Текст книги "Террариум 2 (СИ)"

Автор книги: Макс Гром

сообщить о нарушении

Текущая страница: 2 (всего у книги 15 страниц)

– Садись на кровать. – Серьёзным тоном сказал верховный монах.

Лесогон подчинился.

– Мальчик мой, сегодня тебя ждёт особое поручение. – Монах положил руку на левое плечо мальчика. – Сегодня ты отправишься в путешествие.

– В какое ещё путешествие? – Удивился Лесогон.

– В очень дальнее. Я посылаю тебя с особым поручением в поселение Арбанас. С тобой поедут двое защитников, а так же один исследователь. Он приедет сюда через пару часов, отдохнёт и вы отправить в путь.

– Но зачем я нужен в этом поселении? – У мальчика начинали появляться слёзы на глазах. Он не хотел покидать своего родного монастыря.

– Ты не обычный ребёнок Лесогон. Тебя нам послали сами боги. В тебе скрыт огромный потенциал. Жизненно не обходимый потенциал не только для тебя, но и для всех людей. – Монах увидел, что у мальчика потекли слёзы. – Утри слёзы сын мой. Ты обязан поехать. Это твоя священная миссия, для которой ты был рождён. Всё отправляйся к себе в келью и приди в себя. Можешь выплакаться, если хочешь.

Лесогон так и сделал. Он вернулся в свою келью и стал там плакать. Он не хотел знать мира за пределами монастыря. Этот монастырь единственное родное для него место. И почему вообще решил старый монах, что он какой-то избранный и особенный. Он ведь обычный, самый обычный ребёнок, без каких-либо особых умений. Насчёт его наверняка ошиблись. Да! Да! Это всё ужасная ошибка. Они перепутали его с кем-то другим.

Вдруг в дверь постучались. Это были друзья Лесогона. Верховный монах послал их сюда. Они успокоили друга и дали ему некоторые вещи. Среди них была одежда. Такая одежда как свитер, кожаные штаны, сапоги и куртка. Ещё были маленький клык, и кубик для игры в кости.

– Они заворожённые. Брат Никон их заворожил для тебя. – Сказал Болеслав.

Лесогон поблагодарил друзей, после чего они вместе поиграли.

Через полтора часа Лесогон познакомился со старым исследователем Денисом Субботиным. Исследователю Субботину шесдисят пять лет. Он почти лысый. У него борода, скрывающая его длинную и тонкую шею на которой были видны все артерии. Нос у исследователя горбатый, брови густые, глаза серые. Правое ухо недоразвитое.

Исследователь носит очки из крепкой проволоки с круглыми линзами. Одежда у исследователя самая необычная на свете. На нём одет вроде бы самый обычный ОЗК, но на самом деле он сделан из самой настоящей прорезиненной ткани, которая к тому же жёлтого цвета. Противогаз так же странный. Он, как и все, сделан из кожи, но у него одна большая линза на пол лица и длинный хобот из резины. К противогазу прикреплено особое приспособление, похожее на очки, но с множеством линз разных размеров. Это можно сказать самодельный микроскоп и очки разом. Из под противогаза у исследователя торчит борода. Это выглядит очень забавно.

Поверх ОЗК исследователь надел бронежилет, а на плечи наплечники.

Вооружён исследователь АС-12 с деревянным прикладом.

Старик отдохнул часок, поел, немного познакомился с Лесогоном, да и решил отправиться в путь.

Для охраны Лесогона и исследователя выбрали самых крупных, сильных и во всех отношениях лучших защитников с лучшим во всех отношениях снаряжением.

Лесогон всё спрашивал себя: «неужели это ради меня выбрали этих двух защитников».

На мальчика одели небольшой ОЗК, сделанный специально для него и посадили в повозку, которая спустя пять минут отправилась в путь дорогу. Лесогон очень боялся. Но боялся он не того.

Глава 3. Линия ада

Звук гитары слышался впереди. Он так неестественно звучал для этих мест. Медленная и простенькая музыка нагнетала жути.

Кости, гнилая плоть и грязь, стали единым целым в этом месте. Тошнотворным и мерзким целым, затоптанным и распаханным взрывами.

Воздух здесь нечему отравлять. Растительности здесь нет. Даже листьев на почерневших деревьях нет. Но при этом воздух и почва здесь всё равно отравлены. Воздух отравлен запахом трупов, а земля всей той гадостью, при помощи которой воюет современный человек.

Сейчас ведь нет запретов. Нет, конвенций запрещающих использовать всевозможное оружие. Поэтому вход на войне идёт абсолютно всё, чем можно убить.

На современном фронте тебя могут убить шрапнелью, белым фосфором, кассетными бомбами, едким газом, огнём, кислотой и даже топором и дубиной обильно утыканной гвоздями.

Хотя всё выше сказанное брехня по сравнению с полчищами крыс. Голодных и привезённых сюда крыс, сжирающих всё живое на своём пути. Подобное называют «Крысиный штурм». И этого штурма солдаты боятся не меньше атаки медведя. От медведя ведь можно спрятаться, а вот от бесконечной лавины крыс спрятаться не возможно. Они обязательно найдут тебя, где бы ты ни прятался и как бы не запирался. Крысы прогрызут дорогу к тебе и сожрут и никакой огнемёт тебе не поможет.

– Чё бля, пересрался? – Заулыбался контрабандист. Как хорошо, что его улыбки было не видно через противогаз.

– Нет просто…

– Да пересрался ты. Не скрывай, а лучше иди в кустики и жопу подотри.

Как же надоел Степану этот поганый контрабандист. Он мелочный, жалкий, грязный, чёрт да его можно принять за бомжа или алкаша чем за контрабандиста.

– Ну, ладно всё, не дуйся принцесса. Сейчас дядя посмотрит в бинокль, оценит обстановку и решит ползти нам сейчас или нет.

Мужик, без какого либо инстинкта самосохранения, стал смотреть в бинокль. Смотрел он в сторону ближайшего дозорного, сидящего в полутьме в не большой совсем будке, расположенной чуть выше траншей.

– Не, сейчас идти не вариант. Опытный пиздюк сидит. Всё врагов высматривает.

– Мы так может новичка здесь ждать несколько дней. Сейчас ползти надо.

– Эй-эй-эй, кто из нас тут опытный контрабандист, а чепушило? Уж точно не ты. Так что помалкивай и давай дяде делать свою работу.

Как же Степан хотел взять свой нож и вогнать его поглубже в тело этого сына шлюхи.

Вместо этого Степан лёг на грязную траву и стал смотреть в чернеющее небо.

Тихо стало на фронте. Когда Степан здесь служил, редко когда выдавалась тихая и спокойная минутка. И ещё реже появлялось время для чистки простенького ОЗК и родного ППТ (Пистолет-пулемёт Трофимова).

Нравится Степану ППТ, ну просто ужас как нравится. В нём понемногу и от ППШ и от ППС. Скорость стрельбы, затвор и магазин у ППТ от ППС, а остальное всё от ППШ.

Примерно год назад ППТ ещё и улучшили. Сделали прицел поудобнее, а то раньше было удобнее стрелять от бедра, чем целится. Ещё к ППТ сделали цевьё. Некоторые бойцы сравнивают цевьё с булочкой от хот-дога. Они схожи по форме.

ППС у войск СКГ тоже есть, но они используются лишь у диверсантов или спецназовцев. Разведка же пользуется оружием других государств. Ведь советское оружие можно получить лишь на советской земле.

ППТ конечно у Степана появился не сразу. Сначала он, как и все салаги бегал с карабином Юдинова. Карабин Юдинова вещь не плохая, но за ним следить нужно. Говорят, что далёким предком этого карабина был такой старинный автомат как FAL. Их ведь много на территорию России попало во время массового бегства народов. Их в итоге стало на землях людей не меньше чем того же АК.

Юдинов взял старинный FAL, укоротил его, немного снизил отдачу. Сделал своё оружие полуавтоматическим, убрал из него ручку и сделал ложе как у старинных винтовок иди ружей.

Много лет назад такого оружия у СКГ не было. В тот период, когда оружие старого мира сгнило и заржавело, а нового нормального оружия ещё не сделали, бегали первые коммунисты с самопалами и примитивными винтовками типа трёхлинейки. Степану приходилось видеть те винтовки. Они довольно сносные, но выглядят убого. Их деревянные части сделаны так, словно их вырезал из дерева криворукий ребёнок.

В животе заурчало. Степан не ел уже шесть часов. Последний приём пищи был далеко от линии фронта. И этот приём пищи был скудным. Ну, ничего, Степан разведчик, он привык.

Вокруг совсем потемнело и не только потому-что солнце спряталось за горизонтом. Степан закрыл глаза и медленно стал погружаться в сон.

Хорошие сны в лесу не снятся. А вот дрянь всякая, ужасы и кошмары снятся здесь постоянно. Вот и сейчас Степану снился не самый приятный сон.

Степан бежал по грязи и костям. В его руках был карабин со штыком. Впереди на мгновение появлялись слабые вспышки, после которых на земле прибавлялось трупов.

Людей рвало на куски от крупных пуль пулемёта. Одна из пуль попала в карабин Степана. Карабин отлетел прямо в Степанову грудь. Степан ещё молодой и не опытный, упал прямо в грязь. Он весь перепачкавшийся и испуганный лежал на земле не подвижно и наблюдал. Наблюдал он за тем, как его товарищей убивают десятками. Никто в тот день не добрался до позиций «чистых».

– Эй, просыпайся твою мать. – Злобно сказал контрабандист, пиная ногой Степана в плечо.

Вдруг Степан остановил очередной удар.

– Ещё хоть раз так сделаешь, прирежу как свинью.

– Скоро пойдём. На пост заступил новый солдафон. – Ублюдок даже внимания не обратил на слова Степана. – Он зелёный ещё совсем. – Контрабандист прильнул к биноклю. – Скоро он заснёт, и мы двинемся.

Новость была определённо хорошей, но Степан не радовался. Теперь ему нужно было быть на стороже. Контрабандист может придать его в любую секунду. У этих тварей, конечно, есть понятия (законы), но они ими, как и бандиты не часто следуют.

Прошёл час, и солдат на посту заснул. Степан и контрабандист поползли по чёрной, глинистой и ядовитой земле.

Луна совсем немного освещала путь. Больше её свет нагонял жути. Мокрая земля и останки людей поблёскивали в свете луны. Это выглядело страшновато. Хотя это место в любое время жуткое и страшное.

Проползать под рядами колючей проволоки было нелегко. Степан это занятие ненавидел. Во время этого дела любое не правильное движение может привести к шуму и безвременной кончине.

Дальше была не большая воронка, наполовину заполненная водой. Контрабандист решил остановиться в ней на пару минут, чтобы перевести дух и проверить обстановку.

– Мать их. – Контрабандист не успел прильнуть к биноклю, как уже выругался.

– Что там? – Спросил Степан.

– Херова туча падальщиков. Чтоб они все выродки вымерли.

– И что? Мы ведь легко через них проползём. – Степан отыграл неопытного салагу.

– Ага, проползём. Там минные поля дальше. Если в том месте одна из этих тварей испугается и наступит не туда, то нам конец.

Степан конечно знал, что впереди мины, но контрабандисту понятное дело он этого не сказал.

Пришлось ждать пока мелкие твари, наконец, нажрутся гнилым мясом кишащим червями. У них на это ушло примерно полтора часа. После приёма пищи, падальщики сразу ушли тихо посмеиваясь.

Степана даже дрожь пробирала из-за внешнего вида этих тварей. Они так были похожи на людей. Но они были мелкие, тонкие и мерзкие. Их часто сравнивают с гоблинами за некоторое внешнее сходство и, в особенности за нос и острые уши. Одежды эти твари не носят. У них есть только поясок, при помощи которого они носят маленькие ножи из кости.

Люди поползли дальше и теперь гораздо тише.

На минном поле наверняка половина мин уже просто не работали, но рисковать и проверять работоспособность мин, не хотелось.

Дождь размыл землю, так что мины было видно хорошо. Какие-то из них было видно почти полностью. Их покрывала ржавчина и тонкий слой грязи.

Были здесь и не видные мины, ведь с каких-то мин грязь смыло, а на другие грязь наоборот намыло. Ещё мины могли скрываться под обрывками одежды и костями. Это были самые опасные железки. Из-за них двум людям приходилось держаться подальше от большого скопления костей и обрывков одежды.

Степан и контрабандист ползли в сторону высокого, словно баобаб дерева. Это дерево настрадалось не меньше чем люди, сидевшие в траншеях во время войны. Кора и слой древесины дерева были обуглены. В массивном, напичканном свинцом теле дерева не хватало кусков древесины. Землю вокруг дерева размыло и теперь его корни торчали из земли. Среди корней люди и решили спрятаться.

Среди корней было не мало костей. Раненные и испуганные солдаты искали укрытие здесь, но в итоге они все умирали. Кости покрывали землю меж корней сплошным ковром, от которого хотелось блевать.

Контрабандист вновь взял бинокль. До советских траншей оставалось ещё сорок метров. Людей там было немного. Не было смысла держать там много людей.

– Дальше всё чисто. Придётся проползти ещё одно минное поле и кучу колючей проволоки. Но перед этим предлагаю сменить фильтры. – Сказал контрабандист и неожиданно без мата.

Степан сменил фильтр у противогаз, а потом стёр с оружия рукавом толстый слой грязи.

Дальше путь был не менее опасен. Здесь начались самые настоящие завалы из колючей проволоки. Чёрт да колючей проволоки тут было не меньше чем грязи.

Неожиданно для контрабандиста, Степан на половине пути встал в полный рост, поднял руки и пошёл вперёд.

– Эй, ты куда?! – заорал контрабандист.

Степан не обратил на эти крики никакого внимания. В лицо Степану ударил свет фонаря.

– Стоять! – Крикнули впереди. Солдат приказавший стоять, судя по голосу, был совсем молодой. Степан глубоко вдохнул и выдохнул. Такой солдат в некоторые моменты опасней опытного бойца. Например, в такие моменты.

– И второй пускай тоже встаёт! Я его вижу!

Контрабандист не спеша встал и подошёл к Степану.

– Ну, ты и дебил. – Злобно сказал контрабандист.

– Не дебил, а капитан Степан Яковлев.

– Вот сука! – Удивился контрабандист. – Ведь знал сука, знал, что ты краснопёрый! Знал, что верить тебе нельзя!

– Стой спокойно. В нас боец не опытный целится. Ему страшно поди. Он нас обоих убьёт из-за малейшего движения.

Возле солдата появились ещё бойцы. Один был с кожаной фуражкой на голове и кожаным пальто поверх основной формы.

– Идите сюда, но медленно! – Приказал офицер. После приказа офицер достал револьвер из кобуры.

Степан и контрабандист осторожно пошли вперёд, смотря под ноги.

Когда оба спустили в траншею, их тут же окружили семеро солдат с карабинами.

– Кто такие?! – Спросил грозно офицер.

Степан быстро посмотрел на погоны. Офицер оказался комиссаром.

– Капитан Степан Яковлев! – Степан встал по стойке смирно и отдал честь.

– Сергей Ржавчин. – Из контрабандиста выветрилась вся дурь. Теперь он говорил осторожно.

– Точнее! – Приказал комиссар и немного приподнял руку, в которой был револьвер.

– Я…

– Контрабандист он. – Перебил Ржавчина Степан.

– Ах ты, сука! – Заорал контрабандист. Он был готов порвать Степана на куски.

– Смирнов, успокой товарища. – Приказал комиссар.

Один из солдат резко ударил контрабандиста по голове прикладом, а потом так же резко встал на место.

Комиссар взял планшет и стал проверять, есть ли у него там Степан Яковлев. Степан стал молиться. Конечно шанс того, что его в списке нет, ровнялся практически нулю, но всё-таки, вдруг, да и нету.

В планшете должны были находиться имена всех членов группы ушедшей на задание, а так же их детальное описание.

Комиссар, то смотрел на Степана, то на планшет. То взглянет на волосы Степана, то на глаза.

– Рад, что вы добрались капитан. – Комиссар убрал планшет, с револьвером и пожал руку Степану. – Контрабандиста в наручники и запереть. А вы капитан идите за мной.

По траншеям было трудно идти. Ноги вязли в грязи, скрывающей их почти до колен. Солдаты лопатами выгребали всю эту жижу из траншей, но их работа была бесполезной. Грязи здесь больше чем воды в океане.

Форма солдат была покрыта слоем жижи. Степан даже сочувствовал этим бедолагам.

Пока Степан и комиссар идут в более сухое место, можно рассказать про форму красной армии.

У каждого солдата красной армии поверх майки одета гимнастёрка зелёного цвета. Поверх неё же одета куртка, с высоким воротом и пуговками из кости. Поверх курки, защитный плащ, а уже поверх него одевается разгрузка и пояс.

За спиной солдаты носят вещмешок, в котором есть всё необходимое, для солдата.

На руках у солдат одета, защита, защищающая их от плеч, до кисти. От пуль больших калибров эта защита не защитит, но от мелких калибров и от холодного оружия защитит на ура.

Ноги у солдат одеты в кожаные штаны и сапоги длинной почти до самых колен. Защиты на них обычно нет.

Противогазы у бойцов красной армии очень дешёвые. Их и противогазами назвать сложно. Они больше похожи на мешок с двумя круглыми стеклянными линзами и кожаным хоботом, идущим до сумки, весящей у каждого солдата на уровне пояса.

Голову солдатам защищают дешёвые каски, держащиеся на голове, при помощи ремней. На каждой каске нарисована либо маленькая красная звезда, либо серп и молот, а бывает, что большая звезда с серпом и молотом в центре неё.

Если на каске нарисована маленькая звезда, то это значит, что этот боец стрелок. Если же нарисован серп и молот, то хозяин шлема является штурмовиком. Большая звезда с серпом и молотом, означает, что боец гвардеец.

Бывает так же, что на шлеме нет никакого рисунка. Это значит, что боец штрафник.

У штрафников нет защиты на руках и разгрузок, да и шлемы им выдают довольно редко. Обычно они носят головные уборы похожие на старинные шапки пилотов.

Вооружают штрафников старыми винтовками, о которых было сказано выше.

Комиссар завёл Степана в тоннель, вырытый в глинистой почве. Тоннель был длиной в пять метров. В нём находились два ответвления. Первое ответвление вело налево, а второе вниз. В конце же тоннеля находилось не очень просторное помещение. Это был командный пункт этого сектора.

В центре помещения находился большой стол с размещёнными на нём картами местности. Слева, сразу после стола был деревянный столб, на котором висела лампа со свечой за мутным стеклом.

Возле правой стены стояла раскладушка с идеально прибранным постельным бельём. Слева от раскладушки стоял массивный металлический шкаф, закрытый на амбарный замок. В шкафу находилась документация.

Рядом со стеной напротив Степана, был письменный стол и табуретка. На неё сел комиссар и стал, что-то писать.

Слева от Степана стояла печка буржуйка, а рядом с ней валялось гора дров.

Комиссар снял противогаз и положил его на стол. Потом комиссар встал и повернулся лицом к Степану.

Голова у комиссара была узкая. Лицо худое и побритое. Нос широковат с совсем маленькой горбинкой и бородавкой на переносице. Брови густые и растрепанные, словно у старика, хотя на вид комиссару было всего лет тридцать семь или чуть больше. Глаза у комиссара чёрные, грозные и серьёзные, окружённые морщинами. Под глазами большие мешки от недосыпа. Губы не большие. На верхней губе есть совсем небольшой шрам. Волосы у комиссара чёрные, смолянистые, зачёсанные назад. Уши среднего размера. Правое ухо комиссара кривоватое и пораненное.

– Петров! – Заорал комиссар.

В помещение немедленно вбежал молодой боец с ужасной осанкой.

– Отправь это письмо в штаб в Сталинград. – Приказал комиссар.

Боец подбежал к комиссару, взял клочок бумаги и убежал.

– Садитесь капитан, отдохните. Только ОЗК снимите.

Степан снял ОЗК, получив от этого огромное удовольствие, которое потом умножилось, когда Степан сел на табурет.

Комиссар в этот момент поставил чайник на печку. После он убрал карты местности со стола. И постелил рваную скатерть.

– Есть хотите? – Спросил Комиссар.

– Да. – Ответил Степан.

– Рябов живо нагрей каши и принеси две порции ко мне. – Крикнул комиссар в сторону тоннеля.

– Сейчас товарищ комиссар. – Раздалось из тоннеля.

Комиссар сел напротив Степана и начал разговор:

– Что же вы не спрашиваете, что я написал в той бумажке? – Спросил вдруг посерьёзневший комиссар.

– Вы отправили в штаб запрос, чтобы они оттуда прислали человека способного подтвердить мою личность.

– Правильно. Надеюсь, до приезда нужного человека вы никак не сглупите.

– В моей службе глупить смертельно товарищ комиссар.

– Это верно. Да и у нас здесь глупит не безопасно. Вот сглупил бы боец, который вас заметил, убил бы вас, а потом и его бы расстреляли, если бы выяснилось, что вы это вы. Эх, сколько же бойцов полегло из-за своей глупости. То один дурак башку из траншеи высунет и ему её срежут пулей. То другой дурак забудет, как оружием правильно пользоваться и так же подохнет.

Из тоннеля вышел полноватый боец с двумя мисками каши.

– Вот товарищ комиссар. Горяченькая кашка. – Улыбаясь, сказал солдат, поставил миски и поспешил уйти.

Каша была вкусная, просто отменная.

Пока Степан ел, комиссар всё его расспрашивал, расспрашивал и ещё раз расспрашивал. То есть работу свою делал. Работу кстати он свою знал, как и знал о чём спрашивать и на какие бальные точки разума довить.

После приёма пищи, комиссар показал Степану, где тому можно прилечь. Степан сразу, не раздумывая лёг спать и проспал до самого обеда.

К трём часам дня за ним приехали. Личность Степана была подтверждена официально и Степану разрешили сесть на коня и отправится в Сталинград.

Наконец-то Степан отправился домой.