не вовремя! Забить? И где я его потом искать буду? Это ж он явно про меня говорит. И вряд ли подстава... так что, неплохо бы мне в курсе быть. Глубинных течений, так сказать.
Но тут собеседник поднял голову и совершенно спокойным, прежним голосом проговорил:
– Ходил я к заму по науке, просил – хоть одним глазком, хоть полчаса дайте поработать с этим новым прыгуном! Наверняка ведь все воздействия на порядок сильнее должны быть, может, получится что-то зацепить даже с нашей аппаратурой! Хотя бы направление понять, хоть примерно! Но нет, глухо. Говорят, мол, ты с теми, кого тебе уже дали, работал? Результаты есть? Нет? Вот и всё, иди к своим мышам. Ну понятно – они там все сами такие: сидят, трясутся, лишь бы лишняя крупинка знаний на сторону не утекла...
Пару минут мы сидели молча, потом он поднялся, коротко проронил: «Пару минут, с вашего позволения,» – и куда-то ушёл.
А я задумался.
Вообще-то, он во многом прав, пожалуй. Нет, если принимать во внимание Гильдию, как такой клуб по интересам – исключительно одарённых, конечно же, то всё логично: исследования нужны главным образом для того, чтоб пополнять Гильдию. Новыми людьми. Чем их больше – тем Гильдия сильнее. При этом, понятно, что никто не ставит себе цели этих самых одарённых особенно плодить – тогда эксклюзив пропадёт. Надо только чтобы было кем отбиться от остальных. Процент, например. Или два. А дальше... Тут я замер. А вот что сможет сделать государство, если на стрелку выйдет миллион человек, подобных мне, только с какими-то боевыми наклонностями? О-ё, какие тут вопросики назревают...
На меня упала чья-то тень, и я поднял голову, желая обсудить с новым знакомым свои мысли, но не судьба: Сергей, одетый, явно встревожен чем-то.
– Алекс, вот ты где – обыскался! Извини, что отрываю, но у меня опять срочное дело.
–*-*-
Срочное дело дожидалось меня в кабинете директора – здравствуйте, кабинет, давно не виделись. Позавчера в последний раз, когда владелец помещения заново озвучил мне всё, днём ранее предложенное Сергеем. Тогда я как-то не обратил внимания, а вот теперь почему-то подумалось: а кто все эти условия сформулировал первым? Точно это директор был? Сегодня, глядя вглубь полутёмного кабинета – без хозяина! – уже не очень-то я и уверен.
За столом для совещаний, примерно посредине, сидит немолодой, довольно грузный человек в костюме. С галстуком. За ним, у стены – ещё один, тоже в костюме, но намного стройнее и моложе, в очках. Сергей слегка пихает меня в сторону окна, предлагая пройти и сесть напротив визитёра, но сам почему-то идёт к нему. Неужели он сядет напротив меня?! Вот так, значит? Ничего себе, не ожидал. Но делать нечего – иду, куда предложено.
Однако, Сергей выбрал более сложный маршрут: он подходит к молодому, протягивает руку, тот приподнимается, пожимает. Старшего – как будто тут и нет! Что-то вообще я запутался. После Сергей неспешно огибает стол, садится и говорит хозяйским тоном:
– Позвольте, я вас представлю!
– Спасибо, я сам, – отзывается старший, пристально глядя на меня. – Насколько меня просветили, с вами, Алекс, нужно играть в открытую – ну так вот я и начну, с вашего позволения.
Все промолчали, только Сергей показал рукой что-то вроде "да милости просим уже!".
– Меня зовут Ивлев, Михал Дмитриевич, – на стол легло пухлое красное удостоверение с гербом. Но закрытое и вверх ногами, а хватать его руками, чтобы прочитать хотя бы название конторы, как-то... невежливо. – Тружусь в данный момент в МИДе, но, как нетрудно догадаться, начинал я в Комитете, в разведке. Иностранной. Так что, генеральское звание имею. И все мои интересы и обязанности до сих пор во многом с этим связаны. Сегодняшнее дело – не исключение.
Он откашлялся, полуобернулся назад, потом показал кивком головы куда-то в сторону. Ассистент поймал его движение, метнулся к директорскому столу, выудил откуда-то несколько бутылок с водой, поставил перед нами.
– Я по простому, можно? – генерал свернул пробку и сделал несколько глотков прямо из горлышка. – Все ж свои, да? А то мне эти все этикеты во где, – он с такой силой рубанул себя ребром ладони по горлу, что я аж испугался. Но ничего, ни следочка, крепок старый конь. Уж покрепче меня, судя по всему.
– Дело у нас сложное. Началось всё ещё в девяностые, когда группа учёных из одного нашего Томского НИИ в полном составе покинула Родину в поисках лучшей жизни. В сторону Швейцарии. Уехали они полным составом, сработанной группой, имеются подозрения, что не с пустыми руками – результаты своей работы здесь тоже прихватили. Тогда следить было некому, тем более – тема не оборонная, не секретная, да ещё и от Москвы далеко...
Он тяжело вздохнул и ослабил узел галстука.
– А недавно один из них вышел на нас и дал информацию, что они открыли какое-то супер-лекарство. От диабета. Совсем не лечит, но позволяет почти нормально жить, без всех этих ежедневных плясок с тестами и уколами.
– Прямо сам? – прорезался Сергей.
– Да. Больше скажу – ему не сразу поверили даже, он пинал резидента дважды.
Сергей чуть повернулся ко мне и неуловимо коротким движением моргнул. Ничего себе! Это он мне сигнализирует, что правда, что ли? Так если подумать – а ему ведь не вдруг соврёшь. Интересно получается.
– В итоге, у нас есть согласие учёных выдать результаты исследований и даже готовые референсные образцы. Но нет возможности это всё вынести. Физической. Жечь мосты и тикать с документацией за пазухой они не хотят, а хотят, чтоб мы сами как-то тихонько всё прямо оттуда забрали.
– Б-р-р-р, – потряс я головой. Вот не надо было столько пить! Только кто ж знал? – Если честно, я не очень понимаю, что мы тут вообще можем сделать. Ну, такого, что вы не могли бы провернуть сами! Неужели у вас в Швейцарии людей нет?
– Люди есть. Но на территорию исследовательского центра проникнуть они не смогут. Никак. А по-другому материалы не добыть – выносить или как-то отправлять их наш контакт отказывается. Тем более, есть физические образцы – их и не отправишь так просто, для некоторых необходим криоконтейнер, а ценность этих образцов... сами понимаете, отказываться не хочется. Но вот если бы кто-то выскочил из ниоткуда в заранее согласованном месте уже на территории, внутри охраняемого периметра...
Повисло тяжёлое молчание.
– Видите, Алекс, я не развожу секретность и не пытаюсь сыграть вас втёмную – все карты на столе. Если что забыл – спрашивайте, – разрушил тишину Ивлев.
– Но... это ведь получается шпионаж? – нерешительно пробормотал я.
– Он самый, – кивнул генерал. – Промышленный.
– То есть, мы должны... украсть? Результат исследований?
Генерал с шумом выдохнул, завозился, повёл плечами, а потом, бросив через плечо какой-то вороватый взгляд на своего ассистента, ловким движением содрал галстук и сунул его в карман.
– Вы ведь меня извините? А, молодёжь? Длинный тяжёлый день... – он опять сделал здоровенный глоток из горлышка. – А по поводу кражи – я думаю так: я не себе в карман мелочь тырю. Меня Родина служить поставила. И за моей спиной – сто сорок миллионов. Из которых пять болеет этой дрянью, и им не очень интересно, почему лекарства нету – то ли потому, что государство денег учёным пожалело, то ли потому, что я постеснялся.
Вероятно, он ждал какого-то ответа от нас, но у меня в голове царил полный сумбур, ничего умного я придумать не смог. Не дождавшись реакции, генерал продолжил сам:
– А кроме того – там работает группа наших. Да, есть вроде и местные какие-то, но так, на подхвате, основной состав лаборатории сохранился ещё с советских времён. Они здесь родились, учились, работали, Родина за всё платила, а потом бац – и уже результаты принадлежат дяде! – Сергей порывался что-то сказать, но Ивлев остановил его нетерпеливым жестом: – Да, конечно, я понимаю – швейцарцы тоже потратились, сколько лет оплачивали, пока результат не нарисовался... Но так ведь мы их не лишаем? Ну, результата? Просто мы получим свою долю!
– Точно свою? – не поднимая головы, скептически спросил я.
– Ты знаешь – это вопрос сложный, – вздохнув, ответил генерал. – Лично я думаю, что наши лепшие забугорные друзья так много получили от нас с развалом СССР – на халяву! – что они должны нам все эти лекарства сто лет бесплатно целыми кораблями отправлять. Но это я. Понимаю, что и другие точки зрения возможны... Но, ещё раз: мы-то и знать не знали! Учёные сами на контакт вышли, сами предложили! То есть, получается, не только я так думаю? Но и те, кто лекарство открыл – тоже? Несмотря на риск и головную боль лично для себя, хотят отдать, добровольно, Родине! Уж кто я такой, чтоб препятствовать людям Родину любить? Пусть даже и из-за границы. Как думаешь?
Не найдя никаких разумных возражений, я потряс пустой головой и спросил:
– Ладно, допустим, мы эту сложную тему ещё успеем обсудить. Как-нибудь в другой день, только начинать лучше пораньше. А сейчас вопрос такой: что конкретно надо делать, как, когда, диспозиция, короче какая у нас? Главное – когда. А то я соображаю паршиво, честно говоря...
– Так и я уже никак не Эйнштейн, – хохотнув, закивал генерал, – но что поделать – служба требует. Кто, кроме нас? А диспозиция такая: известна точка на карте, можно виртуально прогуляться вокруг, есть спутниковые снимки территории, плюс мы попросили наш контакт пройтись там с камерой внутри и пофотографировать немного. Особенно, в том помещении, где надо будет проявиться. Это, уж извините, туалет, – тут он криво усмехнулся, – к сожалению, выбора мы лишены, видеонаблюдением накрыто почти всё. Такого объёма информации вам достаточно, чтобы попасть в нужную точку?
– Надо смотреть, но в принципе – да.
– Отлично. В идеале, встреча должна произойти завтра утром, до начала рабочего дня. Если мы сегодня дадим подтверждение.
– Если, – эхом отозвался я. – Если мы дадим. Сегодня.
Глава 8. Договор с доктором
Утро выдалось суматошное донельзя, давно такого не помню.
Ну так, для начала разговора – слегка сгонял в район Лозанны, спереть нобелевского класса секрет из дико охраняемого исследовательского центра! Ну и что, что не государственный, эта фармацевтическая контора денег на безопасность не пожалела. Да, вроде снаружи – чистота, зелень и прочее благолепие, даже забора нет! Но стоит чуть присмотреться – всё камерами накрыто в три слоя, охрана при пистолетах, а если покопаться – и автоматчики найдутся, я уже пятой точкой такие вещи чую! И церемониться бы с нарушителем не стали, думаю, даже вряд ли что-то до полиции дошло – сами бы разобрались. И прикопать есть где, в случае надобности, территория не меньше нашей институтской.
Только вот нет у них методов против... Алекса Тумина, хехе. А этот учёный – странный, ей-Богу: на меня смотрел, как на маму родную! Больше того, когда я всё запаковал и был готов стартовать – вдруг попросил подождать, заискивающе заглядывая в глаза. Я удивился, конечно, но – вроде не горит, почему бы и нет? И в этот чёртов туалет притащилась толпа народу, человек 10! Вроде и по очереди подходили, но чёрт, как же их было много! Я реально начал опасаться, что вдруг чего – я ж даже заметить могу не успеть. Так-то я вроде всё контролирую, а когда людей вокруг больше двух-трёх – один неизбежно теряется из виду, а вдруг кто схватит сзади, да держать?
Но ничего не произошло. Просто прошла вереница людей, все русские, хоть и говорят с акцентом, каждый пожал мне руку и поблагодарил. И половина – чуть ли не со слезами на глазах. Странные они – меня-то за что благодарить? Нет, мне не трудно, конечно, руки жать – это то, что у меня всегда в наличии, здесь я мастер. Хоть и не любитель. Но очень странно ощущать себя кем-то большим, чем просто курьер. Пусть и продвинутый.
–*-*-
Стоило мне показаться в главном здании института, как от противоположной стены тут же отлепился Сергей. Он тут с ночи стоит, не иначе? Хоть бы стул какой принёс, что ли.
– Ну, как ты? Всё хорошо? – взволнованный такой, жуть.
– Всё по плану. Почти, – я стал стаскивать с себя рюкзак и попытался отдать, но он не взял.
– Ты как себя чувствуешь? – продолжил допытываться эмпат. – Просят привезти всё сразу на место. Это в Москве, на Ленинградке, транспорт есть. Обещают тебе сюрприз. Ты как?
Что-то как-то не нравятся мне такие сюрпризы.
– Я-то нормально, в принципе. Но... это обязательно? – я бросил подозрительный взгляд на Сергея, пытаясь прочесть по его лицу, в чём там дело. Но, конечно, не преуспел – куда мне...
– Нет, не обязательно, конечно. Но желательно, там люди именно с тобой пообщаться хотят.
Тут Сергея окликнули из глубины холла, от гардероба, он поморщился, но кивнул и, повернувшись ко мне, быстро проговорил:
– Вот карточка – твоя зарплатная, бухгалтер просила передать. Кстати, насколько я знаю, там тебе разведчики уже и отвалить чего-то успели, премию за своего парня.
Я оторопело открыл рот, собираясь спросить сам даже не знаю что, но он торопливо махнул мне рукой:
– Давай через пару минут, ладно? Там вон люди ждут, ты подумай пока, я на пять сек! – и слинял. А я так и остался стоять возле входа с открытым ртом и дико ценным секретным рюкзаком в руках. Дурдом "Солнышко", вот честное слово!
Дальше – больше. Я даже не успел толком отмереть по-настоящему, как к Сергею и негромко ругающемуся с ним незнакомому мужику подошла ещё группа медиков во главе с начальником медблока. И скандал мигом перешёл в горячую фазу. Настолько горячую, что орали все одновременно – даже разобрать толком не получалось, за что они так яростно воюют. Только последнюю фразу я расслышал чётко – потому как медик вдруг сделал пару шагов в мою сторону, и слова свои выплюнул вполоборота:
– Это не обсуждается! Что вы там напланировали – неважно, интересы пациента – в первую очередь!
И, уже подходя ко мне, продолжил:
– Ну что же вы, дорогой мой, так себя не бережёте? Ведь я вас просил зайти на осмотр, вы ещё от того перенапряжения не оправились как следует – и по новой? Не стоит идти у них на поводу, вот что я вам скажу, здоровье – оно дороже! А свои проблемы пусть они сами решают! – последнее – уже громче и в сторону, чтобы и Сергею тоже слышно было.
Схватив под руку окончательно ошалевшего меня, доктор неумолимо двинулся в сторону медблока. Если бы он был один, я б, возможно, ещё потрепыхался, но с другой стороны мигом пристроилась старшая медсестра – а в медсёстрах у нас такие бой-бабы, что туши свет! Да они митинги с лёгкостью могут разгонять вместо ОМОНа! Она одна запросто утащит и меня, и доктора, и ещё кого-нибудь впридачу.
Я честно попытался передать рюкзак Сергею, стоящему с круглыми глазами, но медсестра мягко так опустила мою руку вниз.
Вот так-то, эмпат, есть и на тебя управа. Чтоб ты много о себе не думал... А если разобраться – то и на меня тоже. Другое дело, что мне родной медблок, пожалуй, нравится больше, чем поездка неясно куда с какими-то мутными целями. Так что – пусть тащат, лучше я витаминку съем – целее буду.
–*-*-
Разбудила меня приглушённая перебранка в предбаннике. У меня новая традиция, похоже? Впрочем – тут неплохо, если недолго.
Дверь открылась, кто-то осторожно заглянул внутрь. ДедВаня, встретился со мной глазами, взглядом спросил: "Можно?", зашёл.
– Спрашивать "больной, как самочувствие?" не буду, ладно? – смотрит напряжённо.
Я тоже напрягся немного.
– А что, со мной что-то не так?
– Если говорить о здоровье, то, с моей точки зрения, всё хорошо, – заговорщически понизив голос и наклонившись быстро прошептал доктор.
– А зачем тогда? – я обвел рукой окружающую обстановку.
ДедВаня выпрямился и нервно облизал губы.
– Давай я прямо скажу, – выдохнув, начал он. – Там этот гбшник решил пиар устроить. Рассказал всё бывшему научному руководителю той группы, из Лозанны. У дедушки, ясно, ностальгия взыграла – прямо до слёз, он и потребовал поставить героя пред ясны очи. Ну а мы подумали – а тебе оно зачем?
Я озадаченно молчал, доктор тоже взял паузу.
– Понимаешь, эти спецслужбисты – они все в каком-то своём мире живут. Вот он решил, что тебе надо патриотизм подпитать, повысить, так сказать, градус народной любви. И такое вот мероприятие с слюнявыми благодарностями и аплодисментами восторженной публики укрепит твое желание служить на благо Родины. И ладно бы только тамошней публики – с них ведь станется и видео сделать! А то и журналистов пригласить, с камерами. Знаешь, как это в новостях – космические корабли бороздят всё подряд?
Я аж привстал обеспокоенно:
– Но как так? Да это ж точно никуда не годится!
Доктор успокаивающе помахал рукой, укладывая меня обратно:
– Тих-тих-тих, это я так, предположил только, – но сам поднялся с кровати, заходил по боксу нервно. – Хотя, от этих дуболомов всего ожидать можно, сам знаешь! И в любом случае, я вот взял на себя смелость предположить, что тебе все эти благодарности престарелых академиков ни к чему. И безопасность – она важнее. Мало ли кто там чего увидит, услышит, разболтает кому-то? Ты уж извини, что с тобой не согласовал...
– Да не вопрос, ДедаВаня, – вырвалось у меня. Я прикусил язык, конечно, да только было уже поздно... Впрочем, медик только слегка усмехнулся в бороду, блеснул очками.
– Ну вот и замечательно. Если кто-то чего-то хочет сказать – пускай сюда приезжают. А мы их примем. По протоколу. Ну или нет... Во всяком случае, здесь мы контролируем, кто что узнает, снимет и так далее, а там, в этом НИИ Фармакологии, куда деваться, если выйдет, как в песне – фоторепортёры налетели, и слепят, и с толку сбить хотят?
– А как же Сергей? Я что-то не пойму – он куда смотрел?
– А что Сергей? – ответил вопросом на вопрос начальник медблока. И сам ответил: – Кто такой Сергей? Мальчик, так если разобраться. Ну да, он эмпат – Дар редкий до чрезвычайности, потому и тычут его куда ни попадя. Конечно, ему было гораздо легче решить множество вопросов, когда Гильдия ещё только наводила мосты с властью. С ним легче соглашаются, понимаешь? Кто угодно! Кроме тех, кого специально долго натаскивали противостоять любым манипуляциям, в спецслужбах таких особенно много. А вот чиновники поддаются почти все! Это, знаешь ли, очень серьёзная фора, грех не использовать.
Доктор вздохнул, сел опять на край моей кровати.
– Но есть и минус: он отлично считывает эмоции собеседника. Вот и тянется – чаще даже неосознанно! – к одобрению. И, можешь не сомневаться, фсбшные чины это давно прочитали, и вовсю пользуются.
– Ну так надо же ему сказать про это?! – взволновался я.
– Да уж сказали, не беспокойся. Не раз, и не два. Только это его натура, понимаешь? Он сам с собой ничего поделать не может. Но всё равно – он очень полезен во взаимодействии с людьми. Никто другой точно не сумел бы добиваться таких результатов, вот и грузят на парня всё подряд, скоро все административные вопросы на него повесят! А раз на человека замкнуты почти все важные дела, он просто вынужден принимать решения. Принимает решения – вроде как и начальник уже, да? Вот только ума это ему не прибавило. Молодой ещё, глупый. Жизнью почти не битый – его Потапченко наш случайно на улице поймал, в неинициированном состоянии даже. Не успел он как следует повариться в своей инакости, понимаешь? Нет у него этого встроенного тормоза в подсознании, как у тебя или меня, да как почти у всех в Гильдии!
– А... вы – тоже? – с опаской спросил я.
– Что? А – ну да, конечно, – рассеянно отозвался медик. – Конечно – ну ты представляешь себе, сколько тут у нас всякой чувствительной информации по одарённым? Неужели же можно было бы такую тучу секретов кому-то из чужих отдать? Нет, здесь, в медблоке, одарённые все до одного. И в научном крыле – тоже.
– А вы – что умеете тогда? – спросил я заинтересованно, приподнимаясь на локте.
– Я – самый распространённый, огневик. Слабенький только... Если б курил – мог бы без зажигалки обойтись, и то – только раз в день... Совсем для меня бесполезное умение, короче.
И тут доктор буквально преобразился: глаза вспыхнули, на лицо наползла какая-то странная маска, он наклонился, схватил меня за плечи и зашептал горячечно:
– Вот мне бы целительство какое-нибудь – ничего бы не пожалел! Хоть слабенькое! Хоть чуть-чуть! А, Алекс?!
– Да с чего... я-то что могу?! – в испуге отшатываясь, слабо вскрикнул я.
– Извини, – доктор, приходя в себя, разжал руки и встал. – Извини, извини. Зря это, нельзя тебе нервничать. Потом. Потом.
– Да не нервничаю я! – повысил я голос. – Но я правда не понимаю – чего вы от меня хотите?
– Ходят слухи, что ты – катализатор, – внимательно глядя на меня, заявил ДедВаня.
– М-м-м... это ещё что такое? – блин, каждые пять минут новость!
– Это такой дар, внешний, примерно, как эмпат. Его довольно сложно определить, потому что такие люди были всегда. Вот смотри: прыгун – прыгает, земляк – роет землю, огневик – зажигает огонь. Есть конкретный акт применения Дара. Захотел человек – огонёк загорелся. А кат просто делает других людей сильнее. Группы – крепче, совместную работу – более целенаправленной. Тренер хороший, или командир. Часто никто из участвующих даже не подозревает...
Доктор замолчал, погрузившись в свои мысли. Подождав для приличия, я решил его прервать:
– И много у нас таких?
– А? – Иван Александрович очнулся. – Нет, немного. Любители всякие неосознанные – есть, конечно, а вот чтоб с Даром... Ни одного подтверждённого нет. Кроме тебя.
– Б-р-р-р. Ничего не понимаю. Меня-то с чего?! И откуда вы вообще тогда знаете про это всё?
– Знаем – из данных разведки. В Штатах есть сильные каты, и в Англии как минимум один, зато очень, очень сильный. У арабов всяких неожиданно много, в Пакистане, в Турции. У нас там на юге вообще неслабая каша заваривается, вот попомни моё слово. А про тебя – ну так ведь ты же усиливаешь прыгунов? Вдруг и других можешь тоже?!
Он опять подсел ближе.
– Вот я и хочу как-то попробовать... у нас ведь и целителей нету, чёрт побери эту долбаную жизнь! – опять вскинулся он, но, сжав зубы, быстро взял себя в руки. – Опять только на агентурные данные полагаемся... Но идеи есть, описания зарубежные, даже методичка английская имеется. Хоть какая-то от этих спецслужб польза... Мы сами пробовали по ней работать, но у нас ничего не идёт. Вот бы нам с катализатором попытаться! Хотя бы с места стронуть, а дальше мы уж сами!
И столько боли было в его словах, что я не выдержал:
– Да ну что вы, Иван Александрович, ну я ж к вам всегда, как сказать, с лучшими, ну, намерениями! Ну вы скажите что надо конкретно, я ж всегда за! Поработаем, постараемся! Хоть я до сих пор и не пойму, что я сделать могу.
Странно округлив глаза, доктор с придыхом ответил:
– Да ничего особенного... то же самое, что ты с прыгунами своими делаешь, что они рекорды бьют! Ну и просто посидеть рядом... Пожелать нам всего хорошего, так сказать, – в конце фразы он уже превратился в себя обычного, весёлого дедушку, задорно посверкивающего стёклами очков. – То есть, мы договорились?
– Да конечно договорились – уверил я доктора. – Хоть сегодня!
– Нет, сегодня не надо, – деловито ответил он. – Давай ты сегодня отдохни лучше. И завтра отдохни. Потом у нас медосмотр намечен, а уж после, по результатам... А просителей всяких – гони в шею! Пусть письмами благодарности шлют. Или переводами. На банковский счёт! И вообще: как я понял, ведь девушка твоя вытребовала себе право административного вето? И где она?
– Уехала на несколько дней, с мамой повидаться.
– Кот за двери – мыши в пляс, – скептически пробурчал доктор в ответ. – Вот она бы точно не согласилась на всякие эти глупости навроде торжественного вручения краденых за рубежом материалов – на выезде, публично, и в нережимном предприятии даже!
– Интересно – а почему вы так уверены? – засмеялся я. – Вообще-то, она Сергея прилично моложе. Да и от ФСБ ей тоже бегать не пришлось!
– Тем не менее, тем не менее... на редкость здравомыслящая особа. И своего не упустит!
Да уж, скорее бы.
–*-*-
Мда, дома-то заняться совсем нечем. Можно бы, конечно, потренироваться пойти – Тогира выцепить, например, но как-то это... плоховато бьётся с моим «перенапряжением». И доктору я, кажется, обещал «не отсвечивать», да и сам по себе никакого желания общаться с всякими генералами сейчас не имею. И с Сергеем даже. Хочется... хочется просто отдохнуть. Переключиться. Так если подумать – а доктор-то прав, пожалуй: действительно я что-то такое ощущаю – гнетёт меня ноша неведомая, хочется остановиться и просто подышать.
А ведь есть у меня вариант! И как раз Рыжая нахально умотала – одна, без меня... Ну да ладно.
Я тоже умотаю тогда: у меня ведь есть белорусы ещё! Я не то, чтоб забыл про них, но если и вспоминал – то так, мельком. А ведь Иван – друг мой лепший, если по полкам всё разложить. А я и не звоню даже. Нихарашо!
Решено, поехали – и я прыгнул к Антону, нахально, прямо на веранду.
И чуть не врезался в Олену! Но не врезался, остановился в сантиметрах каких-то, отшагнул назад. А вот она в меня – очень даже. Не потратив ни секунды – я сам-то и рта открыть не успел! – бой-баба моментально наклонилась, нацелилась мне в живот плечом и в лучших регбийных традициях с разбега впечатала меня спиной в стену, так что и дух из меня вон! Пока я разевал рот, как рыба на берегу, обычно такая тихая и молчаливая пай-девочка отступила на шаг назад, оценила масштаб разрушений и, видимо, сочла его недостаточным. Поскольку, стоило мне отлипнуть от стены и наклониться вперед, судорожно пытаясь втянуть в лёгкие хоть чуть-чуть воздуха, как чёртова девка врубила меня в ужасно негостеприимные кирпичи ещё раз, после чего я уже обречённо ссыпался на пол – помирать.
А вот ей – хоть бы хны!
– Антон! – совершенно спокойным голосом позвала она мужа. – Тут до нас забрався хтось!
Воцарилось хрупкое равновесие. Я, хоть и продышался уже каким-то чудом – тренировки с вояками работают, что ли? – всё равно шевелиться боюсь: чует сердце – с этой дурной бабы станется меня и ногами запинать, если ей чего не то поблазнится!
К счастью, Антон появился довольно быстро – зашёл со стороны двора, задвинул жену себе за спину и узнал меня с первого взгляда.
Дальше – полчаса всеобщих кудахтаний вокруг, донельзя смущённая Олена и какой-то втайне гордый её муж. Зараза.
Слава богу, хоть посылку в Нью-Йорк ждать не пришлось, почти всё насобиралось у Антона дома, только самогон по мелочи пришлось стрельнуть у соседей, Ивану будет достаточно на первое время. А вот мне не хватило. Ну да это даже лучше – на обратной дороге заберу – всё равно, Иван наверняка брату коробочку-другую тоже приготовил. Таиться мне теперь ни к чему, сделаю всё одним днем: еду – туда, там с Иваном пообщаемся, хлопнем по рюмашке, ближе к вечеру – обратно, а мне пока тут нагребут всего и побольше. У меня ж теперь коллектив, как-никак, думаю, достаточно желающих набежит. Вот уверен, что вояки будут на куски рвать! Да и медики не отстанут. И Рыжей, Рыжей же надо огурцов! А солидная банда подбирается, даже если каждому хоть что-нибудь – так за раз и не унесешь!
И на этой мысли как-то мне так приятно стало... что даже отбитая спина унялась.
–*-*-
Они сидели в полутёмной комнате, тихо, в одинаковой позе – с ногами на кресле, только мать закуталась пледом, а вот Лине было жарко и без того. Негромко бубнил что-то телевизор, на который уже давно никто не обращал внимания.
– Так всё-таки, кто он? – прервала молчание старшая из женщин.
– Человек, – хмыкнув, ответила дочь. – Хороший человек. Мой.
– Нет такой профессии, – наставительно пропела мать, на что девушка привычно поморщилась. – У него хоть образование есть?
– А... не помню, если честно. Вроде, говорил он что-то такое... Учился в Москве где-то, потом работал, в офисе. Но сейчас это неважно уже.
– Как это?! – мать даже привстала. – Как! Это! Может! Быть неважно?!
– Не нервничай, мама, ладно? – тихо попросила Лина. – Только что Сашу назначили заместителем директора НИИ Биоэнергетики. Настоящая, государственная структура, в кого ни плюнь – все из ФСБ, как ты любишь, не частная лавочка на грантах. Это достаточно солидно? Достаточно серьёзно? Если уж ты так на этом всём настаиваешь...
– А на чём мне ещё настаивать?! Довольно и того, что дочь бросила образование, умотала непонятно куда с первым встречным...
– Мама! Я не бросила! Я взяла академ!
– Это, конечно, принципиально меняет всё дело, – саркастически бросила мать. – Ничего бы с вами не сталось, если бы ты спокойно доучилась, получила диплом, а он бы тут работал, зарабатывал на жильё, вставал на ноги...
– У нас есть жильё! – перебила дочь.
– У вас? Пардон! Если я правильно поняла, квартира – служебная. Да ещё и на охраняемой территории расположена. Так что, она никак не ваша, не строй иллюзий!
Помолчали.
– В конце концов, мама, я просто хотела тебе рассказать. Я ведь не прошу совета...
– А очень зря! – перебила женщина. – Я вообще не понимаю, что ты в нём нашла! И не понимаю, зачем ты вернулась сюда! Ну ладно я – кому я там нужна... Но ты – молодая, красивая, умная, спокойно бы училась, общалась, жила, наконец!
– А не надо было меня сюда привозить, – угрюмо ответила девушка. – Привезла – ну и вот, я привыкла. Мне тут лучше, понимаешь? И с Сашей ты ошибаешься, такого в Нью-Йорке не найти.
