Текст книги "Странное завещание (СИ)"

Автор книги: Максим Сорокин

сообщить о нарушении

Текущая страница: 11 (всего у книги 12 страниц)

Глава 11 «Мозговой штурм»

Глава 11 «Мозговой штурм»

Вечер 21 сентября в командирской каюте каменного фрегата проходил под аккомпанемент оживленной беседы. Аккуратно вскрыв найденную бутылку, наши герои обнаружили хоть и старую, но все же хорошо сохранившуюся записку.Она гласила следующее:

«В корнях у этих пышных крон

Исчезла тайна мироздания.

Погреб там здешний Фараон

Сокровищ множества сиянье.

Но посреди богатств земных

И блеска золота мерцает —

Разгадка льдов тех веков,

Чьи холод врата запирает!

Узнав завет последний мой,

Узри камней знак Безымянный.

Пройди сквозь хладных вод покой

И отыщи мой дар туманный!»

Очередная стихотворная загадка совсем не удивила Сальвадора, Бернара и Геральда. После чего, Шатильон предложил прочесть возможное завещание его покойного родственника. На радость бравых друзей, найденная в далеком провале тетрадь, оказалась ничем иным, как недописанным завещанием Вильяма Симарда. Андерсен сразу узнал в этих рядах ровных округлых букв и иероглифов почерк усобшего лорда. Несказанная радость охватила троицу путешественников, но волна этого приятного чувства быстро схлынула. Разгадать смысл иероглифов они, увы, не смогли. Но находчивый Андерсен не сдался, и отыскав всевозможные книги, рукописи и странные шифры, уселся корпеть над разгадкой подлинного завещания канадского лорда. Бернар и Сальвадор решили не отвлекать картографа, и отправились в другую комнату, наблюдать за буйством природы. Геральд не ошибся в своих прогнозах, и едва дверь особняка затворилась за последним участником поисков, хлынул ледяной ливень. Он шел недолго, и уже через пол часа превратился в снежную бурю. Ветер выл и кружил снег в безумном танце, неспокойное море несло свои разрушительные волны прямиком на вернувшиеся в бухты рыболовные суда, а свинцовые тучи полностью скрыли небо. Очередное похолодание разбросало ледяное крошево по всему побережью. Но Бернар и Сальвадор удалились не только для того, чтобы праздно глазеть на буйство природы. Они пытались разгадать найденное в бутылке послание.

– Да почему Вильям все так зашифровал?

Возмущался Шатильон.

– Неужели все эти стихотворные аллегории служат только для того, чтобы сохранить ледяную страну в тайне?

– Даже не знаю, Бернар, даже не знаю.

Задумчиво проговорил физик, глазея на попеременно вращающийся старинный флюгер.

– Слишком все странно получается. Как бутылка продержалась так долго на вершине Утеса Стужи? Неужели ни один подобный шторм не смог ее повредить? А найденное нами завещание неподалеку от тела, по всей видимости, сбежавшего Джеймса Кита? Я не верю, что все это обычные случайности. Чует мое сердце, что-то тут не чисто.

– Невероятные случаи имеют свойство случаться.

Наставительно ответил Шатильон.

– Особенно со мной. Пора бы привыкнуть. Итак, давай думать над стихотворением.

– Ты же у нас прорицатель, ты и думай.

Отрешенно протянул Сальвадор.

– Я не могу предсказывать без бильярдного, то есть, хрустального шара! И вообще, для оракула требуется зеленый стол для восседаний.

Нашелся как откупиться Бернар.

– У тебя есть предположения?

Сальвадор задумался, и глядя на текст протянул:

– Наверняка в затерянной стране где-то зарыты несметные сокровища, среди которых будет ответ на вопрос, почему ее окутали льды. Некий священный Грааль, дающий ответы и смыслы. Чтобы его отыскать, нам придется «узреть безымянный знак камней» и «пройти сквозь покой холодных вод».

– Но что это за знак такой? Скал Безымянных?

Бернар тер виски и пытался сопоставить все прочитанное.

– И почему «в корнях пышных крон»? И причем здесь фараон?

– Слишком много вопросов...

Сокрушенно подытожил Монтеро.

– А что если безымянные скалы – это Безымянный мыс?

Неожиданно выдал Бернар.

– На что он должен нам указать?

Крепко задумавшийся Сальвадор замолчал.

– Ну вот опять эта молчанка.

Сокрушенно вздохнул француз.

– Я ему идеи хорошие подкидываю, а он молчит на меня. Нехороший.

Но ссоре не дал развития ликующий возглас Андерсена, донёсшийся из гостиной. Вбежавшие в капитанскую каюту знатоки тайных стихотворных смыслов, обнаружили Геральда пишущим. Минутное терпение и картограф продекламировал следующее переведенное стихотворение:

«Под темным чревом мрачных скал

Во тьме забытых гротов

Найдешь ты то, что я создал

На зависть многих флотов!

Пусть грозный Бог тех мест уж пал,

Погиб под сомном гнетов;

Низвержен с трона был Тантал —

Владыка звёзд и эшафотов!

Тот страшный день, тот страшный час

Знаменьем в небе разразился

Ведь павший Бог хоть и погас;

Но жребий, все же, совершился!

И холод – вечный страж – пришел,

Окутал стужею губимой.

Пришел и все живое смел,

Оставив тайну ту незримой.

Холодный, злобный ураган

Создал барьер непроходимый.

Закрыл погибнувший курган,

Оставил мрак неразрешимый.

Я знаю, в этот день и час,

Слабеет древнее воззванье!

И только тот, кто не угас

Нарушит бездны ликованье!

Я был готов, но не успел...

Страны снегов вернуть сиянье

Я пораженье потерпел

Увы, не обмануть преданье.

Как Ватерлоо с треском пал

Тяжелый жребий мне на плечи.

И я, сраженье проиграл,

Погиб на поле страшной сечи.

Отмсти же ты за мой позор!

Сверши, закончи начинанье!

Найди страну, и сей фурор

Осветят звёзды мироздания!»

– Опять упоминание Наполеона.

Такова была реакция наследника на зачитанное завещание богатейшего канадского лорда. Сальвадор рассказал Геральду о попытках толкования стиха, на что картограф только отмахнулся.

– Мне удалось расшифровать самое лёгкое – стихотворение. Но дальше идут нерифмованные строки. Наверняка, именно в них и кроется ключ, очередная подсказка. А стихотворение лишь повествует уже известную нам историю про спрятанную во льдах страну.

– А как же первые четыре строки?

Недоуменно воскликнул Бернар.

– Там же прямым текстом говорится, что следующая подсказка именно где-то во тьме гротов!

– Бернар, давай пока мы Сальвадором попробуем расшифровать оставшиеся строки, а ты отправишься в бильярдную и будешь там предсказывать. И записывать мысли. Только тихо, и не мешая нам. Все равно в такую погоду исследовать гроты мы не отправимся.

Предложил Геральд раздраженным тоном.

– Сейчас в моей голове столько мыслей, что я уже в них стал путаться, чего за мной никогда ранее не замечалось. По этому, прошу тебя, давай мы сначала разберёмся с завещанием, а потом перейдём к другим зацепкам. Иначе все наши мысли и предложения смешаются в невообразимую кашу.

После слов картографа, физик решил добавить и свою фразу, дабы разбавить витающую в воздухе раздражённость:

– Дружище, Геральд в чем-то прав. Надо решать все по очереди, иначе прока не будет. Поэтому мне стоит помочь нашему товарищу с расшифровкой. Ты тоже времени не теряй, думай над стихотворениями.

Но все старания снизить возможное напряжения между Бернаром и Геральдом были совершенно избыточны, ведь француз вовсе не слышал учёных. Он развернулся и тихо пошаркал прочь, монотонно бубня себе под нос: "под темным чревом мрачных скал", "узри камней знак безымянный".

Учёные закончили расшифровку через долгие четыре часа. Буря стихла, но снег валил с удвоенной силой. Часы показывали 8 часов вечера, а усталые лица ученых изображали радость победителей. Оставшиеся строки завещания были расшифрованы и гласили следующее:

"Уважаемый наследник, если тебе удалось расшифровать мое послание, то знай – ты воистину достоин отправиться к затерянной во льдах земле. Я, хоть и не смогу сопровождать тебя в этом путешествии, но уж точно не оставлю без помощи. Дочитав это послание, отправляйся в бильярдную. Там ты обнаружишь еще одну подсказку, иллюстрирующую место твоего следующего посещения. Прости за эти сложности с шифрами, но я очень не хочу, чтобы их разгадки попали в плохие руки. Но я уверен, что ты – мой наследник – с гордостью закончишь начинание своего предка. После разгадки тайны бильярдной, тебе предстоит отыскать еще два моих послания. Последнее одарит тебя несметным сокровищем и укажет путь к тому, что поможет тебе в тяжелом походе на север. Успехов, мой друг! "

Андерсон и Монтеро обдумали все написанное, и пришли к выводу, что подсказку бильярдной они уже раскрыли, благодаря неуклюжему оракулу. Она привела их к статуе, которая преподнесла нашим друзьям предпоследний ключ от этой таинственной истории – бутылку с запиской. Но где таится последняя подсказка, которая должна привести, со слов самого Симарда, «к несметному богатству и тому, что поможет в тяжелом походе». Но обдумать это они решили на следующее утро, ведь закипающие мозги обоих ученых мужей наотрез отказывались работать. После принятия подобного решения, Сальвадор и Геральд отправились навестить Бернара, дабы поведать ему о расшифрованных строках и спасти оного из пагубного окружения бильярдных шаров и тяжелых мыслей. Но планам ученых не суждено было сбыться, ведь распахнутая настежь дверь бильярдной и учтивые ответы слуги, оповестили их об исчезновении французского наследника.

– Как ушел? Куда?

Взревел Сальвадор, услышав от Генри страшные слова.

– Куда ушел – новый господин мне не докладывал. Но я точно знаю, что ушел на улицу.

Смиренно отвечал слуга.

– В метель? И как ты его только отпустил?

Продолжал горячиться Сальвадор, попутно напяливая на себя одежду.

– Я не смею препятствовать воле моего господина.

Все так же спокойно держал ответ Генри.

– А если он простудится, или не дай бог, потеряется, а может и того хуже...

Рокотал испанский физик. Переживания за своего друга совершенно выбили его из обычного спокойного состояния.

– Вот теперь одевайся и пойдёшь с нами, господина твоего спасать!

– Спасти своего господина я всегда готов.

Стремительно отрезал Генри.

– Вам не придётся меня долго ждать.

– Сальвадор, куда он мог уйти? Просто уйти? От нас уйти? Или...

Начал забрасывать вопросами лихорадочно снующего по комнате физика картограф.

– Он что-то говорил про Безымянный мыс и его догадки! Неужели он решил проверить их прямо сейчас?

Выдал предположение Монтеро.

– Ну чего ты встал как столб, одевайся! Если он отправился на мыс в такой снегопад, то... А это ты виноват! Ты его выпроводил думать! Вот он и додумал! Нельзя его одного оставлять, он же и не такое может надумать!

– Да не суетись ты!

Прикрикнул картограф.

– Пока есть возможность, буду!

Зло прошипел Сальвадор, и тут же притихнув, добавил:

– На улице уже не буду. Просто... Просто мой самый близкий друг в опасности...

Глава 12 «Спасательная операция»

Глава 12 «Спасательная операция»

Дробь городских огней пыталась пробиться сквозь ночной мрак. Но этот свет был слабее потемневшего пространства. Засыпающее поселение было окутано сумерками, а холодное море и далекие скалы вовсе были погружены в непроглядный мрак. Утихшая буря оставила лишь смутные воспоминания о своем шабаше. Снег, большими хлопьями сыпящейся с отливающего свинцом неба, препятствовал продвижению трех едва различимых фигур. Тусклые фонари едва могли освещать своим мертвенным светом небольшое расстояния перед поисковой группой. Сальвадор вел полночный отряд в сторону Безымянного мыса. Его размашистый шаг выдавал необычайное волнение испанца. Если при прошлых поисках друга Монтеро не мог и подумать, что Шатильон самолично решил подвергнуть себя такой опасности, то в этот раз подобная мысль не казалась физику столь неправдоподобно. Верный слуга-Генри с легкостью поспевал за взволнованным Сальвадором, ловко перепрыгивал ледяные кочки и дополнительно освещал путь вождю поискового отряда. А вот Геральд, как ни пытался, не мог долго поддерживать такой темп быстрой ходьбы и вскоре окончательно выдохся. Громким возгласом Сальвадор приказал картографу ожидать их на окраине поселения, и не оборачиваясь, продолжил мчаться к Безымянному мысу. Туда, где с минуты на минуту холодные волны могли поглотить его лучшего друга. Оставшийся позади Андерсен едва закончил провожать взглядом поредевшую поисковую группу, как вдруг услышал радостный крик испанского физика. После чего последовала недолгая заминка, сменившаяся звуками ожесточённой борьбы. Осознать все происходящее картограф не успел. На него из темноты налетела чья-то тень, и сбив с ног обессиленного марш-броском Геральда, умчалась вглубь улицы, истошно визжа голосом Бернара.

– Вы чего?! Разве так встречают потерянного товарища? Я же тайну раскрыл, эээй!

Упавший в снег Андерсен, начал было подниматься, но снова был опрокинут на землю взбешенным ураганом, отправившимся в след за улепетывающим французом.

– Я сейчас тебе покажу тайны! Я сейчас тебе устрою потерянность!

Грохотал удаляющийся в обратную сторону стремительный силуэт Сальвадора. Пробежав пару метров, испанский физик ловко запульнул свой фонарь, угадивший Бернару аккурат ниже спины и предавший оному еще большего ускорения. Подняться перепуганному Геральду не дали и во второй раз. Вырвавшийся из все той же тьмы Генри, поскользнулся и упал прямиком на в конец ошарашенного картографа. После нескольких минут оханья и потирания ушибленных мест, слуга и картограф медленно поднялись и двинулись в обратный путь. Со слов Генри, пытающегося объяснить произошедшее, Андерсен понял следующее:

Оставивший картографа под последним уличным фонарем, поисковый отряд едва только преодолел границы городского света и прошел несколько десятков метров, как вышагивающий впереди Сальвадор наткнулся на чью-то фигуру. Ему понадобилось несколько секунд, чтобы понять, что перед ним находился обессиленный, но невероятно довольный Бернар.

– Друзья!

Пафасно провозгласила фигура Шатильона.

– Мне удалось разгадать очередную подсказку!

Ответом Монтеро были крепкие объятия, заключившие Бернара в свою стальную хватку на несколько секунд.

– Это вы поиски в мою честь устроили?

Несмело выдавил Шатильон, кивая на топчущегося неподалеку Генри. Выпустив друга, Сальвадор облегченно вздохнул и внезапно переменился в лице.

После чего начал тихо-тихо:

– И ты ради этого ушел в эту бурю? Ты ради какого-то стихотворения подверг свою жизнь опасности и заставил меня так переживать?

Каждое последующее слово физика наливалось все нарастающим гневом.

– А если бы ты сорвался в воду и погиб?..

– Ну не погиб же!

Смешливо отозвался Бернар, не осознавая, что его слова лишь ускорят взрыв настоящей бомбы.

– Сейчас погибнешь!

Взорвалась бомба Сальвадора.

– Я сейчас тебе покажу и затерянную страну, и загадки и приключения!

Свои слова физик начал подкреплять умелыми оплеухами и затрещенами. Не ожидавший такого приема Шатильон стал брыкаться, но ему это не помогло. Налетевший ссади на Монтеро слуга, хотел защитить своего господина от ненадлежащего обращения, но был легко отброшен мощной рукой испанца. Наследник воспользовался этим моментом, и ловко вырвавшись, со всех ног помчался к спасительному свету. Дальнейшую часть истории картографу уже довелось созерцать, лежа в холодном снегу. Вернувшись к каменному фрегату, слуга и картограф стали свидетелями настоящей осады средневековой крепости. Ревущий Сальвадор изо всех сил колотил в двери особняка, призывая Бернара немедленно впустить его внутрь. Вскоре испанец оставил эти попытки, и хотел было отступить, но увидев в распахнутом окне ошалелое лицо богатейшего лорда, начал обстреливать снегом скрывающее физиономию француза окно. Геральд и Генри подоспели как раз в тот момент, когда испанцу все же удалось зарядить снежком в подбородок наследника. После этого надсадно кричащий Бернар скрылся во тьме оконного проема, а выбившийся из сил от погони и переживаний Сальвадор сник и, умерив свой пыл примирительно крикнул:

– Ладно, дружище, открывай, вот и друзья наши пришли.

– Прямо я тебя и открыл! Изверг!

Донеслось из-под окна. Бернар, уже получивший снежком, не торопился вновь показываться.

– А сам то...

Буркнул испанский физик.

– Геральда чуть удар не хватил, когда он узнал, что ты в такую бурю ушёл.

– Меня?!

Удивленно крякнул картограф.

– И меня тоже!

Настойчиво гнул свою линию Сальвадор.

– Он прав, разве так можно, Бернар!?

Решил все же подыграть Андерсен.

– Открывай, дружище, тут холодно, а мы все взмокли.

Продолжал говорить физик.

– Если бы ты не кидался в меня винтажными лампами, не взмок бы! Один тростью питается, и второй туда же!

Отвечало мерзнущей троице запотевшее окошко.

– Тебе все время за дело прилетает!

Язвительно начал огрызаться Геральд, но испанец жестом попросил его не продолжать. Топчащийся рядом с ними Генри тихо предложил:

– У меня же есть ключи, мы можем беспрепятственно войти.

– Нет.

Так же тихо отрезал Сальвадор.

– Пусть наш друг сам откроет нам дверь. Это будет жестом примирения. Все же я погорячился.

– А вот и вы теперь постоите на морозе за дело!

Продолжало окно.

– Подумаете о своём поведении! Я им тайны разгадываю, несметные богатства и незабываемые приключения приближаю, а они кулаками машут!

– Мой господин.

Решил попробовать обратиться к оконному стражу Генри.

– Прошу вас, впустите нас в дом...

– И ты Брут!

Разочарованный голос Бернара перебил просьбу Генри.

– Предал меня и беду привел!

– Прошу прощения, сударь. Мне очень жаль, что вы разочаровались во мне.

Сокрушенно держал ответ слуга.

– Но я хотел лишь спасти вашу жизнь в случае опасности! Прошу вас, добрый господин, впустите нас в дом. Я гарантирую вам полную неприкосновенность. Ни один волос не упадет с вашей светлой головы.

– Я тоже тебе гарантирую неприкосновенность!

Добавил примирительным тоном Сальвадор.

– Тебе бы это говорить!

Осуждающе отозвалось окно, явившее ночным скитальцам раскрасневшиеся лицо Бернара.

– Заходи, лицемер! Сейчас открою.

Фраза Шатильона, по всей видимости, относилась преимущественно к Монтеро, но ее на свой счет принял каждый из троицы.

– Но у меня есть условие:

Продолжал Бернар, веселее на глазах.

– Я ни на секунду не помогу вам в разгадке уже расшифрованного мной стихотворения! Буду победоносно наблюдать за тем, как вы ломаете над ним голову! А тебе, Генри, за доблестное сопротивление и попытки моего спасения, я обязательно сделаю отдельный билет до затерянной во льдах страны!

– Благодарю вас, сударь! Я никогда не сомневался в вашей щедрости!

Расцвел слуга.

– Вот так, все мы его спасти хотели, а почести только одному.

Обреченно вздохнул Геральд.

Глава 13 «Еще один Флагман»

Глава 13 «Еще один флагман»

Снегопад прекратился только следующим утром. В это же время работа капитанской каюты кипела. Сидевший в большом кресле-качалке Бернар, поджал ноги, укрылся пледом и под ароматный чайный дымок наблюдал за жалкими потугами двух ученых. Сидящие за столом Геральд и Сальвадор уже больше часа ломали голову над пониманием смысла спрятанной в бутылке записки. Версий было великое множество, и во всех фигурировал злополучный Безымянный мыс. Картограф утверждал, что где-то неподалеку от него может находиться зарытое в земле сокровище, физик же, в свою очередь, настаивал на недалеком острове, который был виден с восточного мыса. Бернар только посмеивался и покачивал головой. Вскоре, Андерсен и Монтеро все же смогли уговорить француза поведать им настоящую разгадку. Бернар не мог долго молчать, как бы ему не хотелось помучить своих товарищей. Деланно неохотным тоном, Шатильон начал медленно излагать:

– Безымянный мыс, зарытое в корнях сокровище, таинственный знак.

– Это мы и так знаем.

Поправил француза Геральд.

– Знак безымянных скал укажет путь к сокровищнице здешнего фараона – то есть Вильяма Симарда.

– Поподробнее, Бернар, поподробнее.

Нетерпеливо поторапливал наследника картограф.

– Знак укажет на место под корнями великого дерева, ведущее во тьму «забытых гротов к тому, что было создано на зависть многих флотов».

– Продолжай, продолжай! И говори напрямую, что тебе удалось узнать!

Как мантру повторял Андерсен. Сальвадор находился в тяжелых раздумьях.

– Для того, чтобы попасть в затерянный грот нам придётся «пройти сквозь хладных вод покой» и воуля – «найдется дар туманный».

Закончил объяснение Бернар.

Андерсен, недоуменно хлопал глазами и желал еще о многом расспросить столь изящно трактующего стихи Бернара, но Сальвадор не дал ему этого сделать. Рывком поднявшись, физик обратился к французу со словами:

– Пойдём, покажешь, куда указал тебе знак Безымянного мыса.

– Ты что-то понял?

Удивился картограф.

– Да.

Твердо отчеканил Сальвадор.

– А я нет...

Выдавил погрустневший Андерсен.

– Я совершенно не удивлен.

Смешливо брякнул Бернар.

Более-менее полное объяснение картограф получил уже по пути к Утесу Стужи. Со слов Бернара загадка была цикличной, и все ее части вели именно к уже обследованному утесу. Обследованному только сверху... Шатильон объяснил, что подходя прошлой ночью к Безымянному мысы, его взор зацепила странная картина:

Накатывающие на берег волны не разбивались о скалы. По всем законам физики "киль" Утеса Стужи должен был сдерживать натиск холодных волн, но почему-то, подступающая к его основанию вода не разлеталась пенящимся водопадом брызг. Складывалось такое впечатление, что там, под могучим утесом, находилось раздающееся внутрь пространство, не исключено, что даже затопленный грот. Туда утром 21 сентября и отправились трое приключенцев. Ночная метель затрудняла их передвижение, но энтузиазм и желание разгадать непонятную загадку Симарда, толкали авантюристов вперёд. Мудрый Сальвадор предложил своим друзьям сначала посетить Безымянный мыс и оттуда в подзорную трубу пронаблюдать за странным поведением морских волн. Предложение с радостью поддержал картограф, а вот Бернар желал сразу отправиться к основанию могучего утеса.

– Друзья, вы что, сомневаетесь в моих показаниях?

Обиженно вопросил француз.

– Вовсе нет.

Начал объяснять Монтеро.

– Просто самолично увидев аномалию волн, я смогу сделать немалые выводы.

– Тебе их лучше увидеть непосредственно на месте, а не вглядываться вдаль.

Хмуро ответил Бернар.

– Не думал ли ты, что эта странность лишь плод твоего обманутого зрения?

Подал голос Геральд.

– Была непроглядная ночь, да и основание Утёса Стужи находится на расстоянии около полумили от Безымянного мыса.

– Ну уж разницу между страшными волнами и тихим прибоем различить я был в состоянии. И не следует это списывать на обман зрения и темноту.

С укором ответил Шатильон.

– Дружище, и все же нам стоит посетить этот преинтереснейший мыс! Может, мы найдём там что-нибудь необычное.

Вполне логично заметил физик.

– Надеюсь, мы больше не обнаружим подсказок. Нам бы с имеющимися теориями разобраться.

Сокрушенно заметил Геральд.

– А мне нравится!

Не согласился с картографом Бернар.

– Хотя я все же не склонен считать все происходящее нормальным. Как-то все это чересчур странно. Скорее всего, я ошибаюсь, но мы будто движемся по заранее намеченному сценарию. Сценарию, который был написан за нас самим Симардом.

Невероятно серьёзно закончил свою фразу наследный канадский лорд.

– Мои размышления касались этой сферы.

Произнес Сальвадор, на ходу протирая очки.

– Словно бы Симард знал о своей кончине, и долгое время готовился к подобному запутанному пути его последователей. И почему он вообще решил, что его наследник продолжит столь невероятное дело.

– Он ничего не решил, он лишь надеялся. Симард был любителем тайн, и наверняка желал, чтоб его дело продолжил близки ему по духу человек.

С серьезным намерением окончить пространные рассуждения друзей, заявил Андерсен.

Безымянный мыс представлял собой небольшую, шириной в пару метров, скальную гряду, уходящую в воды Гудзонова залива на несколько миль. Эта безжизненная линия суши больше напоминала косу, нежели привычный мыс. Добраться до его конца было невероятно сложной задачей, но вот обнаруженное там стоило подобных трудностей. На самой отдаленной от берега точке Безымянного мыса находился небольшой ограненный валун. На единственной плоской его части зубилом были выбиты странные слова:

«Рассвет направит солнца лик,

В ушедших дней маяк винтажный!

И луч укажет путь в тайник,

Где ждет тебя фрегат отважный!»

Прочитанное не нуждалось в вычурном толковании. Бравой троице было все очевидно. Обернувшийся Сальвадор своим возгласом лишь подтвердил правильность расшифровки очередного стихотворения. Тёплые лучи рассветного солнца, попадая на разбитую лампу старого маяка, блеклым пучком отражённого света подсвечивали основание Утеса Стужи. Пораженный картограф проглотил язык и немо пялился на огромных размеров солнечный зайчик. Бернару даже показалось, что Андерсен был намного более удивлен, чем при обнаружении всех прочих подсказок.

– А как же...

Начал было произносить фразу Геральд, как вдруг осекся, и попытался сменить тему. Осекся он как нашкодивший мальчишка, чуть не выдавший свою причастность к разбитому в сарае окну.

– Что «как же»?

Язвительно уцепился за странный обрывок фразы, Бернар.

– Как же... Волны!

Неохотно, но с каким-то через чур радостным блеском глаз, закончил Андерсен.

– Неужели твоя догадливость дала ответ на загадку, о которой мы еще не подозревали?

– Хах, не хотел признавать мою правоту?

Прищурившись, хихикнул Бернар.

– Ты слишком хорошо меня знаешь.

Окончательно успокоившись, ответил картограф веселым тоном.

– Даже очень.

Загадочно улыбаясь, закончил Шатильон.

Следующим препятствием для наших приключенцев стало то, что подобраться к освещенному маяком месту было практически невозможно. Обратно наклоненные скалы полностью преграждали путь по суше, а достаточно бурное волнение холодного прибоя создавало немалую угрозу подходу на рыбацкой лодке. Но все же второй путь был намного безопаснее и, банально, более реализуемое первого. Посовещавшиеся ученые решили вернуться в поселение за небольшой лодкой. Бернар, в свою очередь, выразил желание остаться около прибрежных скал и понаблюдать за прибоем, который и правда загоняют волны куда-то внутрь утеса. Но оставлять его одного категорически отказался Сальвадор, хорошо помнящий окончание подобной халатности. А вдруг Бернар решит преодолеть разделяющую его и тайный грот воду вплавь? От одной этой мысли Сальвадору становилось дурно, и именно поэтому он убедил своего лучшего друга отправиться в поход за лодкой. Неохотно согласившийся Бернар уже через полтора часа стоял на носу убогой рыбацкой лодчонки и представлял себе адмиралом, возглавляющим эскадру первооткрывателей. Знал бы этот Эрнан Кортес с какой опасностью им придётся столкнуться лицом к лицу. В близи «киль» Утеса Стужи представлял собой заросшие висячими водорослями скалы, уходящие на несколько десятков метров ввысь.

Подойдя к скрытому гроту на небольшое расстояние, наши герои с ужасом обнаружили, что их шесты не достают до дна, и удержать хлипкое судно на месте будет практически невозможно. Начавшаяся паника лишь усугубило их положение, и попытки удержать лодку обернулись полным провалом. Накатившая сзади волна мягко подтолкнула деревянную посудину, и наши друзья с дружным криком стремительно приблизились к скрывающим грот водорослям. Ударившая в спину вторая волна окончательно лишила Бернара, Сальвадора и Геральда шансов на отступление. Очутившись в темном чреве Утеса Студи, лодчонка была подхвачена небольшим, но уверенным течением, и помчалась во мрак.

Свалившийся на дно посудины кричащий конкистадор больше не хотел никаких приключений, он просто хотел не утонуть. Его желание полностью поддерживали тормозящие веслами лодку ученые, в сотый раз проклинающие момент, когда им пришла в голову такая нелепая затея. Но подобное плавание длилось всего около пяти минут, по истечению которых, лодку выбросило на берег. Опешивший возглас всех ее матросов гулким эхом прокатился по сводам тайного грота. Здесь, в самом сердце Утеса Стужи, находилась настоящая судостроительная верфь. Свет множества фонарей совершенно не помогал скрывать невероятного Мастодонта, мерно покачивающегося на небольших волнах. Предсмертным подарком Вильяма Симарда оказался огромных размеров белоснежный корабль, со слов местных жителей, разбившийся о скалы неподалеку от старого маяка.

Такое же, если не большее потрясение, захлестнуло Парижский авиаклуб тремя днями позже, а именно самым ранним утром 24 сентября 1932 года. И потрясение это было совершенно не связано с Сальвадором или Бернаром. Мой читатель наверняка помнит, что забывший отправить телеграмму в Париж, Клод Вилар отправился в свой родной город 15 сентября на трансатлантическом пароходе английской короны. И теперь, через 9 дней Клод Вилар благополучно добрался до столицы Франции и с самого раннего утра заявился прямо в стены парижского авиаклуба. Вот радости то было, когда пришедший в свой кабинет Шаванель, обнаружил там живого-живехонького Клода, чертящего новые двигатели следующей модели своего самолёта. Через пару часов парижские газеты трубили о чудесном спасении пропавшего летчика. Спешно собранный полный штат авиаклуба благоговейно выслушал рассказ Вилара о его невероятной борьбе с огнем и блистательной посадке, после чего зашелся в громких и чрезвычайно долгих аплодисментах. Клода обнимали, жали руки, трясли, хлопали по плечам и поздравляли. А после того, как он явил своим коллегам сделанные чертежи доработанного самолета, авиатора стали в прямом смысле подкидывать до самого потолка. Дальнейшее торжество было продолжено с легкой подачи президента авиаклуба, решившего по такому поводу отменить задуманную на этот день работу и организовать праздничный банкет. Один лишь человек долго не задержался на этом празднике, кратко, хоть и с нескрываемой радостно, поприветствовал своего друга, и тут же исчез из парадной залы. Это был всем нам знакомый прагматик Джеффри Нельсон. Он спешил передать важную телеграмму на другую сторону Атлантики. Да, после возвращения и рассказа Вилара, истинный англичанин потерял интерес к личности Сальвадора и спешил сообщить своему товарищу о дальнейшей ненадобности проведения расследования. Но он опоздал буквально на час, ведь Алан уже не мог получить его телеграмму. Насмешливая фортуна как на зло привела сыщика в особняк Бернара конкретно в этот день и час. Именно там он был готов арестовать злоумышленника, укравшего пилота и самолет французской авиакомпании. Но какого было его удивление, когда уже известный нам слуга Генри Райт поведал новому гостю о том, что Сальвадор, Бернар и картограф этой ночью ушли в море на собственном корабле. Не ожидавший подобного развития событий Алан хоть и был поражен, но не потерял хватку истинного детектива. Пользуясь случаем, он решил расспросить слугу о пребывании в здешнем особняке Монтеро. Разговор за чашечкой кофе через некоторое время перешел на расспросы о Вильяме Симарде. Генри, услышавший просьбу как можно подробнее описать внешность его бывшего господина, произнес:

– В словах нет объективной и истины, поэтому вам лучше своими глазами увидеть моего погибшего господина.