Текст книги "Замуж? Ни за что!"

Автор книги: М. Р. Хайнце

сообщить о нарушении

Текущая страница: 7 (всего у книги 9 страниц)

8

На следующее утро Сэлли насмешливо посмотрела на часы, когда Диана появилась.

– Пунктуальная мисс Хильбург опаздывает на два часа? У мисс Хильбург предательские огоньки в глазах? Можно отгадать почему?

– Ах, закрой рот! – засмеялась Диана. – Я сейчас просто лопну от желания действовать.

Ее коллега понимающе кивнула.

– Все это выглядит так, будто ты выставила за дверь этого старого, некрасивого, бедного, ленивого и сексуально озабоченного парня. Ты это сделала, и он вылетел вон!

Диана налила себе чашку кофе и угрожающе подняла ее.

– Еще одно слово, и я забросаю тебя яйцами, даже если их у меня и нет под рукой!

Ей нравилось понимающее лицо Сэлли, как, впрочем, и все в этот день.

Ричард Хилл похвалил ее проект серии «Тайны старого Голливуда», подготовленной на основе его коллекции о звездах кинематографа.

– Меня несколько смущает слово «старый», – сказал он, ухмыляясь. – Но это, вероятно, вполне подходит гранд-сеньору «старой школы».

Главный редактор и коллеги тоже пришли в восторг от предложений Дианы. Мир вряд ли мог быть прекраснее.

– Пойдешь со мной после работы в кафетерий на углу? – спросила Сэлли после обеда. – Ты мне должна все рассказать. Я просто лопаюсь от любопытства.

– Тогда, к сожалению, тебе придется лопнуть. – Диана собрала вещи и сунула их в свою сумку. – Я просто безумно влюбилась. Этого достаточно. И у меня нет времени, потому что сегодня вечером мы идем на концерт в «Голливуд-Боул».

Сэлли разочарованно вздохнула.

– Мой последний друг тоже приглашал меня туда, но на самом деле он просто хотел слушать скрипки, катаясь по Голливуду и ухаживая за мной. Смотри, чтобы то же самое не произошло с тобой.

Но все же, вопреки мрачным предсказаниям Сэлли, Диана и Кари, взявшись за руки, сидели в открытом театре под бархатным черным небом и слушали звуки оркестра, которые неслись из полукруглой раковины над сценой. Кари все время легко поглаживал ее руку, а она пожимала его пальцы, когда нежные зовущие звуки музыки вызывали у нее прилив любовных чувств. Она больше всего на свете хотела бы его обнять и поцеловать на глазах всего народа.

Диана каждое утро просыпалась в объятиях Кари.

– Тебе нужна твоя квартира только для того, чтобы переодеваться? – спросила она в шутку, когда они расставались на третий день утром. – А где ты, собственного говоря, живешь?

– На площадке в киностудии в жилом вагончике. – Его глаза засветились. – Придешь сегодня ко мне?

Диана предчувствовала, что Кари готовит для нее что-то необыкновенное, и вся дрожала в ожидании свидания. Когда старый ночной сторож указал ей на темный угол студийной площадки, она чуть помедлила, но, когда проехала немного дальше, неожиданно вспыхнул яркий свет и стало светло как днем. Сотни софитов на деревянных треногах, реквизит из старых телевизионных передач переливались всеми цветами радуги. Потрепанный жилой вагончик с многочисленными пятнами ржавчины купался в сказочном сиянии. Большой струнный оркестр Голливуда зазвучал из скрытого громкоговорителя. А когда Диана вышла из машины, взорвалась криками многотысячная толпа, зазвучали колокола, завыли сирены, к счастью, из того же самого громкоговорителя. И Кари спустился на невидимом канате с неба и приземлился перед ее машиной на дорожке, посыпанной гравием.

– Это называется «фабрика мечты»!

Диана побежала к нему с раскрытыми объятиями.

– Ты потрясающий режиссер, лучше, чем Феллини, или Билли Уальдер, или как они там все называются. Я тебя люблю!

Свет и музыка автоматически отключились, и Диана собралась уже затащить Кари в машину, чтобы показать ему, как она весь день о нем тосковала, но он не позволил ей этого сделать.

– Дай мне снять страховочный пояс, – попросил он, ухмыльнувшись, скинул куртку и показал ей широкий пояс, на котором был укреплен прозрачный нейлоновый канат. – Кто-нибудь приводит в движение лебедку с канатом в нужный момент, и я лечу!

Они попытались вместе открыть замок, который заело. Кари стонал и жаловался все то время, пока Диана искала молоток, стамеску, клещи и ножницы для резки железа, а потом старалась высвободить его.

– Будь внимательна. Где ты режешь! Не так глубоко! Ой!.. Осторожно!

– Тише! Иначе я не смогу открыть этот пояс целомудрия, – ругалась она, смеясь. – Подобная идея могла прийти в голову только такому ребенку, как ты.

Но наконец замок полетел в сторону, и они рухнули на кровать в его вагончике, смеясь и бормоча всякую любовную ерунду. Они обменивались нежностями, пили красное вино и постоянно сталкивались головами, локтями и коленями, вряд ли ощущая это в опьянении любви и страсти.

Когда Кари бывал у Дианы, как правило, они ели, стоя у мойки, и предлагали друг другу смелые комбинации из различных продуктов из холодильника, которые клали на хлеб, сооружая невероятные сандвичи. Через неделю у Кари появилась идея.

– Давай этот уик-энд посвятим чревоугодию. Меня уже тошнит от твоей «быстрой еды» на кухне.

– Я не очень хорошо готовлю, – ответила Диана.

– Какое счастье, что у тебя есть я. – Он стукнул себя в грудь. – Я потрясающий повар. Сегодня мы пойдем за покупками, и платить будешь ты. Я беру на себя готовку, а посуду мы будем мыть вместе.

– Плачу я? – повторила она.

Он кивнул.

– Ну конечно. Я получу свою зарплату только на следующей неделе, а трогать нефтяные источники отца не собираюсь.

Они поехали в супермаркет, который был открыт в Санта-Монике всю ночь, и Кари загрузил тележку для покупок так, что у Дианы закружилась голова.

– Сколько человек ты пригласил? – осведомилась она у кассы, доставая свою кредитную карточку.

– Только нас и бога Амура, – невинно заявил он. – Но без нормального питания любовь не доставляет никакого удовольствия.

На долю секунды он задержал ногу, и Диана наступила на нее.

– Кроме того, ты всегда говорила, что я должен много есть, чтобы стать большим и сильным, тетя Диана, – беспечно продолжал он и спокойно прошел вслед за тележкой для покупок. Кассирша зарделась от смущения, а Диана не знала, смеяться ей или сердиться.

– Ты невозможен, Кари, – прошипела она, когда они грузили продукты в машину.

– Я знаю, поэтому ты меня и любишь. – Он поцеловал ее и подтолкнул к машине. – А идея с тетей – твоя. Это твой комплекс из-за возраста. Подожди только уик-энда! Я вылечу тебя от этих предрассудков.

После уик-энда Диана открыла в себе другой комплекс.

– Я никогда больше не стану есть на ходу невесть что, – заверила она. – Ты будешь меня откармливать! По-турецки, по-русски, по-китайски, по-таиландски! Кари, ты феномен!

Он с явным удовольствием растянулся на диване и покрепче обнял Диану. На них были настоящие японские кимоно, которые они надели к своему последнему японскому ужину, поскольку именно так и одевались к каждой трапезе.

– Я точно не знаю, что ты понимаешь под словом «феномен», дорогая, – пробормотал он лениво. – Но если это была похвала, то я к тебе присоединяюсь.

Диана приоткрыла кимоно на его груди и просунула свою голову к нему под мышку.

– Я не знаю, что я имела в виду, – пробормотала она, наслаждаясь его близостью. – Но это было чудесно – уик-энд чревоугодия.

– Мы забыли десерт! – Кари засмеялся, услышав ее стенания. – Не бойся, с этим десертом мы сбавим калории.

Она начала догадываться, что он имел в виду, когда Кари медленно и осторожно снял с нее кимоно, нежно возбудил ее, вывел из расслабленного состояния и подготовил к ночи страсти, которой они увенчали свой общий уик-энд. И Диана была счастлива, поскольку никогда еще и ни с кем не была сведена так тесно и, одновременно, не чувствовала себя такой свободной.

Со вздохом Диана еще раз пересмотрела все свои платья. Что бы ей такое надеть? Ведь они собираются провести целый день на пляже.

– Кари, мне нечего надеть! – пожаловалась она и достала из шкафа красный шерстяной костюм. – Кари, ты не слушаешь?

С костюмом в руках она появилась в проеме открытой двери в спальню и, улыбнувшись, посмотрела на Кари, который еще спал. Была суббота. После их взаимного признания в любви это был второй уик-энд, который они проводили вместе, и Кари имел полное право чувствовать себя усталым. Покачав головой, она повесила костюм обратно. Что только они не устраивали за эту неделю после уик-энда чревоугодия! Прежде даже за полгода ее жизни не происходило столько событий. Ночи с Кари тоже принесли гораздо больше, чем все предыдущие в ее жизни, и не только из-за естественной и неукротимой страсти, но и, в первую очередь, из-за нежности, привязанности и любви. Но все это не решало важной проблемы, что же надеть на пляж.

– У меня ничего нет!

– Ну, тогда делай как я. – Кари, голый и заспанный, медленно вошел в маленькую гардеробную. – Джинсы и рубашка! Этого вполне достаточно для пляжа, или ты хочешь лезть в воду в вечернем платье?

– Я хотела быть самой красивой для тебя, чтобы ты не глазел на других женщин.

Она достала льняные бриджи и свободную белую майку.

– Я же не ревную тебя к красавцам-мужчинам на пляже, – пробормотал он за ее спиной. – Надевай то, что у тебя в руках. Это прекрасно подходит для пляжа. И не забудь купальник.

– Так ты не ревнуешь к пляжным красавцам? – спросила она, доставая легкую парусиновую сумку. – А к спасателям и парням, которые занимаются водными лыжами или серфингом? – Она не получила никакого ответа, повернулась и увидела, что Кари снова спит в изящном кресле рядом с зеркалом во всю стену. – Кари!

Он подскочил от испуга.

– Как это ты можешь не ревновать меня к другим мужчинам?

Он протянул руки и положил ладони на бедра Дианы.

– Потому что ты – страстная женщина, но не безрассудная рабыня своих страстей. Хоть ты и бросала яйца с мистером Горинским, была возлюбленной мистера Джошуа Хакле и сбила с пути Сисси Мок, ты все же не кинешься, задыхаясь от возбуждения, на первого встречного мускулистого мужчину на пляже. – Он поцеловал ее в живот. – Потому что ты меня любишь.

– Ах, так? А как же быть с мистером Хиллом? Ричард Хилл, браслет с рубинами… На помощь! – закричала она, когда Кари развернул ее и попробовал укусить за ягодицу. – Я никогда больше не буду говорить об этом! Я обещаю и клянусь!

– Твое счастье! – Он отпустил ее и исчез в ванной. – Я уже очень голоден и, если бы ты не сбежала!..

Через десять минут он высунул из душа свою еще мокрую голову и тихо свистнул, увидев Диану в пляжном наряде.

– Ты прекрасно выглядишь! Очень сексуально! У тебя есть большая корзинка? Тогда мы могли бы устроить на пляже пикник.

Он снова исчез, а Диана пошла искать корзинку. Еще несколько недель тому назад она даже во сне не могла бы себе представить, что будет счастлива уже оттого, что должна куда-то мчаться, искать старую корзину с садовым шлангом, потом наполнять ее продуктами для пикника и грузить в машину.

– Но завтра на вечеринку у Елены Калкиассис ты должен одеться прилично, а не в свои неизменные джинсы и рубашку в клеточку, – сказала она, когда они скупили почти половину супермаркета. – Миссис Калкиассис не только одна из самых богатых женщин Греции, но также и один из столпов общества, и наш журнал «Личности» очень хочет заполучить ее.

– «Личности», но не я, – пробурчал Кари. – Итак, для этой леди я должен превратиться в красавца. Но даже человек с именем, которое нельзя выговорить, не может требовать, чтобы я явился в смокинге и бабочке. – Он дерзко улыбнулся Диане через горку стеклянных банок с огурцами. – И кроме того, эта леди может безумно влюбиться в небрежно одетого белокурого американца, и я стану мистером Калкиассисом.

Хотя Диана и знала, что он просто шутит, но все-таки почувствовала укол ревности. Этот жгучий огонек погас в ее сердце, только когда они взяли напрокат роликовые коньки и Диана пыталась удержаться на ногах.

– Держись за меня покрепче. – Кари уверенно стоял на своих роликах, положив руки на бедра. – Очень хорошо! А теперь вместе! Диана! – закричал он, смеясь. – Поехали вместе! Это только падать или плавать надо отдельно! Ты висишь на мне как свинцовая чушка.

Они вместе приземлились на мостовую набережной, Диана рухнула прямо на Кари.

– И ты будешь утверждать, что уже когда-то каталась на роликах?

– Я умела хорошо бегать, – защищалась она, прислонившись головой к его плечу. – Но с тех пор прошло уже много времени.

– О да, я забыл. – Он медленно поднялся. – Ты же ведь совсем старушка по сравнению со мной. Поднимайся!

Он поднял ее на ноги, и через некоторое время дела у нее пошли совсем хорошо.

– Ну как? – гордо спросила Диана, ощущая себя чрезвычайно спортивной.

– Как будто бегаешь с собственной бабушкой, – ответил Кари. – Посмотрите сюда, леди и джентльмены, – закричал он. – Здесь катается на коньках бабушка Диана, непобедимая бабушка!

– Замолчи сейчас же, – зашипела она. – Еще одно слово – и я брошусь на шею ближайшему мускулистому мужчине!

Она высмотрела темнокожего парня с телосложением Геркулеса, который прислонился к фонарному столбу и смотрел вдаль.

– Вон тому.

– Ну, давай!

Кари слегка подтолкнул ее, и Диана, замахав руками, чтобы сохранить равновесие, неудержимо покатилась к мужчине у фонарного столба, лицо которого при ее появлении просветлело. Но в последний момент Кари пронесся по элегантной дуге между обоими, подхватил Диану и утащил с собой на набережную.

– А ты как думала? – начал он ее ругать. – Пока я слежу за тобой, ты будешь вести себя прилично.

Диана вздохнула, когда они повернулись, чтобы ехать обратно.

– Знаешь, ты прекрасно подходишь к моим ненормальным соседям. Ты – такой же безумный, Кари Никол.

Он кивнул.

– Я без ума от тебя.

Он ухватился за скамейку, притянул к себе Диану и крепко поцеловал ее, совершенно не обращая внимания на сотни катающихся на роликах и гуляющих по набережной.

– Я тебя люблю, – шептал он между поцелуями, а Диана, прижавшись к нему, прошептала эти же три слова на ухо Кари. Как вдруг он толкнул ее довольно ощутимо.

– Я хочу есть, бабушка Диана! Пойдем к машине и принесем наш корм!

Диана была рада избавиться наконец от ненадежных колесиков под ногами. Сначала они несли корзинку для пикника вместе, но Кари высмотрел продавца воздушных шариков и, оставив Диану с корзиной, купил у него половину огромной разноцветной грозди.

– Ах да! Я должна тащить корзину, а ты воздушные шарики? – Диана взяла у него веревочку, на которой были привязаны шары, и прикрепила ее к корзинке, так что теперь они могли нести ее вместе. – А что мы будем делать со всем этим богатством?

– Я привяжу их себе вокруг бедер, когда пойду плавать, а то утону, – заявил он, но потом нашел им совсем другое применение.

Они с удовольствием опустошали корзину, а каждому ребенку, проходившему мимо них по пляжу, дарили шарик. А потом, когда они резвились в волнах Тихого океана, оставшиеся шарики над корзиной служили им ориентиром, с помощью которого они легко могли найти свое место.

Уже в вечерних сумерках они возвратились к машине. Диана несла три оставшихся шарика и вспоминала, как мило Кари подзывал к себе детей и дарил им шары. Он поставил почти пустую корзинку в багажник и опустился на место пассажира.

Диана села за руль и наклонилась к Кари.

– Спасибо, – нежно сказала она и поцеловала его.

– За что?

В его глазах еще мерцало дневное солнце, когда он смотрел в свежее лицо Дианы и наслаждался ее счастливой улыбкой.

– За то, что ты есть, – ответила она тихо, прежде чем тронуться с места.

Три воздушных шарика, привязанных к стойке двери, болтались сзади. Два шарика лопнули по дороге, но последний они взяли с собой в спальню. Они страстно обнялись и так закончили этот прекрасный день.

9

Машина поднималась вверх по холму Голливуд. Диана обратилась к Кари:

– Наша сегодняшняя хозяйка – очаровательная женщина. Ричард меня просто нашпиговал информацией о ней.

– Она празднует свой шестидесятилетний юбилей, – прервал ее Кари и круто повернул по кривой. – Елена Калкиассис невероятно богата, ее имущество действительно необозримо, разбросано по всему миру и постоянно увеличивается.

– Откуда ты все это знаешь? – удивилась Диана и крепко схватилась за подлокотник, когда машина описывала следующую кривую.

– Свое имущество она нажила в молодости в качестве возлюбленной всех королей и экс-королей. Откуда я это знаю? Я разговаривал со своей матерью по телефону и упомянул о вечеринке у миссис Калкиассис. Мама – ходячий справочник «Кто есть кто». Миссис Калкиассис уже двадцать лет вдова и унаследовала от своего мужа, между прочим, остров в Эгейском море. Там она будет праздновать свой день рождения, и мама плачет уже несколько недель, потому что ее туда не пригласили.

Диана сглотнула, когда машина преодолевала очередной поворот, и бросила беглый взгляд на огни Лос-Анджелеса далеко внизу.

– Поэтому ты так шикарно оделся?

Она пришла в восхищение, когда Кари заехал за ней в ослепительно белом костюме и светло-голубой рубашке с белой бабочкой. Он выглядел просто потрясающе.

– Потому что миссис Калкиассис такая знаменитость?

Выехав на территорию, Кари включил габаритные огни и медленно двинулся по дорожке, ведущей к вилле миссис Калкиассис.

– Собственно говоря, ты уже должна бы знать меня лучше. Я так оделся, потому что ты этого хотела и потому что я старался сделать тебе приятное. Только для тебя, дорогая.

Он пожал ее руку, когда они остановились перед воротами. Кари показал приглашение, и вооруженные охранники их пропустили.

Он припарковал машину среди длинного ряда роскошных автомобилей и помог Диане выйти. В ответ на его восхищенный взгляд она улыбнулась. Он был очарован ее фигурой так же, как и черным вечерним платьем. Верхняя часть платья состояла из двух широких блестящих бретелей-рюшей, слегка прикрывающих ее груди прекрасной формы, а нижняя его часть представляла собой воздушную пышную юбку из тюля, на которой было нашито восемь перемежающихся полос различной длины. Спереди юбка открывала ноги до колена, а сзади переходила в небольшой шлейф. Черные туфли на высоких каблуках, ожерелье из черных камней и маленькая диадема завершали ее элегантный наряд, в котором она выглядела очень юной и сексуальной.

Кари поднес ее руку к своим губам.

– Ты самая очаровательная женщина, которую я когда-нибудь видел в своей жизни, моя любимая, – прошептал он и поцеловал ее руку, глядя в глаза. Вопреки всем правилам, этот поцелуй был долгим и потому таким возбуждающим.

Она погладила его щеку, провела рукой по волосам и поправила бабочку, после чего рука об руку с ним гордо представилась хозяйке.

Хозяйка оказалась высокой, невероятно худой женщиной с резкими чертами лица и породистым носом, черными как смоль глазами и серебристыми подкрашенными волосами. На ее тощем запястье звенели золотые цепочки, будто она пародировала призрак в средневековом замке.

– Называйте меня Елена, – просила она каждого гостя. – Вы, американцы, не можете запомнить мое имя или все-таки выговорите – Калкиассис?

Диана потрясла хозяйку тем, что безукоризненно произнесла ее имя.

– Наш журнал «Личности» очень интересуется вами и историей вашей жизни, миссис Калкиассис.

– В первую очередь пикантными скандальчиками, не правда ли, милое дитя? – Она повела рукой, и браслеты зазвенели. – Называйте меня Елена! Вы действительно можете выговорить мое имя, и заслужили некоторое доверие. А кто вас сопровождает?

Кари представился сам.

– Кари Никол, миссис Калкиассис.

Он тоже правильно произнес это имя, от которого можно было сломать язык, и потому удостоился чести поцеловать руку с кольцами невероятных размеров – рубин, сапфир, изумруд.

– Потрясающе!

Елена была глубоко тронута.

– Вы обладаете шармом вашего тезки Кари Гранта, мой дорогой. Говорите мне просто Елена! Ах, а вот и мой старый друг Ричард.

Она поспешила с распростертыми объятиями к Ричарду Хиллу.

– Я никогда не избавлюсь от слова «старый», – сказал Диане издатель «Личностей», после того как пережил экспансивное южное приветствие Елены. – Это вы подстрекаете всех против меня? – Он внимательно посмотрел на Кари. – Ваш спутник, кажется, мне знаком. Мы где-то уже виделись?

– Это Кари Никол, Ричард, – быстро представила Диана.

– Вы занимаетесь нефтью? – спросил его мистер Хилл.

– Мои родители, – ответил Кари и махнул рукой. – Я работаю режиссером телевидения и между делом спасаю из моря богатых людей – гостей яхты.

– Он был матросом на «Герольде», мистер Хилл, – добавила Диана и удивилась тому, что Кари незаметно скрылся. – Это он выловил из моря одного из легкоатлетов.

Ричард Хилл некоторое время размышлял и вдруг улыбнулся.

– Тонкая шутка! Сын нефтяного миллионера в качестве матроса на моей яхте. Хорошо придумано, Диана, но я на это не поддамся!

– Моя дорогая Диана! – Елена постучала по ее плечу пальцем, украшенным бриллиантом. – Полетим со мной на мой остров и отпразднуем мой день рождения вместе. Тогда я расскажу вам некоторые интересные историйки из своей сумасшедшей жизни.

Диана посмотрела на Кари, который стоял в тени пальм и делал ей знаки.

– Мне очень жаль, Елена, но вряд ли я так неожиданно быстро смогу уехать из Лос-Анджелеса.

Диана улыбнулась, и на ее лице было сожаление. Потом она проложила себе путь среди именитых гостей на террасу, где были настоящие звезды кино и телевидения, взглянула мельком на бесконечное море огней Лос-Анджелеса и наконец добралась до Кари. Свет прожекторов, установленных вокруг двухэтажной виллы из белого мрамора, падал на его серьезное лицо. Он вертел в руках черную розу и укрепил ее в волосах Дианы.

– Украл из парка, – прошептал он и положил свои руки на плечи Дианы.

– Зачем ты заманил меня в парк?

Нежным жестом она убрала прядь волос у него со лба.

– Потому что хочу сказать тебе что-то важное. – Кари смущенно улыбнулся. – Может, сейчас не совсем подходящий момент, но здесь бродит так много привлекательных мужчин. Я хочу, чтобы ты всегда была моей женщиной.

Диана не поняла.

– Но я же теперь и так твоя женщина, или нет?

– Я не это имею в виду! – Кари засмеялся. – Я хочу, чтобы мы поженились. По-настоящему, с печатями и подписями.

Диана почувствовала, что у нее перехватило дыхание.

– Нет!

Руки Кари соскользнули с ее плеч.

– Нет?

В эти несколько мгновений она снова пережила все ужасы своего брака и покачала головой.

– Нет, ни в коем случае, – пробормотала она. – Выброси это из головы!

Кари обнял ее и повел вглубь сада.

– Но, дорогая! Я хочу иметь настоящую семью с детьми, а для этого надо пожениться. Детям нужен уютный дом.

– О да, конечно, – взвилась она. – И я должна отказаться от своей профессии и независимости, не правда ли? Я люблю детей, Кари, но я никогда больше не останусь дома, как это было в моем первом браке, и я никогда не хочу больше быть домашней хозяйкой!

Она задрожала.

Он был очень удивлен.

– А кто тебе говорит об этом, дорогая? Тогда я останусь дома и буду понемногу заниматься режиссерской работой. Я не хочу изо дня в день уходить на службу и делать сумасшедшую карьеру. И в этом пункте мы идеально подходим друг другу. Ты будешь работать, а я буду богатым.

– Ах, как это просто! – воскликнула она, испытывая внутреннее сопротивление. И зачем только он все разрушил?

– Да, это так просто, – подтвердил он, остановился и попытался прочитать ответ на ее лице. – Почему ты мне не веришь, Диана, если я тебе говорю, что буду заниматься и домом, и детьми, и кошкой? Почему нет? Я хочу получать удовольствие от своих детей, пока они еще маленькие, а не когда они вырастут и станут взрослыми.

– Но это невозможно! – возразила она и вырвалась. – Как ты себе это представляешь? Я буду зарабатывать деньги, а ты будешь богат? Я думала, что ты не собираешься жить на деньги своих родителей?

Она была рада, что может уличить его во лжи.

– Я уже сказал, что не хочу жить с ними и не хочу жить как они. – Он протянул ей руку. – Доверься мне, – попросил он. – Тогда все будет так просто, как я говорю.

Чем правдоподобнее все это звучало, тем страшнее казалась Диане грозящая опасность. Если она позволит себя убаюкать этими речами и согласится, она пропадет, а вместе с ней и все то, что она завоевала. Защищаясь, она оттолкнула руку Кари.

– Не подходи больше ко мне, Кари! Уходи! И на этот раз не трать напрасно усилий и не ходи за мной. Ты больше меня не уговоришь.

И она вихрем унеслась от него.

– Ты можешь от меня убегать! – закричал Кари ей вслед, когда она мчалась к дому. – Но ты все равно проиграешь в конце, потому что не сможешь убежать от себя самой!

– Помолчи, – крикнула она ему через плечо и остановилась. – Почему нельзя было ограничиться простым, без всяких сложностей романом? Зачем ты все испортил?

– Но Диана! – Кари с упреком покачал головой. – Что же ты будешь за мать, если хочешь, чтобы наши дети могли нас упрекнуть в том, что являются продуктом простого, без всяких сложностей романа. Ты хочешь этого для наших детей?

– Нет, я не хочу этого и никогда не сделаю, потому что не будет никаких детей. Я не собираюсь иметь от тебя никаких детей и выходить замуж! Никогда! Я только хочу быть от тебя подальше, очень далеко!

От этой мысли она вздрогнула, но, когда Кари направился к ней, побежала и исчезла в толпе гостей на террасе.

Пятью минутами позже она разыскала Елену среди группы кинопродюсеров и бросилась к ней.

– Я принимаю ваше приглашение посетить ваш остров, Елена, – выпалила она. – Но вы ни в коем случае не должны приглашать моего спутника! Вы даже не должны ему говорить, что берете меня с собой! Пожалуйста!

Елена Калкиассис довольно улыбнулась.

– Я уважаю любовные проблемы других людей, дитя мое. Естественно, я с удовольствием возьму вас с собой. Ведь вы любите этого парня?

– Нет, я его не люблю, – пробормотала Диана и поджала губы.

– Чепуха, конечно, вы в него безумно влюблены! – Елена потрепала ее по щеке. – Не думайте, что вы можете обмануть меня, столь многоопытную во всех проявлениях любви.

Диана свернула бы хозяйке дома ее тощую шею, но тогда Елена не взяла бы ее с собой в Грецию, а Эгейское море казалось Диане самым надежным прибежищем. Океан между ней и Кари – это прекрасно. Было бы лучше, будь это два океана, но и один – тоже неплохо.

Диана сразу же вспотела в своем красном облегающем платье и свободном жакетике до талии, когда вышла в Афинах из «Боинга-747». За паспортным контролем ее ждала молодая дама в сером элегантном платье с черным лаковым поясом. Она представилась как Памела Мансур, личный секретарь Елены Калкиассис, и с этого момента занялась всеми проблемами. Они вошли в маленький частный самолет, которым управлял грек с явно огненным темпераментом. Весь полет он не отрываясь смотрел на мини-юбку Дианы и ее ноги, вместо того чтобы следить за своими приборами. Тем не менее они все-таки приземлились на побережье недалеко от маленького городка с непроизносимым названием и сели в древний «роллс-ройс». Он был весь в пыли, и все в нем гремело и стучало на ходу. Они доехали до гавани, где Диана вместе с мисс Мансур поднялась на лодку с тентом и тут же наступила на деформированную доску, отчего каблук ее красной, обтянутой бархатом туфельки застрял в расщелине, а сама она упала в объятия необыкновенно толстого грека, от которого исходил убийственный запах чеснока. Лодка выглядела как перестроенное рыболовное судно и казалась еще более древней, чем «роллс-ройс».

– Миссис Калкиассис экономит везде, где только можно, не так ли? – усмехнулась Диана, когда началась часовая поездка к острову Калкиассис.

– Машина и лодка связаны с ее воспоминаниями, – объяснила Памела Мансур. – На этой лодке она любила экс-короля Афганистана, а в «роллс-ройсе» – какого-то магараджу.

Диана посмотрела на море. Любовь! Она ничего не хочет слышать о любви, ни одного слова, даже историй об ископаемых страстях любовницы канувших в Лету королей.

Собственно говоря, Диана должна была лететь прямо в Грецию с Еленой Калкиассис, но в самую последнюю минуту изменила решение и отправилась в Европу на день раньше. Так было лучше. Вместо утомительной беседы во время долгого полета можно было полностью сконцентрироваться на том, чтобы думать НЕ о Кари!

Лодка обогнула скалы, возвышавшиеся, как иглы, и Диана была очарована белоснежной виллой, построенной в виде замка в «кондитерском» стиле. Но этот замок, как и роскошный парк, производил впечатление инородного тела на пустынном скалистом острове с многочисленными пещерами. Комитет по приему гостей уже стоял на молу в полной боевой готовности.

– Дорогая!

Елена обняла Диану сразу же, как только та с трудом вылезла из качающейся лодки. Она чуть было не задохнулась под многочисленными пластами тюля лимонно-желтого цвета.

– Как прекрасно снова вас увидеть! Где мы познакомились?

– На вашем вечере в Голливуде, Елена.

Диана позавидовала владелице острова, на которой было надето хотя и отвратительное по цвету, но воздушное тюлевое платье, а она сама в это время плавилась от жары в своем костюме.

– Ах да, вы сбежали от своего друга. Теперь я вспомнила.

Елена Калкиассис не обратила внимания на вымученную улыбку Дианы. Это была весьма зрелая женщина, когда-то, несомненно, очень красивая, с подозрительно розовым цветом кожи, которым она наверняка была обязана дорогому макияжу.

– Моя самая старая, действительно самая старая подруга, Кики Максвелл, знаменитая звезда с Бродвея. – Елена дотронулась до руки Дианы. – Хотя вы вряд ли об этом помните, моя милая. Это было задолго до вашего рождения.

Она указала на мужчину, производящего впечатление совершенно обескровленного. Он стоял рядом со стареющей звездой.

– А это ее муж, принц Руди.

Кики Максвелл благосклонно улыбнулась Диане, причем сделала это не только губами, но и всем лицом. Диане показалось, что она слышит, как хрустит ее грим.

– Моего мужа зовут принц Рудольф Шминке, – поправила Елену Кики, чье платье, скроенное по фигуре, демонстрировало больше кости, чем привлекательные формы. – Елена давно не может запомнить ни одного нового имени, бедняжка. Впрочем, когда мы обе в шестнадцать лет выступали в ночном клубе, она тут же забывала, как зовут ее бесчисленных мужчин, хотя при этом у нее была феноменальная память. Невинная душа… Из-за этого возникало множество проблем, я имею в виду ее память на имена.

Надтреснутый голос давней звезды Бродвея диссонировал с манерами молоденькой девушки и был исполнен цинизма.

Едва Диана слегка расслабилась, как приветливый и весьма привлекательный мужчина, на вид между тридцатью и сорока годами, пожал ей руку и сам себя назвал:

– Эрни Баркер.

Затем он представил в качестве своей лучшей половины и свою жену Тельму – необыкновенно бесцветную женщину, немного моложе его.

– Надеюсь, вы не купили облигации нефтяной компании Техас-Стернвуд-Филд, мисс Хильбург? – игриво спросил он и громко засмеялся, когда Диана ответила отрицательно. – Тогда мы хорошо поймем друг друга. Из-за этой истории полиция ищет меня уже в нескольких странах, и обманутые покупатели вот-вот меня схватят. Как хорошо, что вы к ним не принадлежите.