Текст книги "Последние Рюриковичи и закат Московской Руси"

Автор книги: Максим Зарезин

сообщить о нарушении

Текущая страница: 7 (всего у книги 37 страниц)

А была ли ересь?

Историк русской Церкви митрополит Макарий (Булгаков) определял ересь «жидовствующих» как «полное отступничество от христианской веры и принятие веры иудейской: «Схария и его товарищи проповедовали у нас не какую-либо ересь христианскую, а ту самую веру, которую содержали сами и в том виде, в каком исповедуют ее все иудеи, отвергшие Христа Спасителя и Его Божественное учение»[213]213
  Макарий, митр. Московский. История Русской Церкви… Т. 6. Кн. 1. С. 83.


[Закрыть]. Но если Схария был караимом, с чем, кажется, согласны современные исследователи, мы уже не можем согласиться с утверждениями митр. Макария. Если же считать «жидовствущих» сектантами, то, судя по обличениям преподобного Иосифа, в отличие от прочих известных еретических движений, Схария не предложил альтернативной официальному христианству идеологии (наподобие, например, манихейской), не выдвигал вслед за стригольниками собственной программы исправления пороков современной Церкви. Полагаясь на свидетельства прел. Иосифа, мы представляем, что отвергали жидовствующие, но при этом остается неясным, что они принимали. Получается, что Схария и его ученики ограничились тотальной критикой христианских догматов и церковных порядков, которая велась еретиками одновременно с позиций иудаизма, античной философии и даже апостольских и евангельских Писаний.

Чем объяснить невероятную всеядность еретиков, можно ли допустить, что столь эклектичное мировоззрение послужило основой формирования единого движения? На эту странную особенность ереси «жидовствующих» – сочетание несочетаемых компонентов – обращали внимание многие исследователи. Историк Н.М. Никольский указывал на пестроту социальной базы ереси: «В Новгороде – это сторонники московской партии из мелких людей и клирошан, в Москве – это, с одной стороны, приближенные князя, с другой – гонимое им боярство»[214]214
  Никольский Н.М. История русской церкви (взгляд на «жидов-ствукших»). М., 1931. С. 101.


[Закрыть]. Е.Ф. Шмурло отмечал следующие разительные противоречия в учении и приемах еретиков: 1. Отрицая божественность Иисуса Христа, еретики не отрицали, безусловно, Его божественного посланничества. 2. Критикуя Евангелие, они не отрицали принципиально его положений. 3. Отвергая иконы, они делали исключения для лика Спасителя; иные же готовы были поклоняться вообще всем иконам, лишь бы они были обращены известным образом (на восток, а не на запад)[215]215
  Шмурло Е.Ф. Курс русской истории: В 4 т. Т. 2: Русь и Литва. СПб., 2000. С. 277.


[Закрыть].

А.И. Алексеев сложность изучения ереси «жидовствующих» объясняет тем, что обличители ереси объединяли «сторонников, по-видимому, крайне разнородных течений»[216]216
  Алексеев А.И. Под знаком конца времен. С. 206.


[Закрыть]. В.В. Мильков полагает, что наряду с еретиками-«библеистами» существовали и еретики иного толка, не отвергавшие полностью идей новозаветной литературы, а лишь сомневавшиеся в отдельных ее положениях[217]217
  В.В. Мильков В.В. Основные направления древнерусской мысли. С. 321.


[Закрыть]. К подобным выводам в свое время приходил и Е. Е. Голубинский, который, однако, попытался их примирить следующим образом: «Ересь „жидовствующих“, представлявшая в своем подлинном виде чисто жидовство, с совершенным отрицанием христианства, так что одно принимаемо было вместо другого, а в своем неподлинном виде – большее или меньшее христианское вольномыслие..»[218]218
  Голубинский Е.Е. История Русской церкви. С. 560.


[Закрыть] Несколько страниц спустя Голубинский предполагает, что помимо «подлинных» и «не подлинных» еретиков существует еще и третья категория, состоящая из «тех, кто, не отпадая в ересь и не заражаясь вольномыслием, стали почитателями и адептами лишь предлагавшихся жидовством чернокнижия и астрологии[219]219
  Там же. С. 603.


[Закрыть].

Голубинский честно постарался классифицировать это цветущее изобилие убеждений и заблуждений. Так как он не подвергал сомнению искренность преп. Иосифа, ему пришлось и здесь следовать показаниям Волоцкого игумена, который утверждал, что еретики, видя человека благоразумного, боялись оттолкнуть его своими эксцентричными взглядами и начинали с малого, испытывая благочестие своей жертвы критическими рассуждениями о вере, тем самым стараясь заронить в душах сомнение и смуту. Подобный прием способен объяснить разную степень вовлеченности людей в ересь, но не сосуществование в рамках одного движения столь несогласных меж собой мировоззрений. Если даже признать в «более или менее» христианском вольнодумце кандидата в «подлинные» еретики, никак нельзя увидеть в нем соумышленника иудеев. В нарисованной Голубинским лестнице, ведущей в подземелье безверия, отсутствует несколько ступеней, а то и целый пролет.

Знакомство с сочинением Волоцкого игумена порождает и другой вопрос – об идеологе ереси – в том грандиозном виде, в каком представил его Санин. Кто среди тех, кого Иосиф причислял к «жидовствукщим», обладал столь глубокими и разнообразными богословскими познаниями и литературными талантами? Если преп. Иосиф в своем грандиозном сочинении разоблачил всевозможные нападки на христианство, кто-то должен был их сформулировать и ввести в единую систему. Очевидно, на эту роль не подходят ни караимский вероучитель Схария, ни полуграмотные новгородские попы, ни жизнелюбивый митрополит Зосима, ни светский писатель и дипломат Федор Курицын.

Между тем, по нашему мнению, у ереси все же был свой идеолог – не кто иной, как преподобный Иосиф Волоцкий. Обратим внимание на «невинную», на первый взгляд, фразу в предпосланном «Просветителю» «Сказании о новой ереси новгородских еретиков..». «Этой беды ради и я выбрал из Священного Писания и святоотеческих творений некоторые обличения против речей еретиков, – уведомляет читателя Иосиф. – …Я собрал воедино свидетельства из различных святых книг, чтобы знающие, прочитав, вспомнили, а не знающие, прочитав, поняли»[220]220
  Иосиф Волоцкий. Просветитель. С. 32.


[Закрыть]. На наш взгляд, эта фраза раскрывает не столько алгоритм работы над «Просветителем», сколько незамысловатую методику компиляции, благодаря которой появилось на свет учение «жидовствующих». Иосиф кропотливо извлек из множества знакомых ему антиеретических трудов нападки на христианскую церковь, относящиеся к разным эпохам, и, объединив в одно целое, приписал их новгородским вероотступникам, заодно «изобличив» их с помощью богословов прошлого. Еще в середине XVI века рязанский епископ Кассиан критиковал «Просветитель», «яко не подлинну быти свидетельству книги сея»[221]221
  Московские соборы на еретиков XVI-ro века // Чтения в Обществе истории и древностей Российских. 1847. Кн. 3. С. 1.


[Закрыть]. Постриженник Кириллова монастыря Кассиан, очевидно, обвинял Иосифа в том, что тот возводил ложные обвинения на вольнодумцев и его книга содержит не достоверные свидетельства, а измышления о ереси. Р.Г. Скрынников обратил внимание на то, что в «Просветителе» преподобный Иосиф развивал мысль о «перехищрении и коварстве Божьем», которое противопоставляется «бесовскому злохытрству»[222]222
  Скрынников Р.Г. Святители и власти. С. 133, 134.


[Закрыть]. Иначе говоря, есть ложь «хорошая», допустимая для того, чтобы с ее помощью переиграть супротивников Божиих или своих недругов.

При внимательном прочтении «Просветителя» нетрудно проследить ход мыслей Волоцкого игумена. Вот как Иосиф живописует иконоборчество еретиков. «Они возносили многие хулы и поношения на Божественную церковь и всечестные иконы, говоря, что не следует поклоняться созданию рук, не следует изображать на святых иконах Св. Троицу, поскольку Авраам видел Бога с двумя ангелами, а не Троицу.. Они запрещали поклоняться божественным иконам и честному Кресту, бросали иконы в нечистые и скверные места, некоторые иконы они кусали зубами, как бешеные псы, некоторые разбивали, некоторые бросали в огонь и говорили: «…надругаемся над этими иконами, как жиды надругались над Христом»[223]223
  Иосиф Волоцкий. Просветитель. С. 25.


[Закрыть]. Сначала Иосиф излагает традиционные иконоборческие доводы, которые вкладывает в уста еретикам, затем переходит к их злобесньм деяниям, начиная от запрета на поклонение, переходя к дерзким богохульственным выходкам. В конце, словно спохватившись, что речь идет о «жидовствующих», говорит о том, что надругавшиеся над иконами новгородцы сознательно подражали иудеям.

Волоцкий игумен вполне сознательно придал воззрениям новгородских еретиков как можно более неопределенный и широкий характер. Как выражается Е.Е. Голубинский, «что касается несобственного или дохристианского вольномыслия, то относительно его преп. Иосиф Волоколамский не сообщает ничего определенного»[224]224
  Голубинский Е.Е. История Русской церкви. С. 599.


[Закрыть]. Разумеется! Определенность помешала бы преподобному выдвигать обвинения в принадлежности к ереси в отношении любого своего противника и оппонента. В этом смысле примечателен пример чернеца Захарии, настоятеля одного из монастырей близ Новгорода, который был изобличен как стригольник. В беседе с епископом Геннадием Захарий заявил: «А у кого, деи, ся причищати? Попы, деи, по мзде поставлены.. И аз познал что – стригольник», – резюмирует владыка[225]225
  История государства Российского. Хрестоматия. Свидетельства. Источники. Мнения. XV—XVI вв. Кн. 2. М., 1998.


[Закрыть]. Следовательно, Захария отношения ни к новгородским, ни к московским еретикам, ни к иудаизму не имел, но нашел покровителей в столице, что для Иосифа оказалось достаточным, чтобы приписать его к «жидовствующим»[226]226
  Голубинский Е.Е. История Русской церкви. С. 569, 570.


[Закрыть].

В этом отношении показательны 12 – 16 слова «Просветителя», составленные после 1504 года. В них преподобный отвечает «жидовствующим», которые якобы ратуют за прощение еретиков и отступников. Так, «слово» шестнадцатое направлено «против ереси новгородских еретиков, говорящих, что если еретики или отступники, обличенные в своих ересях и отступничестве и осужденные, начнут каяться, то следует принять их покаяние и удостоить их милости»[227]227
  Иосиф Волоцкий. Просветитель. С. 34, 35.


[Закрыть]. На самом деле Иосиф полемизирует здесь не с учениками Схарии, а с заволжскими старцами, которые указывали игумену на то, что «нераскаявшихся и непокорных еретиков предписано держать в заключении, а покаявшихся и проклявших свое заблуждение еретиков Божья церковь принимает в распростертые объятия: ради грешников облекся плотью Сын Божий, и пришел он погибших сыскать и спасти»[228]228
  Послания Иосифа Волоцкого. С. 355.


[Закрыть].

Однако Иосиф без всякого стеснения приписывает этот аргумент нестяжателей богомерзким еретикам, а заодно поясняет, что нынешние отступники каются притворно, а «поскольку в святых книгах не говорится, как принимать таковых еретиков и как определить, достойные ли плоды принесло их покаяние, не следует прощать их и давать им волю и послабление»[229]229
  Там же. С. 360.


[Закрыть]. Таким образом, Иосиф создает прецедент, в соответствии с которым любой враг партии «любостяжателей» будет обвинен в жидовстве, безотносительно истинных воззрений, им исповедуемых. Этот прием с успехом использовался иосифлянами на протяжении последующих десятилетий.

Выше мы упоминали о том, что на соборе 1531 года Михаил Захарьин указывал на Максима Грека как на смутотворца, распространителя различных пагубных лжеучений, причем на первом месте оказалась именно «жидовская» ересь. Судьи словно позабыли, что участникам одного из предыдущих соборов (Голубинский полагает, что при Варлааме) Святогорец адресовал «совет к собору православному на Исака жидовина, волхва, чародея и прелестника», где обличал некоего последователя Схарии, объявившегося в московских пределах, и яростно ополчался на астрологию и чародейство[230]230
  Голубинский Е.Е. История Русской церкви. С. 649.


[Закрыть]. Казалось, при самом большом желании Максима невозможно уличить в сочувствии к иудаизму, однако обвинителей мало интересовали действительный образ мыслей и поступки оппонента. В 1553 году заволжских старцев вновь обвиняли в жидовстве – теперь уже в связи с делом Матвея Башкина. Обвинения и всякое упоминание о ереси прекратились только тогда, когда цель была достигнута и партия нестяжателей была полностью разгромлена.

Глава 4
РЕЧИ О ВЕРЕ

Войди в себя, и пребывай в сердце своем, ибо там – Бог.

Св. Ефрем Сирин

Крест и менора

Но если признать ересь «жидовствующих» выдумкой преп. Иосифа Волоцкого, то данный вывод вступает в противоречие с несомненными признаками брожения умов в среде новгородского священства и столичной элиты, существованием Схарии и очевидными результатами его прозелитического усердия и многими другими приметами жестоких вероисповедальных столкновений в последние десятилетия XV века, а также их явственной связью с иудаизмом. Некое специфическое направление религиозной мысли, несовместимое с официозным православием, несомненно, существовало и располагало значительным числом приверженцев. Несомненно и присутствие иудейского влияния. Тем не менее преп. Иосиф Волоцкий либо не смог, либо не захотел распознать его сущность, предпочитая сразу приступить к составлению обвинительного заключения.

Вплотную к разгадке тайны ереси «жидовствующих» подошел еще Е. Е. Голубинский. Рассказывая о том, что еретики привлекали адептов, предлагая им научные знания в иудейской упаковке, историк, между прочим, отмечает следующее: «В круг своей каббалы евреи включили и астрологию, сделав ее также своим достоянием, т. е. утверждая, что только именно они обладают тайною так повелевать светилами небесными, чтобы эти последние служили благополучию людей»[231]231
  Голубинский Е.Е. История Русской церкви. С. 594.


[Закрыть]. Однако каббалистическая линия играет у Е.Е. Голубинского вспомогательную и малозаметную роль. Кроме того, он делает грубую ошибку, представляя каббалу составной частью ортодоксального иудаизма.

Впрочем, в ином случае, развивая эту тему, исследователь неминуемо бы вступил в противоречие с традиционной версией, основанной на показаниях преп. Иосифа и содержании «Просветителя». Потому Е.Е. Голубинский, как и А.В. Карташев, словно пугаясь своих догадок, продолжали послушно следовать по пути, указанному волоцким игуменом. Указывал на каббалистические корни «жидовствукщих» и покойный митрополит Санкт-Петербургский и Ладожский Иоанн. Однако, как и Голубинский, владыка Иоанн не вполне ясно представлял, что представляет из себя каббала, упомянув ее исключительно для того, чтобы придать новгородской секте еще более зловещий характер[232]232
  Митрополит Санкт-Петербургский и Ладожский Иоанн. Самодержавие духа. Очерки русского самосознания. СПб., 1995. С. 122.


[Закрыть].

Совсем недавно В.В. Мильков указал на сходство некоторых еретических идей с «мистико-пантеистическим учением каббалы», однако не стал развивать данную версию, так как, следуя традиционной трактовке, не разделял новгородский и московский кружки, одновременно отмечая их расхождения: «Наряду с еретиками-«библеистами» существовали и еретики иного толка, не отвергавшие полностью идей новозаветной литературы, а лишь сомневавшиеся в отдельных ее положениях»[233]233
  В. В. Мильков. Основные направления древнерусской мысли. С. 321, 335.


[Закрыть]. Попробуем до конца пройти по каббалистической «дорожке», полагая, что ответы на волнующие нас вопросы о содержании вероучения «жидовствующих» можно найти в точках пересечения христианства и каббалы.

Каббала – мистическое течение в иудаизме, последователи которого стремились постигнуть истинный смысл Торы – ветхозаветного Пятикнижия Моисея, получить высшее осознание, составить истинную картину мира. Знания о Творце, высшем мире, передавались каббалистами устно и письменно. Считается, что самая первая книга по каббале «Тайный ангел» («Разиэль Амалах») написана первочеловеком Адамом, который получил свои знания непосредственно свыше, а первым каббалистом, самостоятельно постигшим Творца, был праотец Авраам.

Каббала рассматривает благодать как Божественное воздействия на человека. Каббалисты полагают, что формы всякого бытия представляют собой десять сфер – сефирот. Эти миры не разделены, а как бы включены друг в друга, подобно концентрическим кругам. Низшие миры реализуют то, что более идеально содержится в высших, а существа и предметы высших миров, воспринимая из первого источника божественные влияния, передают их низшим, служа, таким образом, каналами или «сосудами» благодати. Иудейский семисвечник-менора отображает воздействие благодати на все небесные вещи.

Отголоски каббалистических воззрений угадываются в учении фарисеев, учивших, что Дух Божий проявляется через наставников, или «отцов». Некоторые раннехристианские писатели отмечали аскетические упражнения, принятые у фарисеев, и склонность многих из них к астрологии, что также относится к явным приметам каббалистического влияния[234]234
  Мень А. Сын Человеческий. М., 1997. С. 371.


[Закрыть]. Новый Завет свидетельствует, что фарисеи верили в воскресение мертвых, посмертное воздаяние, верили в ангелов и авторитет «старцев» (Мф. 15, 1 сл, Деян. 23, 8). В свою очередь, фарисеи внесли заметный вклад в формирование первых христианских общин. Когда после Пятидесятницы в Иерусалиме начался стремительный рост христианства, многие фарисеи поколебались, а некоторые даже примкнули к новому учению. Их примеру последовало значительное число иудейских священников (Деян. 6, 7).

Когда апостол Павел рассуждал о свободе и благодати (достаточно вспомнить знаменитое «Где Дух Господень, там свобода» (2 Кор. 3; 17), то различия между каббалистической и христианской антропологией становились очевидными. Ведь для Павла верующий мог обрести свободу во Христе исключительно благодаря Боговоплощению. Но в течение нескольких десятилетий после земной жизни Иисуса, когда христианская догматика еще не сформировалась, между последователями новой религии, с одной стороны, и фарисеями и каббалистами – с другой, не существовало непримиримого антагонизма, а значит, предпосылок против обращения христиан к многовековому каббалистическому наследию. Знаменательно, что Апостол Павел и рабби Акиба были учениками главы фарисеев Гамалиила. В отличие от иерархии саддукейской, Гамалиил рекомендовал относиться терпимо к новому учению (Деян. 5, 34 сл.). Сложилась легенда, что Гамалиил стал позднее христианином, был крещен апостолами Петром и Иоанном (Правосл. Энц., 1, С. 615), а древние апокрифы даже называли его святым.

Без вражды относился к христианам и основатель иудаистской богословской школы в Ямнии фарисей Иоханан бен Заккай (ум. ок. 80 н. э.). При нем Ямнийская школа стала авторитетным религиозным центром и даже иногда именовалась «Синедрионом». Однако правление его преемника Гамалиила II ознаменовалось полным разрывом между христианами и иудеями, каббалистами в том числе. Разработанное ямнийскими богословами дополнение к Торе – Талмуд – подпитывало религиозный и национальный изоляционизм евреев, воздвигало стену между исповедниками Моисеевой веры и внешним миром. В то время как евреи-христиане постепенно отрываются от почвы ветхозаветного Закона, иудеи все жестче регламентируют свою жизнь в соответствие с его нормами.

Разрыв этот стал бесповоротным после второй Иудейской войны (132 – 135 гг. н. э.) • На борьбу с римлянами поднялся человек по прозвищу Бар-Кохба (Сын Звезды), который объявил себя, возможно в подражание Иисусу, мессией и увлек на борьбу значительную часть населения. Если умеренные фарисеи и христиане в движении Бар-Кохбы не участвовали, то рабби Акиба бен Иосиф признал мессианизм Бар-Кохбы и даже вручил ему жезл командующего. Христианам подобное поведение Акибы должно было казаться святотатством, поскольку Мессия уже приходил на землю в облике Христа. Восстание было подавлено, с рабби Акиба римляне содрали кожу раскаленными крючьями. Разгром восстания Бар-Кохбы ускорил окончательный разрыв христиан с иудаизмом, а также изолировал иудеохристиан, которых теперь ни христиане, ни иудеи не считали за своих[235]235
  Свенцицкая И.С. Раннее христианство: страницы истории. М., 1988. С. 123.


[Закрыть]. Борьба за единство еврейского народа исключала возможность каких-либо течений внутри иудаизма. Это окончательно определило отношение фарисеев к христианам, которые стали именоваться не иначе как еретиками.

Бог – Логос – Эон

Иная ситуация сложилась в Египте, где проживало примерно миллион евреев, которые в отличие от своих палестинских собратьев активно усваивали элементы греческой культуры. Связующая нить между иудаизмом и христианством здесь сохранялась более длительное время благодаря философской школе Филона (ум. в 40-х годах I в. н. э.), который пытался синтезировать классическую античную мысль и Ветхий Завет, опирался на каббалу и оказал значительное влияние на богословов Восточной Церкви. Образ Моисея, приближающегося к Богу в Синайском мраке, которым впервые воспользовался Филон Александрийский как символом экстаза, становится у отцов православной церкви излюбленным образом непознаваемости Божественной природы человеческим опытом[236]236
  Лосский В. Н. Очерк мистического богословия Восточной Церкви. Догматическое богословие. М., 1991. С. 29.


[Закрыть].

Значительное воздействие на христианство оказало учение Филона о Логосе как порождении Бога, посредством которого человек может постичь общение в блаженном экстазе. В отличие от Платона и стоиков Филон не видел в своей «идее всех идей», или в своем Логосе, абсолютного и самобытного начала: Логос есть прежде всего способность Божества, его энергия, сила или разум[237]237
  Трубецкой С.Н. Учение о Логосе в его истории // Сочинения. М., 1994. С. 174.


[Закрыть]. Используя термин античной философии, Филон обратился к древней устной каббалистической традиции, поскольку именно здесь содержится учение об атрибутах, силах и свойствах Божества. Филон сам говорил про учение о силах Божества, составившее впоследствии главную часть каббалы, как про великую тайну, о которой сообщается только посвященным[238]238
  Там же. С. 167.


[Закрыть].

Учение Филона оказало значительное воздействие на различные направления гностицизма – своеобразной эзотерической философии, содержащей в себе тайное знание (др. – гр. «gnosis» – знание) о мироздании. Человек наделялся сверхъестественными способностями и возможностями, ради чего гностики заимствовали идеи из египетской магии и греческой философии и каббалы. Мироздание у гностиков представляло собой лестницу из «эонов» – сущностей. Наверху мироздания стоял Бог, Мировой разум или иная высшая сущность, посредством Божественного логоса творившая Разум и другие зоны. Учения о мироздании каббалистов (Первоначало и его сефироты) и гностиков (Первоотец и его зоны) практически тождественны. Гностики рассматривали Христа как особенное небесное существо, особый эон»[239]239
  Там же. С. 339.


[Закрыть]. В конце I в. в Сирии секта элькесаитов утверждала, что на человека Иисуса во время крещения сошел Божественный «эон» Христос и его «обожил»[240]240
  Карсавин Л.П. Святые отцы и учители Церкви. (Раскрытие Православия в их творениях). М., 1994. С. 47.


[Закрыть]. В этой связи представляется закономерным, что в результате знакомства с каббалой мировоззрение московского кружка приобрело ощутимый оттенок гностицизма. В одном из памятников еретической мысли «Написании о грамоте», говорится о том, что для спасения человечества Бог приводит в мир не Сына своего Христа, а грамоту – тождество Бога-Слова с Логосом, созидающим мир[241]241
  В.В. Мильков. Основные направления древнерусской мысли. С. 335.


[Закрыть].

Процесс взаимопроникновения различных религиозных движений был несомненно достаточно интенсивным, хотя и не продолжительным. Тесно связано с гностическими представлениями и фразеологией Евангелие от Иоанна. Элементы гностического подхода содержатся в Посланиях Павла[242]242
  Мень А. Сын Человеческий. С. 340; Свенцицкая И. С. Раннее христианство: страницы истории. С. 258.


[Закрыть]. Очевидно, что в I—II веках иудейские и христианские мыслители, пытавшиеся открыть тайну мироздания и место человека в нем, первоначально обращались к одному кругу понятий и проблем. Со временем последователи разных учений все более отдалялись, противоречия становились все более ожесточенными. В частности, по мнению философа С.Н. Трубецкого, «многие из ранних христианских мыслителей и апологетов продолжали соединять с идеей Логоса стоические и платонические представления; но в общехристианском сознании эти чуждые элементы отпадали сами собою, и в процессе роста и развития религиозной мысли оставалось лишь религиозное значение Логоса, которое определялось мыслью о Христе и его Деле, образом Христовьм, сознанием божественного содержания этого образа»[243]243
  Трубецкой С.Н. Учение о Логосе в его истории. С. 200.


[Закрыть].

Адам Кадмон

В богословских столкновениях «главной заботой Церкви и залогом ее борьбы являются утверждение и указание возможности, модуса и способов единения человека с Богом». В порядке домостроительного проявления Святой Троицы в мире каждая энергия исходит от Отца и сообщается через сына в Духе Святом. Всецело непознаваемый в Своей Сущности, Бог всецело открывает Себя в Своих энергиях, которые не разделяют Его природы на две части – познаваемую и непознаваемую, но указывают на два различных модуса Божественного бытия – в сущности и внесущности. Различие между сущностью и энергиями – основа православного учения о благодати[244]244
  Лосский В.Н. Очерк мистического богословия Восточной Церкви. С. 64, 67.


[Закрыть].

В отличие от христианства каббалисты и гностики нуждались в дополнительном звене, соединяющем Бога и человека. В I—II вв. возникло толкование, приписываемое рабби Акибе, согласно которому человек сотворён «по образу» не Бога, но Адама Кадмона. Филон Александрийский соединил эти представления с платоновской концепцией идеи как вневременного образца вещи: «небесный человек» мыслился как идеальная парадигма «земного человека». Логос мыслился Филоном как порожденный Богом первый ангел, посредством которого человек способен достичь общения с божеством в блаженном экстазе[245]245
  Свенцицкая И. С. Раннее христианство: страницы истории. С. 258.


[Закрыть]. С.С. Аверинцев указывает, что полное развитие мифологема Адама Кадмона получила в позднейшей каббалистической мистике XIII—XVIII вв., трактующей Адама Кадмона как онтологически необходимое соединительное звено между неопределимой беспредельностью Бога и его самоопределением через полагаемые им же формы[246]246
  Аверинцев С.С. Адам Кадмон // Мифы народов мира в 2 т. Т. 1. М., 1987. С. 43—44.


[Закрыть].

Отделяя Святой Дух от Всевышнего, конструируя «промежуточные» ипостаси между Создателем и его творением, отрицая богочеловеческую природу Христа, каббалисты, гностики, последователи других сект отказывались от Богопостижения, удаляясь в сторону оккультных упражнений доступных избранным. Лосский замечал, что Церковь боролась против гностиков для того, чтобы защитить саму идею обожения как вселенского завершения: «Бог стал человеком для того, чтобы человек стал богом»[247]247
  Лосский В.Н. Очерк мистического богословия Восточной Церкви. С. 10.


[Закрыть]. Л. Карсавин указывает на то, что Христианское монашество как высшая ступень христианской жизни делает возможным и конкретно-понятным учение о Духе Святом, о Духе, преображающем уже и земную жизнь, не спасающем от мира, как у гностиков, но спасающем мир[248]248
  Карсавин Л.П. Святые отцы и учители Церкви. С. 127.


[Закрыть].