Текст книги "Дамский соблазн (СИ)"
Автор книги: Маира Цибулина
сообщить о нарушении
Текущая страница: 5 (всего у книги 19 страниц)
16
Утро оказалось ужасным. Голова стала болеть у Оли сразу, как она только открыла глаза. Вспомнив, однако, до последней подробности все события прошлого вечера, она поморщилась от ужаса. Они с подружками хорошо повеселились, распивая спиртное, болтая и хихикая почти всю ночь. Сама Оля, правда, не пила с девушками так, как уже и так успела набраться по дороге к ним. Как она только могла такое себе позволить?! Пить за рулем! Это даже в ее голове не укладывается. Она всегда осуждала мужчин, которые были навеселе, сидя за рулем. А теперь сама себе такое позволила! Ей просто было так больно, на душе так скребли кошки, что хотелось забыться, чтобы ничего не помнить, поэтому она не выдержала и отпила сначала один маленький глоточек, а потом еще однесенький, а за ним и еще третий небольшой. А затем Оля и не успела осмотреться, как бутылка стала полупустой. Ну, что там было уже оставлять! И она уже была неадекватная, опьяненная полностью, поэтому позволила себе допить остатки бутылки, чтобы не нести полупустую тару в дом.
Веселились девушки долго. Уже где-то только под утро Вероника собралась домой на такси. А Даша и Оля остались ночевать у Кати так, как Оля была не в состоянии вести машину в таком состоянии опьянения, а Даша была не в состоянии сесть даже в такси. Утро во всех трех оказалось невеселым, головы трещали также во всех трех одновременно и подруги еле передвигались по квартире в поисках разбросанных вещей и одежды.
– Вы не видели мою туфлю? – поинтересовалась Даша, хромая на одну ногу так, как была обута только в одну босоножку.
– А мои серьги золотые с камешком в десять карат не выдел-кто? – спросила Катя, держась за ухо.
– Да что там серьги! Я вот даже лифчик найти не могу! – жаловалась Оля, все еще одетая в короткую майку, которую ей вчера ночью дала Катя. – Вы уже хоть полностью одеты, а я все еще не могу найти ничего из своей одежды.
– Да ты их и не найдешь, – ответила Катя. – Я их бросила к грязным вещам.
– Зачем? – удивилась Оля.
– А ты разве не помнишь, как вчера выблевала на себя все выпитое тобой мартини и еще все то, что съела за весь день?
– Кошмар какой! – поморщилась Оля. – А что я теперь надену на себя?
И не успела Оля даже доказать последнее слово, как держала в своих руках вещи, занятые из гардероба Кати. А чтобы вам было лучше понятно, почему Оля была недовольна в такой ситуации, то только скажу, что лохмотья Екатерины были исключительно купленные в мировых кутюрье! Вы думаете, что тут такого плохого? А представьте себе на минуточку, что Катя ходит исключительно в платьях не выше колен, даже можно сказать не платьях, а маечках только украшенных различными блестками и бирюльками. А на ноги девушка надевала только десяти сантиметровые шпильки, даже когда шла в спортзал. Правда, только там она обувала на свои изящные ножки тридцать шестой размер кроссовок.
Поэтому пришлось Оли с самого утра делать макияж, чтобы не выглядеть в таком наряде не накрашенной серой мышью. Даша всю дорогу смеялась с недовольного вида своей подруги, которая оказалась такой хорошей, что согласилась подвезти ее в институт. Даша училась в национальном институте Культуры и Искусств, где ректором был известный Поплавский, который каждому поступающему обещал машину, дачу и славу, или все остальное, чего их душенькам хотелось, если они закончат этот вуз. В этой «академии чудес», как называли институт между собой сами студенты, случалось все то, чего себе только загадывал человек. Все сбывалось! Все, что их мозги могли ими нафантазировать. И Каневская Дарья Борисовна затесалась в абитуриенты «академии чудес» только для того, чтобы получить собственный остров и космический корабль, чтобы можно было без пробок добираться до любимых бутиков и салонов красоты на большой скорости, ведь Дашин воображаемый остров был отделенный от цивилизации целым океаном, чтобы ни один сосед ни сверху, ни снизу, ни слева, ни справа не мог бы ее побеспокоить.
– А что у тебя за такое странное желание – жить на необитаемом острове? – спросила Оля удивленно, пока они ехали по дороге в институт культуры.
– А ты бы пожила в той хрущевке, в которой я живу! – ответила Даша, надув губы. – Вот тогда сразу поймешь мои странные желания. Там стены такие тонкие, что слышно как сосед снизу рыгает с самого утра. А старая карга слева уже в пять часов готовит себе завтрак, грохоча сковородками, ложками и тарелками! Чего бы я не спала в такую глухую рань, если бы могла спать до полудня, будучи пенсионеркой? А слева у молодой пары их сопливый малыш ревет и ночью, и днем! Такое впечатление, что они его там режут и бьют целыми днями, а не забавляют. А сверху у меня живет молодой наркоша, который не спит вообще! Он целыми днями водит к себе таких же приятелей-наркош и они все вместе там бухают, ссорятся, дерутся, и это все под такую громкую музыку, что стены ходуном ходят! Я уже третью люстру поменяла, прикинь себе, подруга.
– Зачем? – не поняла Оля.
– Включи мозги, Олечка! Уже пора просыпаться!
– Да я уже проснулась давно.
– Что-то я не заметила. Раз ты не поняла, почему я три люстры сменила.
– Я до сих пор не могу понять, при чем тут твои люстры и тот сосед-наркоша!
– Ну, так говорю, музыку он врубает на полную катушку, от чего люстра качается и пританцовывает вместе с тем соседом и его друзьями в такт музыке! И прежние люстры свалились на пол. Хорошо, что не мне на голову.
– А не проще бы было, Дашенька, пожелать жилье без вредных соседей? – спросила Ольга, когда они доехали до учебного заведения, где «тусовалась» целыми днями ее подруга.
– А что можно было так? – удивилась Даша, открывая дверцу шикарного авто.
17
– Ну, мы и люди! Как мы сами себе усложняем свою жизнь! Даже не умеем правильно загадывать свои желания! – сказала Оля, но Дарья уже не слышала подругу так, как в это время была занята более приятным делом. Она бросала чертики глазами кому-то из толпы, улыбаясь такой очаровательной улыбкой, что если бы Оля была мужчиной, то, не раздумывая, упала бы к ее ногам, вымаливая о ее снисходительности, или прямо сразу потащила бы ее в ЗАГС, чтобы узаконить права на эту невероятную Богиню, чтобы никто другой не смог на нее посягнуть и пальцем. Ее подруга была ослепительной красавицей! Все в ней было идеальным! Бог тут постарался на славу, вылепливая такое милое личико с такими сладкими губками, которые так соблазнительно она надувала, когда чего-то хотела, что отказать ей было бы смертным грехом и страшным святотатством.
Оля заметила, как из толпы студентов выделился один шикарный блондин с длинными волосами, которые доходили ему до плеч. Одет был по последней моде, так сказать еще тот стиляга! Его фигура, вылепленная в спортзале долгими часами тренировок, притягивала девичьи взгляды, как магнит. Через белую футболку виднелись накачанные грудь и бицепсы. Прям себе такой юный Олег Винник собственной персоной! И вот этот красавчик, окруженный девичьим царством, покинул своих поклонниц и стал двигаться обольстительной походкой к Даше. Брошенные поклонницы соблазнительного старшекурсника, обделены его вниманием, бросали злобные взгляды на ее подругу, которая мило стала шептаться с «юным Олегом Винником». Он был таким высоким по сравнению с Дашей, что той приходилось задирать свою крашеную головку, чтобы услышать его обольстительные слова и чтобы заглянуть в его глаза, цвета морской волны, которые были такими бездонными, что хотелось утонуть в их глубинах. Что и Даша, по ходу, и делала. Она полностью потеряла голову от такого шального блондина, смеясь из каждой его «тупой» шутки.
– Олечка, а ты нас не подбросишь в одно местечко? – спросила Даша, когда сладкая парочка, взявшись за руки, двинулась в ее сторону.
– А разве вам не надо на пары? – удивилась Оля.
– На парах сидят одни лохи, – бросил ей парень, взглянув на Олю оценивающим взглядом. – А у тебя горячая подружка! – добавил он, когда они направились к машине. – Прямо, секс-бомба!
– Слюни вытри, Олег! – сказала Даша парню, ударив его локтем в стальную, накачанную грудь, когда тот стал неприлично пялиться на симпатичный задок своей подруги, которая была одета в узкое платьице, чем открывала всем желающим все свои девичьи прелести на всеобщее обозрение, чтобы те могли без всяких помех любоваться ее шикарным телом. – Эта красотка не для тебя. Она уже занята.
Оля ничего на это не сказала, а только улыбнулась и села в авто.
– И тачка такая крутая! – продолжил Олег осыпать подругу его подруги комплиментами. – Навороченная до отказа! Видимо, твоя подружка – чика какого-то олигарха? – заключил парень, обхватив одной рукой Дашу за плечо. – Потому что больше не вижу вариантов, как можно было собрать столько бабла, чтобы приобрести вот все это в столь юном возрасте.
– А тот вариант, что я сама заработала на вот эту красавицу – ты не рассматриваешь?! – разозлилась Оля намеком на то, что она была любовницей какого-то старого, но богатого козла.
– Ну, так я и сказал это!
– Я имела в виду, что заработала на эту тачку собственными руками! – уже очень сердито сказала Оля, когда парень не понял того, что она ему сказала.
– Ну, и я о том же! Я также люблю, когда мне делают «приятное» красивые девушки руками. И даже своими соблазнительными губками и розовым язычком.
Когда к Оле дошла суть его мыслей, то она громко расхохоталась. Даша поддержала подругу и также весело рассмеялась. Подруги долго смеялись, пока Олег молча, не понимая, почему девушкам так было смешно, поглядывал на них исподтишка. Оля больше не пыталась противоречить парню, а тот больше и не обращался к владелице шикарной машины, потому что был занят более приятным делом. Он вовсю использовал свои мужские чары, очаровывая подругу Оли прямо на ее глазах. Правда, и обольщать там уже было некого, потому что Даша уже давно была соблазненная сладким Олегом Винником, вырастая на его песнях. Для Даши принцем на белом коне был именно вот этот сладкоголосый артист украинской эстрады.
– Эй, голубки, презервативы у вас есть? – поинтересовалась у влюбленной парочки Оля, когда те попросили притормозить у лучшего и самого дорогого отеля Киева, вместо уютной кафешки, где они планировали посидеть с самого начала. Но, похоже, что тем уже не в силах было терпеть, и они решили уединиться как можно быстрее. – Эй, эй, притормозите немного! – сказала Оля подруге и ее парню, которые уже перешли к сильно запрещенным на людях ласкам. Одна рука Олега уже была под юбкой Даши, вытворяя там Бог, знает что, а вторая сжимала то, что было под ее блузкой.
– А что у тебя еще остались с прошлого раза, когда ты кувиркалась с тем Дамским обольстителем? – удивилась Даша, когда наконец-то освободилась из плена голодных губ Олега, приводя дыхание в порядок.
– Обижаешь, подруга, у каждого настоящего мачо всегда с собой найдется пачка запасной резины! – сказал со знанием дела парень, у которого по ходу не впервые с самого утра тянуть девушку вместо скучных лекций профессоров в отель.
«Любовь – райское наслаждение, а обучение – одно мучение!» – вот, который девиз современных студентов.
– Да в твоем рюкзаке кроме резины больше ничего быть и не может! – заключила Оля, когда притормозила возле отеля. – Сомневаюсь, что там можно найти хотя бы один учебник или хоть какую поучительную литературу.
Олег обиделся и стал рыться в своем рюкзаке, прекратив обжиматься с Дашей.
– Вот, подружка, держи! – сказал он, протянув Оле какую-то книгу. – Я думаю, это единственная книга, которую должен носить с собой каждый студент.
– Еще увидимся, подруга, – сказала Даша выпрыгивая из машины за парнем.
«Что это за книга, которую должен обязательно изучить каждый студент? – подумала Оля, когда влюбленные голубки исчезли в помещении отеля, открывая книгу. – Ну, конечно же! Как я сразу не догадалась. Камасутра!»
18
Дав на газ, Оля поехала на своей крутой тачке к дому Коли, чтобы спросить у него все то, что так ее интересовало. При дневном свете район, где жил этот стриптизер оказался совсем не таким респектабельным снаружи, каким казался при вечернем освещении. Девятиэтажные здания имели уже более двадцати лет, если не больше. Серого, какого-то потускнелого цвета, они были не радостными, а наоборот наводили уныние и грусть. Балконов в них вообще не наблюдалось, чтобы жители хоть изредка могли выходить на свежий воздух. Оля же была большой поклонницей утреннего созерцания улицы с балкона своего дома. Поэтому ей казалось странным, как можно было жить без них. Ей показались эти дома большими клетками, где люди не видели света и жизни, плененные там своими проблемами и неурядицами. Однако, увидев перед окнами переполненные мусорные баки, Оля поняла, что этим людям повезло, что у них не было балконов. Перед ее глазами предстала картина, как жители наслаждаются утренним воздухом и созерцанием местных пейзажей. Ее прямо перекривило от этого. Почуяв запах от мусора, такой резкий, что даже на глаза слезы накатывались, Оля быстро нажала на кнопочку, закрыв окно машины. Как эти люди могли здесь жить в этой жуткой вони? Это еще только утро и температура еще невелика. А что здесь бывает, когда градусник показывает больше тридцати градусов?! Да жители никогда не открывают своих окон, это точно. На что только власть смотрит? И почему сами жители не жалуются на такие условия проживания? Могли бы, куда-то забрать эти мусорные баки, в более уединенное место, где окна на них не выходят.
Забыв на мгновение о проблемах этих несчастных людей, припарковав свою навороченную машину у дома, Оля вышла. Именно навороченную для этого района, так как здесь никогда не видели такого чуда техники ее жители. Ее тачка была эксклюзивной. Таких вариантов в мире насчитывалось всего несколько. Даже название машины, Оля была уверена, никто из жителей не знал. Возле дома нужного ей объекта сидели на лавочке три бабушки, радостно о чем-то болтая между собой. Заметив, как из дорогого авто вышла крутая дамочка в также эксклюзивном наряде и как говорится «при полном параде», они уставились на нее, забыв, что так было некрасиво и некультурно. А модная фифа тем временем прошваркала на своих десяти сантиметровых шпильках и в узком и коротеньком платьице мимо бабушек, не обратив на тех своего королевского внимания.
– О! О! Какие теперь девушки пошли! – сказала первая бабка, качая головой. – Совсем стыд потеряла! Разве такой наряд должен быть у приличной девушки?!
– Ишь совсем, не стесняется с голою жопою вот так по улице ходить?! – добавила вторая бабка. – Она, небось, утром начисто забыла взглянуть в зеркало! Точно не заметила, что юбку не нацепила на себя, так спешила на свиданье с хахалем.
– А что за чуни такие были на ногах в той барышни, вы, девчата, знаете? – спросила третья бабка. – Что это за мода такая пошла – на ходулях с самого утра бегать?! Так и здоровья не хватит, чтобы вот так шаркать на вот этих ходоках!
– Разве мы были такими в ее возрасте! – стала качать головой вторая бабка. – Мы бы со стыда прямо на месте бы сгорели. А эта своей задницей виляет, туда-сюда, туда-сюда! Голову вверх задирает, ничего, кроме своего напудренного носа вокруг не видит. Даже не поздоровалась, сволочь!
– Хотя бы пожелала доброго утра, а то промчала мимо нас, словно нас не было и видно!
– Да где вот такая расфуфыренная может знать, как надо правильно с людьми здороваться!
Пока бабушки красиво общались и обсуждали «ближнего своего», Оля устав бить двери неработающего лифта своей утонченной, белой ручкой, обозвала ни в чем неповинный агрегат перемещения жителей этого комфортабельного, европейского дома и украинские власти несколькими многозначными словечками, и двинулась по лестнице на своих двух.
– Ничего! – стала себя утешать Оля, подбадривая свои ножки на очень удобных каблуках, как раз именно созданных, чтобы ходить в них по лестнице туда-сюда, туда-сюда! – То только один единственный раз вам придется, мои родные, лезть на девятый этаж. Вниз уже будет легче, я вам обещаю!
Правда, когда Оля, вся запыхавшаяся и упревшая, досталась нужного этажа, она заговорила уже совсем по-другому:
– Чтобы в Кабинете Министров и в Верховной Раде сделали помещения двадцати этажными и их кабинеты находились на самых последних этажах, и чтобы лифт там работал так же часто, как и наши уважаемые чиновники. Или нет, не так! Чтобы вообще этот европейский предмет роскоши там вообще не поставили, экономя деньги украинского народа. Тогда возможно жители этого дома и многих других, таких же самых, не ходили бы вот так в зад-вперед, в зад-вперед всякий божий день и то по несколько раз.
Оля оперлась о грязную стену, забыв, что была в эксклюзивном платьице от Армани, отдыхая. Сердце девушки так сильно стучало в груди, казалось оно сейчас выпрыгнет изнутри наружу. Дыхание было таким громким, что все жители этой многоэтажки, пожалуй, слышали, пока она царапалась на десяти сантиметровых шпильках до нужного этажа. Ноги гудели от боли, как бешеные.
– Это же повезло именно сегодня мне обуться в такую роскошь! – буркнула она, чуть не плача. – Спасибо большое ее высочеству, Екатерине! Поклон ей большой!
Пока рука Оли медленно двигалась в направлении дверного звонка нужной ей квартиры, сама она молилась всем богам сразу, желая, чтобы дома кто-то был. Ведь если окажется, что никого нет дома, она прямо под дверью сядет, и будет ждать, пока не придут ее владельцы. Потому что еще раз лезть вверх по этой лестнице она не будет. Восхождение на самую Говерлу ей далось легче, чем восхождение на девятый этаж многоэтажки.
– Сегодня на фитнес не иду, – сказала она себе, держа пальчик на звонке. – И завтра тоже. И послезавтра тоже.
Забрав пальчик со звонка, она добавила:
– Все решила – целую неделю без фитнеса. Я этого заслужила!
19
Оля услышала шаги и голоса за закрытыми дверями. Она с облегчением вздохнула, все-таки дома кто-то был. Ей не придется еще раз сегодня переться на девятый этаж. Однако облегчение изменилось страхом. Оле стало страшно при одной только мысли, что она снова увидит ЕГО. Ноги стали подкашиваться, и сердце стало биться, как безумное.
«Что с тобой? – спрашивала она саму себя. – Успокойся, дурочка! Ему на тебя наплевать так же, как это было и шесть лет назад. Прекрати себя вести, как маленькая, наивная и невинная дурочка, которая смотрит на своего принца с замиранием сердца и с громким стуком в груди. Ты уже давно не маленькая, не наивная и не девственница, как раз благодаря вот этому так называемому «принцу», который постарался на славу. А он тем более вообще-то не принц на белом коне! Просто красивый мачо с ангельской внешностью! А сердца у него вообще нету!»
Но как себя Оля не успокаивала, ей не удалось заставить сердце молчать. Оно громко стучало только при одной мысли, что она скоро встретит ЕГО, увидит снова его нежные глаза, услышит снова его тихий, загадочный голос, от которого у нее бегали мурашки. И это только от одного его слова «привет».
– Возьми себя в руки! – шепнула Оля сама себе, когда услышала, как кто-то стал возиться с ключом в замке. – Помни – он тебе никто! Вспомни, какие жестокие слова он тебе тогда сказал на прощание. Ты сюда пришла только за двумя ответами и ты их получишь.
Двери наконец-то открылись. На пороге стояла маленькая девочка. Оля даже вздохнула с облегчением, что это оказался не сам Коля, а только его маленькая дочь. Однако когда девочка крикнула «это та тетя, которая была вчера» кому-то, кто был еще в квартире, ее сердце стало снова громко биться. «Это уж точно он! – взволнованно сказала она себе. – Не пронесло!» Но когда она услышала «иду», то сразу успокоилась. Это был не мужской голос, а женский. Из комнаты вышла бабушка Коли.
– Доброе утро вам, – сказала первой Оля. – Я пришла поговорить про вчерашнее.
– И тебе доброе утро, золотце, – поприветствовала ее от всей души бабушка, также ласково улыбнувшись. Наверное, заметила, что она была вся на нервах, поэтому решила ее успокоить. – Заходи, милая.
Оля зашла, и старуха закрыла за ней дверь.
– Проходи на кухню, – попросила Лида Михайловна, показывая направление рукой. – Мы как раз завтракаем.
По дороге девушке удалось разглядеть квартиру, где жил Коля. По правде говоря, она ожидала увидеть что-то поприличнее. Она не думала, что Дамский Обольститель мог жить в таких убогих условиях. Деревянный пол скрипел под ногами и местами был даже треснутым, и краска была содрана во многих местах. Обои на стенах уже давно выцвели и Оле хотелось их немедленно содрать и поменять на новые. Из мебели было только самое главное: вешалки для курток и плащей, и тумба для обуви. На кухне оказалось не лучше, когда она туда вошла. Девочка сидела на страшном табурете, облезлом. Когда-то он, видимо, был белого цвета. А сейчас был тусклый и пожелтевший от времени. И сама комната была такой маленькой, что туда едва поместились стол, три табуретки, плита, маленький холодильник, еще советских времен, который гудел, как трактор, и еще одна тумба и несколько полочек, прибитых к стенке над раковиной.
– Прошу, садись, дорогая, – предложила пожилая женщина своей гости присесть на такой же табурет, который был напротив девочки.
– Спасибо, – поблагодарила Оля, присев за таким же облезлым столом, покрытый какой-то скатертью, также выцветшего цвета.
– Борщ будешь? – спросила бабушка, возясь у кухонной плиты. – Очень вкусный, не пожалеешь. – Женщина налила миску первого блюда и подала девочке, поставив перед ней. Малая принялась уплетать за две щеки.
– У! Так вкусно, бабушка, – стала хвалить блюдо девочка. – Вкуснятина!
– Хотя бы маленькую, – продолжала настаивать женщина. – А смотри, какая ты худенькая. Тебе надо больше есть.
– Ну, разве что пол мисочки, – согласилась Оля. – А как вас зовут? – спросила она женщину, которая положила перед ней полную миску. – Я – Оля.
– Лида Михайловна я, – ответила женщина, сев напротив девушек. – А этот зайчонок – Зоинька. Или Заинька, как мы ее иногда называем.
Оля и женщина принялись молча кушать борщ. Все молчали. Женщина, наверное, ждала, когда Оля первой начнет разговор. А она все никак не находила нужные слова. Невскую переполнял гнев на Дамского Обольстителя. Как он мог жить в таких условиях? А самое главное, что в таких условиях растет эта маленькая девочка! И где его жена? Как родная мать может позволять своей кровиночке расти в таком «убожестве»? Как Коля мог докатиться до такого? Его же работа в клубе должна приносить ему немалый доход! Куда он девает деньги? Почему не заботится о малышке и старушке? Как он может так издеваться над своими близкими? И вот здесь к Оле пришла страшная мысль. «Он, наверное, пропивает все деньги, или тратит их на наркоту».
– Вкусно, спасибо, – начала Оля, скушав борщ.
– На здоровье, дочка, – ответила женщина.
Оле стало приятно так от того, что вот эта незнакомая ей бабушка назвала ее дочкой.
– Ваш сын…
– Мой внук. Я – бабушка Коли. Его матери уже давно нет на этом свете.
– А мать девочки где?
– Моя мама умерла, – ответила внезапно вместо бабушки девочка, взглянув в глаза Оли таким серьезным взглядом, от чего ей стало неловко. – А ты будешь моей мамой? – спросила внезапно Зоя, в глазах которой светилась немая надежда.
Оля такого не ожидала и потому замерла на месте с открытым ртом, совсем забыв о правилах приличия.
– Зоинька, не надоедай тети своими глупыми вопросами, – стала ругать Лидия Михайловна правнучку. – Ешь борщ. Смотри, как надо есть, – показала рукой старушка на пустую миску Оли, ставя ее в пример.
– Давно она умерла? – поинтересовалась Оля, когда девочка продолжила хлебать борщ.
– Полгода назад. Это была страшная трагедия и случайность. Этого не должно было произойти. Коля до сих пор не может себе этого простить.
