Текст книги "Наемник (СИ)"
Автор книги: Максим Шейко
сообщить о нарушении
Текущая страница: 18 (всего у книги 23 страниц)
Глава LXIX
Обнаруженные конники оказались в итоге союзниками из отдельного дивизиона королевских конных егерей Виннерда, так что сражение откладывалось. Наш лихой рейд по вражеским тылам благополучно завершился – пришло время подводить итоги и выяснять отношения с товарищами по оружию. Причем если с первым никаких особых трудностей не наблюдалось, то последнее виделось едва ли не более сложной задачей, чем недавний забег по Дагонским топям.
Неудивительно, что Бенно, понимавший всё это куда лучше меня, отнюдь не стремился приблизить радостный момент объединения с главными силами наших союзников. Установив контакт с передовыми дозорами западной армии Лиги, "мертвецы" первым делом встали на дневку, которая в итоге растянулась на три дня. Солдаты и лошади получили заслуженный отдых, а обозники – возможность подлатать дышащие на ладан повозки и спокойно перепаковать оставшиеся запасы и трофеи. После этого оставаться на месте было уже как-то неприлично и танарисская армия, свернув лагерь, все же двинулась на соединение с войсками северных королевств.
Правда, маршрут для этого был выбран весьма причудливый. Вместо простого и незатейливого марша на восток к счастливо избежавшей имперской атаки Рабонне, где в данный момент расположилась ставка Западной армии, мы неспешно двинулись на север, углубляясь во владения Ринсфельда Третьего. Уважительный повод для столь странного поведения у нас, разумеется, нашелся и даже не один.
Во-первых, прямой дороги на восток сколько-нибудь пристойного качества просто не существовало в природе, а наш походный обоз находился в весьма плачевном состоянии после тяжелого рейда по Стигии и повторного испытания проселками просто не выдержал бы. По крайней мере, об этом с авторитетным видом заявил Вист на совещании высшего командного состава, а Бенно не менее солидно покивал, соглашаясь с такой трактовкой.
Во-вторых, в Лотреке, куда мы нынче направлялись, должна была состояться встреча с нашим штатным армейским обозом, вернее, с большей и наиболее громоздкой его частью. Отправляясь на покорение Гердара, ле Кройф отослал основную часть повозок с багажом, запасным снаряжением, осадным парком и прочими полезными, но тяжелыми вещами в Ирбренд, велев ждать там три дня, после чего двигаться по Северному тракту далее в Аместрис. Такой маневр призван был не только облегчить армии форсирование трясины и последующий забег по вражеской территории, но и замаскировать до известной степени наши истинные намерения. Теперь для старой уловки нашлось новое применение. И пусть союзнички хоть на понос изойдут от возмущения, но крыть им тут по большому счету нечем. С формальной точки зрения без нормального тылового обеспечения воевать нельзя и неважно, насколько это правда в данном конкретном случае.
Кстати, добравшись до Лотрека и воссоединившись, наконец, со своим обожаемым барахлом, танарисская армия вовсе не воспылала боевым духом и не ринулась с новыми силами громить ненавистного врага, а спокойно расположилась лагерем у стен города и в очередной раз занялась реорганизацией обоза. Наши штатные кузнецы, плотники, шорники и прочий мастеровой люд из числа нонкомбатантов вместе со своими городскими коллегами чинили и подновляли повозки, тенты, палатки, упряжь… словом, всё, что только можно было выковать, выстрогать, заштопать или просто заменить. Заодно все желающие получили отличную возможность сбагрить за наличность городским торговцам и налетевшим как мухи на дерьмо маркитантам трофеи из гердарской добычи и прикупить взамен что-нибудь полезного. Мы с Вистом, естественно, в стороне не остались и с благословения ле Кройфа пустили с молотка конфискованные крестьянские таратайки, лошадок и лишний скот, разгрузив таким образом вагенбург и существенно пополнив походную казну.
Но как бы мы не стремились оттянуть неприятный момент встречи с союзниками, бесконечно такая игра в прятки продолжаться не могла. Так что одним далеко не прекрасным днём Бенно, выслушав очередную порцию докладов и не найдя в них ни единой достойной причины для задержки, все же отдал приказ сворачивать лагерь и выступать к Рабонне на соединение с главными силами Западной армии. Наша война с империей входила в новую фазу.
Очередной этап борьбы начался именно так, как мы и опасались – со скандала. Едва "мертвецы" притопали в точку сбора и начали обустраиваться на периферии огромного лагеря объединенной армии, как в нашем расположении нарисовался любопытный персонаж. Совсем еще молодой мальчишка лет шестнадцати-восемнадцати с наглыми глазами, надменной мордой и брезгливой улыбкой под едва пробившимися и тщательно лелеемыми усиками. Образ юного хозяина жизни дополняли легкая сабля в богато отделанных ножнах, пригодная разве что для парадов, и элегантный костюмчик вроде бы военного покроя, но при этом украшенный таким количеством всевозможных нашивок, пуговичек и пряжек, что мог бы дать фору любому парадному камзолу.
Я как раз докладывал Бенно о том, что наш арьергард закончил расположение на новом месте, когда этот разряженный сопляк, не глядя в нашу сторону и даже не потрудившись слезть с храпящего и пританцовывающего на месте коня, процедил через губу:
– Командиру танарисского отряда приказано немедленно явиться к его высочеству.
Мы с Бенно озадаченно переглянулись. Отряда? Приказано? Похоже, всё еще хуже, чем предполагалось…
– Это кто вообще такой и что он делает в НАШЕМ расположении?
Я в ответ на провокационный вопрос командира демонстративно пожимаю плечами и тут же вношу конструктивное предложение:
– Понятия не имею, господин ландмейстер. Прикажете вышвырнуть?
Юнец, слушая наш содержательный диалог, стремительно наливается краской и тут же спешит внести ясность, срываясь при этом на фальцет:
– Я Бодо ле Хост, наследник барона Хостера и адъютант его высочества принца Ронделла!
– Сын барона, значит…
В голосе Бенно звучит ничем не прикрытый скепсис, что вызывает новый приступ возмущения у несовершеннолетнего посланца.
– Для тебя я – "ваша милость", наёмник!
Ле Кройф в ответ издает какой-то полухмык-полухрюк, умудрившись приправить этот шумовой эффект изрядной долей издевки:
– Для меня ты – кусок дерьма. А принцу своему передай, что если он хочет мне что-то сказать, то ворота МОЕГО лагеря всегда открыты для него.
Наследник барона, округлив глаза и воинственно встопорщив усики, хватается за рукоять сабельки, чем вызывает у нас с Бенно абсолютно одинаковые и весьма пренебрежительные ухмылки. Драбанты командующего проявляют куда меньше такта и чувства юмора, синхронно шагнув вперед и наставив алебарды на потенциального… пожалуй, всё-таки покойника, так как на убийцу юный ле Хост никак не тянул. Неизвестно, что из вышеперечисленного сыграло решающую роль, но в итоге разум всё же возобладал над гонором. Неудачливый посланник, потискав эфес еще несколько секунд, все же смирился с неизбежным и, прекратив буравить нас огненным взглядом, повернул свой копытный транспорт восвояси, тщетно стараясь сохранить гордый и независимый вид.
Едва один курьер покинул наше расположение под веселый гогот и глумливые комментарии собравшихся солдат, как на горизонте уже нарисовался следующий посетитель. Этот выглядел куда солидней, да и вел себя совсем иначе.
Суровый, подтянутый офицер лет тридцати в щеголеватом, но несомненно форменном лейтенантском мундире, при палаше и кирасе явился в сопровождении знаменосца и трубача. Новый гонец не гнул пальцы и не цедил слова сквозь зубы, а спешился и вежливо, не роняя собственного достоинства, представился адъютантом маршала ле Грайма. После чего поздравил "доблестного барона ле Кройфа и его храбрых солдат" с успешным окончанием похода и передал приглашение (!) командующему танарисской армии (!!) посетить военный совет, который состоится в штабном шатре сегодня на закате. Озвучив послание, церемонно раскланялся и спокойно удалился, оставив нас переваривать услышанное.
Первым нарушил задумчивое молчание ле Кройф:
– Что думаешь?
Я в некотором сомнении погладил подбородок (опять бриться надо, блин!), затем все же выдал результат своих размышлений:
– Одно из двух: либо принц Ронделл совсем дурак, либо его адъютант.
Бенно согласно кивает:
– Либо они друг друга стоят.
– Вариант.
Мы еще немного помолчали, затем ле Кройф, сплюнув под ноги, буднично произнес:
– Пройдись по лагерю, хочу знать, чем тут дышат до того, как попаду на совет к маршалу.
Я, молча кивнув, направился было выполнять поручение, когда меня догнал уточняющий приказ:
– Драбантов с собой возьми. И еще капральство из дежурной роты.
Ого! А командир-то серьезно настроен. Если так и дальше пойдет, как бы нам с боем прорываться домой не пришлось. Впрочем, прогулка по лагерю объединенной армии, предпринятая в компании неизменного Дирка и дюжины латников из дежурной смены, несколько поумерила мои опасения.
Нападать на нас в открытую явно не собирались. Пока. А что будет дальше, покажет вечернее совещание. Если его королевское высочество продолжит переть буром, то всё возможно… Сейчас же бойцы как Виннерда, так и Аместриса предавались блаженному ничегонеделанию в ожидании решений высшего командования. Свободные от караулов и прочих рутинных обязанностей воины слонялись по лагерю, толклись у палаток маркитантов, резались в азартные игры, беззлобно переругивались в очереди к походному борделю, правили нехитрую снарягу или попросту дрыхли в соответствии со старым, как мир, принципом, согласно которому солдат спит, а служба идет (и деньги, соответственно, капают).
На нашу разведгруппу внимания особо не обращали – так, поглядывали лениво. Дирк повстречал какого-то давнего знакомого, с которым как-то пересекался несколько лет назад не то в Лигранде, не то еще где-то на севере, и, получив мое одобрение, отправился отмечать столь знаменательное событие. Вернулся весельчак часа через три в изрядном подпитии, зато с новостями. Впрочем, ничего принципиально нового он так и не сообщил, разве что лишний раз подтвердил то, что мы и так знали или подозревали с высокой степенью вероятности.
Совместив рассказ сержанта с собственными наблюдениями и старыми агентурными сведениями, я пришел к закономерному выводу: никакой единой армии Лиги не существует в принципе. Есть несколько союзных армий, включая нашу, которые действуют вроде бы вместе, но общего командования не имеют. Каждый следующий шаг является либо чьей-то отсебятиной, как наш недавний поход через болота, либо компромиссом, достигаемым путем многочисленных совещаний – этот вариант нам еще только предстоит опробовать.
Нет, формально всем рулит ле Грайм – командующий армией Аместриса, которого Ринсфельд каким-то хитрым образом смог протолкнуть в маршалы. Вроде бы на основании того, что выставил наибольшее количество копий в состав объединенных сил и частично взял на себя снабжение прочих союзных контингентов, вошедших в армию Лиги. Вполне возможно, что так оно и есть, ибо помнится, еще на стадии обсуждения планов текущей кампании, поднимался вопрос о возможном присоединении к нашим вооруженным силам нескольких валландских полков. И главной причиной, по которой этого не случилось, было именно то, что представители Валланда оказались бы в нашей соединенной армии крупнейшей фракцией. Что, естественно, давало им право на командование всей этой сборной солянкой и столь же естественно не устраивало всех остальных дольщиков данного предприятия.
Как там было на самом деле – лишь Сатар знает, да и то не факт. Впрочем, несмотря на все официальные и подковерные договоренности (а может, и благодаря им), принц Ронделл вместе со всей армией Виннерда клал с прибором и на ле Грайма, и на его маршальский жезл, и на все его полномочия. Ну и мы, соответственно.
Маршал, судя по всему, ситуацию понимал правильно, потому и приглашал Бенно на совещание, как на светский раут. Так что тут еще не всё потеряно – глядишь, и договоримся по-хорошему. Если принц Виннердский совсем берега не потеряет. Но вообще такая ситуация с командованием лично меня слегка напрягает. Одна надежда, что у имперцев всё обстоит еще хуже, иначе как же мы будем их побеждать?!
Глава LXX
Военный совет, состоявшийся тем же вечером в маршальском шатре, не только ответил на некоторые из волновавших меня вопросов, но и обозначил ряд новых проблем.
Начиналось всё чинно и благородно. Командиры армий и полков со своими адъютантами один за другим подъезжали к обиталищу нашего номинального главкома, приветствуемые звуками труб и торжественной барабанной дробью, а затем в порядке живой очереди просачивались внутрь, проходя мимо строя застывших, словно статуи, маршальских драбантов. Эти рослые жлобы с лихо закрученными усами, в начищенных до зеркального блеска доспехах, вооруженные алебардами и двуручниками, вызывали у меня некоторые опасение, но ничего конкретного ни им, ни их шефу я предъявить не мог. Традиция-с! Впрочем, вели себя телохранители скромно, отбирать у гостей оружие не пытались и свободу передвижения никак не ограничивали. Так что, потоптавшись немного у входа и внимательно оглядев всех восьмерых бодигардов, я все же последовал за ле Кройфом, уже успевшим проникнуть в недра матерчатого мини-дворца, по недоразумению называвшегося шатром.
Внутри штабной мега-палатки было поинтересней. Сперва я попал в этакую прихожую, где меня поджидал Бенно, а затем мы уже вместе вошли в "зал" для совещаний. Собравшиеся ландмейстеры и капитаны приветствовали нас нестройными возгласами. Гладко выбритый приземистый крепыш в традиционно сером мундире наемника, но с нашитой на левом рукаве эмблемой Виннерда, дружелюбно махнул рукой.
– Здорово, Мясник! Давненько не виделись! Говорят, ты неплохо поднялся?
Ле Кройф в ответ изобразил нечто вроде дружелюбной усмешки:
– Да и ты вроде не бедствуешь. Или "железнобокие" уже не лучшие пикинеры порубежья, а, Коннер?
Поименованный Коннером крепыш весело скалится:
– Куда нам до "мертвецов"! Вы же герцогства как семечки щелкаете, только шелуха во все стороны летит. Не то что мы. Как в Виннерд нанялись, так уже год, почитай, без дела стоим. Думали, с имперцами схлестнемся, так и те удрали. Одно хорошо – деньги пока вовремя платят, не то давно бы уже солдаты взбунтовались. А ведь было время… Помнишь, как тогда у Озерного? Сколько уже прошло-то? Четыре, пять лет?
– Четыре. Славное дельце было…
Словоохотливый капитан весело хохотнул:
– Да уж, славное! Это ж тогда ты свое прозвище заработал?
– Твоими стараниями.
– Ладно, ладно! – Коннер шутливо поднял руки, словно признавая поражение в этой словестной пикировке. – Кто старое помянет… Да и неплохое ж вроде прозвище вышло?
Неизвестно, сколько еще мог продолжаться вечер воспоминаний, так как в этом месте диалог старых товарищей по оружию был прерван появлением новых действующих лиц. Практически одновременно, но с разных сторон, в зал для совещаний вошли принц Ронделл и маршал ле Грайм. Его высочество, как и все прочие гости, явился с улицы, а хозяин шатра выбрался откуда-то из темных глубин своего жилища. Причем столь синхронное появление ведущих актеров этого выездного театра никого из присутствующих особо не впечатлило, из чего я сделал вполне естественный вывод о том, что такой маневр главные местные антагонисты проворачивают регулярно.
Маршал сходу взял быка за рога и, слегка кивнув принцу, тут же объявил собрание открытым:
– Господа! Счастлив видеть всех вас в добром здравии. Как вы наверняка уже знаете, к нам накануне присоединились главные силы танарисской армии…
– И раз уж это наконец-то случилось, я хотел бы знать, почему это произошло только сейчас? И кто виноват в том, что танарисцы не соблюдают взятые на себя обязательства?
Едва Ронделл начал свой спич, весьма невежливо прервав главнокомандующего на полуслове, как все собравшиеся командиры словно по команде повернулись в его сторону. Некоторые, во главе с самим ле Граймом, смотрели с легким осуждением, большинство – со столь же легким интересом. Принц – крепкий мускулистый мужик лет тридцати пяти с квадратным подбородком и греческим носом – прям хоть профиль на медали выбивай, явно рвался показать всем и каждому кто здесь самый главный. Видать, кавалерийский наскок сопливого адъютанта ничему его царственное высочество не научил. Что ж, урок можно и повторить.
Бенно спокойно выслушал эмоциональную речь виннерца и, как ни в чем не бывало, вновь повернулся к нашему официальному главкому:
– Вы, кажется, собирались поведать нам о ближайших планах, господин маршал? Перед тем как вас прервали.
Ле Грайм молча погладил рукой седеющую бородку, пряча довольную ухмылку. Выходка ле Кройфа явно пришлась ему по душе. Зато принц буквально взорвался:
– Я задал вам вопрос, ландмейстер!!!
Последнее слово Ронделл выделил особо, явно намекая на подчиненное положение своего собеседника, но Бенно даже ухом не повел.
– И что с того?
– Вы забываетесь!
– Да неужели? И когда ж это я успел поступить на службу Виннерду, чтобы отчитываться перед ИХ командующим?
После этих слов глаза принца опасно сощурились, а кулаки сжались так, что костяшки пальцев побелели.
– Танарис подписал с нами союзный договор!
Ле Кройф в ответ лишь пожимает плечами:
– Если вы считаете, что наша армия не в полной мере выполняет взятые на себя обязательства, то можете составить об этом соответствующий рапорт. Возможно, ваш батюшка, или кронпринц, если сочтет эти претензии обоснованными, сочинит на основе такого доклада пространную ноту для герцогини ле Марр. А уж она, в свою очередь, рассмотрев все обстоятельства…
Ронделл, старательно игравший желваками во время этой неспешной лекции наконец не выдержал:
– Вы, кажется, забыли, КТО выделяет Ноэль средства на содержание армии, но вот герцогиня помнит об этом прекрасно, уверяю вас!
– А мне плевать, откуда герцогиня берет деньги на содержание МОЕЙ армии.
– Господа! Господа!
Маршал, всё это время, жмурясь от удовольствия, слушавший перепалку своих союзников-подчиненных, поняв, что дело пахнет керосином, все же счел нужным вмешаться. Еще бы, ведь последняя фраза Бенно практически в открытую намекала на возможность мятежа с полным расторжением всех предыдущих договоренностей и резкой сменой политического вектора на любой другой вплоть до противоположного! Положа руку на сердце, тут командир слегка перегнул палку, но оно того стоило! По крайней мере принц как-то сразу сдулся, так и не найдя что ответить. В результате на заседании, пусть и ненадолго, установился относительный мир и покой, а совещание вошло в хоть сколько-то деловое русло.
Хотя если подходить к вопросу беспристрастно, то конструктива в обсуждениях так и не появилось. Высокие договаривающиеся стороны по-прежнему занимались переводом стрелок и перетягиванием одеяла, щедро пересыпая свою речь военными терминами и слегка завуалированными оскорблениями в адрес оппонентов. Разница с началом этого генеральского шабаша заключалась лишь в том, что представителей Танариса вынужденно признали равноправными участниками мероприятия и уже не пытались на голом авторитете поставить в позу пьющего оленя.
В остальном же всё осталось по-старому. Принц со своими прихлебателями рвался всех возглавить и победить, маршал пытался как-то урезонить венценосного союзника, а Бенно периодически вставлял ехидные замечания, прозрачно намекая на умственную неполноценность его высочества. Причем точку зрения ле Кройфа, судя по одобрительным возгласам из зала, разделяли очень многие командиры наемных отрядов, в том числе и входящих в армию Виннерда. Видать, Ронделл времени даром не терял и, даже не воюя, успел заработать среди профессиональных вояк изрядный "авторитет".
Вообще-то Валли предупреждала, что потомки у Ротмара один тупее другого. Старика боги щедро наделили, а вот на детях сэкономили: ума выделили мало, зато спеси – на десятерых. С кронпринцем возились отдельно – наследник же, так что там всё не так мрачно, хотя до папы всё равно далеко. А вот с младшеньким – совсем беда. Я, честно говоря, до сегодняшнего дня думал, что она сгущает краски. Всё ж таки у нее на отношения с монаршей семьей Виннерда явно что-то личное накладывается. Но теперь – даже не знаю… Похоже, всё еще хуже, чем выходило со слов остроухой. Как этому придурку армию доверили – непонятно.
Есть у меня, правда, одна теория… Ротмару, как известно, зимой резко поплохело, того и гляди кони двинет. Кронпринц уже сейчас всех под себя гнет, может и братишку под шумок прибрать, чтоб под ногами не путался – меж собой-то они никогда особо не дружили. Вот и отослал папаша чадо неразумное от греха подальше.
Так себе гипотеза, конечно. Ротмар славится прямо-таки исключительным цинизмом, который у его подданных даже в поговорку войти успел. Если отталкиваться от этого, то для назначения принца-идиота командующим экспедиционным корпусом Виннерда просто обязана была сыскаться какая-нибудь уважительная и насквозь прагматичная причина. С другой стороны, кровь – не водица, а люди с годами, говорят, становятся сентиментальными… Может, просто пожалел старик непутевое чадо, дал последний шанс чего-то добиться в жизни? Поди теперь разберись: где тут хитрый замысел прожженного интригана, а где простой старческий маразм!
А разобраться надо, причем как можно быстрее, ибо промедление на войне чревато потерей инициативы и прочими неприятностями. Пока что имперцы отступили, сняв осаду Рабонны и отведя свои войска вглубь Стигии, но если дать им время прийти в себя…
– Мы должны немедленно атаковать! Вторжение вглубь герцогских земель заставит ле Вейра принять бой и тогда…
– Тогда мы вынуждены будем сражаться с численно превосходящими силами империи, к тому же имея на фланге угрозу в виде герцогской конницы. Вряд ли в таких условиях нам удастся победить. Поражение же будет равнозначно катастрофе и потере всей армии. Неужели ваше высочество не учитывает этого?
Высочество в ответ, выпятив свой волевой подбородок, заявляет, что отправлялось на войну не за тем, чтобы бегать от битвы. А маршал, вздохнув и возведя очи горе, в очередной раз принимается объяснять, что на битву по собственной воле идут обычно тогда, когда шансы на победу хотя бы не ниже, чем у противника. Многие капитаны вольных отрядов согласно кивают. Ну и я вместе с ними.
В принципе, если рассуждать абстрактно, то в главном Ронделл прав. Атаковать надо и как можно скорее. Беда в том, что на пути этих абстрактных истин имеются вполне конкретные трудности, на которые и указывает маршал. У имперцев, правда, проблем тоже хватало.
После эффектного появления нашей грабь-армии из Дагонских болот, показательного уничтожения Гердара и стремительного броска на Вагнарию в имперской армии случился раскол. Брейдиг[24]24
Брейдиг Третий – герцог Стигии.
[Закрыть], наплевав на все договоренности, клятвы и присяги, увел свою армию из-под Рабонны и, теряя тапки, помчался на защиту собственной столицы. Причем, согласно некоторым агентурным сведениям, герцог с генералом в процессе осуществления этого стратегического маневра разругались вусмерть. Ле Вейр, наблюдая столь безответственное поведение соратника, так расстроился, что снял едва начатую осаду Рабонны и отвел армию назад, на зимние квартиры, дав нам возможность беспрепятственно соединиться с главными силами Лиги.
Более того. Даже отступив обратно вглубь Стигии, имперские силы так и не объединились вновь. Герцог со своей армией окопался в столице, и вылезать оттуда, судя по всему, не собирался. Ле Вейр же с главными силами стал лагерем в трех переходах от Вагнарии и теперь мучительно решал, как жить дальше. Причем тот факт, что в состав его армии, помимо имперских полков, входили еще и вооруженные силы Видгалла[25]25
Одно из имперских герцогств, сосед Стигии.
[Закрыть] под командой молодого эрцгерцога[26]26
Здесь – наследник герцога.
[Закрыть], наверняка добавлял его размышлениям объема и глубины. Если же припомнить еще и прошлогодние события в Танарисе, благодаря которым имперский форпост за считанные терции превратился во вражеский плацдарм, то дезертирство Брейдига получало и вовсе пикантный оттенок. Так что невнятное поведение ле Вейра имело под собой очень даже серьезные основания.
Недаром Ронделл так горячится, при каждом удобном и неудобном случае призывая надавать имперцам по рогам. Вся армия ле Вейра сшита на живую нитку и может развалиться на куски не то что от удара, а даже просто от резкого движения, типа недавнего отступления от Рабонны. Сейчас бы надавить, заставить противника подергаться, да хотя бы просто сдвинуться с места и тогда… Только вот и Западная армия Лиги ничем не лучше. Причем если сборище имперцев смахивает на лоскутное одеяло, то наша рать заставляет вспомнить притчу про лебедя, рака и щуку. И как тут быть? Дилемма…
