Текст книги "Дочь Обратной Стороны (СИ)"

Автор книги: Максим Шторм

сообщить о нарушении

Текущая страница: 7 (всего у книги 22 страниц) [доступный отрывок для чтения: 9 страниц]

Ущипнув Виту за нос, я вышел из портала. Портал…. Пожалуй, чересчур громко сказано. Просто выложенный растрескавшимися древними камнями, испещрёнными магическими знаками, большой, примерно восьми футов в диаметре круг посреди заросшей жухлой травой низины. С трёх сторон возвышались пологие холмы, покрытые густым кустарником, как ёж иголками. С четвёртой стороны длиной, теряющейся в обоих направлениях, стрелой тянулась старая, соперничающая возрастом с Порталом разбитая двухколейная дорога. Когда-то по ней бегали скоростные кареты и транспортные дилижансы. Дорога была одной из главных сообщающих линий между Городом Погибших Королей и Приграничьем. Однако те времена давно канули в лету. Дорога с развитием новых путей утратила своё стратегическое значение и постепенно захирела. Раскинувшееся вокруг провинциальное захолустье в целом подтверждало мои слова. Правда иногда и здесь нет-нет, да и проносилась какая повозка, а то и карета, на что, собственно, я и рассчитывал.

– И это всё?! – в голосе Виты отчётливо слышалось такое горькое разочарование, что я невольно расхохотался.

– А что ты хотела? Праздничный фейерверк и сотрясание земной тверди? Увы, в нашей жизни всё куда как более прозаично…

По привычке осмотревшись, я ругнулся и поднял воротник плаща. На Обратной Стороне, как и во Внешнем мире, сейчас господствовала осень (которую я упорно называл зимой), что означало постоянно хмурое, затянутое тучами небо, лёгкий, но пронизывающий ветерок, пропитавшую воздух противную морось, липнувшую к подошвам сапог грязь. Мерзкая погодка, определённо мерзкая. Не люблю я осень на Обратной Стороне.

– Но здесь всё то же самое! Всё, как и ТАМ!

Я, уже традиционно вздохнув, повернулся к ней. Вита, по-прежнему находясь в каменном круге, с увесистой сумкой через левое плечо, уперев руки в бока, возмущённо смотрела на меня, будто надеясь при помощи глаз проделать во мне две дыры. Особенно меня впечатлили руки в боки: ни дать не взять разгневанная жена, со скалкой за спиной встречающая подвыпившего супруга.

– Мы вообще ГДЕ?

– Ну, на восточном тракте, в четырёх-пяти днях пути от Города Погибших Королей. Это если пешком. Я же надеюсь всё-таки поймать проходящую карету…

– Мне улыбаться?

– Не понял.

– Тут полно скрытых камер, да? Я угадала, господин Кроу, или как вас там звать на самом деле?..

– Ах, вот ты о чём… – я обречённо покачал головой. Вот ведь засранка. Ну разве можно не доверять такому честному и надёжному парню, как я?

– Тут даже воздух такой же! – зелёные, с жёлтыми крапинками глаза Виты метали громы и молнии.

– Слушай, – не скрою, я маленько разозлился. Всё же воспитатель подрастающей молодёжи из меня никудышный. Да и ангельским терпением я не отличаюсь. – Вита, ты меня нервируешь, серьёзно. Ты что, думала здесь дышать через респиратор и разгуливать в костюме химзащиты? Этот мир по своим природным параметрам почти ничем не отличается от того, где до последнего момента жила ты. Здесь одно солнце в небе и одна луна. Те же звёзды и те же облака. И рассветы и закаты. И травка зелёная и небо голубое. И воздух. Да, здесь немало того, чего нет во Внешнем мире, но речь у нас не о том. Об этом поговорим позже. А на счёт воздуха…. Ты не права, Вита. Вдохни поглубже, да полной грудью, не бойся. Вот так…. Ну что, чувствуешь разницу?

Вита смешно наморщила носик и…. Её глаза широко распахнулись.

– Эй, а чем это так пахнет? Такой приятный запах…. Как будто после весеннего дождя. Что это?

– Ты неправильно ставишь вопрос. Лучше спроси, ЧЕМ здесь НЕ пахнет. А если быть точным, то не воняет. На Обратной Стороне нет смрада больших городов Внешнего мира. Нет запаха бензина и выхлопных газов, нет коптящих небо фабричных и заводских труб, нет стекающих в реки ядовитых химических отходов, нет отравляющей атмосферу радиации. Ты всего-навсего дышишь свежим чистым воздухом, Вита. Всего-то навсего. Забавное ощущение, да?

Девочка осторожно, с опаской ступила правой ножкой на землю, сходя с каменного круга. Я, улыбаясь, наблюдал за ней. Забавная у меня попутчица, не скрою. Ох, чувствую, ещё намучаюсь я с ней…

– Давай, давай, смелее, – подбодрил я её. – Земля не разверзнется под тобой и с гравитацией тут всё в полном порядке. Мы не на Луне.

Вита, с трудом сдерживая растягивающиеся в улыбке полные губы, подошла ко мне. Что ж, смотрю, настроение у неё поползло вверх, как столбик термометра в сорокаградусную жару.

– Мне здесь уже нравится! – сказала она, задирая голову и ловя мой взгляд. – Я готова идти дальше, господин Кроу.

Я потормошил её по взъерошенным вихрам волос и потуже затянул на тонкой шейке шерстяной шарфик. Не хватало ещё, чтобы она простудилась, вытирать сопли я не нанимался.

– Я рад, что ты быстро акклиматизировалась. Сразу чувствуется, что ты здесь далеко не чужая. Обычно процесс адаптации к Обратной Стороне идёт куда как дольше. Первые минуты людей сильно мутит, некоторые даже теряют сознание.

– По-моему, вы забыли об этом упомянуть перед переходом, – осуждающе сказала Вита.

– Запамятовал, наверно, – уклончиво ответил я. – Ну что ж... раз ты готова, то не будем мешкать и терять время. До наступления ночи нам нужно успеть добраться до развилки, там и заночуем, если не встретим по пути хоть какое-нибудь колёсное средство передвижения.

Я достал из внутреннего кармана плаща массивные часы-луковицу и, откинув серебряную крышку, посмотрел на стрелки. Сдвиг во времени составил почти десять часов. На Обратной Стороне было три пополудни.

– Но прежде чем мы двинем дальше, давай, пока не зашло слишком далеко, сразу разрешим одну небольшую проблемку, хорошо?

– Ага, – Вита недоумённо наморщила высокий, без единой морщинки лоб.

– Тебя зовут Вита. Замечательное, кстати, имя. Никогда раньше такого не слышал. Что оно означает, если не секрет?

– Это уменьшительное от Виталия, – девчонка заметно покраснела.

– О как! Даже и подумать не мог, что есть такое женское имя – Виталия, – подивился я, а сама Вита покраснела ещё больше.

– Что ж, в любом случае имя у тебя на редкость прекрасное. А меня зовут Эрик. Эрик Кроу. Для тебя просто Эрик, безо всяких там господинов, мистеров, сэров и прочей чепухи, понятно?

– Понятно! – Вита заметно расслабилась и больше не скрывала улыбки.

– Отлично, уверен, что мы с тобой поладим и станем лучшими друзьями. Ну что, пошли? Думаю, что нас ждёт крайне занимательное путешествие…. Весёлая прогулка, так сказать.

Не знаю, кто меня тянул за язык говорить на дорогу такие слова, но сказанного не воротишь. Да уже и поздно было. Чёрт, кто ж всё-таки меня сглазил, а?

Глава 2

Мы выбрались из окружённой холмами низины на простирающуюся вдаль, насколько хватало глаз, дорогу. С правой стороны возвышалась, нависая над дорогой, горная гряда, утыканная низкорослыми искривлёнными деревьями, угрожающе и зловеще скрипящими на ветру растопыренными ветвями. С серого низкого неба начали срываться первые хлопья холодного снега.

Вита остановилась и, задрав голову, приоткрыв рот, ловила падающие снежинки.

– Что ты делаешь? – не выдержал я. С каждой секундой портящаяся погода отнюдь не улучшала моего настроения.

– У этого снега такой же привкус, как и дома…. Ну, ты понял меня, – Вита, непонятно чему улыбаясь, натянула тонкие кожаные перчатки и шутливо отдала мне честь. – Я в вашем полном распоряжении, сэр!

– Твоё счастье, что мы не в армии.

Некоторое время мы шли молча. Вита достаточно легко выдерживал заданный мной темп, почти не отставая. Я шёл, настороженно поглядывая по сторонам и не забывая смотреть под ноги. Я знал, что в этой местности иногда бывают оползни, подобно морскому приливу сносящие к дороге камни любых размеров. Не хотелось бы ненароком из-за собственной невнимательности подвернуть себе лодыжку. Тянущаяся параллельно дороге гряда плохо защищала от ветра. Он, зараза, дул прямиком с равнины.

Снег постепенно усиливался.

– А почему мы оказались настолько далеко от цивилизации? – задала вполне резонный вопрос сопящая справа от меня Вита. – Неужели мы не могли пройти через портал, расположенный ну хоть чуточку ближе к городу?

– Ну как тебе сказать…

– Как есть!

Я откинул со лба намокшие волосы и передёрнул плечами. В принципе, Вита имеет право знать…

– Мне поручили доставить тебя в Город погибших королей с соблюдением строжайших мер секретности. Никто не должен знать, кто ты. Так что для всех без исключения, пока я не сдам тебя с рук на руки, ты моя….

Я призадумался. Как-то я совсем упустил из виду это нюансик. Надо было заранее проработать легенду более подробно.

– Уж больно много возни вокруг моей скромной персоны, – натянуто сказал девочка. – Все эти тайны, интриги, чрезвычайные меры предосторожности…. И кого я должна изображать в нашем тандеме, Эрик?

– Я думаю, – на ходу огрызнулся я. Снег всё падал и падал, постепенно застилая дорогу белоснежным покрывалом, превращающимся там, где мы прошли, в грязно-серую дерюгу. Температура была плюсовой и снег, смешиваясь с землей, тут же терял всё свое воздушно-сливочное очарование.

– Могу предложить себя на роль боевой подруги, подмастерья, – принялась загибать пальцы Вита. – Так же случайной попутчицы. Любовницы. А? Каково звучит? Вита Волкова – любовница Ходящего Эрика Кроу. Спорю, такого ты ещё не слышал.

– У тебя что, ПМС? – старательно сдерживаясь, чтобы не отвесить ей знатного леща, спросил я.

Вита беззлобно зыркнула на меня из-под накинутого на голову капюшона поддетой под плащик толстовки.

– Нет. Просто, я далеко не каждый день путешествую между мирами. Для меня, хочешь верь, хочешь нет, то, что происходит, как-то в диковинку.

Прикусив готовую сорваться с языка колкость, я понимающе кивнул. И то верно. Пусть ерепенится сколько угодно, лишь бы держалась бодрячком и дальше. С меня-то не убудет.

А спустя ещё буквально мгновение вместе с пикирующим с неба снегом, на нас градом посыпались и неприятности.

Первой неладное, к моему изумлению, почувствовала Вита. Она внезапно остановилась и, опустив голову, сказала:

– Не хочу выглядеть глупой, но, по-моему, я слышу какие-то странные звуки. Ты разве ничего не слышишь? Ну, как будто стрекочет сверчок. Только очень большой. Смешно, да?

– Сверчок? – я застыл как вкопанный.

– Скорее всего, я ошибаюсь, но эти звуки доносятся оттуда, – Вита ткнула пальцем влево, указывая на подбирающиеся к дороге заросли искорёженных, словно поражённых неведомой болезнью, деревьев, усыпанных мокрым снегом как сахарной пудрой. – Что это, Эрик? Птицы? Было бы здорово увидеть их!

Я весь подобрался, прислушиваясь, и где-то на самой грани восприятия, доступного человеческому уху, услышал тихий перестук сыплющихся камней, шорох и…. Верно. Едва различимый треск. Стрекотание сверчка, как сказала Вита.

Я знал только одно существо, которое при передвижении способно издавать такие странные звуки. И это был не сверчок-переросток.

Веретенник.

– Ну у тебя и ушки, девочка, – процедил я сквозь зубы, отводя в стороны полы плаща.

– Ага! – радостно заулыбалась Вита, довольная моей похвалой.

– Чтобы не случилось, стой за моей спиной и не вздумай даже на полшага отойти от меня. Поняла? Я спрашиваю, ты хорошо поняла меня?

– А что… – улыбку девочки моментально сдуло.

– Стой за моей спиной и не высовывайся! – гаркнул я, разворачиваясь к подёрнутой снегом горной гряде. Странные подозрительные звуки приближались и усиливались.

– Не надо орать на меня! – в большущих глазах Виты заблестели обидные слёзы.

Но у меня уже не было времени рассуждать о том, насколько глубокую душевную травму я нанёс ей, накричав.

Они преследовали нас. Теперь в этом у меня не было ни малейших сомнений. Они. Веретенник был не один. Я боялся представить себе, сколько этих тварей должно было собраться в стаю, чтобы издавать столь громкие звуки. Столько, сколько я, наверно, за один раз никогда и не видел. А это было совсем плохо.

Я не боялся их, даже если носатых тварей окажется целая (что всё-таки маловероятно и нежелательно) дивизия. Я вообще храбрый парень и не боюсь никого и ничего и всегда готов надрать задницу хоть самому Вельзевулу. Но только когда я один.

Я боялся за Виту. За эту хрупкую четырнадцатилетнюю девчонку с заблестевшими от слёз глазами, послушно жавшуюся к моей героической спине. И я боялся, что она будет обременять меня. Что она запаникует, ударится в истерику и побежит. А я не смогу защитить её. Ладно, где наша не пропадала. Надеюсь, что она сможет в очередной раз приятно удивить меня.

Я одним небрежным движением сомкнул пальцы на рукояти пристёгнутого за спиной меча и шепнул Развеивающее заклятие, делающее оружие видимым. Вита, увидев появление клинка, восторженно ругнулась, забыв об обидах и слезах. А то, моему мечу любой джедай позавидует!

Я играючи поднял меч на уровне груди, широко расставив ноги и задерживая дыхание.

– Всё будет хорошо, Вита. Только не вздумай бежать. И всё, больше я не о чём не прошу.

– Я не побегу, – дрожащим от волнения голоском отозвалась Вита.

И знаете, я ей поверил.

Совсем рядом раздался треск ломаемых веток, на запорошенную снегом дорогу со склона покатились первые камни. Я занёс меч над головой. Сейчас начнётся. Стрекотание сверчков забило хруст сокрушаемых веток.

Вот они! Я выдохнул и сменил позицию. На склоне появились высокие серые фигуры, сутулящиеся, с необычно длинными, едва не волочащимися по земле узловатыми руками, с мощными загнутыми когтями. Покрытые чешуйчатой кожей с остроконечными оттянутыми к затылку ушами и длинными, как хоботки насекомых носами, веретенники не могли претендовать на звание Красавчики года. Они один за другим выбегали из сухого подлеска. Жуткие, разгорячённые быстрым бегом твари. Увидев нас, они дружно разродились восторженным рёвом.

Чёрт, а их намного больше, чем я думал. Я успел насчитать одиннадцать уродов, когда первый веретенник, размахивая когтистыми лапами, поскальзываясь на мокрой от раскисшего снега каменной осыпи, рванул вниз, к дороге, прямо на нас.

Я ждал их, не двигаясь. В моей голове лихорадочно стучала раздираемая изумлением мысль. Не менее дюжины веретенников в одной стае! Небывалый случай. Ещё больше меня поразило, что обычно предпочитающие нападать из мастерски устроенных засад, веретенники на сей раз уподобились охотничьим псам и неизвестно сколько времени преследовали нас. Судя по шибанувшему в нос запаху пота, волной валившего от набегающей на меня твари, запыхались они изрядно. Что-то мне всё это стало сильно не нравится. На ум почему-то пришло слово – западня. Нехорошее такое слово, особенно когда в качестве жертв выбраны мы с Витой.

На дальнейшие рассуждения времени мне не дали. За моей спиной испуганно заверещала Вита, знаменуя начало схватки.

Я резко, прямо из стойки ткнул мечом вперёд и насадил чересчур рьяного веретенника на клинок, как кусок шашлыка на вертел. Меч легко пробил брюшину заверещавшего ещё громче девочки монстра и вылез у того из спины. Запах пота веретенника перешибла вонь пролившейся крови.

Я успел выдернуть меч до того, как подоспели остальные чудовища. Безжалостно втоптав умирающего собрата в грязь, рыча и пуская слюни, веретенники попёрли всем скопом, надеясь задавить меня числом. От замелькавших носов-хоботков у меня затроило в глазах. И где вас столько набралось, сукины вы дети?!. Я ускорил движения, легко меняя позиции и практически без заминок переходя из защиты в атаку. Меч послушным продолжением моих рук рубил направо и налево, отсекая конечности и пронзая тела. Вонь становилась просто ужасающей. Я старался дышать через нос, уж не знаю, как справлялась с этим буквально влипшая мне в спину, но нисколько (вот умница!) не стесняющая моих движений Вита.

Ударив наотмашь, крест-накрест, я разорвал дистанцию, попятившись на несколько футов. Вита послушно выполняла все мои указания, ступая вместе со мной след в след. Оставшиеся в живых веретенники кружили вокруг нас. Продолжающий падать с неприветливо нахмуренного неба снег, едва касаясь их разгорячённых шкур, тут же превращался в пар. Я совершал мечом непрекращающиеся обманные движения, плавно перетекая из позиции в позицию и, таким образом, постоянно оказываясь к монстрам лицом. Они медлили, настороженно топчась и не спеша вновь нападать. Уже более половины их дружков валялась на превращенной в кроваво-грязное месиво земле. Жёлтые глазки оставшихся на ногах уродцев злобно таращились на нас. Носы-хоботки непрерывно сокращались, нюхая воздух. Оно и понятно, запах тёплых человеческих тел сводил тварей с ума.

Наконец, решившись, они вновь, тонко попискивая, перешли от раздумий к делу. Взмахнув мечом, я снёс башку наиболее ретивому ублюдку, развернулся, блокировал когтистые клешни следующего, укоротив ему руку ровно до локтя и, поскользнувшись, едва не загремел навзничь! Вита, поняв, чем могло закончиться для неё моё падение, протестующе завизжала. Да так сильно, что у меня заложило уши. Что-что, а кричать эта девочка умела просто на загляденье.

Выгнувшись дугой, я закинул клинок за спину, упирая острие в землю и, восстановив равновесие, ударил наскочившего на меня с радостным предвкушением на уродливой морде веретенника ногой в грудь. Монстр отлетел прямо на напирающего сзади товарища. Взмахнув лапами, они оба брякнулись на истоптанную дорогу. Не мешкая, я возвратным движением меча оборвал их трепыхания.

По ушам резанул крик Виты. Испуганный, яростный и звенящий от паники. Проклятье, не уследил таки! Последний веретенник, пользуясь моей временной оплошностью, подобрался вплотную и смог, негодяй носатый, сцапать девчонку. Когтистые лапы тисками сомкнулись на хрупких девичьих плечах, и монстр одним движением швырнул Виту в сторону. Девочка с воплем упала в заваленную мокрым снегом придорожную колею. Веретенник, не обращая на меня внимания, прыгнул на беспомощно копошащуюся и ругающуюся отборным, доложу вам, матом Виталию. Представив, что будет, если он всей тушей упадёт на неё сверху, я даже успел похолодеть. Но, холодея, я начал действовать. Как всегда, в подобных ситуациях, движения рук опережали мысли.

Шестифутовый меч, с грозным воем пробуравив воздух, рассекая сыплющиеся снежинки, закрутился увесистой оглоблей и в мгновение ока разрубил со всех ног несущегося к Вите монстра на две половинки. Серый мир, окрашенный в белые тона планирующих снежных хлопьев, взорвался кровавым алым фонтаном. Верхняя половина туловища веретенника шлёпнулась в грязь, когда нижняя, по инерции передвигая конечностями, пробегала последние шаги и упала в двух ярдах от поднимающейся на коленки Виты, рядом с зарывшимся в снег мечом.

Всё. Я тряхнул слипшимися мокрыми волосами и тыльной стороной ладони утёр выступивший на лбу пот. Старею, не иначе. Впрочем, я заведомо принижал свои достоинства. Как бы там не было, а вокруг в самых разных позах и степенях испорченности и изувеченности валялось не много не мало, а четырнадцать веретенников. Охренеть просто. Расскажи кому, не поверят.

Первым делом я подобрал меч и тщательно вытер покрытое алыми разводами лезвие. И только потом помог подняться Вите. Я сразу понял, услышав, как она прохаживается по матушке каждого без исключения сдохнувшего веретенника, подозревая оных в особо извращенных сношениях с представителями животного мира, что с ней всё в порядке. Жить будет.

– Ну что, смотрю, тебе начинает нравиться Обратная Сторона? – я на секунду прижал покрытую снегом с головы до ног девочку в себе. – Молодец, держалась просто на ура. Любой другой на твоём месте, держу пари, сплоховал бы. Молодец, истинная дочь этого мира.

– Спасибо за сомнительный комплимент! – отдуваясь и морщась, отозвалась Вита. Её мордашка была грязной и выражала крайнюю степень изумления. Видать, никак не могла поверить, что всё обошлось. – Блин, да я чуть не описалась, когда этот ублюдок схватил меня! А ты говоришь, что я хорошо держалась!

– Нормально, всего-то делов, сменить бельё, – я белозубо, по-идиотски улыбался.

Вита, фыркнув, оттолкнулась от меня и поковыляла к обронённой дорожной сумке. Думая, что я не вижу, она быстренько сунула ладошку между ног, видимо желая убедиться в сухости штанов и, повеселев, запрыгала козочкой. Я же, продолжая лыбиться, развернулся к месту побоища. М-да, будет, чем попировать ночным стервятникам и падальщикам.

Я пристегнул меч за спиной и поправил воротник плаща. Плохо, совсем плохо, скажу я вам. Почему-то у меня сложилось стойкое убеждение, что эти недоноски ждали нас. Что они знали, что мы рано или поздно появимся в Восьмом портале, и дежурили неподалёку. И почему-то мне казалось, что им был нужен ни столько я, а сколько мой клиент. Им была нужна Вита. Кому – им? Ну ясен пень, что не веретенникам. Ловушку устроили те, кто сбил их в стаю, дал координаты и приказал напасть на нас. Те или тот, кому известно слишком много.

Чёрт-чёрт-чёрт. У меня резко разболелась голова.

________________________________________________________

Дилижанс слегка трясло и подбрасывало. Завывающий снаружи ветер яростно кидался на стены и застеклённые окна дверей. Снег повалил сплошной стеной, налипая на крышу и принайтованный сверху багаж. Лихой возница, обосновавшийся на козлах, не придавал разгулявшейся непогоде никакого значения. Кутаясь в тяжёлый плащ из овечьей шерсти, знай себе, помахивал бичом, да изредка прикрикивал на впряжённую в дилижанс четвёрку резвых добротных коней.

В пассажирской будке было относительно тепло. В щели не задувало, на голову не капало. Скажу откровенно, нам с Витой невероятно повезло. Мы успели отмахать три или четыре мили, совсем стемнело, снег усиливался с каждой минутой, превращая ночь в размазанные белесыми штрихами сумерки. Поднялся ветер, похолодало. Я бы спокойно шёл и дальше, но Вита практически валилась с ног, то и дело покашливая в кулачок, и стараясь прижиматься к моему правому боку с подветренной стороны. Оно и немудрено. Бедняжка была просто физически не готова к подобным нагрузкам. Мне бы следовало учесть фактор скоропортящейся на Обратной Стороне погоды. Но я привык думать только о себе.

Добрых полчаса я потратил, чтобы оттащить подальше от дороги смердящие трупы полёгших веретенников. Следы крови на истолоченной дороге сразу же засыпал разлапистый снег. Дилижанс догнал нас, когда я уже подумывал взять вконец ослабшую, через шаг спотыкающуюся, девочку на руки. Думаю, на тот момент она успела десять раз проклясть и Обратную Сторону, и своего объявившегося отца, и себя и меня впридачу.

Дилижанс подоспел как нельзя кстати. Нам повезло и повезло очень крупно. И тем, что в кои-то веки по этой полузабытой дороге проезжал направляющийся в пригород пассажирский дилижанс, и тем, что в нём оказались свободные места. Впрочем, не покривив душой, скажу, что для НАС с Витой места бы нашлись в любом случае. Я бы пошёл на крайние меры, попросту вытолкнув взашей парочку лишних пассажиров на ветер и снег.

Дилижанс был из последних моделей, мощные амортизаторы сглаживали вибрацию, и часто встречающихся ухабов, и рытвин мы почти не ощущали. Небольшая тряска лишь укачивала и помогала заснуть. Вита, например, этим самым и занималась. Порядком обессилевшая девочка, тихо посапывала, привалившись головой к моему плечу, и иногда вздрагивала во сне. Намаялась, маленькая баронесса…

Помимо нас, в дилижансе путешествовали ещё три человека. Таким образом, в рассчитанной на восемь мест кабине было где развернуться. Вся тройка сидела напротив меня. Мужчина и женщина средних лет и свернувшийся клубком, положив голову на колени матери, маленький мальчик лет семи. Обычная добропорядочная семья. Судя по одежде и объёмному багажу достаточно состоятельные, чтобы позволить себе нанять дилижанс по маршруту Приграничье – Пригород. Собственно, так оно и оказалось. Да они могли и не останавливаться, чтобы подобрать двух плетущихся по окольной, забытой всеми богами, пользующейся дурной репутацией дороге, путников. Мало ли какие подозрительные личности шляются по ночам в столь ненастный час?

Ещё раз нам повезло в том, что кучер, приметив невысокий рост и бросающуюся в глаза субтильность Виты, понял, что рядом со мной находится девочка-подросток. Кто знает, как бы он поступил, если бы я тащился в гордом одиночестве.

Как позже выяснялось за возникшим в дилижансе разговором, мужчину звали Родерик, его клюющую носом второю половину Оброй, а так и не проснувшегося мальчугана Джейми. Обо всём этом поведал глава семейства, хотя я его и не просил откровенничать. Я назвался Германом, а практически сразу заснувшую Виту своей племянницей Ванессой. Слава богу, наш новый знакомец не стал уточнять, откуда и куда мы путь держим, и мудро перевёл разговор в иное русло, горько сетуя на подскочившие в последнюю декаду цены на зерно. Сам он был зажиточным фермером, имел хозяйство, полное всяческой домашней живности и направлялся в Пригород на свадьбу двоюродного брата, которому взбрело в голову пожениться сейчас и немедленно, будь он трижды неладен.

По большей части говорил один он, мне оставалось только поддакивать в нужных местах и изредка согласно кивать головой. Подвешенный к потолку масляный фонарик раскачивался в такт подпрыгивающим по дороге колёсам, по лицам находившихся внутри дилижанса людей сновали изломанные причудливые тени.

– Ранняя в этом году зима началась, не находите, мастер Герман? – похоже, этому человеку отчаянно хотелось пообщаться с кем-нибудь помимо дрыхнущего без задних ног сына и отмалчивающейся жены.

– Да похоже на то, – односложно ответил я, стараясь не совершать резких движений, чтобы голова Виты не соскользнула с моего плеча.

– Климат меняется. Скоро холода окончательно воцарятся на земле. Зима вытеснит лето. Я слышал, что многие приписывают последние климатические изменения Ордену…

Я скептически поднял бровь. Не спорю, магистры способны на многое, но управлять первозданными силами природы, тем более силами Обратной Стороны, искажёнными, хаотичными и не поддающимися контролю и логике? Очень сомневаюсь. На подобные фокусы способен один Творец, которому нет никакого дела до отделившейся от Внешнего мира земли. А уж Хаосу точно всё по фигу. У меня давно сложилось впечатление, что его всё устраивает. На Обратной Стороне и без его вмешательства хватает неразберихи.

Вслух же я сказал:

– Кто знает. Я не особо слежу за большой политикой.

– Совершенно напрасно! – горячо воскликнул Родерик, за что тут же получил тычок локтем в бок от приоткрывшей глаза супруги. Спешно понизив голос, он продолжил:

– В мире большой политики тоже происходят интереснейшие вещи, доложу я вам. Вы, видимо, давненько не читали свежих газет.

– Мы живём в глубокой провинции, и новости доходят до нас с большим опозданием, – сказал я, начиная жалеть о том, что вообще дал Родерику повод втянуть себя в разговор. Уж лучше бы я закемарил.

– Ходят слухи, что барон Керк Азарик совсем, совсем плох. Можно сказать, он уже одной ногой на другой стороне…

Фыркнув, я едва сдержался, чтобы не рассмеяться. Говорить в подобном ключе на Обратной Стороне? Действительно смешно.

– Да что-то слышал краем уха. Так же говорят, что баронское кресло уже гарантированно под задом Джулиуса Стормвуда, – благосклонно блеснул я кое-какими познаниями, зевая. Веки тяжелели с каждой секундой, монотонное покачивание кабины вгоняло в сон.

– Что ж, судя по вашей неосведомлённости, вы и взаправду из дальних краёв, – откинулся на спинку сидения Родерик, пряча лицо в густой тени. – У Стормвуда появился серьёзный конкурент. И даже те, кто был стопроцентно уверен в успехе кампании Джулиуса, уже не так категоричны в своих заявлениях.

Мои зрачки непроизвольно расширились. Опа, опа…. Похоже, моя «проверенная и надёжная информация» как-то самопроизвольно устарела. Выдохлось, как шампанское в откупоренной бутылке.

– И кто же этот новоиспечённый счастливчик? – нарочито безразлично спросил я, изо всех сил делая вид, что мне, по сути, наплевать, а спрашиваю из элементарной вежливости.

– Некто Рихард Вернер. Опираясь опять же на слухи, молодой и амбициозный политик. С железной хваткой и чутьём на «жареное», – Родерик сидел с таким довольным видом, словно рассказывал о любимом сыночке.

Я мельком покосился на посапывающую Виту. Губы девочки приоткрылись, обнажая ровные зубы, из уголка рта потянулась тоненькая ниточка слюны. Я заботливо вытер спящей неряхе рот рукавом свитера.

– Ну так поговаривают, что и Стормвуд не лыком шит. У него, думаю, амбиций и тщеславия будет не меньше. Он слишком долго ждал этого шанса и постарается не упускать его.

– Вернер на пятнадцать лет моложе своего соперника, и уже достиг почти такого же влияния в совете.

– Хотелось бы знать, как это ему удалось, – я помассировал заросший жёсткой щетиной подбородок. Не люблю бриться. Раздражает.

Родерик наклонился ко мне и заговорщицки прошептал:

– Знаете, болтают всякое, в том числе и откровеннейшую чушь, но умные люди всегда смогут отсеять зёрна от плевел, не так ли?

– И что болтают умные люди?

Родерик не успел сказать мне, о чём же говорят эти самые таинственные «умные люди», поскольку нас весьма некстати прервали.

Дилижанс резко остановился, заскрипели тормозные колодки, захрапели разгорячённые бегом сквозь снежную ночь лошади. Родерик обратил на меня недоумённое лицо. Его жена открыла глаза. Вита так и не проснулась.

– Сейчас выйду, разберусь, в чём причина столь непредвиденной остановки, – я осторожно отстранил от себя посапывающую девочку, подмостив ей под голову её же дорожную сумку.

Открыв дверцу кареты, я выпрыгнул наружу и с силой захлопнул дверцу за собой. Кучер уже поджидал меня, кутаясь в теплый плащ и сплёвывая на снег. Ветер набросился на меня, хватая за волосы и одаривая студеными поцелуями.

– Что случилось? – громко спросил я, распахивая полы плаща, начиная жалеть, что сразу не захватил оставленный в кабине дилижанса меч.

– Конный патруль, – ответил кучер и, видя моё недоумение, пояснил. – Конный разъезд егерей. Вон там, где огни. Они посигналили нам остановиться.

Я глянул в указанном кучером направлении. Точно, в ночных сумерках, зернящих падающим снегом, я увидел мельтешение факелов и движения людей. Услышал ржание коней и отдаваемые командным голосом распоряжения.

– Похоже, что на перекрёстке что-то произошло, – пробормотал кучер, похлопывая впряжённого в упряжь мерина по крупу. – Мы почти добрались до центрального перекрёстка, мастер.

Я кивнул. Я знал, о чём он говорит. На этом перекрёстке располагались главные дорожные указатели – этой части Восточного удела. Запахнув плащ, я решил узнать, что же всё-таки у них там стряслось.

– Стойте здесь, я схожу посмотрю, в чём там дело…