Текст книги "Трезвый взгляд на антистарение"
Автор книги: Магомед Хайдаков
сообщить о нарушении
Текущая страница: 4 (всего у книги 5 страниц)
2.4 Что такое хорошо и что такое плохо
Способствует ли вред, причиненный свободными радикалами, старению? Да, конечно, и в этом смысле свободные радикалы – зло. Но они также: а) необходимы для связи между различными системами внутри клеток и б) отвечают за поддержание защитных механизмов в активном состоянии с благоприятным конечным результатом. Если мы добавим экспериментальные наблюдения, что увеличение окислительного стресса может способствовать увеличению продолжительности жизни у C. elegans (Schulz et al., 2007), и что многие увеличивающие продолжительность жизни вмешательства, включая ограничение калорийности и физические упражнения, сопровождаются повышенным образованием свободных радикалов (Ristow & Schmeisser, 2011), образ свободных радикалов может даже стать несколько позитивным.
Кроме того, как мы можем быть уверенными какие проявления процесса старения являются адаптивными, а какие – неадаптивными? Мы автоматически предполагаем, что все возрастные изменения негативны и что все они являются нежелательным отклонениями от состояния молодости. С другой стороны, старение более чем вероятно представляет собой комбинацию вынужденного примирения с разнообразными объективными дефицитами и адаптаций к неуклонно ухудшающимся физиологическим возможностям. Если мы не в состоянии ходить, мы пытаемся ползти или запрыгиваем в инвалидную коляску. Наш запас энергии близок к истощению – мы поддерживаем только жизненно важные функции и отказываемся от второстепенных, потому что все второстепенные функции могут быть легко включены, когда ситуация улучшится, если это когда-нибудь произойдет.
Предположим, что я веду машину, а мой бензобак почти пуст. С расчетным радиусом в 15 километров и при моем нынешнем уровне потребления энергии, мне нужно добраться до заправочной станции, которая находится примерно в 20 километрах. Естественно, чтобы увеличить свою дистанцию, я воспользуюсь всеми возможными энергосберегающими мерами и отключу все несущественное, включая кондиционер, дворники, радио, свет – все. Если какая-то доброжелательная высшая сила решит снова включить мой кондиционер, чтобы мне было удобнее, я никогда не доберусь до заправки и не смогу продолжить свое путешествие. Это рассуждение подразумевает, что многие из предлагаемых в настоящее время мероприятий по борьбе со старением, вероятно, могут в долговременной перспективе оказаться вредными или нейтральными, если процессы, на которые они нацелены не имеют отношения к старению как таковому, а, скорее, намеренно отключены или модифицированы в стареющих организмах, чтобы справиться с возрастающим бременем поддержания жизни.
Это соображение также придает дополнительный смысл концепции продолжительности здоровья (healthspan). Согласно определению Мерриам-Вебстер, “продолжительность здоровья человека – это продолжительность времени, в течение которого он здоров, а не просто жив”. Увеличение продолжительности периода здоровья до границ продолжительности жизни – заветная цель каждого врача и геронтолога, но, возможно, она требует признания необходимости значительных компромиссов. Если лекарство от мышечной усталости восстанавливает мышечную работоспособность до молодого уровня, не обращая вспять последствия старения как такового, это также может означать, что сохранившиеся мышечные клетки подвергаются повышенной нагрузке и могут быстрее выйти из строя. Если лечение болезни Альцгеймера сохраняет или частично восстанавливает когнитивные способности, не решая фундаментальной проблемы нехватки нейронов и ухудшения их связей, это может вызвать окончательный отказ несколько раньше.
Помимо нацеливания на соответствующие ведущие механизмы старения или оптимизации метаболизма таким образом, чтобы уменьшить повреждение, увеличение продолжительности здоровой жизни может сопровождаться сокращением максимально возможной продолжительности жизни. На мой взгляд, такой результат приемлем, хотя безусловно лучшим сценарием было бы существенное увеличение продолжительности жизни, которое автоматически сопровождалось бы столь же значительным увеличением продолжительности здоровой жизни.
2.5 Разумные ожидания
Человеческое тело – это чудесно сконструированная машина, приводимая в действие бессмертным духом, созданная всемогущим, и способная работать в течение долгого времени. Ожидать другого было бы несовместимо с безграничным умением и мудростью его создателя. Нет никаких сомнений, что практически каждый человек, достигший сорока лет (что является доказательством хорошей выносливости), способен продлить свою жизнь далеко за пределы обычного возраста, при этом не чувствуя немощи, ибо, в противном случае, это было бы скорее бегством от смерти, чем сохранением жизни.Philip Thicknesse (1719-1792) (Карикатура создана в 1790 году. Насколько известно, он был скандальным человеком, который нравился далеко не всем и умудрился поссориться со всеми друзьями, включая великого Гейнсборо.)
Мы чувствуем себя более комфортно в бинарном мире, основанном на простых взаимоисключающих определениях, таких как йинь/янг, да/нет, правильно/неправильно, добро/зло и тому подобное. Эти термины, однако, нередко представляют собой не более чем смехотворно упрощенные ярлыки, нашлепнутые на устрашающе сложные явления. Старение это исключительно сложное явление, происходяшее под воздействием многочисленных процессов. Следовательно, меры противодействия предполагающие одну терапию, или использование одной молекулы, одного гена, или метаболического процесса, никогда не будут в состоянии решить проблему старения в целом. С другой стороны, теоретически возможно, что, если нам удастся правильно ответить на вопросы относительной важности соответствующих механизмов для человеческого старения, мы можем ожидать значительного увеличения продолжительности жизни.
Если, вдобавок к этому, мы обнаружим и исправим недостатки в нашем дизайне (которые обязательно должны существовать, потому что даже Homo sapiens, несмотря на его самообъявленный статус венца творения, все еще является промежуточным результатом компромисса), успехи могут стать огромными. Хорошая новость заключается в том, что, насколько это касается долголетия, мы не безусловные лидеры и что наверняка существует множество прекрасных решений, которые были проверены Природой на других видах. Плохая новость заключается в том, что нам еще не удалось их найти и использовать.
Остается только гадать, сколько лет жизни мы вправе ожидать в будущем. Существует много прогнозов – от кажущихся разумными 150-200 лет до кажущихся совершенно необоснованными 1000 лет или “вечности”. Ни один из экспертов, предлагающих эти прогнозы, не формулирует свое суждение на основе надежных экспериментальных данных – они в основном являются продуктами сомнительных экстраполяций, а также чрезмерного оптимизма, выдающего желаемое за действительное и основанного на многочисленных и довольно натянутых теоретических предположениях.
Таким образом, прогнозируемая продолжительность жизни светлого будущего прямо зависит от оптимизма соответствующего ученого и предпочтений читателя. Лично я считаю нашу борьбу за увеличение продолжительности жизни делом пунктирным, поскольку на пути к экстремальному долголетию стоит множество препятствий. Когда мы обнаружим и преодолеем ближайшее из них (то есть, то, которое убивает нас раньше других), мы будем иметь возможность оценить сколько времени мы выиграли, прежде чем нам придется заняться преодолением другого.
Еще один важный вопрос это предполагаемые сроки выполнения задачи. Сроки очень важны по нескольким причинам. Первая и главная причина это деньги. Очень немногие будут финансировать исследования средств против старения и для продления жизни, если не предполагается, что плоды такого исследования появятся вовремя для того, чтобы принести пользу донорам. Единственное возможное исключение – компания Калико (California Life, Calico), недавно основанная Google, которая утверждает, что стратегически подходит к проблеме поиска лечений против старения. Таких компаний, однако, немного, поскольку только единицы могут позволить себе функционировать в соответствии с формулой Дюма – я перефразирую слова графа де Монте-Кристо – что “при определенном уровне богатства позволительноо только экстравагантное излишество”.
Вторая причина это сами ученые. Энтузиазм ученого, ослепленного своими собственными интеллектуальными способностями (и некоторые ученые действительно могут быть талантливыми), во многом схож с убеждённостью глубоко верующего, который в своей праведности способен только на радикальные утверждения. Ключевые слова в этих случаях “не за горами”, “через 25 лет” или “в течение нашей жизни”. Все, что превышает 25 лет – это смертный приговор для общественного оптимизма и, как следствие, финансирования.
2.6 Анатомия энтузиазма и падение идолов
Это действительно очень просто. Независимо от образования, духовности или дохода, почти все, кто приближается к возрасту “мудрости”, заперты в клетке своего персональной трагедии сокращающегося будущего и все более неприятного настоящего. Это видно по тусклому выражению пассивно-враждебного недовольства, запечатленного на лицах многих пожилых людей. Боюсь, что скоро и мое лицо начнет укладываться в эту гримасу.
Люди действительно отчаянно надеются на лекарство против старения и смерти, и эта надежда имеет тенденцию пересиливать доводы разума и здравый смысл. С другой стороны, есть что-то непреодолимо чарующее в искреннем убеждении молодой Науки – давайте не будем обременять себя воспоминаниями об истории непрерывных неудач – потому что “сейчас” всегда кажется намного умнее и надежнее, чем “в прошлом”, которое, кстати, почти всегда оказывается ошибочным. В результате, мы имеем брак заключенный на Небесах.
Иррациональная вера будет продолжать играть решающую роль в нашей нескончаемой войне против старения. Те, кто предлагают нам новейшие эликсиры молодости, никогда не доказывали их эффективность на людях, да и как они могли, помимо обычных и откровенно идиотских заявлений: “Мне шестьдесят, но я чувствую как-будто мне тридцать”? Кроме того, если вы внимательно прочли предыдущие главы, вы отдаёте себе отчёт насколько ненадежными могут быть гарантии, полученные в результате экспериментов на модельных животных.
Кроме того, информация, которая считается достаточной для первоначального разрешения на использование любого лекарства, касается только краткосрочных показателей, в то время как большинство побочных эффектов обнаруживаются много позже, что, кстати, и является причиной того, что так много юристов зарабатывают себе на хлеб и масло, подавая иски против фармацевтических компаний от имени своих пострадавших подопечных.
В конечном итоге, какой бы новейший и “надёжнейший” способ борьбы со старением вы не избрали, вам суждено проводить эксперимент на самих себе с завязанными глазами. Вы, разумеется, вправе лелеять надежду, что вам повезет через 20-50-100 лет – с вероятностью, сопоставимой с шансами на покупку выигрышного лотерейного билета. По крайней мере до сих пор никто ещё не выигрывал, но не беспокойтесь – при худшем и наиболее вероятном исходе, вы станете ценным источником информации для эпидемиологического исследования, необходимого для вынесения окончательного (скорее всего отрицательного) приговора об эффективности избранного вмешательства.
2.7 Правила дуэли
До сих пор научное сообщество не разработало каких-либо рекомендаций о том, каких дополнительных критериев нужно придерживаться в процессе разработки будущих методов для лечения старения. Популярная идея об исключительном долголетия не содержит никаких скрытых условий, таких как повышенная осторожность, особые условия жизни, резкое изменение привычного поведения или приобретение круглой формы для уменьшения теплопотерь. Скорее, она подразумевает, что приобретенная вечная молодость должна быть такой же как всегда, со всеми её физическими характеристиками и казалось бы бесконечной способностью легко переносить любые виды стресса или излишеств. Что касается долголетия, то простое продление существования неприемлемо, если это означает продление пытки старческой дряхлостью и болезнями.
На мой взгляд, идеальное профилактическое вмешательство против старения не должно предполагать радикальных физиологических изменений. Это требование проистекает из того факта, что мы просто недостаточно знаем о множественных функциях любого гена или белка и возможных долгосрочных последствиях их модификаций. Нежелательные осложнения, возникающие в результате нарушения существующей гармонии из-за преувеличения или уменьшения функции какого-либо гена или метаболического процесса всегда представляют реальную опасность. Я позволю себе предсказать, что подавляющее большинство предложенных вмешательств потерпят неудачу именно по этой причине. Явные изменения фенотипа (если они, конечно, не улучшают нашу внешность) также нежелательны, хотя в конечном итоге они могут получить признание. Например, мыши с дефицитом гормона роста имеют значительно большую продолжительность жизни (до 40%), но также значительно меньшие размеры, чем животные дикого типа.
Во-вторых, мероприятия по борьбе со старением не должны, по возможности, предполагать особых условий или значительных модификаций образа жизни помимо относительно легкого дискомфорта. Ограничение калорий считается проверенным методом продления жизни у многих видов, включая млекопитающих (хотя есть некоторые данные противоречащие этому представлению). Что касается людей, однако, добровольный и долговременный контроль потребления калорий предполагает наличие самодисциплины и поэтому не представляется возможным как массовое явление на практике.
2.8 Что можно и что нельзя
В 1997 году научный мир был потрясён сообщением, что группе исследователей из Шотландии удалось получить жизнеспособный клон (получивший имя Долли) из соматической клетки взрослой овцы. Долли немедленно стала символом революции в прикладной биотехнологии и ее огромных перспектив. Буквально кощунственные возможности, подразумеваемые успешным рождением и достаточно успешной жизнью Долли, вызвали бурю сопротивления со стороны специалистов по этике, политиков и религиозных авторитетов. Основным предметом разногласий, конечно же, стала возможность клонирования человека. В Соединенных Штатах эксперименты по клонированию было почти сразу же запрещены тогдашним президентом Биллом Клинтоном и его преемником Джорджем Бушем.
Долли, первое клонированное млекопитающее.
Если что-то становится технически возможным, это что-то будет неизбежно осуществлено, любой альтернативный исход просто нереалистичен. Прогресс это слепая стихия, которая движется только вперед, невзирая на сопротивление и моралистические лозунги. Хорошо это или плохо, но у человечества отсутствует способность к интеллектуальному послушанию и единомыслию, скорее наоборот. Если клонирование человека возможно и не требует чрезмерных затрат, оно неизбежно. Я считаю, что сегодняшняя ересь это реальность завтрашнего дня. Не исключено, что где-нибудь в Юго-Восточной Азии или Центральной Америке уже есть хорошо оборудованные и работающие лаборатории, заполненные плачущими новорожденными клонами богатых и влиятельных. В конце концов, несмотря на неоспоримый прогресс методов, основанных на стволовых клетках, это единственный способ получить идеально сформированные и абсолютно совместимые конечности, органы и кожу – весь ассортимент запчастей!
Разумеется, мысль, что человек обретает такие гигантские возможности и теперь в состоянии создать свою собственную жизнеспособную копию, немного нервирует, поскольку создает так много теоретических поводов для злоупотреблений. Исторически, люди много раз пытались играть в Бога и почти всегда с катастрофическими последствиями (единственный действительно успешный богоподобный акт, который приходит в голову это создание наших верных товарищей, собак). Всякий раз, когда человечество сталкивается с открытиями, грозящими вызвать революционные изменения в обществе, возникает оппозиция. Всякий раз, деятельность оппозиции становится очередным упражнением в тщётности. В качестве примера такой оппозиции можно привести список потенциальных опасностей, связанных с клонированием человека, предложенный уважаемыми учеными (Steinberg & Loike, 1997):
Развитие евгенических методов для копирования людей с особыми характеристиками (интеллектуальный гений, исключительная сила, красота и т. д., или желание диктаторов, таких как Гитлер, Каддафи или Саддам Хуссейн, копировать самих себя.
Призрак реинкарнации Дьявола действительно ужасает, хотя такое возражение кажется несколько нелепым, поскольку оно предполагает, что такие личности, как Гитлер или Сталин, изначально порочны. Совершенно очевидно, что Гитлер – это скорее явление, чем человек, которому было предначертано стать Бичом Мира независимо от обстоятельств. Среди нас много потенциальных Гитлеров или Сталинов разного калибра, которые при благоприятных условях могут достаточно легко превратиться в настоящих, и я лично знаю нескольких таких персонажей. Специфические эпохи извлекают определенные характеры из человеческого пула, и, хотя воспитание не преобладает над природой, оно определенно формирует конечный продукт. В современном мире, оторванный от предыдущего жизненного опыта клон Адольфа Гитлера мог бы превратиться во что угодно: от перебивающегося с хлеба на квас художника или актера до видного члена движения за права человека или защиты природы. Что касается переноса “злой” личности, то для этого потребовался бы перенос памяти и жизненного опыта, что пока технически невозможно и не имеет ничего общего с клонированием как таковым.
Создание больших групп людей, которые идентичны не только по внешнему виду, но и по своим человеческим характеристикам, так что индивидуальность каждого человека искореняется. Это приведет к потере фундаментального уважения, которое мы испытываем к людям именно потому, что каждый человек уникален. Кроме того, такая ситуация может оказать крайне негативное психологическое влияние на идентичные клонированные продукты.
Я не могу представить себе ситуацию, когда создание партий идентичных человеческих клонов было бы каким-либо образом полезным или практичным, если, конечно, мы не разводим суперсолдат или не нуждаемся в поддержании колоний, путешествующих в течение сотен лет к далеким звездам и планетам. Даже в этих случаях, зачем? Также, я не припомню, чтобы кто-либо когда-либо заявлял, что однояйцевые близнецы лишены индивидуальности.
Отсутствие каких-либо генетических вариаций между клонами, что могло бы вызвать генетическую слабость и привести к более высокому уровню заболеваемости и смертности, чем у организмов, созданных из смеси мужского и женского генетического материала.
Совершенно справедливо, но, с моей точки зрения, в этом и заключается основное применение клонирования человека – выращивание генетически и иммуногенетически совместимых копий поврежденных органов. Клонирование не может быть альтернативным источником распространения человечества, оно направлено на увековечение отдельного человека, в единственном экземпляре.
Соматические клетки, использованные для создания целого организма, содержат нежелательные генетические изменения, которым клетка подверглась в прошлом и которые передаются следующему поколению. Иначе обстоит дело с исходными гаметами, которые никогда не подвергаются изменениям.
Также отчасти справедливо. Это, пожалуй, самое большое биологическое ограничение клонирования на основе взрослых клеток. С другой стороны, неблагоприятных последствий можно избежать посредством отбора клеток с наименьшим количеством потенциально опасных мутаций и, кстати, половые клетки не остаются неизменными и тоже накапливают незначительное количество изменений в генетическом материале.
Угроза появления черного рынка плодов, созданных от людей с “положительными” характеристиками – выдающимся интеллектом, силой, красотой и т. д., таким образом создавая индустрию плодов для продажи потенциальным родителям, желающим таких детей.
Это верно для любого ценного и строго регулируемого товара. Великие спортсмены это товар, который свободно (и законно) продается и покупается. Красивые женщины довольно часто являются ценным товаром даже в собственных глазах. Люди были и, в обозримом будущем, останутся товаром во многих отношениях. Клонирование просто добавит новый аспект к старой практике.
Трудности в определении отцовства и материнства и радикальные изменения в социальной концепции отцовства. Одна из самых серьезных проблем это потенциальные изменения в мировом социальном порядке, когда создание человека происходит без всякой необходимости в интимных отношениях, без любви, холодным и механическим образом и без опознаваемых родителей.
Верно, но что с того? Закон и общество приспособятся. Последние полвека представляют собой наиболее яркий пример нашей пластичности (которая не является ни моральной, ни аморальной), приводящей к драматическим изменениям в нашем восприятии многих спорных тем, от абортов до однополых браков.
Мы многого еще не знаем о клонировании, но кое-что мы знаем: любое открытие, касающееся человеческого творения, это не просто вопрос научных исследований, это также вопрос морали и духовности. … Каждая человеческая жизнь уникальна, рождена чудом, выходящим за рамки лабораторных исследований. Я считаю, что мы должны уважать этот глубокий дар и противостоять искушению копировать самих себя. Билл Клинтон
Я также призываю Конгресс запретить любое клонирование человека. Мы не должны создавать жизнь, чтобы разрушать жизнь. Люди не исследовательский материал, который можно использовать в жестоких и безрассудных экспериментах. … Поскольку ни одна человеческая жизнь не должна начинаться или заканчиваться как объект эксперимента, я прошу вас установить высокие стандарты для человечества и принять закон, запрещающий любое клонирование человека. … Я буду работать с Конгрессом над тем, чтобы человеческие эмбрионы не создавались для экспериментов или не выращивались для получения частей тела, и чтобы человеческая жизнь никогда не покупалась или не продавалась как товар. Америка продолжит лидировать в области медицинских исследований, которые будут амбициозными, агрессивными и всегда этичными. Джордж Буш
Клонирование человека… представляет собой нечто принципиально новое, как само по себе, так и по его легко предсказуемым последствиям. Ставки действительно очень высоки. … Это не обычное дело, которое, когда мы немножко побеспокоимся какое-то время, но, в конце концов, одобрим. Мы должны быть на высоте и выносить суждения так, как будто будущее нашего человечества висит на волоске. Потому что так оно и есть. … Нас отталкивает перспектива клонирования людей не из-за странности или новизны, а из-за того, что мы интуитивно чувствуем, немедленно и без тени сомнения, посягательство на то, что нам по праву дорого. Отвращение, здесь и везде, поднимается против крайностей человеческого произвола, предупреждая нас не преступать того, что невыразимо глубоко. Действительно, в наш век, когда все считается дозволенным как выражение свободной воли, когда наша человеческая природа больше не вызывает уважения, когда наши тела рассматриваются как простые инструменты нашей автономной рациональной мысли, отвращение остается возможно единственным голосом, говорящим в защиту центральной сущности нашей человечности. Мелкидуширазучившиесясодрогаться Леон Касс, Professor Emeritus in the Committee on Social Thought and the College at the University of Chicago
