Текст книги "Охотники. Пропажи в Анараге (СИ)"

Автор книги: Максим Хижняк

сообщить о нарушении

Текущая страница: 1 (всего у книги 6 страниц)

Хижняк Максим Александрович
Охотники. Пропажи в Анараге

Глава 1.

Первые лучи поднимающегося солнца упали на высокие шпили ратуши Великого города Анараг – жемчужину Империи. Здесь, на границе трех государств, смешались между собой казалось бы несочетаемые культуры. Строгость имперской архитектуры, заключающейся в ярко-выраженном аскетизме, встречалась с пышностью и кричащим индивидуализмом, выдаваемых гением зодчих Альянса. И все это впадало в хаос строителей из Пашхрестана. Не стоит думать что последние делали свое дело абы как, но переплетение улочек и проулков составило бы честь любому лабиринту, а добраться до интересующего Вас места не представлялось никакой возможности, если Вы не местный или не наняли для себя проводника. И все это множилось и воздвигалось в постоянном стремлении расти, вызванным постоянным увеличением населения. Злая судьба молодых городов, которая более усугублялась тем, что Анараг стоял на пересечении главных торговых путей, связывающих Империю со своими соседями. В общем-то, это был типичный относительно молодой город, приближающийся к своему пятисотлетию. Никто и не думал вначале, что небольшой форпост разрастающейся Империи ждет подобная судьба, но когда все складывалось так, как предполагают люди?

Впрочем, к городу мы вернемся позже, а сейчас уделим внимание основным героям сего "произведения". Они как раз были на подходе к Анарагу. Их было двое. Первый из них был мужчина среднего роста, который шел чуть впереди и выглядел весьма бодрым для столь раннего часа. В рассветных сумерках его немного длинные волосы были цвета вороного крыла, разбавляясь лишь редкими ниточками серебра на висках и макушке. В глазах, казавшимися черными из-за расширившихся от отсутствия света зрачков, горел огонь возбуждения. Ноздри чуть длинноватого носа раздувались, жадно втягивая все доступные запахи. Путник в нетерпении теребил фибулу красного плаща, похожую на волчью голову проткнутую кинжалом. По этому элементу любой, кто был погружен в тайны Светлой Церкви или достаточно разбирающийся в истории Империи, мог опознать служителя Ордена Охотников на волков. Сам же мужчина делал удивительно длинные для своего роста шаги, своими сапогами, с отделанными серебром мысками, поднимая облачка пыли.

– Давай же, Сергио,– обратился он к своему спутнику,– нам надо спешить.

Второй путник – юноша шестнадцати лет, можно сказать еще подросток – рывком поправил заплечный мешок с остатками запасов. Вот уже третью неделю они были в пути, а пополнить припасы можно было только в крайне редких в этих местах поселениях. Не то чтобы такие переходы были для Сергио в диковинку, все таки он пересек Империю от восточного её края к самым западным поселениям, находящимся на самой границе с Загорией. Однако, стоит отметить, что обычно он передвигался на такие удаленные расстояния с помощью повозок, карет или, на худой конец, телег. Крайне редко юноше выпадал шанс проехать верхом, и каждый раз это было вторым по отсутствию комфорта ощущением. И все таки трехнедельный переход с самого имперского Запада к крайнему Югу крупнейшего государства в мире обещал быть одним из самых запоминающихся в жизни молодого Охотника.

– Да, мастер,– парень ответил немного хриплым голосом, сказывалось то, что только пару дней назад закончилось его наказание молчанием. Все же, опускать сальные шутки про дочь купца было не самой лучшей идеей, особенно в присутствии такого строгого и, в определенном смысле, выдержанного человека, как Кристиан.

Парень ещё раз рефлекторно поправил сумку и по привычке провел рукой, как бы убирая пряди волос обратно под капюшон. Примерно на середине этого действия юноша остановил руку, вспомнив, что длинные волосы остались на пути из Западной провинции вместе с паразитами, которые решили перебраться на человека, и наконец-то выбраться из захудалого постоялого двора, расположенного в такой же захудалой и всеми забытой деревеньки. Сергио с сожалением осознавал, что в ближайшие пару-тройку лет у него точно не будет привычной уже для него прически.

– Да не переживай ты так из-за этого,– весело сказал Кристиан, находя что-то, что позволяло ему отвлечься от тяжелых мыслей. За прошедшую неделю, а именно столько времени прошло с момента остановки на ночь на злополучном постоялом дворе, Охотник, конечно замечал негодование своего ученика, но старался не заострять внимание на данном вопросе, понимая состояние молодого человека. Все таки, он тоже был юношей и, надо признать, с довольно похожим характером, так что понимал, что такое радикальное изменение внешности могло сыграть весьма неприятную шутку с самооценкой парня и, как следствие, с его самоопределением и поведением в дальнейшем. А Кристану очень не хотелось бы уделять лишнее внимание пустяковой, хоть и очень личной, а потому кажущейся грандиозной для одного юноши, проблеме.

– Мастер, я понимаю, что волосы не самое главное в жизни,– сказал Сергио спокойно, а потом резко сорвался в крик,– но мне очень обидно, что из всех людей в этой клятой деревне эти твари выбрали меня!

Кристиан улыбнулся. Улыбка была не только на его губах, но отражалась в глазах. А вместе с ней отражалась и легкая, почти незаметная грусть. В общем, можно было бы сказать, что в таком взгляде будто бы читалось: "Как же быстро все таки растут дети. Вроде всего четыре года назад я взял к себе в ученики мальчишку, который своим шилом в известном месте и выводил из себя всех служителей Ордена Светлых Призретелей, а сейчас он уже относится к жизни намного более зрело, чем многие его сверстники". Хотя о том, что такое можно прочесть во взгляде, остается только догадываться, потому как встретить человека, который гордился бы своим воспитанником вот так уверенно и не делал бы из этого целое представления, стремясь самоутвердиться через ребенка. Поэтому истинное значение того, что отражалось в глазах Охотника на волков останется для нас загадкой. Впрочем, это ненадолго. Нам всего лишь требуется подождать.

Между тем Кристиан и Сергио подходили к Северным воротам Анарага. Еще издали они заметили толпу людей, так же стремящихся попасть в город. Многие были верхом или даже на повозках. Неразбериха и гвалт пропитали все пространство перед городом, а ор негодующих купцов, привезших свои товары в город, было слышно еще с холмов, окружающих город.

Видя все это, Кристиан свернул в сторону, противоположную поднимающемуся солнцу.

– У нас поменялись планы,– спросил Сергио, поддавшись своему любопытству и искушению наконец-то поговорить.

– Нет, просто попробуем пройти через Западные ворота,– ответил Кристиан, и выражение глубокой задумчивости ненадолго сошло с его лица. – Это, конечно, скорее небольшая задняя дверь для городской стражи, чтобы они могли хотя бы иногда патрулировать трущобы, но можно договориться о том, чтобы нас пропустили.

При этих словах он машинально прикоснулся к висевшему на поясе кошельку, весьма истощившемуся, но заполненному серебром, а не медью.

Сергио же погрузился в раздумья о том, что положение Ордена Охотников на волков было весьма странным. Их не боялись, не проявляли почтения, никакими привилегиями – на сколько юноша знал,– Охотники так же не обладали, если, конечно, местные власть предержащие не одаривали их ими, что, обычно было временно. С другими Орденами у них тоже были весьма странные отношения. С Орденом Светлых Призретелей отношения были весьма учтивыми, что неудивительно, ибо это был самый миролюбивый и самый почитаемый Орден последних пары-тройки веков. С Орденом Сокрушающих Тьму отношения были теплыми, если не сказать дружескими, что обуславливалось давней совместной работой Охотников и Сокрушающих, еще во времена основания Империи. Орден Светлых Воителей был скорее нейтральным, по крайней мере Сергио не мог вспомнить ни одного случая, когда между Охотниками и Воителями возникали противоречия. Для себя он определил это как уважительное сотрудничество – как это обычно бывает, когда мастера разных направлений выполняют особо сложную работу, требующую их совместного участия. С Орденом Святого Дознания, как это обычно бывает, отношения были мягко говоря прохладными. Впрочем, это не отменяет того факта, что Сергио признавал работу некоторых служителей этого Ордена в выявлении и искоренении ереси. Однако, это не отменяло мнения юного Охотника о большей части Дознавателей, как о фанатиках и садистах, только и ждущих возможности отправить человека к заплечных дел мастеру. О гвардейцах, служащих Дознавателям, Сергио был еще более низкого мнения.

За мыслями о том, как же характеризовать положение Ордена Охотников на волков, юноша и не заметил, как они уже добрались до Западных ворот. Тут он не мог не согласить со словами мастера о том, что это скорее похоже на калитку, ибо перед ними предстала натуральная двустворчатая дверь из потемневшей от времени сосны, окованной полосами железа. На вид она была довольно крепкой, а пара скучающих стражников придавала ей еще чуть более внушительный вид.

– Кажется нам повезло,– сказал Кристиан тихо,– такой караул, как я помню, оставляют, когда стражники выходят в обязательное патрулирование окрестностей.

– Вы бывали здесь,– юноша не был поражен, ведь Охотники по своим прямым обязанностям вынуждены много путешествовать, но все же удивился, т.к. мастер ни разу не упоминал о том, что был в этих местах.

– Конечно,– улыбнулся Охотник,– правда, было это уже очень давно.

Когда путники приблизились, стражники не проявили и доли заинтересованности. Правый, более рослый и объемный в животе и талии, чесал в бороде похожей на лопату. Сергио отметил для себя, что она более состоит из грязи и колтунов, чем из нормальных волос, и дал зарок бриться при первой же выпавшей возможности в дальнейшем. От стражника так же страшно разило каким-то дешевым алкоголем, но молодой Охотник не давал никаких предупреждений об злоупотреблении алкоголем для себя на будущее. Левый, молодой парень, чуть старше самого Сергио, дремал, упершись лбом в воткнутое в землю копье. Впрочем, это более походило на крепкий и сладкий сон, о чем мог догадаться каждый, глядя на ниточку слюны, свисающей чуть ли не до груди стражника.

– Здравствуйте, господин... – Кристиан обратился к правому стражнику, рассудив, что в нем он найдет более отзывчивого собеседника.

– Зорчик,– сказал тот степенно, как будто для него не было и толики удивительного в том, что в трущобах к нему с самого утра обращается человек, от которого не разит ни тяжелым перегаром, ни легким, едва уловимым запахом смех-травы из Пашхрестана.

– Здравствуйте, господин Зорчик,– повторил Кристиан свое приветствие, – А не подскажете, как можно договориться с доблестными служителями закона и порядка, чтобы попасть в этот прекрасный город?

Стражник посмотрел на путника пустым взглядом, явно озадаченный долгой – для него,– тирадой. Он ещё раз посмотрел на путников, подозревая, что те ему видятся после вчерашней попойки, но те, к едва ли скрываемому сожалению стражника, и не думали никуда исчезать.

– Так эта... чо надо-то,– решил уточнить Зорчик, теребя грязный воротник засаленной рубахи, торчащий из-под нагрудника.

– Нам надо пройти в город,– ответил Кристиан, решив упростить просьбу, видя глубокие складки на лбу стражника.

– А!– обрадовался бравый служитель закона и порядка, уяснив суть,– так того – не положено. Вы ж эти, как это называется? Имыг... Эмир... Ымдерганты, во! Вам тока через таможню можно, а она тама, на Серевных воротах.

– Ну, нам очень надо побыстрее попасть в город,– сказал Кристиан, смотря в глаза стражнику.

–Ничо не знаю!– заупрямился Зорчик,– Закон таков – ымдергантам через таможню. Вы, вроде, с нашей стороны шкандыбаете, поэтому дуйте к Северным воротам.

– А если бы шли с "не нашей",– спросил Сергио с плохо скрываемым ехидством.

– Тада бы вам к Южным воротам надо,– сказал стражник с уверенностью.– А ежели бы вы незаконно прошмыгнули и мы вас поймали – тады вам штраф и прямой путь в кутузку нашу или вона – копьем в пузо и вся недолга. Тока потом объяснять перед капитаном приходится зачем человека того, в пузо копьем тыкнул. А это дело такое...муторное.

– Мгм,– подтвердил означенную мысль второй стражник, сквозь сон различив страшное слово "капитан".

– Так что эта – дуйте отсюдова,– доверительно произнес Зорчик.

– А если мы идем с нашей стороны, но хотим мимо таможни пройти, что тогда?– Кристиан все так же неотрывно смотрел в глаза Стражнику, а тот, казалось, сам не мог прервать зрительный контракт. Взгляд его стал еще более стеклянным и был направлен, казалось, сквозь путников.

– Тогда наверно тоже в кутузку,– сказал Зорчик неуверенно, а затем добавил чуть более решительно– и штраф.

– Тогда открывай дверь, Зорчик,– сказал Охотник и голос его стал одновременно холодным, отстраненным и не терпящим пререкательств. Сергио же показалось, что глаза его мастера потемнели и как будто затягивали в себя. – А штраф мы оплатим. Вот тебе за труды,– Кристиан отдал ему одну серебряную монету,– и еще одну для твоего товарища за дверью.

Стражник растерянно принял протянутые ему деньги и развернувшись на ватных ногах отправился к двери. На условный стук с другой стороны раздалось сонное ворчание, которое Сергио не смог разобрать, потому как плохо понимал пьяный диалект имперского. Зорчик же ответил что-то весьма резкое и тоже мало похожее на речь обычного человека. После этого открылась узкая смотровая щель и мутные глаза оглядели путников с ног до головы. Кристиан же сделал шаг вперед и перехватил взгляд человека по ту сторону врат. Стражник, попав под воздействие Охотника, потупил взор, а глаза его стали будто бы двумя сферами из стекла. Сергио, находясь за спиной своего мастера, не мог видеть все его действия, а потому сделал полшага в сторону и заметил, что губы Кристиана шевелятся в беззвучном приказе (ничем, кроме как приказом это не было быть, решил для себя юноша), после чего человек по сторону врат открыл проход и безропотно отошел в сторону, давая место путникам.

Охотник сделал жест рукой, приглашая ученика следовать за ним. Проходя мимо стражников, Кристиан щелчком пальцев отправил второму из них серебряную монету.

– Они это заслужили,– ответил Охотник на немой вопрос юноши.– Кроме того, им надо будет залить горе после выволочки от капитана стражи...если он узнает от этом происшествии, конечно.

Путники прошли в город и почти сразу влились в утренний поток людей, спешащих по своим делам. Сергио с увлечением вертел головой по сторонам. Все вокруг было ново. Раньше он не раз был в больших городах, но все они в той или иной мере можно было назвать возведенными в строгом имперском стиле. Серые кубы, неприглядные улицы, разделяющие пространства на равные промежутки и общая неприглядность всего и вся, в том числе и унылых людей. Это, конечно, не касалось особняков знати, оказавшихся в черте города. Те, естественно, выделялись своей помпезностью, будто бы специально дразня население своей роскошью и суля несметные сокровища для любого, кто рискнет проникнуть внутрь этим небольших дворцов. Насколько знал Сергио, иногда люди, доведенные до отчаяния налогами или произволом властей, выходили к особнякам властидержащих с демонстрациями, митингами или иными формами требовали ответов и каких-либо действий по улучшению жизни простого люда. Как показалось юноше, подобная традиция градостроения, когда те, кто принимают законы, живут рядом с теми, кто по этим самым законам живет, была весьма мудрой, хотя аристократы с ним не согласились бы. За это, как прочитал молодой Охотник, стоило поблагодарить самого Императора-Объединителя, первого Императора, при правлении которого Империя и была создана в том виде, в котором существует и по нынешний день. Удивительно, что указ, лежащий в основе традиции по размещению дворян рядом с простолюдинами, ни разу не был оспорен. Впрочем, объяснить это можно было усиленным бдением Церкви за соблюдениями всех повелениями своего пророка и главного святого, а Император-Объединитель был именно таким.

В Анараге же Сергио был поражен обилием всевозможных ярких и выделяющихся зданий, о назначении которых можно было в лучшем случае догадаться лишь по медной вывеске над входом. Казалось, что сами жители города выглядели более живыми и довольными, на фоне подобного разнообразия архитектуры. Сочетание минимализма и аскетизма Империи, невероятного богатства и неописуемой бедности, в зависимости от района проживания и достатка хозяина дома, зданий пашхрестанских зодчих и аккуратного и выверенного богатства зданий, возведенных архитекторами Альянса. Все это потрясало и захватывало ум молодого человека. Сочетание несочетаемого, того, что вообще не должно было располагаться в такой близости друг от друга...для не привыкшего к таким вольностям Сергио это было самым ярким впечатлением за его жизнь. Кристиан, видя состояние своего ученика, не стремился осадить его. В его глазах горел веселый огонек, в котором, казалось, можно было прочесть "пусть лучше ребенок сейчас пресытится впечатлениями, чем потом в процессе работы будет постоянно отвлекаться и все порушит". А у Охотника было ощущение, что причина, из-за которой они прибыли в Анараг, подразумевала возникновение обстоятельств, в которых нужно было быть как можно более собранными. Поэтому Кристиан позволил Сергио быть пока настолько беспечным, насколько тот только мог. До этого у молодого человека было мало моментов, когда он испытывал такой душевный подъем, при этом не находясь в какой-либо опасности или не выпутавшись из какой бы то ни было передряги. Впрочем, даже ощущение облегчения от того, что только что выбрался из смертельно опасной ситуации, не шло ни в какое сравнение с тем, что он сейчас испытывал, глядя, как вздымаются ввысь тонкие башенки часовен, возведенных пашрестанцами, в соответствии со своими религиозными воззрениями о должном почитании Светлого бога. Рядом с этими изящными зданиями соседствовали приземистые дома, которые в кратчайшие сроки могут построить имперцы, если у них хватит материалов. С другой стороны дороги стоял почти настоящий дворец, который на поверку оказался постоялым двором, который был построен выходцами из Альянса, щедро одаренных эстетическим вкусом и творческими способностями. Иначе, кроме как этим, Сергио не мог для себя объяснить, как была создана такая тонкая работа с фасадом, в которой умело сочетались работы в скульптуре и кузнечном ремесле. Так же юноша был поражен разнообразием нарядов окружающих его людей. Добротные и крепкие наряды Имперского стиля, сшитые из кожи, шерсти и льна, перемежались с простотой и практичностью одежд Пашхрестана, которые в основном использовали шелк и хлопок, а также были щедро разбавлены броскими произведениями моды Альянса, которые использовали все доступные материала, которые когда-либо использовали люди. Все эти новые виды и ощущения захлестнули парня и он даже не заметил как они оказались рядом с ратушей.

Ратуша Анарага была стандартным сооружением, служащим нуждам местной администрации, ничем не отличающейся от любого другого подобного строения в любом сколько-то крупного города Империи. Высокие стены в четыре роста, сложенные из отесанных камней, были серого цвета. Узкие окна-бойницы практически не пропускали свет. Двускатная крыша была покрыта церепицей из обычной обожженной глины, даже не выкрашенной никаким иным цветом. Двери были точной копией тех, через которые путники встретили при входе в город. Зрелище было весьма диссонирующим с ранее увиденным Сергио, и ощущение унылости вместе с сильнейшим нежеланием заходить внутрь охватило парня. Видимо гамма этих чувств отразилась на лице юноши, потому как обернувшийся к нему Кристиан широко улыбнулся.

– Что, совсем не хочешь заходить,– спросил Охотник у своего ученика.

– Да,– кивнул он,– откровенно говоря, каждый раз, когда вижу ратушу, у меня начинает все сжиматься внутри. Не знаю что со мной.

– Это специальный стиль в архитектуре, применяемый для возведения административных зданий, – сказал Кристиан, едва сдерживая смех. – применяется всеми правительствами, не зависимо от страны и формой правления.

– Это вообще нормально, что все эти здания делают такими?

– С человеческой точки зрения – нет,– ответил мужчина,– но с точки зрения государственных служащих – это вполне оправдано. Человек, дело которого не стоит того, чтобы переступить порог подобного здания, просто не будет отнимать ценного времени очень занятого чиновника, а тот, кто все таки переступил – явно человек с железной волей, и к нему надо проявить как можно больше уважения. Своеобразный отсев слабых духом и просто тех, кто любит плакаться всем и вся. Неплохая система, но людям все равно не нравится.

Пока Охотники пересекали небольшую площадь и достигали дверей ратуши, Сергио все больше понимал нежелание людей лишний раз приближаться к обители власти Имперского правления. Вокруг здания будто бы клубилось неприятное ощущения липкого страха и нарастающей с каждым шагом угрозы. Когда тяжелые двустворчатые двери со скрипом распахнулись, явив взору путников вид плохо освещенного вестибюля, все стало понятно. Прямо напротив входа было вывешено большое, длинной в два этажа и шириной самое меньшее в четыре шага, полотнище багрово-красного цвета. В верхней части его по центру была изображена восьмилучевая звезда девственно-белого цвета, символично отображающая стороны света, и вписанный в неё распахнутый глаз, символ постоянного бдения за всяким отступлением от воли Светлого бога. Как нетрудно догадаться, это был герб Ордена Святого Дознания. Сам этот символ вызвал у Сергио неприятное ощущение в том месте, где шея соединяется с головой (или голова с шеей, тут уж кому что важнее) и волосы бы его обязательно ходили бы ходуном, если бы присутствовали на голове юноши. Стоит отметить, что в этот момент остатки шевелюры молодого охотника, те, что не были собраны при стрижке и не попали в печку для сожжения, колыхал легкий ветерок, проникающий сквозь плохо сколоченные доски пола одного безызвестного постоялого двора, так что теоретически можно зачесть то, что они действительно шевелились.

– Дознаватели как обычно в своем репертуаре,– сказал Кристиан, рассматривая нижнюю половину полотна, на котором символично были отображены пытки, которым подвергали грешников рьяные слуги Церкви. Как нетрудно догадаться, рьяными слугами Дознаватели считали только себя.– Заметь, как тонко они разделили хороших и плохих. Хорошие выделены черным цветом, плохие – белым.

– Эм... мастер, мне кажется Вы ошибаетесь,– сказал Сергио, вглядываясь в полотно.

– Почему это?

– Черных подвергают пыткам.

– Не вижу противоречий с моим выводом,– сказал Охотник, нервно пожимая плечами и быстрым шагом направляясь вглубь здания.– Пора разобраться, что же произошло тут со времени моего прошлого визита.

Сергио не успел ничего ответить и быстро направился вслед за своим мастером. Стоило юноше переступить порог, как створки дверей сами собой стали закрываться, не издавая ни единого звука. Вскоре они вернулись в свое изначальное положение, а по вестибюлю стал носиться сквозняк из несуществующих щелей, колыхая край полотнища.

– Тьма, опять опоздал к приходу гостей,– раздосадовано произнес скрипучий голос, который взялся из ниоткуда. Потом он же добавил с нотками обиды,– И для кого я, собственно, тащил цепи из подвала?!